Полная версия
Подарки для любимых
– Что мне прекратить? Чего вы от меня хотите? Тайлер!
Смущение сменилось откровенным холодным страхом, когда она увидела на снегу отпечаток маленькой теннисной туфли. Ее сын даже зимой предпочитал не надевать зимние сапоги. Только бы с ним ничего не случилось! Следы мальчика были совсем рядом со зловещей надписью.
– Тайлер!
Отгоняя прочь тревожные мысли, Кейти осмотрелась, увидев старую метлу, подперла ею дверь, затем быстро зашагала по дорожке.
Маленькие следы исчезали за деревьями. Кейти провалилась по колено в сугроб, не обращая внимания на снег, забившийся под джинсы, и бросилась в рощу.
– Тайлер!
Издали до нее донесся собачий лай. Только не это! Кейти прекрасно помнила: на свете есть только одна вещь, из-за которой ее сын способен забыть о здравом смысле, обо всем, чему она его учила. Ее подозрения оправдались: вскоре к детским следам присоединились отпечатки собачьих лап. Обе цепочки следов вели на холм, к парковке. Кейти зашагала туда же. «Только бы никто не увез моего сына!»
– Тайлер!
Кейти выбралась из снега и почти побежала по ровной дорожке. Скоро она повернула за угол. Перед ней открылась большая заснеженная площадка. У нее даже голова закружилась от облегчения, когда она увидела знакомую темно-синюю куртку. Ее сын играл на парковке с тощим, короткошерстным метисом колли.
– Тайлер!
Рыже-белое пятно метнулось мимо нее в кусты. Тайлер разочарованно вздохнул.
Посмотрев вслед псу, который скрылся в темноте – наверное, бродячий, ошейника нет, – Кейти бросилась к сыну и крепко прижала к себе. Поцеловала в макушку, обняла еще крепче и снова поцеловала.
– Слава богу! Слава богу, милый…
– Ну ма-ам! – заныл Тайлер, с трудом отпихиваясь от нее и задирая голову. – Ты его спугнула!
Кейти ослабила хватку и, не снимая перчаток, обхватила сына за веснушчатые щеки. Заглянула в ярко-голубые глаза, так похожие на ее собственные.
– Я так испугалась! В театре погас свет, и я не могла найти тебя. – Кейти понимала, что мальчику передалось ее волнение. Она как сумасшедшая бежала к нему… Чтобы не тревожить сына, она решила не упоминать зловещую надпись на снегу и неизвестного, который толкнул ее в гримерной. – Я все время звала тебя, а ты не отзывался. Что ты здесь делал?
– Кормил Падре. Дуг сказал, что сегодня он опять здесь, вот я и пошел его проведать.
– Дуг так сказал? – Зачем режиссер выгнал ее сына из театра в такую холодную ночь?
– Он обещал передать тебе, где я!
Кейти похолодела. Дуг ничего ей не сказал.
– Падре проголодался, я сберег для него свой бутерброд с арахисовой пастой от обеда.
Кейти оглядела хорошо освещенную, но совершенно пустую парковку и убедилась, что ее красная «киа» – здесь единственная машина. Дуг, наверное, забыл сообщить ей, где Тайлер, уехал домой, даже не подумав о том, как она волнуется. Может быть, все не так плохо, как ей кажется. Но если он поступил так нарочно…
– Поехали, милый. Нам пора домой. – Кейти положила руку на плечи Тайлеру и повела к машине. – Значит, ты сегодня не обедал?
– Я съел почти все. Но я ведь могу дома съесть кашу, а вот Падре накормить некому.
– Почему ты зовешь его Падре? – Кейти сунула телефон в карман и достала ключи от машины.
Тайлер открыл пассажирскую дверцу и забрался внутрь, кинув на заднее сиденье рюкзак с учебниками.
– Видела, какое у него белое кольцо на шее? Похоже на воротник, какой носит пастор Билл, а его все называют «Падре».
Кейти захлопнула за сыном дверцу и, обойдя машину, села за руль. Не очень хорошо, что ее сын дал кличку собаке, которую ему не разрешат завести. И все же куда больше ее беспокоили неожиданное отключение света в театре, злоумышленник, напавший на нее, и то, что Тайлер оказался на улице. Она заблокировала дверцы, завела мотор и включила печку на полную мощность.
– Почему ты не подождал меня? Мог бы зайти за мной после того, как переоделся. Прости, я заработалась, но я ведь сидела в зале! Я бы пошла кормить пса вместе с тобой. Не стоило выходить на улицу одному, особенно ночью.
Тайлер уселся поудобнее и развернулся к ней:
– Знаю. Но мне хотелось повидать Падре до того, как к нему подойдут другие ребята. Мама, я ему нравлюсь. Он позволяет мне гладить себя, не кусается, не рычит. У Уайата уже есть собака, в семье у Кайлы живут два кота. Так что по справедливости он мой!
Кейти поморщилась, услышав, что сын завидует другим детишкам.
– Тайлер…
– Когда все начали расходиться, я решил вернуться к тебе, но дверь была заперта. Вот я и остался на улице, чтобы поиграть с Падре.
– Ты правду говоришь? Я не про собаку. Значит, Дуг отправил тебя на улицу, а потом запер дверь? – Она стянула перчатку и, дотянувшись до сына, погладила его по щеке. Он замерз, но здоров.
– Вот если бы у меня был телефон, я бы тебе позвонил!
– Вот как? – Она поправила его вязаную шапочку и взъерошила темно-русые кудри.
Тайлер пристегнул ремень безопасности.
– Я записал телефон в список пожеланий на Рождество.
– Мы с тобой уже это обсуждали. До окончания начальной школы – никаких мобильников!
– У Джонни Гриффита есть.
– Я не мама Джонни Гриффита. – Кейти выпрямилась и тоже пристегнулась. – Тебе давно пора спать. Поехали, пока не отморозил себе пальцы на ногах!
– Дуг снова приглашал тебя на свидание? – спросил Тайлер. – Он поэтому хотел избавиться от меня?
Кейти покосилась в зеркало. Ей показалось, что на веснушчатой физиономии сына застыло чересчур взрослое выражение.
– Да. И я снова ему отказала.
Тайлер стянул перчатки и поднес окоченевшие пальцы к решетке вентилятора.
– Я думал, может, ты еще в театре и разговариваешь с ним. Он, конечно, хороший режиссер и все такое, но я не хочу, чтобы он стал моим папой.
Кейти сжала руки сына в своей руке.
– Он не станет твоим папой, это я тебе обещаю.
– Вот и хорошо. – Согревшись, Тайлер отодвинулся и задрыгал ногами, стряхивая снег на коврик. – Как по-твоему, у Падре сегодня тоже замерзнут пальцы? У него ведь есть пальцы на лапах?
– Да, есть. Но он, наверное, вырыл себе нору в снегу или нашел теплое место, где можно спать, раз уже неделю живет на улице зимой. По-моему, с ним ничего не случится. Надеюсь, он выживет. – Кейти криво улыбнулась, включив «дворники». Сняла машину с ручника. Перед тем как убрать ногу с педали тормоза, она еще раз внимательно оглядела пустую парковку. Может быть, Тайлеру в самом деле ничто не угрожало – как и ей самой. Тогда что означают зловещие слова на снегу? Может быть, Тайлер заметил, как тот входил в театр или, наоборот, выбегал оттуда?
– Пока ты был один на улице, с тобой кто-нибудь разговаривал?
– Уайат и Кайла подходили попрощаться. Папа Кайлы спросил, где ты. Я сказал, что ты в театре, раз твоя машина еще на парковке.
Кейти кивнула. Не забыть завтра поблагодарить мистера Хаднелла за то, что проявил внимание к ее сыну.
– Я имела в виду незнакомых людей. Тех, кого ты не знаешь. Может быть, кто-то следил или шел за тобой?
Тайлер запрокинул голову и преувеличенно тяжело вздохнул:
– Я знаю, что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми! Я бы громко закричал, или убежал, или сел в машину к папе Кайлы, потому что его я знаю!
– Хорошо, милый. Я просто проверяю.
Тайлер выпрямился и повернулся к ней:
– Но если бы у меня был телефон…
– Может быть, позже, – рассмеялась Кейти, убирая ногу с тормоза.
Тайлер обиженно надул губы:
– Я получу хоть что-нибудь из своего списка пожеланий на Рождество?
– Под елочкой уже лежат подарки.
– Там нет ничего большого – собаки там быть не может. И маленьких, как телефон, тоже нет. Наверное, там носки и пижамы!
– Милый, не сомневаюсь, что ты сумеешь ухаживать за питомцем, но ты ведь знаешь, что хозяин нашего дома не разрешает жильцам держать домашних животных! – Она повернула за угол здания театра. – Погоди-ка. Я подперла дверь метлой на тот случай, если не найду тебя на улице. Надо закрыть ее как следует, чтобы с колледжем не было неприятностей. Посиди здесь и заблокируйся, пока я не вернусь.
Кейти вылезла из машины, убедилась, что Тайлер заблокировал дверцы, и поспешила к запасному выходу. Посмотрела в сторону рощи и дорожки, но не заметила в тени и за деревьями никакого шевеления. И все же, идя к двери, она замедлила шаг, заметив, что кто-то убрал метлу и запер дверь на замок.
Снова достав из кармана телефон, Кейти проверила время, а потом включила камеру. Она отсутствовала всего несколько минут; за это время охранник едва ли успел бы сделать обход. А если он уже закрывал здание, почему не услышал ее криков и не включил свет?
Кто запер дверь? Тот же невидимка, который включил освещение на краю сцены и прятался в гримерной?
Тот, кто убежал в рощу, сбив ее с ног?
Как бы там ни было, Кейти достаточно долго общалась с полицейскими и понимала, что даже мельчайшие подробности могут быть очень важны. Поэтому она решила сфотографировать угрожающую надпись на снегу, но надпись исчезла.
На снегу отчетливо виднелись отпечатки ее сапог на каблуках. Но остальные следы – теннисных туфель сына, собачьих лап, больших следов незнакомца, который бежал от театра – «Прекрати то, чем ты занимаешься, иначе кое-кому не поздоровится», – все было стерто.
Холод пробирал ее до костей. Она плотнее закуталась в пальто. Плохо, очень плохо! Значит, надпись – не совпадение и не случайность. Она предназначалась лично ей.
Кейти попятилась от двери. Тот, кто прятался в театре, вернулся. Возможно, он до сих пор где-то рядом – прячется за деревьями, притаился за дверью и следит за ней. Ждет ее!
Она посмотрела во все стороны, стараясь разглядеть хоть что-нибудь. Ничего. Никого. И в ту ночь, когда ее похитили, она не успела заметить злоумышленника.
Кейти затрясло. Она не чувствовала себя в безопасности.
А главное – ее сын тоже не в безопасности.
– Тайлер… – прошептала она и, развернувшись, помчалась к машине. Постучала в стекло. Тайлер открыл, и она юркнула на свое место. Снова заблокировала дверцы и сняла перчатки, а потом потянулась к сыну и погладила по щеке. – Милый, я люблю тебя.
Он успел согреться от работающей печки, а Кейти била крупная дрожь. Она включила зажигание и помчалась к ближайшему выезду с парковки.
– Мама! Что случилось?
Голос у Тайлера был испуганный. Она должна быть его опорой. Она плохая мать – взвинтила его своей паранойей. Может, у нее просто фантазия разыгралась.
– Извини, милый. Все хорошо. С нами все хорошо. – Она стряхнула снежинки со своих темных волос, улыбнулась ему и, повернув на улицу, поехала гораздо медленнее. – Расскажи-ка мне еще о Падре.
Трент притормозил и на малой скорости объехал парковку рядом с театром Уильямс-колледжа. Еще издали он увидел из своего пикапа, что там пусто. А ведь он мчался на полной скорости через весь город, чтобы скорее добраться до Кейти и Тайлера!
Он чувствовал, что обязан защищать Кейти, с тех пор, как много лет назад она решила вернуться в школу. Он был ее единственным другом, на которого она всегда могла положиться.
После звонка Кейти он пулей вылетел из тренажерного зала. Услышав ее встревоженный голос, не рассуждая, помчался ей на помощь. А чуть раньше, за ужином с Эрин Баллард, с трудом изображал вежливую заинтересованность. Проводил девушку до дома и неловко поцеловал на прощание. Эрин намекнула, что будет не против, если Трент зайдет к ней на чашечку кофе. Она была на редкость уравновешенной особой, ничто из того, что она говорила или делала, не удивляло Трента. В общем, Трент признался себе, что с Эрин ему невообразимо скучно.
Но главное – она не Кейти. Ни одна женщина не сравнится с Кейти!
Когда он остановился у тротуара рядом с запасным выходом из театра, в его кармане завибрировал мобильник. Трент взглянул на экран – пришла эсэмэска от Эрин: «Ты злишься на меня?» Нет, он злился только на то, что Кейти не отвечала на его звонки.
«Нет. Занят на работе», – ответил Трент. Про себя он решил, что сегодняшнее свидание последнее.
Надвинув плотнее на уши черную вязаную шапочку, Трент заглушил мотор и вылез из машины. Он все-таки коп! Кейти не просто друг со школьной скамьи, но и сотрудница по отделу нераскрытых преступлений, тем более Трент не уедет отсюда, не убедившись, что проблема, взволновавшая ее, решена или перестала существовать.
Правда, он не знал, в чем заключалась проблема. Трент достал из кармана фонарь и осветил опушку рощи, а затем полной грудью вдохнул морозный воздух. Он решил обойти театр кругом и немного осмотреться.
Он сразу по голосу понял, что Кейти напугана. Но ни на один его вопрос она не ответила. Трент славился тем, что умел на допросах вытягивать показания даже из самых неподатливых или испуганных свидетелей, а также от лгунов-преступников. Но с Кейти Ринальди все было сложнее.
Сначала он осмотрел главный вход, убедился, что все двери заперты. Показав охраннику свой жетон, он немного побеседовал с ним. Охранник доложил, что на кампусе весь вечер тихо, все студенты разбежались, как только окончились вечерние лекции. Поблагодарив пожилого охранника, Трент зашагал по освещенной дорожке к служебному входу. Внимательно посмотрел вокруг.
– Любопытно!
Видимо, тут служит очень трудолюбивый дворник, он тщательно вымел дорожку, несмотря на то что снег, по всем признакам, будет идти еще не один час. Трент опустился на колени и выудил из сугроба сломанную рукоятку метлы. Нечего сказать, профессионалы! Подмели дорожку метлой, хотя в их распоряжении снегоуборочные машины и другая техника!
Снег был подметен не везде, а только вокруг запертой двери запасного выхода и вдоль дорожки, которая вела к роще. Странно. Похоже, кто-то заметал здесь следы.
– Кейти! – Трент повысил голос, втайне надеясь, что все Ринальди дома и уже спят. – Тайлер!
Внезапно он затылком почувствовал, что за ним наблюдают, и как бы невзначай повернул луч фонаря, осветив дорожку между деревьями. Рощу невозможно было разглядеть как следует. Прислушиваясь ко всем звукам, Трент побрел по расчищенной дорожке к замерзшему ручью у подножия холма.
– Управление полиции Канзас-Сити! Эй вы, за деревьями, покажитесь!
Его низкий голос разносился в тишине далеко, но ответа он не получил.
– Кейти! – Не снимая перчаток, он нащупывал в кармане телефон. Наверное, надо просто позвонить ей. Правда, сейчас уже поздно, Тайлер спит, а телефонный звонок в такой час больше растревожит ее, чем успокоит. Трент вздохнул. Надо будет получше тут осмотреться, а потом поехать домой и тоже лечь.
Он направился к мостику, думая о том, что именно показалось Кейти «очень странным». Какого черта? Взойдя на выгнутый мост, Трент осмотрел оба берега ручья. Он увидел выметенную дорожку от служебного входа театра до самого ручья, а на противоположном берегу разглядел отчетливую цепочку следов. Заметил он и две довольно длинные дорожки – видимо, спускаясь с моста, неизвестный поскользнулся и упал. Следы вели вверх, на холм, и скрывались за поворотом. Там прошел один человек. Мужчина. Позже расстояние между шагами увеличилось, как будто он перешел на бег. Видимо, спешил – убегал от чего-то, от кого-то или из-за чего-то.
Услышав треск сучьев и скрип снега, Трент развернулся и схватился за пистолет. Из рощи метнулось нечто бело-рыжее; смазанным пятном оно пронеслось совсем рядом, коснувшись его ног.
– Какого?..
Четыре лапы. Черный нос. Длинный хвост.
Еще раз осмотревшись и убедившись, что, кроме пса, никого нет, Трент расхохотался и убрал пистолет в кобуру.
– Здорово, приятель. Ну-ка, признавайся, ты сейчас видел здесь кого-нибудь, кроме меня?
Пес прыгал вокруг него, поскуливая тревожно и возбужденно. Очевидно, именно этот рыжий метис колли и следил за ним из-за деревьев. Трент заметил, что на нем нет ошейника, в свалявшейся шерсти запутались мелкие ветки и травинки. Трент протянул рыжику руку, чтобы тот его понюхал – познакомился с ним.
– Эй, малыш! Давно ты живешь один?
Как только пес перестал прыгать от радости и понюхал его перчатку, Трент опустился на колени. Пес сел и в упор посмотрел на Трента.
– Что ты хочешь мне сказать? – Трент снова рассмеялся, увидев, как пес склонил голову набок, словно силился понять человеческий язык. – Я Трент Диксон из Управления полиции Канзас-Сити.
Пес осторожно подошел к Тренту и ткнулся мордой в его колено. Теперь, когда зверь очутился вблизи, Трент увидел, что пес дрожит. Все сжалось у него внутри, и он понял, что может сделать только одно. Пусть Кейти Ринальди сегодня и не нужно спасать, зато точно нужно спасти этот мешок с костями ростом ему до колена.
– Иди сюда! Давай дружить. – Трент снова протянул псу руку и, пока тот ее нюхал, свободной рукой потрепал его голову. Когда пес начал лизать его перчатку – видимо, он был страшно голоден, – Трент обхватил его за шею. Пес поднялся, но не выказал ни страха, ни агрессии.
– Придется взять тебя с собой. – Трент подхватил пса на руки. Радуясь теплу и обществу, тот положил голову на изгиб локтя Трента и позволил отнести себя к пикапу. – Я тебя согрею и накормлю.
Он положил на сиденье старое одеяло, достал из бардачка зерновой батончик и развернул его.
– Там в основном мюсли и арахисовая паста, но… пока сойдет.
Пес жадно проглотил батончик.
– Завтра поведу тебя к ветеринару для осмотра; пусть выяснят, чипирован ли ты. – Трент накрыл бродяжку одеялом и поморщился: в пикапе запахло влажной псиной. – И еще попросим, чтобы тебя искупали и вычесали.
Трент покачал головой, а пес уютно устроился на пассажирском сиденье.
– Не забудь, я полицейский. Мне придется заявить о тебе.
Вонючка-дворняжка поднял голову и посмотрел на Трента умными глазами. Он как будто все понимал.
– Расскажи, что с тобой приключилось. Почему ты очутился на улице? – Трент включил «дворники» и тронулся с места, продолжая разговаривать со своим пассажиром. – Печальная история! Знаешь, я тоже живу один. Можешь звать меня «Трент» или «детектив». А тебя как называть? – Остановившись у выезда с парковки, Трент потянулся к псу и потрепал его за ухом. Прижавшись головой к его руке, пес издал довольный звук. – Ну ладно, будешь Малыш. – Трент повернул за угол. – Ты сегодня видел у театра что-нибудь подозрительное?
Пес тявкнул, словно отвечал. После того как Трент положил обе руки на рулевое колесо, пес придвинулся к нему, тронул его лапой и заскулил. Трент улыбнулся, почесал дворняжку за ушами. Приятно, что пес ему отвечает!
– Расскажи что-нибудь еще. Люблю разговорчивых свидетелей. По-моему, мы с тобой поладим!
Видимо, умение Трента вести допрос подействовало и на пса. Жаль, что его навыки не действуют на одну симпатичную брюнетку.
Глава 3
Трент направился в кабинет начальника. Лейтенанта Джинни Рафферти-Тейлор на месте не оказалось, но он заметил, что чуть раньше в кабинет лейтенанта вошла Кейти, и решил пообщаться с ней наедине до начала утреннего совещания.
Войдя, он застыл на пороге, наблюдая, как она ползает по полу, бормоча:
– Куда подевался этот дурацкий карандаш?
Он с трудом заставил себя оторваться от округлых ягодиц Кейти Ринальди. Рядом с ней ему с огромным трудом удавалось сохранять профессиональную отстраненность. При виде Кейти он чувствовал себя не полицейским, а мужчиной, который откровенно любуется ее соблазнительными формами.
Трент отпил кофе. В голове немного прояснилось. Он напомнил себе, что находится на работе, что сослуживцы по отделу нераскрытых преступлений УПКС уже собираются на совещание. Все толпились в приемной, держа в руках кружки с кофе и папки с делами. Кроме того, как бы ни сжигало его желание, Кейти ясно дала ему понять, что он для нее всего лишь друг – и так будет всегда.
«Я люблю тебя, Трент. И всегда буду тебя любить. Но я не влюблена в тебя».
Трента влекло к Кейти с пятнадцати лет. Он помнил, как она поселилась у тетки, напротив того дома, где он вырос. Он был спортсменом, а она проявляла склонность к гуманитарным наукам, но он верил в то, что противоположности притягиваются. Когда в выпускном классе оказалось, что красавица брюнетка ждет ребенка, его идеал несколько померк. Но потом Кейти вдруг пропала, и Трент сыграл небольшую роль в ее спасении. Та страшная история связала их крепче любых бушующих подростковых гормонов.
После того как Кейти вернулась, она уговорила Трента вместе с ней поучаствовать в мюзикле. Тренту нравилось возить ее на репетиции и повсюду бывать с ней. В последний школьный год они несколько раз сходили на свидания. Точнее, Трент считал, что у них свидания, рассчитывая на нечто большее, но, когда между ними в очередной раз пробегала искра, Кейти неизменно сдавала назад.
Нет, она вовсе не собиралась морочить ему голову; она всегда прямо говорила о своих чувствах и мыслях. Ей просто трудно было кому-то поверить. Став взрослым, Трент понимал ее куда лучше, чем десять лет назад. Слишком много плохого случилось в ее жизни.
Трент понимал: Кейти с большим трудом построила нормальную жизнь для Тайлера и теперь не хочет рисковать, ставить под угрозу спокойствие и безопасность своей маленькой семьи. Трент еще в школе восхищался ее силой и упорством, восхищается и теперь. Поняв, почему Кейти боится серьезных отношений, он смирился с ролью друга. Уехав из города, он поступил в колледж, играл там в футбол. Некоторые юношеские мечты сами собой угасли. Трент вернулся в Канзас-Сити и стал полицейским.
Наверное, сейчас он уже не тот, каким был в школьные годы. Но рядом с Кейти он по-прежнему забывает обо всем. Стоит ей поманить его пальчиком, стоит лишь намекнуть, что в ее жизни не все благополучно, и прежние чувства вспыхивают в нем с новой силой.
Конечно, он понимал, что должен жить своей жизнью. Да, он крепкий и высокий и способен выглядеть устрашающе. У него высшее образование, хорошая работа. Родители научили его быть вежливым с дамами. В общем, изнывать без женского общества ему не приходится. У него даже было два довольно длительных романа. Разумеется, он не святой – ему нравится женское общество.
Трент сделал еще глоток кофе. Вспомнив, зачем зашел в кабинет за Кейти, решительно шагнул вперед, готовясь к серьезному разговору. Судя по ворчанию, доносившемуся из-под стола, Кейти явно была не в настроении. Но Тренту удавалось добывать ценные сведения и у менее дружелюбных свидетелей в кабинете для допросов. Главное – не терять хладнокровия и ждать.
Уронив стул, Кейти выбралась из-под стола.
– Нам нужно поговорить, – просто сказал Трент.
Кейти круто развернулась, ее голубые глаза сделались огромными. Она прекрасно понимала, что он имеет в виду вчерашнюю ночь.
– Я должна найти карандаш! Уже второй теряю сегодня. Я должна провести презентацию, и…
Трент постучал себя пальцем по шее, указывая на ее растрепанный «конский хвост», из которого торчал оранжевый механический карандаш.
– Спасибо! – Кейти досадливо выдохнула, вытаскивая карандаш из прически.
Он осторожно прикрыл дверь, чтобы друзья, собравшиеся в приемной, не слышали, о чем они говорят.
– Вчера ты мне звонила…
– Трент, пожалуйста, не надо! – Кейти жестом указала на пустой стол начальницы. – Мне нужно подготовиться к собранию до того, как вернется лейтенант.
Трент покосился на пустой стол, за которым обычно сидела начальница отдела нераскрытых преступлений.
– Где она?
– Лейтенанта вызвали на экстренное совещание, но она обещала вернуться вовремя.
– Экстренное? – Трент посмотрел на стеклянную перегородку, отделявшую кабинет Джинни Рафферти-Тейлор от общего зала. За перегородкой собрались их друзья и сослуживцы. Макс Кроликовски, напарник Трента, стоял рядом с Джимом Паркером и Оливией Уотсон; все трое о чем-то разговаривали и смеялись, очевидно находясь в неведении о том, с чем связан срочный вызов лейтенанта. – Ты не в курсе, что там стряслось?
– Понятия не имею. – Она положила на ноутбук папку. Потом тяжело вздохнула и принялась возиться с кнопками проектора. – Мы с лейтенантом столкнулись в дверях. Она попросила меня подготовиться к утренней летучке. Как назло, вай-фай не работает – пришлось искать запасные шнуры. Потом я поняла, что еще не загрузила фото, а флешку с фотографиями оставила в сумке. Пришлось возвращаться. И вот теперь дурацкий проектор…
– Кейти, отдохни.
– Сам отдохни! – огрызнулась она, разворачиваясь к нему лицом.
– Вот как? Такой твой остроумный ответ?
– Я хотела сказать… – Она посмотрела ему в лицо, и ее глаза расцвели, как васильки.
Приняв ее огорченную гримаску за раскаяние, Трент осмотрел проектор, поправил соединительный кабель и развернул проектор к ней:
– Вот. Все оказалось довольно просто!
– Спасибо! – Она склонилась над ноутбуком. – Извини. Я не подумала… Болтала первое, что в голову взбредет!
– Сразу видно, тебя что-то беспокоит. Уж меня-то ты не обманешь.