Россия и мусульманский мир № 9 / 2011

Для каждого здравомыслящего человека должна быть аксиомой мысль об исторической ограниченности, несостоятельности для будущего современной России мобилизационного типа общественного устройства. Очевидна потребность в придании всей нашей жизни принципиально нового качества, позволяющего перейти от состояния удовлетворения элементарных потребностей общества к состоянию общественного развития. Весь отечественный исторический опыт логически подводит к выводу, что главная стратегическая цель преобразования новой России должна состоять в трансформации мобилизационного типа в органический, саморазвивающийся тип общественного устройства, основными чертами которого являются:

– ориентация процесса общественного развития на собственные цели;

– доминирование интересов человека, а не государства, в жизни общества;

– соответствие между постоянно растущими потребностями общества и имеющимися для их удовлетворения в наличии ресурсами;

– преобладание интересов и потребностей человека, а не административно-командных и тем более силовых методов в системе стимулов развития общества;

– проявление ярко выраженного принципа общественной самоорганизации и государственного дерегулирования;

– превращение баланса интересов в главный фактор динамичного, устойчивого, самостоятельного развития общества;

– всесилие закона, а не политической целесообразности, диктуемой государственными чиновниками;

– верховенство реализма, научного начала в качестве основообразующего элемента организации всей общественной жизни.

Последний момент имеет особое значение для процесса трансформации мобилизационного общества в органическое, так как реализм должен выступать в качестве не только одной из его конечных целей, но и средства организации повседневной работы в области преобразования всей системы общественных отношений. Реализм призван способствовать утверждению совершенной общественно-политической деятельности в современной России, базирующейся на широком использовании научного метода созидания. Этот метод отличается многомерным характером, способностью обеспечить органическое единство, диалектическое сочетание:

– необходимого, определяемого потребностью России в ходе преодоления своего нынешнего состояния освоить все прогрессивные достижения высокоразвитых стран;

– желаемого, диктуемого интересами и настроениями основных слоев населения;

– возможного, образуемого имеющимися в наличии ресурсами, господствующими культурой, сознанием, психологией, традициями народа.

Естественно, применение такого метода будет делать переход от мобилизационного к органическому типу общественного устройства крайне сложным, внутренне противоречивым. Ибо сущность реалистического метода предполагает, что главным (а на начальной стадии этого процесса, по сути, единственным) критерием отбора форм и методов созидательной общественно-политической деятельности выступает не абстрактное представление о преимуществе демократии, свободы, частной собственности, рынка и либерализма перед своими ценностными и институциональными антиподами, а способность в сжатые сроки с максимальной эффективностью разрешить стоящие перед современным российским обществом животрепещущие задачи. Речь идет прежде всего о хорошо всем известных задачах первого, в основном количественного, порядка, без решения которых невозможно рассчитывать на новое качество жизни.

Первое: существует потребность в значительном повышении эффективности российской экономики и достижении на этой основе стабильно высоких темпов роста внутреннего валового продукта (ВВП). В настоящее время Россия занимает 12-е место в ряду стран мира с наиболее развитой экономикой. Однако реальный объем продукции, вырабатываемой внутри страны в результате торгово-промышленной деятельности (987 млрд. долл. в 2006 г. против 13 164 – в США, 4368 – в Японии, 2897 – в Германии, 2377 – в Великобритании, 2248 – во Франции, 1851 долл. – в Италии), не позволяет обеспечить достаточно высокий уровень жизни населения: Россия не входит даже в число 70 стран мира, имеющих самый высокий ВВП на душу населения. Опыт мировой истории свидетельствует о том, что общество способно динамично развиваться, успешно решать весь комплекс стоящих перед ним проблем, если темпы роста национального богатства являются стабильными и высокими, составляя не менее 5 % в год. После существенного снижения этого показателя в 1990-е годы в последующее десятилетие он резко возрос, составив с 1999 по 2008 г. в среднем 7 %. Однако система факторов этого роста была далекой от совершенства: если в первые пять лет доля структурной составляющей, вбирающей в себя фундаментальные основы развития экономики, была относительно высокой, то в последующие годы ситуация резко изменяется – вклад структурных факторов сокращается, а 70–80 % роста ВВП достигаются за счет конъюнктурных факторов, в первую очередь – высоких мировых цен на энергоносители. Естественно, их падение вместе с сокращением объема экспортируемых Россией энергоносителей в условиях мирового экономического и финансового кризиса привело к падению темпов роста национального дохода. В целях создания условий для устойчивого развития российской экономики требуется существенное повышение эффективности производства и производительности труда (которые сегодня составляют всего 20–30 % от показателей ведущих стран мира) путем внесения кардинальных перемен в бизнес-процессы, устаревшие мощности и производственные методы, структуру отечественного народнохозяйственного комплекса.

Второе: проблемой, требующей незамедлительного решения, является демографическая ситуация. Как хорошо известно, дефицит народонаселения – наша многовековая черта. Однако если на протяжении 500 лет (с 1490 по 1990 г.) наблюдался постоянный рост численности населения, то в первые полтора десятилетия становления новой России он практически прекратился. В последние годы наметилась тенденция улучшения демографической ситуации, но и сегодня мы по-прежнему прочно занимаем место в ряду стран с низкой плотностью населения – 8,3 человека на 1 км2 (для сравнения: в США она составляет 30, Франции – 110, Италии – 192, Германии – 230, Великобритании – 246, Японии – 337, Южной Корее – 491, Китае – 636 человек на 1 км2). В случае консервации сложившейся тенденции, делающей демографическую ситуацию в России в лучшем случае кризисной, в худшем – катастрофической, численность населения в Российской Федерации может уменьшиться к 2050 г. до 120 млн. человек (против 142 млн. в 2009-м). При этом если в 2005 г. доля трудоспособного населения в общей численности россиян составляла 63,1 %, то к середине XXI столетия возможно ее сокращение до 49,1 %. Оставаясь на позициях реализма, мы обязаны признать, что проблему ликвидации дефицита трудоспособного населения на той огромной территории, которой обладает Россия, в обозримом будущем следует решать не только путем нейтрализации факторов, сдерживающих прирост населения в нашей стране, но и с помощью продуманной эффективной политики стимулирования миграции.

И третье: требует решения проблема создания условий для развития человеческого капитала – интенсивного производительного фактора развития экономики, общества и семьи, включающего в себя образованную часть трудовых ресурсов, знания, инструментарий интеллектуального и управленческого труда, среду обитания и трудовой деятельности. В целях эффективного функционирования человеческого капитала в России необходимо создание конкурентоспособного качества жизни, включающего в себя безопасность, экологию, здравоохранение, образование, жилищные условия, сравнимого с уровнем развитых стран мира. При этом следует иметь в виду один принципиально важный момент: выдвижение в число первоочередных вопросов, связанных с качеством жизни, диктуется как объективной необходимостью преодоления нашего отставания в этой сфере не только от высокоразвитых, но даже от среднеразвитых стран, так и устойчивым желанием основной массы населения видеть решенными проблемы, от которых зависит каждодневная жизнь человека. Последнее связано прежде всего с глубинными переменами, произошедшими в психологии и сознании российского народа.

В конце 1980-х – начале 1990-х годов, как хорошо известно, умонастроения масс под влиянием бескомпромиссной борьбы между «демократами» и «коммунистами» носили в основном эмоционально-мифологический характер. Однако в дальнейшем произошла существенная рационализация общественного сознания: к концу 1990-х годов сознание подавляющего большинства граждан России уже не было стреножено «социалистическими» и «либерально-демократическими» идеалами – более 70 % россиян считали главным приоритетом в развитии страны «налаживание нормальной достойной жизни». В ходе социологических опросов, отвечая на вопрос об условиях, необходимых для такой жизни, россияне на первое место ставили: крепкое здоровье (85 %), материальный достаток (77 %), прочную семью, основу создания которой составляет отдельное жилье (75 %), хорошее образование (57 %). Эта система ценностей доминировала в сознании россиян и в течение последнего десятилетия.

Все отмеченное свидетельствует, что в современных условиях нашему народу требуется не только, а точнее – не столько великая, сколько нормальная Россия, способная обеспечить достойное качество жизни, сопоставимое с передовыми странами мира. Концентрация основных усилий и возможностей общества на создании условий для достижения высокого жизненного уровня народа является первоочередной задачей, требующей решения со стороны отечественной политической элиты в обозримом будущем. Решая ее, следует отчетливо сознавать (и не делать из этого никакой трагедии!), что применяемые формы и методы работы по обеспечению высокого качества жизни могут быть как из либерально-демократического, так и традиционного для нашей страны административно-командного арсенала, – в рамках соблюдения законодательства, основных прав и свобод личности приемлемы любые средства, обеспечивающие конечный результат. Приемлемы потому, что, не изменив кардинально качество жизни народа на основе увеличения в сжатые сроки объема национального богатства путем модернизации всех сфер жизни российского общества, невозможно надеяться на достижение главной стратегической цели обустройства новой России – осуществление перехода от мобилизационного к органическому, саморазвивающемуся типу общественного устройства, только и способному создать благоприятную почву для прочного укоренения в нашей стране свободы, демократии, либерализма.

«Свободная мысль», М., 2011 г., № 2, с. 71–86.

ИСЛАМСКИЕ ВУЗЫ И ГОСУНИВЕРСИТЕТЫ РОССИИ

П. Чуприков, кандидат исторических наук (г. Н. Новгород)

Возрождение исламского образования в России после длительного перерыва началось в середине 80-х годов XX в. и проходило в двух направлениях: первое – образование осуществлялось через воскресные школы при мечетях, где преподавались основы ислама населению – взрослым и детям; второе – через систему религиозного образования (исламские медресе, колледжи и институты, университеты, где готовились кадры мусульманского духовенства).

Религиозные учебные заведения появлялись хаотично, независимо друг от друга. Начали они учебный процесс без унифицированных программ обучения, учебных планов. Несмотря на то что эти учебные заведения открывались по инициативе духовных управлений мусульман, их деятельность была лишена поддержки какого-либо научно-методического или координационного центра. Каждое учебное заведение действовало самостоятельно и практически в одиночку решало свои задачи и проблемы. Они сталкивались также с проблемой организации профориентационной работы. Современные профессиональные учебные заведения, которые открывались после длительного перерыва, еще не могли принимать на обучение выпускников мактаба – они тоже только открывались. В религиозные учебные заведения принимали мусульман на основе базовых школьных знаний.

Высшее исламское образование в 1990-е годы молодые российские мусульмане могли получить только лишь за рубежом. В тот период десятки тысяч молодых людей из числа российских мусульман получили возможность выехать на учебу за границу. Тем не менее процесс массового выезда молодых мусульман для учебы в исламские государства – процесс, не имеющий прецедентов в истории России, – не дал достаточного положительного эффекта для развития уммы.

Основные особенности, повлиявшие на недостаточную эффективность их учебы:

1) слабый контроль за этим процессом со стороны мусульманских структур;

2) полный разнобой в критериях студентов, отправляемых за рубеж. Вступительные экзамены для россиян в исламских вузах были либо простой формальностью, либо отсутствовали вовсе.

Таким образом, зарубежное высшее исламское образование оказалось обесцененным таким подходом, при котором окончить вуз удавалось лишь единицам. Не менее важно и то обстоятельство, что практически ни с одним мусульманским государством у России не были подписаны договоры о признании дипломов друг друга. Все это подталкивало к организации собственно российских мусульманских вузов. Однако и организаторам учебного процесса, которые не владели методикой и методологией образовательного процесса, негде было повышать свой научно-методический уровень. Некоторые начали действовать с изучения истории и традиции исламского образования в России, существовавшего до 30-х годов XX в., но не были знакомы с требованиями стандартов современного профессионального образования; или, наоборот, духовные управления к организации учебного процесса привлекали людей, совершенно не представляющих суть религиозного образования.

Восстановление профессионального исламского образования в России практически с нуля кроме трудностей имело и некоторые преимущества: религиозное образование можно сразу организовать на современный лад, не переделывая закостенелые формы, что зачастую очень непросто. В России был шанс сразу сделать образовательную мусульманскую систему современной и оптимальной.

Все российские профессиональные учебные заведения – и медресе и университеты – были озабочены распространением общих религиозных знаний об исламе в целом. Но эти представления еще не выстроены в целостную систему. В условиях отсутствия собственных богословов не выработаны теоретические основы деятельности учебных заведений. Не определен также четко спланированный круг дисциплин, помогающих раскрытию собственно религиозных проблем. Не соблюдены междисциплинарные переходы. Присутствующие в учебных планах светские дисциплины часто подобраны случайно. Несмотря на то что руководители религиозных учебных заведений придерживаются мнения о том, что все дисциплины должны быть взаимосвязаны и они должны дополнять друг друга, на деле интеграция светских и религиозных дисциплин происходит без учета логики связей между ними. Сказываются отсутствие единого стандарта для религиозных учебных заведений, отсутствие методических центров, курсов повышения квалификации для организаторов учебного процесса.

Государственная аккредитация предполагает контроль со стороны государственных образовательных учреждений, однако это не должно рассматриваться в негативном плане – такого рода контроль, наоборот, будет способствовать более эффективной работе в исламских религиозных учебных заведениях. Необходимо учитывать, что контроль будет проводиться не просто чиновниками, а профессиональными преподавателями светских, государственных вузов.

В настоящее время два вуза – Московский исламский университет и Российский исламский университет (Казань) – ведут образовательный процесс по государственным стандартам по направлению «Теология». Интеграция светских и религиозных дисциплин в этих двух вузах происходит по-разному, каждый вуз выбрал свой путь развития. В МИУ переход на государственный образовательный стандарт был принят как решение возникающих в процессе обучения проблем. Как показывает опыт работы, интеграция светских и религиозных дисциплин идет успешно.

Еще одно профессиональное исламское религиозное учебное заведение – Нижегородский исламский институт им. X. Фаизханова – ведет работу по подготовке материально-технической, учебно-методической базы. В настоящий момент основное внимание руководителей и сотрудников института направлено на разработку и издание учебников и учебных пособий. Из выпущенных НИИ учебных изданий прежде всего необходимо отметить серию книг по основным юридическим нормам ханафитской школы.

В настоящее время профессиональная подготовка специалистов по направлению «Исламская теология» осуществляется в основном в религиозных учебных заведениях. И только в ГОУ ВПО «Пятигорский государственный лингвистический университет» с 2008 г. реализуется образовательная программа по направлению «Теология» с исламским блоком дисциплин. Необходима активная работа Совета по исламскому образованию, духовных управлений в данном направлении. Государство должно финансировать и религиозные учебные заведения, чтобы качество образования было высоким. Качество надо повышать за счет методической помощи и повышения заработной платы преподавателям. Преподаватели религиозных учебных заведений лишены социальной защиты, не имеют никаких льгот, гарантий, не налажена система повышения квалификации преподавателей. Повышение социального статуса и профессионализма преподавателей, поддержка их со стороны государства и общественности в настоящее время должны быть одной из основных задач в области религиозного образования. В сложном положении оказываются и выпускники религиозных учебных заведений.

В 2000-х годах проблемами исламского образования озаботилась государственная власть. Она осуществила ряд мероприятий, направленных на унификацию учебных программ, ликвидацию радикальных идеологий из учебных программ. В 2002 г. Президент Российской Федерации поручил Министерству образования и науки РФ «в первоочередном порядке разработать комплекс мер по оказанию организационной, материальной и методической помощи в развитии сферы религиозного образования, прежде всего мусульманского». В целях исполнения данного поручения, а также ставя перед собой широкие задачи поддержки традиций и культуры народов России, традиционно исповеду-ющих ислам, воспитания межнациональной, межконфессиональной толерантности, профилактики экстремизма, Министерство образования и науки России во взаимодействии с вузами, находящимися в ведении Рособразования, и религиозными организациями – духовными (исламскими) образовательными учреждениями – разработало и осуществляет на протяжении ряда лет (с 2005 г.) комплекс мер, направленных на решение поставленных задач путем создания системы подготовки специалистов по истории и культуре ислама. В силу различных причин объективного и субъективного характера такая деятельность стала осуществляться сравнительно недавно, а потому справедливо утверждать, что этот процесс только находится в своей начальной стадии. Тем не менее за последнее время проведена достаточно объемная работа, в которой принимают участие как органы исполнительной власти (Администрация Президента РФ, Министерство образования и науки РФ и др.), так и мусульманские общественные и религиозные деятели. Эта работа проводится по нескольким направлениям и носит комплексный характер.

Среди мер следует назвать организацию некоммерческого благотворительного Фонда поддержки исламской культуры, науки и образования. Сформирован попечительский совет Фонда, правление, которые аккумулируют и распределяют денежные средства, переводимые в адрес российских мусульман исламскими государствами по линии ОИК и через другие организации.

Следует отметить, что на федеральном уровне проводится серьезная работа по решению проблемы подготовки кадров для духовных управлений мусульман России. К примеру, в Министерстве образования и науки РФ регулярно проводятся совещания, посвященные развитию мусульманского образования в нашей стране. Вопросы предотвращения на законодательном уровне попыток радикализации и «раскачивания» российской уммы, в частности в молодежной среде, обсуждаются и в Государственной думе Российской Федерации. В России также успешно действует целевая президентская программа подготовки кадров для духовных управлений мусульман в светских вузах.

Таким образом, начата комплексная деятельность по восстановлению и развитию отечественной системы при мусульманских духовных и образовательных учреждениях. В случае системного подхода к этой работе в течение нескольких лет удастся осуществить подготовку лояльно настроенных кадров мусульманского духовенства, с которым можно будет вести конструктивный диалог. В свою очередь, это будет способствовать предотвращению распространения радикальных и экстремистских идей в мусульманской среде России.

Очень важным шагом в развитии исламского образования как в Москве, так и в целом по России стало создание в 2005 г. Совета по исламскому образованию при Совете муфтиев России. Чтобы выстроить целостную систему обучения мусульман основам ислама и подготовки специалистов среднего и высшего религиозного персонала, Совет по исламскому образованию утвердил для каждой ступени соответствующий стандарт. Все учебные заведения будут работать по этому единому стандарту. Учебные заведения могут воспользоваться примерными программами и учебными планами, подготовленными Советом по исламскому образованию, или разработать свои программы в соответствии со стандартами.

Утверждена также схема построения всей системы современного исламского образования в России, которая включает в себя начальное религиозное образование, общее среднее религиозное образование, ступень среднего профессионального образования и три направления высшего образования: коранические науки, шариатские науки, исламское богословие. Между этими ступенями налаживается тесная связь. Таким образом, постепенно решается еще одна проблема: обеспечение преемственности между различными уровнями исламского образования и непрерывности учебного и воспитательного процессов, дающих возможность отладить деятельность отдельных звеньев системы и наладить профориентационную работу.

В каком направлении необходима интеграция высших исламских учебных заведений в нашей стране? В данное время разработан и принят стандарт по образовательному направлению «Теология» с квалификацией «бакалавр», первые выпускники уже получили дипломы государственного образца. Но отсутствие необходимости утверждать единый стандарт по религиозным направлениям, по которым нет и не будет дипломов гособразца (так как эта сфера находится вне ведения государства), ведет к тому, что в каждом вузе религиозные образовательные направления, специальности совершенно отличаются, так же как отличаются и учебные программы. Таким образом, нет единых критериев оценки деятельности вузов с точки зрения качества. Проводимые олимпиады по арабскому языку и исламским наукам между представителями различных исламских вузов могут дать лишь косвенные данные по качеству подготовки выпускников.

Отсутствию интеграции способствует не только факт административного деления мусульманской уммы на центры (ЦДУМ, СМР, КЦМСК), но и отсутствие единого понимания целей и задач деятельности исламских вузов. Так, в середине 1990-х годов был широко распространен подход, что исламские вузы – это кузница высокообразованных имамов, другими словами, религиозных деятелей. Такой взгляд на концепцию высшего исламского религиозного образования присущ функционерам из духовных управлений мусульман, муфтиям и сформирован в середине 1990-х, когда бурное строительство новых мечетей в крупных городах сопровождалось громаднейшим кадровым голодом. К слову, эта позиция находила понимание в глазах руководства крупнейших исламских фондов и меценатов процветающих государств Персидского залива и обеспечивала приток спонсорских денег на обустройство данных университетов. Принципиально иной подход постулируют представители интеллектуальных кругов. Они считают, что современный исламский вуз должен готовить прежде всего мусульманскую интеллигенцию, которая одинаково осведомлена и в сфере так называемых религиозных, и в сфере светских наук, органично сочетает в себе обе идентичности (общегражданскую и мусульманскую) и готова работать как в мусульманских, так и в светских учреждениях – в области образования, госучреждениях, средствах массовой информации и т.п. Окончательного ответа, куда двигаться дальше, пока так и нет.

«Мир через языки, образование, культуру: Россия – Кавказ – Мировое сообщество», Пятигорск, 2010 г., с. 184–190.

КОНФЛИКТНЫЕ ПРОЦЕССЫ В КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕСИИ (2008–2010)

Д. Лавриненко, политолог

Конфликтогенность Северо-Кавказского региона определяется комплексом проблем, имеющих как исторические корни, так и вновь возникающих в различных сферах жизни регионального социума. Учитывая внутреннюю дисперсность Северного Кавказа, конфликтогенность региона и характеристики, ее детерминирующие, на различных его территориях различны. В Карачаево-Черкесии с 2008 г., но особенно с конца 2009 г., наблюдается эскалация межэтнической напряженности. Все чаще из уст политологов и журналистов звучат сравнения современной ситуации с той, которая сложилась в республике в период выборов президента в 1999 г. Тем не менее содержательно она серьезно отличается от ситуации десятилетней давности.