Опасное сходство

Элизабет не смогла сдержаться и недоверчиво фыркнула. Увидев, что ее хозяйка сурово сдвинула брови, она притворилась, будто закашлялась. Ее смешила сама мысль о том, что Натаньел Торн – «славный мальчик», который «заботится о благополучии других»; граф казался ей олицетворением высокомерия, и единственной особой, о которой он хоть как-то заботился, помимо себя самого, была, по всей видимости, его тетушка.

– Бетси, надеюсь, вы не простудились. – Миссис Уилсон деликатно поднесла к носу платок.

Краем глаза Элизабет заметила, как красивые, чувственные губы графа расплылись в насмешливой улыбке.

– Нет-нет, я не простудилась, – заверила она пожилую даму. – Возможно, что-то в комнате вызывает у меня аллергию, – добавила она, желая уязвить ухмыляющегося графа. – Прогулка на свежем воздухе мигом исцелит меня!

– Я как раз собирался уходить, – заявил сэр Руфус Теннант, ставя на стол пустую чашку. – Может быть, вы позволите сопроводить вас?

При этом предложении у Элизабет екнуло сердце. Замечания о сэре Руфусе, которые она отпускала в недавнем разговоре с лордом Торном, были вызваны единственно чувством противоречия. Она не испытывала никакого романтического влечения к некрасивому, неуклюжему соседу миссис Уилсон, который к тому же был лет на двадцать старше ее. Она невольно устыдилась, подумав, что леди Элизабет Коупленд не удостоила бы такого скромного кавалера даже взглядом!

– Смею вас заверить, я знаком со здешними краями гораздо лучше Осборна, – высокопарно продолжал сэр Руфус.

Элизабет подумала: он не только некрасив, но и напыщен. На Натаньела она старалась не смотреть, но догадывалась, что сейчас он, скорее всего, неодобрительно хмурится. Наверное, именно поэтому, из духа противоречия, Элизабет и приняла приглашение сэра Руфуса. Впрочем, она по-прежнему не испытывала никакого расположения к этому человеку – ни как Бетси Томпсон, ни как леди Элизабет Коупленд…

Она едва заметно вздохнула:

– Ваше предложение очень любезно, сэр Руфус…

– В самом деле, очень любезно, – тепло сказала миссис Уилсон. – Сэр Руфус, на западной опушке леса по-прежнему цветут колокольчики?

– Да, мадам.

– Бетси, непременно позвольте сэру Руфусу показать вам западную опушку – мы зовем ее «колокольчиковый лес»! – Хозяйка дома мечтательно улыбнулась и добавила: – Гектор всегда обожал резвиться в колокольчиках. – Судя по всему, последнее соображение и решило дело.

Элизабет встала, стараясь не выдавать досады; попустительство миссис Уилсон своему любимцу не знало границ; если Гектору нравилось резвиться в колокольчиках, значит, Элизабет непременно должна была отвести его туда.

Едва заметно покосившись на Натаньела Торна из-под полуопущенных ресниц, чтобы понять, как он отнесся к тетушкиному предложению, она поняла, что ошиблась.

Ужасный, ужасный человек! Он как будто забавлялся, радовался ее замешательству! Натаньел наверняка прекрасно понял, как не хочется Элизабет гулять в обществе сэра Руфуса!

Натаньел стоял, плотно сжав губы, словно пытался подавить улыбку. Однако в его карих глазах плясали веселые огоньки.

– Бетси, я не сомневаюсь, что вам чрезвычайно понравится в «колокольчиковом лесу».

Если бы их не слушали и за ними не наблюдали посторонние, она бы с величайшей радостью высказала ему все, что думает о нем!

– Я тоже не сомневаюсь. – Она повернулась к сэру Руфусу: – Если вы не против немного подождать, сэр, я схожу наверх, за шляпкой.

– Я подожду. – Он сухо, без улыбки кивнул ей.

Элизабет нарочито медленно поднималась по лестнице. По правде говоря, она пока не знала, что и думать о сэре Руфусе Теннанте. Он, конечно, старался быть галантным, хотя это ему плохо удавалось. Судя по всему, ему не терпелось погулять в ее обществе.

– Элизабет, не скрою, меня впервые назвали причиной аллергии.

Она так резко развернулась, услышав прямо за своей спиной насмешливый голос, что упала бы с лестницы, если бы Натаньел не подхватил ее за руки и не помог сохранить равновесие.

Элизабет вырвалась сразу же, как только поняла, что снова уверенно стоит на ногах. На миг она заглянула в бесшабашно веселые глаза графа, и у нее перехватило дыхание. Элизабет отступила и поднялась еще на ступеньку, боясь, что у нее закружится голова.

– Скорее всего, у меня не аллергия, а просто раздражение, – ледяным тоном отрезала она.

– Вы, как я погляжу, за словом в карман не лезете, – восхищенно заметил граф.

– Искренне надеюсь, что это так, – с довольным видом произнесла Элизабет, но тут же озадаченно нахмурилась. – А вам не следовало идти за мной, милорд!

– Я вовсе не «шел за вами», Элизабет, – возразил он. – Я спустился в гостиную только ради тетушки, чтобы поздороваться с Теннантом. А теперь, выполнив свой долг, я могу удалиться в библиотеку – там меня ждут неоконченные дела.

Лицо Элизабет обдало жаром – он, вне всяких сомнений, укорял ее!

– Дела, милорд?

– Элизабет, постарайтесь понять – как граф Осборн я обязан управлять своими имениями и заниматься прочими делами.

– А разве вашими делами не занимаются за вас управляющие и поверенные? – спросила она.

– Да, конечно, у меня есть и поверенные, и управляющие, – согласился Натаньел. – И все же мне приходится ими руководить.

– Ясно…

Он помрачнел еще больше:

– Хотелось бы знать, почему даже в самых кратких ваших замечаниях вы ухитряетесь меня не одобрять?

Элизабет наградила его невинным взглядом своих синих глаз:

– Понятия не имею!

– Вы не в первый раз говорите неправду, – буркнул Натаньел, – просто сейчас ваша ложь совершенно очевидна.

Элизабет насторожилась и смерила его встревоженным взглядом.

– Я понятия не имею, о чем вы, милорд. – Она никогда не умела особенно хорошо хитрить и уклоняться от ответа; более того, она сама удивлялась, как ей удается так долго играть роль компаньонки миссис Уилсон. Почему ее до сих пор не разоблачили?

Если ее в самом деле еще не разоблачили…

После возвращения племянника из Венеции и его ранения миссис Уилсон была занята другими вещами и не озаботилась происхождением Бетси, но лорд Торн уже дал ей понять, что видит в ней загадку, которую ему хочется разгадать.

Его следующие слова подтвердили подозрения Элизабет.

– Вы, несомненно, догадываетесь, что, поскольку тетя Гертруда – моя единственная родственница, ее благополучие для меня чрезвычайно важно, – многозначительно заметил он.

Элизабет встревожилась:

– Надеюсь, вы не подозреваете, что я хочу так или иначе причинить вред моей доброй хозяйке?

Натаньел смерил ее задумчивым взглядом, отметив, как она побледнела и как потемнели ее глаза. Она чувствует себя виноватой? А может, ей просто неприятно оттого, что он высказал вслух свои подозрения?

– Возможно, ненамеренно, – медленно проговорил он. – Но тетя склонна верить людям…

– А вы, несомненно, склонны никому не доверять, пока вам не докажут обратное? – парировала она.

Он сжал зубы и процедил:

– Возможно!

Элизабет понимала, что так оно и есть. Последние двенадцать часов Натаньел Торн недвусмысленно давал ей понять, что он не только очарователен, но еще и умен и проницателен.

Она холодно склонила голову:

– Я не забуду, как высоко вы цените благополучие вашей тетушки. А теперь, если позволите… Я ушла так надолго, что сэр Руфус еще решит, что я передумала идти с ним на прогулку!

Граф криво улыбнулся:

– Хочу вас предупредить насчет сэра Руфуса…

– Вы опять? – Элизабет раздраженно подняла брови.

Его губы расплылись в улыбке.

– Похоже, сегодня мой удел – давать советы.

Она вздохнула:

– Что же вы хотите мне рассказать о нем?

Натаньел задумался. Что ему известно о прошлом соседа? Он, как и почти все представители общества, полагал, что самоубийство младшего брата могло пагубно повлиять на рассудок сэра Руфуса. Затворничество Теннанта, его упорное нежелание бывать в обществе стали поводом для многочисленных пересудов. Много злословили и о его неловкости с женщинами. Впрочем, если вспомнить вчерашнюю ночную встречу, а также его несомненный интерес к Элизабет Томпсон, слухи остаются лишь слухами. Он предложил Элизабет сопровождать ее на прогулке… А если окажется, что его интерес серьезен и Теннант сделает Элизабет предложение? Может быть, Теннант устал мучиться воспоминаниями и, встретив молодую женщину, которая ему понравилась, решил переменить образ жизни? В конце концов, какое Натаньел имеет право вмешиваться? Не имеет он также права заводить интрижку с тетушкиной компаньонкой. Интрижка эта ничем хорошим не кончится и, более того, в высшей степени неприлична…

– Это не важно. – Натаньел презрительно повел плечами. – Желаю приятной прогулки в «колокольчиковом лесу».

Стоя на верхней ступеньке лестницы, Элизабет сверху вниз смотрела на графа, пока тот не скрылся за поворотом коридора.

– Из какой части Гемпшира вы родом, мисс Томпсон?

Элизабет вскинула голову и посмотрела на человека, который шагал с ней рядом по заросшей колокольчиками лесной поляне. Затем она осторожно оглянулась. Пока Элизабет ходила за шляпкой, миссис Уилсон решила, что молодой девице не совсем прилично идти гулять наедине с холостым джентльменом; поэтому она распорядилась, чтобы их сопровождала Летиция. Правда, никакого толку от Летиции не было. Едва они вошли в лес, кузина миссис Уилсон настолько увлеклась, собирая цветы для букета, что намного от них отстала.

Сэр Руфус вел своего коня в поводу; Гектор, спущенный с поводка, радостно наскакивал на него. Сэр Руфус то и дело бросал на песика раздраженные взгляды.

Элизабет улыбнулась:

– Кажется, я говорила, что выросла в Херефордшире, сэр Руфус!

– Ах да, действительно. – Он кивнул. На ярком свете его некрасивое лицо казалось особенно неприглядным; заметнее стали складки в углах рта, а бледно-голубые глаза навыкате стали еще бледнее. – Так из какой вы части Херефордшира?

– Из Леоминстера. – Элизабет назвала единственный город в Херефордшире, о котором она слышала. – А вы всю жизнь живете здесь, в Девоншире? – вежливо осведомилась она.

Сэр Руфус улыбнулся, и мимолетная улыбка хотя и подчеркнула резкость его черт, на миг сделала его почти привлекательным.

– Лондон не представляет для меня интереса.

Элизабет никогда не бывала в лондонском обществе, и слова ее спутника вызвали у нее досаду.

– Даже магазины и развлечения?

Сэр Руфус едва заметно пожал плечами:

– Если мне нужно в магазин, я могу довольно быстро доскакать верхом до Тонтона. Ну а развлечения… нет, я по ним нисколько не скучаю, – отрывисто ответил он.

Элизабет удрученно вздохнула. Да, ее спутник нисколько не умеет очаровывать! Но может быть, его откровенность достойна восхищения? Может быть, такую прямоту следует считать не пороком, а добродетелью?

– В таком случае удивлена, что миссис Уилсон удалось убедить вас приехать к ней на ужин в субботу, – откровенно заметила она.

Сэр Руфус взглянул на свою спутницу, и его всегда суровое лицо несколько смягчилось.

– В приглашении миссис Уилсон я усмотрел для себя иной… источник притягательности.

Элизабет не была уверена, что ей нравится почти игривый тон сэра Руфуса, тем более что он так не шел его скованному поведению.

– О да, все знают, какой у миссис Уилсон отличный повар!

– Я имел в виду вовсе не ее повара…

– Не надо, Гектор! – Элизабет повернулась, чтобы пресечь нападки песика на долготерпеливого Лучика. – К сожалению, он очень озорной, – объяснила она, садясь на корточки, чтобы снова взять Гектора на поводок.

Сэр Руфус заметно помрачнел:

– Миссис Уилсон… не слишком стремится дисциплинировать своего любимца!

Элизабет не понравилась столь суровая критика. Пусть миссис Уилсон во всем потакает песику, но Гектор – очаровательное создание, которое совсем не затрудняет ни хозяйку, ни ее компаньонку.

Она быстро выпрямилась:

– По-моему, нам пора возвращаться.

– Наверное, я вас чем-то обидел? – догадался сэр Руфус.

– Что вы, нисколько…

– Мисс Томпсон, я всего лишь считаю, что с животными нужно обращаться как с детьми: видеть их лишь время от времени, и чтобы их не было слышно до тех пор, пока они не начнут говорить, – объяснил он.

Если сэр Руфус тем самым рассчитывал вернуть себе доброе расположение Элизабет, он жестоко просчитался! Элизабет в жизни не слышала подобного вздора о животных и тем более о детях. Она считала, что и тех и других следует любить, и обучать, и радоваться общению с ними. Она невольно вспомнила свою старую няню, которая учила ее: то, как мужчина относится к детям и животным, говорит о его характере.

– Сэр Руфус, вы, конечно, имеете право на любое мнение, – холодно ответила она.

– Я все-таки вас обидел! – Сэр Руфус поморщился. – Может быть, в субботу вечером вы попытаетесь меня переубедить?

– К сожалению, сэр, это будет невозможно.

Он поднял черные брови:

– Почему?

Элизабет лучезарно улыбнулась:

– Я ведь не гостья в Хепворт-Мэнор. Миссис Уилсон мне платит. И потому меня не будет на субботнем званом ужине!

Услышав ее ответ, сэр Руфус явно не обрадовался:

– Может быть, если бы я предложил ей…

– Лучше не надо, – резко перебила его Элизабет. – Уверяю вас, в субботу у меня будет масса дел. Придется занимать Гектора и следить за тем, чтобы он не путался под ногами у гостей миссис Уилсон!

Сэр Руфус бросил на песика взгляд, исполненный крайней неприязни.

– На время званого ужина его следует привязать на конюшне. Там ему самое место!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.