Истории жизни. Проза (сборник)

– А что, дядя Вадим, мы сейчас соберём все ягоды, промоем, и яблоки, что целыми остались, и сварим джем: яблочный и вишнёвый. Я очень хороший рецепт знаю. Принесём мы с тобою джем на выставку твою. Может, и приз возьмём.

– А… – махнул он рукой и пошёл, сгорбленный, в дом, – Делай, как знаешь…

А Сашка, подхватив край платья, выцветшего на солнце, которое она любила носить летом, начала собирать всю эту перемешанную с землёй сочную сладость. Она, осторожно выбрала вишню. Вымыла яблоки. И начала варить джем. Пока она варила, эта тварь свинячьей породы, выглядывала из своего хлева и уже казалось, что она осознала своё поведение, которым навела столько горя старому человеку, поглядывала на Сашку, которая возилась возле мазанки с тазами ягод и яблок. Джем получился на славу.

На следующий день дядя Вадим выходил из дома. Свинья, переступила с ноги на ногу, тихонько подошла к нему и потёрлась боком: «Мол, прости меня. Ну, я не нарочно. Ну, зачем было кричать, когда я так спокойно спала поддеревьями. Ведь мне могло и причудиться что-нибудь. Ну, прости…»

Дядя Вадим, погладил её за ухом и пошёл к калитке. Сашка уже стояла переднею и ждала, когда выйдет дядя Вадим. Свинья, боком, боком подошла к ним и вдруг… побежала по дороге.

– Сашка, держи её… Убежит же…

– Ох, а как же джем?!.. – бросив банку с джемом, Сашка помчалась за непокорной свиньёй вдоль по улице.

Они ещё долго бегали, ловили свою свинячью тварь, бегая по всей улице, а когда загнали в хлев, идти на выставку было поздно. И что они могли принести? Банка, в которой был джем, лежала с перемешанным содержимым на земле…

… – Вот такая была история с яблоками перед спасом у нас. Мы так и не получили никакого приза за свой урожай. А свинья ещё долго бедокурила у нас, пока не закололи её осенью.

Баба Шура села на скамейку, возле мазанки и только охала при виде грозы и того, что она наделала.

– Не лучше той свиньи… Вот и вырастили яблоки к спасу-то…

31.07.2012 года

Невеста мая

Новелла

1

Ветерок подул из-за горы на реку. Он покрутился над серой водой и засобирался улететь, нал рекой начал спадать туман. Реку быстро заволокло молочным туманом и вода, уже не серебрилась под последними лучами лунного света, а просто оставалась серой. Вот ветер развернулся и полетел над рекой, прощаясь с последними лучами луны и ночными свиданиями звёзд.

Куст черёмухи рос около дома. Он уже давно надул свои почки, но погода, разнузданная и прохладная никак не давала им распуститься. Стоял ранний рассвет понедельника.

Девушка вышла из-за поворота и пошла по дороге. Запах распускающейся черёмухи не давал ей покоя. Она шла по обочине и смотрела по сторонам, как бы ей перейти дорогу и в каком месте. Видно было, что она торопилась. Рассвет только, только забрезжил над городом. Солнце ещё не показало свой нрав в раннем утре.

Она прошла ещё немного и перешла на другую сторону. Трамвай подошёл к остановке. Людей в такое раннее утро было мало. Кто же может в такую рань идти на работу?

Но она шла на работу, на которую устроилась три года назад, и начало рабочего дня было в восемь часов.

«Как же он вчера добрался до дома?» – подумала она, вспомнив, как она вечером бродила по улицам города и слушала своего друга о музыке, которую он недавно нашёл в Интернете, и пригласил её к себе домой послушать.

Красиво звучал шум дождя, летнего, чистого и тёплого. Она слушала и молчала, а потом он спросил её о ней:

– Как мелодия? Это Ярослав Никитин. Вальс дождя. Прекрасная мелодия. Я вчера сам неожиданно наткнулся на неё и заслушался. А сегодня решил предложить тебе её послушать, – он говорил, а она, задумавшись, не заметила, что он ждал её ответа.

– Да. Прекрасно. Не слышала ещё такой музыки. А ещё есть какая – нибудь мелодия? – спросила она его. Она, когда закончилась играть мелодия, задумалась и не могла ещё долго отойти от её звучания, и теперь ей захотелось послушать ещё, какую-нибудь лирическую мелодию.

– Да. Вот послушай. Это дудук. По-моему армянский или азербайджанский инструмент. Но звучит также прекрасно, как и скрипка. Играет Джуван Гаспарян и Ванесса Мэй. Мелодия называется "Чувства».

Её друг включил мелодию, и она зажмурила глаза. Как она была прекрасна. Пока играл и плакал дудук, она перенеслась на далёкие долины гор Кавказа. Но мелодия плакала над ушедшей любовью между двумя молодыми людьми. Она сидела и молчала, ещё долго вспоминая звучание дудука и скрипки.

А утром она вспомнила, как вчера слушала прекрасную мелодию и теперь шла по улицам и задумалась. Воздух распускающихся почек черёмухи дурманил её голову, она вся ушла в мысли о любви и отношениях между людьми. «Какая бывает горькая любовь», – подумала она, – «Черёмуха! – вот то, что сейчас дурманит голову мне и напоминает о любви. А ведь ей уже давно пора было расцвести. Это погода, такая холодная не даёт нашим чувствам разойтись под ночным небом».

Черёмуховый запах пьянил голову и плыл по округе над молодой зелёной травой. «Так это вчера, – подумала я, – этот вкусный горьковатый запах над нами ворошил наши мысли о музыке, которую мы с ним прослушали вчера у него дома? Да!..»

Она шла по улице и уже подошла к магазину, где работала продавцом. Ещё никого не было, охранник только что открыл дверь, и она зашла вовнутрь. Было тихо и спокойно и на её душе было светло и чисто, после вчерашнего дня.

«Ой, а сегодня ведь понедельник», – она вспомнила, что наказывала ей хозяйка её бутика.

Она ещё в субботу сказала, что ей надо поменять ценники на товаре, сделать переоценку и перевесить конфеты. Она быстро разложила коробки с конфетами под полками начала их взвешивать. Коробок было много. Какой чудесный был вчера вечер, а сегодня начинался такой тяжёлый день, и ещё столько надо было сделать работы. Ещё никогда так много заданий хозяйка не давала ей. Но прошло уже три недели, и надо было проверить весь товар. А они торговали не только кондитерскими изделиями. Поэтому, о вчерашнем дне она забыла мгновенно. Пока считала и перевешивала конфеты, прошло много времени и начал подходить народ. Пришлось делать всё одновременно: и взвешивать конфеты и продавать уже взвешенный товар.

«Хорошо, что я успела почти все конфеты взвешать. А так их осталось немного. Сейчас до делаю это и начну считать цены. Ой, а это что в коробке?» – она поглядела в коробку и увидала, что на дне лежали конфеты в развёрнутых бумажках и надкушенные. Их было так много, что она даже присела, – «Как же так… Ведь когда принимала товар, было всё нормально. А эти вообще принимала недавно. Вся коробка была целая. Хорошо помню, как провернула до самого дна все конфеты. Кто же это сделал? Вот и начался злосчастный понедельник. Говорила же, что надо было в другой день начинать переоценку и проверку товара. Что она мне скажет?»

Девушка села на стул, возле прилавка и смотрела на последнюю коробку с надкушенными конфетами.

«Кто же это мог сделать? – думала она и молчала, – Ну, конечно, она сейчас подумает на меня и всё, повешает мне. А зачем, мне такое? Что мне делать больше нечего. Это надо же было столько конфет съесть? Ужас! Что же делать?»

Она сидела и думала и в это время подошла хозяйка.

– Ну, что там у тебя? Как посчитала? Что-то я ценников не вижу. Ты что задумалась? Ой, а это что такое? – увидала она конфеты и посмотрела на меня подозрительно, – Ну, надеюсь, это не ты сделала?

– Я! Что вы. Разве мне надо было такое делать. Портить отношения с вами. Когда я так долго работаю у вас. И я думаю, кто это сделал.

– На кого думаешь? – оглядываясь на остальные бутики и девчонок, которые стали прислушиваться к их разговорам.

– А, это Ольга, – махнула рукой одна из продавцов, – Это её работа. Ей денег не дают. Вот она и чистит нас потихоньку. И когда она уволит её. Надо же, до конфет дошла. Ей завидно, что мы все хорошо работаем. Что у нас всё получается. А у неё всегда недостача. Вот и мстит нашим «счастливчикам». Видимо ты ей рассказала, что у тебя сегодня проверка и переоценка. Ей не надо говорить об этом. Она всегда пакостит перед проверками, чтобы уволить кого-нибудь. Такая натура.

– Вот даёт, – усмехнулась хозяйка, – Я-то что ей сделала? Ладно, давай коробку. Посмотрю, что она сейчас запоёт.

И хозяйка ушла с коробкой обкусанных конфет.

А девчонки сбежались ко мне, успокаивать, мол, как, прошла проверка. Говорили же тебе, что не соглашайся в понедельник делать проверку. Надо под конец смены, в субботу, делать. Все недостачи спрячешь. А что, у тебя всё нормально?

– Да. Недостачи нет. Даже излишки, по деньгам. Но я ей всё отдала. Покроет съеденные конфеты.

– Девчонки, вы что! Я не ела ваши конфеты. На какой они мне. Вы уже совсем, всё на меня вешаете, – прибежала Ольга и выпучила глаза, поглядывая на всех.

– Ладно, посмотрим, что твоя хозяйка будет дальше делать. Это она, наверное, тебя на честность проверяла или под тебя что-то хотела спихать.

Девчонки разошлись, а я ещё долго сидела и молчала.

Пока всё утро вчерашний вечер оседал под черёмуховый аромат надо мной, на работе мне уже успели испортить начало недели. Вот и думай, после этого: кто есть кто. А всё-таки, ведь надо же было именно понедельник выбрать для проверки. Это чтобы испортить мне настроение на всю неделю или чтобы, запомнила на всю жизнь работу у неё. И почему именно в понедельник? Такой характер у неё, хозяйки. Да?!..

2

Ветер начал стихать. Я прошла по тропинке к дому и зашла в свой подъезд. Люди шли в детский сад за детьми. А солнце светило сквозь набежавшие тучи и совсем не хотело прощаться с днём, который был тёплый для мая.

Вот белый ветерок набежал на дорогу и рассыпал белым веером черёмуху. Она только, только начала цвести, несмотря на забежавший снег в конце апреля и дождливые дни в начале мая.

Старые люди выходили посидеть около подъезда и посмотреть и посудачить о первой черёмуховой метели, и о любви, и о семейных ссорах.

Я прошла около них и зашла к себе. Дома, на окне, шторы всколыхнулись входящим ветром и опустились на него. Я прошла и села на диван. Ноги болели от постоянной работы продавцом, и хотелось только спать. Вода в ванне наливалась, а я сидела и чистила картошку для себя. День был трудным, и мне уже не хотелось ничего: ни стоять за прилавком, ни видеть своих подруг по бутикам, ни ссоры с хозяйкой.

«Как же бессовестно девчонки поступили со мною. Что же я могла им сделать? Ведь уже несколько лет работаю с ними, а ещё никогда не было такого щемящего душу случая. А сегодня, меня, словно жаром обдало каким-то не по-человечески хамским чувством. Как стыдно… Я за столько лет ещё ни разу, ни кому плохого не сделала. Всегда приветлива с покупателями, спокойна с соседками по бутикам, а сегодня…» – слёзы побежали сами собой.

Картошка, очищенная в чашке лежала, и казалось, что она тоже смотрела на меня укоризненно: «Как же так, как же ты смогла так поступить? Ведь теперь люди с тобою перестанут общаться, встречать на тропинке и здороваться. Говорить, что ты нажила себе капиталы чужим горбом и воровка».

«А что я могла сделать? Вот ты, скажи мне, как бы ты поступила на моём месте? Ты приходишь в свой бутик и находишь кражу конфет. И кто же это мне мог сделать? На соседок подумать стыдно. Ещё никогда не было такого случая, чтобы они подвели меня. Хозяйка относилась ко мне, словно она мама. Никогда не брала вовремя деньги. Доверяла и большие суммы. А тут, такая кража, смешная по своей натуре и до слёз обидная. Как будто я девочка, совсем несмышленая. Пришла первый раз на такую работу и вот, на тебе, посмеялись надо мною на весь магазин и район. Что теперь люди подумают обо мне?»

Но картошка молчала в ответ и что она могла сказать, лишь посочувствовать мне, она ведь картошка и ничего кроме своей кастрюли и супа не видит.

Я сидела на кухне и чистила картошку, а вода наполнялась в ванной.

Вода была тёплая и я села в ванну. Тёплой волной голубая вода обволокла моё тело, и я начала успокаиваться. "Пусть будет, что будет…» – подумала я – Всё равно найдётся та, которая обманула и обесчестила меня на весь магазин».

Я убаюкивалась тёплой водой и уже начала засыпать, как внезапно вздрогнула от какого-то шума. «Нет. Мне показалось».

Но это зашумел чайник на кухне, и мне надо было вылезать из ванны.

Полотенце до конца развеяло мои горестные мысли, и я уже полностью успокоенная прошла на кухню ужинать.

Спать я ложилась полностью спокойная.

3

Анна Викторовна, так звали мою хозяйку, прошла по всему магазину и подошла ко мне:

– Ты пока работай, спокойно. Ничего… Всё равно рано или поздно выяснится, кто это сделал. Разве сейчас узнаешь у кого-нибудь про проказы. Все будут молчать до поры до времени. Я все цифры сбила, всё нормально. Недостачи нет, а это самое главное. С тебя ничего не возьму. Работай. Но посматривай теперь за всем. Кто его знает, что ещё выдумают.

– Ладно, – вздохнула я, но какой-то осадок недоверия всё-таки промелькнул в глазах хозяйки, и мне стало неловко от её взгляда.

Я нагнулась, чтобы она не могла видеть моего нахмуренного вида, ведь за три года работы у неё я ни разу не допускала случая сбоя в пересдаче и проверке баланса и остатка товара. А тут такой смешной до слёз случай и неловкость перед собою и людьми, просто укутал меня недоверием ко мне и смешанным чувством за всё происходящее в магазине.

Вечер наступил как-то сразу. Я даже не заметила, как пролетел ещё один день.

Он уже ждал меня около магазина и теперь провожал меня до самого порога моего дома.

– Я теперь буду тебя охранять каждый день. Не бойся. Со мною тебе не будет страшно. Посмотри, а черёмуха сегодня ещё больше распустила свои зонтики и теперь кивает нам в ответ, – он наклонил ветку черёмухи и помахал ею передо мною.

Ветка прошлась мне по носу, щекам и губам и я замерла под его губами. Луна предательски осветила нас и убежала за тучку, которая пыталась сбросить весь свой ненавистный груз дождя на город.

Он стоял и обнимал меня, и я вспомнила мелодию, которую он давал мне послушать у себя дома – Вальс дождя.

Но вот луна опять выглянула и засмеялась над нами и над злыми тучами, которые мешали ему меня целовать. Но он, словно рыцарь, обнял меня ещё сильнее и поцеловал в губы. Черёмуха опустила голову-ветку перед нами и спокойно висела так до самого окончания поцелуя, а мы наслаждались весенним пением птиц и черёмуховой пудрой над нами.

Как было хорошо на улице. Стоял весенний день мая и черёмуховое сватовство с летом. А мы стояли и подсматривали за черёмухой, как она сваталась к траве, тополям, распускающимся одуванчикам, первым вестникам лета. А грозная чёрная туча висела и хмурилась над любовным пасьянсом души между природой и людьми.

4

Прошло уже несколько дней. Люди ко мне относились как всегда, вежливо, спрашивали о товаре: конфетах, шоколаде, печении.

– Смотри ты, торгует, – недовольно сказала соседка по бутику, та что подходила к её хозяйке во время проверки.

– И что ей ещё надо? Мне бы её место. Сиди спокойно и торгуй конфетами. А что Анна – то, убирать её не собирается? – спросила Ольга, – Как она надоела. Да ещё и парень к ней ходит, красивый. Посмотри, сегодня вечером, как он к ней придёт. Он охраняет её теперь каждый день, до дома провожает.

– А тебе – то какая забота в этом? Ты имеешь столько внимания от мужиков, и задарили они тебя уже всю. Кольца не кольца, колье не колье. Уж можешь дома сидеть и принимать их только. Тебя что, жаба давит по ней-то?

– Ну, уж и жаба. Это к ней-то? Вообще-то она ничего себе. Стройная. Волосы длинные. Глаза… Ладно, я придумала ещё что-то. Скоро увидишь.

И она пошла вдоль бутиков, которые были завалены различного рода продуктами.

Несколько дней прошло в спокойной обстановке. Никто уже ни говорил о проверке в нашем бутике, и я пошла спокойно домой. Он стоял и ожидал меня.

Обняв меня за плечи, мы двинулись по улице.

Машина вывернула неожиданно из-за поворота и из неё выскочила соседка по бутику Анны Викторовны.

– Ой, помогите. Они меня пытаются увезти куда-то, – звала она на помощь, непонятно кого и бежала по улице.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.