Хуже и быть не может

Начальник посмотрел на следователя тяжелым взглядом.

– Надеюсь, ты решил начать доклад с самых незначительных новостей? А потом сообщать все более и более важную информацию. Чтобы, в конце, сразить меня чем-нибудь, типа имени убийцы или установленной причиной исчезновения этих четверых, нормальных и обыкновенных законопослушных граждан?

– Никак, нет, – глядя перед собой стеклянными глазами отчеканил Прохоров, – это все, на данный момент.

Начальник шумно втянул ноздрями воздух.

Проходившие мимо двери кабинета сотрудники управления, решили, что начальник завел бульдога и взял его сегодня на работу. А собачка взяла и взбесилась и теперь рычит и лает как сумасшедшая. Желающих заглянуть внутрь не нашлось, каждый старался как можно быстрее отойти от опасной зоны, и оказаться как можно дальше от нее.

Выйдя из кабинета непосредственного руководителя, следователь Прохоров долго держал голову под струей холодной воды. У него в голове было сразу несколько мыслей, что в последнее время вообще стало редкостью. Но, к сожалению, ни одна из этих мыслей не была блистательным, осенившим следователя озарением, позволившим, наконец, раскрыть ненавистное дело. Все они, хоть и были некоторым образом связаны с работой, но не по данному делу, а вообще.

Первая мысль, была написать заявление об увольнении, прямо сейчас.

Вторая, носила уже ярко выраженный противозаконный оттенок, вернуться в начальственные апартаменты и набить их хозяину морду, а уже потом написать заявление.

Третья, самая кровожадная, бессмысленная, но, на данный момент самая желанная, имела абсолютно криминальный характер и состояла в том, что бы отправиться в бизнес центр. Найти эту суку Инессу Павловну, которая никак не уймется и продолжает дергать за нитки высокопоставленных знакомств, а страдает от этого он, ни в чем не повинный, рядовой труженик прокуратуры. И после того, как он ее найдет, и посмотрит в ее змеиные холодные глазки, он, Прохоров, намотает ей на горло ее очередные меха, кого бы там из представителей фауны ни было. И ими же и задушит эту старую тварь. А потом и заявления даже писать не нужно будет. Только чистосердечное подписать и все.

Ближе к вечеру позвонил Геннадий Орлов.

– Здравствуйте, Иван Степанович. Что там насчет Юлика, ничего нового? Дай, думаю, позвоню, вдруг…

– Нет. Ничего, к сожалению. Но отсутствие плохих новостей, это уже хорошо, – вяло ответил Прохоров. – Согласны?

– Абсолютно, согласен. Что-то у вас голос какой-то безрадостный? Работа замучила?

– Да, есть немножко. Подвижек никаких. Начальство имеет регулярно и с удовольствием. – Признался следователь. Можно же и ему иногда поплакаться?

– Не хотите приехать? У меня еще коньяк есть. Тоже не плохой, – предложил агент. – Обещаю, про Чужих сегодня не рассказывать. Пьян был, прошу извинить.

Прохоров улыбнулся. А почему собственно нет?

– Я сегодня про своего Чужого расскажу, если не возражаете.

Орлов рассмеялся.

– Жду с нетерпением. Смотрю, они размножаются. Не пора Сигурни Уивер вызывать?

Сиггурни Уивер Прохорову нравилась, такую, как она, он бы и впрямь не отказался вызвать, должно же быть в жизни что-то приятное.

Глава 20. Снежная королева

27 апреля

Подкатив к Главному дворцу в небольшой крытой повозке, компания прошествовала, вслед за вооруженными стражниками через массивные ворота внутрь дворца. Первым к правительнице был допущен Великий Ученый Мудрец Маркиларис. Некоторое время спустя, почтительный слуга жестом пригласил остальных пройти на высочайшую аудиенцию.

В небольшом зале, на красивой резной скамье покрытой шелковым покрывалом и подушками, полулежала правительница. На полу, рядом с ней, свернулась клубком крупная зверюга, немного похожая на лису. При виде вошедших незнакомцев, она ощерила зубастую пасть и издала злобное шипение. Изящная рука правительницы успокоительно потрепала пушистую шерсть, и злобная тварь снова улеглась и прикрыла глаза, чутко поводя ушами при каждом звуке. Правительница, вероятно, в знак траура по недавно почившему супругу, с ног до головы была одета во все черное. Поверх черной накидки прикрывавшей волосы поблескивала тонкая золотая корона, без каких-либо камней или украшений. Просто гладкий золотой ободок с зубцами. Лицо правительницы можно было назвать красивым, но эту, почти идеальную красоту, портил недобрый, холодный, надменный взгляд. Губы плотно сжаты. Кожа бледная, почти белая. Снежная королева, из сказки, не иначе.

Чуть в стороне в деревянных креслах с высокими спинками, украшенными искусной резьбой, сидело несколько богато одетых мужчин, вероятно, особо приближенных, высокородных вельмож.

Не успели пришедшие на аудиенцию, склониться в почтительном поклоне, как один из придворных, черноглазый, довольно красивый мужчина с утонченными, хищными чертами лица, вскочил и, гневно сверкая темными глазами на гостей «чужестранцев», что-то закричал, яростно тыча рукой в их сторону.

– Это еще, что за уродец? – одними губами проговорил встревоженно Юлик. Дело пахло керосином, не успели войти, а уже, похоже, влипли в очередную неприятность. – Чего он там плетет? Он нас первый раз видит, а разоряется, аж пар из ушей валит.

Правительница сделала рукой знак нервному вельможе, и он умолк. Затем она обратилась к ученому.

– Правительница дала мне позволение выступать в роли переводчика, – сообщил он друзьям. – Этот господин, обвинил Вас в том, что вы повинны в исчезновении, а возможно и в смерти наместника Астарха.

– Чего? Охренел, что ли? – уставился на черноглазого Юлик. Ученый счел благоразумным перевести его восклицание как «Это неправда».

– Мой верный подданный, а также мой родственник по мужу, благородный Карфион, утверждает, что вы виновны в исчезновении наместника Астарха, брата моего покойного супруга, а возможно и в его смерти. Вы утверждаете, что это неправда. У вас есть доказательства вашей невиновности? У меня нет оснований не доверять благородному Карфиону, – надменно проговорила правительница. Взгляд зеленовато-серых глаз был холодный и равнодушный.

– Нет, госпожа. У нас нет доказательств. Но никто из нас ни разу в жизни даже не видел наместника Астарха и его имя мы впервые услышали только вчера от нашего друга Великого Ученого Мудрого Маркилариса. – Сделав шаг вперед, и поклонившись, сказал бизнесмен. – Мы не имеем никакого отношения к случившемуся с наместником. Мы сами, оказавшись на ваших землях, уже несколько раз едва не стали жертвами.

Повелительница внимательно смотрела на ответчика.

– Мудрый Маркиларис сказал, что вас держал в заточении в своем замке благородный Сафриус. И что он пытался убить вас. А благородный Карфион утверждает, что, когда его отряд, отправившийся на поиски пропавшего наместника, заметил вас неподалеку от замка благородного Сафриуса, вы бросились бежать, чем вызвали его подозрения на свой счет. Если вы не виновны, почему убегали от рыцарского отряда, возглавляемого высокородным вельможей?

– Трудно не попытаться убежать, когда в тебя начинают стрелять из лука и гнаться за тобой, размахивая мечами, – не удержавшись, вмешался в переговоры Чернышов.

– Вот подлюка! Значит, это этот нервный господинчик, хотел нас прикончить возле замка сумасшедшего колдуна, – сердито косясь, на импульсивного черноглазого вельможу, тихо сказал Юлик.

Ученый перевел, в дипломатичной манере, что рыцари пытались убить «чужестранцев» и потому им пришлось бежать.

– Почему твои люди пытались их убить? – спросила правительница у своего родственника, наводящего наглый поклеп на «чужестранцев», пришедших с ученым.

– Они лгут! Моя Светлейшая! Мой отряд лишь хотел остановить их, что бы допросить, а они бросились бежать, – не моргнув глазом, заявил негодяй.

– Гнида! – прошипел Юлик, раздуваясь от возмущения. – Врет и не краснеет, паскуда!

– Успокойся. Она ему не верит, – чуть слышно сказал ученый, – она не дура.

Видимо решив, что каждая из сторон так и будет стоять на своем, правительница решила не тратить больше время понапрасну и перешла к следующему вопросу.

– Для чего вы прибыли в нашу страну? Мудрый Маркиларис утверждает, что вы пришли из другого мира. Это правда?

– Вероятно госпожа. Сами мы не смогли разобраться, как оказались здесь. Наш ученый друг объяснил нам, что произошло, но это настолько необычно, что мы до сих пор в растерянности, – стараясь говорить, как можно, более смиренно, ответил Скворцов.

– С какой целью вы явились в Главный дворец? Мудрый Маркиларис утверждает, что вам, нужно попасть в замок Сафриуса, и он просит меня оказать вам помощь. Почему вы решили, что я приму участие в судьбе чужеземцев, прибывших в мою страну без позволения, и, которых, к тому же, обвиняет в преступлении высокородный вельможа, вполне заслуживающий моего доверия?

– Мы хотим вернуться домой, госпожа. Нашей вины, что мы оказались на ваших землях без позволения, нет. Мы оказались здесь, помимо своей воли, а лишь по воле случая. А вельможа, обвиняющий нас, ошибается. Мы не совершали никакого преступления, – ответил Скворцов. Правительница сердито посмотрела на него.

– С какой стати я должна отдавать приказ благородному Сафриусу – уважаемому представителю древнего, знатного рода, впустить в свои владения никому не известных безродных оборванцев? – ее губы презрительно дрогнули, а глаза смотрели сквозь стоящего напротив нее чужестранца с безразличием и некоторым раздражением.

Скворцов коротко изложил необходимость попасть в замок Сафриуса, который держал их в плену и пытался убить. Ученый передал его слова в редакции подходящей для здешних взглядов и традиций. Правительница с минуту молчала.

– Недавно нашу страну постигло великое несчастье. Скончался мой супруг, правитель страны Светлейший Ириогус. Вскоре новое несчастье посетило нас. Исчез брат моего покойного супруга, наместник Астарх. У меня есть основания полагать, что оба эти печальные события результат злодеяния и преступления одного и того же человека. Я приняла решение, что окажу вам помощь и удовлетворю вашу просьбу, но только после того как будет найден преступник, посягнувший на жизни членов семьи правителей страны. Если хотите вернуться домой, вы поможете узнать правду об этих преступлениях и найти того кто их совершил. Это окончательное решение. Завтра утром мы отправляемся в путь для встречи и беседы с великородным Сафриусом. Вы можете идти, – Правительница махнула рукой ошеломленным гостям. Аудиенция была окончена.

– Эта мороженая рыба, та еще тварь! – сказал Юлик, когда они покинули двери зала, в котором, их принимала правительница. – Сдается мне, мы в очередной раз стали пленниками, только теперь классом повыше. Теперь мы VIP.

– А мне сдается, что из таких VIP пленников один шаг до знакомства с каким-нибудь милым симпатягой палачом, – хмуро сказал бизнесмен.

– Думаешь, эта мурена, настолько неприятная женщина? – попытался сострить Юлик, хотя ничего смешного в ситуации, в которой они все оказались, не было.

– Я думаю, что, что бы выбраться отсюда, придется включить мозги и подумать об условии, поставленном правительницей. А иначе, эти самые мозги могут достаться, как лакомство, очаровательному питомцу милой дамы.

Юлик передернулся, вспомнив острые зубы и блестящие глазки бусинки злобной зверюги, которая явно не уступит в силе крупной собаке, а кровожадностью, судя по агрессивному поведению, так, пожалуй, акуле.

– Вот черт! Удружили вы нам профессор со своими экспериментами. Ничего не скажешь. Я теперь вообще буду опасаться, что меня каждую секунду в какую-нибудь дыру в пространстве может засосать и забросить хрен знает куда. Если, конечно, нам повезет, и мы вообще выберемся отсюда, а то, может, и опасаться ничего уже не придется. – Юлик сердито посмотрел на ученого. Тот, стоя с задумчивым видом, участия в разговоре не принимал. Казалось, мысли его где-то далеко. – Надеюсь, Вы не очередными расчетами занимаетесь, а то самое время для очередного эксперимента. Нас-то скоро снежная королева в расход пустит, так вам новые подопытные понадобятся, – уже совсем разошелся возмущенный Юлик.

Старый ученый, наконец, оторвался от своих размышлений и, моргая из-за круглых очков подслеповатыми глазами, заговорил извиняющимся тоном.

– Нет, нет, друзья мои. Я целиком и полностью осознаю свою вину перед вами, и понимаю, что исключительно из-за моей неосмотрительности вы оказались во всей этой ситуации. Я должен был подумать о возможности подвергнуть риску своим экспериментом совершенно посторонних людей. Я проявил непростительную безответственность. Но, поверьте, я постараюсь сделать все от меня зависящее, что бы помочь вам вернуться назад. Я просто раздумываю, как нам найти этого злодея. Ведь должен быть какой-то способ вывести его на чистую воду. Может быть, спровоцировать его? Что бы он занервничал, сделал ошибку и выдал себя.

– И как Вы себе это представляете? – с сомнением глядя, на не особо подходящего на роль сыщика старичка, спросил Андрей.

– Подождите меня здесь, – сказал ученый, и чуть не бегом, бросился назад к дверям зала, в котором их принимала правительница.

– Можно подумать у нас есть выбор, – проворчал Юлик.

Когда, спустя минут пятнадцать, ученый вернулся, вся компания набросилась на него с вопросами:

– Что вы задумали? У Вас что, появилась догадка, кто это? Зачем Вы ходили к правительнице?

– Я сделал первый шаг. Посеял сомнения в душе виновного. Теперь он, наверняка начнет действовать, – не без самодовольства ответил старик.

– Да расскажите же, что вы сделали? – нетерпеливо спросил Скворцов.

– Я попросил позволения сообщить правительнице важную информацию. Когда она согласилась вновь принять меня, я сообщил, что мне известен один факт, имеющий прямое отношение к личности убийцы, и намекнул, что есть улика, но что бы все встало на свои места, нужно задать вопросы великородному Сафриусу, и тогда я и мои друзья сможем точно назвать имя преступника или преступников. – Чуть не лопаясь от гордости, сказал старик. Видимо жизнь в средневековом захолустье, где основное развлечение это возня в огороде и ведение безумных расчетов для своего сумасшедшего агрегата, соединяющего миры, несколько наскучила ему, и он был рад, для разнообразия, на время взять на себя роль детектива.

– Вы что, с ума сошли? – ошалело глядя, на рехнувшегося ученого, спросил Скворцов. Взгляды остальных ясно говорили, что они того же мнения. – У нас же нет никаких улик. И ни какие факты вам не известны. Ваша железная леди нас всех в порошок сотрет, когда выяснится, что все это ложь. Она не то, что не поможет нам с возвращением домой, а скорее всего, просто прикажет всех четвертовать, вздернуть на дыбе или, что тут у них делают с теми, кто посмел глумиться над королевскими особами? И Вас, между прочим, тоже. Идея-то Ваша.

– Прекрати! Не надо подробностей! – взвизгнул Юлик, и, повернувшись к ученому, простонал. – Вот, скажите, какого хрена, Вас туда понесло? Ведь Ротшильд прав! Вы уж и так дел натворили! Может пора уняться? Или вы не успокоитесь, пока нас не прикончат в этой гребаной дикой стране с дикими нравами?

– Нет, нет, что вы! – замахал руками старик. – Поверьте, это единственный выход, чтобы найти виновного. Правительница, как я уже говорил, женщина весьма своеобразная. Она очень переменчива. И то, что она сегодня принимает с некоторой благосклонностью, завтра уже может показаться ей неприятным или неправильным, или даже преступным. Она сказала, что вы останетесь здесь до тех пор, пока не будет найден преступник. Через пару дней ей надоест ждать. Она решит, что и вы, и я недостаточно усердны в осуществлении того, что бы ее приказ был исполнен. И тогда, возможно, она решит применить какие-то «воспитательные» меры, устрашающего характера. Ведь здесь вся власть основана на страхе. Подданных держат в ежовых рукавицах. Возможно, она бросит нас в тюрьму, а может и того хуже.

Все смотрели на ученого встревоженно, не сомневаясь, что он говорит правду, а не просто пугает их. Юлик облизал пересохшие губы, глаза у него лихорадочно блестели:

– Сумасшедший Вы старик! В чем состоит Ваш план? Говорите! Если никакого плана нет, может, мы еще успеем смотаться из дворца, пока не поздно? По крайней мере, пока, мне кажется, что темное средневековье, все же лучше, чем отрубленная голова.

– Я сказал правительнице неправду. Но преступник этого не знает. Он решит, что и мне и вам что-то известно. Что мы просто хотим подтвердить имеющиеся у нас факты. Он занервничает. И ради собственного спасения, нам необходимо понять, кто он. Уверен, он обязательно отправится завтра вместе с нами, что бы быть в курсе, как продвигается дело и иметь возможность вовремя что-нибудь предпринять. Нужно будет смотреть в оба, и возможно, нам удастся понять кто это.

– А может он смотается, прямо сегодня, если поверит, что Вы вот-вот догадаетесь, кто он? – спросил Чернышов.

– Ну, это тоже неплохой вариант. Сбежал, значит виновен. А поимка беглеца это уже не наша забота. Правительница не даст ему далеко уйти. А и уйдет, мы не виноваты. Ей нужно имя, пожалуйста, остальное уже не наше дело, – объяснил ученый.

– И все же это все очень ненадежно и рискованно. Если мы не поймем кто это, что тогда? – спросила Аня с тоской, прекрасно понимая, что дело сделано и обратного пути нет.

– Игра на грани фола. Блеф, – сказал бизнесмен. Может им всем послушать звезду и дать деру? Хотя, рано или поздно их, наверняка поймают и тогда уж точно им не поздоровится. Ну, и влипли, они, все. Пострадали ради науки, можно сказать.

Некоторое время спустя, в одно из окошек в верхнем этаже дворца выпорхнул бело-черный почтовый голубь. К тонкой красной лапке птицы, была крепко привязана небольшая полоска бумаги, исписанная ровными, аккуратными значками, понятными лишь автору записки и ее адресату.

Чужестранным «гостям» правительницы и ученому отвели комнаты. Большие холодные и неуютные, как и весь огромный дворец с его полутемными залами и толстыми каменными стенами. Ужин подали в большом обеденном зале. Длинный стол, за которым, наверное, могло поместиться человек сорок, был заставлен разнообразными кушаньями. Правительница к столу не вышла. Компания поела вместе с несколькими придворными и отправилась в свои апартаменты.

– Накормили до отвала. И то хорошо, – заметил Юлик.

– Ага, откармливают, чтобы жирнее были. Зверюга, наверное, костлявых не любит, – хохотнул Андрей.

– Дебил. Юмор у тебя солдатский, – огрызнулся Юлик. Только он отвлекся от тревожных, нерадостных мыслей после вкусной еды.

Перед тем как лечь спать, решили обсудить все произошедшее и завтрашнюю поездку еще раз. Местом встречи назначили комнату Скворцова.

– Прошу! – бизнесмен сделал приглашающий жест и театрально раскланялся на манер здешних вельмож. Вся компания прошла в комнату и расселась на огромной кровати с высоким балдахином.

– Ну, так что же, друзья мои. Давайте еще раз взвесим все имеющиеся у нас факты и подведем итог, чтобы завтра быть во всеоружии, так сказать. – Улыбаясь, предложил Скворцов.

– Смотрю, все прямо веселятся, как все чудненько складывается, – проворчала звезда, – только дело в том, что нам ничего не известно. Ноль. Предлагаю связать простыни и свалить из дворца через окно, прямо сейчас.

– Во-первых, нас все равно поймают. Завтра, послезавтра, через неделю. Представляешь, что с нами сделают? – оставив шутливый тон, уже вполне серьезно спросил Скворцов.

– Даже представлять не хочу, – пробурчал Юлик, старательно отгоняя страшные картинки, услужливо рисуемые воображением.

– Насчет того, что мы ничего не знаем, это не совсем так. – Бизнесмен встал напротив собравшихся и начал перечислять известные им факты. – Первое: когда мы только появились в башне, вспомните, какое выражение лица было у длинноносого мужика, этого Сафриуса.

– Удивленное, – сказал Чернышов.

– Точно. Но еще он был испуган, – Скворцов поднял вверх указательный палец.

– Если бы у тебя в квартире, к примеру, из ванной вышли четверо незнакомцев, ты, наверное, тоже не закричал бы от восторга: «Здорово ребята! Заходите, сейчас чайку попьем, поболтаем», – ухмыльнулся Юлик, – еще в штаны бы навалил со страха.

– Нет. Если бы я мог вырубить этих четверых, как сделал этот Сафриус с нами, или если бы умел метать молнии или, что он там метал, что даже камни разлетались на куски, то не навалил бы. – Уверенно сказал бизнесмен. – Он испугался не нас, а того откуда мы появились.

– В каком смысле? – пробормотала, явно растерянная, Аня.

– В смысле, откуда мы вышли. Помните, когда мы выбрались из лифта, там был коридор. Мы пошли по нему направо. Потому, что слева была стена.

– Я, да и все остальные, похоже, не понимаем, к чему ты клонишь? – спросил Андрей, озадаченно глядя на товарища.

Скворцов обвел присутствующих торжествующим взглядом.

– Я сегодня, понимая, что жизнь наша, мягко говоря, висит на волоске, и никто нам не поможет, кроме нас самих ее спасти, весь день вспоминал все, что с нами произошло здесь. Шаг за шагом, все события по порядку. И вот, когда я вспоминал самое начало, я вспомнил, что хозяин башни был испуган. А чего он так испугался, подумал я. Он мог нас всех сразу прикончить, прямо на пороге. И тут я понял! – Скворцов сделал эффектную паузу, желая, что бы слушатели, как следует, прочувствовали торжественность момента.

– Давай уже, Скрудж Мак-Дак, хорош тянуть кота за его бубенцы. Мы все в нетерпении. Выдавай свою сенсацию. Делись великим открытием, – ерзая по кровати от нетерпения, потребовал Юлик.

– Я знаю, где тело наместника Астарха. Почти наверняка.

Все подались вперед.

– Где? – спросили одновременно четыре приглушенных голоса, хотя можно было совершенно не опасаться, что их подслушают. Ни один из жителей страны не знал языка «чужеземцев».

– В Москве.

Все слушатели, как дрессированные, разом открыли рты и замерли. Первым пришел в себя, как всегда, эмоционально реагирующий на любую ситуацию, Юлик. Он улыбнулся и даже с некоторым оттенком жалости в голосе обратился к Скворцову:

– Ты спятил? Не выдержала головенка такого напряжения. Ничего удивительного. Мы тут все уже немного тронулись.

– Я не спятил. Если мы попали сюда из нашей реальности, так как две реальности соприкоснулись в одной точке, как утверждает наш великий ученый, то почему отсюда, что-то или кто-то, точно также не мог или не могло попасть туда? Думаю, что этот колдун Сафриус, после того как наместником были предъявлены обвинения, убил его, а тело спрятал в потайной комнате, в конце коридора. А потом произошло это странное соединение миров. Мы попали сюда, а несчастный наместник Астарх, вернее, его труп, туда.

В комнате наступила полнейшая тишина. Все пытались осознать смысл слов бизнесмена. Спустя полминуты, ученый, все это время беззвучно шевеливший губами, вскочил с места и закричал:

– Ну конечно! Ведь я же сказал Вам, что отправил своего слугу в замок на следующий день после исчезновения Астарха. И там он нашел Вас. Все верно! Скорее всего, так все и было. Как же мне самому не пришло в голову! Колдун сначала не понял кто вы. Он решил, что вы присланы правительницей, или что вы люди наместника, пришедшие вместе с ним. Вы пришли оттуда, где он спрятал тело, а значит, он разоблачен. Когда он понял, что вы не понимаете язык и сами говорите на незнакомом языке, он упрятал вас в темницу. Пока не решит, что с вами делать. А на следующий день он обнаружил, что труп пропал и решил, что это дело ваших рук. Ему нужно было знать точно, что вам известно, и он отправился допросить вас. Это отлично! Теперь, мы наверняка знаем, что Сафриус имеет отношение к исчезновению, и вероятнее всего, к смерти наместника.

– Но у нас нет доказательств, обещанных вами правительнице. Как говорится «Нет тела, нет дела», – сказал Андрей. – Если это все, вообще, правда. Может, наместник жив, или его тело бросили в какое-нибудь болото.

– Нет. То, что он убит, я уже не сомневаюсь, – грустно сказал ученый. – А насчет болота, тоже нет. Если убийца Сафриус, он оставил бы тело в замке. Всегда есть вероятность, что тебя кто-то заметит. Случайный всадник, проезжающий мимо. Крестьянин, ищущий отбившуюся от стада овцу. Мальчишки, далеко убежавшие от дома, что бы поиграть вблизи от замка «колдуна».

– А первое убийство? Мужа правительницы. Его кто совершил? И зачем? Если колдун в этом замешан, он же не претендовал на престол, насколько я понимаю? – спросила Аня.

– Нет, конечно. Он же не имеет отношения к роду правителей, хотя его род очень древний и знатный, насколько я знаю, – ответил ученый. – Единственный, кто мог выиграть от смерти Светлейшего это его брат, Астарх. Но это не он.

– Почему? Было бы логично. Астарх вступает в сговор с колдуном. Брат умирает, но тут его вдова начинает подозревать, что дело нечисто. Астарх, для отвода глаз, делает вид, что начинает поиски убийцы. А потом он ссорится с колдуном, который, наверняка, снабдил его ядом и, соответственно, является сообщником убийства. Во время ссоры колдун убивает наместника, намеренно или случайно и прячет его тело, – сказал Скворцов.