Как появилась школа

Бо Таник подвел сына к стене. Она была испещрена странными знаками. Нанесенные белым мелом, они отчетливо различались в полумраке пещеры.

– Мел очень удобен, – пояснил Бо Таник. – В иных местах надписи на скалах мне приходилось выдалбливать…

– Но почему ты не рисуешь, как делают многие в нашем племени? – с недоумением разглядывал знаки Бегум. Отец как-то странно взглянул на мальчика:

– Я не умею.

– Кто тебе это сказал?

– Твоя мама.

– Ого! Расскажи, – попросил сын.

Бо Таник печально вздохнул:

– Я полюбил ее с первого взгляда, но долго не решался признаться. Тогда я сочинил СТИХИ …

– Что еще за СТИХИ? – заинтересовался Бегум.

Бо Таник принял торжественный вид, отставил назад левую ногу, правую руку вытянул вперед и проникновенно продекламировал:

Моя Бойкая Антилопа похожа на лилию.Нежную лилию в водах глубокого озера!Глаза ее сияют, как блики на воде,Волосы струятся, словно травы под дыханием ветра,А душа так же чиста, как белые лепестки,Белые лепестки нежной лилии!

Мой дорогой современный читатель, не удивляйся, что в этих стихах отсутствует рифма. Ведь это были первые стихи в истории человечества!

– Здорово… – выдохнул потрясенный Бегум.

– Спасибо, – скромно улыбнулся Бо Таник. – Я нарисовал эти стихи на куске бересты и, полный надежд, вручил твоей будущей маме. Но она почему-то обиделась…

– Не может быть! – возмутился Бегум.

– Наверно, что-то не так поняла, – пожал плечами отец. – Я сохранил тот рисунок. Вот, посмотри.

Он отодвинул один из камней и достал из-под него старый кусок бересты. Бегум разглядел накарябанный кособокий цветочек, подрагивающий на четырех тоненьких ножках в окружении каких-то беспорядочно пересекающихся царапин.

– Да… – выдавил он, наконец. – Я бы, наверно, тоже обиделся. Зачем же ты стал рисовать? Надо было сказать все словами!

– Стеснялся, – признался отец. – Но я ЗАПИСАЛ все словами. На этой стене, – он махнул рукой в сторону таинственных знаков, скачущих друг за другом. – Если ты хочешь, могу научить тебя это читать.

Отец с сыном просидели в пещере до позднего вечера, и опомнились, лишь когда стало совсем темно.

– Надо спешить! – встрепенулся Бо Таник. – Ох, мы же не поохотились. Мы должны принести домой мясо. Малыши, верно, совсем оголодали…

Не сговариваясь, они дружно взглянули на сусликов.

– Мясо, – сказал Бегум.

– Мясо, – согласился Бо Таник.

Быстро опустошив ловушки, они покидали зверьков в мешок из шкуры оленя и заторопились к стойбищу родного племени.

Очень счастливые.

С сусликами.

Как появилась Школа

В давние-давние времена, когда не было еще на свете ни птиц, ни зверей, ни даже первобытных людей, Небо и Земля часто ссорились друг с другом. То Земля затрясется от гнева и примется швырять в Небо камни, извергая огонь и пепел. То Небесная твердь задрожит, грозя рухнуть на Землю и ее раздавить. А однажды Земля так обиделась, что решила и вовсе сбежать от Неба, сама не зная, куда.

И тогда родилось Мировое Дерево. Корни его ушли в подземные глубины, ветви разрослись между облаками, удерживая на себе своды небес. А могучий ствол объединил Небо и Землю, не давая им больше поссориться. Наступил долгожданный мир. Забегали по Земле зверушки, залетали по Небу птицы. А первобытные люди научились передавать из уст в уста эту легенду о Мировом Дереве…

– Вот почему племя Могучего Кедра никогда не забывало о том, что деревья надо беречь, – завершил свой рассказ Бо Таник. – Ты пиши, пиши, сынок, у тебя уже неплохо получается буква «Б».

Стоя на берегу Быстрой Реки неподалеку от Скрытой Пещеры, Бегум старательно выводил на скале свое имя куском белого мела. Если буква не получалась, он мочил в прозрачной воде лист первобытного лопуха, все стирал и принимался писать заново.

Бо Таник решил подняться к пещере, чтобы принести ученику еще мела, и вдруг заметил, что они на берегу не одни. За кустом первобытного боярышника – не тем, что прикрывал вход, но точно таким же – тесно прижавшись друг к другу, прятались первобытные девочки.

– Э-ге-ге, – протянул Бо Таник. – А ну, кукушата, вылезайте оттуда!

– Извините. Мы вас подслушивали, и нам очень стыдно, – густо покраснев, сказала Задумчивое Облачко, самая умная девочка племени.

– Но нам было так интересно! – застенчиво улыбнулась ее подружка Красотуля. – Это очень красивая легенда – о Мировом Дереве.

Бо Таник улыбнулся в ответ:

– Если вам интересно, можете присоединиться к уроку.

Девочки пришли в восторг. Они ахали от восхищения на Опытном Поле, почтительно перебирали гербарий и засыпали Бо Таника вопросами о жизни растений. Ведь именно женщинам в племени Соленой Звезды приходилось целыми днями выискивать и выкапывать съедобные корешки.

– Можно, завтра мы тоже придем на урок? – попросили они, когда пришло время возвращаться домой. – Мы никому не раскроем вашу тайну!

Бо Таник согласился. И они действительно пришли на следующий день. А с ними еще две девочки племени Соленой Звезды, которые тоже поклялись никому не раскрывать тайну. Потом к ним присоединилась еще подружка, и еще несколько… И вот уже все девочки племени, скрываясь от взрослых, стали бегать в меловую пещеру, на уроки Бо Таника.

Как завороженные, слушали они его удивительные рассказы. А потом брали мел и учились писать. И вскоре уже вся скала пестрела их именами. Кстати, может быть, в память об этих уроках некоторые современные люди внезапно испытывают непреодолимое первобытное желание написать (или накарябать) свои имена на стене дома, заборе или лавочке в парке…

– Куда это все время пропадают девчонки? – озадачился Премудрый Сурок.

– Не знаю, – отвечал Мамонтенок Без-Кулака. – Какая нам разница?

Тут он немного лукавил, разница существовала. Мамонтенку очень нравилась Красотуля. И если она собирала корешки неподалеку от того места, где он, например, пытался поймать рыбу, Мамонтенок по непонятной причине чувствовал себя гораздо более ловким и сильным, чем обычно. А это приятное чувство.

Однажды, когда Премудрый Сурок полеживал в тени высокого бука, а Мамонтенок Без-Кулака оббивал края тяжелого камня, чтобы его заострить и превратить в первобытное оружие, к ним прибежал запыхавшийся Зоркий Репей:

– Ох, что я видел! Что я могу вам рассказать! – завопил он.

– Что? – равнодушно зевнул Сурок. Оглянувшись по сторонам, Репей снизил голос до шепота:

– Я теперь знаю, куда исчезают девочки. Такой позор для Бегума и его отца…

– Ого! – удивился Сурок, а Мамонтенок нахмурил густые брови. – Что ты имеешь в виду?

– Идите за мной, и увидите сами, – едва сдерживая нетерпение, предложил Зоркий Репей.

И мальчики принялись продираться сквозь первобытную чащу. Вскоре они услышали голоса:

– Скорее, идем на скалу! – торопил звонкий голосок Красотули неспешную подружку, Задумчивое Облачко.

– Не на скалу, а в… – Облачко хотела сказать «в меловую пещеру», но услышала, как под пяткой Мамонтенка хрустнул сучок, и зашипела, поднося палец к губам: – Ш-ш!

– Ш-ш? – удивилась Красотуля: она ничего подозрительного не слышала.

– Ш, – решительно кивнула Облачко и потащила ее вперед.

– Что за «ш»? – недоумевал Премудрый Сурок, выбираясь из кустов на тропинку. – Не на скалу, а в… «Ш-колу»?

– В школу, так в школу, – проворчал Без-Кулака. – Идем за ними, а то не догоним.

Открывшееся мальчикам зрелище поразило их до глубины души. Бегум бродил среди девочек по поляне у подножия холма и… собирал зернышки из колосков в долбленые деревянные сосуды!

– Вот так «Школа»! – покатился со смеху Репей. – Бегающий Ум никогда не станет мужчиной. То-то позабавятся охотники…

– Замолчи! – неожиданно рявкнул Премудрый Сурок. – Бегум мой друг, и я не позволю тебе его оскорблять.

– Что?! – прищурился Зоркий Репей, сжимая кулаки, чтобы ринуться в драку. Но Мамонтенок шагнул вперед, загораживая товарища широкой спиной, и спокойно спросил:

– Кажется, хочешь дать в лоб?

– Не хочу, – оценив ситуацию, разжал кулаки Репей. – Но вы еще пожалеете…

– Нет, – возразил Сурок. – Если станешь цепляться к нашему другу, пожалеешь об этом ты.

Злобно зыркнув глазами, Репей развернулся и покинул поляну. Но далеко не ушел, остался подглядывать. Бегум уже мчался к друзьям, за ним взволнованной стайкой спешили девочки.

Сурок с Мамонтенком мрачно выслушали его объяснения. Оглядели пещеру и надписи на скале, но дождаться урока категорически отказались:

– Ты, конечно, наш друг, но это уже чересчур, – честно сказал Сурок. – В этом ЭКСПЕРИМЕНТЕ мы участвовать не станем.

Мамонтенок угрюмо кивал головой.

– Да послушайте… – пытался остановить друзей Бегум.

– Некогда нам слушать о каких-то растениях. Надо еду добывать.

– Мы идем на рыбалку, – поддержал Сурка Мамонтенок.

– Вы просто не знаете о силе растений, – вступилась Задумчивое Облачко, самая умная девочка племени, которая очень ценила уроки Бо Таника. – Только представьте: Мировое Дерево не дает Небу рухнуть на Землю!

– Сила дерева?! – рассмеялся Сурок. – Мы верим в силу остро отточенного камня!

Да, первобытные люди во всем полагались на камень. Недаром те времена получили название «каменный век».

Вдруг глаза Сурка мечтательно затуманились:

– Вот если бы ты, Бегум, придумал ловушку для рыбы… Вроде той, что вы ставите на сусликов. Представь: сидим мы в этой вашей «школе», а рыба сама собой ловится! И не надо выискивать подходящее место, и выжидать неподвижно, чтобы ударить острогой мелькнувшую тень, и пытаться схватить добычу, пока жадная вода не унесла ее прочь…

– Да ты просто лентяй, – презрительно фыркнула Облачко, но Сурок даже не взглянул в ее сторону:

– Только сила дерева тут, к сожалению, не поможет, – закончил он мрачно.

– Подожди-ка, – задумался Бегум. – Дерево плавает, а камень всегда тонет…

– Ну и что?

– Вот бы их чем-то соединить. Сделать ловушку, которая перегородит реку! Камни опустят один ее край на дно, а дерево удержит другой на поверхности. Рыба, плывущая по реке, запутается, и мы вытащим ее на берег!

– Рыба не слепая, – возразил Премудрый Сурок. – Ну, натянешь ты посреди реки какую-нибудь шкуру. И зачем ей туда плыть, да еще путаться?

– Рыба в шкуре не запутается, – авторитетно подтвердил Мамонтенок Без-Кулака, лучший рыбак среди мальчиков племени.

– А в растениях запутается. Надо их только скрепить между собой, – взбудораженный идеей Бегум попытался изобразить руками в воздухе то, что ему привиделось: – Такой вот… СЕТЬЮ!

– Ох! – самая умная девочка племени потрясенно уставилась на Бегума. – А ведь это возможно… Мы сплетем СЕТЬ из волокон растений, так же, как делает петли для ловушек на сусликов твой отец. Только каждую петлю будем сцеплять с соседними. Пойдемте, девочки, я вам покажу!

– А не такая уж она и задавака, – удивленно протянул Бегум, глядя ей в след. Его премудрый друг лишь молча пожал плечами.

Да, мой современный читатель, это было великим изобретением. Девочки быстро переплели волокна растений. Силач Мамонтенок первобытным рубилом (то есть, все тем же остро заточенным камнем) вырубил из засохшей березы поплавки, Бегум и Сурок закрепили увесистые грузила, и первая в истории человечества сеть начала свою службу!

«Что это за новые водоросли появились поперек реки?» – удивлялись любопытные рыбы, и попадали в ловушку. Еще туда попадали спешащие рыбы. Удирающие и догоняющие рыбы. И даже такие рыбы, которых в племени Соленой Звезды еще никогда не видывали.

– Я всегда говорил: наш Бегум – великий человек! – радовался Премудрый Сурок, сгребая в мешок богатый улов.

– В одиночку я бы снова не смог осуществить свою идею. Мы сделали сеть вместе, – отвечал изобретатель, с благодарностью поглядывая в сторону Облачка. Щеки самой умной девочки племени вспыхивали румянцем. Она, наконец, поверила в талант Бегума, и решила, что отныне будет всегда и во всем ему помогать.

Взрослые радовались неожиданной рыболовной удаче детей и восхваляли милость Реки, одарившей племя изобилием пищи. Премудрый Сурок, Бегум и Мамонтенок Без-Кулака превратились в настоящих героев (девочки скромно помалкивали о своем вкладе в успех).

Друзья Бегума весьма полюбили школу. Сурок наслаждался тем, что можно бездельничать, слушая занимательные истории Бо Таника, пока рыба сама себя ловит. А Мамонтенок любовался Красотулей, радуясь, что в школу можно ходить вместе с ней.

Разумеется, прочие мальчики племени захотели узнать, в чем секрет столь успешной рыбалки. Первым о существовании сети узнал, как вы помните, Зоркий Репей. Сидя на дереве, он наблюдал, как ее изготовили и опробовали в деле. Он попытался смастерить для себя такую же, но в одиночку ни сплести, ни, тем более, установить сеть поперек реки не сумел. Тогда он пришел на очередной урок и сказал, преданно глядя в глаза Бо Танику:

– Мне нравится ваша Школа…

Вскоре многие мальчики тоже стали ходить на уроки. Бо Таник понимал не только растения, не случайно он перевел свое имя как «Великий-Знаток-Следов-И-Повадок-Всех-Существ-На-Земле», и не зря племя Соленой Звезды согласилось так его называть. Дети учились определять глубину воды по цвету кувшинок (желтые растут в более глубоких местах, чем белые) и могли предсказать дождь, заметив, что кукушкин горицвет раскрывает светло-розовые лепестки раньше обычного времени. Но так же легко они могли прочесть по следам секреты животных. Да не только недавно прошедших поблизости, но и вымерших давным-давно!

Да, Бо Таник показал им окаменелости, сохранившиеся в слоях горных пород. Те самые, что изучает теперь наука палеонтология. Когда дети увидели окаменевший скелет динозавра и поняли, что это был за зверь, их уважение к Учителю стало столь же огромным!

Уроки в первобытной школе проходили теперь каждый день. И взрослые вскоре забеспокоились: куда пропадают дети?

Проследить за детьми оказалось не сложно. Первобытные папы, привыкшие выслеживать дичь, пошли по свежим следам. За ними поспешили любопытные первобытные мамы, захватив с собой малышей, которых побоялись оставлять без присмотра, и первобытные старейшины, которые считали, что именно они должны всем руководить, и не любили оставаться в стороне от событий. И вот все племя Соленой Звезды столпилось у порога меловой пещеры, с удивлением разглядывая Опытное Поле.

Урожай был уже убран и надежно упрятан от сусликов и прочих голодных невежд в деревянных долбленках.

– Да тут жевать и жевать! – восхитились, оглядывая запасы, старейшины. – Жаль, что шаман уже получил от ветра знак к началу Великого Осеннего Перехода.

– Зерно можно хранить всю зиму и брать понемногу, когда нет другой пищи, – ужасно волнуясь, сказала Задумчивое Облачко. – А на следующий год вырастить гораздо, гораздо больше! – и она принялась объяснять открытые Бо Таником законы сельского хозяйства.

– Может, ну его, этот Великий Переход? – призадумались старейшины. Кочевать вдогонку за стадами им было уже тяжеловато, да и мясо-то жевать становилось не по зубам. А вкусная кашка из разбавленных водой перетертых зернышек была очень питательной!

– Хорошая вещь эта Школа. Очень, очень полезная! – кивали друг другу старейшины, и все первобытное племя гудело, обсуждая невероятное: оказывается, еду можно не съедать сразу, а делать так, чтобы ее становилось все больше и больше!

Всех привели в восторг изобретенные ребятами сети. А вот окаменелый скелет динозавра не впечатлил: мясо с него давно было съедено, и первобытные взрослые не видели в нем никакого проку.

Воодушевленный, Бо Таник рассказывал о своих исследованиях, зачитывая надписи на стенах. Пихаясь и наступая друг другу на пятки, соплеменники с живейшим интересом следовали за ним.

– Оригинально, весьма оригинально, – важным басом ревел Голодный Бизон. – А здесь что написано? – он ткнул толстым пальцем в стихи, посвященные Нежной Лилии.

Бо Таник смутился. Читать стихи ему не хотелось.

– Ага, он что-то скрывает! – зашумело племя. – А ну, говори, что еще ты придумал?

Бо Таник хотел улизнуть, но его ухватили за ворот изрядно обтрепавшейся шкуры шерстистого носорога и стали трясти, будто надеялись, что слова посыплются из его рта, как спелые яблоки с дерева.

– Я могу прочитать, – сказал вдруг Бегум, выступая вперед. – Это стихи о моей маме.

Он отставил левую ногу, как делал когда-то отец, вытянул вперед руку и заговорил нараспев:

Бойкая Антилопа похожа на лилию.Нежную лилию в водах глубокого озера…

Женщины растроганно захлюпали носами. Нежная Лилия бросилась на шею Бо Танику (малыши Та и Ник крепко держались за подол длинной шубы из сусликов).

– Как же это красиво, – прошептала Красотуля, бросая из-под ресниц взгляд сияющих синевой глаз в сторону Мамонтенка Без-Кулака.

А маленькая дочка вождя, которую все звали Капелькой, хотя вождь Большая Вода дал ей дивное имя: «Капля-Росы-Сверкающая-На-Солнце»! – сказала:

– Папочка, я выйду замуж только за того, кто сможет прочесть мне такие стихи.

– Рано тебе еще замуж, – засмеялся вождь Большая Вода.

– А пусть они пока учатся. Давай останемся здесь?

– Да, – поддержали ее старейшины, – пусть дети ходят в эту замечательную Школу, плетут сети, учатся выращивать Съедобные Колоски, а заодно и еще что-нибудь вкусненькое.

И мудрый вождь Большая Вода принял решение остаться. Он не любил спорить со старейшинами. И любил свою дочку Капельку. А еще обожал рыбу, которая оказалась в здешней реке чудо как хороша.

А чтобы у дочери со временем оказался большой выбор женихов, он сказал, что ходить в школу обязательно всем-всем-всем.

– Я прослежу, – пообещал Голодный Бизон, обводя детей грозным взглядом. Он всегда ценил дисциплину.

Первобытные мамы были счастливы. Представляете, как им надоело искать целыми днями съедобные корешки, волоча на спинах младенцев, которых нельзя было оставлять без присмотра! А как же им не хотелось тащиться с этими младенцами в дальний поход…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Меловой период (142-65 млн лет назад), наряду с юрским и триасовым периодами, относится к мезозойской эре в истории нашей планеты. Завершился он крупнейшей геологической катастрофой, в результате которой на земле вымерли динозавры. В геологических слоях, соответствующих этому периоду, исследователи обнаруживают залежи мела. Эра, в которой мы живем сейчас, называется кайнозойской, а текущий период – антропогеновым.