Тихая глубинка. Проза

Он отсчитал двенадцать карт, взял тринадцатую и, высоко взмахнув рукой, открыл её перед всеми. Красное… Выдохнул громко… Отсчитал снова двенадцать карт и доверил во второй раз судьбу «несчастливому» номеру… Красное…

– Тебе повезло, «Чужак», – похлопал «Кучерявый» его по плечу, – Но радоваться рано…

– Я готов, – уверенно сказал «Чужак». После того, как судьба дважды смилостивилась над ним, он как-то вырос в собственных глазах. И даже на мгновение почувствовал себя счастливым человеком.

– Магазинчик видел напротив церкви? «Милости просим» называется…

– Видел, но предпочитаю что-то покупать в Торговом Центре.

– Зря, между прочим. У Маринки товар – высший сорт. И дешевле… Но вот она, прикрываясь связями и сынком своим авторитетным, никому ничего не отстёгивает. А это неправильно! Я один раз намекал ей по-хорошему, но она не приняла к сведению. Даже когда колёса проткнули – не приняла… Надо принимать более серьёзные меры… Вот ты и примешь… Никто тебя толком в районе не знает.

– И как я приму меры? Там и кнопка охранная есть, наверное, и телефон под рукой… Да, и народ до закрытия шастает.

– Закрывается она в восемь часов. Темнеет уже на улице… Я наблюдал: все уже по домам сидят. Придёшь, ножичком перед лицом помашешь… И предупредишь – мол, нельзя обижать честной народ. Мы же гарантируем ей спокойное процветание… Но не вздумай чего большего сотворить! Хватит с нас пока одной «мокрухи»…

Коротков сделал глоток самогонки и продолжил:

– Маринку тронешь – сын потом всю землю перевернёт. Он и так перевернёт, но я постараюсь найти и на него управу. Не всем тут его успехи нравятся… Цинкануть можно в органы…

Тут подал голос «Дылда».

– Вот говоришь – цинкануть… Не обвинят нас авторитетные люди в стукачестве?

– Пускай обвиняют, я с ними не в одном котле. У меня свои законы.

«Дылда» в ответ разумно промолчал.

– И когда мне прописываться таким образом? – спросил «Чужак».

– Недели хватит на то, на сё… Потом заляжешь на дно на некоторое время, до моей отмашки. Хата есть, и тёлка при хате… Но сведу потом, сразу после дела… Да, разрешаю немного пощипать Маринку… Наверняка к вечеру касса будет наполнена… Понял?

– Понял, «Куч».

У «Рыжего» не было ни шанса на спасение. И в своём проигрыше он был тоже уверен. То, что «Кучерявый» нечист на руку, он убедился не сразу, но, когда раз за разом всё происходило так, как требовалось «Кучу», картина вырисовывалась наглядная. Доказательств только не нашлось, а без них любая предъява – самоубийство. Что, собственно, сейчас и произошло.

– Может, и играть не стоит? – смело пошёл в наступление он, – Ясен пень – какие карты лягут на стол…

«Кучеревый» не вспылил: он с интересом наблюдал за потугами новоявленного агнца, пытавшегося вырваться из шкуры жертвы.

– Что ты тут блеешь? – сказал Коротков без особого напряга. Он чувствовал свою силу, и лишний раз перегибать палку не хотелось. Но, по его мнению, оборзевший «Рыжий» явно напрашивался, – Лови…

И он бросил ему карту… Свою открыл сразу, показывая, что именно он является хозяином положения – «Туз»…

– Смотри, придурок, кому полагается генеральский погон, – бросил Коротков «Рыжему».

А у того к первой «девятке» приплюсовалась вторая…

– Я – пас! – решил остановиться «Рыжий».

– Как знаешь, как знаешь…, – медленно выговорил «Кучерявый», выкладывая поочерёдно двух «Королей» и «Валета». Очко…. Прости…. Ты был прав….

– Сука… Опять передёрнул! – сдали нервы у «Рыжего», и он хотел уже рвануться на «каталу» с кулаками, но его вовремя схватили за руки «Чужак» и «Тихоня», готовые по приказу хозяина превратить провинившегося в отбивную котлету.

– Не надо, пацаны… Это он сгоряча… Я прощаю его, но за «суку» ответить придётся… Ты говоришь, что я передёргиваю? Хорошо – тащи сам карты на цвет: будут красные – мне отвечать за твои косяки. Ну, а если чёрные – се ля ви…

Ребята отпустили «Рыжего», а тот, видимо, до конца смирился с участью… Опустил голову и потянулся рукой за колодой.

– Подожди, сейчас «Дылда» перетасует… Заметь – не я, а «Дылда», чтобы опять на меня напраслину не наговорил…

«Дылда» молча перетасовал колоду и положил перед «Рыжим».

Секунда, вторая, третья… Пауза затянулась….

– Что ты, сердечный? Перебздел? – ухмыльнулся «Кучерявый».

В следующее мгновение на столе лежали две чёрные «Дамы» – пиковая и крестовая. Как будто наступило солнечное затмение…

– Теперь слушай сюда! – тон, которым Коротков стал говорит, прибрёл стальную нотку и ничего хорошего не предвещал, – Завтра ты пойдёшь к своей ссыкухе и предложишь ей в последний раз выйти за тебя замуж. Если она снова откажет, ты отправишь её на вечное поселение… сам понимаешь куда…

Все поняли, что именно так и придётся поступить «Рыжему» – Наташа ни за что не согласится, даже упади ей тот в ноги. «Кучерявый» знал, как побольнее ударить зарвавшегося.

– Нееет! – взвыл «Рыжий», стиснув кулаки, – я этого не сделаю!!! Хоть на части здесь рвите!!!

– Как миленький сделаешь, – Коротков презрительно потрепал «Рыжего» за щеку, – И никто тебя сейчас рвать не собирается… Мы потом из дочки твоей шашлык сделаем…

Никто не сомневался в правдивости высказанной угрозы… «Кучерявый» так и сделает, если озвучил что-то при народе. В этом не сомневался и «Рыжий»… У него подкосились ноги, и он почувствовал, что теряет сознание… Последними его слова прозвучали очень тихо:

– Хорошо, только дочку не трогайте… Умоляю…

………..

Игорь проснулся от лёгкого прикосновения губ Марины.

– Вставай, дорогой… Уже почте девять часов – завтракать пора.

– Ты же помнишь, что я утром ничего, кроме кофе или чая, не употребляю, – сказал Игорь после того, как передал своими губами ответные импульсы.

– Это дома ты так завтракаешь, а мне позволь ухаживать за тобой.

– Вообще-то, ухаживать – мужская прерогатива. Я должен был проснуться ни свет, ни заря и принести тебе кофе в постель.

Марина улыбнулась.

– Спасибо, Игорёк, но я не питаюсь в постели – у меня для поглощения пищи кухня есть просторная… Ладно, хватит препираться – вставай, быстренько приводи себя в порядок и – к столу. В ванной я тебе полотенце повесила. Увидишь – зелёное.

Игорь потянулся и резко сел. Давно он не спал так сладко, да на такой широкой кровати.

– Мариш, я не сильно храпел ночью? А то мужики, помню, в санаториях постоянно подкалывали…

– Похрапывал немного, но мне даже спокойнее было. Чувствовала рядом что-то родное и близкое…

Игорь смутился от такого признания, и ему стало хорошо-хорошо.

– Иди, Солнышко… Сейчас я буду…

Из ванной он вышел совершенно другим человеком – гладковыбритым, чистым и благоухающим всеми ароматами, какие существуют на земле. По крайней мере, так выразилась Марина, расчихавшись, как при простуде.

– Аллергия у меня на парфюмерные запахи, пояснила она, – Тебе помягче нужно туалетную воду подобрать. Я займусь этим… И не спорь…

А Игорь и не стал: понял, что бесполезно. Наконец он сел за стол, и у него разбежались глаза от обилия съестного. Ну, прямо – скатерть-самобранка. Омлет, сыр, бутерброды с красной икрой, крабы…

– Радость моя, ты хочешь, чтобы я в весе прибавил, и стал близнецом бегемота?

– Я хочу, чтобы с утра твой желудок начал трудиться во всю мощь… Помнишь, как пословица гласит: завтрак съешь сам, обед раздели с другом, а ужин…

– Откуда у московского журналиста враги за тысячу километров от столицы?

– Я же про пословицу… Кушай, кушай… Может, ещё омлет сделать?

Игорь чуть не поперхнулся…

– Ты лучше скажи, куда мы поедем после возложения цветов?

– У нас тут и смотреть особо нечего… Хочу показать тебе наше популярное кафе-мороженое. Туда особенно любят семьями ходить. Здание отделано под старинный замок. А напротив него – единственное городское озеро.

– Где мы будем купаться в жару? – поинтересовался Игорь: он мог пожертвовать чем угодно, но только не погружением себя в водоёмы и водные артерии страны.

– Ни в коем случае! – запротестовала Марина, – Там одни алкаши купаются, собаки и дети равнодушных родителей. Часто утопленников вылавливают… Так что – забудь. Я же тебе писала, что у меня бассейн небольшой есть на участке. Завтра позвоню обслуживающему мастеру, чтобы наполнил.

– Чего-чего, а бассейны я люблю… И никто не помешает нам плескаться… Да, надо куда-то заехать, гвоздики купить.

– Ничего покупать не будем. Выгляни в окно – и розы, и гладиолусы… Вчера так и не удосужился посмотреть. По возвращении обязательно по участку пройдёмся.

– Договорились…

Игорь попробовал всего понемногу. Особенно понравились крабы, которые Марине прислал с Камчатки брат. Икра тоже оставила благоприятное впечатление, и тоже совершила авиапутешествие через всю Россию. В магазинах такая не продаётся.

На его удивление, Марина собралась быстрее его. И это несмотря на укладку волос и макияж. В машине он сделал ей комплимент. Ещё вчера он обратил внимание на то, что она уверенно себя держала за рулём – не дёргалась, не перестраховывалась, но и не лихачила.

– Ты смогла бы дать фору иным мужчинам.

– Привыкла уже, а поначалу боялась.

Марина вырулила на центральную улицу района, поравнялась с собственным магазином и уже хотела набирать скорость, как увидела, что из дверей вышла продавщица и взволнованно машет ей рукой.

– Подожди секунду, – попросила она Игоря, – Может, новость важная…

Женщины беседовали около пяти минут. Пухлая, похожая на колобка, продавщица, нервно жестикулируя, рассказывала о чём-то, по её мнению, важном. Марина молча слушала, иногда кивая в ответ. Потом произнесла несколько слов и направилась к машине.

– Что-то случилось? – Игорю не хотелось, чтобы с его приездом у женщины, которая ему очень нравилась, начались неприятности, чтобы он не обрёл статус «плохой приметы».

– Катька испугалась – говорит, бомж странный всё утро шастал вокруг магазина и посматривал в его сторону.

– У вас же здесь все наперечёт…

– В том-то и дело… Говорит, что никогда этого бомжа не встречала… А тот увидел, что она заметила, и почесал быстрым шагом восвояси…

– Так давай вернёмся…

– Нет, поедем. Я успокоила её. Позвонит, если вдруг возникнет экстренная ситуация… К тому же, мы не до ночи уезжаем.

– Вот Катькина сараюшка, – кивнула Марина в сторону одноэтажной халупы через сто метров, – Вечером она пулей будет бежать домой. После того случая, когда зарезали продавщицу, я сменила двух своих – никто работать не хочет, боятся. Катьке, просто, деваться некуда: муж бездельничает, а жить-то надо на что-то. С трудом нашла пенсионерок… Иногда и сама встаю за прилавок.

– Я с тобой рядом буду, – уверенно сказал Игорь, показывая, что он готов горой за неё стоять.

– Вот этого не надо, – запротестовала Марина, – Я и сама справлюсь. Да и кому мы тут нужны?

– Кому-то же понадобилось убивать продавщицу? – резонный вопрос человека, далёкого от местного уклада, на мгновение поставил её в тупик, но она быстро отмахнула сомнения в сторону.

Игорь внимательно смотрел в окно машины – вчера он как-то вскользь пробежался глазами по строениям. Сейчас он изучал, делал выводы…

– Я бы вот здесь хотел обосноваться, – ему понравился небольшой, но симпатичный деревянный домик за невысоким забором, где виднелась стриженная под полубокс лужайка. И повсюду росли цветы.

– Бывший военный моряк тут живёт. Вышел в отставку и купил участок у наркоманов за копейки. Перестроил всё, естественно… Переоборудовал…

Они подъехали к большой трассе, ведущей к городу, и остановились, ожидая, пока проедет поток машин. И это неудивительно – в одну сторону путь вёл прямо до Москвы, а в другую… Голова может закружиться при мысли – куда завезут колёса.

– Обрати внимание на того парня в пиджаке с букетом белых роз… Ничего тебе не кажется странным? – неожиданно спросила Марина.

Игорь увидел молодого человека, медленно бредущего вдоль трассы. Он был одет, будто на собственную свадьбу – чёрный, идеально выглаженный костюм, белая рубашка и галстук ярко-красного цвета. Вглядываясь в поверхность ботинок, он наверняка видел собственное отражение.

Он как раз только что пересёк перед их носом отводную дорогу.

– А кто это? – спросил Игорь.

– Тарас, на заводе работает грузчиком… «Рыжим» ещё кличут. Вроде – неплохой человек, но, говорят, связался с блатными, – он заметил, что Марина сочувствует парню, – Любит одну местную девушку, Наташу, которая на почте работает. А она почему-то не подпускает его к себе. Злые языки поговаривают, что и девочка Наташина от него… Кто его знает – где правда? Он сейчас, видно от неё топает… Она живёт недалеко, возле «Магнита» – вон, который виднеется за остановкой автобусной. И. судя по всему, она ему вновь отказала: какой-то он заторможенный.

Игорь снова посмотрел на парня – Маришка права! Тот передвигался строго по прямой линии, не уклоняясь ни влево, ни вправо ни на миллиметр. Будешь специально тренироваться – так не отрегулируешь собственное движение.

И вдруг «Рыжий» остановился, медленно поднял голову вверх, будто что-то выискивая не безоблачном небе. Губы его расплылись в загадочной улыбке. Невооружённым глазом было видно – человек понял, как стать ему счастливым. Тарас снова опустил голову…. И ни с того, ни с сего, на ужас всем, кто находился в данную минуту рядом или невдалеке и явился впоследствии свидетелем происшествия, бросился под огромную махину приближающегося «Камаза».

– Ааааааааааааа! – закричала Марина и уткнулась лицом в плечо Игоря. Он же сидел молча в оцепенении, в первый раз в жизни увидевший, как кто-либо добровольно переходит из одного мира в другой.

– Ааааааааааааа! – вторили Марине несколько женщин, сидевших на лавочке напротив места, где произошло самоубийство.

Стали сбегаться люди, из «Камаза» вылез шокированный водитель.

– Капец всему.., – только это и смог он из себя выдавить и, сжав ладонями голову, уселся прямо на дороге.

Какая-то старуха лет семидесяти гневно причитала:

– Разъездялись нехрясти!!! Житья от них нету!!!!!

Другая наоборот заступалась за мужчину:

– Никитична, ты что накинулась на него?! Парню и так теперь белый свет не мил… Не виноват он – затормозить не успел. Тарас кинулся неожиданно… Тут никто бы не смог предотвратить наезда…

Марина немного пришла в себя, чувствуя моральную поддержку Игоря. Но трогаться не решилась. Да и не понимала – куда теперь ехать. Её мысли прервал Игорь.

– Надо срочно позвонить в ГИБДД, а они уже сами по инстанции всех вызовут. Медиков тоже надо бы – для шофёра. Не завидую ему – затаскают человека. Может, скорость у него была и превышенна, но если тот хотел покончить собой, он бы всё равно покончил бы… Позвони, пожалуйста…

– Хорошо, а потом мы куда? Что-то я ничего не соображаю…

– Нам надо дождаться приезда полиции. Как никак тоже свидетелями являемся. По крайней мере, «водиле» поможем показаниями.

Марина дрожащими руками достала сотовый телефон и несколько минут безрезультатно пыталась вспомнить нужный номер.

– А я его и не знаю наизусть, – сказала она, – сейчас сыну позвоню.

Пока Марина разговаривала с сыном, а потом перезванивала в дежурную часть городского отделения полиции (так сын посоветовал), Игорь вышел из машины и подошёл к толпе зевак, увеличивающейся с каждой секундой. До него донеслось:

– Надо Натаху оповестить…

Но сначала приехала оперативная группа во главе с начальником ГУВД полковником Смирновым – уж очень неординарное событие произошло. Его сопровождал его зам майор Сенецкий, а также начальник оперативного отдела капитан Ильин. Они втроём сразу подошли к «Камазу». Им было достаточно полминуты, чтобы трезво оценить ситуацию. А трое подчинённых уже во всю опрашивали свидетелей, в том числе Игоря и Марину. Ничего сенсационного они не рассказали. Да и захотели бы присочинить – не смогли бы: другие поправили бы.

С опозданием ГБДДэшники заявились, поздоровались со Смирновым, Сенецким и Ильиным.

– Ну, что тут?

– Да, ничего особенного, – проворчал Сенецкий, – Очередному придурку жить надоело. Сейчас снимем показания, а вы заканчивайте. Криминала нет здесь, а, значит, и нам делать нечего.

Приехала «Скорая», потом труповозка… Взяли анализ крови у водителя. Понятно, что на алкоголь… Но и заодно осмотреть его внешнее состояние.

– Откуда и куда едем? – спросил шофёра Ильин.

– В Москву, – тихо проговорил тот, – Всё указано в сопроводительных документах.

– Ладно, это мы ещё проверим…

– Но я ничего не мог поделать! – мужчина больше не смог сдерживать внутреннее потрясение. И оно вырвалось наружу, – Он сам бросился, неожиданно! Спросите у людей!

– А с какой скоростью летел? – вмешался в опрос начальник ГУВД.

– Как и положено здесь… Ни на грамм не превысил… Честное слово!

– А вот люди говорят, что не только превышал, но и сильно превышал! – уставился полковник на несчастного водителя.

За следственными процедурами никто не заметил, как подъехал «Патриот», и пожилой человек, вышедший первым, открыл дверь с противоположной стороны, и помог выбраться из неё красивой молодой женщине тридцати лет.

– Наташку привезли…, – зашушукались бабки. Это была, действительно, она. Немного полноватая (что её ничуть не портило), со стройными ножками…

Наташа подошла к накрытому простынёй телу и присела. Какое ей дело до слухов, какое ей дело было до взглядов… Она никогда не откроет им истину…

– Женщина, отойдите, пожалуйста от тела, – обратился к ней один из оперативников. – Не положено…

– Мне нужно, – скорее себе, чем ему, прошептала чуть слышно Наташа.

– Не положено, отойдите в сторону…

Но молодая женщина не торопилась выполнять указание полицейского, несмотря на то, что он пытался приподнять её за плечо. Упрямство Наташи не осталось незамеченным руководством силовиков.

– Вы кем ему приходитесь? – поинтересовался у Наташи подошедший Ильин.

– Он хотел, чтобы – Ангелом-Хранителем, а получилось, что – оттолкнула…. Но я ведь его простила… Понимаете, простила!!! Зачем он это сделал?

– Успокойтесь, расскажите всё по порядку….

Наташа смахнула навернувшуюся слезу и встала.

– Хорошо, давайте отойдём…

Они сошли с трассы и присели на лавочке возле одного из частных домов. Казалось, их беседа носит частный характер, но они не заметили Игоря, который уже минут двадцать оккупировал другую лавочку, а от Наташи и Ильина его спрятал густой кустарник.

– Я вас внимательно слушаю, – первым начал разговор опытный сыскарь: за его плечами числилось не одно раскрытое преступление.

– Тарас хотел жениться на мне, – ответила после некоторого раздумья Наташа. – Сегодня он решился на официальное предложение. Сказал, что это – вопрос жизни и смерти. Но он что-то недоговаривал – это в глазах читалось. Какие-то они у него сегодня тоскливые были. Не как всегда. И очень добрые…. В первый раз в жизни, наверное… Я уже хотела смилостивиться, но остановилась в полушаге от принятия решения. И снова отказала…

– А почему? Простите, что лезу вам в душу, но я пытаюсь выяснить причину, побудившую его совершить самоубийство.

– Он когда-то изнасиловал меня. Дочка моя… Это и его дочка, но она очень сильно больна.

– Вот оно как…, – задумался Ильин, – А почему не заявили на него?

– Жалко стало – и его самого, и маму его…

– Так… А дальше что произошло, после того, как отказали?

– Улыбнулся он грустно-грустно, хотел цветы отдать, но я не взяла… Тогда он встал на колени, поцеловал землю передо мной и сказал: «Прости меня за прошлое,.. Прости за дочку… Я, конечно, сволочь последняя, но не настолько, чтобы сотворить зло непоправимое…

– Интересно, – капитан каким-то особенным чутьём почувствовал, что находится рядом с важной ниточкой, но никак не мог её нащупать.

– Я положила ладонь на его голову и…. простила… Но не так, чтобы согласиться разделить с ним жизнь… Просто, простила – по-человечески… Он это понял. Встал, посмотрел на меня, как смотрят на икону, и ушёл…

Всё это услышал и, притаившийся в случайном укрытии, Игорь. Возможно, с моральной точки зрения он поступил нехорошо, но журналистская привычка – совать нос, куда не просят – настояла на своём. До его ушей донеслось достаточно, чтобы заинтересоваться. Краем глаза Игорь увидел, приближающуюся Марину, которая отходила к машине, и, приложив палец к губам, сделал ей предостерегающий знак, чтобы она не выдала Ильину с Наташей его нежелательное соседство. Он сам потихоньку покинул лавочку и вдоль забора направился навстречу Марине.

– Ты что там делал? – спросила она – Притаился за кустами, как партизан.

– Я тебе потом расскажу, – сходу заинтриговал её Игорь, – Оказывается, не всё так просто здесь, как кажется с первого взгляда. Поехали в город…

………..

Коротков широкими шагами расхаживал по комнате, сжав кулаки. Если вы когда-нибудь видели воочию свирепого льва, то в этот момент «Куч» ничем от него не отличался. И причиной тому послужило самоубийство «Рыжего», не исполнившего приказ.

– Вот, Гадёныш!!! Вот, сучий потрох!!! – орал он на весь дом, – Сейчас бы своими руками придушил прямо на месте козла!!!

– Что ты паникуешь? – тихо спросил «Дылда», сидевший за столом. В отличии от «Кучерявого» на его лице воцарилось спокойствие, – Теперь уже ничего не изменить. Ну, кинулся он под этот чёртов «Камаз». Значит, так ему на роду написано. И всего-то…

– Дубина ты, «Дылда»! Во-первых, теперь остальные смогут подумать, что меня, самого «Кучерявого», на западло кинуть, как последнего лоха! А во-вторых, мы же не знаем – какой базар там был у них с Наташкой. Может, всё слил ей по доброте душевной…

– Слил бы – давно бы нас с тобой повязали, – возразил «Дылда».

– Не скажи… Посадили поблизости каких-нибудь топтунов и пасут нас, чтобы взять по существу… Надо Наташку валить…, – наконец он произнёс то, что напрашивалось с самого начала, что он хотел вдолбить недоумку «Дылде», который, по его мнению, уже в штаны наложил. И чего он его терпит? Тоже пора избавляться от «собственной тени». Какой-то он мутноватый – чует сердце. Раньше ведь с городской «братвой» кентовался, а потом вдруг к нему пожаловал: мол, не по нутру ему устарелые правила «законников». То нельзя, это нельзя… «Ладно, позже решу вопрос с «Дылдой», а пока Натаху отправим вслед за её несостоявшимся трахарем…», – Коротков поставил жирную точку в конце непростых раздумий.

«Дылда» встал, подошёл вплотную к шефу и заглянул (чего никогда не делал) тому прямо в глаза. «Куч» почувствовал, как в него от этого неприятного взгляда проникает холод, и ему стало не по себе. Не ожидал такого он от вечно поддакивающего «Дылды».

– Зря ты так, – прошептал тот, – Она-то в чём виновата?

– Я не понял, – вскипел Коротков, Ты что-то хочешь возразить? Или мне показалось?

– Нет, не показалось… Зачем нужны напрасные жертвы? К тому же, нас вычислят тогда в пару секунд.

– Не вычислят: «Тихоня» – фартовый, мы его пошлём.

«Дылда» снова сел, о чём-то задумался, потом сказал:

– Он же отработал свой проигрыш… Кто узнает, в беспределе нас обвинит. И сам он имеет полное право отказаться.

– Отказааааться?! Ты «цинкуешь» – отказааааться??? – зарычал «Кучерявый. – Да он мне должен ноги лизать, что до сих пор на свободе ходит!!! И будет лизать, сука, если не пришьёт эту тварь!!! Звони ему….

«Дылда» нехотя потянулся к мобильнику.

………..

Марина с Игорем уже как час сидели за столиком самого посещаемого местного кафе «Гиацинт», которое имело широкий ассортимент мороженого. В меню, конечно, присутствовало всё, чем угощают посетителей любые подобные заведения, но список различных видов мороженого еле уместился на трёх страницах. Игорь заказал себе несколько разноцветных шариков, политых кленовым сиропом, а Марина остановилась на клубнично-фисташковом вкусовом сочетании.

Внутренний интерьер вместительного зала не отличался какой-то особой изысканностью. Да, – под старину, да – ничего лишнего, но столики и обшитые недорогой материей кресла были, видимо, приобретены, исходя из экономии. Зато с улицы «Гиацинт» напоминал средневековый замок феодала. Правда, никакого феодала он не обнаружил, когда вошёл внутрь: официантки сновали длинноногие, с восковыми лицами от перенасыщенного макияжа. Да важно расхаживал армянин-администратор…

Но прежде, чем удобно развалиться в простеньких креслах «Гиацинта», Марина отвезла Игоря, как и обещала к памятнику павшим во время Великой Отечественной Войны. Памятник построили напротив Центрального Дома Культуры. Наверное, учитывая то, что после проведения различных акций люди всей толпой шли прямо в большущий зал Дома Культуры, где обычно потом толкали речи городские чины. Заканчивались мероприятия помпезными концертами.

Игорь медленно приблизился к подножию памятнику, произнёс про себя слова из песни знакомого автора-исполнителя – «Спасибо вам за то, что мы живём…» и возложил цветы.