
Полная версия
НИКТО, НЕКТО и ВСЁ. Забавный черновик
– Тоже, от А до Я…
СЦЕНАРИИ РАСПИСАНЫ, КАК ДЛЯ ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В ЦЕЛОМ, ТАК И ДЛЯ КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА В ОТДЕЛЬНОСТИ.
– Сценарий для НЕКТО – например! – был расписан практически в тот момент, когда он впервые заорал на весь родильный зал.
– Точно? – нахмурился потешно ВСЁ.
– Точнее и быть не может. Далее?
– Конечно, далее! – восторженно ответил НЕКТО, и, спохватившись, добавил: – а что может быть далее?
– А далее начинается самое интересное.
– Что: раз всё определено?
– Далее встаёт вопрос: а разве не могут эти сценарии быть искажены?.. исковерканы?.. или изменены со знаком минус?
– Кем это: нами?.. кем-то другим?.. злодеями?.. обстоятельствами?.. Получается, что не могут: ты же сам сказал, что всё уже зафиксировано, от А до Я!
– Что написано колом – не вырубить топором, – подтвердил ВСЁ, – народная мудрость.
– Нет, могут, – ответил НИКТО, – и не только искажены, а искромсаны в хлам.
– В хлам? – возмутился НЕКТО. – Нет, я не согласен. Это как же: несмотря на уже написанное?
– Ну, да, несмотря на уже написанное. Или, говоря другими словами – и пользуясь харрисоновской терминологией! – сведены к викарме.
– Что же это за страшилка такая ненашенская – викарма? – спросил раздражённо НЕКТО. – Попроще – никак нельзя?
– Куда уж проще? Викарма – никакая это не страшилка, а понятие вполне нашенское, если оно харрисоновское. Викарма – это проще пареной репы…
ВИКАРМА – ЭТО РАЗРУШЕНИЕ ПРЕДНАЧЕРТАННОГО.
– Да уж: проще некуда… – развёл руками НЕКТО.
– Издеваешься? – свирепо спросил ВСЁ. – И ты туда же? Какой – однако! – ещё один изощрённый издевательщик нашелся.
– Да, какой я изощрённый? – с ухмылкой ответил НЕКТО. – Я ж в заграницах не живал и сокровенных манускриптов, как НИКТО, не читывал, с меня и взятки гладки: так, погулять вышел.
– Смотри, простодушный гуляка: не въехать бы тебе, гуляючи, в косяк!
– Да уж, теперь буду стараться, что есть мочи… – НЕКТО изобразил смиренный вид грешника, кающегося перед строгим священником, посредником Божиим, – чтобы больше не огорчать нашего НИКТО-Харрисона, и не омрачать его… слух! Я, ничтоже сумняшеся, послушно извиняюсь: «викарма – это проще пареной репы, это разрушение предначертанного»! Хренакс – и всё предначертанное раздербанено в хлам: что здесь непонятного?
– Вот это – другое дело, – сказал НИКТО. – Итак, на чём мы застряли? На викарме. Викарма – это когда человек, вместо того, чтобы тупо делать то, что ему следует, как в паранойе, начинает крушить всё и вся, впадая в тамас9.
– Во что – во что?
– В полное невежество.
– В полное – преполное? – спросил ВСЁ.
– В полнейшее!
НЕКТО ничего не сказал.
– Желаете наглядный пример викармы?
– Да уж, хотелось бы, – ответил ВСЁ.
– Пожалуйста, вот вам пример, который мы уже обсосали со всех сторон: когда меня, НИКТО, хотели сделать Маккартни. Это и является разрушением предначертанного. Нельзя НИКТО превратить в НЕКТО, которым является Пол (как, собственно, и Джон). Это и есть полный абсурд.
– Логика железная, – согласился НЕКТО, – Харрисон – это НИКТО.
– Очень и очень хорошо, – с облегчением вздохнул ВСЁ, – с викармой, наконец-то, покончено. Против ветра не плюем и на грабли не наступаем. А теперь – пожалуй! – попрошу-ка я, чтобы НИКТО поподробнее растолковал нам об обратной трансформации: что надо сделать, ЧТОБЫ БУДУЩЕЕ ИЗМЕНИТЬ В СТОРОНУ УЛУЧШЕНИЯ ПРЕДНАЧЕРТАННОГО?.. Такой приятный сюрприз – в харрисоновской парадигме! – предусматривается или нет?.. А то – всё по башке, да по башке.
– На фига тебе это? – поморщился НЕКТО. – Уже во всём разобрались. Может, хватит разборок? И так голова кругом идёт.
– Как на фига? – возмутился ВСЁ. – Если имеет место быть разрушение предначертанного, значит, должна быть изменение предначертанного со знаком плюс, к звёздам. Citius, аltius, fortius!
– В сторону акармы? – спросил НИКТО. – Почему бы и нет? Это возможно…
ЕСЛИ ЕСТЬ РАЗРУШЕНИЕ, ЗНАЧИТ, ДОЛЖНО БЫТЬ И СОЗИДАНИЕ. ВСЁ В СООТВЕТСТВИИ С КОСМИЧЕСКИМИ ЗАКОНАМИ.
– И что же это за новая страшилка-то такая – акарма? – НЕКТО устало поднялся, подошёл к арыку, зачерпнул ладонью ледяную воду, умыл лицо. – Очень хотелось бы просветиться.
– Акарма – опять же, по харрисоновской терминологии! – это деятельность, выводящая нас из под влияния законов причинно-следственных связей, благодаря которой каждый может полностью освободиться от всех своих косяков за одну жизнь.
– Ну, это вряд ли: чтобы за одну! – с облегчением выдохнул НЕКТО. – Нам это не грозит.
– Вам? – дотошным тоном обмолвился ВСЁ.
– Ну, мне. А тебе, думаешь, грозит? Экий самонадеянный нашёлся!
– Не знаю, может, и не грозит, а вдруг… грозит: чем чёрт не шутит?
– Ладно… – НЕКТО утомлённо устремил взгляд в небо, – а хотим ли мы этого: ну, этой акармы?.. Ну, допустим, что хотим. Вопрос: как ЭТО сделать?
– Так вот и познаётся: кто есть кто! – подлил масла в огонь ВСЁ. – Кто – так, погулять вышел, а кто – ну, очень умный! Умнее всех.
– Я что должен сейчас сделать? – спросил НИКТО. – Представить подробный план, как запустить процесс акармы? И не только запустить, а как – пошагово! – это осуществить: сегодня – делаешь одно, через год – другое и так далее?..
(«ВЫ НАСТОЯЩИЙ АЛМА-АТИНЕЦ, если (ПОМИМО ОБОЖАЕМЫХ ПУШКИНА И ГОГОЛЯ, НОСОВА И ЕФРЕМОВА И Т.Д.) ВЫ НЕПРЕМЕННО ЧИТАЛИ РЕМАРКА И ХЕМИНГУЭЯ, КУПЕРА И ОРУЭЛЛА: «кто контролирует прошлое – контролирует будущее, кто контролирует настоящее – контролирует прошлое…» Из «Кодекса поведения алма-атинцев». )
От журчания воды в арыке создавалась иллюзия прохлады, и комфорта.
НЕКТО и ВСЁ испытывающе смотрели на НИКТО, сидящего рядом с ними на скамейке троллейбусной остановки, и ждали харрисоновского ответа…
(«ВСЯ РЕКЛАМА МIРА ОСНОВАНА НА ТРЁХ ПРИНЦИПАХ: ХОРОШО, МНОГО И ДАРОМ! поэтому можно давать: скверно, мало и дорого…» А. Грин.)
НИКТО ничего на этот счёт не сказал.
Он сам толком не знает, что и как, подумал НЕКТО, зато напустить тумана таинственности – горазд, ох, горазд!
Не последний день живём, подумал ВСЁ, раскусим мы ещё эту акарму, никуда она от нас не денется…
(Радиоинтервью с Beatles в Париже, 1964 г. Репортер: Французы еще не решили, ЛЮБЯТ они «БИТЛЗ» или нет. Что вы о них думаете? Пол: О «Битлз»?.. Они КЛЁВЫЕ, они нам нравятся…)
– А знаете, что подумал бы нормальный человек, если бы услышал, о чём мы здесь толкуем? – произнёс с задумчивостью НЕКТО. Задумчивость была наигранной, и нескрываемой.
– И что же? – ВСЁ по-шутовски-свирепо повернулся к НЕКТО. – Интересненько!
– Он бы подумал: сидят здесь, вот на этой скамеечке, три идиота и, используя клоуновски-идиотскую терминологию (пусть даже схожую с терминологией Харрисона, о чём, я так понимаю, НИКТО лекции нам может читать часами), занимаются любимым делом умалишенных – распределением своих ролей поведения в дурдоме. И в каком же это дурдоме? В дурдоме их настоящего и в дурдоме их будущего. Будущего! И не только своего дурдомовского будущего.
– А какого ещё?
– Глобального. Всего человечества! Не круто ли мы завалили штурвал? В штопор не уйдём?
– В штопоре тот самый «нормальный человек», который рассуждает так, как он сейчас рассуждает, – ответил НИКТО.
– Ты намекаешь на меня? Ну, признайся честно: не выглядим ли мы на самом деле дебилами, ведя все эти шуры-муры: карма – акарма – викарма?
– А как могут выглядеть настоящие идиоты? – спросил задорно ВСЁ. – Только по-идиотски!
– Тоже верно: только по-идиотски. – согласился НЕКТО.
– Решение принято: ВСЁ – Ринго, НЕКТО – Джон, НИКТО – Джордж! В том числе, и тобой. И оно вступило в законную силу. Значит, ты сейчас сделал что? Плюнул против ветра!
– Опять оскорбления? – взорвался НЕКТО.
– Никаких оскорблений! Остынь, и принимайся за дело.
Отступать некуда, подумал НЕКТО:
– Ладно, за дело, так за дело. Не плевать же против ветра?..
(«ДАЖЕ „СВОЛОЧЬ“ МОЖНО СКАЗАТЬ ТАК, что человек растает от удовольствия». В. Высоцкий.)
К остановке подкатил троллейбус. Лязгнули открывшиеся двери.
Водитель посмотрел на троих мальчишек, не двинувшихся с места.
Лязгнули закрывшиеся двери, и троллейбус покатил дальше, по маршруту.
(«ЕСЛИ ДУША ЧЕЛОВЕКА ЖАЖДЕТ ЧУДА – СДЕЛАЙТЕ ДЛЯ НЕГО ЭТО ЧУДО. Новая душа будет и у него, и у тебя…» А. Грин, «Алые паруса». )
– А, может, хватит гадать на кофейной гуще? – спросил мягко НЕКТО. – Что плохого в том, что мы – НИКТО, НЕКТО и ВСЁ! – примем предначертанное, как данность: не вмешиваясь ни во что и не нарушая ничего? Ничего плохого. И тупо исполним это предначертанное. Без изысков! А то у меня от этих акарм и викарм уже мозги начинают плавиться и из ушей скоро пар пойдёт. Нам бы было достаточно малого – получить в распечатанном виде эти самые сценарии, которые написаны! Больше ничего не надо.
– Хотелось бы… – с участием произнёс ВСЁ, – хоть одним глазком увидеть наше завтра: каким оно будет – кучерявым и сладким?.. или корявым и страшным, как раковые метастазы.
– А ВАМ ХОТЕЛОСЬ БЫ УЗНАТЬ СВОЙ СМЕРТНЫЙ ДЕНЬ И ЧАС?.. – НИКТО поднял с земли переспелый плод боярышника, очистил его от пыли. – Уж это точно в сценариях есть!
(Латинское название боярышника Crataégus происходит от греч. κραθαιος («крепкий»), что отражает 1. свойство древесины – крепкой и твёрдой, 2. способность растения жить долго: возраст боярышника может достигать 200-300-400 лет…)
– Мне?.. – ВСЁ задумался. – Да, что-то не очень…
– Боюсь, что мне тоже, – без промедлений ответил НЕКТО.
В итоге все согласились с компромиссом, сформулированным НИКТО:
– Не буди лихо, пока оно тихо: если мы по своей воле не въедем в конкретный косяк – коварное лихо не активизируется, без причин…
(«ЧЕМ БОЛЬШЕ Я УЗНАЮ, ТЕМ БОЛЬШЕ Я ЗНАЮ, насколько мало я знаю». Сократ.)
– На этом сходка в честь рождения «НИКТО, НЕКТО и ВСЁ» закончена! – торжественно, как на партсобрании, объявил ВСЁ.
– Ура! – с комсомольским запалом ответил НЕКТО. – День рожденья – радостный день! Пусть исчезнет ссор наших тень…10
(Пресс-конференция с Beatles в Торонто, 1965 г. Репортер: Ринго, вы связаны с какой-нибудь политической силой? Ринго: Нет, Я ДАЖЕ НЕ КУРЮ…)
В летописи о «НИКТО, НЕКТО и ВСЁ» появилась следующая запись:
3. Про волшебную реальность.
«Три» – это первая из сакральных цифр (чисел).
Означает Первоначало, Движение, Развитие; формирование идеи, явления, события.
Это символ Триглава (Род Всевышний, Сварог, Лада).
Также характеризует Вселенную, которая наполнена тремя состояниями: создание, сохранение, разрушение.
Оставалось дело за малым – начать производство шлягеров на все времена.
– Я готов! – отреагировал оглушительно ВСЁ.
– Я, в принципе, тоже, – ответил скромно – как никогда – НЕКТО.
– Let it bе – неплохая песня, – сказал НИКТО, – о чём это говорит?
– О чём?
– Если это сделали Битлз, значит, нечто подобное сможем сделать и мы. И не хуже! Возможно, что и лучше…
(«Я НИКОГДА НЕ ДУМАЛ ПИСАТЬ ВЕЛИКИЕ ВЕЩИ, я просто пошёл и написал их». Джон Леннон.)
– Спорно всё это… а скорее – невозможно… – возразил НЕКТО. Несмотря на своё тайное творчество, он меньше других верил, что они – втроём – смогут завоевать мiр: как это – из ничего сделать что-то? У них же нет ни шиша: ни инструментов, ни аппаратуры. Единственное, что у них есть – это серые совдеповские будни. – Таких, как мы, в эс-эс-эс-эре… валом, и все хотят походить на битлов… Очень, очень спорно всё это.
– Бесспорно – все хотят, только не все могут! – решительно ответил ВСЁ.
– А мы типа такие-растакие-разъэтакие!.. Да?
– Мы – да!
– Не знаю – не знаю: спорно всё это…
– А КАК БЫТЬ С ВОЛШЕБНОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ? – спросил НИКТО. – Её никто не отменял, пока. Как не отменял сегодняшнее 32-е число.
– Вот это в десятку! – заметил ВСЁ. – Я за волшебную реальность! КАКОВА, кстати, ЕЁ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЬ?
– ИЛЛЮЗОРНАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ. И 31 ЧИСЛО В АВГУСТЕ
– Лихо-лихо: действительность, погрязшая в иллюзиях! Мне нравится.
– Забавный поворот! – заметил НЕКТО мягко, но с чёткими нотками издёвки.
– То, что ты появился на свет пятнадцать лет назад – тоже забавный поворот? – спросил НИКТО. – Тогда кто тебе мешает позабавиться и родить забавного и милого детёныша в виде новой Let it bе?
– Так, займёмся производством таких детей! – отреагировал с готовностью ВСЁ. – Я согласен.
– Забавно всё это… – отметил НЕКТО, без особого восторга.
– ТОЛЬКО ТАКУЮ ЗАБАВУ НАДО ДЕЛАТЬ ОТЛИЧНО, – предупредил НИКТО.
– Как? Поделись! Чем чёрт не шутит: может, и мне – несчастному! – откроется тайна, которой нет?
– Нет ни одного ребёнка, появившегося на свет, похожего на другого: они все отличны. Правильно?
– Правильно! – ответил ВСЁ, с энтузиазмом.
– Забавно… – ответил НЕКТО, без энтузиазма. – И что?
– Значит, и твой песенный детёныш – по определению! – не может быть похожим ни на что другое. Тогда и Леннон с Маккартни прослезятся, услышав твой шедевр.
– Ну, это вряд ли! – усмехнулся НЕКТО. – Хотя – забавно…
– Ещё как забавно! – сказал НИКТО.
– Да, очень потешное лясоточение у нас получается: всё это шутки, я понимаю. Забавные получились шутки: улётные, кайфовые, балдёжные!
– Очень!.. – согласился без задней мысли ВСЁ. – Нам шутки строить и жить помогают!
– Только в каждой шутке – лишь доля шутки…
(«ПОЛНЫЙ БРЕД, КОГДА ГОВОРЯТ, ЧТО Я ВДРУГ ОТКРЫЛ В СЕБЕ ДАРОВАНИЕ. Я просто работал». Джон Леннон.
Мимо проносились и проносились легковушки, автобусы, грузовики.
На деревянной скамеечке, в тени под навесом, можно было всю оставшуюся жизнь комфортно сидеть и сидеть, и никуда не ехать. Зачем куда-то мчаться, когда можно спокойно и так, на месте, радоваться жизни, и продолжать зубоскалить и зубоскалить.
Пара троллейбусов, которые останавливались на ул. Розыбакиева, уехали по своим маршрутам без НИКТО, НЕКТО и ВСЁ.
(«ЛЮБОВЬ И МИР ВЕЧНЫ». Джон Леннон.)
– «Во власти идущего давать направление стопам своим»11?
– Во власти! – ответил категорически ВСЁ.
– И куда же мы их направим? – спросил пристрастно НЕКТО.
– В никуда… – ответил НИКТО.
– Я думаю – нас ждёт захватывающее путешествие! – ВСЁ сиял своей ослепительной улыбкой.
– И полное сюрпризов, – улыбнулся НЕКТО, – уверен, что неожиданных.
– Будет забавно – это я обещаю, – добавил без пафоса НИКТО.
– Я почему-то в этом не сомневаюсь, ни капельки… – ВСЁ присел у арыка, и, зачерпнув ладонями воду, окропил ей друзей, – хотя не сомневается ни в чём только полный дебил…
(«ПОЗНАЙ СЕБЯ – ПОЗНАЕШЬ МИР». Надпись на храме Аполлона в Дельфах.)
К остановке подкатил троллейбус №11. Они втроём вбежали через переднюю дверь, бросили двенадцать копеек в кассу, оторвали билетики, не стали устраиваться на свободных сиденьях, а прошли через весь троллейбус и расположились на задней площадке, где им было комфортно стоять, облокотившись о тёплый, нагретый солнцем, металлический поручень.
Кроме них в салоне, ближе к водительской кабине, сидели только благообразного вида бабушки и дедушки: самый разгар дня – кому ещё было быть здесь?..
(«ВЫ НАСТОЯЩИЙ АЛМА-АТИНЕЦ, если ВСЕГДА УСТУПАЕТЕ МЕСТО В ОБЩЕСТВЕННОМ ТРАНСПОРТЕ СТАРШИМ, А ТАКЖЕ – ДЕВУШКАМ И ЖЕНЩИНАМ…» Из «Кодекса поведения алма-атинцев». )
Странно, подумал НИКТО, три месяца назад на поезде «Легница – Москва» я пересекал польско-советскую границу, подъезжая к Бресту, и было чудное ощущение счастья. Потом произошла следующая странность: из Европы случилось перемещение прямиком в Азию, от поляков к казахам, почти опять за границу. Но Алма-Ата, утопающая в зелени садов, пирамидальных тополей и кустарников, не выглядела чужой. Наоборот, она – как раз – выглядела городом руским, без всяких там азиатских признаков, и было ощущение, что он здесь как будто уже бывал раньше: очередная волшебная необъяснимость. Немного, правда, шутейным, как в детской игре, показалось название города: Отец Яблок! Город Верный, как изначально его назвали – вот это звучало по-взрослому… А потом произошла другая странность: среди первых знакомств – НЕКТО, поляк…
(Через три года НИКТО скажет:
– ВЫ НАСТОЯЩИЙ АЛМА-АТИНЕЦ, если СТАВИТЕ НАД СОМНЕНИЕ УТВЕРЖДЕНИЕ, ЧТО АЛМА-АТА – ЭТО РУСКИЙ ГОРОД…
Это было в «Туристе», баре, находившемся в гостинице «Алатау» на первом этаже. На столе стояло шампанское, на двух тарелочках – шоколад и сухофрукты. Коктейли «шампань-коблер» ещё не заказали…)
НЕКТО – с осторожностью, непонятной ему самому! – перебирал детали состоявшегося сумбурного разговора.
С одной стороны, всё, что говорил НИКТО, выглядело симпатичным. И, вообще, НИКТО чем-то притягивал к себе. ВСЁ тоже выглядел не хуже, несмотря на его солдафонский юмор…
(«МНОГИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ, РАЗВИВАЮЩИЕСЯ В ГОЛОВНОМ МОЗГЕ И ЕГО КОРЕ, ЕЩЁ НЕ ИЗУЧЕНЫ…» – эта фраза НИКТО ослепительной молнией блеснула среди разговора: с каким подтекстом он её сказал?..)
ВСЁ не думал ни о чём. Ему было просто комфортно быть вместе с НИКТО и НЕКТО.
– Ну, и что: будем играть в молчанку? – сурово спросил он.
– Я могу рассказать о своих клешах, которые так заинтриговали всех… – ответил НЕКТО.
Оказалось, что моднючие эти клеши – это подарок с барского плеча его двоюродного брата Витольда, который старше НЕКТО на семь лет. И Витольда он боготворит, конечно, не за эти подштанники, а за то, что он классный гитарист и что он в авторитете среди городских музыкантов, которые лабают в лучших ресторанах Алма-Аты. Сам Витольд играет в «Салюте», кафе САВО12, что располагается на проспекте Абая, угол улицы Гагарина.
– Говорят, туда просто так не попадёшь, – сказал НИКТО.
– Конечно, там аншлаг даже в будни! – НЕКТО уже не надо было заставлять себя улыбаться. Его улыбка была натуральной, невымученной.
На ВДНХ троица мальчишек выскочила из троллейбуса, чтобы пересесть на другой троллейбус, №6, который шёл вниз по улице Ауэзова, потом – направо по проспекту Абая, далее – до улицы Коммунистической и по нему – до конечной остановки на вокзале Алма-Аты-2. Они опять стояли на задней площадке и глазели по сторонам.
Когда троллейбус проехал по пр. Абая пересечение с улицей Гагарина, НЕКТО сообщил важно:
– А вот и «Салют» Витольда.
С левой стороны проплыло мимо кафе САВО.
– Его надо срочно переименовать, и назвать – «САЛЮТ ВИТОЛЬДУ»! – предложил ВСЁ.
– А если по соплям? – НЕКТО напрягла безобидная реплика ВСЁ, будто было сказано что-то очень оскорбительное; оскорбительное вообще, и оскорбительное в его адрес, в частности.
– А если шутку воспринимать, как шутку? – спросил НИКТО.
– Вот именно, – заметил ВСЁ.
На остановке перед цирком, в простонародье именуемой, как «тёщин язык», друзья вышли, перебежали между машинами через проспект Абая и оказались в малепуське-забегаловке, где можно было купить стакан молочного коктейля за десять копеек и румяный рогалик – за пять…
(«СЧАСТЬЕ НЕ ПРИХОДИТ В ВАШУ ЖИЗНЬ С ФАНФАРАМИ. САМЫЕ КРАСИВЫЕ ВЕЩИ, ТЕ, ЧТО ДАЮТ ВАМ ИСТИННОЕ СЧАСТЬЕ, ПРИХОДЯТ НА ЦЫПОЧКАХ, ТИХО… И ждут, когда вы их заметите». Одри Хепбёрн.)
В кафе «Салют» по вечерам собирались юнцы-мажоры с папиными деньгами в карманах, фанаты «Битлз», «Смоки», «Роллинг Стоунз», лейтенантики и не только, контингент к тридцати и за тридцать, бывали здесь и солидные чиновники, которые приходили сюда с молодыми любовницами, а также – торгаши и проститутки. Пару столиков обязательно занимали представители воровского мiра Алма-Аты, поскольку и среди них были любители музыки загнивающего Запада, которая звучала по городу из каждого окна: «Пусть будет так», «Лестница в небо», Сувениры».
В кафешке САВО были престижная несоветская акустика и усилители, престижные несоветские инструменты у музыкантов.
Пожалуй, лучше, чем в «Салюте», зарубежную музыку никто на тот момент в городе не играл.
Музыканты, которые были родом из СССР, выглядели так, словно они переместились на сцену «Салюта» со страниц несоветских глянцевых журналов: в джинсовых костюмах с лейблами «Левис», «Ли», «Вранглер» и со всём прочем несоветском, вплоть до нижнего белья.
Заведения моднее «Салюта» в 1974 году в Алма-Ате не было. Заказ песни стоил пятерик, червонец, бывало – и больше. Завсегдатаи «Салюта» не бедствовали, а, значит, не бедствовали и музыканты «Салюта».
В 23.00 кафешка закрывалась.
Довольные пьяненькие и полупьяненькие посетители недовольно покидали его: кто же это установил, что веселиться можно только до одиннадцати? Какая каналья это сделала? Почему не до утра? Почему нельзя наслаждаться и наслаждаться без границ, как наслаждается все (кроме СССР)? Почему весь мiр так сладко погрузился в сексуальную революцию и хипповские парадигмы («ЗАНИМАЙТЕСЬ ЛЮБОВЬЮ, А НЕ ВОЙНОЙ!», «ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН БЫТЬ СВОБОДНЫМ», «ВСЕ, ДУМАЮЩИЕ ИНАЧЕ, ЗАБЛУЖДАЮТСЯ» и пр.) стали нормой – поскольку были желаемыми и востребованными! – а советскому человеку эти нормы были не позволены? Почему?..
Ближе к полуночи разъезжался по домам и персонал «Салюта», на скорую руку наведя относительный порядок в помещении. В это же время покидали кафе и музыканты, успев пропустить по рюмочке и честно разделив честно заработанное. Они вываливали всей гурьбой на пр. Абая и ловили попутки. Проезд в любой конец города стоил 1 рубль.
В ту – сенсационно-памятную для всех! – полночь «салютовцы» как-то удачно и быстро укатили восвояси на разных такси, а Витольду попутка всё не подвёртывалась и не подвёртывалась. Так он остался стоять один на обочине дороги, продолжая голосовать. В правой руке у него был кофр с «Гибсоном», с которым лучше было бы не отправляться домой в столь поздний час.
(Электрогитара «Гибсон», производимая американской компанией, считалась одним из лучших инструментов, который предпочитали «Битлз», «Дип Пёпл», Эрик Клэптон и другие знаменитости 1960-70-х годов…)
(«ВЕЛИКАЯ НАУКА ЖИТЬ СЧАСТЛИВО СОСТОИТ В ТОМ, чтобы жить только в Настоящем». Пифагор.)
Здесь самое время рассказать о «тёщином языке», который вытянулся практически на всю длину пр. Абая, разделив его на две части: движение транспорта в одну сторону и движение в противоположную. Таким образом, «тёщин язык» находился ровно в середине самого длинного в городе проспекта. Где-то он был подстриженным газоном с клумбами, где-то – засаженным декоративным кустарником, а где-то – узким сквериком, где стояли скамеечки для отдыха под деревьями. В районе пр. Абая и ул. Гагарина был как раз такой скверик, уютно-зелёный и тихий. Был здесь и кустарник по обочинам дороги, и буйно разросшиеся деревья.
Витольд один простоял недолго. Высматривая такси, он не заметил, как сзади подошли двое и взяли его, в районе почек, на ножи.
– Давай-ка, касатик, поспеши, – приказал один из них и указал, куда надо поспешить: на тихую и закрытую от посторонних глаз территорию «тёщиного языка».
Куда деваться? Деваться было некуда: Витольд послушно пересёк проезжую часть, нашёл прогал среди кустарника и скоро очутился в тени деревьев, которые образовывали туннель в середине «тёщиного языка».
Витольду не угрожали, его не били, он сам, молча, отдал «Гибсон», купленный накануне, почти за две тысячи рублей: всё ясно было без лишних слов – либо его почикают ножичками и заберут гитару, либо не почикают, но с инструментом в любом случае можно попрощаться.