Пофигизм. Введение

Гламуры.

Гламуры – тупые. Если вывесить над подвалом табличку «Дольче и Габбана», гламуры первые, кто появятся там с оценивающим видом. Узнать гламура можно по крему, элементу розового в белье и причёске в стиле Зверева. Наиболее продвинутые гламуры ходят с причёской Зайцева или Юдашкина. Гламура можно пропалить фразой эй, слышь, там «Жи-ванши» новый вышел, после чего гламур выдаст себя, сделав ручками у лица удивление и вытянув губки, как у рыбы.

Пафосники.

Пафосники – клоуны. Встретив в метро пафосника, понимаешь, что заплатил не зря. Человек с лицом герцога де Ришелье и одежде от «Abibas» будет всем видом показывать, что поездка в этом транспорте – результат проигрыша в споре с Ренатой Литвиновой.

Реперы.

Реперы – чёрные. Если Вы видите репера и он, сука, не чёрный, это эминем. Если это не эминем, это не репер. В душе каждый чёрный репер мечтает стать эминемом и наоборот. Реперы часто палятся на травке, джипах и красивых джипах. Если тебя застрелили под фразу «мув бек мазафака», тебя застрелил репер.

Эстетика в нашем мире – вопрос слишком спорный, кто-то ценит душевное богатство, скрытое уродством тела, кто-то слишком любит абстрактность чёрного квадрата. Вкус и цвет этого сообщества задается модератором. Недовольные ходят пешком и, проходя мимо, могут увидеть лишь случайные отблески красоты. Концепция проста: хотите видеть сливки – Бог вам в друзья, стучитесь и вас откопают. У всех свои приоритеты: один мужик любил поесть. Другой – поспать. Третий – выпить. А четвёртый – поработать. Так он и работал: трезвый, невыспавшийся, голодный и злой. Поэтому я сегодня приму на лицо тупое выражение, поставлю новый DVD и весь день проваляюсь на диване в блаженном ничегонеделании.

Жизнь – игра, но, блядь, последняя, так что играть надо по-настоящему. То ли мир серый, то ли у меня линзы запотели. Поди тут не спейся в одиночестве, в отсутствии перспективы, а про любовь и счастье даже заикаться не буду, черт, а так хочется быть нужным хоть кому-то. Но красота не спасет мир? Красота занята сейчас у спонсора…

У меня глаза дьявола, но душа ангела. Или наоборот? Кому как видится.

«Иди, помолись за меня, не назад.Я молча иду. Пробираемся к небу.Все то, что хотели, забыли сказать,Останется в комнате. Старая мебель.Забытая пыль одряхлевших веков –Hа ней так уютно лежит толстым слоемВсе то, что не сказано. Пальцем FUCK OFFЯ выведу. Гpустно, но время такое».

Страсть разрывает все связи с этим миром. Сложные формы, рисуемые слиянием двух человеческих тел, растворившихся в хитросплетениях простыней, насквозь пропитанных запахами любви: пота, спермы, аромата женского лона, благоуханием волос и едва уловимого шлейфа от дорогих духов – создают завершенность картины, в которую с необъяснимым старанием и трепетом, отнюдь не характерными для привередливой судьбы, были помещены два жаждущих друг друга существа. Неприкрытая нагота их тел, словно издевка над застенчивым взглядом сидящего на кресле кота, замыкает в себе и пространство, и время, выступая некой альфой и омегой, уходящих навсегда в историю дня. Ее нежная кожа, под волшебною силой магнита, не осознавая ни курса, ни мотивации, непроизвольно тянется навстречу его ласковым пальцам и страстным губам. Ее руки замыкаются на его шее, создавая кольцо притягательной несвободы. Они счастливы от обладания друг другом, они досадуют только на то, что не могут завладеть партнером полностью. Остается какой-то осадок незавершенности, несмотря на то что все прекрасно. Они пытаются проникнуть в партнера максимально глубже, целуют любимое тело еще более остервенело, сжимают в объятьях и бесятся, что все равно не в состоянии слиться воедино. Одиночество – властитель душ. С неизменным постоянством и цикличностью мы приходим в этот мир и уходим из него. И никого с собой не приводим, как и забрать отсюда не можем никого. Каждый сам по себе: тащит свою душу через коридоры истории, принимает решения, страдает за них, краснеет, радуется. Берет на себя странные и необъяснимые обязательства, выполняет или не выполняет… на том свете все равно. Верит в чудеса, в слова, в людей, в себя. И все предают, все удивляют, все забывают. Какую роль во всей этой мясорубке играет любовь, вот что интересно! Да самую непосредственную – роль винтового ножа. Она перемалывает сознание и создает новый продукт. Это как раз одно из тех проникновений в нашу жизнь иных миров, привнесение в нее новой струи воздуха, новых красок, новых эмоций. А за все это надо платить!

Молитва святого Августина:

«Господи, как же так получается,Что мы путешествуем,Удивляясь и восхищаясь высотой гор,Просторами морей, течением рек,Устрашающей силой океановИ движением звезд.А когда мы смотрим внутрь себя,То не замечаем великого чуда».

Виноваты ли мы?

Накануне в одной из передач мой мозг выхватил интересный вопрос, который натолкнул меня на ряд размышлений. Что стало причиной, а что следствием: современное поколение опустило культуру на низкий уровень или же упадок культуры испортил современное поколение? Все, начиная от литературы и заканчивая кинематографом и шоу-бизнесом, пошло по пути упрощения и ускорения. Исчезли основательность, глубина, ум, эксклюзивность. На смену талантам пришли звезды, на смену образам пришли картинки. Продюсеры, промоутеры, пиарщики пытаются свалить все на современную молодежь: «Вот, дескать, чего же вы хотите, мы продаем тот продукт, который нужен этому примитивному поверхностному поколению». Но так ли это на самом деле? Ведь давно доказано, что массы легко восприимчивы к внушению, а особенно самая юная прослойка культурного электората. Здесь элементарная арифметика: народ будет с не меньшим удовольствием впитывать всей своей духовной сферой таланты и их творения, но незадача в том и состоит, что талантов слишком мало, а потому в абсолют должны быть возведены серость и бездарность! Те самые серость и бездарность, которые всегда можно заменить на товар аналогичного сорта. Штучный товар – это слишком невыгодно в условиях большой игры. Ищите качество, требуйте качество: ваш внутренний мир должен быть холстом, расписанным яркими красками, а не помойкой, заваленной хламом. «Хочешь ли ты, чтобы жизнь твоя всегда была лёгкой? Так оставайся постоянно в стаде и за стадом забудь о себе»[13].

Мир очерствел: по улицам ходят зомбированные копии людей, у которых все по расписанию, по графику, по расчету. Что случилось с нами, кто нам так промыл мозги? Или просто все живут по принципу наименьшего сопротивления? Ах, подумаешь: один раз обожглись, и что дальше, это же не означает, что жизнь на этом закончилась. Вокруг все серое, так раскрасьте в разные цвета: не нравится что-то – возмущайтесь, нравится – улыбайтесь. Реагируйте!

Кап… Кран на кухне. Очередная капелька наливается и соби рается сорваться вниз. Догнать других. Течение неминуемо. Non stop. И против не попрешь. Вскакиваю. Закручиваю кран. Капля покорно прячется. И ей уже нет дела до других. Течение нарушено. Я смогу. Я буду. Я выживу… Поплыву против течения.

– Что это дует? Закрой окно. Я после ванны.

– О чем ты? Здесь глухие стеклопакеты.

Мурашки. Ура! Все-таки дует. Окрыляет. Вот оно, средство от всех душевных синяков и ссадин. Wind of change. Ветер перемен… Ветер перемен. Каких, бля, перемен? Все слилось в одно: женщины, работа, тоска. Парадокс: наличие людей в твоей жизни совсем не освобождает от этого самого внутреннего одиночества. Ходишь на свидание и не понимаешь, какого черта ты там делаешь, ведь все равно не судьба. Любовь можно встретить, только столкнувшись лбом с таким же, как ты. Правильнее будет сказать, с тем, кто тебя до конца поймет и оценит. Но разве таких найдешь? Встречаются только полумеры. Ох уж этот кривляющийся мир. Мир полумер и искаженных зеркал. Все отражается, только отражается… Пытаешься погрузиться глубже, и все равно видишь одни лишь отражения. Наброски сознания не более. Люди разбухают от своей значимости, вернее, от веры в нее. А на самом деле большинство из нас всего лишь отражения, и любой брошенный в зеркало камень вдребезги разносит весь пафос. Не хватает основательности, целостности. Вот таких основательных, я и ищу. Людей-манекенов и без того хватает. Welcome, друзья! Остается только одно: проснуться, влезть под душ, влить в себя кофе, зажевать куском с маслом и, на работу. И завтра то же… На рынке труда самым востребованным всегда был, есть и будет один и тот же тип работника, который с одной стороны, должен быть очень умным, чтобы успешно решать самые сложные задачи, а с другой, полным идиотом, чтобы получать за это смешные деньги.

Трудоголизм. Вот интересно, он больше вознаграждаем или наказуем? Карьерный рост – безусловно, хотя и здесь все не так просто, некоторые пашут вхолостую, но при этом:

1) потеря личного времени (о да, и еще как);

2) нарушения здоровья (как глаза-то болят сейчас, когда пишу эти строки, после насыщенного рабочего дня, да и голова не меньше);

3) нарушения сна (случается и такое);

4) смещение ориентиров и приоритетов, вернее, полная смешанность их (так что там важнее: внимание к близким или работе?)… Жертвуйте, жертвуйте, оценит ли кто, вот в чем вопрос;

5) отрешенность от реальности (наблюдается у продвинутых компьютерщиков, хотя и другим не чужда).

Но есть и оборотная сторона медали: работать совершенно не хочется, потому я предлагаю семь способов, которые помогут не уснуть на работе (выбирай себе по душе).

Фармацевтический.

Купить стимуляторов: настойки эхинацеи и элеутерококка, «Негрустин». Все это аккуратно смешать с пятью чайными ложками «Нескафе» и выпить с кипяченой водой. Недостаток: невкусно, будет ломка.

Физиологический.

Умыться ледяной водой. Через 15 минут повторить. Далее по мере надобности. В конце концов, запершись в туалете, можно и вздремнуть. Недостаток: дверь откроют, а вас вздрючат.

Физический.

Аккуратно распрямить две скрепки. Полученными проволочками закрепить глаза в раскрытом состоянии. Стараться не моргать. По мере сгибания – менять проволочку. Недостаток: больно.

Музыкальный.

Громко петь веселые жизнеутверждающие песни. Недостаток: менее уставшие коллеги могут не понять; ваше пение они быстро прекратят, а вас вздрючат.

Адреналиновый.

Пойти к начальнику, сесть на его стол и потребовать немедленного повышения зарплаты, собственный кабинет и четырехнедельный отпуск. Недостаток: сон может пропасть надолго.

Идиотский.

Не пить накануне вечером, выспаться дома, утром позавтракать, сделать зарядку. Недостаток: пропадает смысл жизни.

Фантастический.

Поработать. Недостаток: во-первых, вздрючат, а во-вторых, где же взять столько работы, чтобы целый день не спать?

Доброе утро, уважаемые дамы и господа! Мы продолжаем нашу истерику по поводу приближающихся событий, и рады сообщить вам, что сегодня последний рабочий день апреля. Вдруг в курилке возник вопрос: почему у девушки, чем длиннее ноги, тем меньше сиськи? А? Во, блин, мысли у меня с утра… Но, как говорится, человек предполагает, а один звонок начальства – и весь фэншуй насмарку. Подумаю лучше о чем-нибудь романтическом.

Самое большое впечатление во время зарубежной поездки. Однажды, пребывая с дружественным визитом в стране, где мартини подают с оливкой и соломинкой, отсыпал индейцам пороху, и те тут же посадили его, чтобы вырастить ружья. Подумаю лучше о чем-нибудь личном. Надоели случайные знакомства. Хочется «чивота» нового. Проблема. Но не бывает нерешенных проблем, есть неприятные решения. Помните, что страх – это когда есть выбор. Когда вы поймете, что выбора у вас нет, страх исчезнет. Поэтому ничего не бойтесь.

Вампиры и вурдалаки! Да, да. Я это вам говорю. У вас сегодня «празднег»! А «ишо», помните того мудака в хоккейной маске? Офигеть, хоккейный фанат. Сколько же ужасов может выдумать человеческий «моск», лишь бы не работать. Учитесь! Откройте «моск» неизведанному. Но самое большое неудобство работы заключено в том, что на работе никто не дает думать. Почему-то все время напоминают, что нужно работать. Да, воистину, работа облагораживает человека, а безделье делает его счастливым.

Было у отца три сына: жадный, хитрый и пофигист. И были у него три волшебные трубы: золотая, серебряная и чугунная.

И вот помер отец и не успел отписать, кому какой трубой владеть следует. Жадный сын сразу схватил золотую трубу. Открыл на ней вентиль, и вышел из трубы Джинн нефти. И сделал жадного сына олигархом. Хитрый сын спорить не стал и взял серебряную трубу. Открыл на ней вентиль, и вышел из трубы Джинн газа. И сделал хитрого сына премьер-министром. А третьему сыну все по фигу. И сказал он, что чугунная труба ему тоже по фигу. И бросились два первых сына рвать её зубами друг у друга. И лопнула чугунная труба. И вышел из неё джинн канализации. И утопил обоих сыновей в дерьме. А третьего не утопил, потому что ему и это было по фигу.

Потребности растут по мере их удовлетворения, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Жадность порождает бедность. Вне нас и внутри живут прелестные конструкции из атомов, все мы пытаемся их либо родить, либо убить, ну или сломать, а потом построить, а порой выстраивается само – такое чудо природы. Они же могут говорить, могут молчать, могут выражаться. Издавать звуки может почти каждое существо, сколько бы атомов в себе ни имело. Тёмное не значит черное или серенькое, ну как там… что-то типа того… Что? Ничего не понятно? Да, блин, если разобраться во всех этих атомах, то мозг сам превращается, как брюки в шорты.

Как быстро летит время: не успел проснуться, а уже опоздал на работу. Ведь мало встать рано утром, надо еще перестать спать. Вот как себе поднять настроение с утра? Оно хорошее. Но его надо еще поднять. Чтоб на весь день, и на следующий тоже, и вообще… Варианты:

1. Наорать на подчиненного? Неспортивно.

2. Наорать на начальника? Опасно.

3. Наорать на автоответчик?

Короче, я слушаю новости каждое утро, и в маршрутке народ не понимает, почему я ржу.

Нева вскрылась. Скоро пойдёт ладожский лёд – похолодает. А ещё недельки через две вскроются реки на Карельском перешейке, сойдёт снег, подсохнет, и можно будет встать с палаткой. Уже звонил корешок – в апреле откроем сезон, рванём «куда-нить» на озера, под Выборг. Бью копытом. Воздух мне нужен, воздух. Задыхаюсь среди асфальта, задыхаюсь и чувствую себя дрессированным медведем. Хожу, говорю, улыбаюсь, будто не я, а какая-то заложенная во мне программа. А вокруг такие же дрессированные обезьяны: почти всегда заранее известно, что тебе скажут или как отреагируют. Как правило, не по своей инициативе – их научили, что это правильно. На четвёртом десятке уже редко встретишь что-нибудь новенькое. Большой город – это большая ложь. А там – корни, чтобы стоять, надо за них держаться, так честнее. Когда-нибудь всё-таки уеду из Питера. Срублю землянку, проведу интернет… А сейчас побреюсь, надену лучший галстук, обольюсь одеколоном, и пусть они там все ох. ют. Хочу в пампасы… Мне вот интересно: кого едят комары, когда уезжают отдыхающие? Хотя в августе они уже не так напрягают, как в июне. Кстати, озёра на Карельском тёплые. Температура воды +20, видимость метров шесть. Вот только флора и фауна на Красном море побогаче.

Я фаталист. И считаю, что судьбу нашу соткали где-то выше. И не в наших силах принципиально ее изменить, но только от нас зависит: пройдем мы по ней с гордо поднятой головой или проползем на коленях. Люди стремятся к тебе тогда, когда от тебя исходит сила. Слабые нотки ощущаются окружающими как запах поражения. Силы в большинстве «человеков» и так немного, поэтому они и предпочитают быть где-то рядом с ней. И если энергия на исходе, лучше спрятаться, как делают дикие звери, в темную нору, переждать там, обратиться к природе и ждать, когда природа даст тебе новые силы. Не стоит пытаться брать их у людей – не дадут. А если просить будешь – отберут то, что осталось. Лежачего не бьют! Его топчут! Силы придут, но позже. И только от высших сил – там их в достатке. И там их не жалко. Нужно просто уметь обращаться к этому источнику. Некоторые люди как ГЭС. Они мощные и несут энергию многим, очень многим.

Моя душа поёт! Поёт вместе с ветром, дующим с востока, наслаждается дождём, радуется молниям, сверкающим в вышине, гремит, грохочет вместе с громом. Не огорчить меня ничем. Бегу, лечу по улице мокрой я. Мальчишкой ощущаю себя – мне хочется беситься, кричать и веселиться; крикнуть всем вокруг, что она есть на этом белом свете – мой ангел белокрылый, озаряющий мой день, час, каждую секунду светом нереальным, многоцветным… Мне хочется сказать всем людям в мире: как же я её люблю. Но люди лишь проходят мимо, не замечая, что со мной творится, им нет дела до меня, стоящего под дождем с улыбкой на лице. У каждого свои проблемы, каждому хочется быстрее оказаться дома, в уюте и тепле. И я кричу во всю силу моих лёгких: «Люди, остановитесь хоть на секунду и посмотрите, как же красиво на этой улице, под этим вот дождём, вокруг машин снующих»…

– Безумец!.. Простудишься, подхватишь воспаление лёгких…

– Да он же пьян!..

– Обкололся!..

Смеюсь угрюмому небосводу, низвергающему океаны воды на меня, смеюсь прохожим, не желающим даже на секунду остановиться и разделить со мной вместе чудесный миг бушующей стихии, что так подходит к моему состоянию сейчас. Блеснула молния. Гром ударил канонадой. Стихия со мной была согласна. И я с ней продолжил свой бесшабашный бег по улицам прекраснейшего из городов. Но вот помаленьку начало всё утихать. И грустно стало немножко, что краток был этот миг единства. Промокший и продрогший, я возвращаюсь домой к себе. И пишу при активном участии Купидона.

P. S. Температура у меня сейчас 39,2 по Цельсию. Настроение отличное!

Иногда…

Иногда нам так нужно просто обнять кого-то, и услышать всего три слова: всё будет хорошо», и заснуть на чьём-то плече, и выплакаться кому-то, и попросить кого-то остаться и не оставлять тебя в одиночестве. Иногда, уходя, так хочется, чтобы тебя попросили остаться, остаться навсегда. «Любовь – с казка мужской мечты и женской, она не смешивается с жизнью. Она возникает в ней как сновидение и уходит из нее, как сновидение, иногда оставляя по себе поразительные воспоминания, иногда не оставляет никакого следа – только ранив душу сознаньем, что было что-то, чего больше нет, чего не будет, чего не вспомнишь, не вызовешь опять никакими усилиями»…[14]

А может, то, что мы ищем, нельзя охватить и осознать логическим путем аналитического мышления? Может, это как музыка, поэзия, живопись? Эта божественная способность порождать красоту, доступная единицам, гениям? Недосягаемое… Вчера разговаривал с человеком. Долго. О многом. В сущности, был разговор людей о людях. А разговора могло и не быть. Духовно. Этой гипотетической идиллии мешает не физическое отдаление, а расстояние, обусловленное различием культур двух людей, как проекция мироощущений, традиций. Для чего я читаю книжки? Привычка? Мода? Рекомендация человека, который для меня много значит? Или просто тяга к новой информации? На фига? Информации и так льется чрезмерное количество в тело через все мыслимые органы восприятия. Мода проходит. А привычка? Задумался… Хорошая это все-таки привычка. Ведь научился же фильтровать информацию. Я не могу позволить себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием «Комбат атакует» или «Спецназ выходит на связь». Я не смотрю «Бригаду», не люблю русский рок, у меня нет компакт-диска Сереги с «Черным «бумером». Я читаю Роббинса, Синкевича, смотрю старое кино с Марлен Дитрих. И свои первые деньги я потратил не на «бэху» семилетнюю, как у пацанов, а на поездку в Стокгольм. Может, поэтому я одинок? Хм… одиночество… заходишь в цветочную лавку, а там приветливая девушка-продавец лет эдак 23-40, указываешь ей на цветы, она переспрашивает на всякий случай, те или нет, спрашивает, как лучше упаковать. Отдаёшь деньги, забираешь цветы, выходишь на улицу и даришь цветы первой встречной девушке от 18 до 50, просто сказав: «Это вам»… И уходишь, ведь никто не сможет сказать, почему ты это сделал. Есть люди, для которых жизнь – это озеро или море. Они любуются его видом, наслаждаются мягким прикосновением воды. Но есть люди, для которых жизнь – это колодец. Они пытаются погрузиться в холодную неопределенную, но чем-то завораживающую бездну, не ведая, что этот колодец для их человеческого взора необозрим. Чтобы разглядеть что-то, они начинают спускаться все дальше и дальше, по сплетенным ими же веревкам. Но в конце концов этот искусственный помощник заканчивается, а они все верят, что дальше что-то есть, они тянутся туда… и в итоге нверевки обрываются. Где грани разумного? Как научиться пить из колодца, а купаться в озерах? Да, настоящий интеллигент – это человек, много думающий о том, что его совершенно не касается.

Кто-нибудь знает формулу покоя? Какой покой? Нас имеют – мы крепчаем (девиз, который высвечивается у меня в последнее время). Что за на фик!? Тоска зелёная, ничего не происходит… nothing going on. Пришел на работу, привычно навалилась небольшая куча «гимора». Естественно, по большей части надуманного. Как обычно, я моментально покрылся панцирем, хорошо отполированным и крепким настолько, чтобы всякое дерьмо поскорее скатилось с меня. Совсем не новая, и даже основательно устоявшаяся мысль промелькнула в башке: «Щас посмотрим, кто кого больше боится». Рабочий день сокращает жизнь на 8 часов, делайте выводы. Кстати, занятие ерундой на рабочем месте развивает боковое зрение, слух и бдительность в целом! А блядь – это не бранное слово, а звук, с которым у вас в офисе отключается интернет. Эх, вот сижу на работе и такая хрень в голову лезет: почему, когда ты разговариваешь с Богом, это названо молитвой, а когда Бог с тобой – шизофренией? Так, всё, марш работать! В такую жару хочется только холодного пива и горячую женщину. И то, и другое лучше употреблять в больших количествах, не ограничивая себя в удовольствии, удобно устроившись где-нибудь в тени, под шум листвы, морского прибоя ну или хотя бы у вентилятора. Упс-с, о чём это я? Отпуск только в августе, так что сейчас – работать, работать, работать, работать… Но мысли почему-то вертятся по кругу и возвращаются все время в одну точку – никак они не могут ее проскочить, круг потому и круг. Каждый из нас, мужчин, иногда за сумерками своего мужского примитивизма чувствовал в себе пробивающийся луч какого-то особенного отношения к женщине: не просто вожделение и страсть, а что-то большее, что-то за гранью понимания и ощущения, когда хочется не просто обладать женщиной, а зачерпнуть то неиссякаемое тепло и едва уловимый, ускользающий аромат женского тела, в котором были соединены неведомым творцом воедино в один букет запахи гор, лесов, рек, всего лучшего, что было создано на земле. Ты ощущаешь в себе потребность прикосновения ее ласковых рук, создающих иллюзию вечного покоя; нежного голоса, звенящего, как колокольчики апостола Петра, зазывающего в ворота рая; учащенного дыхания, сводящего с ума самого крепкого разумом мудреца; обжигающих любовью и страстью глаза, а также вырывающихся через тысячи лет стона и крика женщины, бесконечно и искренне благодарной тому, кто стал причиной его.

Много песен о любви хороших сложено. Я слажаю вам еще одну. Путь к сердцу женщины лежит через уши, к сердцу мужчины – через желудок. Это притом что она не умеет готовить, а я не могу двух слов связать. Но пока этого не случилось, готовлю себе сам. Забубенисто я вчера сосисочки сварил. Начал устанавливать веб-сервер дома, и поставил на кухне сосиски варить, в результате, пока налаживал сервак, конфигурил всё, забыл про сосиски напрочь. Когда всё-таки вспомнил, было уже поздно, и, прибежав на кухню, я увидел просто обалденную картину. Приду домой – выложу фотки, я даже это всё сфоткал. Вода не выкипела, всё было «ок», только сосиски вскрылись и обнажили передо мной своё нутро. Смеялся я долго, меня почему-то очень это рассмешило. У меня однажды, правда, был случай пожестче, когда сосиски были поставлены не на огонь на плите, а в микроволновку. Там почему-то они взорвались вообще, как граната, и разлетелись на куски по всей микроволновке, а жрать очень хотелось, сосисок больше не было и денег тоже, в результате пришлось соскребать со стен ошмётки и потом их есть.

КУХНЯ ХОЛОСТЯКА. Я люблю печень линя. Поймав линя, нужно его высечь ивовым прутом. Линь огорчится. От огорчения, понятное дело, печень у рыбы увеличится. Тогда её и нужно готовить»[15].

А вообще, с тех пор как я узнал, что творог добывают не из вареников, я с подозрением и осторожностью отношусь к любой еде. Вот только не повезло с соседями: подходишь к квартире, а на всю лестничную клетку обалдено пахнет едой. В одной квартире, наверно, котлеты жарят, в другой, явно, пирожки. Слюни не то что капают, они просто льются изо рта. Судорожно пытаясь их заглотить, ты заходишь в квартиру, проходишь на кухню, а там, кроме вчерашних макарон в кастрюльке ничего нет. Засада. А вообще, всех живущих на Земле людей можно поделить на три примерно равных группы по ещё одному признаку: способности испытывать счастье.