Гейм Овер

Гейм Овер

Ольга Сорокина

© Ольга Сорокина, 2018

ISBN 978-5-4493-2721-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Ослабив давление галстука, расстегивая три верхние пуговицы слишком удушающей рубашки, я уставился на себя в зеркало. Пронизанные красной паутиной глаза, хотелось прикрыть от бьющего яркого света, на лбу выступили небольшие капли пота, да и всё моё лицо оставляло желать лучшего. Пришлось умыться холодной водой, чтобы хоть каким-то образом походить на нормального человека, но это стало лишь мимолётным облегчением, так как голова разрывалась на части от почти невыносимой боли.

Да что это со мной? Неужели от четырёхчасового сна? Сколько себя помню, я мог вполне обходиться этим временем без каких-либо последствий. Или старею? В тридцать два ещё вроде рановато задумываться над этим. Необходимо подготовить речь. Что мне сказать? Надо сосредоточиться, сейчас нельзя поддаваться на провокации тела, не до этого. Я ждал этого момента слишком долго, чтобы вот так взять и отступиться. Тело – это всего лишь компьютер. Завис, значит надо устранить причину, значит надо выпить таблетку, да.

– Артём?! – громко крикнул внезапно вбежавший Олег и боль только усилилась. – Там столько полуголых девочек, а ты в туалете виснешь, тебя все заждались.

– Да, сейчас.

Ещё раз, окинув себя пристальным взглядом, рука сама потянулась к галстуку, чтобы совсем его снять. Ненавижу эти поводки…

– Паршиво выглядишь, – довольно усмехнулся мой коллега, – опять не спал всю ночь, спасая Вавилон?

– А что мне оставалось делать накануне нашей первой годовщины? Создатель просто обязан присутствовать на таком знаменательном событии. У тебя ничего болеутоляющего нет случайно? – дотронувшись до висков, спросил я в надежде.

Ухмыльнувшись, Олег стал подталкивать меня к двери.

– Ты издеваешься? Там столы ломятся, а ты ещё спрашиваешь. Самое лучшее обезболивающее – виски с ромом. Только сначала виски, ром минут через десять и всё как рукой снимет, проверено. Пошли, – вытолкнул он меня за пределы отхожего места.

На меня сразу устремились десятки заинтересованных глаз, следившие за каждым моим движением. Среди них были и весьма симпатичные, но даже такое огромное количество красивых мордашек не могло спасти от головной боли. Чтоб её!

– О, Владлен Борисович – очень рад, уверен, вы не разочаруетесь, – выдавил я подобие улыбки и яростно затряс его руку, пытаясь не выдать свою слабость. – Мари? Прекрасно выглядишь! Может, поужинаем как-нибудь? – шепнул я ей мимоходом и тут же услышал приглушённое «да», означающее всё что угодно, только не этот самый ужин. – Себастьян, – произнес я на английском, – как рад, что ты всё-таки прилетел, – увидел я в толпе одну из главных фигур этого вечера.

– Если бы не ваши ужасные морозы и этот невыносимый снег… как наши дела, Артемий? – своей обычной глумливой издёвкой произнёс мой напыщенный америкос.

Как же я ненавижу это лицо и чванство, спрятанное за маской лести. Если бы не те деньги, что он когда-то одолжил мне, я бы давно плюнул в него. Этот болван, не держал ничего тяжелее стодолларовой купюры, он даже не способен включить компьютер, не говоря уже о том, чтобы хоть что-то там сделать или создать. И ему ещё хватает наглости спрашивать, как НАШИ дела?

– Я давно уже хотел поговорить… о наших делах, – с ударным акцентом произнёс я последние слова, отвернувшись в сторону. – Напомни мне, друг мой, когда я отдал тебе весь свой долг?

Себастьян широко улыбнулся и поиграл содержимым в бокале, раскручивая его против часовой стрелки.

– Двадцать третьего июля.

– А какое число сегодня?

– Пятнадцатое декабря, – снова мерзко ухмыльнулся он.

Жестом руки я подозвал к себе официантку и взял с её подноса виски. Особо долго не раздумывая над шумом и тяжестью в голове, выпил всё залпом. Обжигающая жидкость быстро достигла своей цели, мгновенно опьяняя и бессовестно развязывая язык.

– И сколько ты получил сверх моего долга, начиная с двадцать третьего июля? – не унимался я, понимая, что вот-вот ляпну лишнего.

– Порядка, – задумался он, – пяти миллионов…

– Отлично, – резко перебил я его умственные подсчёты, – считаю, что этого вполне достаточно, за оказанную вами услугу, Себастьян. С этого момента, я полагаю, все наши дела, прекращены.

Тупая улыбка вдруг слезла с его противной физиономии, и мне показалось, что он возненавидел меня еще больше, чем две минуты назад.

– Не хорошо с твоей стороны… значит так, ты поступаешь со своими друзьями?

– С каких пор мы вдруг стали друзьями? – открыто фыркнул я, и чуть наклонившись к его уху, продолжил. – Во мне нет ни жалости, ни сентиментальности, ничего – чем меня можно было бы растрогать. Всё, что для меня имеет значение – это деньги, и я не готов ими делиться. Долг – погашен, проценты выплачены сполна, дальнейших договоров нет и не было, так что, я впервые вас вижу, друг мой, – мило улыбнулся я, вновь взяв с подноса бокал, только теперь уже с ромом.

Мы пожирали друг друга глазами, готовые в любую секунду сцепиться. Алкоголь сделал своё дело и теперь мне было глубоко наплевать, что подумает или сделает этот слюнтяй.

– Тём, извини, но все ждут, – донесся из-за спины голос подошедшего к нам Олега.

Не сказав больше ни слова, я двинулся в сторону конференц-зала, почти ни на кого не обращая своего внимания. Мысли судорожно крутились вокруг этого американского жлоба и выскочки, активно покушавшегося на мои деньги. Всё, что я ему обещал – это десять процентов, а сколько отдал в итоге? На десять лет вперед. Так что пусть молчит и даже не вякает…

Я шёл к микрофону. Каждый шаг отдавался стуком в висках, боль накатывала с новой силой. Алкоголь не принёс обещанного облегчения.

Заняв место у трибуны, я закрыл глаза буквально на считанные секунды и, распахнув их, широко улыбнулся всей собравшейся публике.

– Добрый вечер, друзья! – начал я, полностью взяв верх над собой. – Ни для кого не секрет, что сегодняшний день, чуть ли не самый главный в моей жизни, ну, за исключением дня моего рождения, конечно, – пошутил я, вызвав у всех смех. – Сегодня исполняется ровно один год, как в свет вышла самая популярная на сегодняшний день онлайн-игра – «Царство Вавилона1». Добро пожаловать, дамы и господа, – широко улыбнулся я, распахнув руки навстречу аудитории.

Позади меня тут же открылась медиа-презентация с красочной заставкой игры. Зал затих. На экране проносились анимированные вставки, сюжеты обыденной жизни сменялись грохотом сражений, любовные интрижки свадебными кортежами. Презентация закончилась и в зале зажёгся свет. Волна оживления прокатилась по рядам.

– Не буду скромничать, – продолжил я, встав полубоком, – если скажу, что я первый человек, которому удалось объединить сразу порядка двадцати стран мира в одном месте. Обратите внимание, как активно люди общаются в чате, знакомятся, создают кланы, и могут найти себе друга или подругу по интересу абсолютно из разных стран, – указал я на быстро бегущие строчки онлайн чата. – Это целый мир, прототип нашей планеты, где люди рождаются, обретают профессии, влюбляются, воюют, отстаивают свои территории, представьте себе, даже отсиживают срок в тюрьме…

Картинки сменялись одна за другой, и, стараясь не смотреть в их сторону, чтобы не вызвать ещё большее головокружение, я инстинктивно подался вперед по подиуму.

– Новый мир… именно такой, каким хотите его видеть Вы. Мечты не просто сбываются… ваши возможности почти безграничны. Вы тот – кем всегда хотели быть, кем хотели родиться. И ваша жизнь принадлежит только вам… А теперь вопросы, господа, если таковые имеются, – изрёк я.

– Артём Владимирович, – послышалось из зала, и я кивнул. – Во всех известных рейтингах, ваша онлайн игра с бешеным отрывом занимает лидирующее место. Как вы добились этого? Какова ваша основная цель?

Не став долго размышлять над вопросом, я сказал то, что давно крутилось у меня в голове.

– Моя цель – убрать всех и стать монополистом, – снова мило улыбнувшись, произнёс я последние слова как бы в шутку. – На самом деле, буквально через пару месяцев на рынок выйдет так же целый ряд компьютерных игр, позволяющих играть тем, кто не особо любит зависать в интернете или же элементарно не имеет к нему доступа. Следом появятся серийные детские игрушки, одежда, комиксы, другими словами мы охватываем всё разнообразие игромании, от глянцевых календарей до онлайн игры мирового масштаба. А добиться можно всего – главное захотеть, – многозначительно добавил я.

– Но всё же, – не унимался неизвестный мне журналист, – что-то же вас отличает от остальных подобных игр, иначе вы не пришли бы к такому успеху.

– Вы правы. Суть в том, что в моём царстве нет никаких ограничений. Если вам не нравится какой-то человек или же целая страна, вы вполне можете объявить им войну, тем самым выплеснув свои амбиции и претензии, которые в реальной жизни вряд ли бы кто осмелился открыть. Я даю возможность каждому высказаться, отдохнуть от реальности, набраться смелости или храбрости, кому как больше нравится, найти друзей, другими словами – это успокоительная пилюля. Это вселяющая уверенность сила.

– Вы не боитесь, что вашу игру признают антисемитской? – допытывался всё тот же журналюга.

– Бросьте! – откровенно фыркнул я. – Неужели лучше, если все эти люди и, правда, возьмут в руки вилы, топоры и пойдут вырезать неугодные им народы? Здесь всё виртуально. Это фантазии, тайные желания, если хотите. Выплеснув свои эмоции, они успокоятся и пойдут мирно посапывать в свои постели. Это не так уж и плохо.

– Может, это и не плохо, – громко произнесла какая-то бабулька в чёрном, – но в мире и без того хватает озлобленных фанатиков разнообразных течений. К чему провокации?

Напористость горе писак стала открыто надоедать. Обсуждение пошло совсем не в мою пользу, пора завязывать с этим.

– Постараюсь объяснить более доходчиво, – стал я разжёвывать каждое слово. – Всё, что происходит внутри моего царства – это желания посещающих его людей. Никто, ни к чему и никого там не обязывает. Если бы кому-то не понравилось, не думаю, что я достиг бы таких результатов. Следовательно, всех всё устраивает, они довольны. Им нравится пребывать в состоянии войны, вражды, выяснения отношений. Кстати, многие наоборот впадают в любовь и даже находят себе там реальных партнёров. Если не верите, можете спросить у присутствующих здесь игроманов. Их здесь почти половина зала, – улыбнулся я. – Так что, пока есть спрос – будет и предложение.

– А как обстоит дело со смертью?

– Как и в любых других играх – персонаж бессмертен. Но… у нас есть одна отличительная особенность. Вы можете подать заявку о том, что ваша судьба вас не устраивает и вам организуют достойные похороны, виртуально конечно, – засмеялся я и многие из зала.

– Убийца! – пронизывающе звонко раздалось с последнего ряда. – Ты – убийца!

Сначала я опешил от столь непосредственного заявления, но уже через мгновение это стало даже забавным.

– Позвольте, сударыня, в чём дело? – спокойно уточнил я у растрёпанной тётки, непонятного телосложения и ещё более неопределённого возраста.

– Люди! – ненормально заорала она. – Не верьте ему, он – убийца, – стала она тыкать в меня пальцем, одновременно приближаясь к подиуму. – Мой сын умер из-за него. Это всё он виноват, он! Смерть моего сына теперь лежит на его плечах. Он виноват, он, – чуть ли не выла бешеная тётка, всё так же грозно указывая на меня своим крючковатым пальцем. Присутствующие фотографы сразу защёлкали, засуетились, выстраиваясь перед ней полукругом.

Её растрёпанные пепельные волосы залезли ей прямо в рот, затуманенные глаза выкатывались, а вся одежда, точнее лохмотья напоминающие одежду, делали её схожей с бабой-ягой.

Только этого мне ещё не хватало. Что за маскарад?

Охрана сразу же ухватила её под руки, но это, видимо, только раззадорило эту сумасшедшую. Она стала извиваться подобно змее, кусать руки моей охране и с пеной у рта продолжать кричать, что я убийца.

– Оставьте эту несчастную женщину, – подключился тот самый журналист. – С чего вы сделали такие выводы? Поясните нам.

– Уводите, – распорядился Олег, и охрана тут же потащила её к выходу.

– Ты заплатишь за это! Чудовище! Чтоб сгнить тебе – убийца!

Дверь резко захлопнулась и в зале воцарилась оглушительная тишина. Все перевели взгляд от двери на меня, журналисты уже яростно строчили, щёлкали диктофонами, фотоаппаратами.

– Как вы это прокомментируете, Артём Владимирович?

– Итак, – невозмутимо подхватил я, улыбнулся и, кажется, вовсе избавился от головной боли. – Предлагаю не заострять внимания на случившемся инциденте. Эта бедная женщина явно немного не в себе. Поэтому, на этом можно остановиться и начать, наконец, праздновать.

Упоминание о еде заставило всех мгновенно позабыть о только что орущей старушенции, и все наперебой потянулись к банкетному залу. Проводив всех скользящим взглядом, можно было подумать, что все эти людишки только и пришли, чтобы как набить свои животы. Стадо…

– Артём Владимирович, значит, в вашей игре можно умереть не только виртуально, но и реально? – издевательски ухмыльнулся журналист.

Спустившись вниз, я не спеша двинулся в сторону этого выскочки. Завтра от его имени, да и чахоточной газетёнки, которую он представляет, не останется и следа, это уж я обещаю. Мало того, что ко мне заявляются клиенты из шестой палаты, так мне ещё могут задавать, подобные вопросы?

Подойдя к нему вплотную, я презренно уставился на него, давя его своим взглядом.

– Сколько?

– Сколько?! – изображая из себя непонимающего дауна, переспросил он. – В каком смысле, сколько?

– Пятьдесят хватит?

– Не понимаю, вы что, собрались меня купить? – нагло ухмыльнулся он.

– Все журналисты продажны, так, сколько?

– Вы ошибаетесь…

– Сто? – перебил я его, удваивая цену.

– Вы сейчас неважно выглядите, Артём Владимирович. Глаза покраснели, да и что-то пот на лбу выступил, вот здесь прям, – по-хамски ткнул он в меня пальцем.

– Двести?

– О-о-о, может сразу миллиончик? Только я и миллион не возьму, – геройски выговорил он. – Мне плевать кто вы, чем занимаетесь и сколько у вас свободного бабла. Вы мне не нравитесь, и я напишу всё, что считаю нужным.

Уловив в его интонации самоуверенный тон, я почувствовал, что он действительно не боится меня и даже пытается взять верх над ситуацией, несмотря на то, что я сейчас дышал прямо на его макушку. Каким-то внутренним инстинктом я проникся к нему уважением и даже на удивление успокоился, но показывать этого совсем не собирался.

– Что ж, – без эмоций произнёс я, помахав рукой скромно улыбающейся в мою сторону Светочке, из дизайнерского отдела, – мне тоже плевать, что вы там накалякаете – это пойдёт мне только на пользу. Я всего лишь хотел поправить ваше материальное состояние, поскольку ваш костюм, – в ответ акцентировал я своё внимание именно на нём и дотронулся до пиджака, чтобы поправить завернувшийся воротник, – явно великоват для вас. – Ну, до встречи.

Не дождавшись ответа, я смог уловить то волнующее чувство превосходства, когда униженный замыкается в своём малюсеньком мирке и даже не пытается выползти наружу. Улыбнувшись, я повернулся к нему спиной и вышел вслед за всеми.

Все они одинаковы. Просто стадо баранов, готовых подчиняться кому угодно, и заискивающе блеять перед волком. Этим пресмыкающимся только в загоне и место. Выпусти их наружу и начнётся хаос. Должна быть чёткая иерархия, во главе с наисильнейшим лидером. Журналишечка спасует, он уже, чуть не сел в свою же лужу.

Вокруг царила суета, отовсюду веяло дорогими ароматами духов, табачным дымом, алкоголем и… завистью. Все эти людишки, раболепно всматривались в мои глаза, якобы выказывая мне своё уважение, но за этим скрывалась банальная зависть. Девки, одна другой краше, сами вешались мне на шею, что-то нашёптывая. Но всё это стало слишком безразличным. Единственное, что заботило меня в данную минуту – это растрёпанная тётка, полностью испортившая весь вечер.

Я сам подошёл к Олегу.

– Откуда она взялась, ты можешь это объяснить? – раздражённо прыснул я в полголоса.

– Понятия не имею, Тём. Просто встала и…

– Просто встала? – совсем обозлившись, перебил я его слова. – Ты хочешь сказать, что эта бомжиха спокойно прошла через пропускную систему, никого не удивила своим внешним видом, спокойно себе устроилась в зале и потом просто встала высказать своё мнение? Ты это хочешь мне сейчас сказать?

Олег попытался дотронуться до меня, но я резко одёрнул его руку.

– Тём, успокойся. Она давно уже на улице. Охрана выяснила, что оказывается, она работала у нас уборщицей. Поэтому ей и удалось проникнуть сюда.

– Это ничего не меняет. Ты сам-то понимаешь, что наша репутация может запросто покачнуться? И что она там плела про смерть своего сына? Чтобы завтра же всё выяснил.

Олег лишь отчего-то довольно заулыбался.

– Её сын, Егор, порезал себе вены, месяц тому назад. Подробностей произошедшего она и сама не знает, но утверждает, что именно игра заставила его покончить с собой. Якобы он сильно переживал из-за своего отсутствия в сети.

– Что за бред? – не понял я.

– Ну, свет у парня вырубили в доме, а там без него войнушка случилась. Горе, досада, пошатанные от недосыпа нервы и срыв…, – развёл руками мой исполнительный директор.

Сводя услышанное с концами, я немного стал приходить в себя. Значительная часть напряжения тут же спала, проясняя голову.

– Отлично! Значит, чтобы там не выдумал этот паршивый журналист, мы всё равно отмашемся. По сути, мы же не причём, если у кого-то едет крыша? Все претензии к мамаше. Да и её вид говорит сам за себя,… а где Себастьян? – задал я вопрос сам себе, пытаясь отыскать его в толпе.

– Ушёл, сразу же после вашего разговора.

– Неужели? – удивился я, соображая, что бы это могло значить.

– Можно, совет? Я бы на твоём месте с ним не ссорился, а заключил какой-нибудь контракт, процентов на пятнадцать. Мало ли что, такие люди всегда нужны. Да и мы не можем наверняка знать, что задумал этот тип…

Недоумевающе посмотрев на своего коллегу по цеху, я брезгливо скривился.

– Ты боишься? – догадался я. – Назови хоть одну причину, по которой я должен платить ему и дальше? За что? Я создал всё это, я! Я готовился к этому почти два года, не щадя ни себя, ни свою личную жизнь. Да я лучше тебе отдам эти пятнадцать процентов, нежели этому ублюдку в сиреневом пиджаке.

– Как знаешь, – задумчиво произнёс Олег, пристально разглядывая одинокую блондинку вблизи барной стойки. – Я ещё нужен? И, кстати, с тебя премия.

– Пока ты клянчишь у меня денег, блондинку обхаживает другой, поторопись, – издевательски ухмыльнулся я, подталкивая его рукой.

Олег пулей убежал, чуть ли не подпрыгивая, словно взбесившийся в брачный сезон олень. Мимо проходящая симпатичная официантка услужливо предложила мне полный поднос, и рука автоматически потянулась за выпивкой. Поднося бокал к губам, я почувствовал вновь нарастающую боль. Немного выпив, я стал вспоминать, когда вообще в последний раз у меня что-либо болело. Но на ум, кроме как отходных дней после хорошей пьянки, ничего не приходило. Похоже, просто надо выспаться или взять пару тройку выходных дней…

– Артём, – услышал я тонкий голос, где-то совсем рядом с ухом и тут же вздрогнул от неожиданности, ощутив чьё-то дыхание.

Передо мной стояла слегка взволнованная Машка.

– Я… у тебя всё в порядке? – нерешительно спросила она, испуганно всматриваясь в мои глаза.

Внимательно посмотрев на неё, я только сейчас понял, что не безразличен этой девушке. Всё то время, что я знаю её, она всегда находилась неподалёку. Если я приходил на вечеринку с другой, она терпеливо держалась по близости, но никогда не подходила сама, проявляя хладнокровную тактичность. Если же я появлялся один, то неизменно мог рассчитывать на неё, так как она не пропускала ни одного мероприятия с моим участием.

– Конечно, разве можно быть не в порядке, рядом с такой красавицей, – рассыпался я в комплименте.

Но на этот раз, это не было самообманом или лестью, Мари действительно модельной внешности девушка, мгновенно вызывающая соответствующие желания. Высокая, стройная брюнетка со слегка неровным носом, делающим её абсолютно не похожей на всех остальных, но… насколько же она тиха и ведома. Такая же загнанная овечка, не умеющая ни отстаивать свои интересы, ни высказать личного мнения. Подобного рода люди у меня вызывают либо презрение, либо глубокую жалость, как сейчас. Ведь если я скажу ещё хоть слово, она безропотно отравиться в мою постель с мазохистским спокойствием…

– Я наблюдаю за тобой последнее время и… прости, – потупила она глазки, стыдливо опустив их.

– Продолжай, – разрешил я, поднося бокал, снова ощущая режущую боль.

– Ты уже больше недели абсолютно один и…, – опять скромно покраснела она, напоминая провинившуюся школьницу.

– И ты решила, что должна мне помочь справиться с одиночеством, так? – договорил я за неё, усмехнувшись её тайным умыслам, а сам попробовал сделать очередное движение рукой, по направлению к голове и понял, что каждый мой жест отдаёт ужасной болью.

– Мужчина вроде тебя, не должен долго находиться в напряжённом состоянии…

– Боже, Мари, ты серьёзно сейчас? – почти не веря своим ушам, спросил я, ставя фужер обратно на поднос. – Если ты не перестанешь, я подумаю, что тебя наняли мои ненавистники, чтобы следить за моей половой активностью… По-моему тебе пора замуж, могу помочь, если хочешь. У меня на примете есть парочка хороших кандидатур для тебя.

– Мне никто не нужен, – чётко выговорила она с застывшими слезами.

– А что тебе нужно? – резко спросил я. – Или ты и дальше будешь продолжать следить за тем, сколько раз в неделю я трахаюсь и с кем? Неужели ты не видишь, что я использовал тебя, как запасной вариант? Или ты решила, что закрывая глаза на мою свободолюбивую жизнь, сможешь женить меня на себе? Да позволь мне завести хоть целый гарем или роди с десяток детей, я всё равно не женюсь, понимаешь? Мне не нужна семья, дети и всё, что с этим связано. Я другой и мне плевать на всех.

Из её глаз тут же брызнули слёзы, а моя жалость круто переросла в пренебрежение.

– Зачем ты так…, – шёпотом произнесла она. – Я верю, что ты не такой…

Полностью потеряв какой бы то ни было интерес к этой девушке, я решил поставить окончательную точку в наших «отношениях».

– Ты унижаешься сама перед собой, прежде всего. Выбери другой объект для слежки, я больше не нуждаюсь в няньке.

По полупьяным крикам, не останавливающемуся хохоту и быстроте бегающих, с полными подносами, официанток, я понял, что вечер для большинства удался, и моё присутствие или отсутствие уже почти никто не заметит. Оставаться здесь дальше было бессмысленно. Из-за головной боли я не мог толком ни выпить, ни повеселиться, да и подобное желание напрочь исчезло. Хотелось, наконец-то, уснуть и забыться долгожданным сном.

Уже выйдя на улицу, я постучался в окно своей машины. Мой водитель, проснувшись, вздрогнул, явно не ожидая увидеть своего начальника и заёрзав на сиденье, не сразу сообразил, что мне надо открыть дверь.

– Извините, Артём Владимирович, я думал вы здесь как минимум часов до трёх-четырёх, – стал он оправдываться. – Куда?

– Домой, спать.

Николай украдкой посмотрел в зеркало заднего вида, и это не ускользнуло от моих глаз. Он бесспорно удивился. По всей видимости, мне следует удивиться не меньше его…

Глава 2

Вот я снова стою посередине развилки. Впереди нет ни одной живой души, и только редкие клубы перекати-поля бегут кто куда, особо не разбирая маршрута своего пути. Вокруг нет даже ни одного деревца, как будто всё вымерло, и осталась лишь одна я. Посмотрев на дорогу, я задумалась над тем, куда же мне отправиться сейчас. Прямо как в сказке, три направления и трафарет, указывающий на них. Я подхожу ближе к нему, пытаюсь протереть застывшую пыль, чтобы разобрать надписи, но вижу едва заметные очертания непонятных силуэтов.

В замешательстве, я понимаю, что совсем одна и мне не у кого просить помощи. Стало очень страшно. Но тут появилось какое-то сияние впереди, словно кто-то издалека пытается посвятить мне фонариком, давая сигналы. Через некоторое время, это и, правда, уже напоминало сигнальный призыв. Ноги тут же понесли меня навстречу этому непонятному пока ещё знаку. Казалось, что я иду уже целую вечность, всё выше и выше в гору и вот, похоже, этот загадочный свет совсем рядом. Я наконец-то подымаюсь на самую вершину, и меня просто ослепляет от ярко бьющего белого цвета. Я оборачиваюсь назад и неожиданно для себя самой вижу стену, полностью завешанную моими фотографиями. Внимательно обращая внимание на каждую из них, я вдруг нашла маленькую девочку, в точности напоминающую меня в детстве. Она приветливо улыбалась мне и кажется, помахала рукой. Не веря своим глазам, я быстро закрыла их и открыла обратно, но всё кругом стало белым и тёплым. Ко мне тут же пришло осознание, что я… дома. Откуда-то издалека послышалась знаменитая лунная соната Бетховена и чёткое ощущение, как будто что-то ужасное держит меня мёртвой хваткой.