Денежный мешок

– Оплатите квитанцию, тогда и поговорим, – твердой скалой держался Госпожнадзор. – И заберите протокол осмотра, – всунул он Леопольду бумаженцию. – Торопитесь все исправить, если хотите работать, – напомнил им напоследок, покидая бар «Птичий остров».

– Все, это катастрофа! Кто-то решил меня уничтожить! – вышибло Фараончика из морально-устойчивого седла. – Месяц! – красные его глаза от бешенства полезли из орбит. – Это же сколько денег я потеряю за это время!? – быстро просчитал он свои убытки. – Ты простофиля, – обратился он к поникшему Леопольду, куражась в злобе, – ты лично из своего кармана будешь мне всю неустойку до копеечки выплачивать вместе с процентами! – До самой старости будешь на меня работать без зарплаты, пока зубы последние не выпадут, – блеснул он сам беззубым оскалом. – И почему мне до сих пор не принесли кофе, еду и таблетку от головной боли? – забурлил он голосом, прокручивая на пальце перстень с брильянтом, притронувшись потом этой рукой к больной голове. – Жду немедленно, лодыри!

35

Вытяни руку и прикоснись к линии неба полного солнечного огня, откуда открывается божественные виды на плодородные земли с раскидистыми цветущими деревьями. Смакуй в себе любовь, расти ее как маленькое деревцо, и жди с искренним сердцем…, она обязательно обернется бумерангом.

Солнечный свет проникал сквозь шторы, щекотал лицо крепко спящей Полины, на которую притаившись смотрел Максим, любуясь нежным оголенным плечом, под неполностью прикрытым одеялом. И как будто ощутив пристальный чей-то взгляд сквозь сон, танцовщица очнулась.

– Салют! – сказал ей улыбающийся Максим.

– Привет! – пересохло у нее в горле и голос получился хриплый.

– Как спалось? – спросил Макс, застегивая на запястье часы.

– Что за часы у тебя на руке? – приметила она аксессуар.

– Часы от Педро Зауриньо, – произнес юмористично молодой человек, обхватывая рукой циферблат. – Да, вот разбирался в своей старой квартире и нашел. Дед, Петр, по маминой линии часовщиком был, а эти часы, что остались от него в память. Золото пятьдесят шестой пробы.

– Они ходят?

– Вроде ходят, решил как раз проверить. А у меня завтрак готов, пошли кофе пить? – позвал ее Макс, молодо и ненапряженно улыбаясь, светясь своим бритым лицом и карими глазами, как угольками.

– Да, хорошо. Умоюсь только.

– Там щетка желтая. Новая. Можешь ею воспользоваться. А я буду ждать тебя на кухне, – заботился Макс.

Когда Полина явилась на кухню Максим засуетился. Поставил перед ней тарелку с яичницей, посыпанную сыром. Налил горячее кофе и затейливый дымок заплетаясь поднимался от чашки, а от чашки к вытяжке. И чтобы Полина ела, он поближе пододвинул ей тарелку с бутербродами.

– Я утром увидел у тебя на плече тату в виде серебряной бабочки, – озвучил свои наблюдения влюбленный Макс. – Это что-то значит?

– Хм. Ничего не значит, делала, без всякого тайного смысла, – скользнула по ее отдохнувшему лицу тихая улыбка, а ее взлохмаченные волосы забавно раскидались во все стороны.

– Здорово. Как будто бабочка присела к тебе на плечо, – не скрывал Макс, что ему понравилась тату. «– Она была прелестна, как мотылек легка. На мир на весь известна, с крылом из серебра».

– Ты стихи пишешь? – удивилась Полина, очарованно блеснув глазами, поправляя волоски, прилипшие к щеке.

– Нет. Просто пришло на ум, – пояснил Макс, благонравно.

Полина улыбнулась, доедая вкусный завтрак.

– Ну как яичница? – спросил Макс мнение у любимой и тут до их ушей дошел телефонный звонок. – Твой телефон звонит, – определил он.

– Точно, – сказала Полина и выскочила из-за стола.

– Алло, алло? – услышал Максим, вслушиваясь, о чем речь. – Добрый день, Виталий Ростиславович. Угу. Да. Поняла вас. Жаль очень. Сильно не расслабляемся, ждем вашего звонка. До свидания…

Полина вернулась на кухню, бледно-розовая, с томительным выражением неопределенности и неясности, она скривила брови, будто проглотила сильно перченный кусок мяса.

Макс внимательно взглянул на нее, ожидая что она скажет:

– Звонил босс и дурным голосом протарахтел, что эту неделю мы совершенно свободны, а может и больше. Видимо неприятности у него продолжаются… – взглянула она растерянно на Макса, обдумывая неожиданные зигзаги жизни.

А Максим только и ждал этой новости. Сразу же выдал широкую, хитрющую улыбку. Засветился от радости. Подошел к Поли, и подняв ее, как пушинку и закружил по кухне. У Полины вырвалось протяжное «а-а-а».

– Предлагаю собраться и поехать гулять! – сказал Макс, когда поставил любимую на ноги.

– В чем же мне ехать, в твоей футболке? – спросила его Поли. Мне, получается, в любом случае надо заехать домой и переодеться.

– Есть другой вариант. Едем в магазин, за обновой, – шопинг как допинг – и рванем гулять, – дельно предложил Максим.

Полина посмотрела в его безгранично добрые глаза:

– Хорошо. Только девочкам позвоню, предупрежу, что у них каникулы, и поедем.

– Да. Жду.

36

Спускаясь на скоростном лифте, молодые люди заслышали мощные дребезжащие звуки. У Поли в глазах застыл смертельный страх пугаясь гулкой дроби, пока не остановился лифт и не открылись двери. На цокольном этаже группа рабочих таскала тяжеловесный груз, клубилась пыль, растаскивалась грязь. Свиристела дробилка; стены тряслись; позвякивали ведра и инструмент. И как по сигналу, работа остановилась и мастера повернувшись к Максиму, признательно и с почтением склонили перед ним свои головы, давая молодой паре возможность пройти на выход. Полина проследила за этой сценой с молчаливым отстранением, не улавливая до конца жест рабочих.

Пройдя мимоходом старенького автомобиля, на крыше которой крепко спала кошка, Полину умилило животное, мирно развалившееся в изобилии солнца. И этот миг ей сразу же запомнился, как некий мощный сгусток любви, как проявление жизни в самых лучших традициях; и недосягаемое небо узорило уединенно над их головами белыми фантастичными перистыми облаками.

Максим отвез Полину в вернисаж, где девушка, с деньгами Макса пропала на весь день делая покупки. А Максу позвонил Леопольд, и так как они с недавних пор стали лучшими друзьями, то он попросил о помощи, рассказывая в подробностях об инспекторе по пожарной безопасности и штрафе, который Фараончик повесил на него.

– Мне как воздух нужен консультант, специализирующий по пожарной безопасности, чтобы срочно закупить оборудование, провести сигнализацию. Я не знаю, к кому обратиться, кроме вас, Максим Валерьевич. Помогите мне, пожалуйста. Очень прошу! – молил Леопольд о помощи и Максу даже показалось, как слезы из его глаз через трубку просочились. – Босс дал мне всего неделю, а я ничего в этом не смыслю. Конец мне, пропал я!

– Вы только успокойтесь. Я найду такого специалиста и дам ему ваш номер телефона. Он свяжется с вами, подъедет и решит все ваши проблемы.

– Спасибо, Максим Валерьевич! Вы такой человек…(золотой) – хотел было сказать Леопольд, но сказал – добрый! Спасибо Вам за помощь! – запричитал он ладно.

– Не стоит благодарить. Я еще ничем не помог, будьте на связи! – уверенным тоном сказал Макс, зная уже решение этой задачи.

– Да-да, спасибо. Буду ждать звонка.

Макс немедля набрал Анатолию Давыдовичу и изъяснив ему суть дела, услышал, – что проблема уже решается, быстренько организовав нужный процесс.

Цветущая Полина, вышла из вернисажа и показалась с полными пакетами, ее лицо блистало неукротимой улыбкой.

– Представляешь, – с ходу сказала она, улыбаясь лукаво, – Каролина закрутила роман с музыкантом и уехала с ним из ресторана. – А еще девочки передали тебе огромное спасибо. Посидели они душевно и лишь под утро разъехались по домам.

Максим замялся, с чего-то покраснел и не зная, что ответить, поцеловал Полину в ее румяную щеку.

А пока она ходила по магазинам, он тоже не терял даром времени и закупился продуктами: сыр, масло, икра, хлеб, нарезка, мясо, фрукты, из напитков – красное вино.

Уже дома они накрыли на стол и уселись поесть. Макс разлил по бокалам игристый напиток.

– За нас! – произнес он лихо.

– За нас! – согласилась Поли, чокаясь с ним стеклом.

– Хорошее вино, не терпкое, малость сладковатое, – расхвалил Макс вино, приподнятым голосом, посматривая на довольную любимую.

– Неплохое, – скромно оценила Полина.

– А сыр то нарезал кусками, от души! – подчеркнуто посмеялась Полина, и глаза ее невольно засветились вечерним блеском. Небо утопало в тонком малиновом заливе, отсвечивая в высоких окнах.

– Как же: большой хоть почувствуешь, а маленький и не заметишь, как проглотишь, – резонно оправдался он, утомленным голосом.

– Хочешь посмотреть, что я накупила? – загорелась Полина. – Хочу похвастаться, пока трезвая, – вскочила она, с забвенной улыбкой на лице и скрылась где-то, в огромной квартире.

Полина устроила ему настоящий показ мод. Максим не пропускал ни одной изюминки. Смотрел как завороженный, вовремя вспомнив, что надо закрыть рот.

Вот она нарядилась в платье и туфли, а сверху коротенький пиджачок. Потом шорты и кеды, и снова платье; юбка и блузка, а на ноги – босоножки на небольшом каблучке. Облегающие брюки, подчеркивающие стройный силуэт, в сочетании с тонкой шифоновой блузкой. Джинсовый комбинезон – ретро; летний сарафан; коротенькое платье-трапеция; плащик летний. А под конец Поли надела соблазнительный халатик с цветочным принтом, в нем и осталась. Присела обратно за стол и продолжила подкрепляться, запыхавшись.

– За твои обновки, в которых ты просто неотразима! – поднял Максим тост, весь в волнительном предвкушении «чего-то там нереального».

– Спасибо, – поскромничала Поли. – За обновки. Я просто счастлива!

– Я рад!

37

«Чего-то там нереальное» увело их в сторону спальни, а когда страсти улеглись, они просто умиротворенные, лежали в объятиях друг друга. Безумно влюбленный Максим испытывал неподражаемое счастье, найдя свой оазис любви.

– Я такая счастливая! – проговорила Полина, не скрывая чувств. – Ты какой-то не типичный миллиардер и мой подарок! Не меркантильный. Словно деньги для тебя совсем ничего не значат. Надеюсь, что не ошибаюсь… – хотелось ей верить в доброе.

– Это потому, что для меня нет большего счастья, чем ты! – искренне сказал Макс, поглаживая шелковую кожу танцовщицы.

Расчувствовавшись Полина поцеловала Макса, а потом спросила:

– Ты в этой квартире один живешь, а где твои родители? Наверное, за границей живут?

– Мама и тетка, живут загородом, ведут хозяйство. Курочки, свинки. Огород.

– Как-то странно, – голос ее озадачился услышанным, – обычно богачи ведут светскую жизнь.

– Почему странно? Моя мама всегда любила заниматься землей. Она далека от городской жизни. В городе жила только из-за отца, и когда его не стало, сразу же уехала в родную деревню, а я остался жить один, самостоятельно. Учусь по направлению «специалист по эксплуатации», – в эту минуту Макс вспомнил, что он еще вроде как учится, но там не появляется как второй месяц.

Покоробившись было из-за этого, он прочь отсек мысли про учебу, заключил: – собственно, это все, что я могу про себя рассказать…, – заткнулся он, сдерживаясь сболтнуть лишнее и переключился на Полину:

– Теперь ты, рассказывай, как так получилось, что ты работаешь на Фараончика?

Полина не торопилась отвечать…

– Долго рассказывать, – пояснила она нехотя.

– У нас вся ночь впереди. Я готов слушать, – настаивал Макс и заботливо прозвучал его голос в темноте. Ему важно было понять и узнать ее жизнь, ее переживания, все ее проблемы.

Полина тяжело задышала, вкладывая в это всю свою грусть и посильную, но неприятную ношу, заговорила неспеша:

– Моя младшая сестра, Стеллы, умудрилась познакомилась с Фараончиком и тут же влюбилась, потеряв голову. Восхищалась она им и днем, и ночью, надоедая мне жужжать про него. И что она в нем нашла, я не знаю, если он совсем не такой, каким она мне его описывала. А Стелла не отходила от него ни на шаг, присутствуя при всех его деловых встречах. И на одну такую встречу к нему завалился компаньон, в неустойчивом, будораженном состоянии. Обвинил его в непомерных грабительских процентах. А Фараончик достал револьвер, собираясь выстрелить в него, да только тот не растерялся, накинулся с размаху и жестко вдарил по челюсти, да так, что у Фараона выскочил бриллиантовый зуб. А сестра зачем-то схватила злосчастный зуб и выползла с ним из офиса под звуки стрельбы, тихо затаившись, шифруясь от всех, – рассказала Полина основное, и не знала, продолжать дальше или нет, притихнув, но Макс, подперев локтем голову, слушал ее не отвлекаясь. Полина вернулась к своему повествованию:

– Фараон, разыскивая мою сестру, вышел на меня, не подозревающую ни о чем. Поплакался, что любил ее, доверял ей, а Стелла предала его, и долг за бриллиантовый зуб повесил на меня. Пришлось собрать девчонок и организовать у него в клубе шоу, раскручивая его бар и как бы отдавая долг, который не гаснет. Все деньги за выступления он забирает себе, а мы же живет на одни чаевые. Но это еще не все…

– Что же? – встрепенулся Макс, сбрасывая напавший на него сон.

– Девчонки, со своими финансовыми трудностями так же понабрали у Фараончика денежные ссуды в долг. И как мы потом узнали, ходят такие разговоры, что весь город погряз в финансовой паутине, в пирамиде, которую он выстроил своим стратегическим умом. Все сотрудники бара «Птичий остров», работают не него, да и весь город тоже отдавая одни проценты, и ничего из основного долга.

– А что твоя сестра? Ты сама знаешь, где она сейчас находится?

После вопроса Макса Полина как-то загрустила, но все же ответила:

– Нет. Ничего не знаю про нее. Она звонила маме, сказала, что у нее все хорошо, и чтобы мы за нее не беспокоились.

– Фараончик элементарно манипулирует вами, – поделился Макс своим мнением.

– Может, и так, но Фараончика надо опасаться, и ни в коем случае, ни под каким предлогом не брать у него деньги в долг, – предупредила его Полина, сознавая что обстоятельства зашли так далеко, что придется ходить в рабстве до скончания жизни.

– Так чаевые ваши? -

– Так-то да, но что с того, и думаю, на сегодня хватит говорить об Фараончике, – резко выпалила она, поморщившись, – а то я есть захотела, на нервной почве.

– Есть?! – подорвался Макс с кровати.

– Ты куда?

– Мясо жарить для любимой, – ответил он, направляясь на кухню. – Когда будет готово, позову.

38

Высоко-высоко в высоконебесье, в подсиненном небосводе гуляли сами по себе облака, а на земле зацвела вишня, черемуха, груша, яблоня. И налетевший раздольный ветер срывая с клена мелкие желтовато-зеленые цветочки усыпал ковром все тротуары, аллеи и дорожки. Запах медовый, сладко-фруктовый принизывал воздух, щекотал носы.

Очнулась Полина от сна поздним утром. Время приближалось к полудню. Шторы в комнате были задернуты. Напротив нее в кресле сидел Максим, собранный, бодро улыбающийся.

– Утро доброе, ты давно проснулся? – спросила она спросонок, протирая руками затекшие веки.

– Доброе утро. Давно. Не хотел тебя будить, ты так сладко спала.

– А знаешь, я проснулась в пять утра, пошла в туалет и так испугалась! – голос у Полины звучал сипловато. – У тебя за дверью соседней комнаты что-то трещало. Звук такой повторяющий, монотонный, скрипящий. Испугавшись и не разобрав, что это было, я вернулась в кровать, но после долго не могла заснуть. А когда заснула, мне приснился ужасный сон, – говорила она под впечатлением сновидения, серьезно и будто бы не проснувшись до конца. – Приснилось, что Фараончик нашел мою сестру, Стеллу, а она от него в бега бросилась, и я вместе с ней. И мы никак не могли найти укромного места, чтобы спрятаться. Сестра почему-то была босая, одетая в грязное в клочья платье, и весь сон плакала и говорила, что знать не знает, куда мог деться этот дурацкий бриллиантовый зуб. И все же Фараончик настиг нас и говорит: «– не бойтесь, не буду я вас трогать», – замолчала она, заново прокручивая в голове весь сон сначала.

– К чему это? – вдруг спросила она у Макса.

Максим с несерьезной задумчивостью ответил:

– Может, это просто сон, и ничего более?

– Не знаю. Может, она скитается где-то голодная, – опасалась Полина наихудшего. -Мы с мамой весь покой потеряли из-за нее. Я не знаю, что уж и подумать, – с глазами полной боли взглянула она на Макса.

Максим поднялся с кресла и присел около кровати, прислонив к ней свою голову:

– Не переживай, пожалуйста. Я обещаю, что все будет хорошо! – с ласковым спокойствием произнес он, обнимая ее за теплые узкие плечи.

И в этот момент Полина, рядом с Максом, из взрослой девушки превратилась в маленькую девочку, которую оберегали и окружили заботой. Крепкие плечи Максима и его широкая спина защищали ее и служили ей заслоном от враждебного мира, с которым пришлось однажды столкнуться.

Макс слегка поцеловал Полину, и подал ей халатик, отправившись с ней на кухню завтракать или уж обедать.

– За этой дверью трещало, – показала она на соседнюю комнату, когда они вышли в коридор.

– Странно… Там совсем пустая, закрытая комната, – приврал он и проводил Полину до ванны.

И пока Поли умывалась, Макс, сообразив, что рядом держать мешок ему не к чему, отнес его этажом ниже и спрятал его в самую дальнюю кладовую, нагрузив при этой востребованной работой. Теперь и сон Полины не потревожится.

Вернувшись на кухню, он быстро сварганил, что поесть.

– На сегодня у меня заготовлен сюрприз, – объявил Макс, когда свежая, похорошевшая Полина присела завтракать.

– Какой?

– Не могу сказать, все увидишь в свое время. Нас ждут, – заинтригованно выдал Максим, не выдавая и намека, о чем идет речь.

– Даже так?! Интересно. Ну, а если честно, может, все же скажешь, куда мы едем?

– Не-а, – улыбчивый Макс не раскрывал свой план.

Полина немного расстроилась, не любила она сюрпризы, но тут же примирилась.

– Пойду тогда одеваться, – проговорила она, помыв за собой и Максом чашки.

39

Просачивались лучи сквозь зеленые листочки на ветвях, преломлялись изумрудным оттенком. Бесшумно качал ветер размашистые деревья, трепыхалась листва, обласканная стихией. И все в окружающем мире привольно и слажено; птичка-невеличка запоет мотив добрый и на цветочек яркий присядет шмель, и бабочки стайкой запорошат, безмолвно радуясь приближающему лету.

Молодой парень, с преобладающей уверенностью, с гордой осанкой, с поднятой головой, рядом с миниатюрной девушкой, обжигающей, утонченной грацией, – вышли из высотного дома и погрузившись в автомобиль стремительно понеслись навстречу приключениям.

– А ты не боишься, что твою машину могут угнать? – спросила Поли, как бы между прочим.

– Будет немного жаль, я к ней привык, – равнодушно ответил Макс, не отвлекаясь от дороги.

– Немного жаль? И все? – умилилась Полина, отреагировав остро.

Максим кивнул в подтверждение головой по своему обыкновению, не придавая вещам излишнюю ценность. Полина, не найдя что сказать, отвела свои шокированные глаза на мелькающие пейзажи за окошком. Солнце слепило глаза попутчикам, голубое небо разлилось повсюду.

– Куда мы все-таки едем? – давила Полина на Макса, опустив противосолнечный козырек.

– Скоро увидишь, а пока можешь мне рассказать про ваш таинственный танец, от которого невозможно оторвать глаз.

– Тебе правда интересно узнать? – переспросила она, прищурив лучистые глаза.

– Очень!

– Все достаточно просто, – улыбнулась Поли, чуть приметно. – Наш номер состоит из семи танцев, что символично, ведь число семь имеет сильную основу. Это – завеса. Мы рождаемся, растем, взрослеем…, и человеческая жизнь пролетает, как одна неделя за семь дней, а перед смертью, в воскресенье, мы умираем и воскресаем к понедельнику снова. Нагишом приходим, нагишом уходим, забрав с собой одни знания, что смогли добыть и жизненные уроки, что смогли усвоить, – увлекательно рассказала Полина, и они заметили, как проехали полдороги.

– Передо мной Фараончик поставил задачу придумать номер с элементами стриптиза, но я, как человек глубокий от природы, не смогла бы танцевать просто стриптиз. Это вульгарно и примитивно, поэтому я как хореограф придумала такой вот сценарий.

– Ты училась на хореографа?

– Да. Конечно. Отучилась, а потом занималась с детьми в доме творчества, куда ко мне и пришел Фараончик, – голос ее сожалеюще понизился, – и на творчестве с детьми поставлен крест.

Максим промолчал, делая серьезную детализацию своих мыслей, как когда-то его учили в шахматной школе, всегда просчитывать свой ход на несколько шагов вперед.

– У радуги семь цветов, – игриво добавил он, с непринужденным настроением.

– Совершенно, верно. Таинственное число семь…, как семь смертных грехов.

– Скоро будем, почти рядом, – предупредил ее Максим.

Полина набралась терпения, разглядывая в окно местный ландшафт. Через десять минут они подъехали к небольшому аэродрому.

– Приехали, – объявил Макс.

– Кажется, я догадалась, что за сюрприз, – произнесла Полина, смелая во всем, кроме полетов. Но с Максом ей не было так страшно, он внушал ей спокойствие.

– Да, и что же? – спросил Макс с загадочным выражением лица.

– Полетим! – сообразила Полина, ощущая, как потянуло холодным, но бодрящим воздухом аэродрома.

– Да! Летала когда-нибудь на аэроплане?

– Летала. Во сне, – шутливо отозвалась она.

– Сон в руку.

Макс припарковался, и они вышли из машины. На поле стояли четыре аэроплана. – Наш самолет синий. Пилот воздушного судна – Олег Юрьевич.

– Здравствуйте! – поздоровались молодые люди.

– День добрый! Я Максим Валерьевич – а я, Олег Юрьевич, – пожали они руки.

– А девушка, Полина.

– Очень приятно, проходите на борт!

Максим помог забраться Полине, следом запрыгнул сам. Молодые люди пристегнулись ремнями. Аэроплан заревел и стал набирать скорость. Через считанные минуты самолет, разогнавшись, оторвался от земли со всплеском эмоций и взмыл ввысь. У Полины с Максом захватило дух.

– Здорово как! Мы летим! Ура!

Свобода окрылила их. Пространство разрезало время. Зеленые лужайки, желтые поля; лесополоса, река с притоками, люди, дома, луга – точка опоры осталась где-то далеко внизу. А сейчас с ними – безмолвное небо, только этот радостный миг, лишь один божественный восторг! «Притяженья больше нет!» Притяжения не существует вовсе! Ничто их не держит. Летите! Парите в вечно голубом просторе! Оставайтесь всегда счастливыми! Непостижимое небо – как сама любовь, с первой минуты, где независимость и бесконечность сливаются в единый поток.

– А сейчас держитесь крепче! – прокричал пилот и выполнил фигуру высшего пилотажа под названием «бочка».

Сердце у Макса и Полины екнуло и замерло. Макс показал пилоту большой палец, но тут же жестами объяснил, что повторять так больше не стоит.

Они пролетели зигзагом над городом, далеко за пределы их населенного пункта, повернули обратно и возвращаясь, вскоре благополучно приземлились на том же аэродроме.

– Полет был потрясающим, спасибо, – поблагодарила Полина и пилота и Макса, теряясь на земле, будто хмель ей дала в голову.

– Спасибо, – подхватил ее Макс, придерживая.

– Пожалуйста! Приезжайте, еще полетаем, – пригласил их Олег Юрьевич.

40

Прямо в этот миг оглянитесь и запомните небольшой фрагмент из реальной жизни, наведите курсор на фотогеничное небо и сделайте пару кадров, ибо скоро небосвод накроет грозовой фронт.

Двое молодых людей на Ламборджини въехали в город, с умиротворенной, тихой жизнью. По пути попадались велосипедисты шустро крутящие педали, прохожие с мороженым, маленькие девочки с бантами на голове, держащие шарики. В магазинчиках велась неспешная торговля, пестрил ларек с цветами, из почтового отделения выходили люди, а неподалеку кафе с открытой верандой, где за столиками никого не было.

– После такого полета есть хочется, – произнесла Полина, усмотрев в своем телефоне послеобеденное время, и мимо проезжая, она бегло прочитала вывеску кафе – «Дуэт».

– Давай тут пообедаем, – вдруг пришла Максу отличная идея, и не сговаривавшись с Полиной он завернул к кафе.

Стены этого уютного «Дуэта» были украшены изображением людей с микрофоном, где проводились активные караоке-вечера. Администратор в излишнем угождение проводил их к столику.

Максим с Полиной смотрели друг на друга влюбленными глазами. Они до сих пор находились под впечатлением недавнего полета, а мысли их витали где-то в бурном небе. И так глядели, залипнув глазами, что и не заметили, как около них возникли двое музыкантов, протяжно запев: Bеsame mucho.

Максим с Полиной оторвались друг от друга, и улыбаясь нечаянно-радостно, посмотрели на исполнителей жаркими глазами.

– Пойдем танцевать танго? – спросила она.

– Да я не умею.