Все хотели мира. Пьесы

Т р а в к и н. Знаю я твое «потрясти»…

Л о б о в. Не пойму твоего упорства…

Т р а в к и н. Начинаешь обыск вести,

А кончаешь-то… мародерством!

Не сторонник я крайних мер

И тем более – не каратель.

Не палач я, а офицер…

Л о б о в. В доме все-таки председатель?

Т р а в к и н. Нам для боя даны стволы.

А за нами идут отряды —

Пусть они зачищают тылы

Пусть они наводят порядок.

Л о б о в. Самому мне охота знать,

Что врагов в тылу не оставил,

Да и местным пора доказать.

Что на вольницу есть управа.

Пусть не в Питере, так уж здесь

В чьей-то памяти можем остаться,

Чтобы в будущем похваляться

И снискать этим чью-то лесть.

Т р а в к и н. Позабыл? От тюрьмы и сумы

На Руси нельзя сторониться…

Л о б о в. Но пока при оружии мы,

Нашей волею все вершится!

Все сомнения хороши

Лишь в жару словесных баталий.

Т р а в к и н. А поэтому поспешим,

Чтоб за лень нас не проклинали..

Л о б о в. Но Анюта просит помочь…

Т р а в к и н. Разобраться в склоке приспело?

Сам подумай: наше ли дело?

Л о б о в. Обыск-то не на всю же ночь!

Т р а в к и н. Нам пора на железке быть,

А мы лезем в местные дрязги…

Ожидаем какой-то встряски

Или ждем ударов судьбы?

А н н а. Офицер хочет рыцарем быть

Перед кралей своей любезной.

Но напрасна такая прыть,

А уж в дни войны бесполезна.

Он же обыска не провел,

Ограничился светским вздором…

Л о б о в. Значит, я проведу его,

Но без книксенов, уговоров.

С нами можешь ты не идти,

Знаю – миссия некрасива.

Ну. бывает: не по пути…

Твой отказ сочту справедливым.

Лобов стучит в дверь дома. Выходит Соболевский.

Н и к о л а й. Ну зачем же громко стучать —

Только-только заснули дети.

А проснутся – их укачать

Не удастся и до рассвета.

Л о б о в. (Травкину). Ловко ты нас за нос водил.

Интересно, с какою целью?

Но теперь уж меня не суди,

Время тратить нельзя на безделье.

(Николаю). Соболевский – ты?

Н и к о л а й. Может быть…

Л о б о в. И живешь, как вижу, не прячась…

Н и к о л а й. Вором не доводилось слыть,

Вот и жить не хочу иначе.

Ты же появился как тать…

Что смущает и чем измучен?

Совесть не позволяет спать?

Иль на сердце какие тучи?

Л о б о в. Власть сменилась, и ты – никто!

Н и к о л а й. И с чего же твоя досада?

Л о б о в. Я командую здесь отрядом,

Значит, ты уже…

Н и к о л а й. Значит, что?

Из дома выходят Мария и Вера.

М а р и я. Скажешь батюшке… и бегом…

Что отца заарестовали.

На заступничество его,

Как на Бога теперь уповаем.

Вера с зажженным фонарем уходит. Мария вглядывается в темноту, видит cобравшихся.

Л о б о в (Анне). Этот, что ли, твой главный враг?

А н н а. И в Совете он главный тоже.

Столковаться мы с ним никак

Полюбовно уже не можем.

Это он подбивал народ,

Чтоб себя в Совете оставить,

Он собрал деревенский сход,

А Совет мой муж мог возглавить!

Но он мужа – большевикам

Как солдата для власти новой…

Пусть послужит сам господам —

Вот мое приговорное слово.

Т р а в к и н. Подлость явлена без прикрас…

Что сословия, звания, классы?

(Анне) Твой супруг мог стоять сейчас

В ожидании смертного часа.

Призадумайся, каково

Быть в родившемся мире первым?

Тут за все отвечать головой,

Тут и силы нужны, и нервы.

Н и к о л а й. Не пойму я, пришли зачем?

Чтобы диспут вести средь ночи,

Когда совесть скрывает темь?

Говорите же покороче!

Т р а в к и н. Видишь, кто настоящий враг?

Зависть, глупость, злоба, коварство.

С ними не ужиться никак,

Им не писан закон, государство.

А возможно ли всех сравнять

В разноликом и подлом мире?

Как желанья понять иль отнять?

Как всех выстроить по ранжиру?

Н и к о л а й. Идеалы нельзя принижать

До убогого разуменья —

Это только все извращать

До нелепости, до отвращенья.

Уравнять всех граждан в правах —

Мы об этом только радели…

Т р а в к и н. Уравнение на словах

Может статься, но не на деле.

Ты во власти, а вот она

К тебе ненавистью пылает.

Между вами стоит стена,

И она вас разъединяет.

Над тобою тоже чины,

И для них ты – мелкая пешка,

На которую свалят вины

И отнимут дела успешные.

М а р и я. Павел?! Ты же мне обещал!

Даже благословлял жилище…

Т р а в к и н. Я тебя лишь предупреждал:

Соболевского всюду ищут.

Но… как видишь, не скрыла ночь,

Не спасла от глаз человечьих…

И прости, что не смог помочь.

М а р и я. Ты ведешь о помощи речи?

Ты привел в наш дом палачей,

Несмотря на благословенье…

Т р а в к и н. Все случилось в силу вещей

И всеобщего озлобленья…

М а р и я. Объяснение – не ответ…

С Николаем решил посчитаться?

После дружбы далеких лет

Это выглядит святотатством.

Т р а в к и н. Нет! Не я их привел на порог.

С их приходом визит не связан.

Это просто какой-то рок…

Я теперь на всю жизнь наказан.

М а р и я. О развилке кто говорил?

Кто хотел на нее вернуться?

Но ты прошлое отрубил,

И мирам нашим не сомкнуться.

Л о б о в (рассмотрев Марию).

Пред такой красотой я – пас…

Павел, я тебя понимаю:

От таких не отводят глаз:

Красота и впрямь неземная!

А н н а. Как увидеть во тьме красоту

Удается бабникам лешим?

Ну, увидел, но ведь не ту,

И не ею спасать мир грешный.

М а р и я. Говорила тебе, Николай:

Отойди от власти подальше!

Л о б о в. Мы желанье это, считай,

С удовольствием выполним даже…

Он, конечно, не так-то прост,

Если верховодил Советом,

И такого не сдашь в обоз,

Да у нас и обоза нету.

Т р а в к и н. Он – порядочный человек,

Не порочащий власть и знамя

Ни для личных дел, ни утех:

Честен он, говоря меж нами.

Л о б о в. Нам честнейших и надо бить!

А нечестные нам помогут

Все достойное извратить,

Опорочить цель, сбить с дороги.

Прекратится бунт сам собой,

Когда честных повырвем с корнем.

Принцип этот нехитрый мой

И другие, пожалуй, вспомнят.

Т р а в к и н. Но казнить ни за что людей

И творить без конца расправы…

Если ты, говоришь, не злодей,

Так зачем же дурная слава?

Л о б о в. Но и мимо пройти нельзя:

Видишь сам – хороша добыча!

Об отце детишки похнычут,

Но чего стоит их слеза?

Говорить про весомость слез

Не берусь я, не Достоевский.

Но у нас в руках Соболевский!

И к нему-то претензий воз.

Т р а в к и н. Соболевский – не наш масштаб,

И у нас иная задача,

Что пред нами поставил штаб —

За нее с нас и спросят, значит.

А ты ехал бы в свой уезд —

Воевал бы там с мужиками,

Но неправильно всех окрест

Попрекать чужими грехами.

Вся держава в движенье пришла

И не думает остановиться.

Л о б о в. Смута тем-то и хороша,

Что возможно в ней отличиться.

Т р а в к и н. Твои планы может пресечь

Анонимная пуля-дура.

Л о б о в. А не надо с пулями встреч

Есть на то молитвы и чуры.

Нам оценки дадут потом

Те, кто пережидают драку…

Т р а в к и н. Когда всех уже перебьем

И страну доведем до мрака?

В ближних видим своих врагов

Настоящим врагам на радость.

Наши распри – чужих рядов

Умноженье и наша слабость

Л о б о в. Не словами уже, а мечом

Пресекать надо заблужденья!

Т р а в к и н. Убежденье твое горячо,

А в поступках – преступное рвенье.

Подходит отец Владимир.

О. В л а д и м и р. В чем хотите его обвинить?

Л о б о в. Да ведь он – из вражьего стана!

О. В л а д и м и р. Как возможно определить

Кто есть друг, кто враг безобманно?

Николай Николаевич – власть!

Он решает дела гуманно,

Не дает в анархию впасть,

И за то его чтут поселяне…

Вот и вам бы не воевать

И оценки оставить внукам:

Слабой власти несдобровать —

Упадет и сама без звука.

Правоту силой не доказать,

Уж какие не шли рати.

Только грех на себя брать,

А во имя чего – без понятья

Вы же сами сеете рознь!

Л о б о в. За безбожника отче вступился!

Это что ж такое стряслось?

Или разум в нем помутился?

Мы должны его покарать

Окружающим в назиданье…

И не надо меня просвещать —

У меня свое пониманье.

О. В л а д и м и р. Зло посеяв, зло и пожнешь,

Не минуешь стрел и проклятий

И от совести не уйдешь

Уж до самых смертных объятий.

Л о б о в. Я над смертью не господин

И симпатий к ней не имею.

Счет для смертных у ней один

Что для ангелов, что злодеев.

О. В л а д и м и р. Дело черное в черную ночь

Вы творите, не ведая смысла.

Л о б о в. Хватит воду в ступе толочь!

Нас к святым никто не причислит.

О. В ла д и м и р. Вы на души берете грех,

С ним и мыкаться вам придется…

Л о б о в. На себя возьму грех за всех

Я на божьем суде, коль сведется.

Если нам заводил не стрелять,

Они вновь мятежом ответят:

Не дано рабским душам знать,

Что добро и что – зло на свете.

О. В л а д и м и р. Благородство где, господа?

Ваша милость к пленным и падшим?

Л о б о в. Извини, отец, – нет стыда

Перед властью, власти поправшей.

О. В л а д и м и р. Да Россия же возопит

От жестокости и бессердечья!

Л о б о в. Не затем мой солдат не спит,

Чтобы слушать подобные речи.

Ему думать об этом не след,

Его долг – выполнять приказы.

О. В л а д и м и р. Отправлять людей на тот свет?

Ваш приказ страшнее проказы!

Т р а в к и н. Отличаемся на пустом:

Суд поспешный вершим ночами…

По своей отчизне идем

Мародерами и палачами.

О. В л а д и м и р. Смерть не сейте, и благодать

На года продлит ваши судьбы.

Л о б о в. А тебе бы, отче, вещать

И не в этой ночи, и не тут бы…

О. В л а д и м и р. Вы – заложники громких слов,

Но к единой беде причастны,

Вы зовете на брань и кровь, —

Я к любви призываю паству.

Н и к о л а й. Вы собрались зачем, не пойму.

Чтобы диспут вести средь ночи?

Поболтать языками охочи,

Но слова-то идут во тьму…

Кто сегодня прав, кто не прав,

Только будущее рассудит.

Но горящего в душах костра

Ваш приход уже не остудит.

Не вернуть Россию назад,

Нет в народе былого смиренья.

Не поможет и ваш «мандат»

На ведение дел расстрельных.

Ведь рабочий уже не тот,

И крестьянин – не ратай древний.

Посмотри на любой завод,

Поезжай в любую деревню:

За плечами – пять лет войны,

Чуть не в каждом доме винтовка,

В обращении с ней сноровка,

И земля, и свобода даны…

Бесполезно махать плетьми,

Непокорных пугать Сибирью…

Вы, отвергнутые людьми,

Неспособны вернуться к миру.

Л о б о в. Не тебе ли знанье дано,

Что кому на земле содеять?

Н и к о л а й. Всяко будущее темно,

Если нет в нем светлой идеи.

Жизнь дана, чтобы созидать

И свое, и чужое счастье,

Тогда будет за что воевать

И страдать в годину напастей

Хватит людям терпеть и молчать,

Выжидать годов мессианских,

О. В л а д и м и р. Церковь призвана укреплять

В человеке дух христианский

М а р и я. Душегубы! Где ваша честь,

Офицерское слово ваше?

Н и к о л а й. Говорить бесполезно здесь,

И не время… поверь мне, Маша.

Всяк из нас убежден в своем.

Спор мужской и масштаб вселенский.

Разговор, извини, не женский…

Ты озябнешь… Ступай же в дом.

Л о б о в. Чем же я Марии не люб?

Ей мои чины не по нраву?

Почему же я – душегуб?

Я лишь старший здесь… по уставу.

(Подходит к Марии.)

Вы готовы убить меня,

Защищая мужа так рьяно?

А ведь он не увидит дня

После этой ночи туманной…

Бесполезным станет кольцо —

И к чему оно в доле вдовьей?

Вы прекрасны статью, лицом, —

К вам еще набегут с любовью.

Разрешите конфисковать

Мне колечко… без возражений…

Т р а в к и н. Я могу ведь и в морду дать!

Прекрати сейчас же глумленье!

Л о б о в. Ах, какой благородный порыв

Не ко времени и не к месту!

Мне, поверишь, не до игры —

Ведь меня ожидает невеста…

Но усадьбу нашу сожгли.

С чем же мне идти к аналою?

Если нищие так смогли,

То и я готов на такое.

М а р и я. А не будет с невестой встреч!

Все вы сгинете без зачатья.

С этой ночи – можно засечь —

Вас преследовать будут проклятья!

Лобов силой срывает кольцо с руки Марии, Николай бьет Лобова по лицу.

Л о б о в. Вот не надо пустых угроз…

Нас не словом – огнем стращали.

И еще поживем, авось,

Что бы вороги ни обещали.

(казакам). Почему он здесь до сих пор?

Я тебе на реке устрою!

Н и к о л а й. Но не смоешь уже позор

Ни речной водой, ни морскою.

Права нет у вас на арест!

Л о б о в. О правах не тебе судачить!

Это право дает нам крест —

Православный крест, и удача.

Кто дал право вашей ЧК

Расправляться с невинным людом?

Так что лучше молчи, пока.

Наша пуля твой жар не остудит.

И готовься к другим речам —

На том свете-то пригодятся.

У меня голова на плечах,

С нею я и привык считаться.

Н и к о л а й. Коль своя голова на плечах,

Если дело твое справедливо,

Что ж ты шастаешь по ночам

Словно кот или пес шкодливый?

Ну, со мною решенный вопрос.

А как справитесь вы с народом?

Он до многого не дорос,

Но уже получил свободу!

Уходите-ка со двора…

Л о б о в. Мы – хозяева, а не гости!

Н и к о л а й. Мародеры вы, и пора

Вам давно лежать на погосте…

Л о б о в. Ишь, вчерашние босяки

Говорят о правах сегодня…

Т р а в к и н. И за ними идут полки

Обездоленных и безродных…

Л о б о в (cолдатам). Что стоите? О чем ваш спор?

Что стрельбой детишек разбудим?

В исполнение приговор

На реке приведем, на безлюдье.

А н н а. Вы уйдете, а нам здесь жить

И Советам опять подчиняться?

Л о б о в. Власть законную утвердить

Мы пришли. И не нам извиняться.

Громким эхом наша стрельба

Разнесется в заречных далях,

Что безбожная власть – в гробах,

И законная въявь восстала.

А ты сделала дело? Молчи…

С глаз моих исчезни хотя бы…

А н н а. Но зачем же кричать в ночи

Да еще на слабую бабу?!

Т р а в к и н (Анне). Ты, я вижу, довольства полна,

Что нас сделала палачами.

Этот грех не спишет война,

Не замолишь ни в келье, ни в храме

Л о б о в. Обвиняешь в чем-то меня?

Т р а в к и н. Нет… скорей, себя обвиняю…

Л о б о в. А тогда – в седло! На коня!

Чтобы избежать нагоняя

За задержку и за постой.

Т р а в к и н. Извини, я не вижу смысла

Поощрять и творить разбой…

Ухожу!

Л о б о в. А за дезертирство

Ты предстанешь перед судом!

Т р а в к и н. На суде этом быть нам вместе,

Потому что в тебе самом

Не осталось стыда и чести.

Л о б о в. Захотел утешить вдову?

Одобряю. Выбор достойный.

Коль останешься на плаву,

Ты свой век проживешь спокойно.

Время только выбрал не то.

Расстрелять тебя – пули жалко.

Для меня ты теперь никто,

Существуй… ни шатко, ни валко.

Отошедший от дел и людей,

Твой мирок и убог, и сужен.

Ты, конечно же, не злодей,

Но, увы, никому не нужен.

З а т е м н е н и е.

В отдалении слышны ружейные залпы.

К А Р Т И Н А V

Через три дня. Похороны у железнодорожного вокзала. Соболевская и Сургучева в трауре. Муратов, О. Владимир, Котлова в толпе поселян.

М у р а т о в. Созывать никого не пришлось

Происшедшее всех задело —

Вон как много вас собралось…

О. В л а д и м и р. Хоронить людей или дело?

М у р а т о в. От собравшихся приношу

Вдовам я соболезнованье

И виновным в суде испрошу

Справедливое наказанье

М а р и я. Ни молитвы ваши, ни власть

Здесь лежащих не защитили,

Им пришлось неповинным пасть

За идеи, что в них взрастили.

(Муратову) Не тебе поучать людей,

Ты радел о своем спасенье

И скрывался ты днями где?

М у р а т о в. Я привел же к вам подкрепленье!

М а р и я. Когда вороги наши ушли,

Ты изволил лишь появиться,

Будто подвиг какой совершил,

А на деле ты тоже убийца!

М у р а т о в. Смысла нет говорить с тобой.

Я вины с себя не снимаю,

Перед этой общей бедой

Только голову преклоняю.

(Анне) Что тебя сюда привело?

А н н а. Как и все, я скорблю сегодня…

М у р а т о в. Ты сама породила зло!

Ты для смерти явилась сводней.

По наводке твоей взят сосед!

Посмотреть пришла на могилы?

А н н а. Клевета это и навет!

М у р а т о в. Ты ж детишек осиротила!

А н н а. Скажешь тоже! Сосед же мой…

А без власти мы как без крыши…

М у р а т о в. Ты же переметнулась к другой!

А н н а. Потому как она была ближе.

М у р а т о в. В твоем доме офицерье

Разгулялось, как в прошлые годы…

А н н а. Да, грешна: угостила зверье,

Хоть пирушка не по доходам.

М у р а т о в. Непонятно, с какого зла

Совершила ты шаг постыдный?

Ты врагов в свой дом приняла…

А н н а. А кто друг, кто враг – нам не видно.

И что делать? Дороже жизнь.

И не к месту твои упреки.

М у р а т о в. На три дня мы лишь разошлись…

А н н а. Мне откуда знать ваши сроки?

М у р а т о в. Суд твою причастность признал…

Приговор, правда, мягкий вынес:

Помогать семье обязал,

Чтоб виною своей казнилась.

А н н а. Суд неправый мне не указ.

Мне-то чем прикажешь кормиться?

Поограбили многих у нас —

Я должна со всеми делиться?

М у р а т о в. Вы ж соседи! Как ты могла?

Человек был схвачен средь ночи…

А н н а. Я не видела… я спала.

А кто видел это воочью?

И не надо винить меня —

Власть одну сменяет другая —

Без властей не живем ни дня,

Хотя все привычно ругаем

М у р а т о в. Да священник все подтвердит!

А н н а. А ему-то печаль какая?

Может, он и сдал Николая?

М у р а т о в. Только он-то тебя винит!

А н н а. И ты веришь в его поклеп?

Так на исповеди не у него я.

Вот уж поп – толоконный лоб…

Он соврет вам и не такое.

Подходит О. Владимир.

О. В л а д и м и р. Анну думаешь устыдить?

Так усилья твои впустую.

Бесполезно ее корить

Время тратишь ты вхолостую…

(Анне). Вижу, радостно лишь тебе

Умножать чьи-то беды и горе.

Всем пришедшим не по себе.

У тебя лишь одной во взоре

Ни стыда, ни раскаянья нет.

Но предательство Бог накажет

Через год или много лет

Только слово свое он скажет.

Будь покорна теперь судьбе,

И людей не вини – не надо.

Мой совет житейский тебе —

Не проси и не жди пощады.

М у р а т о в. Что ж, никто и не виноват?

О.В л а д и м и р. Есть у каждого оправданье.

Но при встрече отводят взгляд,

И на все вопросы – молчанье.

Мне бессмысленно спорить с тобой.

Ибо правда, увы, сурова.

Ты принять был обязан бой,

Ты же принял роль вестового.

Завязавшаяся стрельба

Ваших чоновцев насторожила б,

И успешной стала борьба,

Коль умножились ваши силы.

М у р а т о в. Лучше, если б я был убит?

Нам же уничтоженье грозило!

О. В л а д и м и р. Это ведал и Леонид —

Царь спартанский при Фермопилах.

М у р а т о в. Стародавние времена…

О. В л а д и м и р. Но пример остался нетленным…

М у р а т о в. По-иному ведется война

И оружием современным.

О. В л а д и м и р. Укрепляют примеры дух,

А забвение дух ослабляет.

М у р а т о в. Ты – воитель из нас из двух —

Твоя речь к тому и склоняет.

О. В л а д и м и р. Я военной науке чужд,

К ней и прочих я не неволю.

Но ты взялся за этот гуж,

Значит, выбрал сам свою долю.

А у ратных один завет:

Воевать, живота не жалея…

Лишь сраженья дают ответ,

Кто из нас для Бога милее.

Но, не выполнив ратный долг,

Ты послужишь дурным примером.

Для солдата – это упрек,

И позорище для офицера.

А н н а. Ты один среди нас святой!

О. В л а д и м и р. Я себя больше всех обвиняю:

Заглушен мой голос толпой,

Увещаньям моим не внимают.

Таковы повороты судьбы!

Перед нами грустная повесть.

Но стоящие здесь гробы

Не смущают ничью совесть.

М у р а т о в. Не возглавишь ли трибунал,

Чтоб меня обвинить как труса?

О. В л а д и м и р. На высокий сей пьедестал,

Вот те крест и слово – не рвусь я.

Мне не позволяет мой сан

Осуждать поступки людские…

Потому суди уже сам

Ты грехи свои и чужие…

Справедлив ли наш суд сплеча?

Для погибших нет воскрешенья.

Ну а тем, кто помог палачам,

Нет прощенья и искупленья.

Где бы каждого повеличать,

Пока их тела не остыли,

Мы готовы всех обвенчать

Во всеобщей братской могиле…

В мир иной распахнута дверь,

Кто придет к победному пиру?

После стольких людских потерь

Кто упьется победой Пирра?

Не хотим людей убеждать —

Все решаем бездумной силой.

И готовы только стрелять

И копать, и множить могилы…

М у р а т о в (Анне). Не Василий твой там лежит —

Среди прочих из эшелона?

А н н а. Как лежит? Где лежит? Убит?

М у р а т о в. Старшим был он в отряде ЧОНа…

Муратов отходит, Анна опускается на колени возле одного из гробов.

А н н а. Как же он-то сюда попал?

О. В л а д и м и р. Значит, он был послан с отрядом,

Но Муратов бросил вокзал,

И Василий попал в засаду…

(Отходит).

А н н а. Вот она, расплата за грех?

Неужели виновна одна я?

И теперь казниться за всех

До конца своих дней должна я?

Гробы закрывают и опускают в могилы.

М у р а т о в. Не хватает ни слез, ни слов,

Чтобы высказать наше горе —

Горе братьев, сирот и вдов,

Беззащитных в житейском море…

Мы не знаем многих имен

Тех, кого в ту ночь расстреляли

Из отвергнутых нами времен

Набежавшие волчьей стаей.

Нам приходится хоронить

Счастью общему преданных самых

И уже своими делами.

Их мечты в нашей жизни свершить

Сохранить удастся ли нам

В зыбкой памяти это мгновенье,

Передать грядущим векам

Наше к вечности прикосновенье?

У могилы остаются Соболевская, Сургучева, Котлова.

З а т е м н е н и е.

На экране – валун на берегу реки с надписью:

«Здесь, на берегу р. Оредеж в 1919 г. были расстреляны белогвардейцами Первый председатель Вырицкого Совета Соболевский Н. Н., комиссар просвещения этого Совета Сургучев В. Н. и 16 комсомольцев-чоновцев. Захоронены у станции Вырица».

У заросших травою камней,Что фундаментом дома были,Возвращаюсь в одну из ночей,Сохраненных в семейственных былях.   Очевидцев поздно кричать,   Нет ни стен, ни вдовьих стенаний…   Ну а камни привыкли молчать   И не жалуют воспоминаний.Кто их любит? Кому нужнаБоль из века, что нами прожит,Где огромнейшая странаШла к мечте своей по бездорожью.   Были взлеты, победы и стон,   Отдавались жизни и силы…   Мы зажгли жертвам Вечный огонь,   Но огонь своих душ погасили.г. Ленинград1966 год.