Имя тебе дала не мать. Жизнь после смерти

Но вдруг что-то остановило ее. В глазах потемнело, а ноги стали словно ватные. Орна нахмурилась, и с усилием сделала еще пару небольших шагов. Но тут же упала на колени, вовремя уперлась рукой в асфальт. Яркая вспышка на мгновение ослепила ее, и она очень четко увидела сверкающий белизной круг с расходящимися волной во все стороны, словно распятыми, лучами. Она тяжело дышала. Попыталась подняться, но безуспешно, силы будто оставили ее. Девушка не понимала, что происходит. Стоя на одном колене и все еще придерживаясь за асфальтированную дорогу, она судорожно озиралась по сторонам. С нарастающей силой начали ныть десны. «В чем дело?..»

К ней уже спешили друзья. Перед глазами забегали черные «мушки», и Орна провалилась в беспамятство.

Когда она пришла в себя, ее немного мутило. Первое, что она увидела, открыв глаза – знакомое нежное, взволнованное лицо молодого человека.

– Все хорошо, милая, – улыбнулся он.

Орна нахмурила брови, силясь понять, где она, кто это и что произошло.

– Ты была без сознания. Но теперь все в порядке, и я отвезу тебя домой. Идти можешь? – спросил парень и встал, потянув ее за собой.

Конечно, Орна поднялась, устало и безучастно огляделась по сторонам и пошаркала к автобусной остановке. Парень аккуратно поддерживал ее за локоть.

– Слушай, а ты кто вообще?

Парень улыбнулся:

– Влад…

Да, она любила его в той далекой прошлой жизни. И сейчас она отчетливо это понимала. Он проявлял к ней такую заботу, а в глазах блестело такое участие, что Орна не могла не вспомнить. Автобус медленно продвигался в «пробке», Влад внимательно и сосредоточенно сжимал Орнину ладонь, а она сама продолжала думать. «Мне необходимо добраться до кладбища, я знаю, сегодня я была очень близко, слишком близко, но обстоятельства сыграли не на моей стороне. Я почти разгадала это непонятное послание. Я почти раскрыла свою сущность перед самой собой. Мне это нужно… И я это сделаю. Завтра…» Все было решено. Автобус остановился, с шумом открыл задние двери, и молодая парочка вывалилась на улицу. Орна чувствовала небывалый прилив сил и непрестанно улыбалась. Влад же в отличие от нее немного устал и уже хотел спать. Занималось утро. Как настоящий джентльмен и просто любящий и заботящийся мужчина своей женщины, он проводил Орну до квартиры. Прежде, чем расстаться они долго смотрели друг на друга, и Орна понимала, что за этим молчаливым взглядом следует поцелуй «на прощанье». Девушка почему-то боялась этого. Может, потому, что по ее новым меркам, мало знала этого человека. Да, была прошлая жизнь, но она была так далеко, что не удавалось за столь короткое время вспомнить все те эмоции, которые она испытывала тогда. А потому она быстро поцеловала парня в щеку и невинно улыбнулась. Взгляд Влада в мгновение стал серьезен, и Орна почувствовала перемену в его настроении.

– Ты… ты как-то изменилась… – недоверчиво произнес парень, – это не твоя улыбка.

Орна перевела взгляд за спину «любимого», и в отражении оконного стекла подъезда увидела свой оcкал. Да, это была не ее некогда приветливая улыбка. Ее губы тут же сомкнулись.

Ω

В замке царило пустое безмолвие, эхом отскакивало от холодных каменных стен и бумерангом возвращалось, и врывалось в сознание, и разрывало его этой не щадящей никого тишиной. Но Он сидел в отличном расположении духа, загадочно улыбался, а по сосредоточенному взгляду можно было догадаться, что Он о чем-то думает.

На бледной коже особенно ярко выражались аристократичные черты Его лица, очень темные глаза и вишневые четко очерченные губы.

Он сидел в кованом отделанном бархатом кресле с высокой резной спинкой, и потирал, будто намыливал, бледные тонкие руки с длинными изящными пальцами.

«Ведь ты же была так близка к завершению. Слишком долго, милая, слишком медленно. За свою нерасторопность ты можешь поплатиться жизнью. Не для того я вернул тебя в этот мир, чтобы, так и не дождавшись, потерять. Хватит!» – он вскочил полный решимости и, как всегда, спокойствия, мрачный и очень высокий, в длинном черном плаще он возвышался среди огромного холодного мраморного зала в стиле эпохи Ренессанса. От эха его голоса зазвенели хрусталики люстры под потолком. – «Пора…».

Быстрыми шагами он направился к выходу. Тяжелые дубовые двери, отделанные золотом, со скрипом отворились перед ним. Тут же появился небольшого роста молодой человек, склонивший перед ним голову.

– Снарядите повозку, – скомандовал ему мрачный великан, даже не глянув в его сторону.

И юноша так же молча исчез. Через несколько минут внизу послышалось ржание лошадей и еще какой-то шум.

«Я иду, моя принцесса…»

Господа изволят поразвлечься

Сегодня Орна проснулась на закате. И вновь на нее навалилась та непонятная слабость, которую она почувствовала в тот первый странный день.

И снова необъяснимое чувство голода.

Орна застонала и скорчила недовольную гримасу.

«Что за дьявол?».

Немного погодя она набрала номер Дарк-Ксю.

– Может, прогуляемся, пока совсем не стемнело, – предложила та.

Орна согласилась.

Они небыстрым шагом мерили аллеи и тротуары вдоль чужих серых домов. На горизонте алело солнце. Орна печально смотрела куда-то в сторону, туда, где над городской суетой возвышались вековые деревья. Дарк знала, что там находится кладбище, а за ним километры нетронутой, поросшей лесом, земли. Также этот конец города славился развалинами старого замка. Эту постройку относили приблизительно к 18 веку. Детьми Орна и Ксюша часто там играли. Лазили по камням, бегали по старым, полуразвалившимся ступеням, прикасались к холодным стенам, как будто к тайне. Для них там был свой особый мир, мир их фантазии. Они представляли себя принцессами, которые закованы в башне, будто им прислуживают изящные фрейлины, а они, печально сидя у окна, ждут своих прекрасных принцев. И обе они сотни раз прокручивали в голове сцену встречи со своим спасителем. И очень четко представляли себе, как они должны выглядеть. Дарк хотела видеть своего героя на белоснежном коне, отважного, в красном развевающемся плаще на плечах и с солнечными кудрями. Орна создала себе другой образ. У того, кто покорит ее сердце, не будет лошади, у него будет целая упряжка породистых вороных коней, а в повозке сидел бы он, такой величественный, с четкими чертами лица, немного худощав, юный на вид, но с неизмеримо глубоким взглядом, и обязательно темные волосы. Тогда подруги так решили, чтобы не перепутать своих спасителей, когда кто-нибудь из них появится на пороге их комнаты в башне. Но так хотела Дарк, Орна же видела, как он прямо из повозки подает ей руку, она запрыгивает к нему и они вместе уносятся прочь…

И сказка не кончалась…

Но вскоре эти останки величия кому-то понадобились, и их замок выкупили, как поговаривают, за огромную сумму. Довольно большой участок земли вокруг огородили непреступным забором. Теперь туда не сунешься. А как хотелось бы снова прикоснуться к тайне, объять необъятное, постичь непостижимое…

– А может снова… как в детстве, помнишь? – тихо проговорила Орна, все так же глядя в сторону леса.

– Пойдем на развалины? – переспросила Дарк, вглядываясь в серую туманную даль.

Орна медленно кивнула и, как показалось Ксюше, простонала. Она обеспокоено взглянула на подругу, но резкий порыв ветра взметнул длинные черные волосы Орны вверх. И Ксюша не увидела мученическое выражение ее лица, не увидела, как налились кровью ее глаза, и что нижней губы по бокам касались два белоснежных клыка.

– Ну, пошли…

И девушки свернули в сторону кладбища.

Напряженное молчание решила нарушить Дарк:

– Орн, мы с тобой уже столько лет дружим… Я помню, как мы с тобой еще маленькие вот так же ходили этой дорогой к замку. Так же, как сейчас… И, кажется, что ничего с тех пор не изменилось. И так хочется верить в это.

– Но все изменилось. И изменилось безвозвратно, – с горечью в голосе ответила Орна.

– Да, но ведь мы все еще дружим! Время не разрушило нашу с тобой дружбу, как разрушило тот замок.

– Хм, дружба… – усмехнулась Орна, и для поддержания разговора решила задать философский вопрос, – а кто такие друзья?

– Друзья, друг – это другой я. Это тот, на кого ты равняешься. Это отражение тебя с другой точки зрения.

Орна кивнула, и Дарк воодушевленно продолжала:

– Вы ничего друг другу не должны, ничего друг от друга не требуете, это просто другие «я». Не зря же существует поговорка: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Друзья неразрывно связаны какой-то нитью духовного родства.

– Ты знаешь, мне кажется, дружба, как и любовь, только создает иллюзию, что ты не одинок…

– Ну, опять ты со своими «безысходными» речами, мы, конечно готы, но ведь это не всю жизнь будет продолжаться. Добавь позитива!

Но в этот момент Орна поняла, что это не просто «готические бредни», а что ей действительно стали чужды привычные человеческие страсти. Сейчас у нее была только одна неутолимая жажда, и только это занимало все ее мысли.

Девушки уже добрались до местного Некрополя. Дарк еле успевала за подругой, которая нацелено и очень быстро куда-то шла, ловко огибая захоронения.

– Ай! – вскрикнула Ксюша и остановилась.

Орна замерла и глубоко вздохнула, ее зрачки расширились. Какой-то сладковатый и одновременно сладостный запах коснулся ее носа. Она медленно повернулась.

– Орн, я порезалась, задела что-то острое… ммм… – прохныкала Дарк и хотела поднести пораненный палец к губам, чтобы слизнуть кровь.

– Давай я помогу тебе, – быстро среагировала Орна, и схватила ее за руку. От вида этой маленькой красной капли на пальце у Орны застучало в висках, а глаза налились красным. Она стала похожа на хищника, загнавшего добычу. Но изо всех сил старалась контролировать себя.

Дарк все же заметила некоторую ее нервозность. Такое поведение немного напугало ее, и она попыталась отдернуть руку. Но Орна крепко вцепилась в ее запястье.

– Что с тобой?! – наконец смогла произнести Ксюша.

И Орна очнулась от наваждения. Испугано взглянула на подругу и отпустила ее.

– Мы по сути своей все одиноки… Изначально… – для чего-то ответила она на давно заданный вопрос о дружбе и любви, развернулась и ускорила шаг, пробираясь куда-то в дебри кладбища.

Дарк поспешила за ней. Но стоило ей на мгновение отвлечься, как Орна уже исчезла из поля ее зрения. И Дарк побрела дальше одна, в невеселых мыслях о странном поведении подруги.

Тройка вороных с рыси перешла на шаг. Повозка передвигалась по неширокой тропе среди деревьев, впереди виднелось городское кладбище. Солнце наполовину скрылось за линией горизонта. В повозке восседал бледный скуластый молодой человек с черными волнистыми, доходящими до плеч, волосами. Тыльной стороной аристократической руки он прикрывал глаза от красных лучей заходящего светила.

Ol gono lsi! Ol iadnamah ov ils zamran emna… bagden ils phamah aisro aspt Donasdogama! Od ol ednas lsi, murifri dosig!…1

***

Дарк брела по сырой траве, иногда под ногами хлюпала грязь, но привыкшая к прогулкам в подобных местах, девушка не чувствовала никаких неудобств. Она была погружена в раздумья. И иногда поднимала голову, чтобы посмотреть, нет ли поблизости Орны. Она знала наверняка, что подруга где-то рядом и не уйдет без нее, наверное, просто решила прогуляться одна. Они часто так делали. Тем более что сегодня подружки собрались на развалины старого замка, а значит, там они точно встретятся. Но тут Ксюша услышала громкий крик незнакомого ей голоса, крик перешел в вой, а потом в тихий плач. Это была Орна. Да, ее она всегда узнает, хотя Орна и плакала достаточно редко. Дарк бросилась на звук голоса.

Орна стояла пред могилой на коленях, закрыв лицо руками. Дарк очень тихо подошла к ней сзади.

– Нееет… нееет…. – шептала Орна. – Нееет… – стонала она.

– Что? Что случилось?

– Ммммм….эта могила….

– Что?

Под ее ногами была взрытая земля и покореженная надгробная плита, наполовину ушедшая в землю. Имени было не видно, но на углу было выбито солнце.

«Это моя могила…

Прости, что я не могу сейчас все тебе объяснить.

Это моя могила…»

Орна не сказала ни слова.

***

– Моей жизненной целью всегда было одно – обрести свободу. Истинную свободу. – Подруги сидели возле разрушенной могилы. – Я всегда стремилась к этому, я старалась максимально уменьшить степень влияния на себя различных факторов!..

– Я понимаю, Орн, но пойми и ты: в нашем мире, пока ты жив – свободы не существует…

Орна опустила голову. Она молчала.

– Вот если сейчас ты умрешь, ты обретешь свободу… – продолжала Дарк, и снова не увидела под шлейфом черных волос, как при этих словах лицо ее подруги исказила мученическая гримаса.

«Ты права, моя хорошая. Ты даже не представляешь, как ты сейчас права. Теперь я, наверное, действительно свободна так, как никогда раньше… потому что я умерла…» – при этой мысли на глазах Орны появились слезы. – «Теперь я все поняла, теперь я уверена в своих осторожных предположениях, теперь я поняла, где же горит то Мистическое Солнце, но кого я должна здесь найти… и как мне это сделать?.. Что мне делать дальше?!… Подсказок больше нет…»

– Ксюх, ты иди домой, поздно уже, солнце садится…

– А ты?..

– А я посижу еще.. Мне надо подумать.. Мне нужно побыть одной.

– Хорошо… Звони завтра, можешь даже сегодня… если захочешь, – осторожно добавила Дарк и поднялась с земли.

Орна сидела на корточках, подперев голову руками. И молчала. «О чем она думает? Что сейчас происходит в ее голове?» – Ксюша немного постояла рядом, наблюдая за неподвижностью подруги, но очень скоро ушла. Конечно, она немного побаивалась оставлять Орну одну на кладбище ночью, но раз она так захотела, значит это ей действительно нужно, и лучше не мешать… В конце концов, она всегда была немного странной.

Да, на город опускалась ночь… Пленительная, влажная, вязкая, манящая темнота… Спасительная темнота…

Орна не думала ни о чем. Она просто сидела. Даже если и хотела подумать над тем, что делать дальше, где искать подсказок, куда идти, то не могла… не было сил. Да еще этот случай сегодня с Дарк. Как эта красная маленькая капля на ее порезе вывела Орну из равновесия… лишила рассудка… нормального человеческого рассудка. Нет, она не будет об этом думать, она не будет думать ни о чем. Слишком слаба.

Поэтому она просто сидела на земле, подтянув колени к груди и подпирая голову руками. Она ждала…

Темнота сгущалась. И Орна медленно, не заметно для самой себя, проваливалась в полудрему-полузабытие… Сквозь вязкую темноту сознания она услышала перестук копыт и какой-то шум. И вот они уже совсем близко. Затихли. И только негромкое покорное лошадиное ржание. Мужские голоса. Один – бархатный, властный… он говорил с ней… отдавал кому-то приказы… он говорил с ней… так ласково, так бережно. Ее подхватили на руки, куда-то понесли, усадили на мягкое сидение. Вновь послышался стук копыт и лошадиное фырчанье. Ее голова склонилась на бок от бессилия и очень удобно устроилась на чьем-то широком плече. Она собрала последние силы и приоткрыла глаза, чтобы хотя бы взглянуть, где она и кто рядом с ней. Но смогла лишь мельком увидеть кривой изгиб тонких алых губ, «полуухмылка» – охарактеризовала она тогда и утонула в спасительном беспамятстве.

Пределы наслаждения

Повозка остановилась. Давно царствовала ночь. Орна начала понемногу приходить в себя. По приглушенному звуку голосов и шагов, она поняла, что вокруг суетились какие-то люди. Перед ее глазами все еще расплывалось, но она попыталась выглянуть в окно и сразу поняла, где находится. Это были развалины старого замка. Их старого замка. Последний оплот детства в ее метущейся душе. Но… он был цел. Словно и не был разрушен. Замок представлял собой главный корпус и два крыла перпендикулярно ему по обеим сторонам. Словом, был похож на скобу. Поэтому внутри получался двор, в котором сейчас и суетились все эти люди. В основном, успела заметить Орна, почему-то заготавливающие дрова. Она неловко повернула голову и увидела рядом с собой человека из своих детских сказок, который по ее легенде, должен был спасти ее из этого самого замка. Он молча наблюдал за ней и слегка чему-то улыбался своей кривой надменной ухмылкой. Орна испытывала неимоверную слабость, ей не до чего не было дела, она даже не стала утруждать себя вопросом: кто вы? Она тоже молчала так и оставшись в полулежащем положении и с прикрытыми веками. Из-под длинных ресниц она не без интереса рассматривала незнакомца. И нехотя поражалась правильности черт его лица, глубине взгляда бездонных глаз, манящему изгибу узких губ, которые ярким, будто кровавым, шрамом алели на его неестественно белой коже. Незнакомец словно читая ее мысли, поднял подбородок, прищурил глаза и самодовольно растянул улыбку еще шире. Орна смутилась и отвела взгляд. Она глубоко вздохнула. Ее мутило, она была голодна и слаба. Но покорно подчинялась стечению обстоятельств. И просто ждала продолжения представления, начатого не ей. Терять было уже нечего.

Человек, сидевший рядом, как будто почувствовал перемену в ее настроении и произнес:

– Я – Даниэль…

Будто кинжалом по сердцу, эти слова заставили ее очнуться ото сна. Она широко раскрыла глаза, глядя в никуда. Сердце ее отчаянно заколотилось, заклокотало в груди. Дыхание участилось, грудную клетку, словно сдавила неведомая сила, в висках застучало. «Нет, нет. Не может быть. Нет, нет…» – отчаянно звучало в ее голове. Это было ликование души. Вот все и разрешилось. И она, наконец, успокоилась. Он нашел ее. Теперь все будет хорошо. Такой защищенной Орна не чувствовала себя еще никогда. Словно этот незнакомый ей человек спасет и защитит ее теперь ото всего. Он поможет ей, она знала. Она могла больше не волноваться и не беспокоиться ни о чем. Теперь и только теперь пустота была заполнена. Она нашла его. Теперь все будет хорошо.

Девушка повернулась к Нему. Он же, не спеша, величественно, отвернулся от нее, слегка приподнял тяжелую бархатную ткань, скрывающую их в повозке от посторонних глаз, и торжественным и повелевающим голосом произнес что-то на непонятном Орне наречии.

– Iumb emna!2

Девушка успела заметить, что на улице непроглядная тьма, а они сидят в карете с плотно задернутыми окнами. Ее удивило даже не это, но то, на что она даже не обратила внимания, приняв как данность – она прекрасно видели друг друга и все вокруг, как при привычном ей дневном освещении. Да, она была права в начале, вокруг и правда суетились люди. А находились они возле тех самых остатков былого величия 18 века. Хотя Орна не совсем понимала, для чего они здесь и кто все эти люди, откуда они здесь взялись и что делают, она была спокойна, ведь рядом с ней наконец-то был Даниэль.

При этой ее мысли он повернулся к ней. Он снова как-то загадочно и даже ехидно улыбался. Зашелестели полы черного плаща, и в его руке сверкнул небольшой кинжал. Сердце Орны дрогнуло, но испугаться всерьез у нее просто не было сил. Казалось, что она уже на пределе и что последние капли хоть какой-то жизни вот-вот ее оставят. Ей было все равно. В этот момент ей в нос ударил тот уже знакомый сладковатый теплый запах. Она тихо простонала и медленно потянулась к его протянутой руке. На запястье алела капля крови. Орна приближалась медленно. Капля превратилась в струйку. Он выжидал. Он не торопил. Ее глаза налились красным, и чем ближе была она к заветному источнику, тем сильнее пульсировало в висках. И вот она резким, жадным движением припала к порезу на его руке. Невыносимо ныли десны. И что-то уже мешало по бокам на зубах, но настолько восхитительным был мягкий привкус теплой красной жидкости на языке, что не было сил оторваться. Прошла, казалось, целая вечность, она начала приходить в себя, и с еще большей жадностью глотала живительный напиток. И она уже набралась сил, когда услышала резкий голос Даниэля:

– Хватит!

Но не остановилась, не смогла остановиться.

– Я сказал, хватит! – грубее повторил он, и оттолкнул Орну от себя.

Она откинулась на спину и закрыла глаза, тяжело дыша. По ее губам с обеих сторон стекали тонкие красные струйки и виднелись небольшие белоснежные клыки.

– А теперь пошли! – скомандовал Он.

Но у Орны слишком кружилась голова. Ей было слишком хорошо, чтобы еще куда-то идти. Наступила эйфория. Такое наслаждение, казалось, бывает только раз в жизни.

– O! Coronson Basqim!3 Идем же! – взмолился Даниэль, легко подхватил Орну на руки и вынес из кареты. В лицо ударил порыв свежего прохладного ветра. Она закрыла глаза и утонула в благоговейном сне.

Очнулась она только в покоях. Своих покоях. Она лежала на огромной кровати с балдахином. Она тонула в ее невесомости. И, проснувшись, чувствовала себя превосходно. И все ей было привычно. И все спокойно. Полная сил, она вскочила с постели. Осторожно подошла к окну и приподняла тяжелый бархат занавеси. На улице занимался вечер, несколько людей в странных одеждах что-то делали во дворе. И это действительно был двор замка ее детства, но он далеко не был в состоянии полной разрухи, напротив, жизнь кипела повсюду, создавалось такое ощущение, что люди и не покидали это место, что не пустовал этот древний замок столетиями. Но как?! Чтобы выяснить это, сейчас был только один действенный выход. И Орна вышла… из своей спальни. За тяжелыми дубовыми дверями никого не оказалось. Стояла тишина. Но ее поразило величие этого замка изнутри. Не таким она его помнила в детстве, когда играла здесь с Дарк. Не таким даже представляла, ее детской фантазии просто не хватало на все это великолепие. Перила широких лестниц, огибающих зал по двум стенам, блистали золотом. Ступени были устланы дорогими коврами. Тихо ступая по ним, Орна тонула в ворсе и наслаждалась каждым шагом. Она аккуратно вела ладонью по роскошным перилам – ни одной пылинки. Достигнув первого этажа, она попала в чудесный сказочный дворец. Затаив дыхание, Орна рассматривала дорогой величественный интерьер комнаты, огромную люстру под самым потолком, но в ней не было обычных лампочек, их заменяли самые настоящие свечи, великолепная старинная мебель из красного дерева, все было безупречно, каждая деталь интерьера, каждая мелочь. Но тут ее взгляд наткнулся на паутину в углу. А вот еще одна. Хм… Если кто-то сдувает пылинки даже с перил в таком огромном помещении, то почему не убрали паутину в углах. Но тут она уже оказалась у главного входа, огромные тяжелые двери раскрылись, и она попала во двор.

– Iumb4… – услышала она за спиной.

– Iumb…

Орна недоверчиво озиралась по сторонам и медленно продвигалась вперед. Люди склонялись перед ней. Она смущалась, не понимая в чем дело.

– Iumb… – снова услышала она и увидела очередную склоненную голову.

– Да что происходит, в конце концов?! – не выдержала, Орна и выкрикнула – Что все это значит?! Кто-нибудь может мне объяснить?..

– Названная… – снова послышался шепот за спиной, но уже на родном ей языке.

«Названная? Кто это?»

– Не правда ли этот вечер прекрасен? – голос возник как-то вдруг, из ниоткуда и совсем рядом. Эти бархатные звуки медом влились в сознание и сделали все вокруг приторно сладким. Орна закрыла глаза от умиления, а на лице заиграла легкая улыбка. Ее щеки и уха коснулось легкое холодное дыхание.

– O, Murfiri dosig… O, Graa oiad… Ge gono vo ils conisbra… Ol rsam ils…5

Она не поняла ни слова, но интонации и дрожи пробежавшей по спине было достаточно, чтобы прочувстовать всю прелесть сказанного. Из ее груди вырвался судорожный вздох.

Но в этот момент Даниэль резко отпрянул от нее, будто позволил себе лишнее. А когда она взглянула на него, на его идеальном безразличном лице уже играла та же насмешливая полуулыбка.

– Но как?.. – Начала Орна, обводя руками все вокруг. – Ведь я играла здесь, когда была маленькой, да и потом часто навещала это место… это развалины старого замка… Даже сегодня, – или это было вчера? – я шла сюда с кладбища с подругой, и это были развалины! А, кстати, где Дарк? Почему я здесь? И что вообще все это значит?! – возмущенно под конец задала она свой излюбленный вопрос.

Собеседник выслушал ее молча, без единой эмоции на каменном лице. После чего удостоил «несчастную» ответом.

– Я понимаю твое недоумение, новообращенная, но позволь…

– Никакая я вам не обращенная! Мое имя…

– Да я знаю. Но позволь рассказать тебе все по порядку. Возможно, ты уже слышала, что эти земли выкупили?

– Да, недешево встала кому-то эта разруха…

– Этот замок купил я. И насколько ты могла видеть, изнутри это вовсе не «разруха», как ты изволила выразиться.

Орна скромно опустила голову и задумалась.

– Так что прибереги свою спесь для другого случая и желательно без моего непосредственного участия. Поняла ли ты меня, новообращенная?