Маркус Фастмувер. Вторжение

Пупырчатое зеленое существо, вылетевшее из кейса, шмякнулось о бетонный пол и откатилось прямо к ногам усача. Тот, не меняя выражения лица, молча отошел в сторону и продолжил наблюдать за возней в грузовике. Там в кузов бережно затаскивали Мерфи. Сержант уже не подавал признаков жизни, лишь еле пульсирующая артерия на его шее говорила о том, что сердце морпеха все еще бьется.

Уложив своего друга, Дайрон хлопнул Майка по плечу:

– Давай, парень, дуй к Маркусу в кабину и объясни ему, что надо делать. Скажи ему, как только сорвут ворота с петель, чтобы он сразу давил на газ.

Юноша кивнул головой и выскочил из фургона. В этот момент снаружи раздался рев двигателя и вслед за ним страшный скрежет металла. Ворота склада дернулись, подались вперед и… вылетели с петель. Две массивные створки, поднимая клубы пыли, рухнули на землю.

Маркус, как будто бы чувствуя, какие слова Дайрона ему должен был передать юноша, немедленно вдавил педаль газа в пол. Майк не добежал до кабины. Грузовик стремительно пронесся мимо него. Машина выскочила из ангара, оттолкнув в сторону бронетранспортер, все еще привязанный тросом к побежденным воротам. Майк не растерялся. Он прыгнул вдогонку за грузовиком и ухватился обеими руками за задний борт. Юноша догадался поджать ноги, а иначе напрочь отбил бы их о валяющиеся створки. Сзади послышались выстрелы. Веер из пуль пробил тент фургона, еще несколько разорвали заднюю левую пару колес, и грузовик покосился на бок.

Маркус впился пальцами в рулевое колесо. Управление фургона стало практически невозможным, и биоробот начал выбиваться из сил. Сказывалось отсутствие гранул. Ранец робота-воина с семью емкостями на ремешках и оружие Маркуса давно перекочевали в лабораторию секретной службы, так что искать их на складе мистера Шона было бесполезно.

Тем временем мистер Шон стоял на пороге своего изуродованного склада, махал беглецам на прощание рукой и спокойно ждал, когда к нему подойдет вооруженная охрана. Те не спешили этого делать. Все были вовлечены в погоню. Некоторые стояли буквально в нескольких футах от старика и, не обращая на него никакого внимания, стреляли вдогонку уезжающему фургону. Усач, смотря на это захватывающее зрелище, вспоминал свой древний покосившийся домик, единственно уцелевший от целого шахтерского поселка, а теперь находившийся на полигоне по испытанию взрывчатых веществ. Родственников у старика не было, и только эта полуразвалившаяся хибара как-то связывала его со своей давно ушедшей в небытие родней. Все, что у пожилого кладовщика осталось, так это маленькая тайна о большом кульке с серебром, зарытым где-то неподалеку от дома еще его отцом-рудокопом. Усач регулярно проверял его сохранность в дни своего визита за очередной порцией ароматного кофе, и эта тайна грела старику душу. А сейчас мистер Шон был счастлив. Он осуществил свою главную мечту в этой своей никчемной жизни – он освободил Маркуса Фастмувера, и, несмотря на то что эта погоня может быстро закончиться, старик верил: «Маркус Фастмувер больше не сдастся в руки этих фанатичных ублюдков из спецслужбы. Этот парень теперь пойдет до конца, даже если это ему будет стоить жизни».

Майка сильно болтало позади грузовика. Юноша периодически ударялся раной на руке о борт, что доставляло ему нестерпимую боль, и он вот-вот мог сорваться. На счастье Майка, Дайрон его заметил. Схватив за руку держащегося из последних сил юношу, морпех затянул его в кузов. Как только тело Майка пересекло борт, очередная порция свинца изрешетила то место, где еще секунду назад он болтался, из последних сил цепляясь ослабленными руками.

– Святой боже! – проговорил шокированный Майк, глядя на дырявый, как сито, борт и понимая, что еще секунда и…

Дайрон посмотрел на него с ухмылкой:

– Ха! Бывает и такое, парень! Ты везунчик, Иисус любит тебя!

В этот момент страшный удар бросил заговорщиков вперед. Машина резко остановилась. Майк, держа в руках ранец с деньгами и банками с напитком, первым влетел в передний борт грузовика и следом был припечатан массивной фигурой чернокожего морпеха. Последним в них врезался Мерфи, который от удара застонал, чему очень обрадовались заговорщики.

– Жив братишка! Жив! – счастливый Дайрон хлопал по плечу сержанта, который опять затих.

Но это уже было не так важно! Этим стоном организм сержанта давал понять, что он все еще борется за жизнь, хотя и плавно уходящую с каждой каплей крови, вытекающей из его изуродованной ноги.

Дайрон переключился на Майка:

– Парень, что там произошло, ну-ка глянь!

Майк поднялся и сделал шаг, но тут же опять был брошен на пол. Грузовик сдал назад и, разогнавшись, снова во что-то врезался. Через щель под задним брезентом был виден бронетранспортер в сопровождении двух джипов. Расстояние быстро уменьшалось.

Внезапно брезентовый полог откинулся, и появилась голова Маркуса:

– Я пробил ворота в ангар! Давайте быстрее, нас уже настигают.

Глава 17. «Ангар № 18»

Дайрон возился в кузове, подтаскивая Мерфи к заднему борту. Время летело пулей, погоня стремительно приближалась, а обездвиженный сержант, как назло, был чертовски тяжелым. Все играло против заговорщиков.

Маркус это видел и понимал. Дорога была каждая секунда и, не дожидаясь, когда чернокожий морпех вытащит сержанта из фургона, робот немедленно схватил обмякшее тело морпеха и с легкостью извлек его из кузова наружу.

– Пошли быстрее, я Мерфи сам донесу, – бросил Маркус, взвалив сержанта себе на плечо.

Грузовик своим стальным бампером прогнул ворота ангара внутрь, проделав щель, достаточную для того, чтобы в нее пролез взрослый человек. Беглецы по очереди пробрались внутрь и…

Все замерли от увиденного.

В центре «Ангара № 18» на постаменте, освещаемом скудными лучами солнца, пробивающимися через проем искореженных ворот, стоял он – шедевр инопланетной техники. Это был небольшой блюдцеобразный летательный аппарат, диаметром разве что с тот же самый грузовик. У аппарата не было опор, он лежал на днище на специально сооруженном постаменте. Корпус тарелки был абсолютно чистым, а вовсе не таким, как его описал пожилой кладовщик – с ракушками и водорослями. Кто-то его с ответственностью отдраил.

Майк повернулся с вопросом к роботу:

– Слушай, Маркус! Ты знаешь, что это за аппарат? Это из нашей цивилизации?

Фразу «из нашей» юноша произнес как-то гордо, подчеркивая, что он тоже к этому имеет какое-то отношение. На что Дайрон усмехнулся и плюнул на пол.

– Давайте, инопланетяне, быстрее разбирайтесь, из какой там цивилизации этот аппарат. Мой брат скоро душу отдаст, да еще эти вон, – морпех кивнул в сторону ворот, – сейчас уже здесь появятся, и тогда это будет вас тоже касаться.

Сразу после слов Дайрона снаружи ангара раздался визг тормозов и послышался топот армейских ботинок, сопровождаемых криками командиров. Судя по звуку, солдат было не менее двадцати.

Маркус, положив сержанта на пол, побежал к тарелке, а Дайрон, проводив его взглядом, окликнул Майка: – Слышь, парень! Если наш механический брат не откроет эту консервную банку, то не сопротивляйся. Положи спокойно пистолет и ляг на пол лицом вниз с руками за головой. Иначе твой папаша тебя не дождется. Эти ребята разбираться не будут, кто есть кто.

Маркус кружил вокруг тарелки, пытаясь найти какую-нибудь знакомую надпись:

– Таак… Что тут у нас есть? Ну! Неужели никакой зацепки?

Биоробот размышлял вслух, и до заговорщиков доносился непонятный поток звуков, хотя некоторые их сочетания были похожи на человеческую речь, но настолько несвязанную, что слов было не разобрать.

– Не наш это аппарат! – продолжал излагать свои мысли Маркус. – Ну, во всяком случае, в мое время таких не было. Хотя некоторые детали узнаю. О! Вот номер! – Маркус вздрогнул, увидев какую-то надпись, выгравированную на корпусе аппарата. И… биоробот понял эту надпись!

От склада уже отогнали грузовик, и в щели между створками ворот появился ствол винтовки, а следом за ним и чья-то голова. Дайрон достал пистолет. Неожиданно голова и ствол исчезли. До заговорщиков донесся малопонятный разговор – ветер, гуляющий снаружи ангара, мешал прислушаться.

Дайрон шепотом окликнул Майка: – Эй, парень, давай бери Мерфи за ноги, подтащим его поближе к тарелке. Похоже, Маркус там что-то нашел.

Заговорщики подняли сержанта и понесли к аппарату. Маркус стоял не шевелясь. Он получал сведения с лунного модуля информации по номеру, найденному на обшивке летательного аппарата.

– Всем лечь на землю, руки за голову, иначе стреляем на поражение! – раздалось внезапно из-за ворот. Из щели между погнутыми створками стали мгновенно появляться солдаты. Просачиваясь в проем, они быстро занимали позиции по периметру ангара, постепенно окружая заговорщиков.

Дайрон, Майк и биоробот нехотя легли на бетонный пол и заложили руки за голову.

– Друзья! – тихо заговорил Маркус, продолжая получать информацию. – Это наш аппарат, с пояса Ориона! Только он был сделан спустя несколько тысяч лет с момента гибели нашей цивилизации. И похоже, он совсем свежий. О! Ему лет двести, не больше! Видимо, Лунный модуль иногда ловит межпланетную сеть и вытягивает оттуда информацию. Этот аппарат типа ваших спорткаров. Гоняет быстро, но недалеко. От основного корабля до Земли и обратно. На дальние расстояния не предусмотрен. Да нам и этого хватило бы. Правда, двухместная тачка, но уж очень навороченная, – Маркус откуда-то почерпнул сленг и умело запихивал его во фразы.

– К таким аппаратам предлагались разные опции при продаже. Внешняя защита, оружие… Этот экземплярчик, к сожалению, без пушки, но защита есть. Тачка классная, но, увы…

– Что «увы»? – переспросили в один голос заговорщики.

– Я не знаю, как ее открыть! – Маркус от отчаяния закрыл свои большие глаза.

– А что говорит этот твой Лунный модуль? – Дайрон старался помочь Маркусу найти выход.

Маркус прищурился, запрашивая информацию.

– Модуль говорит, что владелец может потребовать аварийное открытие. Но, к сожалению, я не владелец, и это запрещено. Во времена этой тарелки биороботов уже не было, я это выяснил. Для службы, обслуживающей эти аппараты, я просто не существую!

– Ну хоть попробовать-то можно? – Дайрон не унимался.

– Можно, – ответил Маркус, – но только один раз, и он может быть последним.

– А в чем проблема-то? – вклинился в разговор Майк.

– Проблема в том, – вздохнул Маркус, – что при несанкционированном запросе служба защиты от взломов системы посылает импульс, который к гребаной матери сжигает электронику того, кто пытается это сделать. В данном случае той электроникой выступлю я. Я ведь наполовину живое существо и наполовину робот. Так что мои внутренности могут хорошо поджариться у вас на глазах.

В этот момент Маркус взглянул на Мерфи. Тот совсем побелел и, похоже, уже не дышал. Дайрон это тоже заметил. Чернокожий морпех подполз к сержанту и положил руку на его шею. Шейная артерия не пульсировала.

– Все! – проговорил в отчаянии морпех, сжав кулаки. – Прощай, брат!

Затем резко вскочил, достал пистолет и, загнав патрон в патронник, крикнул:

– Это вы, твари, его пристрелили, вы! Он всегда выходил победителем в любой войне, где бы он ни был. А пристрелили его вы и на его же родной земле!

Со стороны ворот прогремел выстрел. Дайрон упал на пол. На его правом боку со стороны печени намокла кровью рубашка.

Это происшествие поставило точку в сомнениях Маркуса. Робот подключился к модулю информации, через него вышел на производителя транспортного средства и запросил аварийное открытие. К счастью, производитель ещё существовал.

Пролетали драгоценные секунды в ожидании. Тем временем солдаты медленно сжимали кольцо, держа на мушке всех, кто лежал на полу перед летательным аппаратом.

После запроса на аварийное открытие аппарата прошло несколько минут, а Маркус не ощущал внутри себя ничего, что могло бы угрожать его жизни. И вдруг…

Пятью минутами ранее.

Шелест новой дорогой резины, катящейся по выжженной солнцем дороге, тонул в бесконечном пении цикад. Те, ощущая себя полноправными хозяевами пустыни Невада и чувствуя свое превосходство перед многотонным стальным зверем, необдуманно прыгали под колеса, заканчивая свою бесславную жизнь, оставляя позади автомобиля маленькие бесформенные сгустки слизи. Лимузин черного цвета с тонированными стеклами подкатывал к ангару, рядом с которым стояло нечто страшное, напоминающее острый армейский нож, из которого по бокам выходили крылья реактивного самолета. Это был SR-71, «Blackbird». Суперсамолет никак не обращал на себя внимания пассажиров дорогого кара. И это неудивительно. Они были завсегдатаями «Зоны 51».

Автомобиль остановился недалеко от фургона с оторванным бампером и помятым моторным отсеком. Впереди виднелись искореженные ворота сооружения, и скопление вооруженных солдат говорило о том, что здесь какая-то экстренная ситуация. Задняя дверь лимузина открылась, оттуда не спеша выбрался человек в штатском, поправляя на носу черные очки. Следом за ним вылез военный, имеющий звание лейтенанта. Офицер на ходу подтягивал брюки, как будто бы у него отсутствовал ремень и штаны вот-вот должны были упасть. Пассажиры черного автомобиля направились в сторону ангара.

Возле летающей тарелки.

Дайрон корчился от боли, истекая кровью. Майк в шоке прикрыл голову руками и старался не шелохнуться, чтобы не получить пулю. Маркуса сейчас меньше всего беспокоило окружение вооруженных до зубов солдат. Он ожидал мучительного импульса, который должен был поджарить его изнутри. Но вместо этого где-то сверху, над головой робота, раздался еле слышимый щелчок, а уже затем тишину огромного помещения разрезал звук сжатого воздуха, вырывающегося из корпуса летательного аппарата. От летающей тарелки отделился небольшой участок обшивки, который оказался трапом, и стал медленно опускаться. Маркус резко вскочил и занырнул в только что открывшееся нутро аппарата. Внутри был страшный трупный запах. Неоновое мерцание приборов панели управления, находящейся точно по центру тарелки, скудно освещало два силуэта. Было понятно, что это люди, точнее то, что от них осталось. Скелеты в скафандрах, без шлемов сидели в креслах по обеим сторонам панели управления.

Маркус аккуратно, чтобы не задеть мертвых хозяев летающей тарелки, быстро пробежался по обозначениям приборной панели. Все было понятно! Это был его родной язык. Здесь было настолько все понятно, что разобрался бы ребенок. Аппарат был рассчитан на толстосумов, у которых не было времени и желания на изучение сложной техники, и поэтому под каждым голографическим прибором высвечивалось название и назначение.

– Вот она! – обрадовался робот и прикоснулся пальцем к висевшей в воздухе прозрачной кнопке. Воздух вокруг аппарата заколыхался, как колышется над раскаленным шоссе, и обрел форму купола, накрыв тарелку. Теперь все были в безопасности, и оставалось найти прибор регенерации тканей. Им оснащались все летательные аппараты, где присутствовали люди. Место, где должен был стоять прибор, пустовало. Маркус нашел только вскрытую упаковку с ампулами аминокислотно-энергетической жидкости. Без этих ампул прибор был бесполезен. Еще не хватало одного шприца-пистолета. В наборе их должно было быть два. Летающая тарелка была небольшая, и спрятать аппарат регенерации было просто некуда, да и незачем.

Робот посмотрел на мертвецов в креслах и задумался: «Ну, парни, расскажите мне, что здесь такое произошло, что вы аппарат спрятали! И зачем вам он тогда понадобился? И вообще, где второй шприц?»

Взгляд биоробота скользнул на ноги одного из пилотов. Скелет был без нижней части одной из конечностей. Та заканчивалась чуть ниже колена, где-то посередине голени. Маркус наклонился. Было видно, что кость отросла от самого колена, но что-то ноге помешало полностью сформироваться. Да в принципе это Маркуса интересовало меньше всего.

– Ага! Второй шприц! – биоробот присел, чтобы поднять медицинский инструмент, и увидел электроды аппарата регенерации, тянущиеся под корпус панели управления. – Вот и сам аппарат! – обрадовался Маркус, нащупав внизу его корпус. Аппарат имел небольшие размеры, разве что с какую-нибудь коробку из-под обуви. Из него выходили два провода с электродами, которые крепились на участок тела, требующий регенерации тканей.

Маркус спешил. Каждая упущенная секунда вгоняла в гроб Дайрона. Мерфи уже не дышал, но ему наверняка еще можно было помочь. Спасительный прибор здесь, вот он! Биоробот чувствовал его своей рукой, но достать аппарат никак не получалось. Кресло с одноногим мертвецом ужасно мешало подобраться к аппарату регенерации.

В голову Маркуса почему-то шли одни ругательства, не свойственные его родному языку. Он поймал себя на мысли, что он уже думает на языке землян.

– Твою мать! Этот гребаный скелет уже поперек горла встал, – проговорил Маркус мысли вслух, неестественно выгнувшись, чтобы все-таки ухватиться за этот спасительный прибор, и сам от сказанного ужаснулся.

С трудом подцепив пальцами и подтягивая к себе с помощью проводов, Маркус все же вытянул аппарат…

Майк сидел на бетонном полу, облокотившись на подиум, и отрешенно смотрел себе под ноги. Рядом на спине лежал Дайрон. Морпех тяжело дышал, вся правая сторона его рубашки была в крови. Тоненькая струйка багровой жидкости, появившаяся из-под тела морского пехотинца, медленно, но уверенно перерастала в лужу. Ослабевший чернокожий громила держался за простреленный бок, другая его рука лежала на голове Мерфи. Дайрон прощался.

Майк не реагировал на суету за прозрачным защитным колпаком. То столпотворение военных, стоящих вокруг струящейся защиты и отчаянно пытающихся через нее пробиться, уже не наводило на парня панического страха. Для него происходящее по ту сторону прозрачной стены было как в зазеркалье, как в другом мире. Юноша сейчас думал о Сьюзан. Он обещал ей, что заберет ее когда-нибудь. Но, скорее всего, это так и останется обещанием. Юноша чувствовал, что инфекция, разъедающая его рану, уже начала овладевать всем его организмом. Майк уже не ощущал боли в руке. Он вообще перестал чувствовать свою конечность. Ее страшно раздуло, и она не сгибалась в локте. Рукав рубашки весь промок от гноя вперемешку с кровью, но юноша на это не обращал внимания. Ему было уже все равно. Даже если у Маркуса и получилось бы «оживить» эту тарелку, она все равно осталась бы здесь вместе с медленно умирающими заговорщиками. Все ворота ангара были раздвижные и к тому же плотно закрыты, не считая небольшой щели, проделанной грузовиком. Так что о таране можно было и забыть… Другие варианты, как покинуть этот ангар, отсутствовали. Это был конец.

Послышались шаги. По трапу медленно спускался Маркус. Биоробот, намотав на руку провода, небрежно волочил за собой аппарат регенерации. Майк нехотя повернулся на шум. Все поняв, юноша плотно сжал губы и обхватил свою голову руками, закрыв лицо.

– Он не работает, – тихо сказал Маркус и швырнул прибор в воздушную защиту. Тот, ударившись о стену струящегося воздуха, разлетелся на куски. Толпа вояк в испуге шарахнулась назад и после этого перестала прилагать усилия, чтобы пробиться к заговорщикам. Биоробот подошел к Майку и сел рядом с ним.

Маркус смотрел на вояк, стоящих по ту сторону защиты, а вояки смотрели на троих преступников и непонятное им существо с большими мультяшными глазами, отказывающихся сдаваться. Офицеры выжидали, когда жажда жизни заставит умирающих заговорщиков сдаться им в руки.

«Пить!» – единственная мысль болезненно сверлила мозг Майка. Он пытался не думать об этом, но растрескавшиеся губы юноши шептали и шептали только одну фразу: «Пить! Хочу пить!» Майк старался не смотреть в сторону ранца. Юноша боялся сорваться, ведь там лежало несколько банок с «Fastmove-R».

Маркус слышал шепот юноши. Биороботу было не по себе, ведь он понимал, что все это происходило только из-за него.

Он резко поднялся.

– Эй, Майк! – биоробот прикоснулся к плечу юноши. – Давай-ка морпехов внутрь затащим. Я попробую запустить движок у тарелки. Будем таранить ворота ангара. Другого выхода у нас нет.

Майк тяжело встал и подошел к Дайрону. Здоровяк весь побледнел и не шевелился, но все же еще дышал. Рука Дайрона продолжала лежать на голове сержанта, который уже как полчаса был… Майк отказывался верить, что Мерфи больше нет.

Морских пехотинцев с большим трудом внесли в летательный аппарат. Дайрон был очень тяжел для Майка, и у юноши из раненой руки несколько раз выскальзывала нога морпеха. В эти моменты мимика на лице Дайрона показывала, что он жив. Несмотря на почти бессознательное состояние, чернокожий морпех чувствовал боль.

Страшный трупный запах резко бил в нос юноше. Подступала рвота, но желудок был абсолютно пуст, и Майк не переживал за последствия. Он старался меньше вдыхать и как можно дольше задерживал воздух в легких.

– Твою мать! – взбесился Маркус, задев своей спиной мертвеца в кресле пилота. Этот давно сгнивший инопланетный антиквариат бесил Маркуса, и он, отстегнув ремни безопасности, крепко стягивающие комбинезоны с находящимися в них останками пришельцев, вышвырнул эти мешки с костями из летающей тарелки.

Теперь можно было занять места пилотов.

Маркус, следуя подсказкам, нанесенным на панель управления, запустил фильтрацию воздуха, а через секунду внутри тарелки загорелся свет.

– Тааак! – обрадовался Маркус, потирая ладони. У него появилась надежда, что все должно получиться. После нажатия еще одной прозрачной кнопки, парящей в воздухе, поднялся и плотно закрылся трап.

– Для начала попробуем приподняться, – проговорил свои мысли вслух Маркус и на клавиатуре набрал пальцами комбинацию непонятных юноше символов.

Под ногами что-то загудело, и по корпусу тарелки пошла мелкая вибрация. Глаза Маркуса говорили, что он безумно счастлив.

Внезапно гул и вибрация исчезли, затем резко потух свет и через мгновение загорелся вновь, но как-то очень тускло.

Маркус оглядел все вокруг, изучил показания приборов и устало откинулся в кресле.

– Мозг аппарата экономит энергию, – выдавил из себя Маркус, закрыв свои электронные глаза.

Майк удивленно смотрел на биоробота:

– Что это значит? – вырвалось у юноши. Майк боялся, что ответ биоробота подтвердит его догадки.

Маркус открыл глаза, пристально посмотрел на Майка и, с трудом выдавливая из себя слова, все же заговорил:

– Прости меня, Майк! Прости! Я сделал все что мог! В аппарате нет энергии. И это значит, что мы никуда не полетим.

У юноши намокли глаза, и через секунду он по-настоящему заплакал, закрыв лицо одной рукой, потому что вторая не сгибалась.

Маркус не мог на это смотреть, он опустил трап и вышел наружу. Робот сел рядом с постаментом и уперся глазами в одну точку. Этой точкой была щель в воротах, через которую пробивался солнечный луч, густо наполненный хаотично летающей пылью, поднятой десятками армейских ботинок. Маркус вспоминал свой дом. Он вспоминал родные и любимые небольшие улочки с вечнозелеными деревьями, собиравшими под своей прохладной кроной детвору, уставшую от бесконечных игр. Вспоминал, как безумно был счастлив, когда приезжал домой отец после недельного дежурства в бункере, привозя какие-нибудь подарки. Маркус отдал бы все ради того, чтобы вернуться на двенадцать с половиной тысяч лет назад. Но, наверное, он отдал бы еще больше за то, чтобы Майк и морпехи не затевали бы свою авантюру по его спасению. Не стоило это того. Маркус не знал, как это исправить. Одна мысль все чаще и чаще посещала его мозг, но он ее старался отгонять: «Майк совсем плох, здоровяк скоро умрет, а Мерфи… Сержант год назад спасал меня ценою своей жизни, а сейчас умер за меня. А я?.. А что я? Я ничтожество! Я ему ничем не смог помочь! Нееет… Больше смертей не будет! Надо отключить защиту тарелки! Так хоть Майка и Дайрона спасти можно!»

Неожиданно подошел Майк и сел рядом. Юноша осунулся, губы от жажды растрескались. Биоробот и юноша посмотрели друг другу в глаза и поняли, что хотел сказать каждый. Сейчас их мысли сошлись. Другого выхода не было.

Маркус нехотя встал. Ему нужно было только добраться до пульта и нажать одну кнопку, но он не мог себя заставить это сделать. Внезапно его остановил Майк. Юноша куда-то указывал пальцем. Маркус обернулся.

Там, за прозрачным защитным колпаком, стоял человек в штатском. Юноша вдруг узнал в нем того спецслужбиста, который в прошлом году в бункере вылил на пол банку с «Fastmove-R». «Интересно, тварь! Как у тебя там поживают раны от укусов Дэнни?» – Майк готов был пристрелить это существо, выделяющееся из солдатского окружения, своим дорогим костюмом. Но, к сожалению или к счастью, мешал воздушный колпак, и юноша убрал руку с пистолета.

Маркус тоже заметил мужчину в черном костюме. Он не мог не узнать это ехидно улыбающееся лицо. Робот его узнал бы из тысячи. Этот человек хорошо знал, как заставить кого угодно говорить. Маркус начал постепенно ощущать дрожь во всей своей бионачинке, затем дрожь перешла в какой-то панический страх. Изощренные пытки, которым подвергал этот человек Маркуса, надолго засели в его мозгу биоробота. А спецслужбист, зная со слов того же Маркуса, что гражданские роботы не могут причинять боль людям и вообще противостоять им, не жалел сил и фантазии, чтобы получить хоть какую-нибудь информацию от беззащитного наследия исчезнувшей цивилизации.