Голова пополам. Грядет Великая Битва

«Знакомое имя. Где я могла слышать его раньше? Макс Фадиш, Макс Фадиш. А не тот ли это горе-художник и поэт из поезда? Точно он – Максим Фадишев. Хм, смотри-ка, не обманул. Действительно, художник. Так ведь и я не обманула».

Кьяра усмехнулась и помотала головой.

«Чудеса».

Она взглянула на другие, представленные на выставке, картины. На них также были изображены какие-то уродливые существа, выполненные в основном в черных и красных тонах. Нет, не такие, как у Гойя – пошлее, безвкуснее, обреченнее. Откровеннее.

«Ужас какой-то! Это так они нас представляют? Да это просто комната страха какая-то! И Макс во все это верит? Неудивительно, почему он не сомневался, что у меня крылья за спиной, когда я хотела их продемонстрировать. Ладно. Не будем отвлекаться. Где-то здесь должно быть подсобное помещение».

С этой мыслью Кьяра прошла через арку и попала в длинный коридор, уходивший далеко налево и направо от нее. Немного поразмыслив, она решила проверить оба направления и начала с левого. Не обнаружив там ничего, кроме еще нескольких выставочных комплексов, она пробежала мимо арки, ведущей в зал с картинами Макса Фадиша, в другой конец темного коридора.

Есть. В самом его конце она обнаружила запертую дверь. Привычно вскрыв несложный замок, она попала в офис. Девушка огляделась. Он не отличался особенной роскошью – зеленые болоньевые занавески, стеллаж в основном с книгами по истории искусств. Ее внимание привлекли письменный стол в центре небольшой комнаты с таким же зеленым бархатным покрытием и металлический сейф в углу. Кьяра в два шага оказалась возле стола и уже просматривала выдвижные ящики – бумаги, бумаги, бумаги… Стоп! Записная книжка. Она пролистнула несколько страниц, бегло читая содержимое.

«Кажется, это дневник». Она взглянула на обложку: Максим Фадишев.

«Теперь все понятно. Это его офис. А он многого достиг в своем мире, раз имеет такие привилегии», – отметила она про себя.

«Я могу найти здесь полезную информацию».

Девушка уселась в кресло и принялась читать обрывки чужих мыслей.

«…Мир человека – есть синтез пространств…»

«…Представления или приемы, правильные для взаимодействия с одним пространством, могут быть неправильными или являться заблуждением

относительно другого пространства…»

«…Ангелы, как существа бесплотные, не знают ни нашего времени, ни нашего пространства…»

«…Демоны есть падшие ангелы…»

«…Они существуют. Я видел их. Фотографии тому доказательство. Я покажу их всему миру в своих картинах…»

«…Зловещие и таинственные существа, несущие в мир людей тьму преисподнии. Пугающие и искушающие смертных. По классическим преданиям, сами когда-то тоже были ангелами, но восстали против Бога. За что были низвергнуты с небес, и обращены в служителей тьмы…»

«…Наполненный неугасаемым огнем, дом боли и несчастий. Мильтон»

«…Демоны ищут тепла и участия. Придаюсь огню, разрываюсь на части, оставляя ожоги и ноющие порезы… Всё равно ты ранишь сильней, чем стекло и железо. Легион»

По ее щекам горошинами катились слезы. Она вырвала эти страницы из записной книжки, сложила пополам и сунула в задний карман брюк. На задней корке, в самом низу она увидела написанные карандашом цифры: 7—5—3—3. Смахнув ладонью новую набежавшую непрошенную слезу, она бросила книжку в ящик стола и решительным шагом направилась к сейфу.

7—5—3—3, замок щелкнул, и дверь открылась. На полочке действительно лежали фотографии. Размытое изображении не говорило ни о чем конкретном. И только сам автор мог понять, о чем здесь речь. Но на одной из них Кьяра узнала себя! В метро, в толпе, она пугливо оглядывалась назад.

Ее сердце застучало с удвоенной силой.

«Значит, он знал, кто я, там, в поезде. Значит, он все знал и играл со мной. А может, он специально подсел именно ко мне. Может, он следил за мной!»

На размышления не оставалось времени. Скоро рассвет, пора уходить. Фотографии были у нее в руках – дело сделано. Она быстро выскочила из кабинета и аккуратно прикрыла за собой дверь. Возвращалась она тем же путем, что попала сюда.

###

Когда она выбралась из парка, начало светать. Очень хотелось есть. Легкий завтрак сейчас не помешал бы. У нее в рюкзаке еще стались деньги от съемок. Пожалуй, сейчас самое время их потратить. Эта мысль немного успокоила Кьяру, и по оживающим улицам она направилась на поиски кафе. Около получаса девушка бродила по незнакомому городу, тщетно пытаясь найти закусочную. Зато наткнулась на знакомое офисное здание – здесь проходила ее фотосъемка. Перед ее внутренним взором невольно всплыл образ Марка. Она остановилась и закрыла глаза, подняв голову к небу. В памяти почему-то запечатлелся только один фрагмент с его персоной: фотограф согнул спину за фотокамерой, одна за другой мелькают вспышки и слышны щелчки затвора, оживленно идет рабочий процесс, а он стоит рядом с фотохудожником в этом своем вязаном свитере цвета молока, скрестив руки на груди и смотрит на нее, на Йарку, своими изучающими голубыми глазами, а на ней только искусственные крылья… и джинсы, конечно, но тогда она больше переживала из-за обнаженной спины. Нет, он не был юным блондином с пепельно-русыми волосами и блестящими голубыми глазами. Ему было немного за 30, его щеки покрывала легкая темная щетина, а в глазах плясал какой-то игривый юношеский огонек. А в нос вдруг так сладко пахнуло горячими булочками, что Кьяра невольно двинулась на запах. Он привел ее в это самое здание, на эскалаторе на второй этаж и к столикам у барной стойки. Девушка остановилась перед витриной, откуда на нее смотрели аппетитные пирожные и яркие коктейли. Она немного растерялась и потому просто стояла и смотрела на них.

– М, и ты тут? – что-то дожевывая, произнес голос совсем рядом с ее ухом.

Кьяра испуганно обернулась. Но Марк не обратил на это никакого внимания, он увлеченно разглядывал ассортимент представленных блюд.

– Завтракать будешь? – тем же непринужденным тоном произнес он, не отрывая взгляда от витрины.

– Да можно, – пожала плечом пораженная Кьяра.

– Два капуччино и круассан, пожалуйста, – произнес Марк, обращаясь к продавцу.

– Пожалуйста.

Взяв заказ, он прошел за свой столик и взглядом пригласил девушку к нему присоединиться. Та, недоверчиво хмуря брови и все еще находясь в состоянии какого-то ступора, подошла и присела напротив него. Марк подвинул к ней тарелочку с круассаном и сделал глоток терпкого напитка, наслаждаясь его ароматом.

– А тебе булочку? Хочешь? Возьми! – Кьяра робко протянула ему круассан.

Марк поставил чашку кофе на стол, пристально взглянул на девушку и четко произнес:

– Если бы я хотел, я бы заказал два. Но я уже позавтракал, спасибо за заботу.

После этих слов он увидел в ее глазах такую детскую радость и какое-то облегчение. И она с таким аппетитом вцепилась зубами в эту булочку, что Марк пожалел, что не взял два. «Наверное, она очень голодная, бедный ребенок».

– Странная ты какая-то.

– Пофему? – с полным ртом пробубнила Кьяра, жадно глотая из маленькой чашечки бодрящий напиток.

– У тебя глаза странные. Ты не отсюда, наверное.

– А что с глазами? Тебе не нравятся? – подняла она голову.

– Да нет, не в этом дело, они красивые…

Кьяра заулыбалась и снова впилась в круассан.

– … но какие-то странные. Откуда ты?

– Издалека.

– Зачем приехала сюда?

Девушка на секунду замерла:

– С важным заданием.

– Сюда все приезжают с важными заданиями, – съязвил Марк.

Кьяра молчала и смотрела на него исподлобья.

– Ну ладно, не хочешь – не говори. Я, кстати, тебе вот фотки твои принес. – Марк порылся в сумке и кинул на стол небольшой конверт.

– Могу я узнать, где ты живешь. На тебе лица нет. Ты вообще спала сегодня?

Кьяра действительно была измучена, скорее, больше моральным напряжением, чем физически. Такие нагрузки для нее не в новинку, да и не страшны, но вот тот дневник и эти «бесовские» картины… Этот художник выбил ее из колеи. Он почти раскрыл ее тайну, а этого нельзя было допустить ни при каких обстоятельствах.

– Что? – она так углубилась в свои мысли. Что забыла, о чем он ее спрашивал.

– Не важно, – вздохнул Марк и сделал последний глоток. – Тебе есть, где спать?

– Я.. я не знаю, я еще не.. не спала, – тихо закончила девушка и с пониманием, что ляпнула что-то не то, выжидательно смотрела на своего собеседника.

– Что значит – не спала, а чем ты занимаешься по ночам?

– За.. заданием, – все больше вжимая голову в плечи, пролепетала она в ответ.

Марк напрягся и даже привстал на стуле, наклонившись вперед:

– Кто он?

– Кто?

– Тот дьявол, на которого ты работаешь?

Его слова повергли Кьяру в шок. Она округлила глаза и замерла с чашкой недопитого кофе в бледной маленькой ручке.

– Так ты все знаешь? – наконец прошептала она.

– Не сложно догадаться…

– Правда? Но я так старалась… никто не должен… – она опустила голову.

– Ты больше не будешь этим заниматься.

– Но…

– Все, я сказал. Тебе есть, где жить?

– Нет, – покорно отвечала девушка.

– Хм, – Марк задумчиво потирал щетинистый подбородок, – значит так, пока поживешь у меня, а там решим. Но этим грязным делом ты больше заниматься не будешь, слышишь? Ты больше не обязана!

– Нет? А вы можете меня от этого освободить? А Главный знает об этом?

– Главный, значит… Нет, твой главный об этом не узнает.

– Но…

– О, Курт, здоро’во! – к ним подошел лощеный молодой человек и пожал руку Марку, – Как творческие успехи, кто твоя знакомая? – с интересом разглядывал он Кьяру, та молча смотрела на него снизу вверх и думала о только что сказанных Марком словах.

– Не называй меня так, – огрызнулся Марк и кивнул ему на стул рядом с собой.

Парень усмехнулся и протянул руку Кьяре:

– Вадим.

Она уставилась на нее и кивнула:

– Кьяра.

– Необычное имя, как и глаза, – сделал комплимент новый знакомый.

– А вы с Куртом… – он сделал многозначительный взгляд и улыбнулся, глядя на Марка.

– А, нет, ничего, что бы ты мог подумать, – забормотал тот. – Я снимал эту девушку для рекламы одежды, вот принес ей фотографии отдать.

Он наклонился к нему поближе и прошептал на ухо:

– Видимо, провинциалка, попала в лапы одного сутенера, вот, решил – надо спасать девчонку.

– Что будешь с ней делать? – так же шепотом спросил друг.

Марк пожал плечами, глядя на задумавшуюся Кьяру с печальными глазами.

– Пока у себя поселю, на несколько дней. Не знаешь, где квартиру подешевле снять?

– Нет, друг, извини, это не по моей части. Взял ношу – тяни сам. А как же Милана? Она не будет против?

– Нет, – холодно бросил он в ответ. – Я не собираюсь ее спрашивать. Нас больше нет. Все. Конец. Финита. Баста.

– Да успокойся ты, успокойся. Спокойнее. Разбежались? Наконец-то хватило духу?

Марк сжал челюсти и отвернулся.

Кьяра подняла на них свои изумрудные глаза.

– О чем вы шепчетесь?

– Да так. Ну, мне пора, ребятки. До новых, надеюсь, встреч, – он выразительно посмотрел на Кьяру, встал, еще раз смерил ее оценивающим взглядом, похлопал друга по плечу и удалился.

– Угу, – беспечно улыбнулась Кьяра и посмотрела в пустую чашку. – А почему он назвал тебя Курт?

– А, да это так. Одна девушка, моя бывшая, называла меня так. Говорила, что я похож на Курта Кобейна.

– А кто это? – прервала она его.

– Ты не знаешь?!

– Нет.

Марк в ответ только усмехнулся и покачал головой.

– Ну, ладно, мне пора отдавать долг государству в виде рекламных роликов, а ты иди пока… тебе есть чем заняться днем?

Кьяра кивнула.

– Отлично, тогда занимайся пока, а вечером встретимся на этом же месте, в 6, хорошо?

– Да.

– Ну… а пока не попадайся на глаза своему этому… «главному». Все, давай. – Марк встал из-за стола, еще раз попрощался и ушел в шумную толпу.

А Йарка осталась сидеть за столиком, за которым только что приятно пахло крепким кофе и веяло какой-то океанической свежестью из глаз напротив.

«И зачем он назвал его каким-то другим, чужим именем? Ведь у него есть свое, собственное, красивое имя – Марк. Я заметила, что люди здесь, на поверхности, часто называют вещи не своими именами. Часто придумывают другим людям какие-то клички, как собачонке какой-то. Что она пытаются этим сказать? Мне не нравится, как тебя зовут, я назову тебя по-своему, дам тебе свое имя, такое, какое я хочу. Таким образом „метя территорию“, присваивая себе тех, кого „метят“, делая их своей собственностью… Странные, странные люди».

Кьяра брела по огромному торговому центру и рассматривала красочные витрины всевозможных магазинов и людей за ними. Ей был интересен этот мир и она хотела успеть получше его изучить, ведь ее могли призвать обратно в любой момент, и тогда она никогда так и не узнает запаха цветов, никогда больше не почувствует легкого прикосновения ветра на щеке, не успеет понять этих странных существ, так похожих на нее, но в то же время совершенно других, никогда больше не увидит этот серый вязаный свитер…

«Вот, например, эта девушка, она так красиво одета, как впрочем, и все здесь. Но она выбирает себе новый наряд. Как бережно она касается легкой ткани платья, как любуется его покроем, представляет его на себе, идет в примерочную и, наконец, одевает его. Она счастлива, она светится счастьем. Разве нужен ей другой человек? Они превращают людей в вещи, а вещи в людей…»

С этой мыслью она машинально сунула руки в карманы и наткнулась на клочок бумаги. Это были страницы дневника.

«Мир человека есть синтез пространств». Так. Что тогда есть пространство? И синтезом каких пространств является этот их мир? Как у них все сложно. Насколько я помню, пространство – это область проявления какой-то материи. Например, в мыслительном пространстве материалом являются мысли, так же как предметы и тела в физическом пространстве. Становится немного понятнее. Так, что он пишет дальше? «Представления или приемы, правильные для взаимодействия с одним пространством, могут быть неправильными или являться заблуждением относительно другого пространства». Да уж, понятия моего мира несколько отличаются от представлений о жизни у наземных. Значит и приемы взаимодействия должны быть иными. Но мне все равно нравится их мир. Я бы здесь осталась… Но, к сожалению, я принадлежу к другому миру. Да я и сама не знаю к какому! И никто не объясняет мне, в чем дело! Что это у меня за спиной? Ни у кого из моих знакомых такого нет, да и быть не может! Вот наросты на лбу – обычное дело, но что с моими лопатками? Ирвин сказал мне однажды, очень тихо, я едва различала слова, сказал, что это ангельские крылья. Я, конечно, ему не поверила! Этого просто не может быть. А что, если… Что, если он прав?! И я действительно принадлежу двум мирам. Ирвин говорил, что еще его бабка рассказывала ему о таком странном феномене. Он был так добр, что даже сказал мне название места, куда мне нужно сходить, мол, там мне все объяснят. Рай. Красивое название. Интересно, где это. Завтра обязательно спрошу у Марка. И схожу туда. Обязательно…»

Кьяра прогуляла в раздумьях целый день, а к шести уже покорно сидела за одним из столиков торгового центра. Она решила никуда из него не выходить, чтобы вдруг не заблудиться.

– Привет. Давно ждешь?

– Весь день, – с детской честностью в глазах улыбнулась Кьяра только что подошедшему Марку.

Тот немного опешил от такой откровенности, но промолчал на этот счет.

– Ну что ж. Вот я и пришел. Пошли домой? Там и поужинаем. Ты не голодна? Ела что-нибудь сегодня? – пара двинулась к выходу.

– Нет, – ответила она, – не ела. И не голодна.

– Не ела? А вот я голоден, как волк! Поэтому прыгай скорее в тачку, а то я съем тебя по пути, – засмеялся Марк и завел машину.

Почти всю дорогу они молчали, Кьяра прилипла к оконному стеклу и любовалась, поражалась красотой этого мира. Кто бы мог подумать, что можно жить иначе.

– Расскажи о себе. – Прервал молчание Марк.

– Я? – Кьяра нехотя оторвалась от окна и задумалась. – Что ты хочешь знать?

– Ну, где ты родилась и выросла?

– Хм, – усмехнулась девушка, – на моей родине не так красиво, как здесь у вас. Да и рассказывать особенно нечего. Местами там невыносимо жарко, а где-то очень холодно. А у вас тут стабильный температурный режим. Здорово. У вас так красиво, столько всего яркого! А у нас очень темно. В основном все вокруг серое, сам мир серый. И черный. У вас столько огней, а у нас электричество – большая редкость.

Чем больше Марк ее слушал, тем сильнее округлялись от изумления его глаза.

– Ты никогда не бывала в мегаполисе?

– Нет. Я недавно приехала и сразу на задания…

Марк скривил лицо:

– Вот все вы, провинциалки – сразу на «задание». Нет бы работу хорошую нашли, учиться поступили. А твои родители в курсе вообще, чем ты тут занималась?

– Да, конечно! Мама очень плакала, когда меня отпускала.

– Еще бы! Что?! Они в курсе и ничего не предпринимают?

– А что они могут сделать? Это не их вина. Я была рождена для этой важной миссии. Если не я, то кто же?

– Найдутся, не переживай… – снова съязвил он.

Кьяра замолчала и опустила голову. На улице уже вечерело, они свернули с главной магистрали на относительно тихую улицу.

– Постой, так где ты живешь? Страна, город… назови хоть что-нибудь.

– Как? Но… ты же сказал, что все знаешь. Утром, помнишь?

– Что знаю?

– Ты говорил про Главного, сказал, что освободишь меня от заданий…

– А, ты об этом. Называй это как хочешь – «главный», «задания». Суть от этого не меняется! То, чем ты занималась – плохо. И больше тебе этого делать не придется. Я помогу тебе. Но как это связано с местом твоего жительства?

Кьяра пребывала в замешательстве.

– Ну, я не думала, что это настолько плохо, но…

– Это очень плохо!

– Но… Что ты имеешь в виду? – начала сомневаться Кьяра в верности его слов.

– Проституция – это не выход. – сказал он напрямую и остановил машину. – Приехали.

Кьяра улыбнулась:

– Но я не занималась ничем подобным. Значит, ты ничего не знаешь, это хорошо.

Марк так устал за день и был так голоден, что не стал разбираться в смысле сказанного, уточнил только:

– Так этот твой главный – не сутенер?

– Нет.

– Замечательно. Это то, что я хотел услышать. Ты меня успокоила, а так, играй во что хочешь…

И они вошли в дом.

###

Марк устало разулся и включил свет в прихожей. Споты плавно зажглись. Он стянул через голову свитер и бросил его на кресло в комнате. Оглянулся на так и оставшуюся стоять на пороге девушку и для приличия накинул на плечи рубашку. Небрежно закатал рукава и прошел на кухню, отделенную от комнаты барной стойкой. Квартирка была небольшая, но отделана была очень хорошо. Все гармонично выдержано в серых тонах, строгие линии – ничего лишнего.

– Располагайся… – крикнул он с кухни.

Он достал из холодильника какие-то тарелки и поставил на стол.

– Извини, праздничный ужин я не приготовил – не ждал гостей. Вот – все, что есть – это немного салата из лосося и сейчас пожарю отбивные. Можешь пока перекусить. – И он призывно кивнул головой, указывая на кухонный стол.

Кьяра потопталась у входа, следуя его примеру, сняла обувь и свой пыльный рюкзак и ступила на мягкий серо-голубой ковролин комнаты. Она двигалась медленно, оглядываясь по сторонам.

– У тебя очень красивый дом.

– Спасибо. – Марк уже что-то жевал, а на сковороде шипело мясо, разнося по дому приятный пряный аромат.

Осмотревшись, Кьяра тихонько прошла на кухню и присела за стол.

– Извини, салат только что закончился. Дождешься отбивной?

Кьяра кивнула. Наконец, все было готово для ужина. Марк поставил на стол две тарелки и графин с водой.

– Может, вина?

– Нет, спасибо.

– Ах, да, извини. Тебе, наверное, еще и 18-то нет…

– Почему это, нас только с 18 лет отпускают на за…

– Ты хотела сказать – на задания?

Кьяра неуверенно кивнула и сунула в рот большой кусок мяса, отчего даже немного поперхнулась.

– Это хо-ро-шо, – почему-то на распев произнес Марк не отрываясь от своей тарелки. – Ну, тогда, расскажи что-нибудь о себе. Ты так и не призналась, откуда ты родом.

– Я… я, – она судорожно оглядывалась по сторонам в поисках подсказки.

На электрическом чайнике она увидела выгравированную латинскими буквами надпись: «Made in China».

– Чина.

– Что?

– Чина. Ты спрашивал, откуда я.

– Ах, да, прости, я не сразу понял. Чина? Китай?

Кьяра кивала и жевала, чтобы не отвечать.

– Твои предки были из Китая, – строил догадки Марк.

– Именно, мои предки, – довольно пробубнила девушка.

Марк смерил ее оценивающим и недоверчивым взглядом.

– Ну, да. Глаза, наверное, чем-то отдаленно напоминают… Они раскосые, но огромные! Я хотел сказать – широкие, то есть…

– А что тебе опять мои глаза?

– Ну, просто, больше ты никак не напоминаешь мне китаянку. У тебя розоватый оттенок кожи, она такая бледная, что кажется, под ней можно увидеть все твои вены… – Марк не мог оторвать взгляд от ее хрупкой шеи.

Кьяре стало не по себе и она перестала жевать, отложила вилку и встала из-за стола.

– Спасибо, ужин был очень вкусный. Где мне лечь?

– Лечь?! – вышел из оцепенения Марк.

– Ну да, спать.

– Ах, да, конечно, прости.

– Да что ты все время извиняешься?

Он прошел в комнату и осмотрелся. Посередине стоял строгий белый диван. Рядом – невысокий столик из прозрачного стекла. Напротив – на стене – висел большой плоский телевизор. Можешь располагаться здесь. Я принесу белье и постелю, пока ты будешь в душе, можешь не волноваться?

– В душе?

– Да, ты, наверное, давно там не была, вот туда прямо и налево – вторая дверь. Первая – туалет, когда понадобится. Ну что ты стоишь? У тебя есть полотенце?

– Нет, – немного напугано ответила девушка.

– Ладно, пошли.

И они прошли в его спальню, вторую, и последнюю, комнату в квартире. Она также была выдержана в стиле хай-тек, только в черно-красных тонах.

– Ой, как здорово! Мои любимые цвета! А у нас внизу тоже много красного, а черное, вообще, почти все. И серое тоже, особенно, когда выходишь в тоннели… ой, – вовремя осеклась девушка.

– У вас внизу?

– Ну да.

– Ниже этажом?

– Нет, ниже уровня моря, – совсем тихо закончила она и вжала голову в плечи.

Марк замолчал, серьезно посмотрел на нее и рассмеялся:

– Хорошая шутка!

– Да! – засмеялась Кьяра вместе с ним и закивала головой.

После чего выхватила из его рук полотенце, которое он уже успел достать из встроенного шкафа, и быстро выбежала из комнаты.

Когда дверь ванной захлопнулась, Кьяра заперла замок и осмотрелась. «Так, с чего же начать?». Краем глаза она увидела свое отражение в зеркале – рыжие волосы растрепались и из-под взъерошенной челки торчали маленькие рожки.

– Черт! – вслух выругалась она и за дверью послышались шаги.

– Все в порядке?

– М, да… – невнятно пробормотала девушка.

– Ты знаешь, продолжал Марк, стоя с той стороны двери, – я тут подумал – а ведь у тебя и имя какое-то китайское, наверное – Кьяра.

Услышав свое имя, произнесенное его голосом, Кьяра вздрогнула и уронила в ванную какой-то пузырек. По телу почему-то пробежали мурашки.

– Что-то случилось?

– Да нет же, все нормально! Слушай, раз уж ты здесь… а как тут?.. Ну, где тут вода?

– Там вентили прямо над ванной – холодная и горячая…

– А где ванна?

– Прямо перед тобой. – усмехнулся голос за дверью.

– Угу, – деловито кивнула Кьяра, – Вот это корыто?

– Оно самое, – смеялся голос, – Ты никогда не бывала в ванной?

– Да нет, просто у вас тут все так… модно.

– А у вас в Китае как? – не унимался он.

Кьяра немного подумала и ответила:

– А у нас деревянные ушата и ведро с водой.

Голос за дверью снова рассмеялся и удалился. А это действительно было правдой.

Разобравшись с потоком и температурой воды, Кьяра быстро ополоснулась, а когда закончила, поняла, что в грязную походную одежду ей возвращаться совсем не хочется.

– Ма-арк, – тихо позвала она, – Марк!

– Опять что-то не так? Теперь тебе рассказать, как выглядит мыло? – послышался приближающийся и все еще улыбающийся голос за дверью.

«Мыло?! Ладно, об этом я спрошу в следующий раз»

– Нет. Мне нечего надеть… – робко произнесла она вслух.

– А. Подожди минуту, сейчас что-нибудь посмотрю.

Кьяра встала перед зеркалом и обмоталась полотенцем. Но тут же заметила, что намокшие волосы прилипли ко лбу и больше не скрывают набухшие рожки по бокам.

«Что же делать?!!».

В ужасе она начала быстро трепать челку, пытаясь хоть как-то прикрыть предательски выступающие темные шишки. Но ничего не помогало. Тогда она сорвала полотенце и набросила его на голову. Отлично! Но тогда она сама будет голая! Как же она откроет ему дверь, чтобы взять одежду? Она снова обмотала полотенцем хрупкое тело, а на лоб положила ладони. Полотенце тут же скользнуло на пол. «Да что ж такое!». Неожиданно, в самом углу на полу она заметила тряпку. Не долго думая, она схватила ее и положила сверху на голову. Она очень удачно свисала с обоих висков и прикрывала все, что не должно было попадаться на глаза чужим.