Сказка о Горне Грусе

Сказка о Горне Грусе

Часть первая

Глава первая.

Было раннее московское утро тридцать с лишним лет назад.

В городе гостило лето.

Оно приехало, как и положено доброй знакомой, с подарками.

Привезло солнце, теплые дожди и короткие ночи.

Взрослых одарило отпусками. Те, кому не досталось отпусков, получили заполненные пляжи Москва реки, или маленьких грязных прудиков в Чертаново. Загар до края коротких рукавов рубашек, очереди за мороженным и газировкой.

А детям?

Детям лето дарило каникулы.

Оно развезло малышню по дачам и пионер лагерям, скинуло их бабушкам и пионервожатым. Усеяло ими пляжи черного моря, выдало лопатки и ведерки и заставило лепить замки из песка.

Лето было в самом разгаре и мысли о школе еще не тревожили детские умы.

Не вспоминал о ней и Илюша.

Он выскочил из подъезда своего дома на улицу, где не было никого-никого.

Тихо было во дворе их дома.

И только скрип качелей, тихонько напомнил ему, что там, между песочницей и теннисным столом, ждет его верный друг Петька.

Он сидел на деревянном сидении, с отломанной доской, и отталкиваясь ногой от земли раскачивал качели и себя заодно.

Илюша рванул вперед, задыхаясь от восторга и желания удивить друга, а если получится, то и напугать.

Но он так топал ногами, так сопел носом, что не успел сделать и двадцати шагов, как Петька обернулся.

– Не вышло, – огорчился Илюша и собирался уже расстроится всерьез, а может даже и обидеться. Но друг улыбнулся ему так радостно и светло, что он тут же передумал обижаться и вместо этого заорал. что было силы.

– Петька, я приехал!!!!!

– Здорово друг!!! – Завопил в ответ Петя. – Ты из лагеря приехал?

– Да, приехал!!!

– И я приехал! Ты надолго?

– На все лето! Папе больше путевок не дают на работе!

– А на дачу к бабушке поедешь!!

– Нет. Она в больнице! Представляешь?!

– Урррааааа!!!!! Везука!!!!!

– А ты? Ты поедешь куда -нить?

– Нет!!! У мамки отпуск накрылся!

И счастливые они пустились в пляс. Они прыгали с качелей, стараясь улететь, как можно дальше, они пинали ногами песок в песочнице, они хлопали друг-друга по плечам.

Вдруг Петька остановился и даже замер. Глаза его сначала расширились, как будто он что-то вспомнил. Потом хитро сощурились, как если бы он придумал какую-то великолепную шалость. А потом нижние веки остались прищуренные, а верхние распахнулись. Получилось невероятно загадочно и интригующе.

– Слушай, Илюха! Я сейчас тебе такую штуку покажу – обалдеешь! Тоха с Аликом заикой, нашли подземный ход. За бойлерной люк. Там по лестнице слазишь и прям тоннель. Пошли?

– Ого! А ты уже лазил?

– Нет еще – они не пускают. Пошли пока нет никого.

Долго уговаривать Илюшу не пришлось. Не такой он был мальчик, чтобы не пойти и не посмотреть на подземный ход.

Ребята побежали мимо гаражей, взобрались по мокрой траве на горку, обогнули белую коробку бойлерной, и остановились перед открытым люком.

– Здоровско … А чего там?

– Я же говорю, подземный ход. Тоха говорил, что там прям лабиринт, можно заблудится. Один мальчишка навсегда потерялся. Они с Аликом его скелет видели.

Обоим от этой истории стало не по себе. Даже Пете, хотя он сам ее и выдумал только что.

Они некоторое время топтались вокруг груглой черной дыры входа в тоннель, не решаясь спуститься вниз.

Илюше стало немного страшно. Самую капельку. Но эта капелька, была в данный момент, гораздо весомее его желания полезть вниз, туда где лежал скелет какого-то мальчика.

– А давай потом, Петь? А то мне надо за хлебом. – И он ощупал карман шорт, котором лежал бумажный рубль. А в качестве доказательства, что слова его не выдумка, он достал из-под футболки полиэтиленовый пакет. Достал и даже залюбовался. На нем была нарисована новогодняя елка и свечка. С пакетом мама велела обращаться аккуратно. Он был тщательно ею вымыт и высушен на бельевой веревке.

– Зыкинский! – правильно оценил пакет Петя.

Они передавали пакет друг-другу, как полотно старинных мастеров. Что бы ничего не мешало любоваться красотой пакета, они старались держать его двумя пальцами. И завороженно замирали, глядя на елку и горящую свечу.

Илюша поднял пакет повыше и уже собирался сложить его и сунуть за пояс шорт, но подул ветер и пакет сделав прощальный кульбит, невероятным образом устремился в проем люка. Мальчики пытались его поймать, но только стукнулись лбами. И пока они терли ушибленные головы, пакет совсем пропал где-то внизу.

– Мама убьет.

– Ага. Чего делать будем?

Илья тяжело вздохнул – Чего? Ты уронил, ты и лезь.

– Я??? Ты сам его уронил…

– Я???? – Илюша постарался вложить в это "Я" максимум сарказма и презрения, но вдруг понял, что повторяется, потому что его друг только что это уже сделал.

Лезть было очень страшно, но лезть было необходимо. Такой пакет стоил не меньше тридцати копеек. Но с таким рисунком поди купи посреди лета. И мама, как назло, велела, перед выходом, пакета не терять. Зачем он только его взял? Батон и пол буханки можно и в руках донести. Что еще надо было купить. Ну вот – забыл.

– Петька. у тебя фонарика нет?

Тот начал старательно хлопать себя по карманам. Но и так было понятно, что фонарика у него нет.

– Погоди! Вон чего есть. – И Петя достал из карманов новенький коробок спичек. – Еще бы газету и можно было бы факел сделать.

Друзья стали вертеть головой вокруг себя, но газета или какая-нибудь бумага, не говоря уже о факеле, им на глаза не попались.

Илюша тяжело вздохнул.

– Я полез.

Внизу было не так уж и темно. Свет проникал через открытый люк и пакет нашелся сразу же. Он остановился, пораженный собственным мужеством, и уже представлял, как будет потом рассказывать в школе, что проник в секретный подземный лаз, который ведет от его дома, аж до самого кремля. В таком контексте воспоминании о школе не пугали, а даже наоборот …

Только коротенький выйдет рассказ. Куда же на самом деле ведет этот тоннель?

Илюша поднял голову наверх.

– Петь, спускайся.

И вот они уже вдвоем стоят внизу колодца и чиркают спичками пытаясь рассмотреть, что ждет их в темноте.

Постояли-постояли, и маленькими шажочками двинулись в темноту.

Никаких поворотов они не нашли. А потолок становился все ниже и ниже, пока идти дальше не стало никакой возможности. Над ними шумели машины, они поняли, что стоят под улицей Каховской. Спички кончились и довольные собой и собственной храбростью, они двинулись назад к открытому люку.

Уже почти дошли, когда свет померк и они услышали голоса. Кто-то спускался вниз по лестнице.

Друзья и рады были бы убежать или спрятаться. Но куда тут побежишь? И спрятаться негде.

Так они и стояли парализованные страхом.

Зажегся фонарик.

– А это еще кто? – Раздался знакомый голос.

– Д-д-да это сикильдявки из второго под-д-д-д-дъезда.

Алик заика и Тоха стояли перед ними и светили им в глаза фонариком.

– Блиииин! Я те-те-тебе говорил, что бы ты сюда не лазил! По морд-д-д-дасам захотел?

Алик, несмотря на заикание, был многословен и, говорить любил затейливо.

– Т-т-т-ты чего? На гандбол попер? – Он несколько месяцев прозанимался в спортивной секции, после чего у него появилась привычка сутулиться, покачивать при ходьбе плечами и бить малышню при любом удобном случае.

Вот и сейчас, он ударил Илюшу по лицу правой рукой.

– Алик, ты ему челюсть свернул. Надо выправить. – И уже Тоха, левой рукой бьет его по лицу.

Так они забавлялись некоторое время. Илюша не плакал. Было не сильно-то и больно, но ужасно обидно.

Особенно потому, что никто его ни о чем не предупреждал. Ведь он вчера приехал и только что узнал про этот тоннель.

Но ничего этого он не сказал. И Петька не сказал. Он прикрыл бы его от пуль, отдал бы ему свое сердце. Вызвал бы за него на дуэль сто гвардейцев кардинала сразу, и умер бы с улыбкой на лице, пронзенный сотней шпаг. Но тут было другое. Алик и Тоха были на четыре года старше. Какие уж тут гвардейцы. Тут он ничего и сделать не мог. – И шпаги нет. – думал он тоскливо. – Да, и не развернешься здесь со шпагой.

И Илюше было тоскливо. И болела у него челюсть. Он мял, в испуге, пакет. Он не жалел челюсть. Челюсть что? – Пройдет! А за пакет достанется дома. – А рубль-то! – Промелькнуло у него в голове. – Отнимут ведь! – и он рефлекторно сунул руку в карман, где лежал бумажный, аккуратно сложенный, рубль.

– П-п-погоди, Тоха! – Алик схватил руку с зажатым в ней рублем. – Т-т-ты где это взял?

Илюша пытался вырвать руку и спасти деньги, но сил не хватало.

– Это мое. Меня мама за хлебом послала! – Он все был готов потерпеть, унижение и боль, но за деньги с него сильно спросят – это он понимал и уже плакал.

– Блин, это же наш рубль! – Подключился Тоха – Мы его здесь спрятали.

– Т-т-точно. Вид-д-д-дишь, у него уголок надорван. – Алик внимательно рассмотрел рубль и указал на совершенно не надорванный уголок. – Я его специально здесь спрятал, чт-т-то бы не потерять.

– Так ты еще и вор. Знаешь, что за такое бывает? Алик, выдай ему еще раз.

Опять Илюшу бьют по лицу, рубль уже в руках у Антохи, и назад его он не вернет сколько ни плачь.

– А ну валите от-т-тсюда! Если наябед-д-дничаете, на улице лучше не показывайтесь

Мальчики вылезли наверх, подгоняемые пинками. Во дворе было сумрачно. Солнце скрылось за тучами, как будто не желая видеть слезы Илюши.

Они долго бродили вокруг дома, сходили к голубятне, покрутились вокруг булочной. Петя даже пытался просить у прохожих по две копейки, на телефон, надеясь насобирать целый рубль, но какая-то сердитая тетенька наругалась на них, пообещав, что пожалуется их родителям. И они убежали во двор.

– Что же делать – Вздохнул Илюша.

– Ну, скажи, что потерял. Только не говори про Тоху с Аликом. – Попросил Петя. – Тебе-то хорошо, а я сними в одной школе учусь.

Илюша вздохнул еще раз. Если сказать, что рубль отняли, придется рассказать и про то, что вместо магазина он полез в тоннель. Как ни крути, по любому накажут. Да и страшно. Алика с Тохой все боятся, и весь двор будет его презирать – Никто не любит ябед.

– Скажу, что потерял. – Вздохнул он еще раз.

– А знаешь, что надо сделать?

Илюша замер. Неужели выход есть? Он смотрел на друга, надеясь, что то, что-то придумал. У самого у него никаких идей не было, так он был растерян и напуган.

– Надо позвать Горна Груса!

– Кого?

– Мне в пионерском лагере ребята рассказывали. Есть такой волшебник, он по ночам превращается в черного дракона и летает над городом. Его никто не видит. Он может все-все! Если его позвать и сказать, кто тебя обидел, то он непременно того накажет.

Только надо оставить на ночь окно открытым и произнести заклинание.

– Какое заклинание? – спросил шепотом Илюша

– Сейчас .... Дай вспомнить.

Они уже подошли к подъезду, а Петька все не мог припомнить заклинание.

– Вспоминай же. Меня может из дома неделю не выпустят.

– Да, как же …

– Ну!

– Илья! – К ним шла его мама, которой надоело ждать хлеба к завтраку, и она вышла из дома что бы найти сына во дворе.

– Сейчас я огребу подзатыльников. – И он вжал голову в плечи.

– Вспомнил – И Петя затараторил заклинание.

Я опять в беду попал,

Я окно открыл, не спал.

Среди тысячи окон,

выбери мое, дракон!

Прилетай ко мне Горн Грус -

Дам оплату оплату на твой вкус.

Средь песков, среди снегов,

Разыщи моих врагов.

Петя повторял заклинание, еще и еще раз, пока мама не увела Илюшу домой, по дороге выдавая ему подзатыльники.

Глава вторая.

Досталось бедному Илье в тот вечер изрядно.

Ни мама, ни отчим не поверили в то что деньги он потерял.

И вот он стоит посреди большой комнате, а мама вдохновенно рассказывает ему о том, как тяжело достаются деньги. Иногда вступает и отчим.

Потом мама начинает рисовать ему страшные картины его ничтожного будущего.

Делает она это с удовольствием, не жалея черных красок. Многих слов Илюша не понимает, но по маминым интонациям догадывается, что ПТУ – это жуткое место, где ему не выжить. Ученики там пускают слюни и ковыряются в носу. И ни бабушка, ни дедушка, его там никогда не навестят.

А под конец обещают его отправить в детский дом, который находится через дорогу за забором, потому что рубль этот был в семье последний и кормить его теперь нечем. Илюша же был согласен на все: на ПТУ, на детский дом, на обед и ужин без хлеба…

Лишь бы отпустили его в свою комнату. Ни к книжкам, ни к игрушкам, а к тишине и одиночеству. Раз уж на улицу его не пустят, к другу Петьке, так лучше одному, чем вот эдак …

И мама, как будто прочла его мысли.

– А ну марш в свою комнату. Будешь до первого сентября там сидеть.

Сказано – сделано.

Не до первого сентября, но остаток этого злосчастного дня провел он в своей комнате.

Конечно его покормили. Сердито и недобро позвали на кухню. Со стуком мама ставила ему тарелку. Хоть и ругала, и называла нехорошо, но покормила. И даже хлеба дала. Потом велела готовиться к школе и даже пообещала заняться с ним уроками.

Походил Илюша по комнате, достал старые учебники, разложил на столе, посидел – посидел, да и бросил. Как готовиться? Учебники-то за прошлый год.

Мама тоже погрозила– погрозила, и забыла прийти заниматься.

Оно и хорошо. Оно и славно.

Как ни долог летний день, но ведь и он кончается. За окном стало темнее и решил Илюша ложиться потихоньку спать. Снял покрывало, разделся и забрался в кровать.

И уже в постели стал он вспоминать, что же случилось с ним сегодня. И как били, как грозили и пугали его. И так грустно и страшно ему стало. Таким одиноким и маленьким он почувствовал он себя. Стал он жалеть, что нет у него старшего брата или отца, которым он мог бы пожаловаться и попросить защиты. А лучше, чтобы и просить их не надо было бы. Хорошо бы сами поняли и заступились.

Или друга. Совсем взрослого. Было бы ему, скажем, лет четырнадцать. Он бы вышел с ним во двор. Увидели бы их с другом Алик-заика и Тоха, да как забоялись. А может даже, вышел он сначала один, те бы к нему подбежали, стали обижать, и бить, как сегодня. А в этот момент во двор выходит его взрослый друг, да как стукнет одного. Потом другого. И больше никто бы его не смел и пальцем тронуть.

Лежал Илюша и перебирал в голове все свои обиды, и всех обидчиков.

И чем больше он думал, тем больше убеждался, что такой друг ему очень нужен.

А пока у него только Петька, но разве он может помочь. За него самого еще надо вступаться.

– Погодите-ка! А чего сегодня Петька– то говорил? – Вспомнилось ему вдруг.

А говорил он про волшебника, который превращается в дракона. Про драконов Илюша знал. Была у Илюшиной бабушки салфетка из соломки. И на ней был нарисован именно дракон. Не черный, конечно, но выглядел, все равно, внушительно. Дракон – это вполне подойдет. Только надо позвать этого волшебника.

Сначала открыть окно. Тихонечко, что бы мама с отчимом не услышали.

Илюша забрался по одеяло.

Теперь заклинание.

Долго он вспоминал. Но никак у него не складывалось.

Даже имя не мог вспомнить. И начал он уже засыпать, как вдруг строчки сами сложились в его памяти.

Я опять в беду попал,

Я окно открыл, не спал.

Среди тысячи окон,

выбери мое, дракон!

Прилетай ко мне Горн Грус -

Дам оплату на твой вкус.

Средь песков, среди снегов

Разыщи моих врагов.

Прошептал Илюша заклинание, да и заснул.

И приснился ему чудной сон. Будто слегка приоткрытое окно тихонько вздрогнуло и открылось во всю ширь. Светит в окно луна, такая большая и круглая. И в свете этой огромной луны видит он, что сидит на подоконнике старый волшебник. Лицо все в морщинах, в руках трость, одет во все черное. В черные высокие сапоги, в черные штаны и черный камзол. И только волосы седые, почти белые, блестят в свете луны. Смотрит он на него внимательно, а глаза его, нет-нет, да вспыхнут красным страшным огнем. И жутко от этих красных глаз Илюше. Хочет он закричать и позвать маму, но не может. Оцепенел он, во рту совсем сухо и нет сил кричать. А волшебник ему говорит.

– Здравствуй. Ты звал меня? – Сказал он и блеснули в свете луны его железные зубы.

Только и может Илюша, что кивнуть головой.

– Я помогу тебе. Я найду тех кто обидел тебя. Я накажу их. Ты хочешь этого?

И опять Илюша кивает. Да только хочет он одного, что бы ушёл старик. И все его обиды кажутся ему сейчас таким ерундовыми в сравнении со страшным человеком на его подоконнике. Но разве может он отказаться? Ведь сам позвал. Сам открыл окно.

– А плату возьму на свой вкус. Согласен?

– Я согласен, Горн Грус – Прошептал Илюша.

– Что же, – Сказал волшебник – Когда я сделаю, то, о чем ты просил, я заберу свое. – Сказал и хлопнул в ладоши.

Илюша от хлопка зажмурил глаза, а когда открыл их то увидел, как летит в сторону огромной луны черный дракон, изредка взмахивая крыльями.

Что снилось потом, Илюша помнил плохо. Вроде бы Алик заика и Тоха о чем-то просят его. Тянут ему его рубль. Понимает Илюша, что произойдет с ними что-то нехорошее. И они это понимают, поэтому и тянут к нему руки в мольбе. Но помочь-то он им не может. Уже не может.

Глава третья.

Утром Илюша встал поздно. Чувствовал себя очень плохо. В квартире было тихо.

Он вышел в коридор и услышал, как мама с отчимом говорят о чем-то в кухне. – Дверь закрыли. – Стало Илюше тревожно.

Неужто и впрямь обсуждают, как меня отправить в детский дом? А дверь закрыли, что бы он Илюша не услышал. От таких мыслей, вдруг заныл у Илюши зуб. Он коснулся его языком. Нет, дырки – нет. А чего это он, тогда?

Дверь в кухню аккуратно открылась.

– Проснулся? – спросил отчим заботливо.

– Ох не к добру, он так ласково со мной говорит. – Подумалось Илюше.

Но и мама тоже смотрела, не ласково конечно, но и не сердито.

– Держи! – и отчим протянул ему рубль.

Тут уж Илюша испугался окончательно, и даже приготовился заплакать, на всякий случай, потому что видел в этом рубле, какую-то хитрую каверзу.

– Точно в детдом. – Пронеслось у него в голове. – Мол, вот тебе рубль и иди собирай вещи.

И вдруг отчим сказал такое, от чего замер Илюша.

– Приходил Отец этого, твоего, Алика.

Глаза у Илюши стали круглыми от ужаса.

– Принес рубль и извинялся. Обещал, что сыну уже всыпал по первое число.

– Надо было нам сразу сказать, что они деньги у тебя отняли! – Мама сняла с плиты турку и стала готовить яичницу. – Садись, будешь завтракать.

– Я им, еще вчера, уши бы оборвал. – Отчим уступил ему место за столом. – Они вечером избили еще одного мальчишку и у него деньги отняли. Хорошо. что тот сразу сказал родителям. Те скандал подняли – у паренька сотрясение. Теперь их на учет в детскую комнату милиции, а родителям еще оплачивать лечение избитого ребенка.

И они с мамой стали обсуждать, какие еще наказания могут быть несовершеннолетним преступникам и их родителям. О чем -то спрашивали его, но, не дожидаясь ответа, продолжали говорить друг с другом.

Илюша слушал и не верил. Вот ведь, как повезло! И Тоху с Аликом наказали, и рубль подарили, и мама с отчимом такие ласковые, какими он их давно не видел. Значит есть все-таки к кому обратиться за помощью. И не нужен ему никакой страшный волшебник. Илюша вспомнил сон и его передернуло от ужаса.

– Ох и балбес Петька! – подумал он. – Это же надо, такого на придумывать. Даже кошмары снятся от таких историй – Выдохнул он про себя с облегчением, уплетая яичницу.

Вот только зуб очень болит. Боль стала невыносимой, и Илюша схватился за щеку и даже замычал.

– Что случилось? – мама смотрела на него озабоченно. – Они тебе зуб сломали?

– Я им головы откручу – Грозно заявил отчим.

– Так, доедай, одевайся и идем в поликлинику – Сказала мама решительно.

И настроение у Илюши опять испортилось.

Глава пятая.

В поликлинике зуб ему удалили – треснул он от удара Алика-заики. Было и не больно. Страшно только. А потом пару дней место, где был зуб, болело сильно. И голова болела. Но это уж от заморозки, наверное, сотрясения не было.

И уже через два дня Илюша и Петька бродили по двору, довольные и веселые. А в кармане лежал рубль, который еще предстояло потратить. Они сходили к киоску с мороженным, в булочную, в кулинарию, где лежали в деревянном лотке пирожные орешек. Заглянули в магазин "Ковры", там на первом этаже был отдел сувениров. Чудесные железные шкатулки, рог для вина, который можно повесить на стену, и еще куча сего прекрасного. Но все это стоило значительно дороже рубля. В писчебумажном отделе были трехцветные ручки и импортные ластики. Но и их они купить не захотели – сильно напоминали о школе. Так, гуляя, они добрались и до метро.

– Смотри Илюха! – Петя показал на киоск спортлото. – Давай купим лотерейный билет? Выиграем двадцать пять рублей и купим этот рог. Представляешь, как все умрут от зависти!

Вот так идея. Как захотелось Илюше купить этот чудный рог. Он и выглядит красиво, и цепочка у него, чтобы на стену повесить. А можно и пить из него. Вот придут они в магазин, и попросят продавщицу посмотреть. А она на них снисходительно так посмотрит. Скажет – Это не игрушка мальчики. Он стоит двадцать два рубля. А они ей, как протянут деньги. Надо бы попросить, что бы выигрыш им дали одной бумажкой – что б солиднее.

– Да что рог? – Одернул себя Илюша – Чепуха это. Сколько всего можно купить на двадцать пять рублей.

Спроси, кто-нибудь, с чего они решили, что выиграют именно двадцать пять рублей. С чего они решили, что вообще, что-то выиграют? Но в том и беда, что спросить было некому. И некому было их остановить, когда протянули они рубль продавцу. Но некому было и посмяться над ними, когда развернули они билет и поняли, что рубль они потратили впустую. А ведь могли купить и мороженного, и газировки, и вкусных пирожных в кулинарии или импортных ластиков. Были еще утром они богаты, а теперь у них на булку хлеба денег не было. И конечно захотелось им до ужаса, именно этой булки за одиннадцать копеек. Обидно было, но детство штука чудесная и долго огорчаться не умеет. И вот, уже обнявшись, идут друзья к дому. Гордо проходят мимо булочной. Не смотрят даже на кулинарию. Хохочут они и хлопают друг друга по плечам. Уж если теперь им не надо бояться Тохи и Алика заику, то уж пирожные и булка – совсем ерунда. Велика важность! Потерпят. Сами не заметили, как оказались у бойлерной. Люк открыт по-прежнему. Замерли ребята. Стоят молчат.

– Петь, а представляешь, мне приснился этот твой Горн Грус. Страшный такой. Старый, волосы седые, зубы железные. Сказал накажу Тоху с Аликом и заберу плату на свой вкус. А потом, как хлопнет в ладоши и в дракона превратился.

– Илюша, а что он забрал? – Петя смотрел на него, как-то очень уж внимательно.

– Ты чего? Это ж просто сон.

– Илюш, а у тебя ничего не пропало? Ребята в лагере говорили, что он сам берет, что понравится.

– Нет – Ответил он, уже неуверенно – Наоборот, отчим рубль подарил. – Но как-то неуютно стало ему. И что-то мешало во рту. Он сплюнул. Слюна была красная. Опять кровоточила десна.

Часть вторая.

Глава первая.

Звонок разбудил Илью около восьми.

С трудом нашарил телефон, не открывая глаз.

– Да, я слушаю. – Проговорил он в телефон хриплым спросонья голосом.

– Илья Сергеевич, это Вика. Извините, что так рано, но мне только что звонил адвокат Светланы и сказал, что она готова вернуть деньги за квартиру в ближайшие дни. Это довольно неожиданно… И я решила сообщить вам хорошую новость

– Нет, Вика. – Мысленно усмехнулся Илья. – Это для вас неожиданно.