Как историю превратили в миф

…Для истории происхождения индийской письменности гораздо важнее открытие другого индийского письма на надписях Асоки, ― письма, образчики которого были найдены в различных частях центральной и южной Индии, между прочим, в окрестностях Дели и Алагабада, а также на скалах Гирнари, близ Гузарета. Письмо это известно теперь под различными названиями; наиболее распространенным является название собственно индийского или письма магадги… Гораздо важнее то, что письмо магадги по своему характеру, виду и внутреннему строю оказалось прототипом письма девангари… Но теперь возникает вопрос, откуда и при каких обстоятельствах попало к индусам письмо магадги? По этому вопросу в различное время высказывались различные взгляды. Так, Принсеп, первый из ученых, которому мы обязаны дешифровкой надписей Асоки, пытался произвести древнеиндийскую азбуку от греческого алфавита, но его воззрения не выдержали критики и в настоящее время совершенно оставлено. Такая же участь постигла и воззрение Альбрехта Вебера, производившего индийскую письменность непосредственно от финикийского алфавита. Наиболее обоснованными считаются в настоящее время две теории: теория Галеви и теория Тайлора. По мнению Галеви, древнеиндийский алфавит получил свое начало, подобно другим алфавитам Азии, от арамейской системы, но в своем дальнейшем развитии он заимствовал много элементов с одной стороны от индо-бактрийского письма, с другой ― от греческого… Тайлору удалось доказать, что первоисточником индийской письменности является… ― савское письмо, которое по начертаниям своих букв и другим свойствам, действительно, так близко подходит к письму магадги, что в этом отношении с ним не может сравниться ни одно из письмен земного шара….» (Я.Б. Шницер «Иллюстрированная всеобщая история письмен»).

У меня нет никаких сомнений в том, что вопрос о том, что алфавит возник в Индии, ученые даже не рассматривают, по той простой причине, что это противоречит сложившейся схеме истории. Зато точка зрения Принсепа и Вебера, близка к истине, только надо согласиться с тем, что и греки и финикийцы жили в Индии и сначала была создана индийская письменность, (там же создавалась греческая письменность), а потом уже создавались ― савское письмо, греческое, в том виде, в котором мы его знаем сегодня, финикийская письменность (повторю ― письменность, которая нам известна, как финикийская никакого отношения к финикийцам не имеет) и другие.

Еще два фрагмента, которые ставят под сомнение нахождение Древней Греции на Балканском полуострове. Георгий Монах: «1. А в те времена трясение великое и страшное случилось, так что в Александрии море отбежало далеко, и корабли оказались лежащими как на суше. И когда стеклось множество людей на необыкновенное зрелище, вода <вдруг> назад возвратилась и вышла дальше обычного своего места и потопила людей 50 тысяч, и идущие туда корабли покрыла вода, а те, которые находились на реке Нил, извергла их вода на сушу с большой стремительностью на расстояние 180 [стадий]. А еще большая часть Крита, и Ахайи, и Беотии, Эпира и Сицилии погибла, когда море поднялось, и множество кораблей <поднявшейся водой> на горы выброшено было на расстояние 100 стадий. А Б[р]итанские острова, и Африка, и приморские части почти всей вселенной так же и еще больше пострадали – одни от (земле)трясения, а другие морем затоплены были. И даже на глубоких местах и в пучинах между Адриатическим <и Эгейским> морями и во многих других местах вода расступилась и разошлась, как стены <с обеих сторон>, и показалась суша. И многие находящиеся тогда в плавании корабли, в бездне оказавшись, снова поднялись, когда вода вернулась. Непрерывно <и одно за другим> происходили трясения, и один город в Вифинии весь распался, и окрестности его, и многие деревни и поля и многие дела были уничтожены, и город в Геллеспонте под названием Герма весь был разрушен до основания. Кроме того, в разных местах много пропастей образовалось, так что люди от страха в горах пребывали, и от бездождия много скотины и людей погибло». Обратите внимание на выделенный текст и, не привязываясь к названиям, которые присутствуют в этом фрагменте, ответьте на вопрос: «Где происходили эти события?». Области Ахайя, Беотия и Эпир традиционно относят к территории Греции.

Геродот: «От Фасоса персы переправились на противоположный берег и поплыли вдоль побережья дальше до Аканфа, а от Аканфа стали огибать Афон. В пути, однако, на персидский флот обрушился порыв сильного северо-восточного ветра, который нанес ему страшные потери, выбросив большую часть кораблей на афонские утесы. При этом, как передают, погибло 300 кораблей и свыше 20000 человек. Море у афонского побережья полно хищных рыб, которые набрасывались на [плавающих людей] и пожирали их. Другие разбивались о скалы, иные же тонули, не умея плавать, а иные, наконец, погибали от холода. Так-то нашел свою погибель персидский флот». Конечно, цунами могут происходить в Средиземном море, но совсем недавно (в 2004 году) по всем телеканалам было показано цунами в Индонезии, которое очень похоже на описание у Георгия Монаха. По поводу акул в Средиземном море, то и тут, надо признать, что речь, скорее всего, идет о событиях в Индийском океане, там и акулы есть и Персия рядом.

Много интересного можно найти в Википедии, в разделе «Греки и буддизм». С небольшими сокращениями приведу эту статью полностью, она подтверждает версию нахождения Древней Греции в Индии: «Греко-буддизм – вид культурно-религиозного синкретизма, смешение греческой культуры с религией буддизма. Греко-буддизм существовал и развивался с IV века до н. э. по V век н.э. в регионе, включающем современные Афганистан, Пакистан и северо-западную часть Индии (штат Джамму и Кашмир). Начиная с Александра Македонского, в регионе появляется сильное греческое влияние, которое закрепляется с образованием Греко-бактрийского и Индо-греческого царств. Расцвет и активное распространение греко-буддизма приходится на времена Кушанской империи. Греко-буддизм заметно влиял на развитие буддистского искусства, а частично и на само развитие буддистской мысли…

Первые контакты между эллинистической культурой и буддизмом начались после завоевания Персидской империи Александром Македонским. Как известно, Александр пошёл дальше и завоевал обширные части центральной Азии в 329—327гг. до н.э., а затем вторгся в Индию, пересёк реки Инд и Гидасп, войдя, таким образом в прямой контакт с Индией – родиной буддизма. Александр основал серию городов на новых территориях: в Согдиане, Бактрии, Хайберском проходе, Гандхаре, Пенджабе. Со временем греческое влияние распространилось вокруг этих центров. Эти регионы расположены в ключевой точке– естественном коридоре между горными массивами Гиндукуш и Гималаями, через который шёл интенсивный культурный обмен между Центральной Азией и Индией. После смерти Александра в 323 году до н.э. его огромная империя была разделена между наследниками (диадохами), её восточная часть досталась Селевку, однако из-за постоянных войн между диадохами окраины империи Селевка постоянно восставали. В итоге, около 250 года до н.э. на восточных рубежах образовалось Греко-бактрийское царство, позже эволюционировавшее в Индо-греческое царство, которое в свою очередь было ассимилировано Кушанами приблизительно в I веке н.э., эти три царства и были ядром образования и развития греко-буддизма. С угасанием последнего в V веке н.э. после нашествия эфталитов и особенно во время экспансии ислама, история греко-буддизма также сходит на нет…». Здесь надо обратить внимание на выделенный текст. Автор статьи ошибается, утверждая, что «первые контакты между эллинистической культурой и буддизмом начались после завоевания Персидской империи Александром Македонским». Выше уже было показано, что контакты между греками и Индией имели место значительно раньше завоеваний Александра Македонского.

«…Длительное присутствие греческой культуры в Центральной Азии и Индии привело не только к торговым и политическим контактам, но и к активному взаимопроникновению в культурной и религиозной сферах. Бактрия и Гандхара, вероятно, уже испытали некоторое влияние буддизма ко времени завоевания их Александром. По одной из легенд, записанных на языке пали (один из языков канона Тхеравады), два торговца Тапассу и Бхаллика, братья из Бактрии, отправились в путь, чтобы встретиться с Буддой и стать его учениками. Позже они вернулись в Бактрию и построили храмы в честь Будды. Когда в 326 году до н.э. Александр решил вторгнуться в Индию, он захватил с собой несколько специально отобранных философов, включая Пиррона. После того как царь Таксил сдался без боя, под контроль Александра попала Таксила – важный центр буддизма, где философам предоставилась возможность обмениваться идеями в течение 18 месяцев. После такого продолжительного общения с гимнософистами (букв. обнажённые философы) Пиррон вернулся в Грецию, где основал школу пирронизма, став первым скептиком. Греческий биограф и историк философии Диоген Лаэртский писал, что невозмутимость и отчуждённость Пиррона были заимствованы им именно из Индии. Те, немногие высказывания которые дошли до нас довольно сильно напоминают восточные, возможно буддийские учения…

Эти первые контакты между греческой культурой и индийской религией заложили основу для плодотворного дальнейшего диалога между культурами на века вперёд. Однако уже в 322 году до н.э. северо-западные территории Индии были отвоёваны обратно Чандрагуптой, основателем империи Маурьев. Однако он не спешил разрывать отношения со своими греческими соседями в империи Селевкидов. На самом деле, после заключения мирного договора с Селевком, который оказался выгоден обоим сторонам (Селевк получил 500 боевых слонов в обмен на крайне-восточные территории своей империи, слабо ему подчинявшиеся), Чандрагупта сам пригласил несколько греческих учёных, включая Мегасфена, к своему двору. Внук Чандрагупты – император Ашока не только перешёл в буддизм, но и занялся активным его распространением. Он придерживался традиционного палийского канона Тхеравады, был сторонником ахимсы (непричинения вреда другим). Ашока оставил после себя немало эдиктов, в том числе и выбитых в камне, часть которых была написана на греческом языке. Судя по текстам этих эдиктов, Ашока распространял буддизм не только в пределах Индии, но и в эллинистических государствах Азии, некоторые его эмиссары добирались даже до самой Греции. Там же он утверждает, что греки, живущие в границах его империи (йона), также добровольно перешли в буддизм. Более того, в палийских источниках неоднократно упоминаются греки, которые сами занимались активным распространением буддизма на службе Ашоки…

В это время на северо-западных рубежах Индии процветало Греко-бактрийское царство. Греки поддерживали дружеские отношения с империей Маурьев, плодотворно обмениваясь знаниями. Греческие историки и философы вели описания индийского быта и религий. Записи Мегасфена и Деимакоса активно циркулировали в античном мире и цитировались столетиями. Несмотря на то, что Греко-бактрийское царство оставалось под сильным влиянием эллинистической культуры (это подтверждают многие раскопки, например раскопки города Ай-Ханум), многие греки перешли в буддизм и внесли немалый вклад в его распространение. Поэтому, когда Шунга начал свои религиозные притеснения, Деметрий I Бактрийский, под предлогом помощи Маурьям и защиты греческих буддистов, вторгся в Индию. Возможно он просто воспользовался ситуацией, возникшим в северной Индии политическим вакуумом, однако основанное им Индо-греческое царство в самом деле стало важным убежищем для буддизма.

Монеты индо-греческих царей начиная с Менандра, которые находят на всём пространстве от Афганистана до центральной Индии, подписывались не только греческими надписями вида: Царь Менандр Спаситель, но и надписями «Махараджа Дхармы» на языках пракрит(кхароштхи). Кроме того, на монетах Менандра I и Менандра II нередко встречается буддистский символ Дхармачакра (колесо с восемью спицами), видимо, ассоциировавшийся у греков с венком победы, который вручала богиня Ника. Вообще, согласно сочинению «Вопросы Милинды», Менандр I не только официально перешёл в буддизм, но к концу жизни даже стал буддистским архатом (достигшим нирваны) – об этом упоминает и Плутарх, отмечая, что после смерти Менандра его прах и реликвии были разделены между городами, где их холили и лелеяли. Повсеместное использование символического изображения слона на индо-греческих монетах тоже, возможно, имеет под собой религиозную подоплёку. Слон – один из символов Будды Гаутамы. К тому же когда северо-запад Индии был завоёван индо-парфянами, последователями зороастризма, они позаимствовали всю символику с монет индо-греков, кроме буддистских обозначений и слонов, что указывает на другое, не географическое значение слона как символа. Последовавшие за Менандром I индо-греческие цари нередко изображали себя и своих божественных покровителей в позе, сильно напоминающей буддистский жест витарка-мудра (указательный и большой пальцы правой руки соединены, остальные выпрямлены), который символизирует передачу учений Будды.

Много городов было основано греками-бактрийцами в местности, которая теперь находится на севере Пакистана. Менандр I сделал своей столицей город Сагала, современный Сиялкот в Пенджабе, который стал одним из центров распространения буддистской культуры. В местечке Сиркап, недалеко от Таксилы, были найдены остатки крупного города, основанного Деметрием I Бактрийским и перестроенного Менандром. Характерной особенностью подобных находок является то, что буддистские ступы в них находятся непосредственно рядом с индуистскими и греческими храмами, что указывает на религиозную терпимость и синкретизм в индо-греческом государстве.

Одним из важнейших источников, рассказывающих о взаимопроникновении идей между греческой и буддистской культурами, является труд Вопросы Милинды (Милинда – индийская транскрипция имени Менандр). Вопросы Милинды представляют собой запись беседы в стиле Платона между царём Менандром и буддистским монахом Нагасеной.

Кроме того, в Махавамсе есть глава о том, что во времена правления Менандра греческий (йона) глава монахов буддистов по имени Махадхармаракшита (можно перевести как Великий учитель дхармы) вместе с тридцатью тысячами буддистов из «греческого города Александрия» (вероятно, имеется в виду Александрия Кавказская) посетил освящение великой ступы в Анурадхапуре. Этот факт рассказывает нам о том, насколько живо процветал буддизм в империи Менандра и сколь важную активную роль в нём играли греки. Сам Менандр рассматривается в буддистской традиции как один из величайших покровителей буддизма наравне с Ашокой и Канишкой.

Существуют записи нескольких буддистских посвящений, сделанных греками в Индии. К примеру, на вазе, найденной в ступе и датируемой приблизительно I веком до н.э., есть надпись на кхаротшхи, рассказывающая о том, как греческий меридарх (гражданский управляющий провинцией) Феодор сохранил реликвии Будды. Буддистские манускрипты, написанные на греческом языке не раньше II века н.э., были найдены в Афганистане. В них упоминаются различные воплощения Будды, включая Авалокитешвару. Это может говорить о том, что элементы Махаяны зародились в северо-западной Индии, регионе, где процветал греко-буддизм, возможно уже в I веке до н. э. и немалое влияние на неё могла оказать греческая философия.

Найдено уже немалое количество образцов греко-буддистского искусства, особенно много подобных находок в районе Гандхары, что делает эту область одним из важнейших культурных центров античного мира. Основной особенностью греко-буддистского искусства является то, что различные буддистские темы, сказания и притчи обыгрывались в эллинистическом стиле, использовались традиционные греческие образы, методы и мотивы. Важными вехами греко-буддистского искусства являются изображение Будды как человека и привнесение греческих богов и героев в буддизм.

Первые известные антропоморфные изображения Будды появились в результате греко-буддистского взаимовлияния. До этого буддистское искусство оставалось аниконичным (Будда изображался только через символы: пустой трон, дерево просветления, следы Будды, колесо дхармы и пр.).

Нежелание изображать Будду в виде человека, и замена его на различные замысловатые символы даже в тех сценах, где свободно изображались другие участники, вызвано, видимо, высказыванием Будды в Дигха-никая, которое предлагало воздержаться от его изображения после смерти телесной оболочки. Греки же, имевшие уже многовековую историю антропоморфного изображения богов, видимо, не считали себя связанными подобными ограничениями. «Из-за своего культа формы, греки были первыми, решившими сделать подробное скульптурное изображение Будды.»

Более того, во многих частях древнего мира взаимодействие греческой мифологии и местной мифологии рождало синкретических божеств, которые позволяли создать общие грани между различными этносами и в целом содействовали их сближению. Ярким примером такого синкретизма являлся бог Сарапис в эллинистическом Египте, в котором Птолемей объединил черты традиционных египетских и греческих богов. Подобные процессы происходили и в Индии, греки естественным образом пытались совместить черты своих родных богов (в первую очередь, вероятно, Аполлона), возможно даже непосредственные черты обожествлённого основателя Индо-греческого царства Деметрия I с традиционными атрибутами Будды.

Многие стилистические элементы в изображениях Будды указывают на греческое влияние: Будда носит греческую тогу, покрывающую оба плеча (или точнее более лёгкий гиматий), характерную позу контрапоста (поза в скульптуре, когда вес фигуры перенесён на одну ногу, а плечи и грудь повёрнуты относительно нижней части, создаёт видимость динамики либо наоборот расслабленности, см. например Давид (Микеланджело)), кудрявая причёска, стилизованная под средиземноморские, с пучком волос (ушниша), напоминающим многие изображения Аполлона, тщательная, выверенная работа над чертами лица, не характерная для Азии, но свойственная греческому реализму.

Греческое влияние на изображение Будды, идеалистический реализм, присущий греческому искусству в целом, сделал более доступным и привлекательным визуализацию состояния просветления описанного в буддизме, таким образом, позволяя ему быстрее распространяться и привлекать большую аудиторию. На долгие столетия греко-буддистское антропоморфное представление Будды заложило канон в буддистском искусстве, однако со временем оно вбирало в себя всё больше и больше индийских и азиатских элементов.

Влияние греческих богов и героев распространилось не только на Будду. К примеру Геракл в львиной шкуре (бог-защитник Деметрия I) послужил моделью для Ваджрапани защитника Будды. В Японии Ваджрапани дальше эволюционировал в гневного, мускулистого Сюконгосина, бога-защитника Будды, статуи которого стоят перед входом в японские храмы. Кроме того в греко-буддистском искусстве периода Кушанского царства использовались такие европейские элементы как херувимы с венками, орнаменты из виноградной лозы, кентавры и тритоны».

Из книги [6]: «Какова бы ни была история составителей вед, арийцев, до их переселения в Индию, но, несомненно, то, что живя в Индии, задолго до появления буддизма (которое относится к VІ в. до Р.Х.), они придерживались религиозных воззрений и понятий, представляющих удивительное сходство с первобытными верованиями греков. Это показывает, если не доказывает, что европейские и индусские арийцы имели общее происхождение. Название индусского божества «дева» и «сияющий» легко можно узнать в латинском dues; санскритское «диаушпитар» (небо ― отец) ― в римском «Юпитер» и Диеспитер; санскритское Варуна (всеобъемлющее небо) ― в греческом «Уран». Как это ни странно с первого взгляда, но, на основании целого ряда подобных слов, нельзя не прийти к заключению, что браманская и греко-римская религия произошли из общего источника». Там же: «Сома, придающий жизнь опьяняющему соку растения сомы (вероятно, из рода Asclepias), занимает среди индийских богов место Дионисия-Вакха… К богине зари, Ушас, обращены многие прекраснейшие гимны…Имя Ушас тождественно с греческим Эос и латинским Аврора. Агни, бог огня (романский Игнис, славянский Огн), занимает видное место, так как по количеству гимнов с ним соперничать может только Индра… Тваштар, ремесленник и искусный изобретатель во многом соответствует Гефесту-Вулкану…».

Что мы в итоге имеем. Войны между греками и персами, которые занимают значительное место в истории Древней Греции, скорее всего происходили на востоке. Поход Александра Македонского из Македонии в Египет, потом через весь Ближний восток в Индии не выдерживает никакой критики. Поход греков на Трою ― тут даже профессиональные историки (А.В. Подосинов) относятся к описанию Гомера скептически. Что в таком случае остается от истории Древней Греции на Балканах? Ничего не остается, а вот если события из истории Древней Греции перенести на восток, то все противоречия тут же снимаются. И войны греков с персами, и тесные связи греков с Индией, и плавание Одиссея ― обретают реальные очертания. Естественно возникает вопрос, как же греки оказались на территории Европы. Тут возможны два ответа. Греки могли быть участниками завоеваний турок всего Ближнего Востока и вместе с ними попали в Европу. Но скорее всего, они теснимые турками вместе с другими народами, в итоге, оказались на территории нынешней Греции и Италии. Кстати, в традиционной версии истории Великая Греция находилась на территории современной Южной Италии. Греки принесли на Апеннинский полуостров православие. Изначально большая часть Италии была православной. Только в Риме было «церквей греческих 24», собор святого Марка в Венеции «был греческой церковью», да и сам «град Венецыя на море зделана от народу греческого», Неаполитанское царство — «до собору Флоренского мало не все царства были закону греческого…». Цитаты из книги [33]. Флорентийский собор проходил в 1439-1442 годах во Флоренции. Объясните, как так получилось. Римская империя распалось на Восточную и Западную империи в 395 году, разделение христианства на католицизм и православие в 1054 году и после этого разделения ни о каком православии на территории Италии не могло быть и речи, тем более, что к этому расколу христианство пошло сразу после распада Римской империи. А тут оказывается, что греки, которые заселили территорию Италии более двух тысяч лет назад, живут себе здесь спокойно, пережили всю древнеримскую историю, эпоху завоеваний Рима различными дикими племенами, понастроили тут же греческих церквей, пережили раскол и только Флорентийская уния положила конец этой нелепице. А теперь попробуйте найти противоречия в другой версии. Греки сначала на Востоке (войны с персами), скорее всего в Индии, после нашествия скифов они оказываются на территории Ближнего Востока и в нынешнем Египте и, тогда же или немного позднее, ― в Европе, куда и приносят с собой греческую веру. Туда же в Европу они приносят произведения об их жизни на Востоке — произведения Гомера, Геродота, Аристотеля, Платона, «Легенды и мифы Древней Греции» — все оттуда. А вот уже другие авторы, на основе этих произведений, создают свою историю, историю «Древнего мира», которую мы знаем сегодня.

В традиционной версии истории эти события почти так и описаны: «Южная Италия и Сицилия пережили несколько этнографических переворотов. В древности здесь были цветущие греческие колонии, звучала эллинская речь, господствовали греческие нравы и учреждения… Но уже надвигались с севера неумолимые римляне, превосходившие все народы древнего и нового мира искусством ассимилировать побежденных. Уже в первом веке империи греческое население, не выдержав столкновения с романизмом, утрачивает свои национальные черты. Страбон пишет: «Здесь греки были до того могущественны, что вся страна вместе с Сицилией называлась Великой Грецией, теперь же исключая Тарента, Региума, и Неаполя, все обращено в «варварство», т.е. романизировано… Подняли голову древние подавленные греками, элементы населения, «луканы, бруттийцы и кампанцы, но в сущности и они романизированы». Понемногу падают и последние очаги эллинизма… Так было в VІ в. А в Χ Южная Италия представляет уже совершенно иной вид… Вся страна сделалась опять греческой. Как произошла перемена? Документы найденные и обнародованные Замбелием, доказали бесповоротно, что средневековые эллины Южной Италии пришли из Византии. Несмотря на падение готской монархии, Южная Италия при Юстиниане Великом и долго после него оставалась романизованной. Латинский язык слышался в одинаковой степени в Северной Италии и в Калабрии. Византия не имела никакого интереса вводить греческую речь насильно в своих провинциях: латынь была официальным языком в самом Константинополе, по-гречески же говорил лишь простой народ. Точно так же Византия не трогала и церквей Южной Италии. Епископы в Калабрии и Апулии в VІ и VІІ вв. были все латиняне и подчинялись папе; Византия старалась ослабить значение последнего в христианском мире и возвысить восточного патриарха, но ни один из константинопольских императоров этого времени не оспаривал верховной власти римского епископа над южно-римскими церквами… Драгоценные документы, найденные Замбелием в неаполитанском архиве, показали, что еще в VІІ в. в Южной Италии господствовал латинский язык, но что в Χ в. греческий язык стал преобладать настолько, что вытеснил своего соперника из домашнего употребления…». Далее автор пишет про иконоборцев, которые появились в Византии и далее: «… Спасая себя и предметы своего культа, поборники икон толпами устремились в Италию, к папе. Последний принял эмигрантов с распростертыми объятиями, поместил многих из них в монастырях бенедиктинского ордена, стал заводить греческие школы и строить базилианские монастыри. Когда при Константине Коприниме преследование икон усилилось, бегство в Италию стало эпидемическим. Мало по малу эмигранты стали находить себе приют и в областях, подчиненных Византия. Никто из переселенцев не приходил с пустыми руками: у одних была чудотворная икона или кусок животворящего креста, у других мощи и священные книги. Между бежавшими были живописцы, скульпторы, переписчики, певчие, учителя светских и духовных наук; все они внесли в варварскую Италию запретные плоды византийского искусства…» («Византийцы в Южной Италии в ІΧ и Χ вв.», [7]). Очевидно, что нахождение греков на Апеннинском полуострове в древности, потом их исчезновение и снова появление, ничего кроме недоумения вызвать не может. Но в главном, после того, как греки, теснимые с Востока, оказались на юге Южной Италии, тут все правильно. Из книги «Великие религии Востока», [6]: «Величайший из учеников Рамананда, Кабир, стремился слить магометан с индусами в одно религиозное братство. Он был ярым противником не только системы каст и высокомерных притязаний браманов, но и поклонения иконам…». Как видно из этого фрагмента иконоборчество начиналось в Индии. А если учесть факт, что мусульмане были противниками изображения всего одушевленного, и, сопоставив даты появления мусульманства и иконоборчества, то станет понятно, что эти события ― следствие одного процесса. (В скобках, не настаивая на правильности этого предположения, отмечу сходство в именах видных иконоборцев: Кабира (КБР), Копринима (КПР) и Епифания Кипрского (КПР), о котором можно прочитать в Википедии, в разделе «Иконоборчество»).