Чё делать?

– Ну, ты чё, меня не слышишь что ли, Антон Петрович? Глухой что ли?

Патроныч рассерженно оглядывается:

– Чёё!

Такую торжественную минуту ему испортили. Кто посмел? Перед ним стоит рыжая тетка из игрушечного магазина, которую он по доброте, точнее по глупости устроил в торговый центр. Виделись всего раза три, а она уже фамильярно тыкает ему и что-то еще требует. Кто она и кто он. За ним РУБОП… блин, какой РУБОП? Патроныч с горечью вернулся к реальности. Рыжая что-то возбужденно орала про закрытый магазин, про расплодившихся дебилов, пропавшую продавщицу. Ее крики никакого сочувствия в Патроныче не вызывали, только досаду. Чужой гнев всегда выглядит таким глупым, беспочвенным. Причины его какие-то мелкие, не важные. Патроныч решил показать истеричке пример самообладания и рассудительности.

– Кончай орать, как сирена. У меня от тебя голова трещит. Давай по порядку. Кто пропал?

– Я те повторяю, Лизка – продавщица моя. Магазин закрыла и ушла куда-то с ключами. Пока я кофе пила.

– Может, по нужде убежала?

– По какой нужде? Нету ее в туалете, я сама оттуда.

– Ты же говоришь, что кофе пила.

– А я вот такая – все успела.

– Может, она встретила кого-то?

– Да, забегала сюда ее подруга. Такая же дура.

– Ну, вот, может она с ней кофе пьет?

– Какой, на фиг, кофе? Она и так целый день где-то носилась, как угорелая. Я ей сказала, чтобы она ни шагу из магазина больше не делала. Тем более подруга сама сюда приходила потом, искала Лизку!

Патроныч устал показывать пример рассудительности и решил закончить бессмысленный разговор.

– Слушай, не знаю я, где искать твою продавщицу. Если она тебе ничего не говорила, то она может быть где угодно.

– Да что она могла сказать, эта дура? У нее в голове одни тараканы бродят.

На слове «тараканы» Светлана Михайловна запнулась, как будто вспомнила что-то.

– Кстати о тараканах. Я тут Тараканова встретила, гаденыша. Смазливый такой стал. Ну, помнишь, дефект такой ходячий? Ты его еще за мелкое воровство взял? Еще меня в участок вызывал, «куда смотрит школа?» и все такое. Так вот этот гаденыш мне хамить вздумал, я об него даже куклу сломала. А Лизка, кстати, вот дура, приняла его за Стаса, певца этого.

Патроныч передумал уходить и в первые с интересом посмотрел на рыжую истеричку.

– Тараканов? Полтора года за колесо от Запорожца? Хмырь такой тощий у пивнушки все время торчит?

– Ну, да! – Значит, говоришь, наш Таракан на Стаса похож? Сильно, видать, изменился, что его со Стасом путают.

Патроныч весело подмигнул и прищурился. Лицо его стало хитрое, как у Ленина.

– Я ж, говорю, смазливый стал. В джинсах таких обтягивающих, прям бабских, ходит. В футболочке.

– А когда, говоришь, ты его видела? – с плохо скрываемой радостью спросил Патроныч.

– Сегодня я его видела. Как раз перед тем, как Лизка убежала. Я не поняла, ты мою продавщицу искать будешь?

– Конечно, буду! Как не помочь хорошему человеку? Прямо сейчас дам указание своим людям. Не уходи никуда.

Светлана Михайловна чувствовала какой-то подвох, какую-то неискренность в бодрых словах начальника охраны, но промолчала, надеясь на лучшее. Зря надеялась, Патроныч действительно забыл о Лизе, едва договорив свои обещания. Все его мысли занял Таракан. Он найдет этого Таракана, ласково поговорит с ним, и тот поедет в Москву вместо Стаса, как раньше поехал на зону. Всё. Проблемы кончатся.

15

Таракан стоял и не рыпался. Ему сказали не рыпаться, вот он и не рыпался. Потому что тот, кто ему сказал «не рыпаться» такое делает с теми, кто рыпается, что лучше не рыпаться. Да, и что теперь рыпаться? Раньше надо было рыпаться. А теперь поздно рыпаться. Таракан смотрел на радостного человека перед собой и малодушно думал о смерти. А о чем еще думать, когда тебя держит за шкирку и хлопает по шее сам хозяин района, чувак со связями в ментовке, чья кличка сначала смешила, а потом пугала всех в округе, чувак, про которого пацаны такое рассказывали, что кровь стыла в венах. И в артериях тоже стыла.

– Я вижу, ты меня узнал. Это хорошо. Проще будет. А то тут некоторые не знают, кто такой Феличита. Рыпаются. Ничего, я им скоро объясню, кто я такой. Но это потом. Сначала с тобой разберемся.

«Дзинь», – подумал Костя. Да, так и подумал «Дзинь». Бездна смысла уместилась в одном слове. Тут и мысли о скоротечности жизни, тут и мысли о ее хрупкости, тут и удивление крутым поворотом судьбы. Удивительно, что Костя вообще мог думать, когда глядел в веселые глаза Феличиты. Не, не смотрел он в глаза Феличиты, боялся. Но думать – думал. «Говорил же мне батя: «Не испытывай фарт на прочность. Бери немного, беги далеко». Какого фига ты, дебил, – ругал Костя себя, – не ушел сразу, как борсетку сработал? Какого фига ты по магазинам шлялся? Какого фига ты петь начал? И какого, ну скажи, КАКОГО ФИГА ты решил стырить микрофон? На фиг он тебе нужен был? У тебя дома даже колонок нет! А теперь стой и не рыпайся, а то микрофон из трусов выпадет и тогда точно кирдык». Вот так рухнул Константин Тараканов с вершины пирамиды Маслова к ее подножью. Из-за беспечности своей и гордыни рухнул, как падший ангел. – Ну чё, красавец, а ну ка повернись. А рукой сделай так вот. А еще раз. А ну– ка пройдись. Ну, да, звезда экрана.

«Издевается, – подумал Костян про Феличиту, – все он видел и про микрофон знает. Теперь просто издевается, садюга». Но делал, что приказывали.

– Ну, чё ты идешь, как в штаны наложил? – не унимался садист. – Ну– ка, спой еще раз. Для меня. Где микрофон, дайте ему микрофон. Продавец и менеджер магазина заметались вдоль полки. Костя замер.

– Быстрее. Я чё, вечность ждать буду? – начал сердиться Феличита. Косте вручили и включили новый микрофон. Микрофон зафонил.

– Странно, – удивился продавец, – как будто рядом еще где-то включенный есть.

У Кости засосало под ложечкой и там, где ворованный микрофон лежал.

– Ну, давай пой! Не томи, как Пугачева перед концертом.

Костя попробовал спеть. Всего десять минут назад он пел легко и весело, самозабвенно вкладывая в песню всю свою тараканью душу. Его песня парила на крыльях музыки, как дельтаплан Валерия Леонтьева. А сейчас он с трудом ворочал словами, как мешками с цементом, голос изменял ему, душа была в пятках и совсем не помогала петь. Его песня ползла по ритму, как летчик Маресьев по лесу, на одних морально-волевых. Не осознал, но почувствовал на собственной шкуре певец Костя, как важна свобода творчества. Как гибельно насилие для вдохновения, как горек и унизителен труд подневольного артиста.

– Не, чё, за фигня?! Я не понял, ты чё сачкуешь?! В чем дело?! Ты, видимо, плохо понял, кто я такой! – Феличита был явно возмущен услышанным.

Он повернулся в глубь зала, и начал предъявлять претензии в сторону отдела мобильных телефонов:

– Саня! Сань. Чё-то он мне не нравится. Он точно похож? Сааань, ну подойди сюда. Где ты там?

Из за дальнего стеллажа вынырнула голова:

– Ну? Что тут еще? Нашел я тебе мобилу. Нашел. Что ты дергаешь меня? Тут же разобраться надо! Костя с удивлением смотрел на приближающуюся фигуру. Молодой хлыщ говорил с самим Феличитой без страха и даже пиетета! Фамильярно разговаривал.

– Во смотри, что я откопал. Aikon 37 c камерой! Тут даже видео есть. Смотри, сейчас заснимем этого! – казалось, парень не замечал плохого настроения Феличиты.

– Ты подожди с телефоном, Сань. Проблема у нас с твоим кандидатом, – неожиданно миролюбиво отвечал злой и страшный Феличита.

Костя не понял, почему его назвали каким-то «кандидатом».

– А что с нашим «кандидатом»? – спросил хлыщ.

– Да, деревянный какой-то и поет хреново, как медведь на ухо наступил, – все так же поразительно миролюбиво отвечал Феличита.

– Да, я же слышал его, нормально пел. Не хуже оригинала. Да и нам не по фигу ли, кого посылать? – с некоторым вызовом заговорил молодой собеседник Феличиты.

– По фигу, но лучше, чтоб пел и двигался, – пропустил вызов мимо ушей авторитет.

«Говорят, как будто меня нету. Опять «кандидатом» назвали. Я же их «депутатами» не называю. Послать куда-то хотят», – растерянно думал Костя.

– Я не понял, куда меня посла… – не успел выяснить кандидат.

– Ты рот закрой. Раньше надо было открывать шире, когда петь просили. Теперь заткнись, – заговорил в своем обычном стиле Феличита. – Куда надо, туда и пошлю! У тебя, козла, из всех достоинств – только аппарат, что из трусов выпирает, прям ширинка лопнет.

На этих словах Костя снова захотел умереть. Но тут самоуверенный хлыщ прервал Феличиту.

– Слушай, а дай-ка я с ним тет-а-тет поговорю. Ну, с глазу на глаз. Он исправится, я тебе обещаю. Идеальный кумир будет. А ты пока мобилу посмотри. Как в руке сидит. Меню удобное или нет, хорошо?

Феличита послушно взял телефон и отошел. Хлыщ повернулся к Косте и протянул руку:

– Александр Петровский. А тебя как звать?

16

Почему у Микки Рурка есть мотоцикл? Потому что мотоцикл может унести Микки Рурка далеко отсюда. Откуда отсюда? Из скучной, ничтожной жизни. Вот откуда. Поэтому мотоцикл символ его свободы и независимости, а не просто средство передвижения. Почему у Микки Рурка мотоцикл, а не автомобиль? Потому что мотоцикл – только для ОДНОГО. Вот Микки Рурк садится в машину, а там: мама, папа, бабушка, дедушка, еще одна бабушка, еще один дедушка, братья, сестры, учителя… Маме нужно в магазин, папе – в гараж, бабушке – в аптеку. Ты не так едешь, ты не так водишь, выключи музыку, включи музыку. Какая же это свобода? Только мотоцикл может умчать тебя ОДНОГО из этой жизни, где все тебя достают. А почему у Микки Рурка есть куртка? Потому что байкерская куртка показывает, что у Микки Рурка есть мотоцикл, символ свободы и независимости. То есть у Микки Рурка есть символ свободы и независимости, и есть символ символа свободы и независимости. А чем Александр Петровский отличается от Микки Рурка? Тем, что у него нет ни мотоцикла, ни даже куртки. Нет у него ни свободы и независимости, ни символа свободы и независимости, ни символа символа свободы и независимости. Есть у него плакат дома с Микки Рурком на мотоцикле, но это разве считается? Разве это символ свободы и независимости? Нет, это символ тоски по свободе и независимости. Поэтому Александр Петровский находится здесь, где все его достают! Здесь – среди бумбургеров и идиотов, которые их делают, рядом с кассой и со смешливой, вечно подкалывающей Нонной, перед мамой, которая позорит его перед всеми!

– Вы достали меня все! – кричит Александр.

Но вместо желанного львиного рыка, от которого все присели бы со страху, у него получается визгливый фальцет, от которого окружающим несколько смешно, а маме даже неловко. Александр ненавидел быть смешным. Как они смеют ржать над ним? Кто они такие, чтобы ржать над ним? Жалкие ничтожные личности! Чем ответить на это ржание? Ответный ход Александра был совершенно спонтанным. Потом ему станет стыдно за этот мелкий защитный рефлекс, недостойный Микки Рурка. Он, так чтобы все видели, вынул из кармана свою мобилу, свою роскошную черную раскладную «Воторолу. Блэйд», небрежно откинул экранчик, вытянул антенну и с максимально выраженным презрением окинул толпу, как бы говоря им всем: «Сто лет будете вкалывать как черти, а на такую вещь не заработаете!» Даже такая цельная натура, как Александр Петровский, скрывала в себе бездну противоречий. Дома Александр делал все, чтобы показать свое презрение к дорогому подарку отчима: он оставлял его в ванной, на раковине, ронял (правда, только на диван), все время предлагал вернуть. Но сейчас он размахивал своей Воторолой, как оружием, чтобы защитить свою гордость. Но и это было еще не все. Глядя матери в глаза, он громко и отчетливо сказал по телефону: «Пап, я к тебе переехать хочу!» Отомстив всем сполна за унижение, Александр гордо удалился с фудкорта. Расплата за недостойное поведение настигла его моментально, отец вместо того, чтобы обрадоваться, начал растерянно бормотать по телефону про трудные обстоятельства, про занятость, а потом осмелев, про ответственность перед мамой. В гневе и отчаянии Александр прервал разговор, хлопнув своей раскладушкой. Затем тут же набрал новый номер и истерично прокричал в трубку: «Жизнь всегда такое говно? Вот, чё делать, когда все достали?!» Это был последний из серии странных, резких поступков, которые Александр никогда раньше не делал, а сейчас сделал. Десять минут назад он сам бы не поверил, что позвонит отчиму, человеку, с которым он не разговаривал месяцами.

17

– Хочешь в Москву поехать? – моментально отреагировал на истерику пасынка Феликс Эдмундович Буряк. Что-что, а реакция у Феликса Эдмундовича была хорошая. «… ведь может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать!» – сказал бы поэт, если б знал о Феликсе Эдмундовиче. Правда, Феликс Эдмундович подумал со скоростью Ньютона не о проблемах взросления пасынка, а о своих собственных проблемах. Подвернулась возможность решить проблему со Стасом, он тут же за нее ухватился. Послать вместо не пойманного Стаса Сашку – это, конечно, решение рискованное, с последствиями, но Феликс Эдмундович о последствиях не думал. На то они и последствия, чтобы думать о них после. Ответ из трубки поступил незамедлительно: «Да, хоть сейчас!» «Как все складно!»– обрадовался про себя Феликс Эдмундович и продолжил ковать железо, не отходя от кассы:

– Тогда приезжай ко мне в торговый центр.

– Да, я уже здесь! – радостно прокричал ничего не подозревающий пасынок.

«Ну, значит, судьба!» – еще более обрадовался Феликс Эдмундович.

Однако дальше судьба начала пробуксовывать. Сашка заупрямился, когда Феликс Эдмундович сделал свое предложение.

– Что за ерунда! Какой еще конкурс двойников?

– Ну почему сразу ерунда?

С Феличитой редко кто так разговаривал. Но перед ним был как бы сын, с которым надо быть как бы ласковым. К тому же других вариантов не было, так что придется уговаривать это капризное чадо. Поэтому Феличита продолжил ласково.

– Обычный конкурс типа «але, мы ищем таланты». Лучший из двойников Стаса выступит в Олимпийском.

Не мог же Феличита сказать правду, что скорее всего Сашку возьмут в заложники, пока Феличита не вернет Стаса и проценты за его просрочку.

– Не, ты не слышишь меня, – возмутился Саня, – Я о разных карьерах, конечно, думал, но точно не о карьере поп-звезды. Ручками, ножками дрыгать – это не мое.

Феличита решил временно отступить. Сменить тему.

– Слушай, Сань, давай не будем делать поспешных выводов. Помоги мне пока мобилу выбрать, а то я старую разбил. Вон в «Электронику» зайдем.

Пока они шли к полке с мобильными телефонами, Феличита откопал веский, как ему казалось, довод.

– Делать практически ничего не надо. Почти все время будет свободное. Оторвешься там в клубах. Но зато повод оставаться в Москве будет железный.

– Блин, ну не знаю. Какая-то лажа во все этом кроется.

«Надо уломать пацана во что бы то ни стало. Конечно, ему там не сладко придется. Припугнут там его конкретно. Но я ему все компенсирую, когда настоящего Стаса найду. Надо только потерпеть. Такое и раньше прокатывало. С тебя, например, требуют килограмм товара, а ты сначала отдаешь полкило какой-нибудь пудры. Пока идут разборки, часть товара можно продать. Деньги покрутить…»

– Блин, кто там орет?

«Остальную часть бодяжишь… Да, твою мать, невозможно думать, что за концерт?»

Феличита рассерженно посмотрел в направлении звука и продолжил атаку:

– Твоя мама будет гораздо спокойнее, если будет знать, что ты занят делом. Мне тебя легче будет отма… – Да, епт! Кто там орет так? Поговорить спокойно, по-семейному не дадут! – наконец возмутился вслух Феличита. – Что там твориться?

– Ну, пойми ты, я петь не умею! Не умею, не умел и не буду уметь! – гнул свою линию пасынок, расчитывающий попасть в Москву без всяких отягчающих занятий. – Вон, этот местный Дитер Болен и то лучше поет. Может к нему приглядеться. Стоп. А этот мудак реально на Стаса похож. Я не шучу. Смотри. Елки, да вылитый Стас. И в фас и профиль! Вот кто точно мечтает поп-звездой стать.

Уговаривать отчима не пришлось. Он тут же направился навстречу песне.

18

–Александр Петровский. А тебя как звать?

– Костян.

– Костян, ты его не бойся. Он только с виду злой. А так он тебе добра желает. Просто на своем бандитском языке.

Затравленное выражение на лице Кости Таракана не изменилось.

– Да, не дрейфь. Я прикрою. Это мой… как бы отец. Слушай, Костян, он тебя не прессует для развлечения. Он реально хочет из тебя звезду сделать. У него связи есть с продюсерами из Москвы, так что можно подняться на большую сцену. Андестенд? Если ты ему понравишься, то прямо сегодня в Москву полетишь. Такой шанс раз в жизни бывает. Ну, что думаешь?

Костя думал вот что: « Разводка какая-то, как пить дать. Феличита что ли молодого кидалу дрессирует? Только в чем кидалово не понятно».

– Это не кидалово, поверь мне. Это конкурс типа «але, мы ищем таланты», он прямо на этих днях будет идти в «Олимпийском».

«Точно кидалово», – подумал Костя.

– Я же вижу, у тебя талант есть! – по правде, Петровский увидел на лице собеседника сомнение. – Я же вижу, у тебя тяга к сцене! Не зарывай свой талант в землю! Да и чем ты рискуешь? Не получится, вернешься. Хоть Москву посмотришь. Ну, что скажешь, талантище?

– Интересно, – без энтузиазма ответил талантище.

– Я вижу, тебе не интересно. Не ценишь ты свой талант. Да и жизнь свою ты видимо не ценишь. Странно, прикид у тебя четкий, современный, шузы такие зачетные, а ведешь себя, как лох отсталый. Джинсы у тебя фирменные… Стоп, а что ты там хранишь? Ты рехнулся? Придурок, ты что-то спер, что ли? Ты знаешь, что он делает за воровство в его магазинах? Ты сейчас не в Москву поедешь, а на помойку! Частями! Блин, я тебе сочувствую.

Александр изо всех сил нагнетал ужас, привлекая все свое знание гангстерских фильмов.

– Ты думаешь, ты быстро умрешь? Тебя привяжут к грузовикам и они разъедутся в разные стороны.

Тут Александр сменил тон на более дружелюбный.

– Но, ты мне нравишься. В смысле, по-человечески. Поешь хорошо. Вынимай, что ты там стырил, пока никто не видит. Я не скажу. Так. Осторожно. Оба! Микрофон! Я же говорю, у тебя тяга к музыке. Вот. А теперь, спой что-нибудь от души, по случаю своего чудесного спасения. А потом в Москву.

Костя испытал прилив благодарности к новому знакомому и кивнул. Через минуту снова заиграли бессмертные аккорды «Модерн Токинга».

19

Патроныч думал так: «Если удача улыбнулась Таракану, и он смог кого-то обчистить, то свой барыш будет обмывать в пивнушке. Если Таракан облажается, уйдет пустым, то с горя он пойдет куда? – опять же в пивнушку». Не верил Патроныч, что у такого низкого существа как Таракан могут быть какие-то высокие запросы. Зато Патроныч верил в свою дедукцию и в свои серые клеточки. Таракана он вычислил, осталось поставить перед бойцами задачу о его поимке.

– Эй, ты! Да, ты. Чё встал? Подь сюды, боец. Чё тянешься, как резинка от трусов. Бегом! – подозвал начальник охраны первого встречного охранника. – Боец, ты ближайшую пивнушку знаешь?

– Не, не знаю.

– Что?! – Патроныч аж поперхнулся от удивления.

– Не знаю, где пивнушка. Я непьющий,– ответил боец пораженному начальнику.

Сначала Патроныч решил объяснить непьющему бойцу, где находится пивнушка, потом посмотрел на гладкое, неестественно-белое, без единой красной прожилки на носу, лицо и махнул рукой: «Кто ж с таким разговаривать будет?» Досада охватила Патроныча, из-за того, что задача поимки Таракана усложнялась такими мелкими обстоятельствами. «Блин, понаберут с улицы черти кого!» – возмущался начальник некомпетентностью подчиненного. «Надо брать кадровую политику в свои руки. Кадры решают все! А что решит этот кадр? Ничего не решит. Вот сейчас вся операция могла провалиться из-за халатности того, кто нанял этого трезвенника», – заговорила в Патроныче ответственность. «Так это ты же сам и нанял этого охламона», – ехидно заметила память Патроныча. «Во-первых, не я, – оправдывалась гордость Патроныча, – во-вторых, у меня были причины его взять, мне его навязали, а в-третьих, другие были хуже!» «Так, разговорчики в строю – рявкнула командующая инстанция в голове Патроныча, – идем к «Муравейнику», там охранников побольше, и выбрать из них приличного пьющего человека – легче».

Лица охранников у продуктового универсама внушали Патронычу гораздо больше доверия. Тут были и красные носы и затаенная тоска в глазах. Люди с такими носами и глазами не могли не знать, где ближайшая пивнушка.

– Здорово, орлы! Где ближайшая пивнушка знаете? – не сомневаясь в ответе, спросил Патроныч. Лица оживились.

– Чё, начальник, выпить хочешь? Настроение поправить? – начал неуместно выеживаться не соблюдая субординацию тот самый охранник, который перед этим не узнал Феличиту.

– Ты, борзый такой что ли?! Субординации не понимаешь? – вспылил уязвленный начальник. – Я тя щя на улицу выкину. Ты у меня ща амуницию сымешь и снова вступишь в армию безработных, понял.

– Да, понял, понял я. Чё сразу уволить, – стушевался теперь уже не борзый охранник.

Обещание Патроныча лишить обмундирования и работы подействовали на него сильнее, чем угрозы Феличиты про расстрел на месте.

– Я так шутя. Пива, вон, в магазе завались. Там и чешское и немецкое и этот, как его там, «Хинесс». Про жигулевское не говорю, хоть залейся.

Патроныч с тоской подумал, что за десять минут он так и не смог поставить задачу перед составом, что Таракан, наверно, допивает свое последнее пиво, пока он, Патроныч, теряет здесь время. С ностальгией вспомнил бывший участковый свое отделение, где на простые вопросы следовали простые, единственно правильные ответы. «Знаешь, где пивнушка? – Так точно! – Где? –Там!» Патроныч не стал тратить время на ответ штатскому дебилу и молча повернулся к другому охраннику.

– Ты знаешь, где ближайшая пивнушка?

– А те зачем?

Патроныч взорвался. Окрестные витрины лопались, продукты в универсаме падали с полок, кассовые аппараты ломались, радиосвязь исчезла.Толчки зафиксировали все сейсмостанции страны. Взрывной волной выкинуло на улицу двух разговорчивых охранников, причем без зарплаты и формы.

– «Да» или «нет»! «да» или «нет»! Вот, мля, и все, что нужно отвечать, когда я спрашиваю! Не ваше шакалье дело, зачем мне нужна пивнушка! Я понятно объясняю? «Да» или «нет»? – чеканил Патроныч каждое слово перед неровным строем оставшихся подчиненных.

– Да, – вяло и подавлено ответил строй.

– Теперь повторю вопрос. Кто знает ближайшую пивнушку?

– Я знаю.

– И я.

– И я знаю, – откликнулся неровный строй нестройным хором.

– Отлично, – успокоился Патроныч. – Теперь рассказываю, зачем. Вы, трое пойдете до пивнушки и спросите Таракана. Когда вам его покажут, вы возьмете его под руки притащите его сюда. Силой притащите, если будет сопротивляться. Но, думаю, если назовете мое имя, то этот лишенец пойдет добровольно. Все понятно?

Тройка охранников мало что поняла, но ответила «Да», чтобы не злить начальство. Патроныч посмотрел на лица бойцов, в которых не было ни смысла, ни энтузиазма, и решил идти за Тараканом сам. Но передумал. Если он побежит сам делать то, что приказал подчиненным, то его авторитет рухнет, как подкошенный.

– Что стоим, тогда? Выполнять поставленную задачу! – скомандовал Патроныч, но уже сам мало верил в успех операции. Настроение упало. Махнув рукой, он пошел, куда глаза глядят, приняв для маскировки деловой, озабоченный вид.

«Все идет не по плану. Все идет наперекосяк. Вместо стройного штатного расписания какой-то бардак! Какой-то, понимаешь, разброд и шатание! Не приведут к тебе никакого Таракана. Вокруг тупые уроды ни на что не способные!» – неприятные мысли жужжали в голове Патроныча, как жирные мухи на кухне, которые не дают насладиться ароматным бордовым борщом, в желтых узорах масла, с айсбергом сметаны и островом из мосла и мяса. Только опускаешь ложку в это чудо домашней кулинарии, как мерзкая черная тварь норовит сесть на тарелку, а когда ее прогонишь, сядет рядом на хлеб и лапы потирает от удовольствия. Тьфу! Раздражение нарастало в Патроныче с каждым шагом. И источник его был не только внутри головы, но и снаружи.

Начальник охраны снова приближался к рекреационной зоне, где по-прежнему вопили дети и играла мерзкая музыка. Патроныч взглянул с ненавистью на клоуна-аниматора: «Сейчас бы взять этого раскрашенного мудака и в кутузку! Да! В кутузку! Посмотрел бы я тогда на него! Он бы у меня по-другому запел!» Видео с поющим клоуном, дрожащим от страха в кутузке, прокрутилось в голове Антона Петровича Мотыля и доставило ему злорадное наслаждение. Тут в кутузку вваливается начальник Патроныча майор Мухин: «Мотыль, что у тебя за вопли Видоплясова?» «Вот, товарищ майор, оформляю правонарушителя», – бодро докладывет молодой Антон Мотыль, тогда еще не Патроныч. «Молодец, нам план по административным правонарушениям выполнять надо. Набирай побольше таких клоунов.Премию получишь! А на суде разберутся, виноват или нет», – похвалил Мухин Мотыля и исчез.