Океан

Бомстер уже подмял под себя ближайший к корме край пляжа, и Островок встал под углом не меньше десяти градусов, когда Гар закончил с копьями. И когда он метнул оба – чуть ли не стало поздно: даже Жижа из Котла начала выливаться!..

Эффект от яда проявился не сразу. Вначале вообще не было никакой реакции!

Ещё бы: старый и опытный Бомстер сам размером почти с их Островок! И кровь по его венам ходит медленно. Но – всё же ходит! Не то, что у того же Покрывала…

Так что Гар и обе его женщины вовсю орали и извивались, изо всех сил держась за ближайшие стволы, чтобы не сверзиться в открытую чудовищную пасть с три их Котла добрую минуту, пока до Бомстера не дошло, что что-то неладно с его телом…

Так как Гар вонзил одно копьё в глубину распахнутой во все десять метров глотки, а другое – возле пятого глаза, боль проняла тварюгу с нескольких мест.

Ну, Бомстер не из тех, кто молчит, когда ему больно!

Гар даже подумал, что оглох! Он старательно закрывал уши ладонями, но от рёва становилось плохо, сердце, казалось, готово выпрыгнуть из груди, и мозг, похоже, сейчас выдавится прямо из ушей!.. А как все звенело!.. Вот уж накаркал – так накаркал!

Он сам кричал – чтобы не оглохнуть, и, наверное, кричали женщины… Но всё перекрывал чудовищный рев Бомстера – наверное, звук доходил даже до оставшихся далеко позади Островов остальных людей!..

Островок же просто ходил ходуном!

Вот теперь Гар действительно беспокоился: проклятый монстр запросто может отломить край ещё нетолстого пляжа!

К счастью, этого не произошло: чудовищная туша сползла с Островка, и сразу нырнула. Может, монстр надеялся, что в неведомых глубинах, где Бомстеры обычно и живут, он избавится от боли…

Гар кровожадно ухмыльнулся: наивное животное!..

Утром Мария, забравшаяся на Вышку, долго рассматривала что-то за кормой. Потом позвала и Лайю. Когда слезла и Лайя, недовольно буркнув: «Ни фига не видно – глаза отекли!», Гар, хоть это и было неудобно из-за всё ещё носимого лубка, забрался наверх.

Он-то сразу понял, что это за странная, приличным бугром выпирающая из невысоких волн масса, плавает в добрых десяти километрах за кормой.

Дохлый Бомстер!

Вот бы вернуться, да распотрошить его! Уж в теле этого гада – действительно масса полезных вещей! Упругие и прозрачные кишки. Море жира. И костяные пластины чудовищного черепа – их не пробить ни одним гарпуном! Вот это были бы щиты!..

Впрочем, куда это его повело: им сейчас противопоказаны встречи с другими Племенами. С другой стороны – так далеко на север вряд ли кто заплыл. Разве что такие же как они маленькие, или сильно потрёпанные Островки. С населением, нуждающимся в увеличении по-крайней мере в несколько раз.

Гар сообщил женщинам о том, что возвращаться они не будут – Островок не может возвращаться. Поэтому и несёт Вечный Поток и Ветры над этим Потоком все Острова – неумолимо и неуклонно, только вперёд – на Закат солнца!

Однако следующим вечером их крошечному Племени пришлось испытать настоящее потрясение!

Ветер прекратился!

Вот уж чего Гар не ожидал!

Это, это… Нарушение всех, самых извечных и заповедных, Законов и Правил!

Ветер есть всегда! Это-то им вдолбили ещё с молоком матери!..

Женщины молчали, но Гар видел – те напуганы. Причём – сильней, чем акулой, Бомстером, и даже возможностью встречи с другими людьми! Он, постаравшись принять авторитетный вид, храбро заявил:

– Племя Гара! Спокойствие! Шаман предупреждал меня, что есть такие… Особые… специальные места в нашем Мире, где нет Ветра. Или он – даже дует в другую сторону! Ничего кощунственного в этом нет. Просто нужно немного переждать. И священный Ветер снова подует!

– Вождь! – Лайя, конечно, не могла не воспользоваться своим привилегированным положением будущей матери сына Вождя, – А сколько мы… будем ждать?

– Не знаю! – честно сказал Гар, быстро соображая, чего бы ещё соврать правдоподобное, – Сам-то Шаман… Да и всё наше Племя не сталкивалось никогда с этими местами. Потому что Племя Аррамов всегда держалось в Потоке. И не нуждалось в больших периодах для наращивания сил и числа Воинов… Так что мы – первые. И ждать придётся, я думаю, несколько дней.

Ничего. Будем ждать. Еда у нас есть.

Мария поторопилась сказать, поклонившись в знак согласия:

– Да, о Вождь! Мы будем ждать!

Лайя… Не сказала ничего. Но – тоже поклонилась. Хотя её лицо…

Гар призадумался. Немного погодя прошел на кромку пляжа.

Что это – мини-бунт со стороны любимой (и пока – единственной) жены?! Или… Она просто сильно напугана? Ну, он и сам, честно говоря, ощущал неудобство и беспокойство. А ещё бы! А ну – как Ветер не подует вообще?! И они застрянут здесь, на кромке Великого Потока, не в состоянии двинуться ни туда, ни сюда?!

Гар наломал крошечных щепочек от высушенного куска шеста, оставшегося от первых, маленьких, а теперь – запасных швертов.

Периодически он ходил вокруг Островка по пляжу, и бросал щепки в воды Океана.

Его самые худшие опасения подтвердились. Прошло несколько часов, а щепки всё ещё было видно: Островок застыл посреди огромного водного Пространства, и не двигался никуда!

Конечно, это не могло не тяготить и не нервировать – причём даже больше, чем запах от чёртова Покрывала, теперь словно душным маревом застывший над Островком. Конечно, они принюхались, и немного привыкли к нему, но всё равно – лучше б его не было!

И как Вождя, и как просто – Воина, Гара тяготило безделье и неопределённость их положения. Тяготило, и на подсознательном уровне и на сознательном уровне. Не как Господне наказание, а просто – досадное неудобство. Временное. Но досадное. Очень!

Но тяготило его, конечно, совсем не так, как ситуация волновала женщин!

Лайя к ночи устроила бурную сцену. Закатила настоящую истерику. Рыданья так и сотрясали лежащее на циновках шалаша стройное тело, линии которого немножко искажал округлившийся животик:

– Господь отвернулся от нас! Мы… уплыли слишком далеко от всех людей! А люди – они должны держаться вместе… Хотя бы и на разных островах!.. Мы все умрём!.. Мы согрешили – нельзя покидать Поток… и людей… Гар – сделай же что-нибудь!

Гар всерьёз волновался за наследника: его мать не должна испытывать в момент беременности сильных стрессов и переживаний. Иначе – будущий Воин родится нервным и слабым! Этого допустить ни в коем случае нельзя! Но что же ему делать?!

Словно молния сверкнула мысль! Ага! Он знает, что делать!

Ночной Священный Ритуал Гар начал только с появлением на Небе Луны.

– О, Великая Луна! Снизойди своей милостью на твоих верных рабов и будь великодушна к несчастным! Пошли нам Ночной Ветер! Умоляем: не оставь на растерзание пучинам Великого Океана, твоих детей, и на утеху всем тварям морским, твоих слуг и почитателей! Мы клянёмся, что никогда не… – на самом деле он повторял ритуал вызывания Дождя, слегка подправив слова: так, чтобы Дождь заменить Ветром.

Он не то, чтобы думал, что это сильно поможет, зато знал, что его Племя будет чувствовать себя уверенней: они помолились, попросили о прощении, и сделали всё, от них зависящее!

В конце ритуала Гар снова сам порезал свою руку, сцедил немного крови в плошку из половинки кокоса, затем порезал руки и Лайе, и Марии. С плошкой в одной руке кое-как забрался на Вышку. Выкрикнул завершающие слова:

– … и мы, в знак вечной любви и почитания, подносим тебе самое дорогое, что есть у нас: Жизнь нашу – нашу Кровь!

После чего вылил содержимое кокоса на циновку-крышу. Это место – ближе всего к Луне на их Островке!

Когда Гар, кривясь от боли в еще ноющей ноге, спустился, обе его женщины стояли рядом, тесно прижавшись, держась руками за руки друг друга, и буквально не дыша!

– Жертва принята! – нагло соврал Гар.

Впрочем – почему соврал?! Ведь он, и правда, вылил кровь! И она не пролилась обратно! (Ещё бы она пролилась – он сам вечером, пока Мария утешала Лайю в шалаше, и его никто не видел, навалил на крышу сверху ещё две циновки!)

Вдруг волосы Лайи – они были самыми длинными! – пошевелились!

Неужели?!..

Гара пробрало до кончиков ногтей! Он почувствовал, как и его давно не стриженная грива на голове встаёт дыбом: Ветер! Он действительно подул!!! И не просто подул!

Он крепчал, и ощущался всем телом! Вскоре и их паруса не висели беспомощными полотнищами, а полнились Ветром, и выгнулись колесом! И вот уже Остров движется! Да как!..

Но… Куда это они двинулись?!

Гар протёр глаза, затем ещё раз посмотрел на ведущую их Звезду.

Нет – всё правильно. Они теперь плывут не вправо от неё, а – влево! Что за…

Может, он что-то напутал в Ритуале?! Нет, слова, вдолблённые часами зубрёжки выскакивали сами – только знай себе подставляй «Ветер» вместо «Дождь»…

Тогда – что?!

Ладно – с этим он разберётся утром. Ведь Островок снова движется – это главное! А… Парусами он займётся завтра, при солнце – при его свете работать удобней. Да и спать пора.

Утром Гар убедился, что Ветер и правда, сменил направление на точно противоположное.

Прикинув так и этак, он приказал снять все паруса, и вынуть все шверты. Так они и сделали, потратив на сложную и кропотливую операцию весь день.

Новые мачты-шесты на противоположной стороне Островка Гар устанавливал так, чтобы опять забирать как можно круче к ветру, и держать всё равно – на север! На установку и перезакрепление парусов ушло три дня. Швертами предотвратили развороты и рысканье неуклюжего круглого судна-острова.

Но плыли теперь всё же не на саму Звезду, и не на привычный Закат – а левее, и – на Восход. Теперь каждое утро Солнце само будило их – светя прямо в глаза через вход шалаша…

Гар объявил, что раз единственное, что Господь сотворил незыблемым на Небесном Своде – это Звёзды, значит, и надо продолжать держаться – на Глаз Мира! Слабые попытки жены возразить он отмёл – он Вождь, и он лучше знает, что нужно его Племени!

Сыграл ли свою роль его Ритуал, возвративший Ветер, или Лайя наконец убедилась, что он действительно прокормит и обеспечит всем необходимым их детей, возражения прекратились. Мария старалась о своих сомнениях, если они и имелись, помалкивать – но убеждать Лайю помогала. Она даже придумала новый аргумент: они доплыли до Середины Океана! И если там, в Великом Потоке, он тёк в одну сторону, то, чтобы возвращать огромные массы Воды обратно, конечно, здесь он должен двигаться обратно – причём вместе с Ветром!

Гар видел слабость этого довода, но не возражал – зачем возражать, если довод вполне разумен, не противоречит Вере, и помогает убедить его беременную жену?..

А беременность уже стала выходить ему боком: то Лайе хотелось кокосов с вяленной акулой, то омуля, то её тошнило от планктона, то – просто тошнило… Да и после родов – перспектива… Гар отлично помнил, как его старшие собратья-Воины жаловались, что от воплей новорождённых всю ночь не могли заснуть. Похоже, ему предстояло нечто похуже: здесь-то не уйдёшь спать на пляж – Островок крохотный, и плач и крики младенца всё равно будут слышны везде.

Ладно – ради сына он готов потерпеть. Пока же Лайя опять попросила юлу – хоть маленькую! Он, отлично понимая, что после разделки Покрывала вряд ли кто остался у днища, (Ну, разве что идиоты, которым совсем нюх отшибло!) нырнул поискать и без того редкую рыбу.

Полуторачасовые поиски увенчались, наконец, успехом! Юла, правда, действительно оказалась крошкой – по локоть! – но он её добыл!

Мария с особым тщанием разделала рыбу. Гар терпеливо ждал.

И всё только для того, чтобы услышать, что «она уже расхотела – уберите скорее, от запаха прямо выворачивает!..» Гар и Мария только переглянулись. После чего откинулись назад, и оглушительно заржали – капризы Лайи уже стали притчей во языцех…

Но они не сердились: Лайя абсолютно точно – не контролировала своих порывов и желаний! Но на их смех всё ещё обиженно надувала губки…

Следующие два дня пришлось отсиживаться в шалаше – ночью набежали тучи, и зарядил проливной дождь. Сквозь пелену извергающихся струй иногда не было видно даже противоположного конца Островка, но Колодцы вполне справлялись: лишняя вода, не застаиваясь на Площадке, уходила вниз, под днище…

Гар радовался: наконец-то вся гадость и все запахи будут смыты.

Утро третьего дня просто дышало свежестью и солнце светило, словно отмытое, куда ярче чем обычно. Гар чувствовал, как трепещут ноздри, ощущая запах Огромного Простора! Стоя на небольшом возвышении своего атолла, он в который раз поразился: до чего же прекрасен Мир! Как им повезло, что они родились и живут именно здесь – на кромке, разделяющих эти два чуда: фантастически величественных Неба и Океана!

Он полез на Вышку.

Вид с Вышки теперь открывался просто изумительный. Цвет Океана словно бы стал более… насыщенным, что ли. Изумрудная зелень настолько отличалась от мутно-сероватого привычного им Потока, что Гар поймал себя на том, что, оглядываясь, постоянно чешет в затылке: он не понимал.

Не понимал, чем вызвано такое изменение цвета Кормильца и Главной составляющей Стихии его Мира – Великого Океана!

Даже редкие облака, мчавшиеся по Небу сейчас, и указывающие, что их Остров бодро двигается своим новым курсом, казались чужими, непривычными: их формы стали словно резче, заострённее. Слава Богу, они хоть не превращались в грозные штормовые тучи… Пока, во-всяком случае. Гар не представлял, каковы шторма здесь, вдали от Великого Потока. Наверное, ещё страшней и разрушительней… Ну а дожди можно и снова переждать в сухом шалаше!

Впрочем, сырость им не нужна – навес Арсенала плохо помог, и Гару пришлось разложить по Площадке всё Оружие и стволы, что они приготовили на всякий случай.

Лубки с ноги Гар снял. Но самой ногой пока пользовался осторожно: не бегал и не прыгал. Кость срослась, вроде, благополучно – боли или каких-либо выступов он не ощущал и не нащупывал…

У затяжного дождя, вымотавшего им за эти дни все нервы вынужденным нахождением в обществе друг друга в тесноте шалаша, всё же имелось хотя бы одно положительное свойство: он почти смыл остатки вездесущего запаха Покрывала. Гар обходил свой Островок теперь с чувством чего-то именно своего – Родного. Дома. Дома их Племени.

Пока их неспешное продвижение продолжалось, он обратил внимание на ещё одну странную вещь: теперь Глаз Мира поднялась куда выше нал Горизонтом, чем он привык.

Что же это такое?.. Ведь они слышали с детства, что Звёзды на тверди Небесной – вечны, и не меняют своих положений никогда, а лишь вращаются над их головами по замкнутому кругу – такому же, какой описывает Великий Поток по их Миру… Или Шаман специально указал ему эту Звезду – она какая-то особая, путеводная?!..

Однако вскоре Гару стало не до отвлечённых философствований о сложностях устройства Мира: мясо подходило к концу, запах Покрывала выветрился и смылся, и нужно было снова устраивать Охоту.

На этот-то раз он не стал капризничать и придираться: они загарпунили первую же приплывшую Акулу! И пусть весила она поменьше первой раза в полтора, и цветом казалась темней, повозиться и попрыгать пришлось лишь чуть меньше, чем с той, что сломала ему ногу!..

Зато теперь Гару удалось поразить Главную точку с первого копья!

Разделка прошла, если можно так сказать, буднично.

Они с Марией возобновили Рыбалку – два дня старательно обшаривали днище подросшего Острова.

Да, Островок подрос метра на два – недаром же Котёл кормит Тапу намного эффективней, чем малопитательный планктон, улавливаемый губками днища, и солнце – впитываемое зеленью атолла. Так что вскоре после их второй Охоты у Гара в распоряжении оказалось не три, а шесть Колодцев: ещё три новых, пусть и маленьких, но они уже открылись насквозь. И Рыбачить стало намного удобней: теперь можно было переводить дух в шести воздушных впадинах под днищем.

А после установки новых швертов в образовавшихся отверстиях они смогли и круче забрать к северу. Теперь курс буквально только на полрумба не совпадал с направлением на Глаз Мира. Но Гар не печалился: ничего, по мере приближения что-нибудь, да поможет им приплыть куда надо! Пусть даже это будет очередная смена направления Ветра.

Между тем вокруг стало намного прохладней, чем в Вечном Потоке. Воздух, особенно утром, стал совсем холодным, и словно бы даже более сырым – на всех их вещах утром лежала роса. Впрочем, под лучами Солнца она быстро испарялась. Но вот само Солнце…

Гар, да и женщины заметили, что по мере того, как Глаз Мира поднимается над горизонтом, Солнце словно опускается ниже. Да, гораздо ниже.

Это уж вовсе ни в какие ворота не лезло!

Но против фактов спорить было бессмысленно: их любимое жезненосное светило проходило по Небу теперь намного ниже, чем раньше! Гар начал всерьёз опасаться, что если так пойдет и дальше, они могут и совсем потерять Солнце из глаз! Оно и на Небе проводило теперь времени куда меньше: по ощущениям – на добрых два часа!

Сомнения и думы все чаще одолевали Гара.

Имеет ли он право рисковать жизнью своих женщин и ещё не родившегося сына, продолжая стремиться на север? Или… бросить всю эту, теперь казавшуюся дурацкой, и бессмысленно-опасной, затею?! Развернуть Островок назад – к югу?!

Он изнывал от сознания того, что он – Вождь, и, стало быть, все Главные Решения должны исходить от него! Женщины доверяют ему – его мудрости, его прозорливости, его способностям… И, главное – никто не должен видеть его сомнения и терзания!

Спали теперь они тесно прижавшись друг к другу.

Утром женщин колотила настоящая дрожь – как от страха. Гар и сам ощущал прохладу.

С этим… Надо было что-то делать. Он в который раз прощупал набедренную повязку: нет, под ней его телу было тепло. А что, если такой же повязкой покрыть… И плевать, что так до них никто не делал – до них так далеко на север не заплывал наверняка никто!

Поизнывав пару дней, (Вернее – ночей!) и убедившись, что накрываться циновками неудобно, да и помогает плохо, он решился.

Велел Марии начать обработку вымоченных волокон лиан. Та послушно дробила, отслаивала и стряхивала кору, и высушивала пушистое мочало.

Когда через три дня материала набралось достаточно, Гар велел сделать то, чего никто никогда не делал уж точно: сплести покровы, чтобы полностью закрывать туловище!

Вначале обе женщины смотрели на него с недоумением. Затем, когда он уже, наверное, в пятый раз объяснил, чего хочет, и как это должно выглядеть, Мария возразила по делу:

– Но Вождь… Мы тогда не сможем справлять нужду!

На это у Гара нашёлся достойный ответ:

– А этот покров… Назовём его рубом… должен быть разъёмный!

– Это как?!

– А вот так… – Гар объяснил, как мог, что имеет в виду. На это ему возразили, что такое разъёмное одеяние, конечно, не то, что набедренная повязка, и, следовательно, края не будут сцепляться крепко и плотно. Гар похвастался:

– Я продумал и это. Мы будем делать завязки из тонких канатиков – двух-трёх вполне хватит!

Когда первое неуклюжее сооружение обернули вокруг Лайи, она долго морщилась и чесалась: «Ой, здесь – жмёт!.. Ой, тут натирает… И чешется. Трудно руку подсунуть, чтоб почесать. А, я захотела по-маленькому!..»

Однако через час, когда все капризы и придирки закончились, (Гар уже еле сдерживался, кусая губы!) жена признала, что так всё-таки гораздо теплее!

Завязки, однако, пришлось переставить и переделать.

Через два дня и Гар и его женщины напоминали неуклюжих Птиффов – шарообразные тела буквально повторяли тушки этих шаровидных рыбёх. Но так, и вправду, оказалось куда теплей. Да и набедренные повязки сильно поизносились – давно пора было сменить их. Так что вдоволь потыкав пальцами, посмеявшись друг над другом, и утомившись придумывать смешные прозвища, они успокоились.

Руки и ноги из новых нарядов – название «рубы» прижилось! – торчали наружу не препятствуя действиям, так что Гар и соплеменницы могли делать всё, что делали, как обычно. Единственное неудобство – туалет. Теперь это казалось и хлопотно, и… прохладно! Ничего, вскоре и к этому привыкли.

Округлившийся животик Лайи теперь проступал и сквозь волокна руба.

Гар не без удовольствия каждый вечер прислонялся к податливой плоти, и с замиранием сердца ощущал толчки – его сын разминал могучие мышцы, и явно торопился вырасти и возглавить Племя!.. Мария как могла помогала Гару вытачивать новые, запасные, остроги и наконечники из накопившихся костей. Правда, из-за того, что Точильный Камень был один, ей приходилось пользоваться шкурой с плавников Акул. Но работа у них продвигалась.

Вскоре Гар констатировал, что и Глаз Мира, и Солнце – стоят и проходят над Горизонтом почти на одинаковой высоте.

А затем – Солнце явно стало двигаться ниже, а Глаз Мира маячил уже чуть ли не над головами…

Примерно на сто пятый день плаванья Островка он заметил и их.

Зрелище потрясло его – он было думал вначале хвататься за Оружие!..

Но сразу убедился – это убегает от их Островка! Значит – боится. То есть – не опасное… Но вот – что это такое…

Он узнал только на третий день. Одна из них не успела, или не смогла правильно рассчитать путь бегства! И шлёпнулась, ударившись о парус, прямо к ним на пляж!

Гар, высматривавший их с Вышки, заорал Марии. Та с острогой и копьём подскочила к бившемуся по корням пляжа созданию, и проткнула и тем и другим Оружием! Благо, Гар видел, что эта рыба невелика, и знал, что женщина справится легко. Он спустился.

И Мария, и двигавшаяся теперь медленно и вперевалочку Лайя, со страхом вначале, а затем – и с любопытством, рассматривали странное создание, которое Мария подняла на остроге к лицам. Гар приказал отодвинуть и держать рыбу подальше – вдруг у той есть ядовитые шипы, или хвост, как у Покрывала… К счастью, ничего такого не оказалось.

И вскоре он с осторожностью разделывал странное создание своим новым, отлично заточенным, ножом. Как всегда, когда попадалась неизвестная до сих пор порода морских обитателей, Гар решил не рисковать: потроха и жабры бросили в Котёл, а чёрную плёнку, устилавшую внутреннюю поверхность брюшной полости он соскрёб, и попросту выкинул за борт…

А что – вкус оказался очень даже!.. Лайя, воротившая нос периодически то от того, то от другого, с почти акульей жадностью накинулась на свою часть. А доев, потребовала добавки. Гар, евший медленно и чинно (Не пристало Вождю глотать куски, словно голоден!) отдал то, что оставалось. Мария сама, под взглядом Лайи, предложила доесть и за неё.

Зато теперь на какое-то время наевшаяся Лайя отключилась – спала так, что аж похрапывала. Гар и Мария вздохнули свободно: ура! Несколько часов отдыха от ворчания и капризов!..

Утром Гар опять испытал то, чего не ощущал несколько Лун.

Ужас!

Панический, сводящий тело судорогами, и туманящий мозг осознанием беспомощности, ужас!

Прямо по курсу темнела необъятная, как показалось вначале, громадина – явно чужой Остров! И – явно очень старый! И чудовищно громадный!

Он казался в несколько раз больше даже их родного, Аррамовского.

Уж если на таком живёт и Племя с соответствующим населением, возможность спастись – только в бегстве! А он было расслабился, и начал забывать, что люди для них – куда опасней любых тварей Океана…

Гар быстро спустился с Вышки. Всё у него было продумано заранее – как раз на такой случай. Женщины, уже не капризничая, (Это, правда, относилось исключительно к Лайе!) и наплевав на боль от порезов ладоней, переставляли паруса, пока сам Гар лазил по колодцам, и разворачивал шверты.

Ветер, к счастью, дул стабильный, и вскоре они уже плыли снова на юго-восток – так, чтобы обойти за несколько километров неизвестных врагов. Их Островок, как убедился Гар с Вышки, отлично управлялся и двигался куда быстрее, чем неторопливая громадина, остающаяся слева по борту.

Вот! Теперь-то уж их точно не догонят! Остров-гигант должен был пройти далеко сбоку.

Но – странное дело! Гар, как ни вглядывался, не мог заметить на Острове врагов. Никто не поднимал-опускал паруса, и не делал даже малейших попыток повернуть, а тем более – догнать их!.. Никто не проводил боевых демонстраций-угроз, и вообще – даже не появлялся! Не было нигде воинов, пытающихся запугать своей многочисленностью… Чтоб сломить их попытки сопротивления, и победить до непосредственно – схватки.

Странно.

Он на свой страх и риск велел немного переставить паруса, и держать три спущенных – наготове. Чтоб легко уйти от погони, в случае, если это – хитрый охотничий прием.

Когда они сблизились параллельными курсами на два километра, он поразился ещё сильней: у врагов вообще не было натянуто ни одного паруса! Как же они держат курс?!

Да и – страшный вопрос! – держат ли они его вообще?!