Возвращение из ниоткуда

Вадим вышел и закрыл за собой дверь. Марина пожалела, что говорила на слегка повышенных тонах. Она безумно любила своего сына, она считала его чуть ли не эталоном. Молодой красивый мужчина со сформировавшимся характером и светлой умной головой на плечах. Естественно, ей хотелось ему достойную пару. Но что делать, эту пару сыновья обычно выбирают сами, на свой вкус и по своему усмотрению. С этим надо было примириться, и Марина была уже почти готова к этому.

В конце концов, что для нее важнее, ее амбиции или душевный комфорт ее сына? Он счастлив, влюблен (?), к тому же не просто ослеплен какой-то красоткой, а вполне сознательно выбрал себе девушку, не соблазнившись ее внешними данными, а оценив ее ум, эрудицию и другие качества, заслуживающие уважения. Да и потом, Марина сможет ведь ей помочь преобразить ее некрасивую внешность. Во всяком случае, лицо. С фигурой-то вряд ли что-то можно сделать при полном ее отсутствии.

«Интересно, как она смотрится в купальнике, такая худая и костлявая?» – опять подумалось Марине, и она укорила себя за это.

Она много думала в этот вечер и пыталась настроить себя на положительный лад. Она отдавала себе отчет в том, что прошли и канули в лету те времена, когда родители навязывали детям свою волю и подбирали им достойную, с их точки зрения, пару. И ведь речь не идет пока о женитьбе, чего паниковать? Сын нашел себе подругу, ну и хорошо. Конечно, Марина понимала, что дело осложнится, если они решат-таки пожениться, и Вадим приведет ее в дом.

«Вряд ли я смогу физически полюбить ее», – думала Марина. – «Не смогла же я научиться шить или водить машину. А ведь очень хотела, очень старалась».

Марина вспомнила, как Сергей сделал ей подарок и купил на сорокалетний юбилей «Форд-фиесту», маленькую элегантную машинку цвета «белая акация», которую впоследствии пришлось продать. Она так и не научилась ее водить, хотя Сергей отыскивал для жены самых лучших в городе инструкторов. Сменив троих, Марина решила отказаться от этой затеи. Она не смогла перешагнуть психологический барьер, панически боясь разбиться. Этот страх буквально парализовывал ее, не давая возможности расслабиться и брать уроки вождения.

Конечно, это были несравнимые вещи, полюбить человека и научиться водить машину. Но их объединяло одно: можно было одинаково не смочь сделать и то, и другое. С такими невеселыми мыслями Марина и заснула неглубоким тревожным сном, к котрому она уже привыкла за последнее время.

Марина и Вадим больше не говорили о Веронике, и она в их доме не появлялась. Но мать знала наверняка, что они продолжают встречаться. Прошло примерно десять дней после знакомства с Вероникой. В глубине души Марина чувствовала себя немного виноватой перед Вадимом, но он не выражал ни обиды, ни огорчения, и она постепенно успокоилась.

У Марины Самойловой было много дел в фирме. Она любила быть занятой на работе. Сотрудники очень обрадовались ее возвращению и появлению в офисе, так как при ней строгая Наталья Аркадьевна немного смягчалась, что положительно сказывалось на психологическом климате коллектива. От Андрианова никаких новостей не было, и все по-тихоньку вставало на свои места. Так казалось Марине, уставшей от страха и разочарований.

***

В тот вечер Марина возвращалась домой с двумя сумками. В одной были продукты, в другой – объемистая коробка с красивыми настенными часами, не тяжелая, но угловатая и неудобная. Она вышла из супермаркета и, не обнаружив в округе такси, решила дойти до дома пешком, было не так уж и далеко.

– Ой, давайте я вам помогу. Здравствуйте, Марина Евгеньевна! – услышала она мягкий, приятный голос.

Подняв глаза, Марина увидела Веронику, стоявшую рядом и готовую взять у нее из рук пакет с коробкой.

– А, Вероника, здравствуй. Как-то не ожидала тебя встретить. Ты куда идешь?

– В мебельный. Я хочу себе письменный стол купить, чтобы было побольше ящиков. Мне приходится много заниматься, куча бумаг, книг, журналов. Надо все куда-то укладывать. Мой старый стол уже всего не вмещает.

Большой мебельный магазин располагался в конце улицы. Получалось, что им по пути.

– Вы извините меня, я даже не успела вас поблагодарить за приятный вечер, когда я была у вас. Надеюсь, Вадим передал вам.

Марине опять стало стыдно и неприятно.

– Да, передал, спасибо. Я неважно себя чувствовала в тот день. Пришлось вас оставить.

– Я так и поняла. Да ничего страшного.

Марина украдкой взглянула на Веронику. Девушка показалась ей какой-то другой. Профиль был даже симпатичный: красивый прямой нос, высокий лоб. За счет него, должно быть, ее лицо казалось длинноватым.

– Скажите, Вероника, вы рады, что познакомились с Вадимом? У вас много общего, не так ли? – спросила Марина, чтобы поддержать беседу с девушкой и как-то загладить свою вину перед ней.

– Очень рада! Вы знаете, Марина Евгеньевна, Вадим удивительный парень. Я в школе дружила с одним мальчиком, прямо с первого класса, мы вместе за одной партой сидели. И вот он был мой лучший друг. Даже среди девочек у меня не было никого, с кем мне было бы так интересно. Мы с ним читали одни и те же книги, а потом спорили, обсуждали их, ходили смотреть одни и те же фильмы. Я очень любила фильмы про войну, да и сейчас люблю. Мы вместе ходили в бассейн и даже в пионерский лагерь всегда ездили вместе. А в девятом классе он умер…

– Что?! Почему, Вероника? – спросила Марина, ужаснувшись.

– Он разбился на мотоцикле. Его старший брат учил водить, а я была против, говорила, что рано. Но он… в общем, я потеряла своего лучшего друга и очень долго не могла найти ему замену. И вдруг Вадим. Вы знаете, они чем-то очень похожи, скорее всего, характером. Мне с Вадимом очень интересно, и мне было бы нестерпимо жалко потерять и его, как лучшего друга, – закончила Вероника очень тихим голосом.

Это прозвучало так трогательно, что Марина поспешила успокоить ее:

– Не огорчайся, Вадим тоже очень рад встрече с тобой. Думаю, что вы прекрасные друзья, а это уже немало. Ну вот мы и пришли, тебе теперь прямо, а я пошла домой. До свидания, Вероника, спасибо за помощь.

Марина взяла из рук Вероники пакет и посмотрела не нее. Девушка приветливо улыбалась и, казалось, была чему-то очень рада.

– Спасибо вам, Марина Евгеньевна. Спасибо за все.

Вероника повернулась и ушла. Марина смотрела ей вслед. К сожалению, ничего во внешности девушки не радовало ее глаз. Долговязая, нескладная, худая, очень тонкие девчоночьи ноги, сутуловатые плечи и торопливая, совсем неженственная походка.

«Ну и что? Зато сколько теплоты, искренности. Разве этого мало? Для дружбы во всяком случае», – подумала Марина и поспешила домой.

ГЛАВА 6

Визиты живого трупа

Войдя в подъезд, Марина по привычке заглянула в почтовый ящик и обнаружила конверт. Было очень неудобно доставать его, руки заняты, но она справилась, достала. Обыкновенный конверт, на котором отпечатан ее адрес.

«От кого бы это?» – мелькнуло у Марины в голове, но она не стала сразу открывать его, он показался ей каким-то неважным.

Вернулся Вадим. Марина рассказала ему, что видела Веронику и пересказала вкратце их разговор. Он немного удивился и сказал:

– Она не собиралась сегодня никуда. Говорила, что часов до восьми будет в институте. Странно.

– Ну… передумала, значит. А она с кем живет, с родителями или одна? Стол покупает сама. Необычно как-то для девушки.

– Мама, ну чего тут необычного? Нужен человеку стол. Она одна живет, снимает квартиру на Чкалова. Родители их квартиру продали и уехали отсюда. Вероника тогда на пятом курсе института была, нужно было заканчивать учебу, а потом ординатура. Так вот и осталась здесь одна на съемной квартире.

– Ну и что дальше, собирается ехать к родителям или здесь останется, когда учебу закончит?

– Не знаю. Мы не говорили об этом, – сказал Вадим и покраснел.

«Значит, говорили», – подумала Марина, но вслух ничего не сказала.

– Мам, а тебе тут письмо. Ты чего его даже не открыла? – спросил Вадим, выйдя из кухни и наткнувшись на конверт.

– Ой, правда! Забыла совсем. Дай его сюда, пожалуйста.

Вадим принес конверт, обыкновенный, без обратного адреса, тоненький. Внутри был совсем небольшой листочек, и Марина даже не сразу уловила, что эта записка написана рукой Сергея. Уже потом, вчитавшись, она поняла, что это его почерк с характерными, абсолютно круглыми «а» и «о».

«Мне нужно срочно увидеть тебя. Я заеду, если ты не возражаешь, кое-что обсудим. Есть новости, так что до встречи. Сергей»

Марина читала и не понимала смысла. До ее сознания доходило только «до встречи. Сергей», все остальное оно отказывалось воспринимать.

– Вадим! Вадим, ты где? – тихим, хрипловатым и не своим голосом позвала Марина, выйдя в холл.

Вадим ее не слышал. Он смотрел телевизор, грыз яблоко и весь был поглощен последними событиями в мире. Резко зазвонил телефон. Марина стояла и боялась пошелохнуться. Ей казалось, что если сейчас она возьмет трубку, то услышит там голос Сергея.

– Мама, что с тобой? Звонят же, – спросил Вадим, подойдя к телефону.

Марина не понимала, что он ей сказал, с кем говорит, о чем. Все было, как в тумане. Когда разговор закончился, Вадим подошел к ней и взял из рук записку.

– Началось! Снова бред сумасшедшего маньяка. Где конверт? – с раздражением спросил он.

Марина никак не реагировала на его тон и раздражение. Она была не в себе. Она знала, что записка написана рукой Сергея, сомнений у нее не возникало, но объяснить это она тоже никак не могла.

Вадим позвонил Льву Сванидзе. Не прошло и двадцати минут, как тот появился сам. Прочитав послание, осторожно держа бумажку за самый кончик, он опустил ее в полиэтиленовый пакет, туда же положил конверт и сказал, что завтра утром отнесет это к Андрианову и будет настаивать на экспертизе.

– Скорее всего, почерк подделан, хотя и очень тщательно, – сказал Лев, вглядываясь в написанное через полиэтиленовую пленку.

– Нет, Лев. И ты это прекрасно видишь. Это его рука, его манера, и никакая экспертиза меня не переубедит. Извини, – с этими словами Марина ушла в спальню и закрыла за собой дверь.

* * *

Спала Марина неспокойно. Ей чудились шаги, голоса, шепот. Она постоянно просыпалась, открывала глаза и чувствовала, как тревожно бьется ее сердце. Зелененький циферблат электронных часов высвечивал время глубокой поздней ночи. Было около трех, когда она услышала шум во дворе: приглушенные голоса, глухие удары. Она подскочила к окну. Все, что она успела заметить, это был мужчина, лежащий на земле в распростертой позе, и еще она услышала шум отъезжающей машины, которую было не видно за углом соседнего дома.

Не долго думая, она накинула плащ прямо на пижаму и выбежала во двор. За ней следом вышел Вадим, разбуженный шумом открывающейся двери. Они подошли к мужчине, и Марина тут же узнала в нем Александра Сорокина, сыщика из агентства Андрианова. Он был без чувств. Крови не было. Вадим проверил пульс и остался с ним, попросив Марину вызвать скорую помощь.

Когда мужчину увозили в больницу, он еще не пришел в себя, и в эту ночь им ничего выяснить не удалось.

Ранним утром, около семи, Марина, которая так больше и не сомкнула глаз, позвонила Льву Георгиевичу. На удивление трубку взяла Зося, которая должна была бы еще нежиться в постели.

– Мариночка, доброе утро! Ты тоже шейпингом занимаешься так рано? А чего звонишь? Программа ведь еще не кончилась, реклама просто, а потом бедра начнут качать…

– Нет, Зося, извини, мне Лев Георгиевич нужен по срочному делу.

– А-а-а, ну тогда понятно. Левушка, это Марина звонит тебе по какому-то «строчному» делу. Я не поняла, что-то, наверное, с работой связано, – звонко позвала мужа Зося, и Лев взял трубку.

Марина рассказала ему о происшедшем. Оказывается, Лев накануне вечером разыскал Андрианова, рассказал о полученном Мариной письме и отдал ему его на экспертизу. Андрианов сообразил, что после такого письма должен последовать визит «живого трупа», и он послал Сорокина на дежурство во двор в эту ночь, чтобы проследить за действиями неизвестного, если он все-таки появится. Что же случилось ночью, предстояло выяснить у самого Александра, когда он придет в сознание.

После обеда Марина, Лев и Андрианов прибыли во 2-ю городскую больницу, куда был увезен Сорокин. Из беседы с врачом они узнали, что Александр потерял сознание от неимоверно сильного и очень точного удара в солнечное сплетение. Скорее всего, ударивший обладал недюжинной силой и специальной подготовкой.

– Боксер? – спросила Марина.

– Можно предположить и это, хотя и сам Александр мужчина довольно мощный и, судя по мускулам, хорошо натренирован. Скорее всего, удар был совершенно неожиданным, – рассуждал доктор.

– А когда мы могли бы побеседовать с ним? Это очень важно, – спросил Андрианов и показал свое удостоверение.

– Думаю, можно и сейчас. Ему уже лучше, а дело, скорее всего, не терпит отлагательств, – ответил доктор и пригласил их пройти к Александру в палату.

Больной лежал на высокой узкой кровати, откинув голову и, казалось, спал. Андрианов слегка кашлянул, а Марина положила ему руку на лоб, покрытый холодной испариной. Сорокин слегка вздрогнул и открыл глаза.

– Добрый день, – сказал он, растягивая слова и глядя на всех слегка удивленно.

– Здравствуй, Саша. Что, не повезло, браток? – спросил Андрианов и сел на край кровати.

– Да уж. Кувалдой что ли он меня шарахнул? Удар какой-то ненормальный, честное слово.

– Ну ладно, расскажи все по порядку, а с кувалдой мы позже разберемся.

Рассказ Александра выглядел как пересказ какого-нибудь ужастика с психически ненормальным героем на сцене. Было холодно и промозгло. Александр занял наблюдательную позицию в подъезде соседнего дома, где света не было, и двор, освещенный неяркими фонарями, хорошо просматривался. Маринин дом стоял в этом дворе особняком. Это было небольшое двухэтажное строение. Первый этаж занимала семья, проживающая сейчас за границей. За их квартирой присматривала домработница, которая приходила три раза в неделю, иногда ночевала. Второй этаж полностью принадлежал семье Самойловых. Окна Марининой спальни выходили во двор.

Александру прекрасно были видны ее окна, и вообще он решил, что занял вполне удобную позицию. В любую минуту он мог выйти во двор, причем вполне незаметно, так как в этой части двор был освещен меньше всего. Он стал ждать – неизвестно чего и кого, но хорошо представляя себе ситуацию, был готов к неожиданностям.

Где-то в половине третьего до слуха Александра донесся звук подъезжающей машины. Потом звук стих, хлопнула дверца, и из-за угла дома показалась странная личность вся в черном, пальто и шляпе. Это был мужчина, высокий и широкий в плечах. Он вполне соответствовал описанию человека, которого можно было застать здесь этой ночью и которого нужно было во что бы то ни стало задержать.

Александр спустился и вышел во двор тихо и незаметно. Мужчина стоял к нему спиной. В руках у него, по видимому, был мощный галогеновый фонарик, включив который, он пытался направить яркий пучок света на Маринино окно. Конечно, Александр мог бы ловким движением захватить его сзади, но не в его правилах было нападать со спины. Поэтому, подойдя поближе, он обратился к незнакомцу:

– Простите, но по-моему вы нарушаете чей-то покой.

Тот резко обернулся, быстро спрятал фонарик в карман и попытался с размаху нанести Александру удар. Но тот ловко схватил его за запястье и два раза нанес ему удар в челюсть. Оба удара были средней тяжести, при этом он крепко держал мужчину за руку. И в этот момент оглушительная боль сразила Сорокина. Он почувствовал, что как будто кто-то перепоясал его раскаленной железной проволокой и пытается затянуть эту проволоку как можно туже.

– Больше я ничего не помню. Должно быть, потерял сознание. Очнулся уже здесь, – закончил Александр свой рассказ.

– Лицо запомнил? Ты видел его лицо? – спросил Андрианов.

– Нет. Вернее, вижу его, как сейчас, но не узнаю. Он был в шляпе, низко надвинутой на лоб и, представьте себе, в черных очках. Но странное дело, они не слетели с него, когда я бил его в челюсть.

– А еще что-нибудь? Еще какие-нибудь странности, особенности? – не унимался досужий Владимир Яковлевич.

– Запах. От него исходил отвратительный тошнотворный запах, и еще: когда я держал его за запястье левой руки, то заметил татуировку, вот здесь, у основания большого пальца. По-моему, две пятерки.

– Нет, нет, нет! – закричала Марина и зажала уши.

Лев бережно обнял ее, и они вышли в коридор. Сестра принесла успокоительное.

– Ваш муж имел татуировку «две пятерки», Марина Евгеньевна? – спросил Андрианов, когда она немного успокоилась.

– Раньше имел, но он вывел ее года три назад. Только это были две латинские буквы S – Сергей Самойлов. Сделал в юности по глупости, и все дразнили его эсэсовцем. Но потом он решил от нее избавиться. Как-то несолидно, знаете ли. И избавился. Много заплатил в Москве в Институте лазерной хирургии, но зато даже следа не осталось, – объяснила, немного придя в себя, Марина.

– Да, более, чем странно. Этот тип знает даже такие детали и подробности и действует наверняка. Нам надо определить круг людей, тесно общавшихся с вашим мужем. И вы должны нам помочь, Марина Евгеньевна.

– Таких людей множество. К тому же, у него никогда не было врагов.

– А его враги здесь ни при чем. Сергея уже нет, а вот недоброжелатель наверняка имеется. Теперь уже ваш недоброжелатель, Марина. И искать его надо из числа людей, хорошо знавших Сергея в свое время.

– А запах? Ведь вы же слышали, от него исходил трупный запах… Господи! Я сойду с ума! – и она вновь заплакала горько и безнадежно.

– Марина Евгеньевна, во-первых, не трупный. Александр не назвал этот запах трупным, не так ли? Постарайтесь взять себя в руки. Я знаю, что вам тяжело и пытаюсь найти негодяя, который впутывает вас в трясину этого кошмара. Оказывайте ему сопротивление, хотя бы моральное, я очень вас прошу, – проговорил Андрианов, с надеждой глядя на Льва.

Но тот только пожал плечами и поджал губы: мол, что я-то могу сделать?

Марина чувствовала, как ей плохо. Ее тошнило, ужасно болела голова, и ноги были, как свинцовые. Успокоительное подействовало на нее, обошлось без истерики, но эта истерика как-бы притаилась внутри нее и ждала выхода. Разговоры о необходимости взять себя в руки не действовали на Марину. Бедная женщина находилась под впечатлением фактов, и ей казалось, что умерший муж преследует ее, более того, она уже не сомневалась в этом. Что-то страшное, мистическое, противоестественное наполнило ее леденящим страхом, и здравые мысли больше не находили себе места в ее рассуждениях и умозаключениях.

***

Лев привез Марину домой.

– Хочешь, поднимемся вместе, и я побуду с тобой, пока Вадим не придет? – спросил он, держа Марину за руку.

– Нет, спасибо. Вадим уже дома. Видишь, свет на кухне, – ответила она.

И действительно, кухонное окно светилось приятным домашним теплом. Лев уехал, а Марина поднялась к себе и тут же насторожилась. Что-то не так.

«Запах, какой мерзкий запах. Что это?» – подумала она, подойдя к своей двери.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.