Возвращение из ниоткуда

– Вадим, что это?! Ведь я видела его, Сергея, одетого в его черное пальто и шляпу. А эти вещи, между прочим, до сих пор лежат в чемодане на антресолях. Да еще и костюм у нас. Если пальто и шляпа могут быть похожими, то этот костюм от Версаче точно был единственный в городе. Был, пока его не кремировали. Он что, из пепла восстал? Значит, и Сергей восстал. Что мне прикажешь еще думать, что?! – возбужденно говорила Марина, переходя на крик. Вадим принес валерьянки.

– Успокойся, я прошу тебя. Расскажи мне, как вас приняли в сыскном агентстве? Я знаю в общих чертах от Льва Георгиевича, но каково твое впечатление?

– Никаково! Пока первых результатов не будет, я не берусь делать никаких выводов.

– Ясно, спасибо. А я хотел тебе кое-что приятное сообщить. Хочешь? – сказал Вадим, заглядывая в холодильник и соображая ужин на двоих.

– Извини, Вадим. Я взвинчена до предела. Знаю, что должна держать себя в руках, но сил нет. Ладно, сообщи мне приятное. Может, получшает.

– Я в прошлое воскресенье познакомился в бассейне с Вероникой. Она заканчивает ординатуру, будет психотерапевтом.

– Очень кстати, – вставила Марина, но Вадим только хмыкнул и продолжил:

– Она очень приятная и приветливая девушка. Надеюсь, тебе понравится. Тоже вот пришла в бассейн. Говорит, плавала в детстве, а потом бросила. Сейчас снова решила начать. Вот сегодня мы опять виделись. Думаю, я нашел себе подругу.

– Ну что ж, бог в помощь. Время, правда, не подходящее, ну да ладно. Рада за тебя, – только и сказала Марина.

Она давно задумывалась о том, что у Вадима нет близкой подруги. Парень высокий, симпатичный, умница, интеллектуал. Хотя все эти достоинства – может слишком, может, надо попроще быть? Но он ведь не заносчив, не горд и не высокомерен.

«Странно, почему не может пару себе найти? Двадцать четыре года, возраст вполне подходящий даже для женитьбы, а он все один», – размышляла Марина, но тем не менее женить сына ей совсем не хотелось, к этому она была просто морально не готова.

И вот вдруг, как снег на голову, подружка. Но с этим нужно было смириться. В глубине души Марина была рада за сына, но тревога и страх, сидящие в ней сейчас, не давали ощутить чувство радости в полной мере.

***

Ночь прошла ужасно. Марину мучили кошмары, и она часто просыпалась в холодном поту. В какой-то момент, пытаясь безуспешно заснуть, она вдруг вздрогнула от резкого гудка за окном. Автомобильный сигнал среди ночи, громкий и настойчивый, показался ей чем-то страшным и неестественным. И все же она встала, включила торшер и подошла к окну. Во дворе стоял и мигал фарами старый, раздрызганный микроавтобус, а рядом с ним на широко расставленных ногах стоял Сергей, точнее, его призрак, все в том же черном длинном пальто и черной шляпе. Он стоял, засунув руки в карманы и, задрав голову, смотрел на ее окно.

Марина выбежала из спальни и помчалась к Вадиму. Ее била дрожь, и холодный пот струился по всему телу. Вадим немедленно проснулся и вскочил с кровати.

– Мама, что? Что такое?! – вопрошал он Марину, которая не могла вымолвить ни слова. Она только показывала рукой в сторону своей спальни, куда и ринулся Вадим.

– Здесь ничего и никого. Что тебя так испугало? – спросил он мать, которая стояла в дверях, прижавшись к косяку, не в силах войти внутрь.

– Выгляни в окно, – сказала она еле слышно.

– Выглядывал уже. Пустой двор. Ну чего ты?

Марина нашла в себе силы подойти и выглянуть в окно. Двор был пуст, ни микроавтобуса, ни единой души там не было.

– Все, не могу больше. Может, я схожу с ума? Как ты думаешь? – безнадежно спросила Марина, опустившись на кровать.

– Этого еще только не хватало! Я прошу тебя, мама, возьми себя в руки. Чем больше ты расслабляешься и поддаешься страху, тем больше твоя нервная система расшатывается. Отсюда бессонница, кошмары и видения. Отца нет! Он умер, понимаешь? Более того – кремирован. Ты это знаешь, так как видела собственными глазами. Все, что происходит сейчас – это не мистика. Это как дурной фильм ужасов. Кто-то чего-то пытается…» – Вадим не договорил.

– Костюм тоже сгорел, как ты знаешь, однако…

– Мама, это недоразумение, которым занимаются профессиональные сыщики. Не далее, чем через неделю, они найдут этому объяснение. Загробного мира нет, призраков не бывает, они только в нашем воображении, да и то в воспаленном. Тебе надо это понять, попринимать успокоительное и не поддаваться на глупые выходки каких-то идиотов. – После этих слов Вадим сел рядом, обнял Марину и поцеловал в мокрую соленую щеку.

Уснуть ей удалось опять только под утро. Испуганная женщина так и не выключала торшер всю ночь, но от этого ей не было легче. По углам прятались какие-то мрачные тени, штора шевелилась, так как форточка была приоткрыта, но удовольствия это тоже не доставляло. И наконец, вдруг погас торшер, сам собою. Марина поняла, что перегорела лампочка, которую она уже с год не меняла, и тем не менее неприятно поежилась и тихо заплакала.

Утром, проснувшись около девяти, она слышала, как Вадим уходит на работу. Но встать не было сил. Утро выдалось холодное и пасмурное. Около одиннадцати часов раздался телефонный звонок. Это был Андрианов.

– Марина Евгеньевна, я нашел водителя такси и отправляюсь к нему на беседу в три часа, когда у него смена закончится. Хотел бы и вас пригласить, вы не против? – спросил он очень спокойным и твердым голосом, внушающим уверенность.

– Конечно нет. Заезжайте за мной чуть пораньше. Мне надо вам кое-что сообщить, – ответила Марина.

– Прекрасно. Я подъеду в два. До встречи, – и он повесил трубку.

Марина немного успокоилась. Днем все уже не казалось таким жутким и кошмарным. Было неприятно, но страх, леденящий душу ночью, отступил. Она приняла душ, позавтракала даже с аппетитом, съев яичницу с беконом и выпив крепкого ароматного чая с миндальным пирожным. Затем стала собираться на встречу. Сделала маникюр, покрыв ногти приятным, слегка розоватым и почти прозрачным лаком. Надела строгое бежевое платье, элегантные сапоги, приготовила длинное коричневое пальто. Ровно в два часа она была готова, и с точностью до минуты прозвенел звонок. Это был Владимир Яковлевич.

– Здравствуйте. Как вы себя чувствуете? Надеюсь никаких сюрпризов, или… – начал он с порога.

– Или. Я опять видела его ночью, этого призрака в черном пальто и шляпе. Он стоял во дворе и смотрел на мои окна. Я позвала Вадима, но когда он подошел, во дворе уже никого не было. Я не думаю, что это мне померещилось, так как рядом с ним стоял микроавтобус, и именно его гудком я была разбужена.

– Вы хотите сказать, что тот, кто приезжал сюда, еще и гудел среди ночи? – удивился Андрианов.

– Да, гудел и автобус мигал фарами. Я не могу найти этому никакого вразумительного объяснения.

– Марина, скажите, а эта мрачная личность, призрак, как вы его называете, он что – прямо вылитый Сергей или просто здорово похож на него, но вы можете сказать о замеченной вами разнице? Может, рост чуть-чуть другой, или комплекция, или походка?

– Я видела его издалека оба раза, и в моем воспаленном мозгу, как выразился мой сын, это был Сергей. Никакой разницы я не заметила, хотя…, – Марина сделала небольшую паузу.

– Что хотя?! Договаривайте, прошу вас.

– Хотя я прекрасно понимаю, что этого просто не может быть. Понимаю, от этого мне и страшно. Владимир, хотите кофе или нам пора?

– Кофе? С удовольствием. У нас есть еще двадцать минут. Встречу я назначил в кафе «Соловушка», это недалеко от таксопарка и нам езды минут десять.

– А таксист не удивился, что вы хотите с ним побеседовать?

– Удивился конечно, но не отказался. И это главное.

Кафе «Соловушка» оказалось вполне приличным местом с залом столиков на десять-пятнадцать. Искусственные деревца внутри создавали иллюзию живой природы, а вместо музыки откуда-то лилась нежная соловьиная трель. Было очень уютно и спокойно в этом немноголюдном местечке, хотя вечером кафе, скорее всего, было излюбленным местом для влюбленных и их романтических свиданий.

У входа в кафе Марину и Андрианова встретил молодой мужчина в джинсах и коричневой кожаной куртке, несомненно таксист. Он представился Николаем Оверченко.

– Я бы хотел спросить, вы интересуетесь мной или каким-нибудь пассажиром? – нетерпеливо спросил Николай, когда заказали кофе.

– Вы волнуетесь? – спросил его в свою очередь Владимир Яковлевич, не дав Марине открыть рот. Она сразу поняла, что ее дело – слушать и отвечать на возможные вопросы. Самой в беседу не вступать и вопросов не задавать.

– Да нет, просто не понимаю, зачем я вам понадобился? – ответил таксист, пожимая плечами.

– Ну хорошо. Николай расскажите мне поподробнее о вашей вчерашней смене, какие пассажиры вам особенно запомнились, куда вы их возили, было ли что-нибудь необычное? – начал разговор Владимир.

У Николая оказалась прекрасная память и с интеллектом было все в порядке. Он рассказывал свой вчерашний день более, чем подробно, но сначала ничего особо интересного не случалось. Но вот днем Николай припомнил одну странную пассажирку, которая попросила отвезти ее как можно скорее на вокзал и посулила пятьдесят долларов, если они успеют на московский поезд. Николай мчал машину изо всех сил, лавируя между другими, как вдруг она сказала, что, мол передумала и попросила остановить машину. Она вышла в центре города, расплатилась по счетчику и исчезла в толпе. Лица Николай не запомнил, но мог бы описать, как она была одета.

– Не надо. Это не наш клиент. Что-нибудь еще из ряда вон? – вновь спросил Владимир.

– Да. Не хотел говорить, но вы ведь им, скорее всего, интересуетесь. Была не была.

И он поведал весьма странную историю. Было около шести вечера, Николай ехал пустой по бульвару Маршала Жукова, ехал неспеша, выискивал пассажиров, когда у остановки «Морская площадь» вдруг увидел человека, который стоял у самой обочины и кому-то махал рукой. Когда Николай с ним поравнялся, тот вдруг его остановил и буквально запрыгнул в машину. Николай видел, как через дорогу, явно к нему, бежала женщина, но мужчина вдруг сказал: «Поехали, быстро!»

Николай удивился, но не в его правилах задавать пассажирам вопросы, и он тронул с места. В зеркало заднего вида Николай заметил, как женщина перебежала дорогу и осталась стоять в растерянности, глядя им вслед.

Николай подробно описал внешность своего странного пассажира, как он был одет: пресловутое черное пальто и черная шляпа. А вот лица он не разглядел как следует, шляпа была сильно надвинута на лоб.

– Понятно. Скажите, а куда вы его отвезли? – задал наиважнейший вопрос Владимир.

– В том-то и дело. Уже совсем стемнело, а он сказал, чтобы я отвез его на кладбище. Я еще удивился и даже спросил, зачем, мол, в такую пору, а он засмеялся как-то нехорошо и сказал: «Живу я там», а у меня аж мурашки по коже.

– Ну и что? Отвезли вы его на кладбище?

– Конечно, а что мне оставалось делать? Отвез. Он расплатился, вышел из машины и направился прямо вглубь. Мне аж как-то не по себе стало. Почему-то выражение «живой труп» пришло на ум. Я сразу сорвался с места и уехал.

Марина дрожала мелкой дрожью, Владимир накрыл ее ладонь своей и сказал:

– Извините, но мне надо задать ему еще несколько вопросов. Вы можете пока проветриться, если это необходимо.

Марина встала и вышла в туалет. Она не могла сдержать слез, которые градом катились у нее из глаз, и в туалете она дала им волю. Она плакала навзрыд и вытирала платком подтекающую тушь. Беседа с таксистом была выше ее сил, к таким испытаниям она была морально не готова.

Как только Марина вышла из-за стола, Николай наклонился к Андрианову и быстро заговорил:

– Это она была. Эта женщина вчера бежала ему навстречу. Я узнал ее, но не стал говорить при ней.

– Так. Понятно. А его вы узнаете? – и Владимир быстро показал водителю два снимка Сергея: в фас и в профиль.

– Трудно сказать, хотя вот в этом что-то есть. Я же его больше сбоку видел.

– Значит, в профиль похож?

– Да вроде…

– Откуда у вас эти фотографии? – вдруг спросила Марина, тихо и незаметно подойдя к столу.

– Компьютерные копии. Я нашел их на сайте фирмы Сергея Константиновича, точнее, вот эту, а профиль компьютер уже сам изобразил, – ответил Андрианов.

– У него подбородок был немного тяжелее, – резюмировала Марина.

– Ну а вот Николай этого не заметил, не так ли? Ну да ладно, не беда. Спасибо вам большое, вы нам очень помогли. До свидания, – сказал Владимир и протянул таксисту руку.

Тот попрощался и ушел. Марина без сил опустилась на стул. На нее было страшно смотреть.

– Да, туман не рассеивается. Я, честно говоря, ожидал всего, чего угодно, только не этого. Ну что ж, будем думать дальше. Найдем мы этого любителя страшилок, не волнуйтесь, Марина Евгеньевна.

– Конечно, не буду. Пойду в танцевальный зал схожу, рок-энд-ролл потанцую, чего волноваться-то? – невесело парировала Марина.

Повисло молчание.

– Отвезите меня домой пожалуйста, – наконец сказала она, и Владимир быстро согласился.

– Вас проводить до дверей? – спросил он, остановив машину во дворе.

– Нет, спасибо, я в порядке. Не волнуйтесь. Жду известий. Всего доброго.

Слава богу, сын был дома. По квартире носился аромат запекающейся в духовке курицы. Вадим обожал готовить. Правда, пирогов не пек, но ужины зачастую готовил сам, что вполне устраивало Марину. Пожалуй, надоело бы заниматься готовкой ежедневно, а так получалось вполне нормально: то она, то Вадим. Никто не в претензии.

Сын встретил ее в холле. По заплаканным глазам и мрачному выражению лица Вадим понял, что дела шли неважно, но сразу расспрашивать не стал.

– Мам, ты отдыхай. Я позову тебя к столу. Расскажешь мне все, когда сможешь, хорошо?

– Спасибо, сынок, – только и сказала Марина и ушла к себе.

За ужином Вадим предложил хорошего белого вина, Марина не отказалась. Ужин был необыкновенно вкусным: курица, жареные грибы, отварной картофель. Марина знала, что Вадим старался для нее и была ему за это благодарна.

– Мама, ты не возражаешь, если я в субботу Веронику приглашу? Хочу тебя познакомить, – спросил Вадим как бы между прочим.

– Да нет, в принципе. Только не обещаю быть красивой и счастливой. Сам понимаешь. А что, у вас это все серьезно? Ты нашел нужного человека?

– Мам, ну это уж очень конкретно. Да, мне нравится девушка, мне с ней интересно. Умная, интеллигентная… Ну увидишь, чего я тебе рассказываю. Сама все оценишь.

– Ты меня как на пушной аукцион приглашаешь: увидишь, оценишь. Ладно, не обижайся. Приводи свою Веронику-Эвридику. Думаю, обойдемся чаепитием на первый раз?

– Не волнуйся об этом. Ты только прояви интерес и участие в разговоре, я тебя очень прошу. Кстати, она не знает ничего о наших проблемах. Я ее не посвящал.

– Ну еще бы! Надеюсь, – сказала уставшая и разомлевшая от вина и ужина Марина.

Она чувствовала себя скверно. Ей очень хотелось рассказать Вадиму о сегодняшней встрече, но у нее не было сил. Но Вадим все же спросил:

– Ну что сегодня? Как прошла ваша встреча, что нового?

– Вадим, я не могу даже думать об этом. Ты не поверишь, таксист отвез вчера этого призрака… на кладбище. Это после шести часов вечера.

– Зачем?! – ошарашенно спросил Вадим.

– А я откуда знаю? Когда таксист задал ему этот вопрос, он сказал, что живет там. К тому же, таксист узнал его по фотографии Сергея. Что хочешь, то и думай.

– Бред, бред!! У отца не было брата? Может, мы просто не знали, а сейчас он объявился и водит нас за нос? Но с какой целью?

– Знаешь, как таксист назвал его? Живой труп. Такое именно выражение ему пришло на ум, когда его пассажир удалялся вглубь кладбища. Я сойду с ума, это точно.

– Еще чего! Мама, я прошу тебя, смирись с мыслью, что это фальсификация. Все раскроется, и ты убедишься в этом сама. Не терзай себя. Ты ведь у меня человек здравомыслящий. Может, тебе уехать куда-нибудь на время? Расстроить планы этого ублюдка. Не будет же он меня пытаться запугать. А если будет, вот я ему и устрою.

– Прекрати, Вадим. Этого еще только не хватало. Даже не вздумай. Вдруг это маньяк какой-нибудь? Он ведь ни перед чем не остановится.

– Ага, значит признаешь, что это человек, а не призрак, раз называешь его маньяком.

– А что, от этого легче? По-твоему преследования маньяка намного лучше, чем привидения?

– Да, ты права, не лучше. Но его хоть поймать можно, и поймают. Лев Георгиевич настроен очень решительно.

***

Конец недели выдался холодным и дождливым. Промозглая погода с низким серым небом и слякотью под ногами превращала хорошее настроение в плохое, а плохое – в депрессию. В пятницу утром позвонил Андрианов. Он осведомился о Маринином самочувствии и сказал, что два дня на кладбище дежурил Александр Сорокин в надежде встретить там загадочного пассажира в черном пальто и черной шляпе, но не встретил. Но зато за кладбищенским гаражом он нашел старый, изрядно износившийся микроавтобус. По описанию он был похож на тот, который Марина видела ночью из окна. Основной приметой была темная широкая полоса вдоль всего автобуса, Марина это подтвердила.

Автобус этот был арендован на два дня, на вторник и среду. Как раз в эту ночь, между вторником и средой, он и приезжал во двор Марины. Арендовал автобус директор фирмы «Европейская мода» Сергей Константинович Самойлов. Фирма таковая в городе не зарегистрирована, счетов в банках не имеет, но в налоговом управлении есть документы, свидетельствующие о том, что фирма под таким названием готовилась к открытию и регистрации. Адрес фирмы – поселок Порядково, то есть там, где и находится городское кладбище.

В самом поселке, естественно, ни о какой фирме не слышали, и никаких бизнесменов там никогда не появлялось. Маленький населенный пункт, автобусная остановка, магазин, библиотека, а за холмами – кладбище. И еще – заведующий гаражом узнал по фотографии человека, который этот автобус арендовал. На вопрос «Зачем вы его арендуете?» мужчина ответил: «На свидание поеду».

Вот пока и все. Замкнулся очередной круг. Марина выслушала информацию довольно равнодушно и попросила в следующий раз звонить Льву Георгиевичу.

– Я рада вам помочь, Владимир Яковлевич, если будет что-то существенное, и вам понадобится моя помощь. А такие подробности, безрезультатные, я бы сказала, меня не интересуют. Вы уж извините.

Марина повесила трубку и разозлилась. Ее раздражало все происходящее. Никакого просвета, одна мышиная возня, суета и видимость бурной деятельности. Но она понимала, что выбора у нее нет. Единственное сыскное агентство в городе, а в милицию с этим не пойдешь. Ничего преступного не совершено, ловить и искать некого. Призраки вне закона.

ГЛАВА 5

Вероника

Марине не сиделось дома. Завтра суббота. Она вспомнила, что Вадим пригласил Веронику и решила сходить в парикмахерскую, пора бы уже, а заодно и в кондитерскую «Бисквиты» за тортом к чаю. «Хотя девушка ведь спортом занимается, плавает. Должно быть, следит за своей фигурой», – подумала Марина, но от идеи покупки торта не отказалась.

На следующий день Вадим поднялся довольно рано. Легкая зарядка, легкая уборка, душ, завтрак. Хорошее настроение подбадривало его, он был явно рад сегодняшней встрече с Вероникой. Марине тоже передался его настрой, и она чувствовала себя вполне сносно, хотя до хорошего настроения ее состояние и самочувствие никак не дотягивали.

– Ну ладно, мам, я пошел. Мы встречаемся в двенадцать и, думаю, пойдем пообедаем куда-нибудь, а часам к трем придем домой к чаю, хорошо? – спросил Вадим, положив матери руки на плечи и заглядывая в глаза.

– Хорошо. Торт я купила, твой любимый, клубничный со взбитым кремом. Есть коробка конфет, лимон, шоколад. Давайте, приходите. Жду.

Она чмокнула сына в щеку, и он убежал. Марина решила поговорить со Львом, спросить, есть ли какие-нибудь новости. На ее счастье он оказался дома и сам взял трубку.

– Марина, доброе утро. Я как раз хотел тебе звонить. Я знаю, что ты разговаривала с Андриановым. Пока ему никак не удается вычислить владельца факса, с которого были отправлены эти записки. Там какая-то неувязка и путаница с номером. Еще он запросил у меня список людей, которые непосредственно занимались похоронными процедурами. Я ему дал, но не понимаю, что это может прояснить.

– Действительно, что? Он, похоже, подозревает, что кто-то из сотрудников вашей фирмы замешан в этом деле, снял костюм с трупа, так что ли?

– Честно говоря, не знаю пока, что он думает. Марина, а ты не могла бы мне подробно описать внешность человека, принесшего тебе домой костюм Сергея?

– Ну такой высокий, темноволосый, симпатичный, хорошего телосложения, лет сорока – сорока пяти, но ничего особо запоминающегося типа рыжих усов, заячей губы или ямочки на подбородке у него не было. Извини.

– Ну и ты его раньше, естественно, не встречала и знакомым он тебе не показался? – не отступал Лев Георгиевич.

– Нет. Хотя, если бы и встречала, то вряд ли запомнила бы. Вполне обычная внешность, ничего отличительного, поверь мне.

– Так, ну что ж, тогда все на этот раз. Они продолжают работать, но ты не волнуйся. Платим мы им исправно и не остановимся до тех пор, пока все не будет раскрыто. Обещаю. Ну пока. Звони, если что.

– До свидания, Лев. Ты тоже не пропадай.

Опять пустые хлопоты и легкое разочарование. После этого разговора, немного испортившего ей настроение, Марина стала готовиться к встрече с Вероникой. Она сделала макияж, красиво причесалась и выбрала наряд. Решила надеть бирюзовое платье, оно было очень элегантным и освежало ее. Затем приготовила стол, накрыв его своей любимой голубой скатертью, решив, что белая – это слишком торжественно, для семейного чаепития больше подойдет нейтральная. К тому же голубой китайский фарфор смотрелся на ней как нельзя лучше. Когда все было готово, раздался звонок в дверь, открыв которую, Марина слегка опешила.

Девушка оказалась совсем некрасивой. Высокая, худая и нескладная, с вытянутым лицом. Она держала Вадима под руку и улыбалась, обнажая, правда, ровные белые зубы. Бровей и ресниц у нее как будто не было, а глаза, губы, волосы – все было одного цвета, какого-то неопределенного, пепельно-пегого.

– Здравствуйте, Марина Евгеньевна. Я Вероника, Вероника Томилина, – сказала девушка удивительно приятным голосом и протянула руку.

– Здравствуйте. Проходите пожалуйста, – холодно ответила Марина, не найдя в себе сил сказать обычное в этих случаях «очень приятно».

Она была более, чем раздосадована. Почему-то Вероника представлялась ей красивой брюнеткой с длинными блестящими волосами, спортивной фигурой и красивыми ногами. И, хотя внешность не так уж важна, Марина понимала это, но тем не менее, не одобряла выбор сына в душе. Уж слишком глубоко было ее разочарование. Вероника тем не менее, быстро сняв плащ и подав его Вадиму, стала снимать сапоги.

«Ее ноги в сапогах, как ложки в стакане», – мелькнуло у Марины в голове, и она еще больше расстроилась, увидев, как убого смотрится Вероника в темно-вишневом платье-джерси, висящем у нее на плечах, как на вешалке.

Разговор за столом почему-то тоже не клеился, наверное, по той же причине полного неприятия Мариной этой некрасивой девицы, с которой ее сын, однако, выглядел довольно счастливым. Он говорил без умолку. Марина во время разговора отделывалась вежливыми «да» и «нет», где это было необходимо. Вероника наоборот старалась всячески поддерживать разговор. Она была неглупа, хорошо начитана и достаточно тактична.

«Ну что ж, хоть этот плюс», – подумала Марина и, извинившись, ушла к себе, когда чаепитие было закончено.

Она и не заметила, как тут же задремала, уставшая и недовольная собой и Вадимом.

– Мама, можно к тебе на минутку? – услышала Марина голос сына сквозь дрему.

– Да, заходи. Ты уже один, Вероника ушла? – спросила она с надеждой в голосе.

– Ушла, точнее, я проводил ее. Мама, неужели она тебе не понравилась? – спросил Вадим, глядя на мать недоуменным взглядом и пожимая плечами.

– Вадим, что ты имеешь в виду, внешность? Так это дело вкуса, так что оставим это. А все остальное, ну, скажем так, обычное, могло бы быть и хуже.

– Нет, это не ответ, – упорствовал Вадим.

– Извини конечно, но я не в восторге.

– Так. А кого ты хотела бы увидеть рядом со мной? Зосю Зеленскую, пустоголовую красавицу из журнала мод?

Марина наконец возмутилась:

– Не смей! Зося все же старше тебя, и она жена нашего лучшего друга. Ты не имеешь права говорить так о ней за глаза. Во-первых, это не по-мужски, а во-вторых…

– Что «во-вторых», мама?! Вероника – замечательная, интересная девушка. С ней можно говорить о чем угодно. У нее прекрасный характер, и к тому же, она хороший друг.

– Дай бог. В этом я не вижу ничего плохого. Но девушка должна иметь элементарное представление об эстетике, вкусе и имидже. И если она этим пренебрегает, то совсем не обязательно, что она будет нравиться всем без исключения только благодаря своей начитанности и эрудиции.