Моя ойкумена. Заметки. Дневники. Лирическая хроника

И вот неделю назад OZON присылает мне книгу профессора Андрея Анатольевича Зализняка «Из заметок о любительской лингвистики». Тридцать лет пользуюсь его словарём (Грамматический словарь русского языка, более 100 тыс. слов), но не предполагал какого масштаба этот человек – ренессансного: и Бахтин, и Лотман, и Рыбаков, и Лихачёв в одном флаконе. Дело даже не в том, что профессор Зализняк изящно и с великолепным достоинством закрыл вопрос о Фоменко и Носовском, ответив уже на академическое хамство по отношению к Истории и Языку. Дело в той великой радости, что такие люди ещё есть, что ты живёшь с ними в одном времени, что при счастливых обстоятельствах с таким человеком можно даже встретиться лично. А нет, так в любой момент позволительно послушать его лекции в Ютубе.

Сейчас читаю его же «Слово о полку Игореве»: взгляд лингвиста. С юности стараюсь знакомиться со всем, что выходит о «Слове», однако это одна из лучших книг, тяжеловата для неспециалиста, но вполне доступна при терпеливом чтении. После Зализняка только патологический упрямец может отвергать древность и подлинность этого шедевра. Хотя с явлением гения, жившего 8 веков назад и писавшего на русском, языке готовы смириться далеко не все.

Не буди лихо

Есть много, друг Горацио, на свете…

С раннего детства запала странность: нередко фразу, которую мама только что произнесла, я за секунду то этого слышал у себя в черепной коробке – слышал заранее. Или другое, подобное – нежданно-негаданно случающееся событие, я иногда предчувствую, предугадываю за некие доли секунды до него и потому бываю к нему готов.

Как-то по молодости, в дурацком азарте раз двадцать подряд под аплодисменты всей вечеринки выкликивал верное слово в игре «орёл-решка», противник проиграл кучу денег, но я всё свёл к шутке и затребовал ящик дорогого шампанского. Тем и утешились.

На бытовом уровне до сей поры это проявляется в общении с друзьями и близкими, особенно в последнее десятилетие глобальной коммуникации уже привычно слышу в трубке: «Ой, привет, а я сейчас о тебе думал (а)». Причём абонент может находится где угодно: в Барнауле, Кызыле, Москве, Красноярске, Мюнхене, Лондоне – не важно. Важно то, что нить любви и дружбы, связывающая людей, существует и мы мгновенно слышим друг друга и без помощи электромагнитных волн.

Саша Грановский, врач и писатель, прислал из Крыма на эту тему часть переписки Марка Комиссарова и Михаила Эпштейна почти десятилетней давности «О прямой передаче мыслей на расстоянии».

Я залез, посмотрел кто таков Марк. Он за эти годы развернулся вовсю, проводит тренинги в Америке и в России, учит людей телепатии и ясновидению, учит слепых прямому видению, даже неподалёку в Барнауле есть у него филиал, можно за 8000 руб. пройти пять семинаров двухчасовых и обрести некие способности.

Вот только сделает ли информационное видение людей ангелами?

Или сие приведёт к ещё большему разделению, возвышению одних и порабощению и унижению других…

Житийная литература изобилует примерами ясного видения монахов, юродивых, святых подвижников. А мы стремимся получить эти дары через чёрный ход, как пилюлю выпить. Однако бесы тоже обладают паранормальными способностями. Содрогание охватывает, как только представлю, что те выродки, что душили старух в Подмосковье, обладают ещё и информационным видением по Комиссарову. Прекрасный мир, Марк!

Не буди лихо, «что и не снилось нашим мудрецам».

Скамьюнити

Нет большей радости, чем радость от вещи, изготовленной своими руками.

Вот нашёл старую табуретку и довольно крепкую доску, смастерил скамейку для бани, два часа работы рубанком, пилой, электродрелью, шуруповёртом – и ты вполне счастлив.

Самое поразительное, что эта вещь, пусть и неказистая, не обладающая высокими художественными достоинствами, тем не менее, не только функциональна (т.е. полезна), но и долговечна. Вещь эта может служить и нести в себе память о своём изготовителе, авторский код, часто гораздо дольше, чем существует стихотворение или живописный этюд. Работа за компьютером изнуряет психику, ведёт к неврозам, срывам, депрессиям, а так называемый «хэнд мэйк», ручные поделки гармонизируют сознание, привносят мир и смысл в существование.

В чём тут дело?

Может быть в том, что нельзя работать на умножение иллюзии, увеличивая ложь и отягощая свою душу бесполезными и бессмысленными деяниями, проще и честнее хоть немного изменить в лучшую сторону материальный мир: собрать мусор на пляже, выкосить бурьян, смастерить скамейку, на худой конец.

«…Как-то спросил одного из псковских резчиков по дереву, взмахом руки вырезающего круг, почему бы для этого скучного дела не завести машинку. Он хмыкнул и ушёл, оставив меня с сигаретой и кофе. Вернулся минут через пятнадцать с полудюжиной досок – на каждой вырезанный круг – и попросил выбрать те, что нравятся. Я ткнул пальцем в три из них. Он ещё раз хмыкнул – все три были ручной вырезки и была в них, в отличие от машинных, лёгкая, едва уловимая неправильность, делавшая их живыми и тёплыми. А уж когда своими руками» (Ст. Золотцев).

Ответ-мэйл

Дела мои хороши – заканчиваю с летними номерами «СО», с финансовыми делами по журналу, готовлюсь к отпуску и к свадьбе дочери, которая состоится 3-го июля сего года в г. Н-ске – в районе Академгородка и Бердска.

Приглашён в международную экспедицию Алтай-Монголия-Байкал, начало 28-го июля. До этого времени должен написать статью о поэзии Кублановского и очерк в один престижный журнал о прошлогоднем путешествии на плато Укок, я ещё в прошлом году начал, но всё это разрастается в книгу с разными ответвлениями, а здесь надо сдать конкретно до конца июля лист.

Стихи не пишутся. И как выяснилось – у многих приличных людей. Яма какая-то.

С грустью думаю, что поэзия выдавливается из этого мира в иные сферы. Однако надеюсь, что это временно.

Мир стал уже, примитивнее, ничтожнее. Поэзия в истории человечества никогда не была на обочине, народная песня, историческая песня, сказ, былина, не говоря уже об эпосе, во все века составляли основу бытия народа. В империях, начиная с Римской и вплоть до Российской, великая поэзия составляла духовную основу государственной конструкции вне зависимости отношений с властью (Вергилий-Овидий). И только в постмодернистском мире прежнюю систему ценностей отвергли. Да здравствуют ход-доги! Даже великого кулинарного поэта Похлёбкина в Подольске задушили и замучили до смерти.

Время подонков! Время серости. И в политике тоже.

Очерк о Емельяне Ярославском в «Сибирских огнях»

Несомненно вызовет разноречивые отклики…

Здесь публикуется первая часть большой работы Сергея ШРАМКО о Емельяне Ярославском «Красный Торквемада». Этот бес, погромщик Церкви и личность, причастная к террору коллективизации в Сибири и Казахстане, некоторое время считался основателем нашего журнала и даже его первым главным редактором. Слава Богу, работа Шрамко бесповоротно доказывает, что это не так. Первым редактором был Феоктист Алексеевич Березовский. Березовский Ф. А. родился в Омске. Отец – солдат, погиб на Русско-турецкой войне 1877—1878. Феоктист был рабочим на фабрике, в типографии, руководил церковным хором; с 1904 был членом социал-демократической партии, тогда же начал революционную деятельность; партработник в Сибири, где в 1922 принял участие в учреждении журнала «Сибирские огни». С 1924 года переехал в Москву и до смерти в 1952 году занимался литературной работой, писал прозу и публицистику.

Кстати его внук Николай Березовский тоже писатель, живёт в Омске и является уже долгие годы автором нашего журнала.

Заблуждение или плагиат?

Друзья прислали ссылки (говорят есть и другие), где авторство знаменитой стихотворной миниатюры

Зелёный Змий – как аэростат:ему голову отрубяту него три вырастат.

вдруг приписывается Артёму Троицкому3.

В 1988—1989 гг. я являлся составителем сборника «Гнездо поэтов» и могу засвидетельствовать, тому есть и печатные подтверждения, стиш этот принадлежит Ивану Афанасьевичу Овчинникову4, поэту, участнику этого сборника, 1939 года рождения, слава Богу живому и до сих пор работающему в фольклорном ансамбле Асанова в Новосибирске. Он же, Иван Афанасьевич, родил и еще несколько шедевров, которые давно ушли в народ. Вот они:

* * *

Светает. Люська, уходи!

* * *

Пляши, пляши Плисецкая,Всё стерпит власть советская.

* * *

Слеплю я снежную бабуИ поставлю её под луной,У товарищей – по три, по четыре бабы,А у меня ни одной

Есть ещё несколько столь же коротких, но лиричных.

Ну, и конечно его бессмертный Зелёный Змий, увы-увы, часто прилетающий к русскому мужику.

Пофестивалил

Возвращаясь из своего имения в Абрашино наблюдал такую картину.

Паромная переправа из Усть-Каменеки в Ордынку, на причале у самого бетонного края стоит одетый в джинсовый костюм парень, наскрозь мокрёхонек, с него ручьями льётся вода, он, не обращая на это внимания, задумчиво, в каком-то оцепенении смотрит в глубину, а глубина у причальной стенки метров пять-шесть. Из под воды с бульком выходят пузыри, вокруг собирается любопытствующий народ. Я спрашиваю у женщин, торгующих тут же копчёным судаком и земляникой, мол, что стряслось.

– Да, – говорят, – пофестивалил, перед девками своими форсил, они наблюдали, а он разгонится на своём джипе и у самого края остановится, два раза всё обошлось, а на третий спрыгнул, не смог остановить вовремя…

Через некоторое время подогнали плавучий кран, два матроса нырнули, зацепили канат за колесо под водой и потихоньку-помаленьку вытащили новенькую тойоту «Прадо» на ближний пляж, я уплыл, а славная японская тачка так и торчала вверх колёсами на сибирском золотом песочке у кромки Караканского бора.

* * *

В Москве вот тоже пофестивалили Бессон с Никитой.

Кино показывали десять дней. А итог тоже какое-то недоумение и оторопь оставляет. Такое ощущение как будто Путин заказывал призёров: венесуэльца для того, чтобы сделать приятное для друга Уго, поляка, чтобы подкрепить наметившуюся любовь, после эпохи ненависти, чешку в качестве извинения за танки Пражской весны, ну, и остальное по мелочи, однако всё в копилочку. Всё одно к одному.

Политикой и вельможным послушанием это отдаёт, а не искусством.

День в Абрашино

Сегодня Иван-купала.

Была радуга над бором.

Перестилали с сыном пол в бане, потом баню топили. Не жарко, лёгким паром на сосновых дровах.

После вылил на себя пару вёдер из бочки – свеженькой, артезианской с глубины 12 метров из недр мраморной скалы, что начинается уже на трёх метровой глубине.

Холодна водица.

Хозяин ближней пилорамы Женя привез тёс для обшивки второго этажа, сложили в штабель, ах, как пахнет!

Завтра буду косить 20 соток газона, бензин для косилки ещё есть.

К выходным, даст Бог, пойдут маслята.

А вечером получил письмецо на ноутбук из Иркутска:

– …послал тебе по электронной почте повестушку Александра Кузьменкова5 «Красный хутухта» для «Сибогней». Хотел бы обратить твое внимание на этого интересного автора.

– Хорошо. И название нашинское святоотеческое. Обязательно посмотрим. Поклон Братску и великой арийской реке Ганга-Ра.

По горящей России

Я был неделю в отъезде, помогал сыну перегонять авто из Подмосковья в Энск со скарбом, накопившемся за три года его тамошней работы, Ровно трое суток от Москвы, 72 часа,

3600 км дороги через горящую на всём 250-вёрстном протяжении Рязань, через задымленную Ульяновскую область, через знойное Поволжье, Самару, Уфу, Челябинск с тяжелейшей забитой фурами уральской трассой, ну, и по Сибири (Курган, Ишим, Омск от которого 650 км до Новосибирска).

Дико устал.

Огромная страна имеет только две плохих дорожных переправы через Каменный Пояс, чудовищная нелепость этой ситуации и отвратительная бездарность правителей, поганцы газпромовского выплода! Трубы-то они скорее дорог кладут и на Запад и на Восток.

Китайцев бы наняли, если у самих не получается!

Через Караканский бор

В этот раз ехал к себе в усадьбу Абрашино через реликтовый сосновый бор – Каракан.

Когда ветрено и паром может не ходить, лучше ехать лесом (70 км щебёнки). Всего 170.

Более утомительно и пыльно, но зато надёжно.

В начале бора стоит древнее сибирское село Завьялово, говорят, что в нём останавливался цесаревич Николай на пути из Японии, но это легенда, он ехал через Томск на Тюмень. В Завьялово в позапрошлом году полностью отреставрировали старую XIX века церковь Покрова Богородицы, а в этом с удивлением увидел новое здание мужского Покровского монастыря, уже под крышу подвели, кирпич так и сияет, огромное, трёхэтажное. Чудеса. Монастырь основан-то лет 12 назад, а вон как разворачиваются иноки. Так, глядишь, будет здешний народ получать духовное окормление, уже заметил, женщина, продавшая мне козье молоко, право слово, очень похожа на послушницу – прямая, строгая, с седыми нитями, вылитая боярыня Морозова, и при этом одна воспитывает троих детей.

За селом в километре деревня Факел, выселки, бывшая коммуна «Факел революции», бывшее обиталище маргинальных и фанатичных «революционных» крестьян, они-то и пытались взорвать храм. Устоял.

На речке Каракан – платная переправа, стальной мост, купленный у военных, установили и вот уже лет 8 берут за проезд 20 рублей. Куда идут эти деньги – неизвестно, в сельскую администрацию, в карман предпринимателя, кто ведает. Думаю, за день тыщ десять натекает. Избушку-пропускник недавно сожгли с помощью коктейля Молотова, строят заново. Всё бы хорошо, в общем и не жалко, но если бы хоть малая часть этих мостовых денег направлялась на вывоз мусора, на очистку бора, если бы! а то по обочинам такое навалено. Ближайшие два шалаша из тёса, в прежнее время служившие укрытиями от дождя, по самый верх забиты пакетами, мешками и пластиковыми бутылками. Это, судя по всему волонтёры экологического движения постаскивали сюда человеческие отбросы из глубины леса, ну, так вывезите, а то ветром опять раздувает всё это дерьмо по хвойной подстилке и мхам.

Через км десять дорогу перегораживают четверо смуглых низкорослых брюнетов, машут, мол, стой, тормози. Я взял вправо. Из бора медленно выполз длинномер, гружённый отбракованной тонкой сосной, этак кубов сорок, не меньше. А сигналили мне, пригляделся, ба-а, бог ты мой, китайцы. Значит им Хабаровска и Читы уже мало, уже в наши заповедные леса лыжи навострили, плохо дело.

Ещё через тридцать км бора, после деревни Ерестной (где ещё в конце ХIХ века жил последний сибирский сказитель Леонтий Тупицын) вспугнул с дороги глухаря. Большая птица, слегка похожая на чёрного гуся, долго разбегалась и смогла взлететь только перед тем, как мы почти сравнялись, тяжело захлопала крыльями слева от капота и ушла в сосны. Видимо, клевала глухарка мелкие камешки для нужд пищеварения, а тут человечишко на своей вонючей железной колымаге…

Дальше пошли огромные проплешины, остатки плановых поджогов 2005 года, говорят, кого-то таки судят за это чудовищное и самоубийственное преступление, но как пить дать это не организаторы, а бомжи, получившие в зубы несколько бумажек на пропой и канистру с бензином.

У нас на каждом шагу горят и гибнут наши главные сокровища. Вся Россия – Химкинский лес.

Наконец-то им сказали правду в лицо

Режиссёр фильма «Подстрочник» Олег Дорман, из письма-обращения на церемонии вручения премии «ТЭФИ-2010», Спб:

«Люди, которые презирают публику и которые сделали телевидение главным фактором нравственной и общественной катастрофы, произошедшей за десять последних лет… (…) Получив в руки величайшую власть, какой, увы, обладает у нас телевидение, его руководители, редакторы, продюсеры, журналисты не смеют делать зрителей хуже. Они не имеют права развращать, превращать нас в сброд, в злую, алчную, пошлую толпу. У них нет права давать награды «Подстрочнику»…

Другое дело, что не за десять, а за все двадцать с лишним «страшных лет России».

И, увы-увы, телевидение глобального мира другим быть не может. Вот поэтому я уже много лет как свершил над собственным (личным) телевизором акт вандализма, потом обряд экзорцизма и аутодафе.

Мелочи, но – приятно.

Письмо из Израиля

Сегодня получил письмо из Святой Земли, Влад Ривлин, еврейский солдат, автор нашего сентябрьского номера «Сибирские огни» пишет нашему зав. отделом прозы, беженцу из Таджикистана Владимиру Попову:

«С интересом прочитал Ваш документальный триптих. Действительно, Триптих.

Простите за любопытство, Владимир, а вы участвовали в этой войне как солдат или как журналист?

Судя по тому, как вы все описываете – первое. Но, это лишь моя догадка.

Понравилась поэма Владимира Берзяева. Я с его творчеством давно знаком.

Вообще Ваш журнал мне нравится в первую очередь своим качеством (вы печатаете лучшее) и патриотизмом. И это не только мое мнение. Поэтому буду рад продолжить с Вами сотрудничество. Думаю продолжить «Дневник капитана Шварцмана».

Печаль в том, что и журналисты в той войне были вынуждены становиться солдатами, именно так, Влад.

Ещё. Было в двойне приятно получить комплимент от бывшего российского гражданина, в котором (комплименте) совмещены и художественные достоинства «Сибирских огней», и патриотизм. Для нынешних российских лит. изданий, как правило, это вещи несовместные. И вот русский еврей говорит, что это так. Подтверждая тем самым мою старую мысль, что «русский» не есть кровно-генетическая субстанция, а явление духа.

«Россия – не нация, Россия – континент» (В. Берязев, 1996)

Ответ зарубежному другу по Беларуси

С праздником Покрова!

В Москве, как положено – снег, а у нас солнце во весь октябрь и плюс 15. Сегодня уеду в деревню жечь ботву да закрывать потеплее погреб в доме. Виноград укутал минеральной ватой и спрятал под рубероид в прошлый раз (я вам говорил. что в Сибири мода – выращивать виноград? В шукшинских Сростках уже около 70 сортов районированной лозы).

Я не смотрю телевизор. Про меня рассказывают байку, только вчера звонил из Е-бурга Володя Блинов, писатель и профессор, говорит: я про тебя не только как про заглавного сибирского поэта рассказываю, но шибко всем нравится как ты с 9-го этажа свой телевизор выбросил, многие уже партию Несмотрящих предлагают создать. Я, по чести сказать, живу на 4-м и телевизор у меня сгорел вместе с дачей и архивом в июне 2007-го, но это не важно. Мифы живут своей жизнью.

(…)

Содержание всех этих т. н. фильмов я знаю, да, ещё в апреле 2008-го я прочёл книжицу страниц около трёхсот, где все эти факты про Батьку были подробно изложены, причём, там были и ссылки, и имена свидетелей, и диагнозы, и многое другое, однако ощущение от книжицы было гнуснейшее – грязь и мерзость.

Кто мне эту книжицу показал? Не важно. Состряпали её в Беларуси. По чьёму заказу – трудно сказать, м. б. и западному, но вот пригодилась сейчас и в Москве. Самое поганое, что в ней много правдивого, но пригрев «своего сукина сына» ещё при Ельцине, вы сегодня ещё более подлыми способами пытаетесь с ним расправиться. Самое забавное, что в этом участвует Президент великой России, обличающий дрожащим от негодования голосом, как отличница Катя на пионерском собрании: «Баранкин, будь человеком!».

Что я по этому поводу думаю?

Думаю, управляемый хаос есть технология, а технологию можно использовать и в том и в другом направлении. На то она и технология.

(…)

Последнее по Беларуси, из личных наблюдений: бедный чистенький застарелый социализм, долго так продолжаться не может, нужна свежая… нет – энергия нужна и программная воля для обновления общества.

Судя по тому какими темпами развивается Россия, какие дороги в Сибири, как красив и огромен стал Новосибирск, как русские люди покупают жильё и строят дома, как занимаются своим здоровьем, как рожают детей – не всё так однозначно плохо, мой далёкий друг. А ведь от апокалипсиса 90-х прошло не так много времени, я всё хорошо помню, это было похоже на моровое поветрие, на чуму.

И остановилось только при Примакове…

Всех благ!

Давний спор о поэзии

Мне пишут:

…«И вообще, почему поэзия „всегда есть новость“, что Вы имеете ввиду? Неповторимость авторского переживания или новизну в форме высказывания?»

Новость – явление самого поэта. Но до той поры новость, пока обладатель дара сохраняет связь с первоисточником Дара, пока не властен в себе самом, пока он есть совестливое эхо живого тока времени.

Как там у Пушкина:

А стихотворец… с кем же равен он?Он Тамерлан иль сам Наполеон.

Добавлю к этим ироническим строкам из «Домика в Коломне»: пока не утратит власть над Словом, а после – будет бесславно угасать на каком-нибудь своем непоэтическом острове Св. Елены.

Ещё просьба из родственного издания:

«…у тебя есть что-нибудь уже готовое, отвечающее на эти вопросы, не обязательно свежее? Я бы с удовольствием твоё творческое кредо в виде отдельного текста (небольшой статьи) разместила в САМООПРЕДЕЛЕНИИ КУЛЬТУРЫ и повторила бы цитатой на ФОРУМЕ в теме „ПОЭЗИЯ И НЕ ПОЭЗИЯ“. Пусть думают! Мне кажется, это какой-то фундаментальный вопрос именно сейчас, когда начинают много говорить об „актуальной поэзии“. Когда не дают говорить прессе, начинают говорить поэты».

Есть десятилетней давности эссешка, написанная к одному из поэтических фестивалей по просьбе устроителей, вот короткий фрагмент:

Без поэзии человечество очень быстро превратится в цивилизацию монстров. А это деградация и гибель.

Власть имеет – имеющий власть. Таков Поэт.

Я всей душой верю, что и орфическое начало, и великую традицию Мастерства и Слова именно в России мы сумеем сохранить. И, может быть, уже через десятилетие это будет востребовано.

Иначе – лучше и не жить.

Годы прошли. Сомнения в справедливости сказанного выше, увы, окрепли, а надежд на востребованность в обозримом будущем нашего ремесла всё меньше.

Может, и впрямь пора закругляться?..

Виртуальная личность, ВИРЛ

Привет из прошлого или призраки Литинститута…

Был у нас на курсе в середине 80-х годов легендарный Евгений Шиховцев, набоковед (что тогда ещё было запрещено) и великий оригинал. Сие проистекало от его несметного ума и самобытной личности. Феликс Феодосьевич Кузнецов, взявший Шиховцева в свой семинар, произнёс при зачислении последнего меланхолическую фразу о том, что в Москве под его приглядом Шиховцеву будет лучше, чем в Костроме. Да, тогда Москва спасала и лелеяла таланты.

Неожиданно Евгений Борисович всплыл на моём горизонте, жив-здоров, там же в своей Костроме и также умён непомерно.

Вот его трактат6 о нашем недалёком будущем. И впрямь — покруче любой фантастики. И любых пророчеств майя и Сведенборга. Текст как бы анонимный, но автор — тот самый Е.Б. или его виртуальный клон, это и в тексте есть, и обыгрывается.

А вот стиш 25-летней давности, мой, ему посвящённый, в чём-то пророческий, но, слава Богу, не до конца:

* * *

Евгению ШИХОВЦЕВУЯ слышал, что брожение умовпредшествует брожению событий.…Что слушаешь ты, колокол забытыйи безъязыкий,и когда умолктвой гулкий купол?.. Холодом и медьюнаполнена душа колоколов.Я помолчу. Я пред тобой помедлю…Достаточно порублено голов,достаточно разрушено святилищ,достаточно хранилищ сожженобеспамятно. Пора подумать… Ты лишьлежишь напоминаньем об иномвсех единящем гуле поднебесном.Там за стеной – стеснение шумов.И страшно здесь – в молчанье многовестном,и явственней брожение умов…Все может быть: на гребне реставраций,в эпоху отрезвления голов,борьбы полов и реабилитаций,взойдет и звон былых колоколов.Из пламенно-ревущего расплаватебе глагол, язык ли – отольют.Былая память и былая славапод нёбом заклокочут, запоют……Но отчего ж мне чудится копытныйстоглавый топот, тошнота и гарь?И тот – в огне разверзшихся событий —повешенный под куполом звонарь?

По плодам их узнаете их

Сколько шума и пыли по поводу опубликованного Никитой Манифеста просвещённого консерватора!

На фоне либеральных криков даже «Литгазета» опубликовала в свежем номере основные положения этого Манифеста.