Хатуахвар: Взойдёт Солнце правды. Парадатапант

26. От этого моё сердце исполнилось печали, и я покинул это место и отправился на параллельную улицу. По дороге я встретил довольно странного человека, который приблизился ко мне и сказал: «Я слышал твои речи. До твоего прихода сюда я также пытался донести до близких, что наши дела стали бессмысленны, потому что материальные блага мы приобрели, но правду потеряли; радость от вкусной пищи, одежды и драгоценностей на какое-то время получили, но радости любви лишились».

27. Я спросил этого человека: «Как твоё имя?», и он ответил: «Рубе́н.

28. Тебя же зовут Ханохом: это я знаю, и поэтому хочу спросить тебя об одной вещи, касающейся моей совести. Многие соседи называли меня бездельником, потому что я много времени потратил на поиск истины, на размышления о том, как надо изменить устройство общества, дабы искоренить несправедливость и все были счастливы. Однако помимо этого я мало что полезного сделал и практически никакой материальной пользы этому городу не принёс. Если же все наши размышления о правде на самом деле пустые и вместо траты на них времени нам следовало бы заняться, к примеру, изготовлением посуды, одежды или ещё каким-нибудь земным трудом, то как мне быть со своей совестью? Ведь в таком случае получается, что все правильно поступают и трудятся для того, чтобы прокормить себя и близких, а я на их фоне оказываюсь оборванцем и лентяем».

29. Этот вопрос в какой-то степени потревожил и меня, но потом Йор вразумил меня, и я ответил: «Необходимым для жизни количеством еды, одежды и других благ, несомненно, надо обеспечивать и себя и по возможности других; но без Божьей правды всё теряет смысл. Лишняя подаренная рубашка или посудина тебя не осчастливят; раскрытая правда же осчастливит и целое ца́рство и всё расставит по своим местам.

30. Прокормить себя – довольно неоднозначное понятие. Кому-то одной рубашки хватает и хлеба с овощами, а кому-то нужны дворцы, сокровища, дорогие царские кушанья и много роскошных одеяний и белья. А поскольку люди развратились и материальные блага стали для них дороже духовной чистоты, милосердия и понимания, то почти все их дела и вся работа оказались напрасны. Они работают и живут впустую, их дела стали паразитами на теле Земли, и существование всего Фекора в глазах Господа потеряло смысл: этот город просто перестал быть нужным Ему, и этим всё сказано.

31. Твой же поиск правды ещё имеет смысл, потому что Йор говорит: «Ищите Меня, и найдёте всё».».

32. – «Если Фекор потерял смысл существования в очах Господа, то что с ним должно произойти?» – испуганно спросил Рубен немного погодя. Я слегка улыбнулся и ответил: «Пока тебе этого не надо знать. Просто иди за мной, и я выведу тебя из этого гиблого места». Рубен поверил моим словам, больше не расспрашивая меня ни о чём, и пошёл вместе со мной.

33. Всё, что до этого я говорил ему, я ещё несколько дней возвещал людям; а однажды, когда мы с Рубеном очутились на небольшой площади, я услышал голос с неба: «Встань посреди и скажи людям, что их дела потеряли смысл, потому что стали делаться без Меня». И я встал и сказал так, как заповедал мне Господь. После этого, хотя я и не ожидал ни от кого бурной реакции на мои слова, ситуация вокруг сильно накалилась. Несмотря на присущее горожанам равнодушие вообще ко всему, что не приносит доход и выгоду, в этот раз они стали яростно гнать меня и говорить: «Мы работаем, кормим, одеваем, обуваем город, лечим больных людей и нормально живём, а твои пустые и в то же время непонятные и сложные рассуждения ни к чему хорошему не приводят! Убирайся от нас вместе со своими мыслями!»

34. На это я ответил им: «Иногда вы разбираетесь и осваиваете такие сложные вещи, а как дело касается Божьих законов, правды и милосердия, так вы говорите, что это сложно. На самом же деле вы всё прекрасно понимаете, но не хотите признавать это, прикрываясь мнимой сложностью и неясностью.

35. Вы громко оправдываете свой грех пустыми словами, но он грехом так и остаётся.

36. Всё, что вы делаете, вы делаете для того, чтобы обогатиться, убить время и занять почётное положение в обществе. На самом же деле вы не можете ни исцелять, ни воскрешать, ни кормить голодных, потому что ваш отец – дьявол, а он не исцеляет, а насылает болезни, не воскрешает, а убивает, не кормит, а отбирает.

37. Господь говорит, Господь исполняет. Вы же постоянно лжёте, как и отец ваш, дьявол, постоянно лжёт. Вы преклоняетесь духам бездны; ваша владычица – тьма, и имя её – сатана!

38. К врачам, которые рождены от дьявола, больные вынуждены снова и снова приходить за исцелением и снова нести свои средства, снова тратить свои силы. Господь же и Его слуги исцеляют так, что человек не обманывается и не приходит второй раз к ним за тем, что они обещали сделать для него в первый, и тем более он не несёт им свои последние средства.

39. Что касается правды, вы су́дите и мыслите инстинктивно, ваши мнения и представления предвзяты, и каждый, кто говорит что-то или действует вопреки сложившимся, порой ложным устоям, в ваших глазах кажется еретиком и обманщиком; а судящий предвзято не может иметь правду.

40. Инстинктивность присуща животным, а они не могут иметь правду. Вы же могли, если бы не отвергли её и сами себя не осудили своей ложью».

41. Как я и ожидал, толпа не захотела слушать меня, вместо этого из неё стали доноситься крики: «Опять этот проходимец досаждает нам! Давайте свяжем его и бросим в ров». Я же протянул к людям руки, чтобы они остановились, и сказал им: «Успокойтесь! Мне велено спасти избранных среди вас.

42. Беды́ этому городу не миновать. Господь уже сказал Своё слово, и теперь его говорю я: по слову моему через три дня Фекор будет уничтожен, потому что вопль гордыни вашей достиг ушей небес и чаша беззаконий и бессмысленных дел уже давно переполнилась!

43. Ваш мир окончательно опорочился в очах Господних, и за это Он истребит вас вместе с вашими делами, накоплениями и семьями, вместе с устремлениями ваших сердец, трудами и законами – будь проклят ваш город отныне и вовек!

44. Мне жаль вас – вы имеете так много земных богатств, но богатства души у вас нет!

45. И пусть вас много, а я один, но мои слова вспомнят, а ваши – нет».

46. Услышав такую речь, люди набросились на меня, но я протянул к ним свою руку, и в этот момент мне стали подчинятся стихии. На небе появились чёрные тучи. Подул сильный пронизывающий ветер. Собрав свои внутренние силы, я повелел молнии ударить в землю и умертвить половину толпы. Я это сделал, так как понимал, что люди, получившие возможность развивать своё зло, в последний день получат большее осуждение и наказание, нежели утратившие такую возможность, и поэтому за неимением в их жизни смысла я умертвил их. Тогда остальные в страхе разбежались, а я продолжил ходить по Фекору и возвещать жителям о том, что их дела перед очами Господа потеряли всякий смысл, и, как заповедал мне Сам Йор, всем праведникам и избранникам я говорил, чтобы они следовали за мной, и тогда в нужный час я выведу их из этого гиблого места.

47. Через два дня я собрал сорок человек, включая Еремея, Риона, его сестру и Рубена, а на третий вывел их из города. Когда мы очутились на широкой лужайке, все мы странно себя почувствовали, и после этого увидели, как зашевелились горы, как началось сильное землетрясение и как под Фекором стала расходиться земля, а ещё через какое-то время он целиком был низвергнут в пропасть.

48. В этот момент Рубен, стоявший по правую руку от меня, ужаснулся, опечалился и произнёс: «В Фекоре жило несколько тысяч человек. Что-то мне стало жалко родной город и соседей».

49. Я почувствовал его смятение и спросил: «Как можно жалеть то, что потеряло смысл?» Затем я добавил: «Из-за одного праведника Господь не уничтожит город, и за одного грешника, находящегося среди тысячи праведников, станет ходатайствовать, потому что ни о чём Своём Он никогда не забывает, и будь в твоём сердце хоть капля смысла, Он вспомнит и о ней. Но если ты изначально мёртв, о чём заботиться?»

50. Рубен пожал плечами и задал мне встречный вопрос: «Так всё же почему Господь уничтожил Фекор?»

51. Я ответил: «Господь разочаровался в этом городе, и последний просто стал Ему не нужен.

52. В отличие от многих, Господь всегда стоит на стороне правых, а не на стороне сильнейших и не на стороне большинства, и теперь мы в этом убедились, ибо в Фекоре жило несколько тысяч человек, но Господь сохранил только нас.

53. Несовершенный человек рассуждает: «Если в обществе появились разногласия, проще одного праведника изгнать, нежели сто грешников». Но совершенный Бог и от миллионов грешных душ очистит землю ради избранных Своих.

54. Теперь зло уничтожено, и мироздание изменилось. Идите в новое место и стройте там себе новое обиталище – не такое, как этот город; чтобы Создатель и Бог ваш видел смысл в том, что вы построите».

55. – «А что собираешься делать ты?» – спросил меня Рубен.

56. – «А у меня свой путь», – ответил я.

Глава 5: Несправедливость устройства общества.

1. С той поры, как я проходил по городу лицеприятному и порочному, по городу Фекору, и проклял его именем Господним, и на третий день город пал, был поглощён всеразрушающей стихией, проходили годы. Спустя пару месяцев после того, как мне исполнилось сто тридцать лет, ну или около того, одним светлым утром, вкусив свежих фруктов и рыбы, я отправился к долине, располагавшейся к северу от Нувера́нского леса. Там невдалеке я увидел довольно крупный языческий город под названием Ану́ф.

2. Это было то самое место, в котором мне меньше всего хотелось оказаться. Если в небольших селе́ниях мои мысли и поучения отвергались, а я – чуть ли не предавался на растерзание толпы, то в обществе богатых, невежественных и лицемерных притеснителей невесть что со мной может произойти.

3. Но однажды Господь спросил меня: «Какой же силы ты убоялся – могущества и опыта врагов, времени, которое может быть направлено против тебя, болезней, испытаний или смерти, что усомнился во Мне? Разве не веруешь, что Я могу дуновением уст Своих рассеять всё это в одно мгновение?» Я молчал, склонив голову, так как понимал, что всё это – лишь мои человеческие страхи, переживания и сомнения, и они абсолютно ничего не значат перед волей Всевышнего, которая состоит в том, чтобы мне отправиться в этот город и проповедовать в нём Его слово, и свидетельствовать людям о правде.

4. Я знал, что если Отцу не угодно, то я там ничего не найду и меня погубят, а если угодно, то я найду всё, чего хотел, и останусь жить. Но как бы там ни было, нет ничего важнее Его воли.

5. Добравшись до Ануфа, я прошёлся по его улочками и, чтобы как-то пообвыкнуться, устроился помощником земледельца, а взамен поселился в сарае, расположенном недалеко от дома его семьи, которая состояла из пяти человек: самого́ Ко́би, хозяина жилища, его жены Масу́и и трёх дочерей – Хайи, Тхии и Мо́ры.

6. Последняя из дочерей всегда выглядела довольно бледной, но родители почему-то не придавали этому никакого значения. Меня же это сразу обеспокоило, а когда я спросил её о самочувствии, она пожаловалась на боли в нижней части спины. Другая девочка, Тхия, прихрамывала на правую ногу и испытывала странную болезненную слабость всей правой части тела, включая лицо.

7. Недолго наблюдая за ними, я интуитивно понял, что надо делать. Море я посоветовал пить много родниковой согретой воды, а Тхие выполнять специальные упражнения, больше спать и два раза в день пить настой чернильного мешка каракатицы и есть бобы.

8. Они строго выполняли мои наказания, и уже по прошествии нескольких дней недуги оставили их, и с этих пор жизнь для меня стала намного тяжелее. Народ, разузнав о моих способностях, потянулся ко мне каждый со своей болезнью, и тогда помимо земледелия и плотничества мне пришлось заниматься ещё и врачеванием.

9. Иногда это повергало меня в уныние, поскольку я пришёл сюда проповедовать людям о Йоре, а вместо этого увяз в житейских делах. Однако это уныние возникло из-за моего заблуждения; Йор же меня наставил: «Если бы ты делал всё это для себя, тогда это было бы неправильно и следовало бы что-то менять, но так как ты совершаешь благодеяния для других и от чистого сердца, то продолжай жить как жил прежде до того момента, пока Я не призову тебя к проповеди».

10. Так я продолжил лечить людей и заниматься житейскими нуждами до тех пор, пока не настало время, когда я должен был обличить всё бесчестие этого города и излить на него свой гнев. Ибо в обществе я начал замечать кое-какую несправедливость.

11. В Ануфе выделялось несколько слоёв населения. Самая невежественная, бессовестная и в то же время во многих делах успешная его часть помимо того, что подчиняла себе остальных, ещё и выставляла своё благополучие и радости окружающим напоказ.

12. Некоторые же представители более низших слоёв населения, с кем судьба обошлась не лучшим образом, смотрели на всё это, и в них волей-неволей рождалось недовольство своей жизнью, зависть и распри с близкими. Больше всех от этого страдали слабые, в чём-то безвольные и безответные люди, которые, глядя на тех, кто выставляет своё счастье напоказ и одновременно помыкает ими, впадали в глубокое уныние и никак не могли выбраться из этого состояния.

13. Целых полгода я пытался объяснить э́то и многое другое жителям Ануфа, но те всегда выставляли меня глупцом и распускали обо мне дурные слухи, и продолжали вести неблагочестивую жизнь.

14. Пару раз мне приходилось наблюдать, как развращённые мужчины и женщины занимаются чуть ли не на виду у всех непристойными вещами. Может быть, ослеплённые своей страстью они не ведали, что творят, но ведь я и был послан сюда для того, чтобы открыть им на всё глаза и объяснить, почему разврат и непристойность – это плохо.

15. Каждое явление, действие зачастую нуждается в подробном исследовании.

16. Не непосредственно страсти плотские являются злом, а явления, которые из них вытекают. Ангел страсти является таким же Божиим Ангелом, как и все остальные, участвующие в сотворении мира и всех его стихий, проявлений и чувств. Однако внешняя привлекательность одних может оставлять в несправедливом осуждении других, ибо выбор своего партнёра человеком осуществляется по лицеприятию. Отсутствие выхода страстной энергии усиливает творческое начало человека, а без творчества невозможно никакое развитие. Ибо Сам Бог называется Творцом, потому что абсолютно непорочен.

17. Вместе с тем возможно представить гармоничный мир, в котором сожительствуют страсти и развитие, отсутствует лицеприятный суд и обида. В таком мире деятельность Ангела страсти явно выражена и не затуманена кознями бесовскими.

18. Я объяснял тем людям, что далеко не у всех горожан всё в порядке в личной жизни и наблюдение за вашей нескромностью может привести некоторых к зависти и обиде, поскольку не все, кто в этом нуждается, счастливы в личной жизни. Однако мои слова и на сей раз оказались неуслышаны.

19. Я призывал людей к тому, чтобы совершая любое действие, они сперва задумывались – не произведут ли они тем самым зла и не причинят ли кому-то боль? Конечно, если наши страсти ни на ком не сказывались бы отрицательно, то не было бы ничего плохого в том, что мы станем пить вино, развлекаться с женщинами, получать от жизни лишь радости и удовольствия, следуя своим желаниям; однако так как всё это порождает другим боль, это является грехом, ведущим к погибели. Занимаясь удовлетворением своих желаний, ты вызываешь у других, не имеющих такой возможности, разочарование и обиду, и при этом тебе самому́ перестаёт хватать сил и времени на добрые дела, на утешение павших духом, на то, чтобы подать кусок хлеба голодному.

20. Когда я пришёл к правителю города Уце́лу и заявил о несправедливости, творящейся в обществе и порождающей скорбь, он сначала спросил моё имя, а затем грозно приказал стражам вывести меня. Я же твердо стоял на своём и продолжал говорить: «Уцел! неужели здесь все настолько слепы?! Это же очевидно, что нехорошо выставлять свои радости и личную жизнь напоказ! Кто-то обладает даром красноречия, богатством и красивыми супругами, а кто-то по неграмотности и двух слов связать не может, кроме хлеба никакой еды не видит и живёт в одиночестве. А теперь вы ещё побуждаете этих людей испытывать разочарование и переживать по этому поводу. Если вы этого не видите, то послушайте меня, ибо я открываю вам глаза!»

21. Уцел с грозным выражением лица выслушал меня, а затем приказал своим стражам поколотить меня, и после того как они исполнили его приказ, он сквозь зубы проговорил: «Ханох! Не забывай своё место и не делай больше мне замечаний, не обвиняй ни в чём придворных! Если я ещё что-либо подобное услышу от тебя, ты легко можешь лишиться жизни!»

22. Почувствовав недоброе, я немного склонил голову перед правителем и дружелюбно произнёс: «Уцел, до сих пор я не обвинял кого-либо из людей в несправедливости, потому что в начале на зло нас подталкивают ду́хи, а уж только потом мы его совершаем. Поэтому я обвинял духов, но если вы не воспримите мои слова, я буду вынужден пойти против вас.

23. Ты видишь, как я склонил перед тобой свою голову и как посчитал себя достойным оказаться побитым? но говорю тебе: если вы продолжите помогать демонам сеять скорби, я стану вашим врагом».

24. «Как ты посмел?!» – грозно воскликнул правитель и приказал побить меня ещё раз, а затем отвести и бросить в ущелье, и облить его стены маслом, чтобы я не мог выбраться…

25. Благодарю Йора за то, что Он не обделил меня ловкостью, и когда меня били, я уворачивался и смягчал удары, а когда меня бросали в узкое ущелье, с обоих сторон заваленное камнями, я сгруппировался, дабы не удариться обо что-либо головой, но вместе с этим расслабился и при падении в мелкую речку отделался лёгкими ушибами и ссадинами.

26. В замкнутом ущелье я провёл почти двое суток, съев за этот период лишь несколько мальков и ящерицу и выпив много прохладной свежей воды. Время от времени я видел в воде отражения стражников. Они наблюдали, не покинул ли я эту холодную тёмную дыру, которая у меня иногда ассоциировалась с загробной пещерой, куда после смерти попадали люди селения, где жил маг Нехор. Такая постоянная слежка выводила меня из себя до такой степени, что мне уже начали сниться эти противные рожи стражей.

27. На третий же день мне наконец-таки посчастливилось увидеть новое лицо. Я спокойно сидел, как всегда погрузившись в свои раздумья, и в какой-то момент неожиданно услышал, как в реку упал камень, и вздрогнул. Посмотрев на воду, я увидел отражение красивой незнакомки, державшей в руке горсть винограда и кусок дыни.

28. Я наклонил голову, протёр на всякий случай глаза и взглянул на поверхность реки ещё раз. К моему удивлению, отражение оказалось подлинным и не превратилось в отражение одного из свирепых толстых стражей. Когда же девушка аккуратно кинула мне вниз кусок дыни, я от удивления воскликнул: «Йор! Разве такое возможно? Я что – умер?»

29. Девушка в этот момент наклонилась и спросила: «С кем это ты разговариваешь?»

30. Я опомнился и, чтобы не показаться странным, прикинулся, что это я ей говорил: «Я спрашиваю, кто ты и как тебя зовут?»

31. – «У меня несколько имён. Как хочешь, так меня и называй. А тебя?» – раздался её мягкий приятный голос.

32. Дабы стражники, если таковые поблизости имелись, не могли услышать наш разговор, я старался отвечать негромко: «Меня зовут Ханохом. Я – сын Иареда, внук Малелеила и потомок Еноса, при ком стали призывать имя Господне». Вид я́дущей виноград девушки ассоциировался у меня с небесной птицей, и поэтому я ещё сказал ей: «Я хочу звать тебя Циппо́рой (Птицей), если, конечно, это имя тебе понравится».

33. – «Красивое имя, – одобрила она прежним приятным голосом, – Я знаю тебя! Ты – пророк и волхв, который пришёл помочь нам, но царь, придворные и некоторые другие жители города невзлюбили тебя».

34. – «Откуда ты знаешь меня?» – поинтересовался я.

35. – «Многие в этих краях слышали имя Еноса – великого патриарха-долгожителя, а пару лет тому назад я узнала, что в наших землях появился человек, которому подчиняется стихия и который умеет изгонять демонов и воскрешать мёртвых. Я так же, как и ты, вижу происходящее в городе зло, и поэтому хочу, чтобы ты пообещал забрать меня отсюда как только выберешься из этой дыры».

36. Такое услышать я не ожидал, но почувствовав, что надо соглашаться, произнёс: «Я сделаю это, Циппора, но только когда эта яма озарится небесным светом». Ни о чём не подозревая, она улыбнулась, однако в дальнейшем моя фраза породит между нами некоторые разногласия. Ибо Циппора восприняла мой ответ дословно и решила, что свет в яме нужен для того, чтобы мне лучше ориентироваться, когда буду выбираться наружу, однако под словом «яма» я подразумевал город, а под «небесным светом» – Духа истины.

37. Когда девушка покинула меня, я оставался сидеть некоторое время в раздумье, а затем в сердце произнёс: «Родитель, я готов идти исполнять Твою волю. О чём бы я ни думал, что бы ни хотел и что бы ни чувствовал, Твоё слово для меня – закон, и оно важнее всего моего человеческого».

38. Помолившись, я ощутил колоссальный прилив сил, и мне удалось выбраться из ущелья. Неподалёку от него я наткнулся на четырёх стражей. Они злобно взглянули в мою сторону, отверзли свои нечестивые уста, обругали меня, а затем напали. Мне пришлось схватиться с ними в нечестном поединке – четверо против одного; однако сам того не ожидая, в конечном счёте мне удалось их одолеть и при этом незаметно скрыться с места побоища.

* * *

39. Вскоре я вышел к людям и в лицах некоторых увидел страх за мою жизнь. Другие же обступили меня и стали кричать: «Он сбежал! Ловите этого негодяя, клевещущего на царя и на нас!» Среди них был и один высокопоставленный человек. Он исподлобья бросил на меня ненавистный взор и сквозь зубы спросил: «Захотел против нас восстание поднять?! Думал, всё тебе с рук сойдёт?»

40. Без капли агрессии в голосе я ответил на это: «Кто вы такие, чтобы против вас поднимать восстание? Вы – всего лишь безвольные фигуры в руках мироправителей тьмы! и потому, если и нужно поднимать восстание, то против них». Несмотря ни на что, мои слова оказались не способны подействовать на яростную толпу, и когда она уже приготовилась к нападению, мне ничего не оставалось, кроме как взмолиться: «Отец! моя воля и жизнь принадлежат Тебе, и я вернулся сюда лишь для того, чтобы Твой Дух не покинул этого места и не оставил этих людей на погибель. Я вернулся, чтобы воевать не на жизнь, а на смерть, но только не с людьми и их царём, а с духами тьмы и их князем».

41. К этому моменту я готовил себя всю жизнь и уже был готов пойти в последний путь, был настроен на мученическую смерть от рук врага. Я просил у Господа смирения, но вместо него Он дал мне ярость. Я не сдержался и, ощутив, как огненные реки растекаются по моим жилам, вслед за молитвой я возвёл руки к небу и стал издавать низкие звуки, помогающие мне взять контроль над энергопотоками сил природы, и в это мгновение раздался гром, и начались сильная буря и землетрясение.

42. Ануф стал рушиться, земля под ногами потрескалась, а в царский дом попала молния. Люди в страхе принялись разбегаться кто куда. Послышались душераздирающие крики. Я же продолжал посылать на город ураган и грозы, не слушая окружающих, пытавшихся мне что-то говорить.

43. И призывал Ангела-Начала Эфелъйя́ра, чтобы моими руками он сотворял ветра и бури на этой земле, дабы вразумить безумствующий народ и напомнить ему имя Господа духов.

44. Через какое-то время я увидел бегущую ко мне в слезах Циппору. Она кричала: «Остановись, пророк! Ты что, с ума сошёл? Зачем губишь все́х, когда виновником несправедливости является наш царь Уцел и его приближенные?!»

45. Я опустил руки и голову и окинул взором руины и лежавших среди них мёртвых людей. Потом ко мне со страхом приблизился какой-то человек. Он встал на колени и дрожащим голосом проговорил: «Прошу, прекрати эту безумную бурю! Ты даже не предоставил нам возможности исправиться, а уже пришёл истреблять нас. За что умерли мои близкие, которые никогда ничего не имели, никого не обижали и всегда пребывали в унынии и печали от тяжёлой судьбы и несправедливости?»

46. Мне стало жаль этого человека и его семью, и я задал ему вопрос: «Если твои близкие пребывали в печали, не лучше ли им сейчас? Неужели ты хочешь вернуть их обратно к унынию?»

47. – «Волхв, я знаю, что тебе открылась мышца Господня и ты говоришь народу правду; но пойми одну простую вещь: мне жаль моих близких! Что мне без них остаётся?»

48. – «И мне вас жаль, – ответил я, – И поэтому я пришёл, чтобы принести не смерть, которую вы стремительно принимаете от злых духов, но жизнь, которую дарит нам Господь».

49. Когда буря утихла, оставшиеся в живых горожане стали в слезах каяться, причитать, просить о помиловании и подобно Циппоре роптать на царя, в своё время не желавшего пресекать несправедливость и недавно выползшего из-под руин дворца. Однако милостью Своей и могуществом Йор отверз мои духовные очи, и я уразумел суть человеческого заблуждения и произнёс: «Виной несправедливости является не только царь, а всё общество. Ведь поставь во главу города любого из вас, и мало что изменится. Какой народ, таков и правитель, ибо если вы сами подчиняетесь несправедливости, то и владычицей вашей является несправедливость».