Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 2

В ночь с 21 на 22 июля при участии советского лидера был окончательно сформирован орган КРН, получивший наименование Польский комитет национального освобождения (ПКНО) и принят его «Манифест к польскому народу». Он был передан по радио и опубликован в газете «Известия» 25 июля. (По традиции пишут, что он был обнародован в Хелме/Холме 22 июля. Но Хелм, по боевым донесениям, был освобожден только к 19 часам 22 июля. Началось наступление в 10:00, бои на улицах города шли весь день.) Новый институт в манифесте был определен как «законный, но временный орган исполнительной власти» для руководства освободительной борьбой народа, для завоевания независимости и восстановления польской государственности. ПКНО заявлял, что берет в свои руки власть на освобожденных территориях. Принятое решение вполне соответствовало позиции Сталина, все еще не ставившего точку в вопросе о власти в Польше и не желавшего излишне обострять отношения с руководителями США и Великобритании, войска которых с 6 июня 1944г. воевали в Европе. 5

Предваряя возможную негативную реакцию союзников на появление ПКНО, Сталин в письме к Черчиллю объяснил, что создается не правительство, а только комитет, который «я не могу считать правительством Польши, но возможно, что в дальнейшем он послужит ядром для образования временного польского правительства из демократических сил». Тем самым Москва давала понять, что признания ПКНО не требуется. ПКНО и не очень беспокоил союзников. Признает это и Э. Дурачинский в своей работе о Сталине/170/. Забеспокоился лишь Черчилль, срочно принявший меры для высылки своего протеже в Москву на переговоры, дескать, Миколайчик стремится к объединению «всех поляков». Сталин согласился, дав понять, что при переговорах речь может идти уже не о всем правительстве («эфемерном, лишенном влияния»), а лишь о его демократических представителях, способных сотрудничать с ПКНО/171/.

В состав ПКНО вошли 15 человек. 10 представителей СПП и Центрального бюро польских коммунистов и 5 представителей КРН. По партийной принадлежности: пять коммунистов, три социалиста, четыре людовца, один деятель демократического направления и два беспартийных. Председателем комитета стал Э. Осубка-Моравский. Его заместителями – В. Василевская и А. Витос, брат лидера Стронництва людового Винценты Витоса. Генерал Роля-Жимерский стал главой ведомства национальной обороны, его заместителем – З. Берлинг. (Западные журналисты зубоскалили, что никто из членов ПКНО никому не известен.) Принятые документы: об образовании ПКНО, его манифест, о принятии верховной власти над Польской армией в СССР и о слиянии Армии людовой и Польской армии в СССР в единое Войско Польское и декрет о назначении ее командующего – все они на первой же сессии КРН в освобожденном Люблине формально были вписаны в постановления КРН и получили статус законов. Отказ от наименования созданного органа правительством определялся несколькими внутри- и внешнеполитическими факторами. НКИД СССР также считал более целесообразным создание комитета по образцу Франции и Югославии. Отказ от слова «правительство» создавал более широкие возможности для ведения переговоров с представителями лондонской эмиграции и демократическими деятелями в стране. Для советского лидера главным тогда было придерживаться принципов по типу самой Антигитлеровской коалиции. В тот же день Ставка Верховного Главнокомандования отдала директиву овладеть городом Люблин не позже 26 – 27 июля, что «настоятельно требует политическая обстановка и интересы демократической Польши». (И психологически важно: в ноябре 1918 г. в Люблине было создано первое правительство независимой Польши, возрожденной после разделов.) Люблин был освобожден 24 июля 1944г. (Это по сводке Совинформбюро. Сталин в письме Черчиллю, дублированном Рузвельту, пишет, что Люблин освобожден 23 июля. По боевым донесениям еще 24-го в городе продолжались уличные бои.) Освобожден был и находившийся недалеко от города лагерь смерти Майданек. Мир конкретно узнал об ужасах гитлеровских лагерей смерти. 31 июля был освобожден Отвоцк и округа, где находились руководители КРН и ППР. 6 7

После образования ПКНО был произведен обмен протокольными документами с НКИД СССР: уведомления об образовании ПКНО, готовности обменяться представителями (25 июля, 1 августа).Было обнародовано заявление об отношении СССР к Польше от 26 июля. В тот же день,26 июля 1944г.,было заключено соглашение об отношениях между советским главнокомандующим и польской администрацией после вступления советских войск на территорию Польши. В нем определялось, что Войско Польское является суверенным национальным формированием и будет «действовать на территории Польши». (Пункт этот был скорректирован. Дивизия им. Костюшки и ряд иных более мелких частей дошли до Берлина и участвовали в его штурме, а части 2-й армии Войска Польского – в освобождении столицы Чехословакии Праги.) В период военных действий польская армия в оперативном отношении будет подчиняться советскому командованию, в вопросах же организации, личного состава и т. д. —главному командованию польских вооруженных сил. Соглашение определяло, что в зоне военных операций верховная власть и ответственность во всех делах, относящихся к ведению войны, сосредоточивается в руках советского главнокомандующего. (В феврале 1945г. зона была определена в 60 – 100 км.) Как только какая-либо часть освобожденной территории перестанет быть зоной непосредственных военных операций, ПКНО полностью возьмет на себя все гражданское управление. Статья 7 касалась принципов юрисдикции на территории Польши. Ее следует привести, поскольку она будет иметь последствия в будущем: польской юрисдикции (кроме польских вооруженных сил) «будет подчиняться также и гражданское население на польской территории, даже в тех случаях, когда это касается преступлений, совершенных против советских войск, за исключением преступлений, совершенных в зоне военных операций, каковые подлежат юрисдикции советского главнокомандующего»/171/.

Соглашение от 26 июля 1944 г. явилось официальным оформлением сложившегося в ходе войны сотрудничества, юридическим оформлением права СССР вести войну с Германией на территории Польши. Оно закрепляло отношения советской стороны с лагерем КРН и предопределило передачу власти в Польше Польскому комитету национального освобождения. Соглашение было аналогом, калькой соглашения СССР с правительством Чехословакии. Сделано это было сознательно (ибо тот текст был одобрен западными союзниками), для того чтобы, по воспоминаниям Осубки, «никто не мог нас обвинить, что мы заключаем соглашение, которое может затруднить признание западными державами ПКНО в качестве временного правительства». Однако чехословацкое соглашение заключалось от имени всех союзников, а польское —только от имени Советского Союза.

По постановлению ГКО предписывалось: «Имея в виду, что вступление советских войск в Польшу диктуется исключительно военной необходимостью и не преследует иных целей, как сломить и ликвидировать продолжающееся сопротивление противника и помочь польскому народу в деле освобождения его родины от немецко-фашистских оккупантов, в районах, занятых Красной армией, советов и иных органов советской власти не создавать и советских порядков не вводить. Исполнению религиозных обрядов не препятствовать, костелов, церквей и молитвенных домов не трогать… Право мобилизации населения, а также все другие права по управлению на территории Польши принадлежат только органам, создаваемым Польским комитетом национального освобождения. Никаких других органов власти, в том числе и органов польского эмигрантского правительства в Лондоне, кроме органов Польского комитета национального освобождения, не признавать, принадлежащая польским гражданам частная собственность, а также их личные и имущественные права находятся под охраной советских военных властей и органов Польского комитета национального освобождения, а также польской армии».

Вторым подписанным межгосударственным соглашением определялась линия границы между СССР и Польшей на основе предложений еще Верховного Совета Антанты 1919 г., получившая условное наименование «линия Керзона» (была сообщена советскому правительству в ноте английского министра иностранных дел Керзона). Восточная Пруссия делилась между СССР и Польшей. Север – Кёнигсберг с округой— отходил Советскому Союзу, остальная территория —Польше, Данциг и территория Вольного города— Польше. При определении государственной границы между Польшей и Германией СССР брал на себя обязательство поддержать требование Польши о прохождении ее по линии рек Одер/Одра и Западная Нейсе/Ныса с оставлением Свинемюнде/Свиноуйсьце и Щецина/Штеттина в составе Польши. Естественно, это соглашение тогда гласности не было предано. Подписано оно было одновременно с соглашением об отношениях ПКНО и советского главнокомандующего, но поскольку стрелка часов перешла число 12, дата под соглашением о границе была поставлена 27 июля. 4 августа Ханеман подписал экономическое соглашение с СССР о поставках товаров в Польшу. (Все документы перепечатаны в книге: Документы и материалы по истории советско-польских отношений. 1944 – 1945гг. – М.,1974.)

После подписания этих документов и прощального банкета члены ПКНО вылетели в Польшу. Известно, что Роля-Жимерский, например, был в Люблине уже 30 июля. С 1 августа Люблин стал местом пребывания ПКНО, по свидетельству Э. Дурачинского, и временной столицей страны. Полноценно функционировать ПКНО и ЦК ППР стали в первой декаде августа.

ПКНО был поставлен в тяжелое положение. Разоренная страна была разделена фронтом 5,5 месяцев на две части. Бои в новых границах в окруженном Вроцлаве продолжались до 6 мая 1945г. Бо́льшая часть государства оставалась во власти нацистов. Сопротивление им приходилось вести в более тяжелых условиях, чем ранее: миллионы солдат вермахта стояли на польской территории. На освобожденных от нацистов районах Польши до Вислы стояли и воевали дивизии Красной армии. Но эти миллионы солдат были гарантами власти ПКНО. Советский Союз передавал власть в районах от Буга до Вислы радикальному меньшинству польского народа —Крайовой раде народовой, выразившей согласие на сотрудничество с СССР и принявшей условия взаимодействия, краеугольными камнями которого были граница по «линии Керзона» и общие геополитические задачи— обеспечение безопасности советского государства и Польши от возможности повторения германского нашествия.

ПКНО с первых же дней начал воплощать в жизнь программу, изложенную в его Манифесте, обнародованном по радио 22 июля, а в СССР опубликованном 25-го в газете «Известия». ПКНО отказал в праве на власть в Польше эмигрантскому правительству— «власти самозваной, несправедливой», которая опиралась на незаконную фашистскую Конституцию 1935 г. и к тому же тормозила борьбу с гитлеровскими оккупантами, и заявил, что от имени КРН «берет в свои руки власть на освобожденных территориях Польши», где «ни минуты не могут действовать какие-либо другие административные органы. Свою власть ПКНО будет осуществлять через рады народовы и своих уполномоченных. Приступая к воссозданию польской государственности, ПКНО провозглашал восстановление всех демократических свобод, равенство всех граждан перед законом без различия расы, вероисповедания и национальности, свободу демократических политических и профессиональных организаций, свободу слова и совести.

Фундаментом государственного строительства были провозглашены основные положения Конституции 1921 г. и система рад народовых. Особое внимание в строительстве государственного аппарата уделялось тем его звеньям, которые определяли и закрепляли победу новой власти— армии, милиции (в которую в основном была преобразована Армия людова), а так же государственной безопасности. Ее основой стал специальный батальон, сформированный при 1-й Польской армии. Основой внешней политики нового государства объявлялся прочный союз и добрососедские отношения с СССР, со всеми своими соседями, с Великобританией, США и другими демократическими странами. КРН и ПКНО признавали, что урегулирование советско-польской границы должно произойти на основе этнографических принципов, а на западе и севере должно последовать возвращение Польше ее исконных земель. Манифест заявлял требование о возмещении ущерба, который оккупанты нанесли стране. Экономические основы государства должны быть созданы путем немедленного проведения аграрной реформы – ликвидации помещичьего землевладения площадью более 50 га и продажей земельных наделов за скорее символическую плату в частную собственность сельскохозяйственным рабочим, мало- и среднеземельным крестьянам. Причем без выкупа земли у помещиков, но с предоставлением им определенного возмещения землей в ином регионе. (Декрет о реформе был опубликован 6 сентября.) Провозглашалась конфискация собственности германского капитала и переход во временное государственное управление крупной промышленности, банков, транспорта, лесов более 25 га и бесхозного имущества. Гарантировалось возвращение захваченной оккупантами средней и мелкой собственности законным владельцам: крестьянам, ремесленникам и торговцам, мелким и средним предпринимателям, церкви. Провозглашались принцип государственной охраны этой собственности и поддержка частной инициативы, свободного предпринимательства, развития товарных отношений.

Важнейшими положениями манифеста были вопросы улучшения условий жизни, подъема материального уровня трудящихся, бесплатного образования до высшей школы включительно, уничтожения грабительских поборов с крестьян, увеличения заработной платы, создания системы социального обеспечения, охраны труда и т. д. Таким образом, главными идеями Манифеста были стремление к улучшению положения широчайших народных масс при сохранении частной собственности на землю и орудия и средства производства; проведение преобразований в интересах большинства народа; слом старой государственной машины под антифашистскими демократическими лозунгами, с учетом программ и требований людовцев, социалистов и буржуазии – той, чьи интересы выражали Стронництво працы и Демократическая партия, буржуазии, в тот момент не имевшей капиталов для столь серьезных вложений в разрушенную экономику. Мыслилась другая, чем в СССР, экономическая и правовая система. Другое было время, и другая страна должна была выйти из разрушительной войны.

Программа ПКНО всполошила «лондонский лагерь». Без промедления из Варшавы Соснковскому полетел доклад командования АК: «Отнять у Советов инициативу проведения в Польше общественных реформ и немедленно осуществить такие правовые мероприятия, которые вселили бы в широкие народные массы сел и городов полное доверие к польским руководящим кадрам… В связи с этим считаю необходимым… немедленное издание руководством страны декретов: а) о перестройке общественного строя Польши, включая безвозмездную земельную реформу крупных хозяйств; б) об обобществлении основных отраслей промышленного производства и создании советов коллективов предприятий; в) о всеобщей доступности образования и социального обеспечения; г) об основах новой избирательной системы в законодательные органы и органы самоуправления». Документ носил дату22июля1944г..

Одной из главных задач новой власти оставалось завершение борьбы за освобождение страны и возвращение западных и северных земель. Во имя выполнения этой задачи был объявлен призыв в армию и началось формирование 2-й армии Войска Польского. Мобилизовано было 110 тыс. призывников. Еще 60 тыс. прибыло с территории западных областей СССР. Строительство Войска Польского происходило с трудностями. За армию шла скрытая и открытая борьба обоих лагерей. По приказу командования АК, ее членам, если они насильно будут призваны в ее ряды, надлежало вести работу по разложению армии. Сражение за армию было одним из направлений борьбы правительственного подполья против власти ПКНО, а с января 1945 г. – Временного правительства. После провала попыток сорвать мобилизацию во 2-ю армию Войска Польского руководство АК поставило перед своими членами задачу идти в армию и вести пропаганду в пользу польского Лондона, подбивать солдат на невыполнение приказов и дезертирство. Дезертирство стало массовым. Генерал Серов, ответственный за спокойствие тылов Красной армии, в середине октября 1944г. доносил Берии, что из Войска Польского за 15 дней дезертировало две тысячи солдат. Оно было как бытовым (отлучались домой на копку картофеля; не хотели воевать, когда война кончается),так и политическим. В истории Войска Польского был факт увода «в лес» офицерами АК целого полка. Правда, разобравшись, большинство солдат вернулось в казармы, но в Народной Польше больше не было полка под «беглым» номером 31. 8

В числе задач перехода к новым условиям жизни в стране была необходимость ликвидации подполья, тайной жизни, вооруженных отрядов и групп. ПКНО предпринял необходимые шаги. Были приняты декреты, запрещавшие деятельность фашистских и военизированных подпольных организаций, в том числе и Армии крайовой. Всем, желающим продолжать борьбу против гитлеровцев, предлагалось вступить в регулярную армию —в Войско Польское. Вступающим гарантировалось сохранение полученных в подполье чинов и званий.

В этом же направлении шли распоряжения советского командования по очищению тыла армии от военных формирований, ей не подчиненных. 1 августа Ставка ВГК направила на четыре фронта, вошедшие в Польшу (1, 2, 3 БФ, 1 УФ), и командованию Войска Польского директиву №220169 о разоружении отрядов Армии крайовой. На следующий день командование 1БФ издало приказ, повторявший суть директивы Ставки и определивший конкретные меры по его выполнению. Причем делались определенные различия между отрядами АК разной политической ориентации, а также «остальными разоружаемыми отрядами»: «В связи с тем, что территория Польши восточнее р. Вислы в большей своей части освобождена от немецких захватчиков и нет необходимости в продолжении боевой работы партизан на этой части территории Польши, Ставка ВГК директивой от 01.08.1944 за №220169 приказала вооруженные отряды Армии крайовой, подчиненные Польскому комитету национального освобождения и желающие продолжать борьбу с немецкими захватчиками, направлять в распоряжение командующего 1-йпольской армии. Партизаны этого рода сдают имеющееся у них старое оружие, чтобы получить новое лучшее вооружение. Ввиду того что вражеская агентура стремится проникнуть в районы боев действующей Красной армии и осесть на территории освобожденной Польши под видом польских отрядов АК, Ставка приказала вооруженные отряды, входящие в состав Армии крайовой или других подобных организаций, несомненно имеющих в своем составе немецких агентов, при обнаружении немедленно разоружать». Офицеров интернировать, рядовых и младший начсостав направлять в запасной батальон 1-йпольской армии»/159;/.

Бескомпромиссность относительно вооруженных групп в тылу фронта диктовалась и тем, что вермахт оставил и продолжал забрасывать в советский тыл свои разведывательные и диверсионные группы, наряженные в советские или АК-овские мундиры. Именно поэтому директива от 1 августа предусматривала тщательную проверку разоружаемых формирований.

На 1БФ политическая сторона вопроса о разоружении АК вызвала беспокойство командования. Начальник политуправления фронта С. Ф. Галаджев 30 июля писал об этом в военный совет фронта, основываясь на примере разоружения 25 июля 1944 г. 27-й дивизии АК в г. Любартове, население которого восторженно встретило Красную армию. Он сообщал, что наибольшим влиянием и популярностью среди местных жителей пользуется АК, «поэтому вопрос о нашем отношении к партизанам Армии крайовой волнует не только самих партизан, но и широкие круги польского населения. При этом наиболее острым является вопрос о разоружении партизанских отрядов Армии крайовой». Очевидно, не зная приказов АК из Лондона и позиции командования АК, Галаджев посчитал, что «это мероприятие вызвало ряд политически вредных толкований среди партизан Армии крайовой и местного населения». Высказывалась такая мысль, что «партизаны других отрядов АК начинают уходить в леса и надо полагать, что своего оружия без боя не отдадут». В 47-й армии также заметили, что несмотря на вроде лояльное отношение, партизаны АК к чему-то готовятся: идет скупка оружия, организуется сбор трофейного и другого вооружения. Накануне прихода Красной армии произведена мобилизация мужчин в отряды. Там также отметили, что «мужчин молодых (здоровых) во всех населенных пунктах очень много». При разоружении сдается непропорционально к численности отрядов мало оружия. Докладная записка военного совета 47-й армии в военный совет 1 БФ продолжала: «Директивой фронта №00/675/оп запрещено вести какие-либо переговоры с этими отрядами и приказано их разоружать. Если армия приступит к их разоружению, возможны серьезные эксцессы, и для этого надо выделять большие силы». Командование армии просило дать немедленные указания военного совета 1 БФ и предлагало «поставить вопрос о ликвидации этих вооруженных сил силами и средствами самих поляков»/159/.

На защиту АК бросились англичане. Ф. Т. Гусев, новый посол СССР в Великобритании, 1 сентября 1944г. сообщил, что Иден 31 августа вручил ему записку «Сообщения, полученные польским правительством относительно мер, направленных советскими властями против польской внутренней армии (т. е. АК – ) и польских административных властей» с протестом против разоружения АК на территории СССР и Польши с 19 июля по 21 августа 1944 г. Она приводит 14 фактов разоружения, в том числе в Бориславе, Дорогобыче, Станиславове и Львове, засчитав их польскими, то ли игнорируя политическую историю 1939 г., то ли написав послание под диктовку польского правительства. А ведь Иден в университете изучал не только географию, но даже русский язык! (Как и персидский, тоже «восточный». ) Впрочем, разоружали все отряды, в том числе советские, оказавшиеся в тылу Красной армии на территории Польши. Разоружались и группы Армии людовой, если они не преобразовывались в гражданскую милицию или органы госбезопасности. Разоружена была и британская военная миссия, сброшенная в конце декабря 1944 г. в Радомском округе, куда перебазировался штаб АК и где она встречалась с Окулицким. Свидетельства о недовольстве бойцов АЛ в связи с разоружением есть в материалах и протоколах ПКНО, Временного правительства и ведомства (министерства) общественной администрации, но оружие они сдали. В. П.

Очистка тыла действующей армии от вооруженных формирований, ей не подчиненных —явление международное и веками наблюдаемое, гаагскими конвенциями разрешенное. На Западе американское и английское командование разоружило более многочисленные французские и итальянские силы сопротивления и относительно немногочисленные, но весьма значительные к численности населения страны— бельгийские, датские и т. д. Но ни у кого это не вызвало такой бурной реакции, как у «лондонского» лагеря. Причиной в Польше было то, что действия по интернированию и разоружению АК объективно и субъективно отвечали интересам КРН и ПКНО, политического соперника Лондона —лагеря антикоммунизма и русофобии, лагеря, который проблемы власти стремился решать не на путях политической борьбы и поиска компромисса, а силой оружия. Так возникла для польской историографии «проблема Армии крайовой».

5.22. Накануне восстания. Положение на советско-германском фронте под Варшавой

В числе сложных военно-политических проблем, сопровождавших вступление Красной армии в Польшу, одной из наиболее острых была проблема отношений советской стороны с польским правительством в эмиграции, а также с подчинявшимся ему «подпольным государством».

Для СССР в его концепции послевоенного мира и создания зоны безопасности от повторения германской агрессии Польше отводилась первостепенная роль, определяемая ее геополитическим положением. Обновленная Польша должна была стать ядром системы государств Центральной Европы, которые, по формулировке августа 1944 г.,шли бы с СССР, а не за СССР против общего (потенциального) агрессора Германии, оказывая друг другу политическую, военную и экономическую помощь. Сталин заявил Миколайчику 9 августа 1944 г., что «советские руководители хотят установить дружбу между польским и советским народами и повернуть в этом смысле историю». Органы же правительства в стране распространяли среди населения слухи, что немцы-угнетатели уходят, а приходят новые угнетатели – русские, что одна оккупация сменяет другую.. После 21 июля их непосредственной целью стал захват власти в столице. Стремление опередить Красную армию с освобождении Варшавы, а ППР и ПКНО с провозглашением своей власти в ней. За пару недель до создания ПКНО Бур сообщал в Лондон, что из-за силы гитлеровцев и насыщения территории немецкими фронтовыми частями вооруженное выступление АК не будет иметь успеха. Но от самой идеи не отказались, и она продолжала дебатироваться в РЕН и делегатуре. В командовании АК царили настроения «в любую минуту готовы к борьбе за Варшаву». Именно эти настроения позволили принять указание шифрограммы Миколайчика от 26 июля о единогласном решении правительства поднять восстание в Варшаве. И ответить именно этими словами. Конкретную дату восстания оставили на усмотрение командования АК. Историки не уверены, что Миколайчик передал решение правительства. Заседание правительства состоялось лишь на следующий день после посылки депеши в Варшаву. Поэтому есть авторы, «подгоняющие» даты. Часть министров впоследствии отрицала, что они согласились на организацию восстания. В частности, против восстания был министр обороны генерал М. Кукель. Никакого единогласия в принятии решения, следовательно, не было. Но Бур получил решение правительства и указание от генерала С. Копаньского, начальника штаба главнокомандующего, и принял его к исполнению/18/. Миколайчик же 26 июля в сопровождении Ромера через Каир и Тегеран вылетел в Москву на переговоры со Сталиным, которые для него выговорил Черчилль. Польскому премьеру нужны были в предстоящих дебатах сильные аргументы. Особенно после опубликованного 25 июля протеста правительства против создания ПКНО, составленного отнюдь не в дипломатических выражениях: «Особы, входящие в состав этого комитета, в основном абсолютно не известны польскому обществу и не представляют никого, кроме немногочисленной и не имеющей значения в обществе коммунистической группы. Это попытка горстки узурпаторов навязать польскому народу политическое руководство, не соответствующее воле огромного его большинства. Народ польский… который в подполье создал полную организацию государственных властей, никогда не подчинится навязанной ему чуждой воле» (obcej woli можно перевести и как «иностранной воли») /172/ /Восстание представлялось сильны аргументом..