Ремейк кошмара

– Не надо. Теперь уже все равно. Да и она права. Ты ангел, а я спятила.

Она положила сверток на барную стойку, а Роман, поглядывая на него, произнес:

– Я сделаю нам по коктейлю.Безалкогольному. Думаю, мы с тобой заслужили, солнышко. А ты живо мыть руки. Ты обещала, что сделаешь это самым тщательным образом!

Юлия отправилась в ванную, не забыв прихватить с собой сверток. Она боялась, что Роман развернет его в ее отсутствие.

А этого Юлия допустить не могла.

Она долго и тщательно, как и обещала, мыла руки, взирая на свое отражение в зеркале. Красивая породистая блондинка, впрочем, блондинка крашеная, у которой были изнуренный вид и темные круги под глазами.

Интересно, а Роман ее ещелюбит?

Она подумала о том, что сама любит его так же, как и в начале их бурного романа, завершившегося всего через три месяца после знакомства свадьбой. И это с учетом того, что она вообще-то готовилась к свадьбе – правда, с совершенно иным человеком!

И только познакомившись с Романом, поняла, что ей нужен именно он, и никто другой. Мама, и так прохладно относившаяся к Игорьку, ее тогдашнему ухажеру и жениху, была на ее стороне. Отец же был явно против, однако в итоге смирился: Юлия обещала ему подарить в самое ближайшее время внуков. А это для отца, основателя и владельца крупной сети магазинов строительных материалов, было более чем весомым доводом.

Да, Романа она любила как в первый день, потому что в нем она нашла того человека, которого искала все эти годы – сама не подозревая, чтоищет. Такое, как выяснилось, тоже время от времени бывает.

А вот теперь она прикладывает все усилия, чтобы разрушить их семейную идиллию. И из любящей жены превратилась в женусумасшедшую.

Но не такую уж и сумасшедшую, раз она сумела найти это. Взгляд Юлии упал на сверток.

Она отыскала то, что было запрятано в дуплоВеликим Белком. Звучало, конечно, абсолютно по-идиотски, но женщина ничуть не сомневалась в правоте своих мыслей.

Подняв глаза, Юлия была готова увидеть у себя за спинойчертову девочку с зашитым ртом и пустыми глазницами, но чертовой девочки нигде не было. Юлия даже специально посмотрела в сторону душевой кабинки – там тоже никто не притаился.

Ну надо же! Не исключено, девочка отступила, поняв, что ее тайна раскрыта. Точнее, не девочка, а вещавший через нее Великий Белк.

Вытерев руки, Юлия взяла сверток и вышла из ванной. На барной стойке уже стояли два коктейля – Роман, в студенческие годы подрабатывавший барменом, мастерски их готовил.

Он протянул Юлии бокал с бледно-фиолетовым содержимым, сам держа в руке ярко-бордовый.

– Ну что же, солнышко, за нас и за наше путешествие по дебрям Подмосковья.

Юлия осушила сразу половину бокала, только сейчас ощутив, до какой степени испытывала жажду.

– Я заказал кое-что в тайском ресторане, должны вот-вот доставить… Или ты хочешь вина, солнышко? Впрочем, доктор сказал, что тебе нельзя…

– Он же шарлатан! – заявила Юлия, и Роман расхохотался:

– Уела меня, солнышко! Ну что, давай посмотрим, что ты там нарыла.

Он кивнул на сверток, который Юлия прижимала к груди.

Женщина положила его на барную стойку, Роман приблизился с ножницами, но Юлия сказала:

– Я сама.

Муж не стал перечить или переубеждать ее, молча подал ножницы, и Юлия перерезала зеленые тесемки, осторожно развернула плотную пластиковую ткань. Наконец она узрела затейливую рукоятку, а затем по гранитной стойке звякнуло что-то металлическое.

Перед ней лежал нож, с длинным, частично покрытым бурыми засохшими пятнами странным лезвием и рукояткой, сделанной из пробкового дерева, с темным металлическим ободком.

Точно такой же нож она видела в своем кошмаре – в ящике на кухне Квазимодо.

– Гм, – произнес после недолгого молчания Роман. – Нож… Правда, какой-то странный…

Он имел в виду загогулину на конце лезвия.

– Думаю, таким удобно извлекать глаз из глазницы… – произнесла медленно Юлия, сама не зная, отчего ей в голову пришла такая ужасная идея.

– Солнышко, – произнес шокированно Роман. – Господи, к чему такие ужасы? О чем это ты?

В самом деле, о чем? Юлия и сама не знала, как не знала и многих вещей, которые, вероятно, раньше были ей известны.

Или нет?

Юлия дотронулась до рукоятки из пробкового дерева, а затем захотела взять нож в руки, но Роман быстро произнес:

– Солнышко, не надо этого делать. Кто знает, быть может, там остались отпечатки пальцев или следы ДНК. Недаром же этот нож был надежно завернут в пластик…

Муж был прав. Юлия отдернула руку. Роман продолжал:

– Сейчас позвоню в полицию. Помнишь, у нас там был знакомый генерал, тот самый, который с отцом твоим на рыбалку ездил?

– Нет! – отрезала Юлия, и муж вздрогнул. Посмотрев на нее, он осторожно произнес:

– Но, солнышко, почему нет? Ведь понятно же, что если кто-то и спрятал нож в… в дупле, то нож имеет отношение к преступлению. Посмотри, лезвие, похоже, все в крови…

Юлия кивнула и ответила:

– Ты прав. Я тоже не думаю, что кто-то будет прятать нож просто так. Наверняка он связан с преступлением. Причем я знаю с каким.Ее убили именно там!

– Да кого, солнышко? – заявил в потрясении Роман, а Юлия ответила:

–Чертову девочку. Ту самую, с косичками, зашитым ртом и пустыми глазницами. Ее убили при помощи этого ножа. И глаза ей извлекли именно им…

Раздался стук. Это Роман со всего размаху поставил свой бокал на барную стойку.

– Солнышко, тебе не надо фантазировать на подобные жуткие темы. Доктор сказал, что…

Юлия закричала:

– Я нефантазирую! Ее убили именно этим ножом! Я сама видела…

Юлия запнулась, тяжело дыша, а муж, подойдя к ней и обняв ее за плечи, прошептал:

– Ну, солнышко, попытайся рассуждать логично. Если девочку убили, как ты утверждаешь, на этой поляне или, скажем, в этой лесополосе, то вряд ли ты могла стать этому свидетелем. Разве ты видела во сне лесополосу? – Юлия отрицательно качнула головой, а муж продолжил: – Вот видишь, солнышко… Эта девочка в самом делечертова, то в ванной тебе является, то в клинике. Ну и сегодня в лесополосе. Но ведь саму лесополосу ты не видела?

Юлия снова отрицательно кивнула, муж поцеловал ее в щеку и сказал:

– Значит, вряд ли можно исходить из того, что ты видела, как ее убивают в лесополосе…

Женщина быстро произнесла:

– А кто сказал, что ее убили именно там? Ее тело там зарыли. Но убили ее вином месте!

Роман вздохнул:

– Солнышко, ты противоречишь самой себе. Тела мы ведь там не нашли…

– Мы и не искали! И его могли оттуда забрать и перезахоронить или вообще уничтожить. Мы нашлиее заколку!

– Солнышко, мы нашликакую-то заколку, что неудивительно, ведь по лесополосе наверняка в самом деле шляются дети или даже взрослые тетеньки, использующие детские заколки. И теряют их там. Всякие грибники, ягодники, влюбленные парочки, просто любители свежего воздуха, собачатники, кошатники, даже бельчатники…

В его голосе сквозил явный сарказм.

– …наконец, наркоманы и бомжи, а в частности,наркоманки и бомжихи! И любой из них, вернее, любая из них могла потерять – и потеряла – заколку!

– Или Великий Белк! – прошептала Юлия и добавила чуть громче – Где заколка, которую я нашла?

Роман ответил:

– Солнышко, я обронил ее, когда мы плутали в темноте по лесополосе…

Юлия, развернувшись так резко, что столкнула свой бокал с коктейлем, пронзительно закричала:

– Как ты мог! Это же улика!

– Солнышко, извини. Я не хотел, так получилось… – принялся оправдываться Роман. – Она выскользнула у меня из кармана, когда я вынимал мобильный, чтобы посветить фонариком…

Юлия продолжала кричать:

– Едем туда обратно, нам надо найти ее!

– Солнышко, не сходи с ума. Я толком и не запомнил, где мы были…

– Я запомнила! Я знаю где! Едем!

– Солнышко, сейчас ночь. Даже если ты поедешь, то не найдешь это место, а если даже и найдешь, как ты намереваешься искать там ночью – этучертову заколку этой чертовой девочки?

Роман был прав – Роман былвсегда прав со своей мужской логикой и железными нервами. Но сейчас Юлии не было до этого дела.

– Где ключи? Дай их мне! Я поеду сама, если ты не хочешь меня сопровождать!

Роман схватил лежавшие на барной стойке ключи и засунул их себе в карман.

– Солнышко, я же сказал – не дури. Если для тебя это так важно, то мы съездим завтра туда снова. Но не сейчас, глубокой ночью! И это обсуждению не подлежит!

Юлия бурно разрыдалась, а в этот момент раздалась мелодичная трель домофона – доставили еду из тайского ресторана.

В кушаньях, которые вообще-то любила, Юлия поковырялась еле-еле. Роман пытался завести с ней разговор, однако она упорно игнорировала все его попытки.

Наконец, когда она не ответила на его очередной вопрос, муж вздохнул и, отбросив палочки, заявил:

– Как знаешь, солнышко, но я умываю руки. Я тоже устал и тоже не всегда хорошо себя чувствую.Особенно с тобой.

И, поднявшись, ушел прочь. Юлия, ощутив жгучую вину, переборола первое желание броситься за мужем и помириться. Или даже попросить у него прощения за свое невыносимое поведение.

Хотя что взять ссумасшедшей женушки.

Впрочем, Роман первым вернулся и, склонившись над Юлией, прижал ее к себе и прошептал:

– Солнышко, я понимаю, что это все… Это все болезнь. И я обещал тебе, что мы поборем ее. Просто мне тоже иногда тяжело…

Юлия, чувствуя, что к глазам подкатывают слезы, сказала:

– Если это твоя манера приносить свои извинения, то знай – я их не принимаю!

Она сама не знала, почему так сказала, не дулась же она на мужа, который потерял эту чертову заколку.

Вернее, заколкучертовой девочки.

Роман, поцеловав ее в висок и ничего не сказав, удалился. Юлия осталась сидеть, ковыряясь в картонной коробочке с остывшей едой.

И зачем она это сделала?

На этот, как и на прочие вопросы у нее ответа не было. Чтобы чем-то занять себя, она взяла лист бумаги и карандашом быстро набросала рисунок потерянной мужем заколки с белочкой – рисование было ее хобби с детства. Да,похоже, правда, белка вышла не веселой, а какой-то угрюмой, даже злобной, но ведь это только рисунок, а ей требовался оригинал!

(Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата…)

Встав и взглянув на нож с пробковой рукояткой, Юлия, стараясь не касаться его, оглянулась в поиске наиболее подходящего места и решила положить его пока что на полку в холодильник.Так улики будут целее.

Романа она обнаружила в ванной – муж, голый по пояс, чистил зубы. Юлияс некоторым страхом посмотрела на душевую кабинку. Ей хотелось помыться, но в голову лезли глупые навязчивые мысли.

Что же поделать, если онасумасшедшая.

Прополоскав рот, супруг приблизился к ней и сказал:

– Солнышко, уже поздно, ты ведь наверняка устала. Пора ложиться спать…

Его рука легла Юлии на талию, но Юлия, отодвинувшись, холодно заявила:

– Не забывай, что мы с тобой еще в ссоре.

Роман, вздохнув и посмотрев на нее, ответил:

– Ну,я-то с тобой нет. Ну, как знаешь, солнышко. Знаешь, иногда мне кажется, что ты не солнышко, а настоящая нейтронная звездочка!

Произнеся это, Роман удалился, а Юлия, оставшись одна, подумала о том, что обижать мужа не следовало – он был единственным родным для нее человеком. В особенности теперь, после смерти родителей.

И после ее знакомства сВеликим Белком.

Принимая контрастный душ, Юлия думала, что мужу с ней наверняка нелегко. Впрочем, она бы хотела, чтобы Роману с ней было крайне легко, но как-то не выходило.

И она знала, что было тому виной:ее болезнь.

Смывая с себя пену, Юлия повернула голову – и через стенки кабинки увидела в затянутой паром ванной фигуру.

И это был не муж.

– Ты снова здесь? – произнесла зло Юлия, рывком выключая воду, однако не решаясь выйти из кабинки. – Чего ты меня преследуешь? Что ты хочешь?

Интересно, а она на полном серьезе ожидала, чточертова девочка даст ей ответ? Наверное, было бы неплохо.

Наконец Юлия с грохотом распахнула кабинку, шагнула на мягкий коврик – и поняла, что находится в ванной комнате одна.

Галлюцинация исчезла – или исчезлачертова девочка, которая только что была здесь?

Когда Юлия прошла в спальню, то увидела, что муж спит – при включенном свете, с мобильным телефоном в руках. Испытав внезапный прилив нежности к супругу, она вынула у него мобильный и поцеловала Романа. Тот заворочался во сне.

Юлия быстро нырнула к нему под одеяло и крепко прижалась. Она никогда не боялась темноты –до последнего времени. Ей все чудилось, что на пороге маячит фигура чертовой девочки, и чтобы не видеть ее, Юлия закрыла глаза и повернулась на бок.

Она бы все отдала сейчас за то, чтобы снова оказаться в…

В своем кошмаре!

В этом мрачном гротескном мире, населенном опасными, внушающими трепет креатурами. Юлия не могла сказать, отчего ее так тянуло в это унылое место.

Хотя могла. Она не сомневалась, что разгадка таится именно там, в ее повторяющемся кошмаре.

Только вот разгадкачего?

Об этом она не имела ни малейшего представления. Юлия ворочалась с боку на бок, стараясь ни о чем не думать, чтобы сон шел быстрее, однако именно по этой причине в голову лезла всякая всячина.

Она несколько раз вставала, прошлась на кухню, где из холодильника налила себе молока. Нож с затейливым лезвием и пробковой рукояткой по-прежнему покоился там, куда она его положила.

Впрочем, утащить его могла толькочертова девочка.

Затем последовали бессонные минуты в постели, которые складывались в часы. Юлия чувствовала себя разбитой и усталой, но сон никак не шел. Зато муж дрых без задних ног, и женщина испытывала внезапное возмущение, хотя тотчас стала корить себя за это.

Роман ведь не виноват, что у него здоровый сон и что он в отличие от неене псих. Неужели она обиделась на него из-за этого?

Юлия сама не помнила, как заснула, и произошло это тогда, когда ранний серый летний рассвет вставал над Москвой. Проснулась она оттого, что кто-то целовал ее в нос.

– Солнышко, доброе утро… Извини, что разбудил, но ты выглядела такой уморительной и соблазнительной во сне, что я не мог сдержаться…

Юлия ощутила головную боль и поняла, что хоть и прикорнула, в свой кошмар она не погрузилась. Или элементарно не помнила этого – как в последние дни, недели и, вероятно, дажемесяцы не помнила многого, что с ней происходило.

– Как тебе спалось? – произнес муж, снова ее целуя, а Юлия, грубо, дажечересчур грубо, оттолкнув его, произнесла:

– Отвратительно! Всю ночь не могла заснуть, а когда заснула, меня разбудил ты!

На лицо мужа набежала легкая тучка, Юлия прикусила язычок. И опять она сказала не то, что следовало.

– Извини, солнышко… – покладисто проговорил муж. – Ты ведь хочешь кофе? Как обычно, с большим количеством молока? Я сейчас приготовлю…

Выпрыгнув из кровати, Роман босиком вышел из спальни, а Юлия, провожая его взглядом, подумала, что все же она самая настоящаяведьма. Пилит и обижает своего замечательного мужа, и все за что? Вот именно, ни за что!

Похоже, ей следовало перед Романом извиниться. Юлия дала себе слово, что именно с этого и начнет, когда он через несколько минут вернется в спальню с кофе.

А что будетпосле того, как они выпьют кофе?

Улыбнувшись своим эротическим мыслям, Юлия взбила подушку, прислонилась к ней спиной и стала ждать Романа, автоматически набрасывая на листке карандашом портрет любимого мужа. Тот, полуобнаженный, появился с подносом, на котором стояли две чашки – большая, дымящаяся, со столь любимым Юлией кофе с молоком, и крошечная, с эспрессо для самого себя.

– Ну, за нас, солнышко! – произнес муж, подавая ей чашку.

Юлия отхлебнула кофе, который супруг готовил превосходно – сказывались навыки бармена.

А после кофе Роман, поцеловав жену, произнес:

– Оставайся в кровати и никуда не убегай! Потому что нас еще ждет десерт…

Он вышел в смежную ванную, а Юлия вдруг вспомнила, что вообще-то хотела начать утро с извинений, однако успела забыть об этом, наслаждаясь кофе. Но говорить мужу, какая она дура, непосредственно до восхитительного утреннего секса было как-то не с руки.

Юлия потянулась и вдруг ощутила, что ее неудержимо клонит в сон. И почему бессонница отступила в самыйнеподходящий момент?

Дав себе слово, что она только закроет глаза и тотчас откроет их, Юлия так и сделала. И убедила себя в том, что умеет управлять собственной сонливостью. Роман должен был вот-вот вернуться, и вряд ли он так сильно обрадуется, если найдет спящую супругу.

Юлия снова закрыла глаза и снова их открыла. Нет, ей требуется еще кофе, наверное, даже и без молока, чтобы не заснуть.

Но она и не заснет, потому что она не собирается становиться рабыней собственного организма.

И собственной болезни.

Желая это доказать самой себе, Юлия закрыла глаза – и, торжествующе улыбаясь, открыла их. Вот и все, она обдурила всех этих Морфеев-Бореев-Энеев, которые пытаются заставить ее заснуть…

Бункер

…И вдруг поняла, что находится в той самой камере, мрачной и страшной, где уже была. Юлия поднялась на ноги – так и есть, она вернулась в свой сон.

В свой кошмар.

Вернее, в свой собственныйбункер.

Забавно, что теперь она уже знала, что это сон. Потому что до этого считала, что это и есть реальность.

Юлия дотронулась до бетонных стен и, сделав шаг, наступила на что-то мягкое. Похоже, это былматрас. Тот самый, принесенный ей Квазимодо в качестве благодарности за то, что она спасла ему жизнь.

Но если это сон, то уж слишком похожий на действительность. Обычно во сне все перепутано, все меняется, плавно переходя из одного в другое.

Все было, как и в последний раз, когда она… когда она побывала здесь. Если во сне можно, конечно, побывать.

Вкошмарном сне.

Юлия вдруг поняла, что в этот раз находится не в полной темноте, потому что из-под двери камеры пробивалась полоска мертвенного света.

Юлия осторожно приблизилась к двери и поняла, что та стоитнезакрытой. Юлия толкнула ее и вышла в коридор.

Там ничего не изменилось, коридор был таким же, как и раньше, простиравшимся от ее камеры в двух направлениях. Под потолком гудела, мигая, неисправная неоновая лампа.

Юлия заметила, что с обратной стороны двери ее камеры торчит связка ключей. Значит, Квазимодо должен быть где-то поблизости.

Юлия прикоснулась к связке ключей – они были металлические, холодные. Не без труда вытащив их из замочной скважины, женщина подошла к соседней камере. А затем распахнула оконце, закрытое на засов.

– Здесь есть кто-нибудь? – спросила она, однако ей никто не ответил. Сколько она ни всматривалась во тьму камеры, разглядеть ничего не получалось.

Она проделала подобные манипуляции и с другими камерами – и убедилась, что они были пусты. Выходило, что единственной пленницей в этом странном бункере была она сама.

Ну, не считая Квазимодо.

Где тот был, она не знала, потому что не слышалось ни его шаркающих шагов, ни астматического дыхания. Все еще сжимая ключи, Юлия прошествовала на кухню – но и там никого не было.

Однако она сразу поняла, что что-то там изменилось. Потому что сбоку больше не было решетки, которая вела к камере счертовой девочкой.

На том месте, где раньше были решетка и коридор, теперь находилась ровная бетонная стена. Юлия дотронулась до нее, пытаясь понять, когда же они успели сделать ее. И улыбнулась своей мысли –она же находится во сне!

Но сон или не сон, она хотела знать, что стало с решеткой. И с камерой, в которой находилась чертова девочка. И, не исключено, с самой чертовой девочкой.

Которая одновременно была Великим Белком.

Юлия отметила, что над мойкой больше не было гвоздика, на котором бы висел ключ на зеленой тесемочке. Вполне разумно: потому что если исчезла дверь, то исчез и ключ. Юлия подошла к ящику, в котором лежала кухонная утварь,в том числе и нож со странным изогнутым лезвием и пробковой ручкой, рванула его на себя – и убедилась, что ящик пуст.

Ей показалось, что в глубине коридора слышатся шаги. Юлия быстро вывернула из-за угла, ожидая увидеть Квазимодо, однако там никого не было. Только одиноко мерцала, щелкая, неоновая лампа.

И невесть каким образом на бетонном полу возникли следы… Следы, больше похожие на то, что кто-то только что волочил по полу окровавленное тело.

Хотя если бы это было так, то она бы непременно услышала. И Юлия снова подумала, что во сне может быть все, что угодно.

А вдруг это вовсе и не сон?

Эту странную мысль она отбросила, потому что завидела на бетонном полу то, что, собственно, и ожидала там увидеть.

Это была детская заколка с белочкой.

Та самая, которую она нашла в земле на заброшенной поляне в подмосковной лесополосе. Видимо,не такой уж и заброшенной, если там имелась подготовленная могила, рядом в земле находилась заколка, а в дупле дуба нож.

Юлия подняла заколку, покрутила в руках и убедилась в том, что это была та самая. Нет, не похожая и даже не идентичная, ата же самая. Только вот как она сюда попала, она ведь осталась в лесополосе в Подмосковье?

И Юлия снова подумала, что это сон.

А потом, всмотревшись, поняла, что коридор выглядит в этот раз как-то иначе. Она двинулась в противоположную сторону – и, к своему ужасу, обнаружила в конце коридораметаллическую решетку.

Ту самую, которая в последний раз была наином конце коридора, подле кухни. И где раньше была внезапно исчезнувшая деревянная дверь.

Решетка была заперта, и нигде не было видно ключа на зеленой тесемочке. А связка ключей, которую Юлия держала в руках, куда-то исчезла. То ли она оставила ее на кухне, то ли отложила в сторону…

То ли она просто исчезла. Что же, ведь этосон…

Под ее босой ногой что-то звякнуло. Юлия нагнулась и увиделаключ на зеленой тесемке. Подняв его, она вставила его в металлическую решетку. Та беззвучно открылась.

И снова перед ней расстилался коридор, по которому она уже путешествовала. Он вывел ее к знакомой черной двери с черным фонарем.

Подойдя к ней, Юлия сунула ключ в замочную скважину. И вдруг поняла – дверь была открыта, снова приглашая ее войти в камеру. Юлия, поколебавшись, все же шагнула вперед, готовая в любой момент отпрыгнуть в сторону, потому что ждала нападения чертовой девочки.

Однако в камере никого не было – в том числе и за дверью, где в последний раз притаиласьчертова девочка. Юлия снова осмотрелась, и вдруг в тот момент, когда она находилась к двери спиной, та со всей силы захлопнулась.

Юлия бросилась к ней и поняла, что внутри не было ручек. Она принялась стучать, пыталась ногтями поддеть дверь, но та не поддавалась.

И услышала явный звук поворачиваемого в замке ключа.Кто-то закрыл ее снаружи.

Юлия не сомневалась, что это былВеликий Белк.

А вот куда делся ключ, который у нее был? Ну конечно, она беспечно оставила его торчать с обратной стороны, нимало об этом не заботясь. Потому что ведь это всего лишьсон…

Она навалилась на стену, раздался странный звук, и задняя часть стены камеры вдруг стала отходить в сторону. Обнажился проход куда-то вглубь. Юлия, твердя про себя, что это всего лишь сон, шагнула в бетонный коридор.

И оказалась в комнате без окон, в которой уже до этого была. Как и прошлый раз, посредине комнаты стоял стол, а на нем что-то покоилось – что-то, накрытое пластиком.

И Юлия в этот раз даже знала что. Точнее,кто. Это была чертова девочка.

Поэтому когда та вдруг резко села на столе, то Юлия даже не испугалась. Однако пластик все еще прикрывал ее лицо и тело, что с точки зрения силы притяжения было весьма странно.

Но ведь этосон…

– Иди ко мне! – произнесла, не раскрывая зашитого рта,чертова девочка с заколкой-белочкой, вытягивая к ней руки. Юлия до сих пор не видела ее лица и вдруг отчего-то поняла, что это никакая не девочка, к тому же чертова, а сам Великий Белк.

Он пришел за ней. Чтобы забрать ее.И съесть. Так же как он поедал и всех других.

– Иди ко мне, Юлюсик! Иди ко мне…

Девочка тянула к ней руки, и Юлия внезапно поняла, что это не руки десятилетней девочки, ажуткого монстра из преисподней, волосатые и когтистые. Она закричала, повернулась, желая бежать прочь, однако вместо двери перед ней была гладкая бетонная стена.