Вопреки разуму

–Бабушка, – Юля рванулась к Екатерине Константиновне, но Вика остановила ее.

–Юля, я тебе сказала, собирайся! – грозно прикрикнула Вика на дочь.

Юля взмахнула руками и замерла, ища поддержки у бабушки, жалея ее взглядом.

–Собирайся, – через силу улыбнулась Екатерина Константиновна.

Юля скрылась в своей комнате, потом вернулась одетая. За это время Вика с Екатериной Константиновной не произнесли ни слова.

–До свидания, бабушка, – помахала на прощание Юля.

–Спокойной ночи, – сухо пожелала Вика Екатерине Константиновне.

–И все– таки, Вика, ты не справедлива ко мне, – выдавила Екатерина Константиновна.

Вика проигнорировала ее слова, она подхватила Юлю за руки и потащила к выходу.

Екатерина Константиновна видела из окна, как машина Вики увозила Юлю. Она отошла от окна и в следующую минуту свалилась на пол, держась за сердце. На звук падающего тела прибежала Надя и нашла Екатерину Константиновну без сознания.

***

–Мама, почему ты забрала меня от бабушки? – сидя в машине, спросила Юля.

Вика со злостью хлопнула по рулю ладонями.

–Запомни меня дочка, что бабушка у тебя только одна – Полина Михайловна. Это понятно?!

–А папина мама? – растеряно сказала девочка. В свои неполные шесть лет, она не понимала взрослых игр и недоговоренностей.

–Слушай, неужели тебе не понятно,– Вика резко затормозила и повернулась к дочери. Юля испуганно смотрела на мать. – У тебя только одна бабушка – Полина Михайловна.– Вика взяла дочь за подбородок и заставила ее смотреть ей в глаза. – Запомнила?

Юля часто закивала, не зная чего ждать от матери.

–Запомни это на всю жизнь, – уже более миролюбиво сказала Вика и нажала на газ.

***

Максим долго ждал Вику недалеко от ее дома. В прошлый раз она исчезла так стремительно, что он не успел ее остановить. Впрочем, тогда он растерялся. Появление Вики в его офисе было неожиданностью. С тех пор Макс потерял покой, она снилась ему ночами, постоянно не выходила из головы. Он думал только о Вике.

Вика припарковалась около подъезда и вывела из машины девочку. Дочка, понял Макс. Ее и Ярослава. Ревность поднялась из глубины души. Он и не думал, что девочка такая взрослая. Наверное, родилась после того, как они расстались тогда с Викой. Не растерялась Вика.

Вика с девочкой скрылись в доме. Он не осмелился подойти к ней вместе с дочерью.

На следующее утро он снова остановился недалеко от ее дома. Сидел в машине, пока не появилась она. Вика ровно вела машину. Странный она человек, даже после аварии не отказалась от вождения за рулем.

Максим вывернул вслед за Викой, посигналил. Вика заметила его в машине. Она остановилась, но долго не выходила из авто. Ждала, думала.

–Вика! – Макс стоял рядом с дверью и ждал.

Она играючи опустила стекло в своей машине.

–Да, Максим! – она надменно смотрела на него.

–Привет, – выдохнул он.

–Здравствуй, Макс, – усмехнулась Вика.

–Вика, – Макс открыл дверцу машины и вытащил ее.– Вика, я скучал по тебе все эти годы, я больше не могу! Я думаю о тебе с того дня, как ты появилась у меня в офисе.

Она расхохоталась.

–А я без тебя могу! Понимаешь, могу. Спокойно сплю, играю с дочерью. Живу одним словом! – она с вызовом смотрела ему в глаза. – Могу, Макс! Без тебя могу!

Она была такой красивой, когда кидала ему эти слова в лицо. Решительной, самоуверенной. Нисколько не изменилась за эти годы. Макс не выдержал, наклонился и поцеловал Вику в губы. Она ответила на поцелуй. Потом посмотрела на него.

–Что, Макс, думал, я растаю? – онам улыбалась уголками губ.

–Почему только я тебя люблю?– вздохнул он.

–Когда-то я хотела стать твоей женой, – Вика скривила губы, – но ты не захотел, ты выбрал ее. Желаю удачи, Макс!– она хотела прыгнуть в машину, но он схватил ее.

–Не отпущу, – он начал ее целовать, покрывая поцелуями лицо, шею, руки. – Любимая моя, не отпущу. Навсегда останусь с тобой. Не могу больше без тебя!

Вика снова поверила ему и позволила сесть в его машину. И снова они были вместе.

***

Эдик догнал отца около машины. Он выскочил из квартиры сразу за Максом.

–Подожди, отец, – строго сказал сын, придерживая дверь внедорожника.

Максим повернулся к сыну. За этот год Эдик раздался в плечах. Заметно вырос, окреп.

–Слушаю, тебя, Эдик, – Максим улыбнулся сыну.

–Я видел вас с Викой, – в лоб произнес Эдик. Он не помнил многих друзей и знакомых родителей. Но Вика. Это лицо запомнилось ему навсегда.

–И что? – Максим разозлился на Эдика.

–Я не дам тебе обижать маму! – сын расправил плечи и навис над отцом. Лицо Эдика горело огнем мести, решимостью. – Уходи к ней! Мы без тебя обойдемся! – он не кричал, как мальчишки в его возрасте. Он говорил твердо, отрывисто, четко. Без страха, без истерик.

–Вот как? – Максим с интересом смотрел на него. Он улыбнулся.– Обойдетесь без меня?! Это ты про себя подумал? А мама, Света? – Максим вздохнул.

–А так лучше?! – Эдик сжал кулаки.– Уходи от нас!

–Если бы, Эдик, все было бы так просто, – он смотрел поверх головы сына.

–Обидишь маму, я за себя не ручаюсь! – пообещал Эдик и схватил отца за грудки рубахи.

Максим посмотрел на кулаки сына и рассмеялся.

–Да отпусти ты! Без тебя разберусь. Защитник!

–Я тебе сказал, отец! – Эдик злой походкой пошел от отца, ни разу не оглянувшись.

***

Максим любил Эдика. По-своему. Он до малейшей детали помнил, как этот малыш появился в его доме. Именно тогда Максим понял, какой необычный человек Нина, и как ему повезло.

Макс уже собирался жениться на Нине. Родителям она понравилась сразу, они надеялись, что Максим успокоится, остепенится, когда появилась его малознакомая подружка. Которая заявила, что у него родился сын.

Это был обычный день, обычное утро. В дверь настойчиво позвонили. Максим открыл дверь. На пороге стояла давняя подруга Макса.

–Привет,– в первую минуту Макс оторопел.

–Здравствуй, Макс,– сказала она. Девушка бесцеремонно ввалилась в квартиру. В руках она держала сверток.

–Максим, кто там?– громко из глубины квартиры спросила мать Максима, которая помогала им с Ниной готовиться к свадьбе.

Максим молчал. Заинтересованная молчанием сына Алла Геннадьевна вышла к двери. Перед нею предстала незнакомая девушка. Довольно симпатичная, но в ее лице она почувствовала скрытую угрозу.

– Вы кто? – поинтересовалась Алла Геннадьевна, с интересом посматривая на незнакомую девушку.

–Я мама вашего внука,– девушка нагло посмотрела на женщину.

–Кого?– в один голос спросили Алла Геннадьевна и Макс. Лицо матери Макса вытянулось.

–Твоего сына,– повторила девушка.

–Доигрался?– едко спросила мать.

Максим посмотрел в дверной проем, ведущий в комнату. Там стояла Нина и молча наблюдала за происходящим. Железные нервы у девушки. Еще тогда подумала Алла Геннадьевна.

–Тут что, ребенок? – Макс в недоумении показал на сверток. Это нельзя было даже назвать пеленками. Старые, изношенные тряпки, которые застираны почти до дыр.

–Твой ребенок, Макс,– пояснила незнакомка.

–Вы проходите,– наконец сказала Нина.

Максим с Аллой Геннадьевной недоуменно посмотрели на Нину. Но повиновались ей. Алла Геннадьевна закрыла за девушкой дверь. Она чувствовала, как в ней все больше нарастает раздражение сыном. Она почему-то всегда чувствовала, что рано или поздно этим все закончится. Придет какая-нибудь нахалка и заставит его на ней жениться. Ведь бросит его Нина, уйдет, с тревогой подумала Алла Геннадьевна.

Девушка прошла в зал и положила на диван сверток. Малыш оказался развернутым. Он тихо лежал, смотрел на них, не издавая ни звука. Такой же светловолосый, как Максим.

–Нет, он не может быть моим сыном! – наконец опомнился Максим. Он смотрел на мальчика и все больше приходил к выводу, что этот малыш не может быть его сыном.– Мы не виделись с тобою почти год!

–Я только что из роддома!– Девушка с ненавистью смотрела на Максима. – Если ты не веришь, что это твой ребенок, я согласна на экспертизу! Макс – это твой ребенок.

–А о чем вы думали раньше?! – раздраженно спросила Алла Геннадьевна.– Мы бы вам денег дали.

–Я хотела его!– девушка опустилась на диван рядом с крохотным мальчиком и заплакала,– а сейчас я не хочу его. У меня нет мужа, нет работы. Я хочу начать все сначала!– она горько плакала.

–Детсад какой-то,– зло прошипела Алла Геннадьевна,– Максим, где ты их только подбираешь?!

–Такой хороший,– Нина склонилась над мальчиком и улыбнулась.– Как его зовут?

–Эдик,– сквозь всхлипывания произнесла незнакомка.

–Ну и имечко,– не удержался Максим.

Эдик захныкал. Никто не кинулся к малышу. Нина обвела всех взглядом. Алла Геннадьевна сверлила глазами незнакомую девушку, Максим стоял так, что казалось, что еще чуть-чуть, и он схватится за голову, а девушка плакала. Она не чувствовала себя с ребенком единым целым.

–Можно? – Нина протянула руки к мальчику и взяла его на руки. Эдик сразу замолчал. Он не умел еще даже голову держать. По телу Нины прокатился комок нежности.

– Итак, чего вы хотите? – спросила Алла Геннадьевна.

–Заберите его,– тихо попросила девушка.

Нина обернулась на девушку. Она попыталась поставить себя на ее место. Нет, она никогда так не сможет поступить. Но Эдик, он был таким беззащитным, милым. Очень напоминал Макса. Она почувствовала, что этот мальчик, точно сын Максима. Такой несчастный.

–Нет, ну какая нахалка,– удивилась Алла Геннадьевна.

Максим смотрел на маленького мальчика и испытывал к нему только жалость.

–Я не уверен, что это мой сын,– сказал Максим.

–Да делайте же экспертизу, если не веришь! – Девушка соскочила с дивана. – Беременность испортила мою фигуру! Я чуть с ума не сошла за эти месяцы! Токсикоз, головокружения, а ты жил, как ни в чем не бывало.

–Так, все! Никаких истерик! Только ДНК! – как приговор вынесла Алла Геннадьевна. – Мы дадим вам денег и, пожалуйста, уходите!

–А Эдик?! – спросила Нина. – Вы отдадите ему ей? Он же ей не нужен!

Максим стоял в нерешительности.

Решила все Алла Геннадьевна.

–Все это время мальчик был с мамой. Так что побудет еще. Максим, дай девушке денег.

–Ее зовут Олеся. – Максим достал девушке приличную сумму.– Я тебя прошу заботиться о нем. Купи ему, наконец, приличную одежду.

Девушка поднялась, небрежно взяла мальчика. Сердце Нины екнуло.

Максим проводил девушку и вернулся.

–Алла Геннадьевна, ну почему вы отдали его ей? – Нина спорила, она раскраснелась, а в глазах была такая жалость и сострадание.

–Нина, Ниночка, да я не уверена, что этот мальчик мой внук! – простонала Алла Геннадьевна. – Дай Бог, чтобы эта девица больше никогда не приходила!

Нина отвернулась, показывая, что она не согласна.

Девушка вернулась. ДНК подтвердило, что Максим – отец Эдика.

***

-Где Вика?! – Ярослав раздраженно смотрел на часы. Он собирался ехать к Екатерине Константиновне в больницу. Мать просила, чтобы Вика приехала к ней в больницу, а жена исчезала из дома в неизвестном направлении и все не находила времени приехать к свекрови в больницу. А Екатерина Константиновна просила каждый день, спрашивала. Заглядывая ему в глаза. От этого взгляда было больно, тяжело.

Александр Иванович строго смотрел на Ярослава.

–Ты узнал, где моя жена? – громогласно спросил тот.

–Похоже, все то, же самое.

Ярослав остановился рядом с начальником службы безопасности.

–Она с Максом? – сухо спросил он. Догадывался сам.

Александр Иванович кивнул.

–Тварь! – смачно проговорил Ярослав, желваки заходили по лицу. Он вышел во двор, где в машине его ждала Юля. Сел и шофер повез их к Екатерине Константиновне в больницу.

***

Это была самая счастливая неделя в жизни Вики. Она любила и знала об этом. Не обманывала сама себя. Тем прекраснее была каждая новая встреча. Мучительной, болезненной, но настоящей. Она не играла. Она жила, полностью отдаваясь своим чувствам.

Каждую свободную минутку, Вика бежала к нему. Ей было безразлично, что происходит вокруг. Екатерина Константиновна болеет? Но ведь все болеют в ее возрасте. Она не могла навестить свекровь, которая лежала в больнице. Вика погрязла в собственных чувствах, поражаясь, что может так любить. И во-вторых, она не простила Екатерине Константиновне Юльку.

Вика легкой, летящей походкой прошла в квартиру. Максим уже был на месте. Он курил и выпускал дым в форточку. Медленно, задумчиво.

–Макс! – Вика положила ему на плечи со спины руки.

Он повернулся и взял ее руки в свои, нежно улыбнулся, поцеловал ладони и замер, рассматривая ее лицо. Потом прижал к себе. Так и простояли несколько минут.

–Макс, что с тобой? – с тревогой спросила Вика.

–Просто думаю, как поздно мы с тобой встретились.

Вика улыбнулась.

–Мы встретились с тобой давно. Это было до того, как ты женился на Нине.

–Но поздно поняли, что созданы друг для друга, – ветер с шумом осени врывался в открытую форточку.

–Макс, я тебя не понимаю, – насторожилась Вика, она откинула со лба челку и посмотрела ему в глаза.

–И тогда у тебя были совсем другие ценности. Как, впрочем, и у меня.

–Ты был неисправимым бабником, – съязвила Вика.

–А ты меркантильной до мозга костей.

–Макс! – Она хмыкнула.– К чему этот разговор?

Он молчал, по его лицу промелькнула тень. Закурил сигарету.

–Вик, нам надо расстаться. Я больше так не могу. Эдька все знает. Нехорошо мне. Прости!

Вика отстранилась, повернулась и пошла одеваться. Он стоял, отвернувшись к окну, и медленно курил сигарету. Она хлопнула дверью и вышла из квартиры. Его челюсти сжались до боли, он зажмурил глаза, чтобы не видеть, как Вика выходит из подъезда и красиво садится в машину. Грациозность была ее врожденной чертой характера.

Вика нажала на газ, и машина резко сорвалась с места.

***

Ярослав с Юлей вошли в просторную, светлую палату. Он вел девочку за руку. Екатерина Константиновна выглядела удручающе, еще хуже, чем вчера. Она худела на глазах, ее глаза ввалились, скулы обозначились еще сильнее, лицо теряло упругость, приобретая все больше морщинок, которые все сильнее изрезали лицо, оно становилось земляничного цвета. В руку Екатерины Константиновны была поставлена капельница, капля за каплей она стекала по прозрачной трубочке и терялась в ее тонких венах. При виде Ярослава с Юлей она постаралась улыбнуться. Екатерина Константиновна стеснялась своего состояния.

– Привет, бабушка,– сказала Юля. В глазах девочки застыл страх и слезы.

Екатерина Константиновна вновь умилилась Юлечке. Такая красивая! Светлые волосы Юли были перетянуты резинкой и собраны в хвост. Серые глазки пытливо и с жалостью смотрят на нее. Кто бы мог подумать, что именно эта девочка станет для нее такой родной! В ее глазах нет ни тени насмешки, она смотрит серьезно, как Ярослав, а вовсе не Вика. Екатерине Константиновне захотелось расплакаться.

–Здравствуй, мама, – Ярослав держится молодцом, и все равно очень плохо скрывает жалость в глазах. Он присел рядом с Екатериной Константиновной, нежно погладил руку матери.

–Здравствуйте, мои родные,– она с трудом произнесла эти слова. От жалости к сыну и внучке у нее вновь заныло сердце. Ей так хотелось их прижать и выздороветь, а потом пойти домой. К черту все, Вику, ненависть к ней. Жизнь прекрасна и так. – Вика не пришла?

–Нет,– Ярослав постарался спрятать от матери глаза.

–Где же она? – тихо спросила Екатерина Константиновна.

Ярослав молчал. Юлечка прикоснулась к бабушке. Екатерина Константиновна заметила, как неловко она себя чувствует. Все правильно, Вика ей самый родной человек, ее частичка. Переживает, наверное, за свою мать. Но ведь и она, Екатерина Константиновна ей не чужая. Она приросла к этой девочке, искала в ней свое отражение, отражение своего сына. Нет, Юлечка была их девочкой. Их.

–Бабушка, ты не нервничай, не переживай, тебе нельзя,– Юля присела на стульчик, почти рядом, нежно поправила одеяло.– Ты нам здоровая нужна! – Юля говорила тихо, в горле у нее застрял комок горечи. Каким-то детским чутьем, она чувствовала, что бабушка умирает. Это была первая в ее жизни потеря, наступление которой невозможно было отвратить.

–Я не волнуюсь,– через силу сказала Екатерина Константиновна. Встречи с родными причиняли ей боль.– Конечно, я старая. Старуха, но неужели она не могла ко мне придти?! У Вики такие важные дела?! – Белая просторная, чистая палата давила на нее. Бережный уход чужих людей тяготил ее. Быть может, перед самым концом жизни, она хотела с ней поговорить, попросить прощение и простить. Но Вику это не волновало, не трогало, она была ей безразлична. Екатерина Константиновна надменно поджала губы.

–Бабушка, мы тебя любим! – Юлечка прижалась к худеющей на глазах женщине, которая была ей родной, любимой, очень доброй.– А мама придет, она обещала!– Юлечка заплакала.

Екатерина Константиновна прижала к себе внучку.

–Да, да, конечно. Юлечка, ты погуляй, а мы с папой поговорим.

Девочка встала и вышла из палаты. Екатерина Константиновна посмотрела на сына. Он сидел, и устало смотрел на мать.

–Как ты можешь так жить?! Как?!– едко спросила Екатерина Константиновна.

–Давай не будем об этом говорить,– попросил Ярослав.

–Так нельзя жить, Ярослав. Уйди от нее. Ты же сильный человек, ты так многого сумел добиться в жизни. Забери у нее Юленьку и уходи. Найди себе другую женщину. Быть может, у тебя еще будут свои дети, мои внуки.

–А Юлька, мама?

–А Юлька, она наша. Береги ее и не отдавай ее Вике. Я тебя прошу! Очень! – на глазах Екатерины Константиновны появились слезы. Она чувствовала, что умирает и не сможет защитить свою внучку.

–Мама!– Ярослав сильно сдавил ее руку. Слова застряли в горле.

–Все будет хорошо! – сказала Екатерина Константиновна. – Вот вылечусь и со всем разберусь!

Он улыбнулся.

–Зови Юленьку! – попросила Екатерина Константиновна.

Юля вошла в палату. Прощание было тяжелым. Ярослав уходил от матери и ненавидел Вику. Как никогда в жизни.

Они не успели доехать до дома, им позвонили из больницы и сообщили, что Екатерина Константиновна умерла.

Никто не знал, как последние часы своей жизни она ждала Вику.

***

Ярослав долго ходил вокруг машины. Он знал, что причиной смерти Екатерины Константиновны был он. Он долго не мог сесть в салон автомобиля. Осенние листья мягко опадали и ложились на землю. Едва тронутые осенью, желтые и красные. В эту минуту мир опустел, стал намного уже, свелся только к одной-единственной дочери, которую он понял, что никому не отдаст. Юля сидела в салоне машины и плакала навзрыд, сильно и беспомощно. У него комок застрял в горле. Ярослав чувствовал, как давит в груди. Екатерина Константиновна любила мягкую теплую осень. На ум пришло его первое в жизни 1 сентября. Екатерина Константиновна ведет его в школу. Он держит в руках огромный красивый букет цветов. А она идет красивая, еще молодая. Она верит в него и гордится. Он умеет считать и читать, писать. Как быстро летит время! Ярослав закрыл лицо ладонью.

–Папа! – Юля вылезла из машины и подошла к нему.– Поехали домой, папочка!

–Да, конечно.– Ярослав согласно кивнул. Через год Юля уже пойдет в первый класс. Как хорошо, что эта девочка у него есть!

Машина медленно тронулась и поехала.

Приехав домой, Ярослав не нашел Вики дома. Решение созрело мгновенно. Они расстанутся. Ярослав сел и налил коньяк. Выпил залпом. Неожиданно скрипнула дверь. Он поднял голову и увидел в дверном проеме Вику. Она стояла, а в глазах ее виднелись слезы. Она сдерживалась, чтобы не заплакать. Так плохо ей никогда не было. Все. Они расстались с Максом.

–Где ты была?!– вскинулся Ярослав.

Вика промолчала. Вытерла рукой помаду.

–Снова была с ним?! – Ярослав закричал и схватил Вику за плечи.

–Папа! – Юля выбежала на крик и остановилась между родителями.

–Уходи! – попросил он Вику. Голос дочери его немного отрезвил.

–Папа, папочка! – закричала Юля.

Вика гордо вскинула голову. Хорошо, она уйдет. Но что-то в голосе Ярослава заставило ее посмотреть на него внимательно.

–Что случилось?

–Думаю, тебе это будет не интересно. Но я скажу. Мама умерла. Она ждала тебя, Вика! Спрашивала!

–Не может быть! Екатерина Константиновна умерла?! – Вика посмотрела на Ярослава.– Ярослав, прости меня! Прости меня!– Вика заплакала. Ее губы тряслись. Она почувствовала, как Екатерина Константиновна ей дорога. Ей стало жалко ее, жалко себя, жалко Ярослава. Она почувствовала себя той тринадцатилетней девочкой на кладбище, когда хоронили Настю.

Муж подошел к Вике вплотную, хотел что-то сказать, потом повернулся и вышел.

***

Похоронили Екатерину Константиновну, если бы ей это принесло удовлетворение, хорошо. Огромные, пышные венки, дубовый лакированный гроб, много народу, и грустная похоронная музыка в последний путь. Гроб несли долго и всю дорогу усыпали ярко-красные, как кровь розы.

Это нужно было Вике. Она одна рыдала на кладбище до бессилия, до хрипоты изнутри, когда не остается сил рыдать грудной клетке, помогает желудок, и хрипы идут оттуда.

Вика искренне жалела Екатерину Константиновну. Они с Юлей стояли в черных траурных платьях. Неприлично красивые. Даже траур их не портил, на них хотелось смотреть и не отрывать глаз. Почти божественные лица, одухотворенные печалью и глубоким горем.

В серых глазах Юли замер страх. Слезы текли в душе, нанося неизлечимые раны, как внутреннее кровотечение.

Вика целовала морщинистые холодные руки Екатерины Константиновны. Две женщины, которые так и смогли найти общего языка при жизни, которые так друга не поняли или не захотели понять, перед лицом смерти захотели это сделать.

Если бы не было так поздно…

Ярослава качало из стороны в сторону. Он молчал.

Екатерину Константиновну опустили в землю, закопали, установили памятник. И люди медленно пошли к машинам. Вика шла последняя, она крепко держала Юлю за руку и плакала.

А Екатерина Константиновна осталась лежать на кладбище одна. Рядом с мужем, с которым они вырастили единственного сына. И среди тысяч других могил.

***

Жизнь потекла без Екатерины Константиновны. Стало непривычно. Во всем чувствовался ее дух. Ярослав не простил Вике маминой смерти. Вика не ушла. Она изменилась. Все дни сидела с Юлей, начала заниматься домашним хозяйством. Иногда Ярослав заставал жену на кухне и плиты. Вика усердно готовила. Он видел, как за ее спиной сначала прыскали кухарки, а через некоторое время стали относиться с уважением. Вика занялась разведением цветов на клумбе Екатерины Константиновны во дворе ее коттеджа. Однажды Ярослав проходил мимо, не обращая внимания, и вдруг увидел Вику, которая копалась в земле. Своими руками, а рядом помогала Юля. Он остановился. Замер, боясь пошевелиться. Наконец они заметили его. Вика улыбнулась, вытирая лоб сгибом локтя. Была осень, дул прохладный ветер. Дочка была в кофте и спортивных штанах. Юля проследила за улыбкой родителей. Лед тронулся, теперь они обязательно помирятся, пронеслось в ее голове.

–А мы бабушкины цветы сажаем, чтобы потом они взошли. Это память о бабушке, – радостно поведала Юля.

Вика смущенно молчала. Ему хотелось расцеловать ее руки, замаранные в земле. Именно в тот день Ярослав переехал в комнату жены. Но окончательного примирения еще не случилось. Между ними витал дух недоговоренностей и обид.

Через три недели Вика почувствовала слабость и тошноту. Просто так сделала тест и чуть не потеряла сознание. Она, не раздумывая, поехала к врачу, что вела ее с Юлей. За шесть лет ее врач получила еще большую должность. Периодически они с Викой встречались. Вика ходила к ней на прием и теперь знала где ее искать.

–Возьмите меня к себе, – попросила Вика.

–Вообще – то я уже не веду пациентов. А что у вас? – она хорошо помнила Вику.

–Чувствую себя нехорошо. Посмотрите, – уклончиво ответила Вика.– Я никому так больше не верю, как вам.

Врач сдалась.

–Ложитесь.

Вика легка на кресло. После обследования Алена Викторовна не спеша сняла перчатки, выкинула в урну, потом вымыла руки. Вика терпеливо ждала.

–Поздравляю, у вас будет еще малыш. – Алена Викторовна села за стол и что – то начала писать. – Одевайтесь и присаживайтесь.

Вика присела на кресло, предложенное врачом.

–Что будете делать? Срок пока небольшой. Или вам нужно время, чтобы подумать?

–Рожать, – твердо сказала Вика.

–Вот и хорошо. Я могла бы порекомендовать вам хорошего специалиста, но знаю, что ему придется с вами очень сложно. Что ж, по старой памяти возьму вас к себе. Вы будете моей единственной пациенткой.

–Спасибо вам большое, – обрадовалась Вика.

–А Ярослав Всеволодович будет согласен?

–Вы даже помните, как его зовут? – удивилась Вика.