Вопреки разуму

Вошла медсестра. Приветливо подмигнула Юле.

–Привет!

–Здрасьте, – немного засмущалась Юля и скосила взгляд на отца. Высокий лоб Юли нахмурился. Он знал, чей это лоб. Но ему было безразлично.

–Будем убирать капельницу. Все хорошо, ты пошла на поправку. Молодец!

На личике Юли проступили ямочки, как у Вики. Медсестра ловко убрала капельницу и зажала руку девочки.

–Подержите некоторое время, – сказала она Ярославу.

–А можно я возьму дочь на руки?

Она с сомнением посмотрела на него, а потом согласно кивнула.

–Только очень осторожно! Девочка еще очень слаба.

–Конечно, конечно, – заторопился Ярослав. Он аккуратно поднял Юлю, медсестра помогла накинуть на крошку детский плед, завернула в него поплотнее девочку. И Ярослав схватил, прижимая, к себе ее ручку после капельницы, пошел гулять по скучному коридору, где никого не было кроме них с Юлей и врачей. За дверями палат лежали другие дети, которые точно также, как еще вчера Юля, боролись за свою жизнь. Одни, без помощи взрослых. Один на один со своей смертельной болезнью. Но Ярославу об этом было некогда думать. Он был счастлив. Он носил и носил по коридору еще слабую дочку. До самой выписки из реанимации. И с этого дня они стали не разлей вода. Отец и дочь. Самые лучшие друзья. Учитель и верный ученик.

***

Вика спала поперек кровати. Покрывало на кровати смялось, Она была в той же одежде, что вчера вечером. На лице остались следы не смытой косметики и разводы вокруг глаз. Она тихо плакала в подушку и только под утро, наконец, уснула.

Екатерина Константиновна презрительно смотрела на сноху. Все отвращение она вложила в этот взгляд, которое поднялось наружу. Лучше бы тогда, Вика, умерла в своей машине!

Екатерине Константиновне хотелось отхлестать Вику по щекам. Она несколько раз стучала в дверь, но Вика не отозвалась, и свекровь прошла в комнату без приглашения.

–Вика! – Екатерина Константиновна наклонилась к Вике и тряхнула плечо. Ей с большим усилием воли удавалось сдержать себя, чтобы не наставить пощечин Вике.– Вика! – закричала Екатерина Константиновна.

Вика с трудом открыла глаза. Голова не слушалась, сильнейшая головная боль заставила ее снова закрыть их.

–Вика! – теребила Екатерина Константиновна. Она трясла ее со всей силы, на которую только была способна.– Вика, вставай!

Вика подтянула под себя ноги.

–Вика, открой глаза! – Екатерина Константиновна, что было сил, ударила Вику по щеке.

–Больно же! – сердито проворчала Вика и открыла глаза.

–Наконец-то, – вздохнула Екатерина Константиновна. Вика предстала перед ней с черными разводами туши, с размазанной помадой, еще хуже, чем могло показаться, когда сноха лежала вниз лицом на кровати. И все равно ничего не портило красоту этой ненавистной Вики. Да, немного припухшие глаза, да, слегка опухшее лицо. Но это не портило ее, не делало некрасивой.– Как же она ее ненавидит! – устало подумала Екатерина Константиновна, а в слух сказала, – Юлечке стало лучше!

– Вы лжете! – не поверила Вика. Она резко приподнялась на кровати.

–Нет, Вика! Мне только что звонил Ярослав. Он в больнице. Там, с Юлей! – она пыталась объяснить Вике, чтобы та поверила ей.

Вика сосредоточенно смотрела на Екатерину Константиновну. Сон прошел, Мысли стали возвращаться в голову. Екатерина Константиновна слабо улыбнулась. И по этой улыбке Вика поняла, что свекровь не лжет. Известие о том, что Юле стало лучше, Вику потрясло. Она уже смирилась, потеряла надежду.

–Когда?

–Сегодня утром!

–Почему Ярослав узнал все первый?

–Он там ночевал, рядом с Юлечкой, – Екатерина Константиновна теряла самообладание. К чему эти лишние вопросы?

Вика соскочила с постели и побежала в ванную.

–Я сейчас же поеду к дочери! Неужели Юльке стало лучше?!

Екатерина Константиновна укоризненно покачала головой. Она хотела тоже приехать к девочке, но Ярослав настоял, что сначала нужно приехать Вике, только потом бабушкам. Екатерина Константиновна была против этого, но иногда с собственным сыном спорить было бесполезно.

Вика носилась по квартире. Быстро одевалась, смыла косметику и не стала накладывать новую, что было само по себе удивительно.

Вика выскочила из квартиры и понеслась в больницу. Ее подвез водитель Ярослава. Она на одном дыхании преодолела расстояние между входом в больницу и отделением реанимации. Вика забежала в отделение и увидела, как по коридору, отдаляясь от входа, шел Ярослав, на руках у него была спящая Юля. Девочка положила ему на плечо головку и мирно спала. Вика удивленно смотрела на них. На Ярослава, который любя держал девочку, и в ее душе шевельнулось что-то похожее на любовь. Ей не хотелось себя выдавать, ей нравилось наблюдать за ними. Наконец, Ярослав дошел до противоположной стороны и развернулся, чтобы идти назад, и тут, наконец, увидел Вику.

***

По ее лицу текли слезы. Она шла к ним навстречу и плакала.

–Юлечка, – прошептала Вика, боясь даже поцеловать дочку, прикоснуться, причинить ей боль или нарушить сон.

Ярослав показал на палату. Они прошли в палату, но даже там он не решался переложить Юлю. Так и продолжал ее держать на руках, прижимая к себе.

–Юлечка, – Вика провела по щеке дочери рукой. Такое синее лицо.

Девочка открыла глаза и улыбнулась.

–Мамочка! – Вика плакала так, что слезы промочили почти всю пижаму дочери. Горько и с чувством полного раскаяния. – Девочка моя, прости меня!

Юля ничего не понимала, только гладила длинные волосы матери. И смотрела, как та горько плачет.

–Как я могла усомниться в тебе?! Могла такое сказать?

–Мамочка, ты меня не обидела! – Юля улыбнулась своею улыбкой. Нежной, трогательной. Как у Макса.

–Ты ничего не знаешь. Ничего не знаешь, – повторила задумчиво Вика.

Ярослав, наконец, положил Юлю на кровать.

–Я мог ожидать от тебя, чего угодно, только не этого, – устало сказал Ярослав.

Он не осуждал. Он, Вика подбирала слова, он поражался.

Вика подняла к нему мокрое от слез лицо.

– Спасибо тебе!

Ярослав отвел взгляд, сжал руку дочери.

–Главное, что Юлька жива. Вот теперь скажи, зачем ты побежала к пруду?

Глаза девочки виновато загорелись, и тогда он понял, что Юля и Вика совсем не похожи друг на друга. Характерами. Юля мягче, добрее.

–Я хотела увидеть лебедей. Их там не было. Они замерзли? – тревожно спросила Юля.

–Конечно, нет. Их перевезли в теплое место. Я просто не успел тебе сказать. Но почему ты пошла одна к пруду? – он говорил строго.

Юля испуганно молчала. Смотрела на отца.

–Я больше не буду, папа, – тихо сказала она.

Ярослав вздохнул. Глаза выдавали беспокойство.

–Поверю на слово. Первый и последний раз в жизни.

Юля просунула свои пальчики в его ладонь.

–Я обещаю! – дочка твердо смотрела на него.

Он обнял Юлю.

Они с Викой пробыли в больнице до самого вечера, пока их не отправили домой и сон не сморил дочь.

Идя по темному коридору больницы, Вика просунула Ярославу свою ладонь в руку и прижалась.

–Прости меня! – прошептала она.

Он сильно, страстно сжал ее ладонь. Они вышли на улицу. Бледный свет фонарей осветил их уставшие лица. Она прижалась к нему.

–Прости меня, Ярочка! Я тебя, – она запнулась на полуслове, потом закончила, – люблю!

Он вздрогнул. Так непривычно это было слышать от Вики. Она никогда не говорила ему этих слов. Ярослав прижал ее к себе и поцеловал.

–Любимая моя! – его губы скользили по ее лицу. Кажется, вчера она хотела уйти от него. При этой мысли он устало улыбнулся.

А Вика чувствовала, насколько Ярослав ей был родным и любимым. Привыкла к нему. Сегодня увидела, как он ходил по коридору с Юлей на руках, и поняла, что любит. Поразилась этому чувству.

–Пойдем домой, – увлек ее за собой Ярослав.

***

Екатерина Константиновна остановилась рядом с окном перед палатой Юли. Она стояла и смотрела. Внучка спала, повернувшись на бочок, подложив под голову ручки. Было очень раннее утро. Она не спала всю ночь, передумывая в уме над словами Вики. Вчера она не смогла придти, потому что не хотела сталкиваться с этой Викой. Решила приехать рано, пока не приехала Полина Михайловна.

Она испуганно разглядывала опухшее лицо внучки.

–Ничего нельзя доверить Вике. За дочерью не уследила! – раздраженно думала Екатерина Константиновна.

Она чуть слышно вошла в палату.

Не может быть, что Юля ей не внучка. Вика любит пугать, издеваться, причинять боль. Нет, не может быть, что Юлька чужая!

Она нежно прикрыла плечи девочки. Екатерина Константиновна давно заметила, что волосы у внучки светлые. Вика была блондинкой крашеной, Ярослав темный, Полина Михайловна когда– то тоже была шатенкой. А это значит, Екатерина Константиновна одна была светловолосой. Юля точно была в нее!

Она чуть сдержанно улыбнулась. Вика, видимо, это тоже заметила. И захотела позлить ее. Она не пойдет на эту провокацию!

Екатерине Константиновне стало легче. Она придвинула стульчик к кроватке. Присела рядом. Внучка открыла глаза. Сладко потянулась.

–Бабушка! – маленький ангелочек улыбнулся.

–Доброе утро! – Она обняла хрупкую девочку.

Юля сияла от радости. Екатерина Константиновна пробыла с Юлей до тех пор, пока не пришла Полина Михайловна. Знала, что придет. Только она первая пришла. Опередила сватью. Полина Михайловна хоть и поздоровалась с Екатериной Константиновной, но посмотрела со злостью. Поспать ребенку не даст. Крутится. Нехорошее чувство переполняло ее. Которое называется ревность.

Уезжая, Екатерина Константиновна дала себе слово, что сама займется воспитанием своей внучки.

Она не знала, что именно об этом, прижимая к себе внучку, думала Полина Михайловна.

***

Ярослав проснулся рано. Вика спала от него немного поодаль. Ночью он долго не мог заснуть, потому что помнил признание Вики в любви. Неужели дождался? Или ее сиюминутное настроение? Голос сердца заглушал голос разума. Не хотелось гадать и думать, хотелось любить. В их жизни больше не было Макса. Ярослав это знал наверняка. Юлька пошла на поправку значит, будет ребенок, будет семья. Значит, они будут счастливы.

Он нежно поцеловал Вику. Она сонно потянулась и открыла глаза. Ярослав улыбнулся и прижал ее к себе. Она молчала и только тяжело дышала.

–Я тебя люблю! Как же я тебя люблю! – страстно прошептал он. – И никуда тебя не отпущу!

Вика рассмеялась. Сложно понять ее смех. Ярослав привык. Она была с ним и это главное.

Часть.

***

Жизнь стремительно набирала обороты. Дети росли, годы прибавлялись. В стране неожиданно грянул кризис. Неожиданно после того, как все вновь поверили в счастье. В России это был закономерный виток истории. Повторяющийся с пугающей периодичностью.

Ночной туман рассеивался, а Максу не спалось. В ночи потухла сигарета, слабый дымок растворился по кабинету. Он прокуренного смога было трудно дышать. Он поднялся и открыл окно. Свежий майский ветер ворвался в задымленное помещение. Дуновение ветра было свежим, чистым. Оно напомнило ему непонятное, давно забытое ощущение.

Макс воспаленными от бессонницы глазами смотрел на улицу за окном. Домой идти не хотелось, поэтому он остался в своем собственном кабинете в офисе. Даже не заметил, как пролетела ночь.

Год назад он развернулся со своей фирмой, пошел на расширение. Все шло отлично. Взяли кредиты. Очень большие. Отдавали регулярно. Все обещало быть замечательным, новые перспективы маячили невдалеке. Пока не начался этот проклятый кризис. Макс повяз в долгах. Продать свои филиалы не получалось. Либо совсем за бесценок. Это не могло спасти его от разорения. Зато проценты по кредитам росли регулярно.

Он чувствовал внутренне опустошение и усталость. Так плохо еще не было, жизнь не припирала.

Макс нашел кофе, заварил и с удовольствием выпил. Он потер уставшие глаза. Нужно доехать до дома и хорошенько выспаться. Потом снова все хорошо обдумать. Он взял со стола ключи от машины и поехал домой.

***

Вика не верила в кризис. В ее жизни почти ничего не изменилось. Также были деньги, и тысячи любых удовольствий, многие из которых стали дешевле. Это ее забавляло. Иногда Ярослав жаловался, что его доходы сокращаются. Только и всего. Конечно, как у всех были проблемы. Но вполне решаемые, конкретные, в целом не угрожающие его бизнесу.

Юля росла. Ярослав был рядом.

Однажды, ранним майским утром ей захотелось набрать номер Марины и поговорить. Проснулась утром, позавтракала и на ум пришла Марина. С нею Вика не встречалась с того далекого дня рождения. За столько лет захотелось узнать про Макса. Как жизнь у подруги?

–Алло, – произнесла Марина в трубку.

–Доброе утро, Марина, – настроение было хорошим.

–Вика? – Марина удивилась.

–Значит, узнала, – рассмеялась в трубку Вика.

–Вика, сколько прошло лет?

–Много, очень много. Страшно подумать, поэтому давай не будем об этом. Как у тебя дела? Как жизнь?

–По-прежнему. Муж, сын. Работа. Осложняет только кризис. Обычные проблемы. Ничего интересного. Только нервотрепка. Как у тебя?

–А у меня дочка растет, – Вика закусила губу. Долгое время она хотела скрывать от подруги, потому что Марина могла обо всем догадаться.

–Ты шутишь?! – по голосу Марины было слышно удивление. – У тебя дочь? Не могу поверить. Значит, получилось все, как ты хотела? Ярослав и ребенок. За что пили тогда в ресторане. Ты помнишь?

–В общем, да.

–Я тебе завидую. А мы с Антоном разводимся. Он уходит к молодой и красивой. Прошла любовь, я стала неинтересной, все время работаю. А ему хочется, чтобы его любили, встречали с работы.

–Тебе плохо? – спросила Вика.

–Я уже привыкла к этой мысли. Когда он мне сказал, мне было все равно. Я устала от собственного мужа. От его ворчания, от его привычек. От всего. Даже хочется пожить для себя, одной. Сын тоже почти взрослый. Прости, Вика, ты за столько лет мне позвонила, а я сразу начала выплескивать на тебя свои проблемы.– Марина извиняющее засмеялась в трубку.

–Ты мне как родная. Услышала тебя и обрадовалась. Если честно, мне твой Антон никогда не нравился. Почему мы не звонили друг другу столько лет?

–Спасибо за родную. Ты мне тоже, как родная. Я не решалась тебе позвонить. Ты молчала и я.

–Нам нужно обязательно встретиться. Я соскучилась по тебе. Обязательно.

–Давай в выходные.

–Согласна. Еще созвонимся перед выходными, уточним время встречи.

–Тогда да встречи?

–Марин, подожди, скажи, как у Макса дела? – не удержалась от вопроса Вика.

–У Макса? – вздохнула Марина. – В семье все хорошо. Эдик со Светой растут. А на работе у него серьезные проблемы. Он не может расплатиться с кредитами. Ему даже грозит конфискация имущества.

–Сколько он должен?

Марина назвала сумму. Внушительную.

–Сочувствую, – сказала на прощание Вика и положила трубку. В ее голове уже созрел план.

***

Вике не составило труда найти новый офис Макса. Она подъехала к современному зданию, припарковалась и прошла во внутрь.

–Девушка, а Максим у себя? – перед кабинетом Макса сидела секретарь.

Она посмотрела на Вику, смерила взглядом. Выглядела Вика великолепно. Одета шикарно.

–Да, у себя. Но Максим Егорович не принимает.

–А вы попробуйте. Скажите, что пришла Вика и хочет его видеть.

Девушка с сомнением посмотрела на Вику. Перечить ей почему-то не хотелось. Вика говорила властно, не давая шанса ослушаться. Секретарь взяла трубку и почти шепотом сообщила Максиму, что пришла какая-то Вика.

–Проходите, – после двух слов разговора с Максом разрешила девушка.

Вика толкнула дверь. Макс стоял за столом. В хорошем костюме, только на голове появилось немного седых волос. А, в общем, все такой же красавец. Идя к нему, она сосчитала, сколько лет они не виделись. Почти шесть лет.

–Вика! – на его лице застыло удивление. Он вскочил из-за стола и ринулся к ней.– Я не поверил, что это ты пришла ко мне. Что тебя привело ко мне? – Макс подошел к ней и взял в свои ладони ее немного холодные руки. – Как же я рад тебя видеть! Как же я скучал по тебе!

–А почему тогда не позвонил? Почему тогда не вышел ко мне? – ядовито спросила Вика.

Макс тяжело вздохнул.

–Все еще сердишься?

–Нет, не сержусь, – она резко посмотрела в его глаза. – Все в прошлом, Макс.

–Прости меня, прости, пожалуйста! – он прижал ее к себе.– Я не смог уйти от детей, оставить их. Я знаю, ты меня не поймешь.

–Почему?!

–У тебя есть дети?

–Дочка.

–А я почему-то думал, что нет.

–Почему?

–Смешно, мы играем в какую-то непонятную игру. Почему, отчего. Мне казалось, что ты не хочешь детей, не готова. Тем более от Ярослава. Может это мне казалось.

–Ты тоже когда – то был не готов стать отцом, стал же. Даже в первую очередь думаешь о своих детях.

–Тогда может быть, ты меня сможешь простить, что не смог тогда уйти с тобой.

–Я же сказала, все в прошлом.

Максим дотронулся до ее щеки, нежно провел рукой.

–Спасибо, ты замечательная.– Он ласково, едва касаясь губ, поцеловал ее.

Вика отстранилась.

–Ты думаешь, я пришла, чтобы услышать это?– она усмехнулась.

– Тогда зачем ты пришла? – она чувствовала, что он немного дрожит.

–Я вчера разговаривала с Мариной, она сказала, что у тебя проблемы с кредитами. Я хочу помочь. – Вика положила перед Максом кожаную большую сумку, раскрыла. Она была полна аккуратно упакованными и обернутыми банковскими лентами, пачками денег. – Здесь хватит, чтобы расплатиться с долгами.

–Я не могу это взять, – Макс отпрянул от сумки.

–Макс, давай без не могу. Без слов благодарности, без вопросов. Я могу дать эти деньги, могу помочь. Я знаю, что ты не ожидал от меня этого. Ну и что с того? Мы почти, как родные. Бери, когда сможешь, отдашь.

–Вика, я не могу это взять! Не могу взять это у тебя! Это очень большая сумма. У тебя потом могут быть проблемы.

–Проблем не будет. Это только мои деньги.

–Я все равно не могу взять! Я сам что-нибудь придумаю.

–Я же сказала, давай без лишних слов, – Вика поморщилась. Поставила сумку на стол и пошла к двери. На прощание сказала: – Когда придумаешь – отдашь. – И вышла.

На улице было тепло. Скоро лето. Именно летом все началось.

Ребенок от Ярослава, – усмехнулась Вика, вспомнив слова Макса. – Он так ничего и не знает. Тем лучше. – Она быстро уверенно шла навстречу солнцу.

Она отдала все, что у нее было. Вика давно копила и откладывала. На свое дело. Пригодились.

***

Стены квартиры давили на Полину Михайловну. С годами она все острее чувствовала одиночество. Особенно, как пошла на пенсию. Вика приезжала редко. Этих встреч не хватало матери. Единственной радостью в жизни Полины Михайловны стала Юля. Светлая нежная девочка. Спокойный ребенок. Полина Михайловна любила, когда Юля клала ей на колени голову и подолгу слушала сказки. Вспоминая внучку, старая учительница невольно рассмеялась. Надо же, такая хорошая девочка родилась у них! Не капризная, хотя она могла избаловаться с самих пеленок! Столько внимания уделялось единственному ребенку в семье, столько возможностей у семьи! Одни игрушки чего стоили!

Полина Михайловна потерла лоб. Вот бы Юлю сюда! Но у Юленьки была еще одна бабушка, которая опекала девочку намного чаще. Полина Михайловна пыталась забрать Юлю к себе. Но домработница Вики сообщала ей, что Екатерина Константиновна забрала Юлю из садика, потом ведет внучку в музыкальную школу, затем на танцы. На следующий день к репетитору иностранных языков. И так каждый день, то в музей, то в цирк, то снова на танцы, в школу иностранных языков, в музыкалку. То просто гулять. А Полина Михайловна ждала. Благодарила домработницу за сведения и клала трубку. Минуты уходящего дня тянулись бесконечно, от тоски хотелось лезть на стену или выть по-волчьи. Полина Михайловна собиралась и шла одна гулять, возвращалась вечером. Но прогулки в одиночестве не приносили радости. Она хотела видеть внучку, общаться с нею, сердце сжималось от обиды. Где справедливость? Ведь это она, родная бабушка Юли. Значит, она имеет больше прав на девочку. Полина Михайловна вернулась домой и подошла к телефону. Взяла трубку и набрала номер Вики. Положила трубку. Постояла с минуту, раздумывая стоит ли поговорить с дочерью на эту тему. Потом снова набрала номер Вики. Положила трубку и отошла. Походила по квартире. Ну почему Юля общается только с Екатериной? А она, Полина Михайловна? Нет, невозможно! Полина Михайловна вспомнила ямочки на щечке внучки и решительно подошла к телефону. Набрала номер Вики.

–Привет, мама! – послышался голос дочери из телефона.

–Привет, дочка. Как у вас дела? Как моя Юленька?

– Нормально у нас дела. Юля с Екатериной Константиновной. Все носится моя свекровь с нею. Представляешь, почти не вижу дочку. Иногда Юля у нее остается, а мне не перезванивают. Звоню – спрашиваю, где моя дочь, а мне отвечают, что Ярослав разрешил. Оказывается Ярослав уже знает.

Сердце Полины Михайловны учащенно забилось.

–Вика, а я? Я тоже хочу видеть свою внучку! Мне одиноко, мне грустно! Я тоже люблю Юлю! Я тоже могу водить ее на танцы, в музыкальную школу, рассказывать сказки, заниматься ее воспитанием! Или мне не доверяют девочку только потому, что у меня нет машины с личным водителем?! Я простая учительница?! Вика, мне неприятно об этом говорить, но я давно живу одна, в полном одиночестве. Ведь там, у Екатерины есть домработница, водитель, кругом люди, а она нашла нашу девочку и отнимает ее у меня! Я прошу тебя, поговори с ней. Для меня это жизненно необходимо! Я задыхаюсь без Юли! И потом, я имею больше прав на Юлю, чем она!

Вику окатила злость. Ей давно не нравилось, что большую часть времени Юля проводит со свекровью, Ярослав больше занимается дочерью, чем она мать. И больше знает о Юле.

–Конечно, мама, я объясню своей свекрови, где ее место. Прямо сейчас поеду и заберу свою дочь! Хватит!

Вика швырнула трубку и начала собираться к Екатерине Константиновне.

***

Вика притормозила около ворот Екатерины Константиновны. Посигналила и ей открыл ворота охранник. Вика кивком поздоровалась, прошла в дом. Встретилась Надя.

–Где Екатерина Константиновна? – немного грубо спросила Вика.

–В гостиной с Юленькой, – чуть замешкавшись, ответила Надя.

Вика твердым шагом направилась в гостиную. Дверь в гостиной была открыта, поэтому появление Вики Екатерина Константиновна не заметила. Перед Викой предстала интересная картина. Если бы Вика не была настолько злой на свекровь и не питала к ней столь категоричных чувств, то она бы умилилась при виде Екатерины Константиновны и Юли. Юля сидела на коленях у свекрови и, положив голову ей на плечо, слушала детский рассказ, непохожий на сказку. Что-то чересчур серьезное. Что Вика немного приостановилась. Екатерина Константиновна читала с выражением и гладила внучку по макушке. Юля сосредоточенно пыталась понять, о чем читала бабушка. Она хмурилась и смотрела в лицо Екатерины Константиновны, желая поскорее узнать развязку. Судя по всему, чтение сильно занимало Юлю.

Вика ступила в гостиную. Екатерина Константиновна подняла глаза от книги и посмотрела на Вику. Таким взгляд свекрови Вика никогда не видела. Он светился материнской нежностью.

–Мама,– Юля встрепенулась, ласково улыбнулась матери.– Ты приехала!

–Здравствуй, Вика,– лицо Екатерины Константиновны вновь приняло привычное выражение лица.

–Здравствуйте, Екатерина Константиновна,– хмуро ответила Вика и, глядя на Юлю, сказала,– Собирайся, мы едем домой.

–Почему, мама? – с детской непосредственностью спросила Юля.

–Тебе что сказала мама?! – взорвалась Вика.

Юля испуганно уставила на мать, потом посмотрела на бабушку. Екатерина Константиновна тоже ничего не понимала. Она ведь договорилась с сыном по поводу Юли, предупредила.

–Вика, почему, я ведь звонила Ярославу? Он согласился, что Юля ночует у меня. Я бы завтра отвезла ее в садик.– Она чувствовала, что ее голос дрожит, становится заискивающим.

–А меня, мать, спросили, разрешаю ли я вам взять мою дочь?! Отвезти вам ее в садик?!

–Что я сделала плохого? Я отвожу Юлю в садик, потом в музыкальную школу, в школу иностранных языков, – глаза Екатерины Константиновны стали наполняться слезами.– Почему ты на меня кричишь?!

–Ненавижу! – выдавила Вика.– Хотите забрать у меня, таким образом дочь, быть самой лучшей бабушкой, опередить мою маму! А чем она хуже вас?! Думаете, она не сможет также водить Юлю по разным кружкам?! Хорошая месть, грамотная! Забрать мою дочь и настроить против меня! Запомните, это моя дочь!– Вика ткнула пальцем в Юлю.

–Вика, все не так, – Екатерина Константиновна не могла больше сказать ни слова, ей стало тяжело дышать.

–Как будто бы я вас не знаю. Не смогли простить мне сына, взялись за Юлю!

–Я же старалась для Юли! Я же люблю ее! – из глаз Екатерины Константиновны хлынули слезы.