Принц Илиар

Помпф вытер пот со лба. Король посмотрел на Акрела.

– Герцог. Вы хотите что-нибудь добавить?

Тот собрался было уже что-то сказать, но принц опередил его.

– Отец! У нас с Дартом есть о чем рассказать.

Акрел расслабился, а Криг бросил:

– Так говорите же.

Дарт придержал рукой Илиара.

– Буду говорить я. Ваше величество, на вашего сына вчера было совершено покушение. Неизвестный пытался застрелить его из лука, когда мы находились в таверне «Последнее прибежище гурманов и пьяниц». Мы попытались его задержать, но тот покончил с собой. Он был одет как типичный агориец, и ничего примечательного, кроме нескольких предметов, у него при обыске мы не обнаружили. Первое, это лук и стрелы не агорийского производства. Второе, какие-то не встречающиеся в Агора орешки, которые он, видимо, грыз, сидя в засаде. Кроме того, лицо его было странновато для агорийца, а на теле – необычная татуировка в виде желтого зубчатого листа. Следует отметить, что хозяин таверны оказал нам неоценимую помощь и погиб от случайной стрелы убийцы.

Король потемнел лицом.

– А ведь я, по-моему, вчера приказал рыцарям оставаться гостями моего дворца.

Илиар попытался вмешаться, но Дарт, не дрогнув, продолжил:

– Ваше величество! Мы признаем, что не выполнили ваше несколько расплывчатое указание, но вместе с тем призываем согласиться с важностью полученной информации. Согласитесь, что плетется сложная интрига, которая, вероятно, может привести к войне. События указывают, что во дворце и в столице находятся предатели, иначе как можно объяснить, что нас так легко выследили. В ту таверну мы заехали случайно.

В разговор снова вмешался Помпф.

– Так, вы говорите, татуировка в виде желтого листа… В хрониках истории Агора столетней давности есть летопись путешественника, которого считали сумасшедшим. Он описывает свои приключения в некоей южной варварской стране, где существует страшный орден убийц, называющих себя «провожающими». Так вот, их отличительным знаком и был желтый падающий лист на левой стороне груди.

– А ведь я тоже когда-то пытался читать эти хроники, – задумчиво протянул принц, – но счел их не историческим документом, а набором легенд. Выходит, не все в них вымысел.

Король снова взял на себя инициативу.

– Это, конечно, интересно как факт, но практически ничем нам не может помочь. «Провожающие» они или «встречающие», по сути, это всего лишь наемные убийцы, и сколько их находится в королевстве, нам только предстоит выяснить.

– Герцог! – продолжил он. – И другие члены Совета! Если вам по сути нечего добавить, будем считать, что барон дал исчерпывающую оценку ситуации, а эти два неосторожных молодых человека, чуть не лишившись шкур, обнаружили существование в Милаццо активно действующей шпионской сети. Это позволяет предположить, что принятое нами решение о концентрации войск на границе с Девоном уже известно Ферну. Кто эти шпионы, нам предстоит раскрыть, хотя ими могут быть все, включая присутствующих здесь рыцарей.

Принц, возмутившись, хотел было что-то сказать, но сдержался. Криг заметил это и обратился к Илиару.

– Кстати, достойный рыцарь, я бы хотел с вами поговорить. Поднимитесь-ка ко мне.

Отец и сын сидели в известной нам комнате за столиком и потягивали вино.

– Принц! Ваша и, как я полагаю, моя жизни находятся в опасности. Противник хитер, и если бы ему удалось обезглавить королевство, он, начав военную кампанию, получил бы неоспоримое преимущество. При всем моем уважении к Совету рыцарей трона он вряд ли бы сумел эффективно действовать как временное правительство. Начались бы разногласия, тем более что существует вероятность наличия среди нас шпиона. Поэтому я, как ваш король и отец, категорически настаиваю на соблюдении максимальной осторожности. Теперь о другом. Помпф – умница и, как всегда, прав. Своим приглашением Ферн загоняет меня в угол. Мы не можем от него отказаться и тем самым совершить недружественный шаг, ведь инцидент, казалось, формально исчерпан. Но не можем и бросить королевство, и подставить самих себя. В связи с этим считаю, что мы примем приглашение и пошлем делегацию Агора, но без меня. А возглавите ее вы, принц.

Илиар удивленно посмотрел на отца.

– Да-да, сын. Именно вы, – король грустно усмехнулся. – И это говорю я, который еще несколько минут назад призывал вас к осторожности. А теперь посылаю в путешествие, из которого можно не вернуться.

Принц встал и сладко потянулся.

– Ну, во-первых, мне полезно развеяться. Во-вторых, если тот не откажется, возьму с собою Дарта, а в-третьих, нет никакого противоречия в том, чтобы идти навстречу опасности и соблюдать при этом осторожность.

Следующие два дня выдались совершенно спокойными, как будто и не было событий на границе, и никто не покушался на жизнь принца. Единственным напоминанием были только подозрительные взгляды, которые рыцари время от времени бросали друг на друга и на всегда суетящуюся дворцовую челядь. Дарт и Илиар занимались фехтованием, играли в шахматы, читали и напропалую флиртовали со всеми придворными дамами и служанками.

Принц, однако, заметил определенную закономерность. Где бы он ни находился, он постоянно натыкался на фрейлину Лирит, упомянутую в начале повести. Тоненькая и гибкая, с притворно скромно опущенными насмешливыми глазами, она всегда оказывалась рядом с Илиаром, который, зная ее склонность к проказам, все время ждал какого-нибудь подвоха. Но, чтобы не грешить против истины, надо сказать, что она была той, с кем ему больше всего нравилось проводить время. Впрочем, Лирит держала его на длинном поводке, и когда принц осмеливался позволить что-то лишнее, пренебрежительно морщила нос и убегала.

Помпф зачем-то попросил оборудовать ему кабинет для работы и безвылазно в нем сидел. Как-то Дарт и Илиар поймали его в коридоре по дороге в трапезную и подхватили под руки.

– Дорогой барон. Вам нельзя столько работать, вы даже похудели, – зашептал ему на ухо Дарт. – Что вы там, в кабинете, все время делаете? Готовите план обороны королевства?

– Ловлю на живца, – загадочно ответил барон и попытался высвободиться.

– Нет, милейший, не выйдет. Мы будем держать вас здесь и морить голодом до тех пор, пока не сознаетесь, что вы затеяли.

Баронет довольно грубо выругался.

– Нехорошо, конечно, выражаться так при малых детях, – и Помпф с иронией посмотрел на баронета и принца, – но я предупреждаю вас, молодые люди, если мой бульон остынет, то не посмотрю на ваш ранг и отлуплю обоих палкой. А теперь слушайте. Мы исходим из предпосылки, что во дворце есть предатель. Он должен находиться или в составе совета, или среди дворцовой челяди. В отношении челяди, по-моему, все просто. Присутствующие на совете слуги стоят в отдалении у стен и вряд ли могут что-то услышать. Я провел эксперимент и попросил у самого ушастого пацаненка из дворцового хора сказать, что он услышал, когда я достаточно громко говорил за столом заседаний. И выяснилось, что практически ничего, иногда сумел разобрать отдельные слова, и все.

Барон перевел дух и после паузы произнес:

– Прежде чем продолжить, позвольте вам напомнить, молодые люди, о реальной угрозе быть битыми палкой. Итак, предатель, очевидно, член совета. Так как же нам его вычислить? Вот тут и возникла идея «живца». Мой кабинет не такой простой, как кажется. Задняя стена в нем фальшивая, а за ней потайная комната, в которой, не выходя, сидит мой верный слуга Колин, через окошечко следя за теми, кто входит и выходит. При открывании двери раздается тихий звон колокольчика, и Колин внимательно смотрит, не заинтересуется ли гость неким документом, лежащим на моем столе.

– А что за документ? – в один голос спросили рыцари.

– Список резервной сети агорийских шпионов в Девоне, – гордо ответил Помпф. – Всего 21 имя с должностями и адресами.

– Задумано здорово, но мы рискуем утечкой информации, – протянул принц.

– Ничем мы не рискуем. Документ – фальшивка, никакой резервной сети у нас нет.

Дарт в сомнении пожал плечами.

– Замечательно, но сколько времени займет эта охота? Нужно же позаботиться, чтобы шпион узнал о существовании списка и выбрал подходящий момент. А потом у него должно быть достаточно времени, чтобы его скопировать, ведь, просто похитив, он вынуждает Агора приказать несуществующим агентам скрыться.

– Вы совершенно правы, рыцарь, – кивнул барон, – но я полагаю, что нам не придется долго ждать. Нас в совете 12 человек. Принц отпадает. Вы, баронет, тоже, потому что знаете о ловушке. Я отпадаю, потому что сам её подстроил. Акрел – потому что как тайный советник прекрасно знает, что никаких резервных шпионов у нас нет. Итого, остаются восемь человек. Вот их-то я и собираюсь под благовидными предлогами, например, посоветоваться, приглашать к себе в кабинет, а потом под не менее благовидным предлогом оставлять с документом наедине.

– Ловко, ничего не скажешь, – с уважением покачал головой Дарт. – И все же скажите, барон, вы исключили меня из списка подозреваемых только потому, что я знаю о ловушке, или на самом деле не верите, что я девонский лазутчик?

– Рыцарь, вы чересчур безалаберны для того, что бы быть шпионом, – и барон с сомнением пристально посмотрел на Дарта. – Хотя, бес его знает, может, и стоит проверить. Вы, к примеру, могли проиграться в пух и прах и заложить имение. А король Девона мог без труда купить молодого баронета.

– Ладно-ладно, Помпф, у вас больная фантазия. Идите-ка лучше, а то суп остынет, – и Дарт легонько подтолкнул барона.

Принц молча посмотрел ему вслед.

– Послушай, Дарт, тебе не кажется, что мы тут с тобой два дня в игрушки играем, а толстяк делом занимается?

И рыцари немного уныло тоже двинулись в сторону трапезной.

На следующий день король снова созвал Совет. В этот раз им пришлось спуститься в подвалы дворца, где изготавливался лед, хранились продукты и было много других разного назначения служебных помещений. Король без лишних слов повел рыцарей к стоящей посередине в одном из них корзине и откинул крышку. Там на куске ткани, обложенные льдом, лежали две отрубленные головы среднего возраста мужчин.

– Король Ферн держит свое слово, – мрачно проговорил Криг.

Помпф наклонился и стал всматриваться в лица несчастных.

– Я, кажется, знал этих людей.

И рыцари, и король удивленно посмотрели на него.

– Примерно лет двадцать назад, когда и они, и я были значительно моложе, мне пришлось их инструктировать перед засылкой в Девон. Это наши шпионы-резиденты в Беуре.

Криг раздраженно хлопнул себя кулаком по бедру.

– Девонцы издеваются над нами.

– Ваше величество! – попытался успокоить его Дарт. – Бессмысленно давать волю гневу. Ферн невольно оказал нам услугу. Теперь мы знаем, что наша шпионская сеть, по крайней мере, частично разрушена, и нам не стоит на неё рассчитывать.

– Да, – поддержал баронета принц, – давайте лучше прикажем слугам достойно похоронить головы этих мужей, отдавших свои жизни для блага Агора, и продолжим совет в другом, более приятном месте.

Рыцари в молчании поднялись в зал заседаний и расселись по своим местам. Король подозвал слугу и что-то шепнул ему на ухо. Тот вышел и через минуту вернулся и поставил у стола еще одно кресло. Криг сделал паузу.

– Господа! Сегодня на совет я пригласил командующего нашими пограничными заставами генерала Брадура. С минуты на минуту он должен быть здесь.

И действительно, вскоре слуга распахнул двери, и в зал вошел высокий, в парадных доспехах, воинственного вида мужчина с дорогим мечом на перевязи.

– Дорогой друг, отдадим дань традиции, – мягко обратился к нему король. – В этом помещении мы всегда безоружны. Слуга постережет ваш меч.

Брадур молча кивнул и снял перевязь.

– Присаживайтесь, генерал.

После того, как тот сел, король продолжил:

– Я вкратце остановлюсь на известных нам фактах. Первое, на границе с Девоном был обстрелян наш патруль. Второе, король Ферн прислал любезное письмо о поимке и наказании виновников и своего рода извинениями. Третье, по прошествии нескольких дней мы получили отрубленные головы нападавших, но, как выяснилось по чистой случайности, они принадлежат нашим шпионам в Беуре. И четвертое, на днях была совершена попытка убить принца Илиара. Генерал, какова ваша оценка ситуации?

Бардур сухо заговорил.

– У нас хорошая армия и хорошие солдаты. Да, иногда случаются несчастья, и те гибнут. Но это лишь редкие исключения. Давно прошли времена, когда агориец стрелял в человека, если тот не был преступником, чтобы его убить. Ваше величество, не нужно обладать семью пядями во лбу, чтобы соединить факты. Нападение на солдат, покушение на принца, казнь наших людей в Беуре… Король! Мы стоим на пороге войны. Но есть здесь некоторая странность. После нападения и вручения соответствующей ноты начальнику пограничной заставы девонцев я приказал по всей линии границы переправить разведчиков через Урек и прочесать полосу шириной пять-семь километров, чтобы выяснить, не подтягиваются ли девонские войска к границе. Все разведчики благополучно вернулись, и ни один не заметил ничего подозрительного. Более того, торговые обозы свободно продолжают двигаться в обоих направлениях, и никакой враждебности между нами и девонцами незаметно. Десятки моих офицеров опросили сотни возращающихся в Агора купцов. И они также в один голос заявили, что в Девоне все по-старому. А если что и изменилось, то по мелочи. Стало больше молельных домов и монахов на улицах, как и изображений их бога Майо. Есть еще одна странность. По словам торговцев, в столице Беуре появились какие-то странно одетые люди с длинными черепами и раскосыми глазами, не похожие на девонцев, а тем более на нас.

– Благодарю вас, генерал, – с достоинством сказал король. – Надеюсь, что все сказанное вами мы сумеем прочитать в письменном докладе.

– Доклад уже передан вам в канцелярию, – склонил голову Брадур.

Криг уже хотел распустить совет. Но тут заговорил Дарт.

– Мне, конечно, не просто вмешаться и начать говорить после короля, но должен сказать, что нам с принцем знакомо, по крайней мере, одно длинноголовое и раскосое существо. Покушавшийся на Илиара был одет как агориец, но внешне точно подходил под описание. Кроме того, его оружие было не девонским и не агорийским…

Король и сын обсуждали насущную проблему, составляя план действий агорийской делегации. Криг положил руку принцу на плечо.

– Сын, я прекрасно понимаю твои чувства. Тебе не нравится роль соглядатая при дворе Ферна, но ею не стоит брезговать. Тебе скучно как царственной особе, прибывшей с дружеским визитом, соблюдать все правила этикета, который у девонцев намного более строг, чем у нас. При всем твоем мужестве, я уверен, тебя не радует возможность оказаться в заложниках, – его величество вздохнул. – Беда в том, что у меня нет выбора. Ты еще слишком молод, чтобы заменить меня на троне. Я знаю, что ты скорее бы предпочел присоединиться к нашим движущимся к границе войскам или заняться выявлением девонских шпионов. Но в каждый данный момент человек должен играть наиболее подходящую роль. Поэтому смирись. Мои военачальники знают что делают и обойдутся без тебя. А если война все-таки начнется, все успеют с лихвой навоеваться. Помпф позаботится о шпионах, у него это получается. Кстати, ты до отъезда можешь вести параллельное расследование. Глядишь, те засуетятся и совершат какую-нибудь глупость.

Король помолчал.

– Последний раз король Ферн видел тебя в возрасте 16 лет, и ты называл его дядей. Вряд ли он может представить, каким ты стал в свои 24. Ему лишь известно, что ты единственный и любимый сын. Вот и играй роль этакого избалованного и капризного сыночка, который уехал от папеньки повеселиться и побегать за юбками. Но не забывай присматриваться.

Настала очередь принца тяжело вздохнуть.

– Отец, ты разжевываешь мне все как маленькому ребенку.

– Зато моя совесть будет чиста. А то, что я с возрастом становлюсь нудным, я знаю и так. Лучше давай думать, кого возьмем. Дарт – понятно. С народом попроще тоже. Выберем трех почтенных и обеспеченных горожан. А вот кого из рыцарей?

Илиар невесело улыбнулся.

– Для начала нужно решить, какие цели мы ставим. Или нам требуется делегация, подобранная по принципу богатства и знатности рода, или нам нужны рыцари, которые в случае необходимости могут за себя постоять и постараются с боем уйти из города.

Криг кивнул.

– Ты прав, хотя желательно сочетание и того и другого. Впрочем, одна кандидатура у меня готова. Верилинк – прапраправнук знаменитого Верилинка. Он знатен, почитаем и доблестный воин. Рыцарь уже по дороге во дворец. Кстати, принц, при случае подбросьте ему идею, пусть поморочит голову девонцам – мол, хочет поклониться памяти предка, обелиску Ранелота. Заодно по стране покатаетесь, глядишь, увидите что. А еще в делегацию добавим пару доблестных рыцарей похрабрее и помоложе с границ королевства. Я рискнул положиться тут на Брадура, и по его рекомендации двое молодых и перспективных людей приближаются к Милаццо.

– Итого, восемь человек, – подытожил король. – Теперь слуги. Когда, Илиар, ты станешь королем, поймешь, что короли только делают вид, что советуются, на самом деле они прежде принимают решения и потом незаметно склоняют к ним своих советников. Поэтому, извини, ни с кем не посоветовавшись, я обратился к командиру полка дворцовой стражи, который откомандировал в мое распоряжение девять лучших воинов, которые прилежно, но умирая от скуки, в настоящее время изучают науку быть хорошим слугой.

– А почему девять, отец?

– Два твоих, ты принц, и по одному у остальных. То есть семнадцать мужчин, из которых минимум четырнадцать – воины.

– А если горожане захотят взять жен?

– Обременительно и в силу неоднозначности ситуации рискованно.

Принц заходил по комнате.

– Отец, ты вроде все предвидел. И все-таки… Будут ли люди знать правду, как они рискуют? Допустим, мы рыцари или солдаты. Это наш долг. А как же горожане? Ведь попади мы в заложники, если начнут казнить, то в первую очередь не меня, а какого-нибудь слугу или беднягу-горожанина.

Король Криг тоже встал и отрезал:

– Мое тебе королевское слово. Все люди, за которых ты будешь нести ответственность, поедут только добровольно.

Дарт и принц охотились на Помпфа, который старательно их избегал, под любым предлогом пытаясь скрыться и не заводить разговоров. Наконец по прошествии нескольких дней они все-таки подловили его в каминной.

– Барон, вы нас обижаете. Или у вас снова остывает бульон? Совсем не разговариваете. Ну, допустим, я, понятно, мелкая сошка, какой-то баронет, – язвительно заговорил рыцарь, крепко взяв Помпфа за локоть. – Но принц – особа королевской крови. Вы оскорбляете достоинство его высочества.

Илиар, состроив серьезную мину, закивал.

– Баронет, вы как были, так и останетесь праздным болтуном. Информацией делятся тогда, когда она есть. И, кстати, именно сегодня я собирался с вами поговорить, поскольку появились некоторые новости.

– Так не томите же душу, барон, – взмолились приятели.

– С момента нашего последнего разговора, – начал свой рассказ Помпф, – все проверяемые мною рыцари оставались какое-то время наедине с подсунутым документом. Только трое из них спокойно дождались моего возвращения, а пятеро остальных с большим или меньшим вниманием с ним ознакомились.

Илиар и Дарт переглянулись, а баронет ухмыльнулся.

– Что поделаешь. Люди любопытны, и я догадывался, что не только шпион захочет сунуть нос в мои бумаги, хотя и не подозревал, что таких любопытных будет целых пятеро. Из них, по донесению моего слуги, никто не пытался переписать список, который каждый раз после окончания беседы я демонстративно прятал в незапираемый ящик стола. Так вот, сегодня ночью Колин сообщил, что некто проник в мой кабинет и при свете маленькой свечи скопировал документ. Опознать злоумышленника не удалось, тот был одет в нечто вроде балахона.

– Так что? С чего начали, тем и кончили? – разочарованно спросил Дарт.

– Ну, не совсем так, – пропыхтел барон и подвинулся к камину. – При осмотре комнаты я на полу обнаружил вот это, – и барон протянул какой-то маленький предмет. – Это пуговица с гербом виконта, рыцаря Ристау.

– О, Великие Создатели, самый скромный и незаметный среди нас – шпион? – воскликнули принц и баронет.

Барон с сомнением покачал головой.

– Быть незаметным – для шпиона довольно полезное качество, но пуговица еще не достаточное доказательство. Кто-то мог её просто подбросить, чтобы отвести от себя подозрение и очернить виконта. Да и вообще я не очень верю, что ночным гостем был сам член совета. Зачем рисковать? Проще послать преданного слугу, который в случае провала мог бы взять вину на себя.

Помпф перевел дух.

– А может, я чересчур все усложняю, – задумчиво сказал он. – И все-таки пуговица – недостаточное доказательство вины, хотя совершенно сбрасывать виконта со счетов я не могу, поэтому позаботился, чтобы тот получил послание из своего поместья о внезапной болезни матери. В связи с этим он обратился к королю с просьбой об отлучке и уже отбыл. Другими словами, с точки зрения логики, шпион во дворце отсутствует.

Барон некоторое время колебался, а потом продолжил.

– А теперь, молодые люди, наступает ваш черед вступить в игру. – Илиар и Дарт встрепенулись. – Как уже говорилось, найденная пуговица бросает серьезное подозрение на Ристау, но требуется исключить и возможность ошибки. Поэтому оставшиеся рыцари трона между делом получили от меня информацию, что принц начинает знакомиться с членами будущей агорийской делегации из граждан и ближе к вечеру отправится по такому-то адресу… Пойдемте-ка, мне нужно кое-что вам показать. – И рыцари, выйдя из дворца, двинулись в сторону конюшен.

Помпф, не задерживаясь, повел молодых людей прямиком к дальнему, запертому на замок стойлу и отпер его.

– Это плод кропотливого труда лучших ремесленников Милаццо, которые работали день и ночь, чтобы сотворить это чудо.

Принц, как и Дарт, выпучил глаза. Напротив, удобно устроившись в кресле, сидело его высочество. Помпф, глядя на их реакцию, рассмеялся.

– Это кукла, господа. Под вечер принц у всех на виду в сопровождении небольшого конвоя выедет из дворца, и прямо за воротами мы быстро посадим на коня манекен. Его конечности сделаны на шарнирах, и он может принимать любую позу. А дальше кортеж проследует по определенному маршруту, известному рыцарям трона. Если виконт не шпион, то возможно новое покушение на принца.

– Барон, а не считаете ли вы шпиона слабоумным? С одной стороны, он делает попытку навести подозрение на невиновного, с другой – тут же выдает себя, – с сомнением поглядел на Помпфа Дарт.

– Может, вы и правы, баронет, – старый рыцарь задумался. – Но я исхожу из того, что лазутчик считает, что информация, содержащаяся в документе, как и сообщение о поездке принца в город, подлинные. И он абсолютно не уверен, что пуговица найдена, ведь не оставил же он её у меня на столе. Кабинет убирают слуги, и, даже найдя её, скорее всего, могли не придать ей никакого значения. А то, что принц сам как бы напрашивается, чтоб его подстрелили, очевидно. Меня больше смущает другое. Вместо Илиара едет манекен, но того сопровождают живые люди. Оправдан ли риск, если начнется стрельба?

– Расслабьтесь, барон, – хлопнул того по плечу Дарт, – я, так и быть, согласен сопровождать принца, то есть, простите, набитое чучело.

– Ты там полегче, баронет, – и Илиар дал тому легкого тычка.

Илиар и Дарт неторопливо двигались к выходу из дворца и, стараясь привлечь как можно больше внимания, шумно смеялись, как бы обсуждая предстоящий визит к господину Транту, который и на самом деле был выбран для поездки с ними в Девон. Он возглавлял гильдию оружейников Милаццо и с удовольствием согласился посетить соседнее королевство, чтобы попробовать ознакомиться с секретами изготовления девонского оружия. На предостережение, что он может вместе с остальными оказаться в заложниках, почтенный гражданин ответил, что, как бывший копейщик, ничего не боится, и с изрядной долей фатализма заметил, что, если ему в какой-то день суждено умереть, то это произойдет, где бы он ни находился.

Когда ворота крепостной стены захлопнулись, всадники приостановились. Два стражника из сопровождения быстро загородили принца, который тут же спрыгнул с коня, а третий вместе с Дартом вытащил из мешка, навьюченного на отдельную лошадь, манекен и усадили его в довольно правдоподобной позе верхом. Илиар же, не колеблясь, поменялся со своим «двойником» местами и был кулем заброшен на коня. По дороге стражник, ведущий вьючную лошадь, отделился от главной группы и, свернув в тихую улочку, освободил принца. А через минуту оба растворились в лабиринтах переулков Милаццо.

Дарту было скучно, и от нечего делать он болтал с куклой.

– Ваше высочество! Вы сегодня почему-то не разговорчивы. Может быть, у вас несварение желудка? Это было бы так некстати. Не забывайте, жители Милаццо гостеприимны, и нас наверняка ждет обильное угощение. Представляете, какой будет конфуз, если среди застолья у вас вдруг разболится живот, и вы вместо того, чтобы быть обаятельным и приветливым, станете кислым и бледным, а то еще не выдержите и начнете метаться по дому, забыв спросить у хозяина, где туалет.