Выжить на безлюдной планете

К счастью, я так увлекся, жалея себя, что руки держал на руле очень расслабленными. Это привело к тому, что при торможении я с размаху врезался лицом прямо в руль и сломал зуб. Боль молнией пронзила мозг и все мысли о прекращении жизни мигом улетучились, словно бы никогда и не были моими. Зуб болел так, что я заорал во весь голос. Полез в аптечку, чтобы найти какое-нибудь обезболивающее, но не нашел ничего. Взбешенный составом «недоаптечки», начал рыться в бардачке и к своему счастью нашел там коробку «Нурофена». На всякий случай принял сразу две таблетки, запив их минералкой. На упаковке было написано, что таблетка подействует через двадцать минут. Я ерзал на сиденье, от боли, не находя себе места и вдруг замер, пораженный внезапным открытием: голова работала четко, суицидальные мысли в нее больше не лезли. Почему? Ответ крутился в голове, где-то близко, но боль мешала сосредоточиться. Сделав зарубку в памяти, я пообещал себе при первом же удобном случае это обмозговать.

Если бы я стоял и ждал пока подействует таблетка, то точно бы сошел с ума. Нужно было выбираться. Я попробовал завести двигатель – ничего. Еще раз – то же самое. Двигатель заводиться отказывался категорически. Тут я понял, что, сделав кучу проверок, я забыл проверить главное – ход машины на электродвигателе. К счастью все было в порядке и, переключив режим движения, я поехал дальше на электротяге. Когда я уже на полном серьезе думал, что опять заблудился, мрак резко кончился. Я хорошо знал эту дорогу и был уверен, что ширина мрака в том месте, где я его пересек была меньше пятнадцати километров. Я сверился по карте. Точно, вокруг Волгодонска мрак был около пятнадцати километров толщиной, а этот где-то около десяти. Почему у меня не было никакого предположения, но я поставил еще одну зарубку в памяти.

Впереди виднелся Семикаракорск. Небольшой городок, скорее даже большая деревня. Удобная позиция на холме, позволяла мне рассмотреть его во всех деталях. Я счел за лучшее делать это лежа. Раз за разом осматривая город в бинокль, я не мог понять, что меня насторожило. Вдруг вдалеке я услышал выстрел, потом еще один. Не зная в кого стреляют, я прижался к земле и осторожно начал отползать к машине. Когда город исчез за холмом, я встал и побежал к машине. Сердце гулко стучало в груди. В городе есть люди. Люди!

Впереди виднелись две АЗС. Я поехал к ним. Заехав на территорию заправки, я поставил машину за здание, чтобы в случае чего со стороны города ее не было видно. Может быть следовало ее спрятать получше и в другом месте, но тогда я решил, что на машине передвигаться опасно, так как было совершенно непонятно что происходит в городе. А обнаруживать свое присутствие до поры до времени мне очень не хотелось.

Вышел из машины и начал готовиться к разведке. Повесил на грудь «калаш», за спину винторез, в карман положил гранату. Чувствовалось, что такая экипировка сильно сковывает движение. Было жутко неудобно. Пожалел, что до сих пор не обзавелся разгрузочным жилетом. Еще раз хорошенько подумав, я выложил все назад, оставив себе только винторез и пару магазинов к нему. Толку с кучи оружия было бы немного, если бы я был им так обвешан, что не смог бы быстро передвигаться и адекватно реагировать на опасность. Короткими перебежками, я перебежал к лесополосе и стал приближаться к городу, под ее прикрытием. Скрытно передвигаться дальше стало проблематично, так как город начинался с частного сектора и идти стало возможно либо по улице, либо по дворам, перелезая через все заборы. А это я счел неприемлемым.

Я сидел в кустах около лесополосы и в снайперский прицел изучал окрестности. Вдруг раздался звук мотора и из-за поворота вылетела газель. В кузове, среди клеток, величиной с будку для большой собаки, сидело два человека В руках каждого был шест с петлей на конце, наподобие тех, которые используют специализированные службы для отлова собак. Газель подъехала к началу улицы и остановилась от меня примерно в двухстах метрах. Люди из кузова выпрыгнули и стали отряхивать штаны. Открылись двери и из кабины вылезли два человека: одетый в синий комбинезон здоровенный амбал, метра под два ростом и парень спортивного телосложения в джинсовой куртке. Оба были лысые, но амбал, в отличие от второго парня, носил еще и бороду. В своих огромных руках здоровяк держал «калашник», а у «спортсмена» был пистолет с глушителем. Спортсмен что-то сказал двоим с палками и те развернувшись, вошли в первый же двор. Последнему идущему спортсмен имитировал пинок под зад. Амбал заржал. Ловец остановился, повернулся и что-то им сказал. На что детина, не переставая улыбаться, передернул затвор автомата и ловец, развернувшись, исчез за забором. Через время из-за забора раздался лай собаки, звон цепи и отборный мат. Потом собака завизжала. Вскоре показались эти двое, волоча с помощью своих палок какую-то худющую дворнягу. Они подтащили ее к машине и подняв за шею, как висельника, затащили в кузов. Затем открыв клетку, запустили собаку туда и сняв петлю, клетку закрыли. Так продолжалось примерно около часа, пока все клетки не оказались заполнены. После этого двое ловцов залезли в кузов и водитель, тронувшись так резко, что один из них в кузове упал, поехал вперед и вскоре исчез за поворотом. Я достал телефон и посмотрел на часы: без пятнадцати пять – до заката примерно четыре часа, время еще есть. Мне нужно понять, кто эти люди, как они выжили и зачем ловили собак.

Часть 4. Семикаракорск

Глава 17. Тени

Заметил я ее не сразу. Не знаю, специально так было сделано или нет, но если не искать целенаправленно, то заметить ее сложно. Я о двери. В подвале была еще одна дверь, закрытая на кодовый навесной замок. По всей видимости замок скорее предупреждал, что это вотчина хозяина, чем по-настоящему защищал от проникновения. Пара ударов прикладом и сломанный замок упал на пол. Я открыл дверь, нащупал выключатель и так и застыл с открытым ртом.

За дверью было то, что в городах нередко устраивают в гаражах, но здесь это было в подвале. Эдакий мужской клуб. Пара удобных кожаных кресел, мягкий диван с удобными подушками, бар со спиртным и сигаретами, телевизор, компьютер и даже кальян в углу. Пол был сделан из досок, покрытых лаком, а возле дивана лежал ковер, имитирующий медвежью шкуру. Когда мне было лет четырнадцать, я бы убил за такую тайную комнату в подвале. Я подошел к ковру, не снимая обуви и откинул его к стене. Разуваться в моей ситуации было бы слишком опрометчиво. Я решил переночевать здесь. Смущала деревянная дверь, но основной упор я делал на то, что нурсы меня в подвале не найдут. Еще час ушел на то, чтобы сходить к машине и принести оружие. Подъехать на машине к дому я не решился – слишком опасно. До заката оставалось немного, и пока еще было светло, я занялся поисками еды.

К сожалению, почти все съестное пропало. Все же я нашел пачку печенья и нагрел на газовой плите чай. В роли предварительного разогрева желудка выступила найденная мной консервная банка с сардинами. Когда-то я бы сморщил нос от такого меню, но голод, как говорится, не тетка.

Вспомнилась прошлая жизнь. В ней я был сервисным инженером

по компьютерной технике. Сидел себе тихо на попе, собирал новые компы из «комплектухи», чинил старые, а также занимался разблокировкой компьютеров, хозяева которых любили заглядывать в самые темные уголки сети. Домашним мастером на все руки, увы, я не был. Само собой, дома мог что-то поковырять, обмотать изолентой или лампочку, перегоревшую поменять, но не более того. Автомобиля у меня не было. Так что я точно был не из тех брутальных парней, которые отсвечивая синевой двухнедельной небритости, выживают в тайге на одних мухах и лягушках и любуются заснеженными вершинами, сидя на туше поверженного медведя гризли. Нет. Я был обычным офисным планктоном, не обладающим навыками выживания в дикой природе. Но зато с компьютером я был на «ты». К чему я это все рассказываю? Да потому что там стоял компьютер и конечно первое, что я сделал – это его включил. Включил и наткнулся на нечто интересненькое – он был подключен к трем камерам наблюдения. Скорее всего камеры были замаскированы, так как с улицы я не заметил ни одной. Одна камера смотрела с большого дерева, перед домом прямо на калитку, другая была где-то в заднем дворе, но самая интересная была третья. Она висела где-то черт знает где и с нее видно было чуть ли не весь город. Я не выдержал и пока еще не стемнело вышел посмотреть где же находится эта камера.

Вышел и сразу понял где. Но, если не знать, ни за что не догадаетесь. На крыше дома на высокой мачте был установлен флюгер в виде журавля. По-видимому, внутри журавля камера и была спрятана. Я задумался: кем же был хозяин дома, зачем ему были нужны такие драконовские меры безопасности? Я не знал, что и думать. На улице почти стемнело. Я вернулся в подвал, включил комп, нашел какой-то фильм и улегся на диван, укрывшись теплым пледом, который нашел тут же в маленьком шкафчике в углу. На полу мирно светился оранжевыми спиралями обогреватель, оружие находилось на расстоянии вытянутой руки, а на столе что-то бубнил компьютер. Уют! Я задремал. Идиллию нарушал лишь звук ветра, раздающийся из запущенного в фоновом режиме приложения видео слежения – камеры оказались еще и со звуком. Зачем понадобились камеры со звуком – это была еще одна загадка таинственного подвала. Посреди раздумий я незаметно уснул.

Разбудил меня какой-то скрежещущий звук. Я проснулся и еще какое-то время лежал в тишине, пытаясь понять на самом ли деле я это услышал или мне все приснилось. Звук раздался снова. Я подскочил к компьютеру вырубил фильм и вывел на рабочий стол изображения с третьей – высотной камеры. На улице было темно, практически ничего не видно ничего. Я начал вращать камеру и когда она уже почти повернулась на сто восемьдесят градусов, я что-то увидел. Было очень далеко, изображение смазанное, поэтому понять, что там происходило было нереально. Вроде бы где-то вдалеке горел свет. Я еще какое-то время пытался разглядеть происходящее, но тщетно. Стало понятно: чтобы что-то разглядеть нужно подняться на крышу, но это было очень опасно – меня могли заметить в любую секунду. С другой стороны, мне необходимо было знать, что же там происходило. Может это была какая-то новая опасность. А как говориться: предупрежден, значит вооружен. Взвесив все «за» и «против» я решил идти. Взял винторез и осторожно выбрался из подвала.

Пробираться одному по темному пустому дому постоянно ожидая, что из-за угла кто-то выпрыгнет было страшно. И ведь это был не иррациональный страх, как в прошлой жизни. Это были вполне реальные опасения, подкрепленные моим же опытом. Теперь мне наверно до конца жизни будут мерещиться огромные оскаленные пасти, с текущей из них слюной. Хорошо, что в доме все было устроено очень добротно. Лестница на чердак, как и в подвал была такая же крепкая и удобная. А сам чердак оказался чистым и сухим помещением. С чердака на крышу вела небольшая добротная лесенка, сделанная так хорошо, что даже не скрипнула, приняв на себя мой вес. Я откинул стеклянный люк и оказался на специально сделанной смотровой площадке, огражденной по периметру перилами, за которые было очень удобно держаться. Я еще раз удивился хозяину дома.

Наверху было очень приятно, небо над головой было усыпано мириадами звезд и казалось таким близким, словно до него можно было достать рукой. Легкий летний ветерок заиграл моими волосами. Я огляделся – городок был погружен во мрак и только в одном месте явно что-то происходило. Там что-то светилось слышались какие-то звуки и угадывалось движение. Вскинув винторез, я прильнул к прицелу.

На конце телескопической мачты была установлена большая клетка, в которой беспорядочно прыгали, катались и громко визжали от страха несколько собак. Все это было освещено прожекторами снизу и время от времени из темноты сверху или сбоку выныривало какое-то крылатое существо хватало одну из собак и опять исчезало в ночной тьме. Я отнял глаза от прицела и вытер выступающий пот. Мне было страшно. Что это были за ужасные существа я толком не рассмотрел, но появилось ощущение, что я невольно оказался участником фильма ужасов. Монстры двигались очень быстро, да и расстояние было порядочное. Но если сравнивать с собаками, то летающие твари были размером с большого льва. Внезапно надо мной пронеслась огромная тень и я опять услышал скрежещущий звук, который меня разбудил, а следом раздался стон, издаваемый бьющимся в смертельной агонии животным. Увидеть я ничего не успел, но был уверен, что это одна из летающих тварей потащила собаку.

Вакханалия продолжалась еще около часа, а потом все затихло. Свет потух, тварей больше не было видно и я, пробыв на крыше еще примерно с пол часа, осторожно спустился в подвал. Я не знал, что я видел, но уже решил, что буду делать утром. Мне было необходимо разобраться в происходящем и я надеялся, что может все окажется не таким уж и плохим, как мне представлялось. Я лег на диван и мысли об увиденным еще долго не давали мне уснуть. Заснул я уже под утро.

К сожалению, моему организму было свойственно просыпаться утром, когда бы я не лег. Так что я проснулся в восемь утра и больше заснуть не смог. Голова трещала, словно ее всю ночь использовали вместо бубна, глаза слезились и в целом я чувствовал себя погано. Чтобы привести себя в порядок мне нужно было найти кофе. Это оказалось на удивление просто. Мне даже не пришлось идти на кухню, так как здесь же в баре, оказалась куча кофе. Я порылся и нашел, то что мне больше всего подходило именно сейчас. Не растворимый, так как считаю его мерзкой «дрысней», только отдаленно напоминающей вкус настоящего кофе и не молотый, который сварить сейчас не было возможности. Кофе «молотый для чашки», как раз то, что было нужно. Арабика, тонкий помол – вкуснотища. Тут же нашелся и электрический чайник. Я посетовал, что не заглянул сюда вчера, так ка думал, что тут стоит только спиртное.

Выпив кофе, я постепенно ожил. Подошел к компьютеру, покрутил камеры – ничего. Везде, куда они достают, никакого движения. Стал думать, что же теперь делать. Вылезть на крышу и осмотреть окрестности в оптику винтореза опасно. Во-первых, оптический прицел днем бликует и его будет видно очень далеко, а во-вторых меня на крыше тоже будет заметно черт знает откуда. Выйти на улицу и пробираться по над заборами тоже очень опасно. Спрятаться, случись что, будет проблемно, да и мне толком тоже ничего не будет видно на улице, где полно перекрестков, поворотов и всяких боковых улочек, откуда в любой момент могут вылететь ловцы на машине. Они гораздо мобильней меня, так как им прятаться не нужно, да их и больше, а мне что-то подсказывало, что на глаза им пока лучше было не показываться. По сути дела, пробираясь по улицам, я буду как на ладони, если где-то будут сидеть наблюдатели. То место, что я увидел ночью, находится на другом конце города и пробираясь скрытно, шарахаясь от каждой тени, я дойду туда только к зиме. Этот вариант отпадал. Нужно было придумать что-то получше.

Глава 18. Стас

В свой дневник я решил вставить рассказ Стаса.

«Если можешь прости меня, друг, ты теперь всегда будешь со мной рядом»

Когда это началось? Да еще в школе! Мама все время говорила, что такими генами меня наградил отец – вечно сидящий на диване упырь, беспрерывно наполняющий свой живот пивом. Сначала я просто наблюдался у врача, соблюдал диету, ну по крайней мере так думала мама и делал еще кучу всякой фигни. К старшим классам стало хуже и мне пришлось два раза в день колоть себе инсулин. Я относился к этому несерьезно, пропускал через раз, конечно так, чтобы об этом не знала мама и в общем доигрался. Последнее, что я помню, это как мы сидим с друзьями вечером во дворе, выпускной позади, лето, тепло, банка с вином, от местной «бабухи», ходит по кругу. Потом странный привкус во рту, сильная головная боль, я начал куда-то проваливаться, кто-то закричал и все – темнота.

Очнулся я в палате. В глаза светило утреннее солнце. Сильно кружилась голова и я слабым голосом позвал маму. Еще раз позвать не было сил, и я лежал молча. В глазах все стремительно вращалось, я не мог двигаться, получалось только немного шевелить пальцами. Вскоре я опять провалился в небытие.

Когда я очнулся снова, то чувствовал себя уже гораздо лучше. Легкое головокружение еще присутствовало, но я уже мог контролировать свое тело. «Ох ты, я кажется в больнице». Потихоньку сел на кровати и тут же куча проводов на руках и ногах потянулись за мной. Я начал их потихоньку отсоединять. Помню, что меня очень сильно удивила капельница. Игла торчала в вене, но пузырек на стойке был абсолютно пустой. Ну супер! Вижу у нас в Семикаракорске прямо-таки образцовый персонал, пузырек в капельнице пустой, а всем «фиолетово». «Сестра!» Тишина. «Сестра-а-а-а!». Ну и голосок у меня стал! Интересно сколько я был в «отключке» и что вообще со мной произошло? Покрутил башкой, на спинке кровати висит табличка. «Гипергликемическая кома». Доигрался я все-таки! «Сестра!» Да что они там, оглохли что ли. Ладно, если гора не идет к Магомеду…выйду в общем в коридор. «Прелестненько, на посту тоже никого!» Я пошел мимо поста в конец коридора, там был туалет. Я это знал точно, так как когда-то тут лежал мой друг и я его частенько навещал. И тут меня кольнуло. Я даже не сразу понял, что меня напрягло, но постепенно до меня стало доходить. Я попятился назад по коридору и заглянул в палату – пусто, в следующую – пусто. «Э-э-эй», – я уже почти кричал! Тишина!

Все палаты пусты, дверь из отделения заперта. Я подбежал к окну – на улице никого. Страх! «Господи, я что умер? Ну тогда где свет в конце тоннеля и все такое? Нет, на смерть не похоже, да и вообще неплохо было бы найти одежду, а то я бегаю в одной больничной пижаме». Одежда нашлась в тумбочке около кровати. Я еще раз на всякий случай постучал в двери, закрывающие выход из отделения. Глухо. «Ну и черт с вами!» Следом за этими словами в дверное стекло полетел стул.

Скоро я уже стоял на улице, по пути пройдя всю больницу и так никого и не встретив. На улице тоже никого не было. Я понял, что автобус ждать бесполезно и пошел домой пешком. «Мам, пап, что за фигня у нас в городе случилась?» – сказала я, лишь переступив порог нашего дома. Блин, а вдруг ядерная война началась? Да нет, тогда бы были видимые разрушения. «Ма-а-а-м!» Я оббегал все комнаты, но дом был пуст. Твою ж мать, «сто пудов», наверное, какая-то химическая «шняга» бомбанула и всех эвакуировали. Хотя нет, стой, я кажется знаю, что происходит – взорвалась АЭС в Волгодонске, а это километров сто от нас. Елки палки, я осмотрел себя, прислушался к ощущениям. Да нет, вроде не гнию изнутри. Т-а-а-ак, а какие симптомы у лучевой болезни? Хотя какие еще симптомы, если это АЭС и была эвакуация, то почему меня не вывезли? Мама бы ни за что без меня не уехала. Здесь что-то не то. Вот, осел! Что я туплю, нужно позвонить по телефону, включить телевизор, зайти, наконец, в нет – что-нибудь, да прояснится.

По истечению двух часов серфинга в сети, мое понимание происходящего было на том же уровне, что и два часа назад. На звонки никто не отвечает, по «телеку» ничего, а в «нете» происходит вообще что-то нереальное: люди как бы есть и в то же время их как бы и нет. И еще одна странная вещь – я чувствую себя нормально. С утра не колол себе инсулин, но не чувствую никаких симптомов болезни. Как будто у меня нет сахарного диабета. Но ведь так не бывает, скорее всего это шок от всего происходящего и через время мне все равно понадобится инсулин. Полез в аптечку и обнаружил, что дома ничего нет. Это странно, обычно у нас всегда хранится запас инсулина. В городе инсулин есть только в центральной аптеке, придется идти туда и причем быстро. Когда он понадобится может быть поздно.

Городок у нас небольшой и поэтому через полчаса я был у аптеки. Подергал дверь – закрыто. Хотя стоп, закрыто изнутри, значит там все-таки кто-то есть. Я замолотил в дверь. Казалось звук разнесся на весь город, но никто не открыл. Двери железные и думать нечего открыть их голыми руками. Так, ну выход только один – пытаться добраться до Ростова, так как в городе больше инсулина нигде нет. Нужна машина. Я покрутил головой, в надежде тут же ее увидеть. Но не тут-то было – поблизости машинами и не пахло. И тут я услышал, как скрипнула дверь аптеки. Я резко крутанулся на месте и уставился на двери. В дверях стоял наш физрук. На меня нахлынули двоякие чувства. С одной стороны, это живой человек, а с другой это тот урод, который нас постоянно унижал на уроках, имел отношения с одной девочкой из нашего класса и в результате разгоревшегося скандала был уволен из школы, чему собственно я тогда немало посодействовал.

– Оп-па, скелет!

Его тупая морда расплылась в довольной улыбке. Опять он меня так назвал, как я это ненавижу. Так и хотелось ему ответить: «Здорова, Лось». А то подзабыл наверно уже свое школьное погоняло. Но вместо этого я сказал:

– Здравствуйте, Евгений Семенович.

Все-таки он здоровый детина, «КМС» по боксу, а это вам не «хухры-мухры».

– Что случилось, куда все делись?

– Ты не поверишь, «греби» сюда, все расскажу.

Я подошел к дверям и напоследок успел заметить, как он сделал быстрое движение, а потом «солнце закатилось». Очнулся я от того, что меня кто-то пинал в бок. Я открыл глаза и подумал: «Ничего себе, уже второй раз за сегодня я в «отключке».

– Ну что, «чушок», помнишь меня?

Физрук обожал слушать шансон и всегда, когда рядом не было других преподавателей, разговаривал с нами, как будто мы были на «зоне».

– Как давно я мечтал это сделать!

И он снова с силой пнул меня в бок ногой.

– Ай! – от боли я вскрикнул.

– А что ж ты, «чушок», теперь не такой смелый!? В школе так ты был прямо герой!

– Где все?

– Нету! Сдохли! – и Лось «заржал».

– Слушай сюда, «терпила!» Теперь ты мой и будешь делать, все, что я скажу! «Рыпнешься» – завалю!

Лось достал пистолет. «Ничего себе, откуда у него оружие?»

– Слушай, ну был у нас с тобой в школе конфликт, ну и что, – сказал я пытаясь не подать виду, что мне больно.

– Ты       можешь нормально рассказать, что произошло? Ты же не зверь какой!

Лось как-то странно посмотрел на меня и я понял, что он тоже напуган. Помолчав, он сказал:

– Да       че рассказывать, я сам «нихрена» не знаю. Все куда-то делись и все тут. Короче, если не хочешь, чтобы я тебе «рыло» еще раз «начистил» вали «нахрен» отсюда!

– Хорошо, дай мне только инсулина взять, у меня диабет.

– Хренобет! От меня ты «нихрена» не получишь! Аптека теперь моя, пошел отсюда, скелетон!

Лось «заржал» и исчез за железной дверью, лязгнув изнутри замком. «Ну вот и все, приехали, остается только Ростов».

Не буду рассказывать, как я нашел машину, на которой можно было ехать. Как отъехав от города на десяток километров наткнулся на какой-то странный туман, в который идти побоялся. Как потом, вернувшись в город, первой же ночью увидел летающих монстров и чуть не погиб. И если бы не собака, залаявшая рядом за забором, белели бы сейчас на солнышке мои кости. Как потом Лось меня нашел и предложил работать на него, взамен на защиту – у него было оружие. В общем сначала было все нормально. Отношения у нас были более-менее ровные, если не считать то, что Лось время от времени, начинал надо мной издеваться. Потом появился Арнольд, так его окрестил Лось, даже не удосужившись спросить, как его зовут на самом деле. Потом уже я узнал, что зовут его Саша. Худой, жилистый наркоман со стажем, Саня на удивление был быстрым и ловким. Лось время от времени выдавал ему какие-то препараты из аптеки и судя по всему, Арнольду больше и ничего не было нужно. Но самым странным в нашей компании был Антон. По -моему в прошлом он был бойцом какой-то спецслужбы.

Когда он появился, Лось, самонадеянно решив, что если он «здоровее», то сможет «нагнуть» Антона, полез в драку и был «вырублен» быстро точно и профессионально. Я сам не понял, как это произошло, как увидел, что Антон, спокойно опускает нашего бугая на землю.

После этого случая Лось стал слушать Антона безоговорочно. Уважал физическую силу. Или, скорее всего, просто боялся. Хотя если честно, Антон оказался той еще скотиной. Холодный расчетливый, опасный как гюрза, он пугал меня гораздо больше Лося, который был всего на всего туповатым качком. Антон никогда не вступал в дискуссии, его приказы нужно было выполнять быстро и без раздумий, в противном случае он мог просто что-нибудь сломать. Арнольду он в первый же день сломал палец на правой руке из-за какого-то пустяка. Сопротивляться этим двум я считал делом абсолютно гиблым. Надежда была только на побег. Но куда бежать!? Вокруг этот долбанный туман! Спрятаться в городе? Они меня найдут, у них есть обученные собаки, да и без инсулина я долго не протяну. Остается только надеется и ждать какого-нибудь удобного случая, который поможет мне вырваться. А он, рано или поздно, мне представится, вот в этом я точно не сомневаюсь.