Концерт Патриции Каас. 7. Неужели это возможно. Недалеко от Москвы, продолжение

– Помню. И она тоже так делала … Дурдом!

– Тебе с нами плохо?

– Мне с вами очень хорошо. И поверь, что я сильно люблю вас обоих … Только люблю вас по разному …

– А сейчас будь с ней поаккуратнее, не особенно … старайся …

– Веришь, а она меня тоже об этом просила, когда ты была в положении.

Но постепенно тайна перестала быть тайной – сперва для домашних, затем и для окружающих.

И все старались окружить Лену максимальным комфортом, заботились о ней.

Самое интересное, что одним из первых «мужчин», проявивших особое внимание к состоянию Лены, был Сандал.

Во время своего очередного визита он подошел к Лене, лег около ее ног и положил голову ей на ногу. Присутствующий при этом Вася Самохин сказал, что Сандал желает Лене благополучных родов и хорошенькой маленькой сучки – хотя еще толком никто не знал, что родится девочка.

Лена сперва была страшно смущена всем происходящим, а затем махнула рукой и стала воспринимать все как должное.

И после очередного визита к врачу вечером заявила, что открывает конкурс на женское имя. Прогуливали Лену все, а не только Виктор. С ней гулял Ден, осторожно поддерживая под локоток, с матерью гулял Костя, одновременно прогуливая в коляске Сашеньку, а иногда ее на прогулке сопровождали все вместе – Виолетта с Витенькой и Маргаритой, Костя и Елка с Сашенькой, и Маша с Деном, и даже Сандал.

– Ты, мать, давай рожай скорее, а то наша очередь подходит! – говорила Маша.

И Витенька солидно поддакивал – он уже посматривал на Машу как на источник очередной сестрички или братика.

А еще он любил ходить в гости к Нике и Владику, и играть с их сыном Егором.

Егора Витенька воспринимал не как брата, а как младшего друга, и они «солидно» гуляли вдвоем сперва по огромному балкону корпуса, а затем и по территории города.

Лена родила легко и быстро.

– Ну, мать, ты даешь! – Виктор поцеловал Лену и аккуратно положил ей на грудь миниатюрное тельце дочери.

– Так вот ты какая, Аннушка! Ты согласен? Пусть будет Анна Викторовна.

– Пусть будет. Как ты?

– Немного полежу и встану …

И Лена действительно удивительно быстро оправилась от родов и свободно передвигалась по палате, баюкая малышку.

А Витенька требовал предъявить ему новую сестренку …

РОДЫ МАШИ – СЫН АРКАДИЙ

После рождения Анечки был заметный перерыв, пока Маша нагуливала животик.

И к этому животику особое отношение проявлял Витенька, который естественным путем стал самым главным среди малышей.

Малыши признавали его главенство и слушались его.

Выпущенные на волю в детской они чувствовали себя очень комфортно, а при случае малейшие конфликтные ситуации разрешал Витенька – родители только удивлялись этому.

А иногда Витенька и Виктор вместе наблюдали за резвящимся потомством, и при этом обменивались какими-то соображениями, мнениями, умозаключениями.

– Смотри, Виола, они разговаривают на равных! – Лена и Виолетта подглядывали в щелочку.

Маша переносила беременность легко, живот ее не тяготил, но в последние месяцы она стала панически бояться рожать. У одной из ее подружек по физкультурной секции пришлось применить кесарево сечение, и молодая мама чувствовала себя неважно, у нее не было молока.

Все это так сильно подействовало на Машу, что пришлось прибегнуть к помощи Свиридова.

Свиридов пришел с Борей, они «исследовали» Машу, а потом побеседовали, сидя около нее. Не с Машей, а друг с другом, обсуждая состояние Маши, положение плода, физическую подготовку матери и так далее. Казалось, они ни в чем не убеждали Машу и ничего ей не внушали, но после этого визита Маша стала намного спокойнее.

Сандал во время своего очередного посещения уселся напротив Маши и стал «говорить» что-то длинное и серьезное.

– Как жаль, что я не понимаю, – сказала Маша, – Но думаю, что ты мне желаешь добра.

Сандал встал и очень осторожно коснулся носом выпирающего живота Маши, а потом потерся о ее ногу.

Но когда ее повезли рожать, и Дан крепко взял ее за руку, Маша снова стала бояться.

Только спортивные тренировки сказались, и она родила мгновенно, чем удивила врачебный персонал и Дана.

– Давай сюда нашего Аркашу! – потребовала Маша. – Что они там копаются?

И стала с интересом разглядывать сморщенное личико своего собственного сына.

– Смотри, он тебя уже признал. Смотри, как обнимает!

Маша сильно изменилась, и особенно это отметил Дан – она стала мягче и ласковее.

Теперь, когда из подъезда выезжали коляски многочисленных Скворцовых, все встречные дружно приветствовали их, а вслед говорили «вот это мужик!».

А в квартире Скворцовых у входа лежала куча тапочек, а на полочке – пакетики с марлевыми повязками.

И многочисленные гости неукоснительно переобувались и надевали маски.

Правда, попытка надеть маску на Сандала не увенчалась успехом – он не скандалил, но маску снимал лапой…

На этом временно прекратилась демографическая история Скворцовых, но в городе было много и других молодых пар и родильное отделение не пустовало …

А следующей свою лепту в демографию внесла Женя Кульченкова.

За ее беременностью следили, ее обхаживал Боря, и супругу Жени пришлось с этим смириться.

Когда Женя крепко держась за руку мужа и глядя ему в глаза старательно выполняла команды акушерки, за стеной было много болельщиков, и родившуюся девочку встретили громким ура.

Девочку положили Жене на грудь, сверху ее придерживал муж.

– Как назовем?

– Как договорились – Анечкой …

СКОРАЯ ПОМОЩЬ

Утром во время пробежки Свиридову позвонила Диана – ночью на скорой привезли старушку из деревни.

– Это Дроздова Евлампия Никитична, у которой полгода назад муж умер. Они еще усыновили близнецов Сашу и Митю.

– Помню. Как она? Каков диагноз?

– Был небольшой криз, но мальчики испугались и вызвали скорую. Несколько дней полежит и можно выписывать. Мальчики такие заботливые – около нее все время кто-нибудь сидит, кормят ее.

– Я навещу ее, заеду сегодня …

В палате около старушки сидели приемный сын Александр и медсестра Данута – она тоже была интернатовская, но уже кончила курсы медсестер и работала в больнице.

Все обрадовались Свиридову, особенно Евлампия Никитична – старики в деревне хорошо знали и уважали его. А когда умер муж Дроздовой, то Свиридов не просто помог в похоронах, а сам помогал нести гроб.

Они так разговорились с Евлампией Никитичной, что чуть не пропустили обед – старушке уже разрешили ходить и Свиридов проводил ее до столовой.

– Иваныч, как думаешь, если я приглашу Дануту к нам переехать? А то что ей в общежитии. И с мальчиками она знакома, и ладит с ними. Да и мне подмога будет. Как думаешь?

– А если она замуж выйдет?

– Так ради бога! Она ждет своего из армии – пусть к нам приедет. Я и с ее детишками понянчусь!

– А что, Никитична, может и вправду стоит подумать? Не знаешь, парень у Дануты поедет в деревню-то?

Потом, разговаривая с Диной, Свиридов спросил ее мнение о Дануте Бормотовой.

– Девушка очень добрая, пациенты ее любят. К мальчикам относится сердечно, они ее слушают – они ведь знакомы еще по интернату. Она ждет своего парня из армии. Переехать в деревню к Дроздовой?

– Есть такая мысль у Евлампии Никитичны …

– Знаете, генерал, сер … На все воля всевышнего … Вы не посмотрите хоспис? Я хочу соорудить там еще зимний сад, но мне говорят, что на это нет денег …

– Подготовь смету, Дайяна. Пойдем, посмотрим …

И глядя, с каким удовольствием Утечкина показывает ему почти готовый корпус, как рассказывает о помещениях и кабинетах, Свиридов порадовался – он не ошибся, поручив это Дине Егоровне Утечкиной.

А ведь совсем недавно она была Дайяной Уайттеккер?!

СМЕНА СТАТУСА

ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ БЕСЕДА

Беседа происходила на весьма высоком уровне – кроме двух руководителей этих ведомств присутствовал генерал-майор Ефремов, курирующий работу Свиридова, генерал-полковник Сторнас, ветеран, пенсионер, консультант и давний друг Тони и Свиридова, но главное – за столом сидел президент.

Поэтому на незнакомого Свиридову человека в штатском и будущего начальника Следственного отдела Следственного комитета и, таким образом, непосредственного начальника Свиридова, обращали мало внимания.

Разговор шел о задачах Следственного отдела и комитета, о защите государственной тайны, о выявлении случаев утечки важной информации и о всяких других аспектах следственной работы.

– Я думаю, что генералу Свиридову во многом поможет его практика в качестве адвоката.

– И вообще его юридические познания.

– Назначение генерала-майора Свиридова следователем по важнейшим делам в составе отдела подписано мною, – негромко вставил Владимир Владимирович. – и это не случайно. Генералу Свиридову придется заниматься особыми случаями, имеющими важнейшую, я бы сказал, определяющую роль в важнейших задачах государственно политики. Поэтому при выполнении этих задании генерал-майор Свиридов подчиняется лично мне, хотя во всех иных случаях выполняет работу по тематике Следственного отдела. Все нестыковки, я думаю, мы решим в рабочем порядке.

– Поздравляю вас, Анатолий Иванович, с назначением на столь высокий пост, – встал руководитель СВР. – Надеюсь, что вы в своей деятельности не позабудете и наши интересы. Желаю вам …

Выслушав все стандартные и нестандартные пожелания Свиридов со своей стороны заверил … и так далее и тому подобное …

Набор сотрудников для его работы был доверен и поручен самому Свиридову, как и определение места дислокации – на выбор ему предложили несколько точек в городе.

Но Свиридов взял тайм-аут и попросил время на раздумье …

СОВЕЩАНИЕ, КОТОРОГО … НЕ БЫЛО

Для участия в этом совещании кандидатуру каждого участника выбирали отдельно – только Свиридов этого … не знал. Но с другой стороны Свиридов прекрасно знал, кто будет присутствовать на совещании …

И стол был поставлен как-то по особому. Да и посадили пришедших по заранее продуманному плану.

Усаживаясь в торце стола Свиридов скорее по привычке проверил – нет ли прослушки, нет ли записи. Все было чисто.

Человек, собравший такой странный состав не заставил себя ждать.

– Здравствуйте, товарищи!

– Здравствуйте, Владимир Владимирович! – Они поздоровались за руку.

– Владимир Альбертович! Извините, потревожили.

– Сурен Вартанович, рад что вы успели прилететь!

Но не обходя всех президент сел во главе стола. Сзади него сел полковник с бумагами.

– Наше совещание сегодня особое, и вообще … несуществующее. Генерал-майор Свиридов Анатолий Иванович назначен Следователем по важнейшим делам при Следственном комитете Федерального Следственного бюро Федеральной службы безопасности. В этом бюро каждый следователь – изделие штучное, и в наибольшей степени это относится к генералу Свиридову. Генерал Свиридов наделяется такими полномочиями и правами, которых пока еще ни у кого не было.

Сидящий сзади полковник пустил по кругу тоненькую папочку.

– Присутствующие в той или иной мере слышали об особых возможностях генерала Свиридова. Но, во-первых, об этом следует позабыть. А во-вторых, именно особые способности Анатолия Ивановича определяют круг его возможностей.

Папочка постепенно перемещалась от одного к другому, в ней расписывались и передавали следующему.

– Хорошо, что здесь Сурен Вартанович – он спокойнее и выдержаннее своего шефа воспримет новости …

От Сторнаса папка наконец переместилась к Свиридову.

В папке кроме листа ознакомления находилась небольшая красная книжечка чуть побольше паспорта. С одной стороны в ней был обычный паспорт, а с обратной стороны текст, набранный более крупным шрифтом и значительно мере расширяющий права и возможности Свиридова как по сравнению с первой зеленой книжечкой, и даже со второй бордовой книжечкой и практические выводящий его из чьего бы то ни было подчинения – кроме лица, подписавшего документ.

– Итак, Анатолий Иванович? Есть ли какие либо соображения?

– Но формально я все же подчинен Следственному Комитету?

– Формально. Но любые нестыковки будете решать вместе со мной.

– По существу вы получаете мощную структуру в личном подчинении.

– Вы правы, Владимир Альбертович. Хотя и не опричнину.

– Вот этого-то нам и не хватало. И как это я просмотрел …

– Вы, Николай Константинович, сами Свиридова к этому подталкивали, так теперь нечего жаловаться!

– Надеюсь, что у Следователя по важнейшим делам уже есть план работы на первое время?

– Не сомневайтесь, Сурен Вартанович, завтра вы получите план работы. Естественно, с тем ограничением, что ни привязок, ни развертки планы содержать не будут.

А дальше пошло быстро – функции такие-то: все ясно?

Товарищи свободны …

ПОЗДРАВЛЕНИЯ

Остались – полковник Лазарис, контрразведка внутри фирмы, подполковник Воложанин, командир спецгруппы генерала, и еще не пришедшая в себя девушка Галя, четко держащая спину у стены.

Владимир Владимирович встал, взял Галину за руку, пересадил к столу.

– Мне приятно познакомиться с секретарем-референтом Свиридова. О вас, Галина Климентьевна, Анатолий Иванович отзывается только в превосходной степени.

– Я стараюсь. Жалоб не будет.

– Мы убеждены в этом. Товарищ майор Суковицина Галина Климентьевна, поздравляю вас с присвоением внеочередного воинского звания!

– Служу России! – звонко ответила девушка, вставая.

Тут ее немного пообнимали и потискали.

– За многолетнюю службу и в связи с изменением в должности подполковнику Воложанину Юрию Николаевичу присваивается очередное воинское звание полковник.

– Служу России!

Снова объятия и поздравления.

– Но вы, Юрий Николаевич, остаетесь единственным курьером без всяких ограничений!

– Служу России!

– Я не зря оставил вас троих – вы самые надежные помощники Свиридова.

– Служим России!

НАЗНАЧЕНИЕ

– Ребята, я хотел обсудить с вами … – начал за ужином Свиридов.

Последние дни он много времени проводил в Москве, в том числе и в «конторах» – СВР, ГРУ, ФСБ и ФСО.

– Во-первых, я думаю, что уже пора мне оставить пост Генерального директора нашей фирмы и передать все управление Марго.

Тоня, дети и внучка слушали его внимательно.

– Во-вторых, я уже видел приказ о назначении генерал-майора Свиридова А.И. Следователем по важнейшим делам Следственного отдела при Следственном комитете ФСБ.

– И еще ты командующий ограниченными учениями гражданской обороны и командир воинской части, куда входит куча всяких подразделений …

– И член Совета безопасности при Президенте …

– И член комиссии по Новейшим видам вооружения …

– И руководитель специальной группы СВР …

– И руководитель юридической конторы …

– И председатель Благотворительного фонда Свиридова …

– И член правления Благотворительного фонда «Подари жизнь» …

– И ведущий солист ансамбля «Живой звук» …

– И Председатель местного самоуправления …

– И еще ты муж, отец и дедушка, милый! – Тоня обняла Свиридова, устраиваясь у него под боком. – И как ты со всем этим справляешься?

– Я стараюсь …

И вечером в гостиной у Свиридовых сидели генерал-майор Свиридов, полковник Лазарис, полковник Воложанин, майор Суковицина – все при полном параде, а еще Тоня и Ульяна в нарядных платьях, Верочка, постоянно перемещающаяся с рук на руки, и Гриша в ковбойке, заправленной в спортивные тренировочные штаны с армейской полосой.

Парадные кители скоро были отправлены на вешалки, а вызванные Тоней дежурные из отряда охраны быстро закрыли рты и влились в ряды за столом …

ШТАБ-КВАРТИРА

То, что угол переулка около скверика, занимала какая-то воинская часть – к этому давно привыкли. Но постепенно совершилась реконструкция старых домиков на противоположной стороне переулка, да и за углом, вдоль улицы, домики поменяли «начинку», но не внешний вид.

Теперь оба угла у начала улицы были во владении подразделений Свиридова – кроме ЧОПА, который он приютил там по просьбе руководства.

У скромного подъезда в переулке появилась вывеска «Юридические услуги», за углом, с улицы появился въезд внутрь в виде арки. А за этим извилистым въездом во двор в середине зеленого двора высился странный круглый «пень» без окон, и на него частенько садился вертолет …

Что при реконструкции под улицей прорыли весьма обширный тоннель – сверху видно не было. А во дворе угловой усадьбы в постройке позади главного здания тоже все изменилось – появились кабинеты с окнами наружу, непрозрачные снаружи.

Вот тут подальше от начальства генерал-майор Свиридов разместил свое новое подразделение – Следователя по важнейшим делам Следственного отдела Следственного комитета Федеральной службы безопасности.

– Галя, вы не возражаете, если я наедине буду обращаться на ты и по имени?

– Мне это будет приятно, командир.

– Вот и хорошо. Сейчас я хотел спланировать верхний этаж нашего помещения. Поможешь?

Довольно быстро на большом листе Свиридов набросал план, и Суковицина с удовольствием принимала в этом участие. Ей очень пришлось по душе та забота, которую проявлял Свиридов при планировке помещений.

А потом на плане он обозначил первые буквы будущих хозяев.

– Как, тебя устраивает твой кабинет?

– Вполне, командир! Даже душ и диванчик!

– Теперь надо решить жилищный вопрос. Мотаться тебе каждый день к нам нецелесообразно. Тут, в переулке, есть квартира, где в свое время жили Полина с Олегом, а потом к ним подселили Черномырдина. Пойдем, посмотрим. Правда, там будет жить еще кто-нибудь из нашей группы, хотя возможен вариант, что комната останется служебной.

Они вышли из ворот старого домика, повернули направо, немного прошли по переулку и поднялись по лестнице.

Квартирка была двухкомнатная, довольно просторная, с вместительной кухней.

– Не исключено, что тут появится кто-то, которого ты выберешь сама.

Галя смутилась, но совсем чуть-чуть.

– А почему бы и нет, командир? Ведь мне уже пора, я выросла …

РАЗДУМЬЯ

А думал он о том, каким образом обустроить место своей новой штаб-квартиры в старом обжитом месте – там, где уже была вертолетная площадка и укромные помещения с несколькими входами-выходами. При этом кроме двух входов в старую усадьбу (и автомобильном въезде) было несколько входов в юридическую консультацию, в ЧОП и в другие помещения со стороны переулка и даже с соседней улицы, где была арка и автомобильный въезд к вертолетной площадке.

И переоборудование потребовалось минимальное – кроме дополнительного экранирования подземного этажа, бывшего подвала усадьбы, да дополнительной защиты на входе.

Верхний этаж этого когда-то каретного сарая Свиридов отобрал у кафе и устроил там несколько комфортабельных кабинетов с непросматриваемыми с улицы окнами.

Продемонстрировав эти помещения своему новому руководителю из ФСБ Свиридов получил «добро» и занялся подбором кадров и обустройством помещения – железобетонные стены требовали «одежды».

– А теперь давайте пройдемся ножками, – сказал Свиридов, открывая парадную дверь старенького дома. Там была и охрана, и лифт за укромным углом.

– Сейчас мы на этаже «0». Смотрите, вверх две цифры – «1» и «2». На первом этаже размещается частное охранное предприятие, организация нам дружеская, а второй этаж – различные служебные помещения …

– Нам – вниз. Вторая кнопка вниз – пустышка, там ничего нет. Наши этажи начинаются с третьего. Третий – это наши архивы. Четвертый – рабочие помещения для работы с подследственными, если они будут, пятый – камеры …

СОСТАВ БРИГАДЫ

Состав следственной бригады вызывал у Свиридова большие трудности и мучительные раздумья.

Но для начала он решил ограничить состав узким кругом хорошо известных ему людей – пары программистов-аналитиков от Потаповича и нескольких офицеров из отряда Воложанина. А еще по рекомендации Сторнаса Свиридов приял на работу архивариуса – немолодого, но очень подвижного старичка.

Любимым занятием этого старичка было чтение затрепанных бульварных романов на французском языке – он забирался на остекленную со всех сторон вышку управления полетами над крышей и устраивался там в уголке. Отыскать его было легко – стоило набрать номер его телефона, как старичок на спецлифте оказывался прямо за своей конторкой в архиве и бодро выполнял поручения, связанные с хранением дел.

Не было ни одного случая, чтобы с момента вызова до момента его появления за конторкой проходило более 40 секунд – и с его странностью смирились. И все это компенсировалось удивительной памятью – не заглядывая в книги старичок мог отыскать любое дело.

Каждого сотрудника Свиридов подбирал индивидуально.

Из состава своей специальной группы при СВР, которая продолжала существовать, он перевел только одного человека – подполковника Ясноградского Олега Пантелеймоновича, чистой воды аналитика. Из состава своего спецподразделения Свиридов взял майора Разумеева Василия Герасимовича, полковника Воложанина Юрия Николаевича, да майора Галину Суковицину.

У каждого был свой участок работы (что не мешало Свиридову привлекать их к любым своим задачам), свое уютное рабочее место и свой раздел в архиве.

И полная автономность – без хозяина в его владения без всеобщей тревоги проникнуть не мог никто.

Галя была очень довольна, что кроме ее скромного кабинета сзади находилась еще одна маленькая комнатка, где разместился даже небольшой диванчик и скромный душ.

Техническое отделение располагалось ниже этажом и там Свиридов все отдал сотрудникам Потаповича.

Свои отчеты своему непосредственному начальнику Свиридов передавал в электронном виде, на флешке.

Правда, эту особенность пришлось оговорить на довольно высоком уровне наряду с некоторыми иными особенностями …

ЗАЩИТА ИНФОРМАЦИИ

Для части документов, выходящих из группы Свиридова, требовалась защита.

И по совету Потаповича документы стали выпускаться в электронном виде с цифровой защитой, но несколько необычной.

Владику Медякову удалось разработать простенькую программку электронного шифра, подбор которого приводил к уничтожению текста документа и замещением его набором случайных чисел. И при этом Владик умудрился использовать стандартную процедуру Windows от очень старой версии, которая никак не обнаруживала себя в качестве инородного включения в массиве.

За один из вариантов подобной защиты Владик Медяков был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством III» степени.

Перед текстом такого шифрованного материала располагалась надпись «При повторной попытке ввода неверного шифра текст самоуничтожается» – это была небольшая дезинформация. Текст уничтожался при первичном вводе неверного шифра, а затем, при повторном вводе, в соответствии с протоколом весь массив заменялся случайными числами.

Правда, для полной нечитаемости текста было достаточно и первого шага …

ПОЧЕТНЫЙ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ

«Большой совнарком» отличался от «малого» и от Ученого совета тем, что вместе собирались члены всех этих неформальных и формальных органов.

Так и сейчас – в кабинете Свиридова стало тесновато, хотя все поместились и даже с некоторым комфортом.

Рядом с собой у длинного стола Свиридов посадил Маргариту Антипову и Полину Ерлыкину. Мари с блокнотом наготове устроилась сбоку.

– Друзья, я собрал вас для важного известия, – начал Свиридов.

– К нам едет ревизор! – не удержался Скворцов.

– Известия важные и весьма существенные. – не ответил на выпад Виктора Свиридов. – Поэтому прошу внимания.

– Запись производить не надо, – это замечание прозвучало в адрес Мари.

Секретарша выключила диктофон.

– Итак, переходим к главному. У меня больше нет времени на оперативное руководство фирмой, поэтому я слагаю с себя обязанности Генерального директора.

Длительное молчание.

– Я не отказываюсь от участия в научной и организационной работе, от участия в заседаниях Ученого совета, но времени на полноценное исполнение обязанностей Генерального у меня больше нет. И сил – тоже.

– Толя, я плохо тебе помогала? Ты не доволен моей работой?

– Марго, побойся бога! Твоя работа меня вполне устраивает, ты взваливаешь на себя многое из того, что должен делать я. Но теперь я буду просить присутствующих поддержать мое ходатайство о назначении Антиповой Маргариты Семеновны на должность Генерального директора фирмы.

– Ты создал все, что есть здесь и в городе … Ты автор большинства из изобретений, созданных на нашей фирме … Ты создал вот эту самую ЗАТО и жизнь в ней … А лесная школа … А колхоз …