Судья

Поездка должна была продолжаться двое суток. Поэтому в дорогу я набрал много еды, в основном копченую колбасу и сало. В условленном месте нас ждал туристический автобус. Мы расселись в нем строго в соответствии с религиозными обычаями – женщины с женщинами, мужчины с мужчинами. Со мной сел один невысокий худощавый мужчина с болезненным лицом. Ему было не более сорока лет. Он представился мне тоже на религиозный манер:

– Сергий.

Оказалось, что он работает судьей в нашем городском суде.

Мы выехали поздно вечером. Как только автобус тронулся, мой попутчик начал произносить молитвы, потом он упал на колени в проходе между сидениями и стал ритмично наклоняться, ударяясь головой об пол. Это был глубоко верующий человек.

Вскоре от мерного покачивания автобуса я уснул и спал довольно крепко. Просыпался раза три от резких толчков, но потом опять засыпал.

Ранним утром следующего дня я был разбужен шумом и движением людей в автобусе – мы приехали к первому месту нашего паломничества. Это был мужской монастырь. Еще полностью не придя в себя после крепкого сна, я вышел из автобуса. Было холодно. На расстоянии от меня, на фоне густого леса я увидел строения этого монастыря – красивые здания в стиле той эпохи, когда они были построены. А было это несколько веков назад.

Мы прошли через ворота и оказались во дворе монастыря. Там возвышалась прекрасная церковь. Мы вошли в нее. Судья сразу упал на колени и стал молиться, опять ударяясь головой об пол. Находившиеся там монахи занимались подготовкой внутреннего пространства церкви к утренней службе: расстилали ковры, зажигали свечи и т.д. Рядом со мной работал один монах. Я рассмотрел его лицо. На нем была гримаса страдания. Было видно, что монашеская доля этого человека глубоко ненавистна ему, и он из последних сил заставляет себя выполнять все эти монашеские послушания.

Потом была утренняя служба, которая поразила меня красотой своего ритуала. В конце все люди, присутствующие в церкви, стали хором в полный голос произносить молитву. Это было потрясающим зрелищем.

После утренней службы нам объявили, что до отправления автобуса остается несколько часов, и каждый свободен провести их по своему усмотрению. Я вышел из монастыря и свернул направо от его ворот. Там стояло несколько старинных зданий. Они были недавно отремонтированы и выглядели прекрасно. Была заметна тропинка, уходившая от этих зданий в густой лес. Я пошел по этой тропинке, все дальше и дальше углубляясь в незнакомый мне лес. Справа лежало большое лесное озеро. Инстинкт рыбака подсказывал мне, что оно богато рыбой.

Наконец я вышел к какой-то реке. По размеру она была такой же, как и река в нашей местности. Я присел на берегу и некоторое время смотрел на движение воды в реке. В такие моменты я всегда испытывал какое-то удивительно чувство восхищения этим прекрасным миром, в котором я живу. Потом той же тропинкой я вернулся к монастырю.

У меня было в запасе еще достаточно времени, и я рискнул обойти вокруг этого монастыря вдоль его стены. Проделав это, я подыскал место, с которого открывался самый лучший вид на монастырь и окружавшую его местность. Потом я достал из сумки еду и стал закусывать, одновременно любуясь красотой пейзажа.

Из ворот монастыря вышел какой-то парень с узелком в руке. Лицо его было печальным. На паломника он не был похож. В голове у меня промелькнула мысль: «Это монах, которого выгнали из монастыря за пьянку». Я шутливо крикнул ему:

– За что выгнали?

Он ответил:

– Не выгнали. Сам ушел. Не ужился с братией.

Я крикнул ему:

– А как можно устроиться монахом в монастырь?

Парень ответил:

– Надо с паспортом прийти к настоятелю. Первые три дня будешь жить в монастыре, ничего не делая. Потом дадут какое-нибудь послушание.

Я поинтересовался:

– А куда же ты теперь?

Он ответил:

– В другой монастырь.

Приближалось время отправления автобуса. Все были на своих местах, но судья отсутствовал. Наконец, он подошел, и мы поехали – теперь, как нам объявили, в женский монастырь. Это звучало интригующе.

Был еще только полдень. Мы долго колесили по каким-то лесным дорогам. Потом, наконец, выехали на открытую местность – и я замер в изумлении. Моему взору открылись величественные храмы. Их размеры были настолько огромны, что все это казалось каким-то сказочным видением. До этих храмов было еще далеко ехать, но создавалось впечатление, что они где-то рядом. В голове кружилась мысль: «Я где-то уже видел эти прекрасные храмы. Но где я их мог видеть?» И я вспомнил, что несколько раз видел все это в своих снах. И вот эти сны стали явью.

Величественный монастырь находился в центре небольшого села. Контраст между монастырскими и сельскими зданиями был поразительным. Автобус подъехал к монастырской гостинице, и мы вышли. Нас встретила женщина, которая распоряжалась в этом заведении. Она сказала:

– Братьям идти на первый этаж, а сестрам – в подвал.

Такое уважительное отношение к мужчинам теплом отозвалось в моем сердце. В помещениях гостиницы было очень чисто. Везде висели таблички с надписью: «Братия! Пожалуйста, не сорите!» В комнатах стояли двухъярусные кровати. Постельное белье было из темного материала. Я нашел свободную кровать и, оставив на ней свои вещи, пошел знакомиться с монастырем.

Зайдя на территорию монастыря, я присел на скамейку. До вечерней службы оставалось еще несколько часов. В течение этого времени я любовался неописуемой красотой монастырских зданий. Хотя они были построены еще до революции, но, благодаря недавнему ремонту, выглядели как новые. Я ловил себя на мысли, что даже в Москве я не видел ничего более прекрасного, чем здесь.

Наконец, в храме началась вечерняя служба, и я зашел в него вместе с сотнями других паломников. Запел женский хор. По телу у меня пробежали мурашки – настолько величественной и красивой была мелодия. Казалось, что голоса поющих звучат со всех сторон этого огромного храма. Ничего подобного по красоте я в своей жизни никогда не слышал.

Служба продолжалась около трех часов. Где-то в середине этой церемонии в храм вошла большая группа монахинь. Я почувствовал, что позади меня кто-то остановился и прикоснулся ко мне своим телом. Постепенно это прикосновение становилось все более настойчивым. Я оглянулся и увидел, что ко мне прижимается молодая монахиня. Лицо ее было необычайно женственно и красиво. Чтобы не поддаться искушению в храме, я перешел в другое место.

Служба подходила к концу. Я пребывал в каком-то гипнотическом состоянии, которого никогда не испытывал в своей жизни. Людей в храме становилось все больше и больше. У бокового выхода была уже огромная толпа, которая несколько возвышалась над остальными присутствующими. И вдруг я увидел в этой толпе знакомое и, как мне показалось, родное лицо. Это был парень лет двадцати. Где я его видел? И тут я понял, что много лет назад я часто видел это лицо в зеркале. Тот парень был никто иной, как я сам в молодости. Я со страхом подумал: «Что же происходит? У меня что-то не в порядке с головой? Но это определенно я в молодости». Я протиснулся к этому парню и стал рассматривать его вблизи. Конечно, это был реальный человек, но очень похожий на меня в молодости. Я смотрел на него и думал: «А ведь я тогда был неплохим парнем».

После службы всех паломников пригласили в трапезную на ужин. Там я съел две миски гречневой каши, запив компотом и чаем. Затем я направился в гостиницу. На улице было уже совсем темно. Проходя мимо продуктового магазина, я заметил, что он еще открыт. Я решил зайти туда, чтобы посмотреть, какие продукты продаются в той местности. В магазине было несколько женщин. Окинув взглядом прилавки, я весело произнес:

– А у вас все тоже самое, что и у нас.

Одна женщина грубо спросила:

– А где это у вас?

Я назвал область, из которой приехал. Женщины криво улыбнулись. Я почувствовал в этих улыбках некоторую враждебность к себе и поспешил выйти из магазина. Уходя, я думал: «Почему такая враждебность? Ведь мы же все русские».

На другой день я проснулся поздно. В комнате уже никого не было. До отправления нашего автобуса оставалось еще много времени, и я решил совершить прогулку по селу, в котором располагался монастырь. На территории этого села было много святых источников. В одних источниках купались паломники, в других можно было набрать святой воды. Я долго ходил, выбирая самый лучший и чистый источник, чтобы набрать там воды. Наконец, я нашел такой источник и уже полез в сумку за флягой. Но меня опередил какой-то бомж – очень грязный человек с дурным запахом. Он погрузил в источник грязную пивную бутылку, чтобы наполнить ее водой. Мне стало противно. Я повернулся и поспешил уйти подальше от этого места. На встречу мне шли женщины из нашей группы. Они тоже собирались набрать воды в том источнике. Я сказал им:

– Будьте осторожны. Там бомж грязную бутылку окунал в источник.

Они ответили:

– Значит так угодно богу.

Чтобы не прозевать отправление нашего автобуса, я пораньше пришел к месту его стоянки. Расположившись в автобусе, я немного перекусил. Позже подошли остальные наши паломники, и мы продолжили путешествие.

Было объявлено, что теперь мы едем в небольшое село. Один мужчина с приятным голосом стал рассказывать, что в этом селе находится церковь, в которой во времена революции произошло ужасное событие. Память об этом событии передается из поколения в поколение жителями этого села.

До революции в селе жила одна убогая девушка, инвалид детства. Она была очень добрая, и все местные жители любили ее. Она часто посещала церковь. После революции в церковь ворвались большевики и стали крушить там все, что попадалось им под руку. Та девушка, увидев это, стала плакать. Это не понравилось большевикам. Они вытащили девушку раздетой на мороз, долго били ее ногами, а потом закололи штыками. Слушая этот рассказ, я прикусил губу, чтобы не заплакать. Но это не помогло – слезы все равно катились из моих глаз.

После посещения того села мы поехали к святому озеру, которое располагалось в глухом лесу.

У этого озера было огромное скопление людей и машин. Паломники съехались туда со всех концом страны. Не смотря на то, что стояла середина октября, многие люди купались в том озере. Там висела табличка: «Сестрам купаться в сорочках». Но некоторые женщины все-таки нашли лазейку и здесь. Они полностью раздевались, красовались своей наготой перед мужчинами и только после этого надевали сорочки. Все наши сестры купались, но братья предпочли только наблюдать за купающимися. На берегу озера были скамейки, на которых эти братья восседали. Купающиеся женщины с радостью дарили мужчинам это зрелище. Мокрые сорочки прилипали к женским телам, и это было очень эротично. У некоторых женщин, после многократного погружения в воду, сорочки задирались до самой головы.

Наконец, эта церемония закончилась, все паломники собрались в автобусе, и мы отправились домой. У меня, как и у всех других в автобусе, было прекрасное настроение. Я чувствовал удивительный душевный покой. Меня не покидало ощущение того, что моя душа как бы освободилась от налета грязи.

Вскоре люди, проголодавшись, начали доставать свою еду и закусывать. Мой сосед, судья, ел только какие-то сухарики. Я достал и разложил у себя на коленях колбасу и сало. Конечно, я попытался угостить судью той едой, которой располагал. Но он решительно отказался, начав при этом отчаянно молиться. Я слышал, как он несколько раз повторил:

– Сгинь, сатана, сгинь!

Было очевидно, что сатаной судья называет меня. Это сильно задело мое самолюбие, и я сказал ему:

– Это ты меня сатаной обзываешь?

После этого я в резкой и грубой форме высказал ему все, что о нем думал. Между нами вспыхнула ссора, которая продолжалась всю дорогу, пока мы ехали до нашего города. Несколько раз я был близок к тому, чтобы ударить судью по лицу. Но в последний момент я каким-то образом сдерживал себя. Расстались мы лютыми врагами, мечтая только о том, чтобы больше никогда и нигде не встретиться друг с другом.

Через некоторое время после этой поездки меня стала преследовать одна женщина по имени Лена. Я с ней встречался сразу после того, как порвал отношения с Олей. Лена преподавала в музыкальном училище. У нее были потрясающие музыкальные способности. В моей квартире стояло пианино, которое я купил, чтобы обучать своих сыновей музыке. Но моя жена ненавидела музыку, и это обучение не состоялось. Часто, когда Лена приходила ко мне, она садилась за пианино. Я ставил перед ней ноты сложнейших музыкальных произведений, и она очень виртуозно исполняла эти произведения прямо с листа. С Леной я встречался недолго, так как она вскоре влюбилась в какого-то милиционера, и наши отношения с ней прервались.

Теперь же, более года спустя, Лене вдруг вздумалось восстановить эти отношения. Она стала подсылать ко мне своих студенток с записками, в которых настойчиво предлагала мне встретиться, указывала адрес своего дома и просила, чтобы я немедленно пришел туда. Я игнорировал все эти просьбы, и Лена, в конце концов, оставила меня в покое.

В тот период я глубоко анализировал весь свой опыт отношений с женщинами. Я начинал понимать, что женщины не хотят выходить за меня замуж. Они просто встречаются со мной какое-то непродолжительное время, а потом под различными предлогами бросают меня. Я задавал себе вопрос: «А нужны ли мне такие встречи, если они не приводят к созданию семьи?» Я считал, что глупо встречаться с женщинами просто ради секса. Я был убежден, что секс нужен только для того, чтобы родить ребенка. А если ребенок не нужен, то зачем тогда секс? Я не хотел тратить драгоценные выходные дни на эти пустые встречи с женщинами. Поэтому в моей жизни тогда наступил продолжительный период, когда я совсем перестал интересоваться ими. У меня было очень много других интересных и продуктивных занятий, и я целиком отдался им.

Этот период продолжался около года. Он закончился, когда однажды поздней ночью меня разбудил телефонный звонок. Я поднял трубку. Звонила женщина, которая представилась Мариной. Она говорила, что недавно рассталась с мужем и теперь находится в глубокой депрессии. Она назвала свой адрес и умоляла меня прийти к ней. Я попытался теплыми словами успокоить ее, но этого было недостаточно – она хотела, чтобы я был рядом с ней. Марина говорила, что она очень красивая женщина и могла бы легко найти себе достойного мужчину, не унижаясь таким образом. Но в данный момент она близка к самоубийству, и только поэтому идет на унижение, обращаясь к незнакомому мужчине с такой просьбой.

Конечно, я не был настолько глуп, чтобы глухой ночью идти к совершенно незнакомой мне женщине. Я был убежден, что красивая, уважающая себя женщина никогда не будет просить незнакомого мужчину прийти к ней. Поэтому я думал, что Марина – это какая-нибудь невзрачная, некрасивая женщина, которая не может представлять для меня какого-либо интереса. Я отказался идти к ней и положил трубку. Но Марина упорно звонила, и я отключил телефон.

На другой день я, гуляя по городу, подошел к дому Марины. Заглянув в щель калитки, я увидел во дворе очень симпатичную фигуристую женщину лет тридцати пяти. У нее были роскошные белые волосы. Я подумал: «С этой женщиной я бы не отказался дружить. Но может быть это не Марина?» Я все-таки открыл калитку и спросил:

– Вы Марина?

Да, это была Марина, и она сразу догадалась, что ночью разговаривала со мной. Она вышла, и мы с ней немного погуляли. Я узнал, что Марина работает казначеем в одном солидном учреждении. Она мне показалась глубоко верующей женщиной, так как часто в разговоре со мной приводила цитаты из Евангелия. Мы договорились с ней встретиться через два дня.

Встреча эта была в сквере. Мы сидели с Мариной на скамейке. Она обняла меня и поцеловала. Потом она достала пачку денег и спросила:

– Ну что, гуляем?

Я не стал отказываться. Она зашла в магазин и накупила там целую сумку еды и бутылок со спиртным. Гулять мы решили у меня дома.

Выпив немного, я после яркого секса заснул. А Марина продолжала выпивать одна. При этом она все время курила. В середине ночи я проснулся от страшного ощущения, что погибаю – что-то попало мне в дыхательные пути, и я не мог вздохнуть. Честно признаться, я уже думал, что пришел мой конец. Но каким-то образом я все-таки отдышался. Оказалось, что Марина мне спящему плеснула в рот лимонад. Я спросил ее с упреком:

– А если бы я задохнулся?

Она спокойно ответила:

– Я бы поставила свечку в церкви.

Я опять заснул и проснулся только в полдень следующего дня. Марина спала. Весь пол в комнате был усеян окурками ее сигарет. Я вспомнил, что она чуть не убила меня ночью. Во мне закипела злоба. Я стал будить Марину, но она никак не просыпалась. Тогда я довольно грубо, не обращая внимания на красоту ее обнаженного тела, стал трясти ее и кричать:

– Одевайся и уматывай от сюда!

Наконец, Марина пришла в себя и оделась. Потом она вызвала по телефону такси и молча ушла.

Позже Марина несколько раз звонила мне, но я все время бросал трубку.

Вскоре после этого я познакомился с женщиной по имени Маша. Она работала продавщицей в магазине. Я давно следил за этой красивой и в тоже время очень кроткой женщиной – я был уверен, что она будет хорошей женой. На вид ей было лет тридцать пять. Она была природной блондинкой с очень добрыми глазами. Ее муж умер какое-то время назад.

С Машей мы встречались несколько месяцев. Не смотря на свою нищенскую зарплату, Маша, приходя ко мне, всегда приносила много еды и кормила меня. После этого она наводила порядок в моем доме. Маша была очень послушной и никогда не говорила мне каких-либо обидных слов. Она часто признавалась мне, что любит меня так, как будто ей опять 16 лет.

Наши отношения с ней закончились очень неожиданно. Маша всегда мечтала сходить в лес. И я был рад помочь ей осуществить эту мечту. Когда после прогулки по лесу мы вернулись домой, Маша легла на диван и каким-то чужим голосом произнесла:

– Делай со мной все, что хочешь.

Я понимал, что фраза эта означает занятие извращенным сексом. Поэтому я ответил ей:

– Не говори чушь.

После этой встречи Маша перестала мне звонить и отвечать на мои звонки. Конечно, я подумал: «Она обиделась за то, что я не выполнил ту ее просьбу». Мой опыт отношений с женщинами подсказывал мне, что я не должен идти к Маше и унижаться перед ней. И я ничего не сделал, чтобы узнать, что же произошло с ней. Только значительно позже мне сообщили, что Маша умерла. Это известие ошеломило меня. В моей памяти стали всплывать все моменты наших встреч с ней – постельные сцены, ее обнаженное тело. Мог ли я тогда, обнимая это тело, подумать, что Маше оставалось жить совсем немного? Из всех женщин, которых я знал в своей жизни, о Маше у меня осталось самое светлое воспоминание.

Через несколько дней после того, как я познакомился с Машей, в квартире, расположенной непосредственно над моей, появилась новая хозяйка – очень красивая и яркая женщина лет тридцати пяти. Позже к ней присоединился ее любовник – высокий и представительный мужчина того же возраста. Эта пара была помешана на сексе. Днем и ночью из их квартиры слышались сладострастные стоны, причем каждый раз они доносились из разных частей квартиры. Как правило, все начиналось с женского крика:

– Больно! Больно!

А потом эта женщина начинала блаженно стонать. Заканчивалось это стоном мужчины. Было понятно, что эта парочка занимается извращенным сексом. В какой-то степени, мне было жалко их – ведь они истязали себя чрезмерным сексом. Возможно, это было не так опасно для женщины. Но для ее сожителя это было самоубийственно. И действительно, он выглядел изнеможенным.

Не прошло и месяца, как эта парочка залила мою квартиру. С потолка в ванной и на кухне струилась вода. В нашем жилищном кооперативе были очень строгие порядки. Если кто-то заливал соседа, то виновный обязательно выплачивал потерпевшему большую сумму на ремонт квартиры. Когда я жил еще с семьей, мы один раз залили соседей. Тогда нам пришлось выплачивать им на ремонт сумму, соизмеримую с месячной зарплатой.

Я пригласил эту парочку к себе и показал им состояние потолка и стен в своей квартире после их залива. Чтобы не обижать их по-соседски, я попросил у них на ремонт относительно небольшую сумму, примерно равную заработку за день. Сожитель соседки сказал:

– Пусть подсохнет в течение трех дней. А потом я сам сделаю ремонт.

Конечно, из добрых побуждений я согласился.

Спустя три дня я поднялся к соседке и сказал:

– Три дня прошло – вы можете начинать ремонт.

Соседка ответила:

– Ничего мы не будем ремонтировать. Пошел прочь от сюда!

Она хотела захлопнуть дверь, но я уперся в нее руками. Удерживая дверь открытой, я стал уговаривать соседку дать мне хоть какие-нибудь деньги на ремонт. Я говорил ей о тех строгих порядках, которые существуют в нашем кооперативе, что я сам платил большие деньги за ремонт, когда заливал соседей и т.д. Соседка кричала:

– Я не дам тебе ни копейки! Иди от сюда!

Я довольно долго убеждал и уговаривал ее. Ничего не помогало. Тогда я понял, что все возможности мирно решить этот конфликт исчерпаны. Мне ничего не оставалось, как сказать ей:

– В таком случае, я буду подавать на вас в суд.

Соседка спокойно ответила:

– Подавай. Я выиграю этот процесс за 15 минут.

Я ушел, мучительно думая над тем, как я исполню свое обещание – у меня не было абсолютно никакого опыта обращения в суды. Безусловно, это был достаточно веский повод для обращения в суд. Существовал еще вариант простить соседей. Но это грозило тем, что они потом могли бы постоянно и безнаказанно заливать меня. Неизбежно мне надо было обращаться в суд. И это было даже интересно для меня – я думал: «А как там в суде все это происходит?»

На другой день я рассказал председателю нашего жилищного кооператива о случившемся и о своем намерении подавать в суд. Мы с ним зашли в квартиру виновников залива и осмотрели ее. За прошедшие дни жильцы квартиры успели убрать все следы залива. Сожитель соседки вел себя агрессивно. Его жесты и манера говорить явно указывали на то, что он связан с преступным миром. Смертельно напуганный председатель поспешил сказать мне:

– Их вины нет. В суде ничего не присудят.

Сожитель удовлетворенно шепнул мне на ухо:

– Пошел на …

Когда мы с председателем вышли, я сказал ему, что отступать не собираюсь. Чтобы обратиться в суд, надо было срочно составить акт по факту залива моей квартиры. На этом акте должны были стоять подписи не менее трех лиц. Председатель все-таки согласился подписать акт и поставить на нем печать кооператива. Предстояло найти еще двух свидетелей для подписания акта. С огромным трудом я нашел этих людей: одну престарелую женщину и пожилого мужчину, который был онкологическим больным. В итоге акт был составлен, подписан и имел печать.

В помещении суда на стене висели образцы исковых заявлений. Я нашел там нужный мне образец и переписал его. Строительному сметчику с нашего завода я представил данные о степени повреждения потолка и стен в своей квартире, и он составил смету на ремонт поврежденных мест. Таким образом, все документы, необходимые для обращения в суд, были готовы.

Отпросившись с работы, я понес эти документы в суд. Отсидев в очереди несколько часов, я, наконец, зашел в кабинет судьи и с ужасом увидел, что это был тот самый человек, с которым я так круто поругался в автобусе. Конечно, отступать было уже поздно, и я рассказал ему о причине своего обращения. Судья узнал меня, он заметно волновался. Под различными предлогами он стал отказываться от ведения моего дела. Я извинился и ушел.

Однако этот формальный отказ ничего не изменил – этому судье все равно пришлось вести мое дело. Итак, я оказался в чрезвычайно сложной и опасной ситуации. С одной стороны, судья, из желания отомстить мне за ту ссору в автобусе, мог сделать все, чтобы я проиграл судебный процесс. Более того, он мог даже повесить на меня какое-нибудь преступление, которого я не совершал. А с другой стороны, тот сожитель, связанный с преступным миром, мог попытаться физически расправиться со мной.

Но все эти обстоятельства не остановили меня. Что касается судьи, то я был убежден что такой глубоко верующий православный человек, как он, должен прощать ближних и любить своих врагов. Поэтому я верил, что его обида на меня за прошлую ссору абсолютно не повлияет на результат судебного процесса. Что касается сожителя соседки, то я знал, что в преступном мире существуют свои строгие, но довольно справедливые законы. Согласно этим законам, убивать можно только тех, кто совершил беспредел. А был ли беспредел с моей стороны? Соседи залили меня. Я попросил у них чисто символическую сумму на ремонт. Они отказались. Значит, беспредел был с их стороны. Я надеялся, что в силу этих причин, сам сожитель и его дружки не пойдут на какие-либо насильственные действия в отношении меня.