Плач Ярославны. Дочери Руси

Сведения о незнакомце привели князя в ярость.

Он и прежде из-за своей сбежавшей жены злился на князя Юрия и всех его близких, а то, что все снова вокруг него крутилось, привел князя Ярослава в бешенство.

Сколько же можно с ним возиться?

Но он подозревал, что тот самый князь Андрей и его Ольгу у себя прятал, да и бес о нем все время твердил, хотя тот и был прозван Боголюбским, но прозвище казалось насмешкой беса, если князь и был с кем-то связан, так с этим рогам – это точно.

Они все там едины, и этого парня сюда отправили недаром. А ведь он намекал, что от Ольги посланник будет, так и есть – проклятие.

И погрузился князь в грустную думу.

Если бес хочет ему досадить и еще испытание на прочность устроить, то лучшего жениха для его дочери, чем этот князь Игорь найти трудно.

Князь вспомнил, что именно зятю своему, а не непутевому сыну собирался он оставить Галич- и в этом ему хотелось отличиться. Но если все повернется так, то не бывать этому, как дал он слово, так и возьмет его обратно.

Он никогда не отдаст лучший из городов изгнаннику и скитальцу, уж лучше оставить его Роману или самому Всеволоду, тот поймет, что делать требуется и будет защищать его Галич.

Князь Ярослав почувствовал себя в замкнутом круге. Его не могло устроить никакое решение.

Ведь это только умножит силы его противников, они конечно, будут ему за то благодарны, но как он переживет подобное сам.

Князь чувствовал, что в любом случае руки его связаны. Он не будет победителем в этой схватке. Действовать надо очень осторожно, а то и сам станет таким же бездомных изгнанником, как и они.

Ярослав понимал, что взор великого князя и всех кто с ним, после появления Игоря точно в его сторону нацелены были. Странная истина ему вдруг открылась.

Все складывалось самым худшим для него образом, он готовился худшему.

Благоразумно было обратиться в сторону королей-соседей, еще недавно он бы так и сделал, но теперь понимал, что никто из чужестранцев его не спасет.

Он чувствовал себя волком, загнанным в угол умелыми охотниками, на него шла самая настоящая охота.

Когда на пороге появился священник, князь усмехнулся. Это могло недавно обозначать спасение, но не теперь, точно.

Вряд ли святой отец сможет ему помочь, даже если захочет.

– Что-то случилось? – спросил он после приветствия у князя.

– Пока нет, но наверняка случится, – выдохнул он, понимая, что не стоит скрывать самого главного. Пусть хоть этот человек разделит с ним тревоги и волнения.

– Стоит молебен совершить, к богу нашему за помощью обратиться, – выдохнул он, не надеясь на то, что князь понимает суть происходящего.

– Не стоит, я сам должен это решить, тогда и бог мне поможет, а если оплошаю, то и винить некого будет.

Князь был горделив и упрям, что с ним делать?

Священник догадался, что в душе у князя происходит что-то темное и тяжелое, и ему не откроются эти темные бездны.

И все потому, что только на словах верил в этого бога князь Ярослав, когда до дела доходило, он неизменно, как и многие к иным богам своим языческим обращался.

Тогда среди ночи они все и собирались в заповедном лесу, куда идолов своих когда-то отнесли, там и происходило все, что ему неведомо и недоступно было.

Чем дольше жил Священник, тем больше печалился, он душой чувствовал, что все напрасно, не может их бог до сердец и душ дотянуться, слепы и глухи эти люди прежде были слепы, да и теперь такими же остаются.

Если и смирились они с храмами и службами, то тупо, бездумно, нет им дела до всего, что происходит. Все это с Владимировых еще времен пошло и не переменится никогда.

Князь понимал, что он должен пообещать что-то, успокоить святого отца, но для этого не хватало ни терпения, ни сил у него – тихие денечки кончились, ушли без возврата.

Глава 18 А тем временем в Суздале

Пока Галицкий князь переживал и осмысливал грядущие перемены, предупрежденный бесом о том, что тот вышел на тропу войны, в самой середине Руси – в Суздале у князя Михаила родилась дочь, которую, как и Галицкую княжну, назвали Ефросиньей.

Князь Михаил в тот день взял на руки ребенка, и такая радость загорелась ясным пламенем в его душе, что казалось, счастливее человека не было на всем белом свете.

Измученная трудными родами княгиня и все, кто был тогда рядом, только подивились тому, что и сыновьям своим князь так не радовался, как этой девочке.

Кто-то из свиты и сказал ему о том, насторожившись.

– Что сыновья, – усмехнулся князь, – за сыновей всегда сердце болеть будет и на том и на этом свете. Сыновья давно у нас брат на брата идут, а девочка совсем иное дело – от нее свет, мир и радость исходит, она будет хранить род и сыновей наших беречь, и новых детей этому миру рожать, вот и не понимаю я тех, кто только о сыновьях печется.

Все знали, что князь Михаил был добрейшим из сыновей грозного Юрия. Дивно было то, что ему удалось удержать в своих руках Суздаль, никто из братьев не пошел против него в сражение. А это было привычно в те времена.

Но берегла его и его удел судьба, пока берегла, он мог радоваться и печалиться не о сражениях и вражде, о рождении детей, о том, чтобы изменить свой мир.

В Успенском соборе прошел большой молебен о здравии княгини и девочки, она была крещена, и названа в крещении Еленой.

А потом вечером, в княжеском дворце был пир, да такой пышный и богатый, что весь град был поражен, что у такого отца как князь Юрий, родился такой сын, как Михаил.

Но старики ведали, что каких только чудес не бывает на этом свете.

Вот на этот пир и пожаловала, не выдержав одиночества и стремления прятаться от мира, сестра его – княгиня Ольга.

И хотя сам Михаил с самого первого дня принял его радостно и радушно, но ее пребывание тут оставалось тайной за семью печатями. За нее боялись все братья, ведь Ярославу – великому и могущественному, скорее всего, захочется из большой лжи сделать правду – это было так просто для него – подсыпать отравы в питие или пищу. Княгиня, которая посмела жить после того, когда он объявил ее мертвой – это уже не порядок.

Князь Михаил любил свою сестру не меньше, чем жену и детей, потому и старался держать ее подальше от чужих глаз, приставленная к ней служанка пробовала все, что ей подавали. Хотя до сих пор тревоги и волнения Михаила не оправдывалось, но он знал, что стоило только забыться и усыпить свою бдительность, тогда и грянет беда. Потому он ни на шутку встревожился, когда Ольга появилась на радостном пиру.

Но она была так спокойна, ей так хотелось на людях покрасоваться, что понял Михаил, он не сможет запретить ей этого.

Она взглянула на любимого брата и поняла, что он слишком добр и щедр, чтобы противиться ее появлению, вот и пошла туда радостно.

№№№№№№№№

Ольга взяла на руки новорожденного ребенка и внимательно посмотрела на нее. Ей сразу вспомнилась и собственная дочь. Вот так же держала она ее, когда появился в покоях ее Ярослав.

Как он был раздосадован, когда родилась девочка, хотя и старался скрыть свои чувства, но у него ничего не получалось.

Потом, когда она объявила о своем решении в первый раз, он сказал, что она может убираться, но детей не получит.

Все это вспомнилось княгине, и прижала она к своей груди малышку. Многие из гостей на пиру понимали, о чем думает Ольга. Им хотелось, чтобы все переменилось, дети были с нею.

Михаил винил отца своего за то, что тот поглядывает на Галич, решил себе и те земли со временем прихватить, не пожалел дочери своей, отдавая ее самому безрассудному из князей. Да и потом князь Юрий ничего не делал для того, чтобы избавить дочь от страданий.

Но на небесах с него все спросится, а пока он должен позаботиться о том, чтобы не пострадали его близкие из-за грозного Ярослава. И его сестра не должна была снова оказаться в объятьях чудовища.

Князь Михаил хотел думать о благе своих детей, а не только о богатстве и счастье.

Он должен был понять, что сородичи его о том не думали никогда.

У его сестры оставалась надежда на то, что рано или поздно она встретится со своей дочерью, и они будут снова вместе.

А тем временем передав малышку служанке, княгиня Ольга ненароком взглянула на князя Игоря, тоже бывшего на этом пиру.

Как он красив, как спокоен. И тогда подумалось княгине, что именно Игорь станет мужем ее дочери.

Но представить себе, что князь Ярослав согласится на такой союз было немыслимо, и все-таки это озарение не оставляло ее ни на минуту. Она знала, что он изгнанник, еще деда его Гореславичем назвали, все было против этого парня, только одна княгиня уже мысленно отдала ему свою дочь в жены.

Но пройдет время, и так случится.

А один из княжичей рассказывал Игорю о княгине Ольге, о том, что ее объявили мертвой в Галиче, и лучше жестокому князю не узнать, где она теперь находится, что на самом деле с ней происходит.

Представить себе, что она жива и невредима было очень сложно для ее детей, но им придется пережить не только смерть, но и воскрешение матери, конечно, если князь Ярослав не позаботится о том, чтобы она пропала раз и навсегда.

Игорь встрепенулся, перед взором его в один миг возник величественный, очень красивый Галицкий князь, с которым они столкнулись накануне.

Он не в первый раз сталкивался с коварством, но все-таки подобное было впервые.

– Дьявол, да человек ли он? – вырвалось у князя Игоря.

– Ты так говоришь, будто видел его уже, он не бывал у нас тут никогда, да и вряд ли появится.

– Видел, – неопределенно произнес Игорь, и взор его устремился куда-то вдаль.

А потом он снова посмотрел на мать Ярославны. И увидел эту историю совсем другими глазами. Но как же так, девочка должна знать, что ее мать жива. Она любит отца своего, она должна знать, кто он на самом деле. Разве можно тосковать и обманываться так долго? Разве можно жить с таким грузом в душе?

Но трудно даже представить, как она узнает, что княгиня цела и невредима, что она подумает, что скажет о своем отце.

Князь Игорь понял, что он не сможет сказать ей этого…

Тогда он подошел к княгине Ольге.

– Я видел недавно твою дочь, – сказал ей Игорь.

Ольга вздрогнула, хотя и понимала, что это почти невозможно, но поверила Игорю на слово.

– Ты был в Галиче? – спросила она

– Нет, только мимо проезжал, и мы встретились с ней на лесной поляне, -она у тебя прекрасна.

– Может быть, – тихо прошептала Ольга, – мне бы хотелось посмотреть, какая она теперь.

– Княжна должна знать, что ее мать жива.

– Нет, не теперь. Это принесет беду, она захочет на меня взглянуть, а Ярослав ни с чем не посчитается, говорят, что он любит ее больше, чем сына и наследника.

– Тогда он все поймет, просит.

– Нет, не теперь, – повторяла княгиня, – он слишком зол на меня, и легко причинит детям новые страдания. Я виновата перед ним, а он не из тех, кто простит и меньшее зло.

Она молчала, задумавшись. Игорь понимал, что он причинил ей страшную боль, но никак не мог остановиться. Он крепко связан с этими людьми.

На прощание она все-таки произнесла:

– Больше всего мне бы хотелось видеть рядом дочь, но не дай бог кому-то породниться с Ярославом.

И в эти слова было вложено столько боли, столько горести, что Игорь не мог забыть их, как ни старался.

– Я не боюсь его, и обойдусь без его позволения, – произнес он твердо.

Было видно, что он думает о дочери.

– Значит, я не ошиблась, – только и подумала Ольга.

Парень казался не по годам взрослым и серьезным.

– О, если бы я хоть в чем-то смогла бы помочь своей дочери, – думала она.

И в первый раз она пожалела о своем побеге из Галича. Ведь будь она дома, она смогла бы что-то сделать для них. Тут она может только новые горести всем принести, и только ярость вызвать.

Она платила за совершенное и не могла расплатиться.

Еще несколько раз в этот день они сталкивались с Игорем. Но поговорить им больше не удалось. Но впервые радость поселилась в душе княгини. Она чувствовала, что не все потеряно. И всемогущий Ярослав может в чем-то просчитаться, да и умереть он тоже может рано или поздно. Бессмертие ему никто не даровал. И тогда станет реальностью то, что кажется пока невозможным.

Кто бы знал, как ей этого хотелось…

Вот теперь и бродила она по Суздалю с радостью и любовью.

Глава 19 Родственные души

Случайно бросили свои взоры князья из Сварога на Михаила и его дочь. Тогда они поразились увиденному.

– Вот если бы в Суздале у Михаила родилась моя дочь, тогда бы и волноваться не о чем было.

– Она не стала бы женой князя Игоря, – возражал кто-то из князей.

– Вот это и порадовало бы меня, что не стала, – не унимался князь.

Но пока все они могли только смотреть и ждать того, что с ними случиться может, потому что княжна уже родилась в другом месте, и подрастала у всех на глазах.

Елена же была слишком религиозна. Жившая в любви и участии со всех сторон, имевшая то, о чем другим приходилось только мечтать, Елена забрела однажды в стены монастыря, расположенного за забором от княжеской усадьбы, и так ей там все понравилось, что она осталась там до вечера, а потом все время возвращалась, как только выдавалась свободная минутка.

Это тревожило ее матушку. Но князь Михаил позволял ей все, что она хотела.

Когда княгиня Ольга появилась в Суздале снова, она захотела взглянуть на чудного ребенка, и было потрясена этой набожностью, и недоумевая взглянула на брата.

– Откуда это? – спросила она.

Он догадывался, о чем она спрашивает, но только пожимал плечами.

– Мы не к чему ее не принуждали, ничего не запрещали, все вышло само собой.

Ольга ничего не сказала, но явно ей это было не по душе.

– Что же тебя так мучает? – спросил сестру Михаил, ему передались эти тревоги и волнения.

– Мы не часто направляем к богу взоры, но я не сомневаюсь, что от него все наши беды происходят. И стоит ли с самого детства так издеваться над девочкой? Ты хочешь, чтобы она была рабой божьей? Может ли быть рабыня счастливой? Можно потом убежать в монастырь, укрыться от мира, но ради ли этого мы появились в мире?

Я готова умереть, но со своей свободой не расстанусь.

Она порадовалась тому, что пока жив князь Ярослав, он не отправит их дочь в монастырь.

Князь Михаил был добр и проницателен. Он сразу догадался, о чем она думала. Ему горько было это сознавать, но он продолжал стоять на своем. Если ребенок туда тянется, этого нельзя запретить.

Он дал слово в самом начале не навредить своей дочери, потому люди, тайком молившиеся старым богам, тем паче жертвы им приносившие, разве они лучше тех, кто будет тих и послушен.

Ольга тоже пообещала себе, что не станет вмешиваться в дела брата и его детей. Но встретившись с девочкой, не выдержала, поняла, что не сможет молчать о том, что ее мучило больше всего.

Девочка казалась спокойной и внимательной, она искреннее пыталась понять, что могло так взволновать ее красивую и печальную тетушку.

А когда Ольга спросила:

– Дитя мое, отчего ты так часто глядишь за тот высокий забор?

Она вдруг ответила:

– Там бог, покой и нет мирских дел и страстей.

– Но разве мирские дела так плохи? – удивилась княгиня. Разве любить, рожать детей, учиться, разве это так скверно?

– Ты совсем не веришь в бога? – удивленно спросила девочка.

– Верю, конечно, но думаю, мы пришли не для того, чтобы отдавать себя ему в жертву.

Девочка смотрела на нее и пыталась понять, что же творится в душе тетушки.

Она уже слышала ту странную историю, не знала, как к ней относиться.

– Я хочу достойно и спокойно жить.

– Но ведь жизнь там, за теми стенами, – не унималась Ольга.

– Нет, жизнь в монастыре, я не хочу, чтобы она была иной.

Княгиню поразили не детские суждения девочки, та твердость, которая звучала в каждом слове, словно она была душой старше самой Ольги.

Как все это было странно, непонятно, дивно и дико.

– Все наши беды и лишения я никогда бы не променяла на тот покой, – не сдавалась Ольга.

Конечно, князя Андрея назвали Боголюбским, то ли в шутку, то ли всерьез, но она не верила, что ее старший брат все забросит и отправится в монастырь – один из тех, какими он заполнил свои земли. А если и отправится туда, только для того, чтобы укрыться от какой-то не милой его сердцу схватки. И уж тем паче не сделает этого ее бывший муж Ярослав, так что же случилось с этой малюткой, которая отказывается от жизни со всеми ее радостями и бедами?

Княгиня покинула град в странном смятении, она хотела поговорить об этом именно с князем Андреем, потому и направилась в его Боголюбов.

Пока княгиня – изгнанница путешествовала, Елена попросила отца, чтобы ее обучили чтению и письму.

– Тетушка с тобой все-таки вела беседы, – усмехнулся он, – ну что же, если ей удастся тебя убедить в том, что это нужно для молодой девицы, рожденной в княжеском роде, я рад, что учеба тебе не будет в тягость, хотя ты вольна от нее отказаться в любой миг.

Но Елена знала, что дети Ярослава Мудрого еще были обучены грамоте и языкам, и тем славились на весь мир, а что же остается ей, если и в такой древности учение было в почете.

Князь не скрывал тревоги – все было ново и неведомо в воспитании дочери – с сыновьями проще, а вот как быть с девочкой?

Глава 20 Знакомство с тетушкой

Как ни мала была Елена, но тетушка, такая страстная и яркая, запала в ее душу, она просила свою няньку рассказать ее историю о Галицкой княгине.

Особенно интересно было ей знать, почему она оставила детей и оказалась среди них. Говорят, князь объявил ее мертвой, но что там случилось на самом деле?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.