Антимонопольное регулирование в России

Поиск ренты, как раковая опухоль, разъедает и государство, и бизнес. Даже потенциально конкурентные сектора монополизируются с целью изъятия ренты. Средний размер22 сельхозугодья в РФ в 17—300 раз больше, чем в развитых странах23. Сельхозбизнес во многих регионах аффилирован с региональной властью. В некоторых депрессивных регионах почти все земли принадлежат местной элите.

С введением лицензирования управляющих компаний в ЖКХ их число сократилось24 в разы, в некоторых городах остались только аффилированные с мэрами.

С $50 тыс. до $500 тыс. выросла стоимость вывода на рынок нового лекарственного препарата. Теперь выходить на рынок способны только иностранные фармгиганты и несколько отечественных. Вот почему, а не из-за патологической склонности бизнеса к сговору, при числе25 аптек на душу населения в 3 раз больше, чем в Европе, цены на многие лекарства у нас выше.

Удобные и необременительные налоговые спецрежимы для МСП позволяют ему работать в «гетто» – торговле и сфере обслуживания. Производственных МСП у нас крайне мало из-за проблем с зачетом НДС. Значит, не появляется конкуренция крупному бизнесу в производстве.

Чтобы кредитовать МСП, нужны малые и средние банки. Но зачистка банковской системы приводит не просто к монополизации финансового сектора, а к лишению МСП доступа к финансированию. Наконец, сам уровень процентных ставок (двузначный в РФ и близкий к нулю в развитых странах) позволяет успешно только развиваться рентному бизнесу.

Рентному госкапитализму действительно не нужна конкуренция. Александр Лукашенко еще в 1990-е гг. ликвидировал антимонопольный орган (воссоздав его совсем недавно в рамках евразийской интеграции). Однако в наш госкапитализм ФАС встроился вполне удачно. Он имеет самые большие26 как среди других контрольно-надзорных ведомств, так и среди антимонопольных органов других стран полномочия.

Малый бизнес-«монополист»? В развитых странах это звучит как нелепая шутка, но у нас 40% дел по доминированию и 2/3 по картелям возбуждались27 против МСП. Результатом общественной кампании за антимонопольную реформу стало принятие 3.07.2016 закона об иммунитетах для малого бизнеса от ФАС. Исключения из иммунитетов – картели и состояние естественной монополии, и тут же стали плодиться28 дела против МСП-«картелистов» и ферм, небольших промпредприятий и даже ИП-«естественных монополистов» в границах собственных проводов, котельной или канализации.

В 2015 г. ФАС передано регулирование тарифов. Уже отпущены на свободу тарифы в крупнейших аэропортах – московских, предлагается либерализовать тарифы РЖД29 и Газпрома30. И одновременно ФАС намерена ввести тарифное регулирование вывоза ТБО31 и стивидоров32. В первом секторе трудятся почти исключительно МСП. Во втором компании покрупнее, но явно несопоставимые с РЖД и Газпромом.

Поэтому нет никаких сомнений, что любое расширение карательных полномочий регулятора не позволит ему замахнуться на «национальное достояние», а лишь усилит давление на МСП и остатки независимого крупного частного бизнеса. Например, т.н. «принудительное лицензирование»33 обернется отъемом лицензий у отечественных инноваторов, а не борьбой с иностранной фармой.

Только в России существует мелочный процедурный контроль за госзакупками: ¾ дел ФАС в этой сфере относятся34 к мелким закупкам. Имитация бурной деятельности (свыше 25 тыс. дел ежегодно, в подавляющем большинстве за мелкие процедурные нарушения) похоже, устраивает систему. Переход к мировой практике контроля за результатами подорвет административную ренту.

Антимонопольные органы развитых стран защищают конкуренцию в целом, а не интересы отдельных конкурентов. Исследования проф. Светланы Авдашевой35, Вадима Новикова36 из РАНХ и ГС и автора37 этих строк показывают, что 90—98% дел ФАС против злоупотребления монопольной властью – дела в защиту интересов отдельных конкурентов. Доморощенному чиновнику гораздо интереснее вмешиваться в хозяйственные споры, чем защищать абстрактные общественные интересы.

Из крупных стран только в России «Самсунгу» запретили38 подшутить над Apple в рекламе. Свобода действий чиновников в определении «неэтичности» в рекламе – еще один из инструментов давления на бизнес.

Если риск-ориентированная модель будет реализована, и для ФАС по обыкновению не будет сделано исключение, от вышеперечисленных составов можно будет отказаться или передать их на саморегулирование. Но в дискуссиях о реформе госконтроля нельзя забывать про введение ответственности, в т.ч. материальной, чиновников за заказные проверки и иной ущерб бизнесу (даже Казахстан, где действует Предпринимательский кодекс, нас опередил) и обязательную ротацию руководства контрольных ведомств для избегания того, что нобелевский лауреат Жан Тироль назвал39 захватом регулятора регулируемыми монополиями.

Таким образом, ужесточение антимонопольной политики в условиях сложившейся в России рентоориентированной экономики приводит лишь к ухудшению состояния конкуренции: связанные с государством или высшими чиновниками монополии, все больше напоминающие феодальные вотчины, захватывают антимонопольный регулятор и используют его для уничтожения своих более слабых конкурентов, что конкуренцию только ухудшает. Использование ими антимонопольного органа в конфликтах между собой на конкуренцию влияния не оказывает.

Поэтому кардинально улучшить состояние конкуренции возможно только при отказе от рентоориентированной модели экономики, переходу к модели конкурентного федерализма (подронее см. главу 3.12.). Однако и в краткосрочной перспективе и в рамках сложившейся модели возможно добиться заметного улучшения положения дел в значимых для простых граждан областях в случае смены «захваченного» руководства регулятора, перезагрузки антимонопольной политики, отказа от ее деструктивных элементов и решения 10 важнейших проблем антимонопольного регулирования.

1.4. 10 ключевых проблем антимонопольного регулирования в России

Как было отмечено выше, жесткое антимонопольное регулирование не способствует развитию конкуренции. Ниже мы рассмотрим, как оно этому развитию даже мешает.

Первой проблемой, антимонопольного регулирования в России, вследствие которой оно мешает развитию конкуренции, является сохраняющееся преследование малого и среднего бизнеса (субъектов малого и среднего предпринимательства, МСП). В 2000-е гг. резко усилилась40 практика антимонопольного преследования субъектов МСП. Напомним, что ФАС задумывалась как орган, призванный защищать потребителей и малый бизнес от крупных участников рынка. Более того, предшественник ФАС до 2004 года так и назывался – Министерство по антимонопольной политике и поддержке предпринимательства.

Однако по иронии судьбы на практике происходит ровно наоборот – по некоторым оценкам в 2012—2015 гг. до 80% своих усилий ФАС направляла против МСП и некоммерческих организаций (таких, как ТСЖ, СНТ, ДНТ и гаражные кооперативы)41. Даже по самым «боевым» статьям (картель и злоупотребление доминирующим положением) доля дел МСП в 2013—14 гг. составила 64% и 36% соответственно. Другими словами, называются «монополистами» – со 100% долей рынка в границах торгового центра, кинотеатра, городской площади, пекарни, чердака или стены дома, «организаторами и участниками картельных сговоров» субъекты МСП, включая индивидуальных предпринимателей, и даже ТСЖ и садовые некоммерческие товарищества (СНТ).

Несмотря на то, что суды в 2013—2014 гг. почти половину дел ФАС против МСП признали незаконными, защита от претензий ФАС связана для малого бизнеса с немалыми финансовыми и временными затратами. Более того, зачастую такие дела ФАС ведут к устранению «неугодных» предпринимателей с рынка.

ФАС использует размытые нормы антимонопольного законодательства42 для предъявления претензий к МСП и ТСЖ, которые ничего общего не имеют с защитой конкуренции или потребителей: схожесть цен, «сверхприбыль» в 14 тыс. руб., включение в себестоимость оплаты за Интернет. Но чаще всего ФАС банально вмешивается в хозяйственные споры, выступая на стороне недобросовестного предпринимателя, захотевшего устранить неугодного конкурента43. То есть орган, призванный защищать конкуренцию, ее своими действиями устраняет.

Профессиональным экономистам также непонятно, как можно называть малый бизнес монополистом – ведь небольшой оборот компании означает низкие барьеры входа, и даже если какой-нибудь МСП попробует «злоупотреблять своей монопольной властью», быстро появятся новые игроки на рынке. С. Б. Авдашева заметила, что вопрос, который у нас много лет обсуждают – может или нет малое предприятие занимать доминирующее положение, относится к категории вопросов: можно или нет воровать серебряные ложки44.

Примерами таких дел являются дело о «картеле» батутов в Горно-Алтайске (двух ИП ФАС оштрафовала за одинаковые цены услуги «прыжки на батуте» в 50 руб.), «монополисте» -автомойщике (ИП Стеклянников) за «сверхприбыль» 14 тыс. руб. в мес. Из Магадана, десятки дел против ТСЖ и гаражных кооперативов, признанных монополистами в границах дома или чердака, земельного участка; кинотеатр, признанный «монополистом» по попкорну в границах кинотеатра из Новосибирска, о «картеле» 2х ИП, когда один попросил другого сменить сломавшуюся «Газель» на маршруте на 1 день в Элисте, дело против ИП Метелева («ограничила» поставку крем-краски для волос для 1-й парикмахерской в Сыктывкаре, о «картеле» мужа и жены-фермеров из Ставрополья, против свинофермы – «монополиста» по канализации из Кировской области, турфирмы – «монополиста» по собственной компьютерной программе бронирования билетов из Барнаула, юрфирмы – «монополиста» по подаче электроэнергии арендатору своего помещения в Москве, против десятков ИП (независимых заправок), в разных регионах, обвиненных в сговоре за «схожесть» цен на бензин, десятков ИП в разных регионах, обвиненных в сговоре за «схожесть» цен на сахар, гречку, хлеб и другие продукты, маршрутки, оштрафованной за то, что ходила в одно время с автобусом в Приморье, хлебоприемного пункта, оштрафованного за непредставление информации на размер месячной выручки в Тюменской области, детского сада, который закупал питание вместе, а «должен» был картошку, морковку и т. п. закупать по отдельности в Санкт-Петербурге.

Эти другие случаи автор этих строк собрал в брошюре «От батутов до попкорна: как ФАС преследует малый бизнес»45.

О необходимости прекратить антимонопольное преследование МСП (равно как и компаний с небольшими долями рынка) неоднократно отмечалось Правительством РФ (Поручения от 04.07.2013 № ДМ-П13—469846, от 30.06.2014 №ДМ-П36—482547, от 03.06.2014 № АД-П13—4090 и др.), Докладах Минэкономразвития (от 28.07.2014 № ДО5и-693), доклада Бизнес-омбудсмена Президенту РФ48 и протоколе заседания Правительственной комиссии по вопросам конкуренции и развития МСП от 17.06.2014 №1.

Поручения Президента РФ разобраться с ростом цен на бензин и гречку обернулись преследованием МСП. В результате, цены на гречку в регионах, где ФАС дела возбудила, впоследствии выросли более существенно49. По бензину ФАС возбудила десятки дел против независимых АЗС за схожесть цен (разница до 80 коп. за литр), при том, что менее существенная разница на заправках, принадлежащих вертикально интегрированным компаниям, претензий не вызывала. 12.12.2014 ФАС объявила о проверке более 500 хлебопекарен50.

Некоторые дела ФАС эксперты открыто называют заказными, такая политика приводит к негативным последствиям, вплоть до закрытия производств. Такие действия ФАС чреваты ростом социального недовольства вплоть до акций протеста со стороны работников указанных производств в депрессивных регионах.

Поначалу ФАС отрицала само существование проблемы антимонопольного преследования МСП, и даже вышеуказанные поручения Правительства по большому счету, игнорировались. После общественной кампании за антимонопольную реформу руководство ФАС было вынуждено принять часть наших предложений. Однако несмотря на принятие в 03.07.2016 Федерального закона об «иммунитетах» для МСП от антимонопольного контроля51, у ФАС сохраняются возможности для преследования МСП, о чем подробнее будет указано в разделах 2 и 3.

Второй ключевой проблемой антимонопольного регулирования стало преимущественное преследование отечественных компаний при невнимании к монополистическим действиям иностранных транснациональных корпораций (ТНК). В США 90%52 антимонопольных штрафов налагается на конкурентов американского бизнеса. По сути, проводится политика двойных стандартов – не отмененные жесткие и зачастую двусмысленные американские антимонопольные законы со всей строгостью применяются к иностранным компаниям, а американские компании за аналогичную практику не наказываются53.

В ЕС крупнейший антимонопольный штраф наложен на американские корпорации Google и Microsoft – 2,4 и суммарно по двум штрафам 1,5 млрд. евро5455. Таким образом, антимонопольная политика все более становится частью политики внешнеэкономической, и даже внешнеполитической. Это утверждение пока неприменимо к России, где доля дел против иностранных компаний и доля штрафов, на них наложенных существенно меньше 1%5657.

По нашему запросу в Генеральная прокуратура потребовала ФАС объяснить данную ситуацию. Ведомство представило перечень из 16 дел, возбужденных против иностранных компаний за период 2008—2015 гг., причем в этом перечне оказались несколько дел против компаний из оффшоров, де факто принадлежащих российским предпринимателям. А по некоторым из указанных дел ФАС применил не свойственную ему мягкость, не наложив на нарушителей штрафа. 2 дела было возбуждено автором этих строк в период работы в ФАС. Но даже если взять за основу, предоставленную самим ФАС цифру в 16 дел, ее необходимо сравнить с числом дел против российских компаний – за рассматриваемый период по всем составам их было возбуждено почти 200 0000.

Палочная система, недостаточное качество языковой и юридической подготовки рядовых специалистов ФАС также не способствуют возбуждению дел против иностранных компаний. Планируя возбудить дело против иностранной ТНК, сотрудник ФАС понимает, что столкнется с ее опытными юристами в суде. Более того, если компания физически не присутствует в России, то ее практически невозможно будет привлечь к ответственности даже за непредставление сведений на запрос ФАС (в этой части международное сотрудничество развито слабо). В итоге, за то время, пока он будет рассматривать одно дело против иностранной компании, его коллега возбудит и выиграет в суде десятки дел против малого бизнеса, а за выигранные дела у него повысится внутренний рейтинг.

Таким образом, ФАС бьет почти исключительно по своим. При том, что иностранные компании доминируют на многих российских рынках (пиво, табачная продукция, фармацевтика, многие товары народного потребления и т.д.). Для государственной власти в нашей стране, к сожалению, с царских времен свойственно преклонение перед иностранцами в ущерб собственным гражданам58. В области контроля и надзора, в т.ч. антимонопольного, зачастую это выливается в политику двойных стандартов – как в США, только наоборот. К отечественному бизнесу подходят по всей строгости закона, а на нарушения иностранных компаний смотрят сквозь пальцы, «чтобы не ухудшить ситуацию»59. В таблице 1.4.1. приведены дословные цитаты руководителя ФАС, демонстрирующие политику двойных стандартов регулятора по отношению к крупным иностранным60 и небольшим российским компаниям61. В условиях санкционных войн и напряженной международной обстановки это выглядит более чем странным.

Прислушавшись к нашей критике, в 2016—2017 гг. ФАС рассмотрела ряд знаковых дел против крупных иностранных компаний. Дело против Google по жалобе Яндекса имело большое влияние на рынок и укрепление позиций отечественного национального поисковика. По делу в отношении компании MicrosoftФАС опять проявила несвойственную мягкость, не наложив штрафа. Дело против компании Appleи ее дилеров будет способствовать снижению цен на продукцию Appleи по иронии судьбы, скорее укрепит ее позиции на российском рынке. Дело против производителей китайской компьютерной техники было выбрано, на наш взгляд, не совсем удачно – в период визита Президента В. В. Путина в эту страну. Но так или иначе, вышеуказанные дела не позволят ФАС выйти за рамки «1%-ной квоты» дел против иностранных компаний в общем числе дел регулятора.

Третьей ключевой проблемой стало большое число дел, погоня, вследствие «палочной системы», за количеством в ущерб крупным качественным расследованиям. То есть, даже дела против крупных компаний возбуждаются по малозначительным поводам, и не меняют ситуацию на рынке. По основным составам и числу проверок показатели ФАС больше, чем всех антимонопольных органов зарубежных стран мира, вместе взятых62. Поэтому увеличение числа дел не улучшает, а ухудшает состояние конкуренции – рост числа дел в 2007—2013 гг. сопровождался ухудшением, согласно опросам предпринимателей, состояния конкурентной среды.

На первый взгляд, российские антимонопольные законы в значительной части были переписаны с международных, в первую очередь европейских образцов, но де-факто лучший мировой опыт не был использован. Главный просчет – антимонопольная политика не была встроена в общую экономическую политику, у нее не было цели, подчиненной целям развития страны на соответствующем этапе.

«Антимонопольная политика должна защищать конкуренцию в целом, а не отдельных конкурентов»63. Этот хрестоматийный тезис вошел не только в учебники, но в практику антимонопольных органов развитых стран, хотя и там в стремлении защитить конкуренцию антимонопольный орган становится невольным участником хозяйственного спора, что получило название «проклятие антитраста». В России, согласно исследованиям64, 90—98% дел по злоупотреблению доминированием возбуждаются по «ущемлению интересов», а не ограничению конкуренции, то есть подвержены «проклятию». Формулировки ст. 10 135-ФЗ позволяют ФАС возбуждать дела по злоупотреблению доминирующим положением не только в случае ограничения конкуренции, но и «ущемления интересов» отдельных лиц. Другими словами, ФАС как раз защищает не конкуренцию в целом, а интересы отдельных конкурентов, вмешиваясь в банальные споры хозсубъектов. К аналогичным выводам пришли в исследовании НИУ-ВШЭ65: практически все дела ФАС после 2011 г. направлены на защиту отдельных конкурентов, дел в защиту конкуренции в целом практически нет.

Рейтинг, введенный для территориальных управлений (ТУ ФАС), формируется по результатам полугодовой и годовой отчетности (методика оценки результативности деятельности территориальных органов ФАС)66. Критериями оценки – помимо традиционных валовых показателей: количества рассмотренных заявлений, возбужденных дел, вынесенных постановлений – стали показатели результативности (доля вынесенных предписаний и наложенных санкций) и показатели «брака» (доля решений ФАС, отмененных судом после обжалования ответчиками/жалобщиками); также эти данные корректируются с учетом нагрузки (соотношения валового показателя и численности подразделения); объем публикаций в СМИ, работа со СМИ, работа с обществом, качество интернет-сайта, адвокатирование конкуренции, помимо числа рассмотренных дел, – объем начисленных штрафов. Некоторые виды дел стали учитывать с повышающим коэффициентом, чтобы отразить их повышенную значимость и трудоемкость. Но несмотря на последние улучшения, рейтинг ТУ и методика их оценки сохранили в целом «палочную» направленность. Такие показатели результативности, как доля выигранных в суде решений на практике являются палочными, поскольку побуждают ТУ возбуждать простые дела с высокой вероятностью выигрыша в суде и не браться за сложные расследования.

С третьей проблемой неразрывно связана четвертая – низкое качество решений и расследований ФАС. Проведенные РАНХиГС исследования показали, что анализ рынка присутствует только в 1,5% решений ФАС (в 2010 г. был принят приказ ФАС №220, который освободил сотрудников ведомства от обязанности проводить анализ рынка по подавляющему большинству составов нарушений, изменения были внесены только в апреле 2015 г.). Такие методы, как эконометрический анализ, тест гипотетического монополиста и др. использовались до 2015 г. считанное число раз. Это обстоятельство сильно отличает российскую антимонопольную политику от практики развитых стран, где экономический анализ применяется повсеместно.

Наглядным свидетельством низких стандартов правоприменения является и размер решения антимонопольного органа. Если в США и ЕС решение занимают 30—200 страниц (не считая статистических приложений), то в РФ решения антимонопольного органа по сделкам слияний занимают 1 абзац, средняя длина решения по нарушению антимонопольного законодательства – 5—6 страниц.

Свыше 40% решений ФАС отменяются (признаются незаконными) арбитражными судами. При этом, если речь идет о наложении штрафа (т.е. делам, где предусматривается финансовая ответственность) незаконными признаются 58% постановлений ФАС, а по картельным делам (где предусмотрена уголовная ответственность) – более 60%, и эти цифры остаются стабильными на протяжении последних лет.

Благодаря Дорожной карте и изменению «четвертого антимонопольного пакета» вследствие общественной кампании за антимонопольную реформу удалось ужесточить требования к проведению анализов рынка. С 2015 г. формально анализ требуется делать по большему числу составов, гораздо чаще стали использоваться опросы потребителей, тесты гипотетического монополиста. Однако пока их качество остается низким, изменения не сказались на доле проигранных в суде решений ФАС. Изменить ситуацию невозможно без кардинального сокращения числа дел, концентрации усилий на небольшом числе знаковых для экономики расследований.

С третьей и четвертой проблемой связана пятая. Значительное число дел ФАС не связано с защитой конкуренции, а является в лучшем случае нарушениями отраслевого законодательства. Например, большую группу дел по ст. 10 №135-ФЗ (злоупотребление доминирующим положением) представляют собой т.н. «дела по подключению». То есть при отказе в подключении к электро- тепло-, газо-, водоснабжению и водоотведению, проблемах со сроками, оплатой и т. д. подключения ФАС возбуждает антимонопольное дело в рамках 135-ФЗ. На практике это выглядит следующим образом: ФАС возбуждает дело, проводит анализ рынка, устанавливая рынок в границах соответствующей трубы или провода, и разумеется, 100% долю компании на нем. Дело рассматривается в ФАС несколько (до 9, хотя по факту меньше) месяцев, затем начинается судебное оспаривание, а в случае победы ФАС в суде возбуждается административное дело о наложении штрафа. В результате использования антимонопольной политики не по назначению проблемы с подключением не решаются годами.

Хорошо еще, если подобные дела возбуждаются против действительных естественных монополий – энергокомпаний, «регионгазов», водоканалов т. д. Но в последнее время растет число дел по подключению против компаний, которых естественными монополистами можно назвать с большой натяжкой. Это промышленые, сельхозпредприятия и даже НИИ, имеющие на своем балансе котельные, сетевое хозяйство и водокачки, и питающие соседний с предприятием дом или квартал. Наконец, доходит то того, что ФАС возбуждает дела по подключению, когда собственник отключает от потребления коммунального ресурса арендатора-неплательщика. Очевидно, что в такие ситуации ни ФАС, ни другой орган вмешиваться вообще не должны, проблемы с «неестественными» монополистами также зачастую вызваны нежеланием муниципальных властей принять на баланс коммунальную инфраструктуру, или отсутствием платежей. Что же касается дел по подключению против действительно естественных монополистов, что целесообразнее было бы их рассматривать по административной процедуре КоАП сразу, минуя антимонопольное дело, что привело бы к ускорению решения проблем с подключением. Такие дела лучше передать отраслевым регуляторам – Ростенадзору, Роспотребнадзору, Госжилнадзору.

Положительным примером является принятие в 2017 г. поправок в КоАП, передавших от ФАС Госжилнадзору полномочий по делам о счетчиках. До этого все проблемы, связанные со счетчиками (не установка, нарушение сроков, требование дополнительной платы и т.д.) ФАС также рассматривала в рамках антимонопольного дела, по вышеописанной с проблемами подключения схеме.

Но помимо счетчиков, остаются другие классы проблем ЖКХ, куда вмешивается ФАС, неправомерно применяя антимонопольный инструментарий. Так, в 2016—2017 гг. были возбуждены десятки дел за перечисление уплаченных населением средств за оказанные ЖКУ «не на тот» расчетный счет или третьей организации (речь не идет о воровстве средств от ЖКУ, речь не идет о завышении их стоимости). Проблема, почему предприятия ЖКХ выставляют для расчетов третью организацию, может, и требует специального рассмотрения, но точно не имеет никакого отношения к защите конкуренции. А ФАС, как органу, отвечающему с 2015 г. за установление тарифов, следовало бы обратить внимание на их обоснованность, которая во многих регионах вызывает у населения законные вопросы, чем на тонкости платежек и взаиморасчетов.