Столица Российской империи: Эпохи и стили от готики до неоготики XVII—XIX века. Очерки

Классические примеры готики – соборы Реймса и Амьена. Реймский собор, традиционное место коронования французских королей, вытянут на 140 метров, высота его центрального нефа – 38 метров. Интерьер собора хорошо освещен через оконные витражи, архитектурные детали украшены растительным орнаментом. Фасад его, в отличие от ранних сооружений готики, устремлен ввысь. Сохраняются три части фасадной поверхности, но элементы ее убранства выходят за пределы членения «своих» ярусов.

Собор в Амьене, близкий по плану предшествовавшим соборам, имеет высоту центрального нефа уже 42 метра.

Стилистические особенности готики складывались в эпоху, завершающую развитие средневекового европейского искусства, синтезированного в архитектуре соборов, где средствами ритмического членения поверхностей, скульптурой, цветными витражами, музыкой, создавалось архитектурное пространство, исключительное по силе эмоционального воздействия на человеческую психику. В период готики скульптура и живопись еще не выделились в самостоятельные виды искусства – это произошло в эпоху Ренессанса, но живописные работы и крупная пластика уже отличаются высоким мастерством и экспрессией образов. Предметы церковного обихода, мебель, книжная миниатюра выполнены искусно и поражают красотой. Струящиеся формы скульптур, арок, переплетов, обилие тонких вертикальных членений на фасадах соборов и гражданских зданий продиктованы не только экзальтированной средневековой эстетикой, но и практическими соображениями: на таких формах не задерживается вода от дождей и талого снега – главных врагов любой каменной конструкции. Нередко крыши соборов возводили раньше, чем арочные и сводчатые завершения.

Ратуша – типичная постройка средневекового города, здание для общественных нужд. На территории будущего Санкт-Петербурга, в средневековом шведском городе Ниен, были возведены готические постройки: церкви и ратуша. Обычно к первому этажу здания городского самоуправления (ратуши) пристраивали открытые аркады. В них размещены торговые лавки. Второй этаж занимал капитул – зал заседаний городского совета. В третьем этаже расположены склады. Крыша высокая, остроконечная, крытая черепицей. Такая форма крыши особенно актуальна для нашего северного климата – осадки (снег, дождь) не задерживаются на резко уходящей вниз поверхности. К ратуше, увенчанной флюгером, примыкала сторожевая башня с набатным колоколом – символ независимости города. Иногда на такой башне размещались часы – население города ценит свое время. Городской совет Ниена состоял из 48 человек и контролировал соблюдение правил честной торговли. Для этого в ратуше имелись образцовые весы и гири. Герб и печать нового города изображали льва с мечом в правой передней лапе. Геральдический зверь государственного герба Швеции стоит между двумя потоками (Нева и Охта). Горожане получили на ближайшие шесть лет освобождение от налогов и повинностей.

Ниен, новый шведский город растет быстро. До получения городских привилегий многие его жители были выходцами из Финляндии и Швеции и занимались, преимущественно, ремеслом. Ремесленники объединялись в цеха, как в Западной Европе (например, в Париже к ХIII веку существовало 200 таких объединений). До 60 ремесел процветало в Ниене, в том числе и настройщик органов, работавший в протестантских церквах и кирхах. Среди шведов были и серебряных дел мастера, и изготовители люстр. В финской церкви Стокгольма до сих пор хранятся несколько люстр и «два тяжелых увесистых колокола», вывезенные в 1702 году из Ниена, и, возможно, сделанные там же местными мастерами.

Немецкие купцы из Прибалтики поехали сюда после 1642 года. Вскоре немцы составили большинство горожан с собственной приходской церковью. Языком администрации города стал немецкий. Например: «Rathaus; Ратхаус» по-немецки – дом городского совета, «ratman; ратман» – член городского совета. На службе у горожан был и палач, исполнявший приговоры городского суда. Самые высшие городские чиновники (бургомистр, секретарь) были шведами. Жили здесь и голландцы, и англичане.

Повседневная жизнь города Ниена известна нам из старинных карт, пояснений к ним и воспоминаний современников. С 1617 года, с заключения Столбовского мира, невыгодного России, шведские короли уделяли большое внимание картографированию новоприобретенных земель. Сейчас эти карты хранятся в стокгольмском военном архиве, а в 1825 году 2000 землемерных карт Ингерманландии переданы России. План, начертанный Швенгелем в 1644 году, сохранил названия трех городских улиц – Конунгсгатан, Меллангатан, Виборгскагатан – Королевская, Средняя, Выборгская, и улицы эти были широкими.

Каменных домов почти не было. Жилые дома, рубленные из дерева или возведенные в технике фахверк, составили длинные прямые ряды. Техника фахверк: фундамент дома выкладывается из камня, делается деревянный каркас из связанных между собой стоек, балок и раскосов. Заполняющие каркас стены строят из камней, саманных кирпичей или просто из глины, потом белят, а деревянную основу красят в контрастный белому цвет. Облик таких средневековых городов запечатлели западноевропейские художники ХV-ХVII веков. Ниен и был таким типичным средневековым западноевропейским городом. Центр его располагался на берегу Охты у впадения ее в Неву. Строились церкви, как лютеранские, так и православные. Мы знаем, где они размещались. Через город протекала еще одна речка – Малая Черная (Малая Охта), делившая город пополам. Три моста, перекинутые через нее, соединяли две половины Ниена – северную и южную. На северном берегу раскинулась Рыночная площадь с ратушей, портом, госпиталем с большим садом и немецкой церковью. Ее смотрителем был Хинрик Люр, купец и ратман, бежавший в 1702 году из Ниена в Гельсингфорс, потом в Або и в Стокгольм (1711 год). Он и вывез из церкви Ниена люстры и колокола, до сих пор пребывающие в столице Швеции.

Каменная шведско-финская церковь разместилась на южном берегу. К ней примыкали усадьба пастора и здания школы. В конце ХVII века Ниен мог бы стать не только богатым торговым, но и университетским городом. Шведский король Карл ХII (1697—1719) разрешил основать здесь университет. Население Ниена к началу Северной войны превышало 20 000 человек.

Православный приход на левом берегу Невы создан в тридцатые годы ХVII века. Его прихожане – жители села Спасского и земледельцы из окрестных маленьких деревенек. Православная деревянная церковь для русского населения предместья Ниена находилась примерно там, где сейчас стоит Смольный собор. Это было село Спасское (Спасский погост, Ниенский приход). Жили здесь выходцы из Новгорода и крещеные в православие ижоры, принявшие русский язык и образ жизни. Количество дворов доходило до тысячи. Дома были привычными русскими деревянными избами с курными (без дымохода) печами. Дым выходил через волоковые окна – небольшие, вырубленные в двух смежных бревнах оконца. Изнутри они закрывались (заволакивались) доской – тесовой задвижкой. Во время русско-шведской войны 1656—1658 годов, когда крепость Ниеншанц была взята и сожжена войсками Петра Ивановича Потемкина, местное население партизанской войной поддержало русские войска. Многие отступили через границу с русскими войсками. В первой половине 1658 года все завоеванное русскими пришлось вернуть шведам. Последовала карательная экспедиция шведов против оставшихся в своих домах жителей села Спасского. Их похоронили у стен местной церкви (позднее, в 1748 году, на этом месте начали строить Смольный собор по проекту архитектора Ф. Б. Растрелли).

Паром через широкую Неву соединял город Ниен и село Спасское. В конце ХVII века на переправе работал Мортон Фериекарл. Из Спасского можно было поехать по сухопутной дороге в Новгород и Нарву. Почту в Нарву возил посыльный Давид Матсон. Основа почтового ведомства Швеции была заложена указом королевы Кристины (1636 год). Первый почтовый маршрут 1638 года связал Стокгольм с Нарвой. Почту перевозили раз в неделю со скоростью 1 миля в 2 часа в любую погоду.

Соседями Давида Матсона были владелец кабака Карл Томассон, белильщик Матс Блекаре, красильщик Симон Данилов, солодовник Якоб Мялттаре. Посадки хмеля располагались к югу от Ниена. Там же были сады, пашни, хлебные амбары горожан. К северу от города находилось предместье с кирпичным заводом, садом коменданта и несколькими деревнями.

Ниен и Ниеншанц соединялись мостом Шеппсбрун (Корабельный). В городе имелись и почтовый, и постоялый дворы. Тут проживали около 150 семей, 50 дворов занимались плотницким ремеслом, была небольшая верфь. Вскоре новый город стал центром русско-шведской торговли с правом вести импортно-экспортные операции. Торговля с русскими была выгодна шведам. По величине Ниен считался четвертым городом Швеции, а его купцы были одними из богатейших подданных шведской короны. Удобный порт Ниена был открыт для иностранных судов. К его порту были приписаны 100 судов, принадлежащих местным арматорам. Он располагался напротив крепости Ниеншанц, на другом берегу Охты. Рядом с портом раскинулась Рыночная площадь. Ежегодно около 100 судов заходило в гавань на Неве. Это были русские ладьи, а так же корабли, пришедшие из Швеции и, ее балтийских владений. В ХVII веке Балтийское море стало внутренним для Великой Швеции, а Ингерманландия (Ингрия) была ее житницей, откуда в метрополию вывозили зерно (в основном рожь).

Ближайшие соседи Швеции так же имели свои интересы на Неве. Доля судов – британских, голландских, северогерманских – составила около 20 от общего числа годовых посещений порта Ниеншанц. Жители низменных земель побережья Северного моря, где сформировалось государство Нидерланды, поставляли в балтийские порты Выборг, Ригу, Ниен селедку, вино, текстиль, молочные продукты, а в свои гавани на побережье Северного моря Девентен, Зволе, Кампен вывозили зерно, лес, меха, металл. Ниен становился соперником Архангельска по торговле с иностранцами. В пору владычества Швеции на Балтике и Тридцатилетней войны (1618—1648 годы; России эта опустошительная война не коснулась) иностранные купцы использовали другой торговый путь, так называемый «Северный фарт»: Амстердам – Северная Норвегия – Архангельск – Москва.

В ходе русско-шведской войны 1656—1658 годов военные действия развернулись на территории Ингерманландии, бывшей Ижорской земли. Русские не смирились с установлением шведского владычества на древних новгородских территориях – Ижорской земле и Корельском уезде – в конце ХV века вошедших в состав Московского государства. По Столбовскому мирному договору России и Швеции 27 февраля 1617 года граница двух государств – прошла по реке Лава, пересекающей древнюю дорогу из Новгорода в Старую Ладогу. Село Столбово находится недалеко от города Тихвина. В наше время в селе Столбове на берегу реки Сясь поставлен памятный знак в честь подписания Столбовского мира, поворотного момента в истории нашей страны.

Отряд ладожского воеводы Петра Потемкина по повелению царя Алексея Михайловича (1645—1676) 3 июня 1656 года перешел установленную Столбовским мирным договором русско-шведскую границу по реке Лава и блокировал Нотебург (Орешек). Русским войскам помогали местные карелы и финны. 6 июня русский отряд захватил и сжег шведскую крепость Ниеншанц. Но шведы отчаянными усилиями вернули Ниеншанц и сняли осаду крепости Нотебург (Орешек).

Надо было укреплять Ниеншанц, чтобы крепость смогла отбить повторное нападение русских войск. Командующий шведскими государственными фортификациями Эрик Дальберг в сентябре 1681 года посетил Ниеншанц и подал королю Карлу ХI (1660—1697) отчет, сохранившийся в Военном архиве Стокгольма. Он писал:

«…и городские сооружения, и укрепление в том состоянии, в каком они ныне пребывают, более вредны, нежели полезны».

Он рисует шведскому королю возможную перспективу развития военных событий. Если Ниен и Ниеншанц подвергнется русской оккупации, сообщение между Ингерманландией и Карелией пресечется и русские смогут

«… всей своей великой силой войск легко, за краткое время так укрепиться в сей местности между двумя этими значительными реками и наконец (от чего да избавит милостивый Господь) осуществить свое с незапамятных времен испытываемое желание закрепиться на Балтийском море».

Господин Дальберг предлагал построить ближе к устью Невы, в Финских шхерах, адмиралтейство и придать ему военные корабли, которые смогут защитить шведские позиции на Неве, ходить вверх по реке и водными путями проникать во внутренние районы России. Вот как оценивал Эрик Дальберг водный путь от Ладожского озера до Ниена и местность вокруг:

«Река Нева на всем своем протяжении от Ладожского озера до Ниена по обе стороны имеет высокие песчаные берега, до самого города поросшие по большей части высоким лесом и кустарником. Она течет не особенно быстро и почти повсеместно имеет глубину шесть футов при низкой воде, так что при добром ветре можно идти против течения на лодьях и других судах, но при сильном встречном ветре затруднительно ходить и вниз, и вверх по течению. Но когда со стороны Балтийского моря, с запада или с севера – и юго-запада поднимается буря, вода в реке Неве у Ниена повышается на 4 локтя выше обычного уровня и причиняет большой ущерб стоящему там укреплению».

Шведский языковед Ю. Г. Спарвенфельд посетил Ниен в 1684 году и отметил, что местность «удивительно приятна своей равнинностью и полезным для здоровья местоположением». В госпиталь Ниена, рассчитанный на четыреста мест, везли больных из Стокгольма. Многие местные врачи были русскими. В конце ХVII века население Ниена вместе с крепостью насчитывало около двух с половиной тысяч человек. Вот как торговые люди, купцы-ладожане, описывали город в 1701 году:

«Город Канцы стоит в устье Охты; город земляной, вал старый, башен нет, за валом рогатки деревянные и ров; изо рву к валу палисады сосновые; город небольшой, земли в нем всего с десятину; величиною по примеру с каменную Ладогу. Охта течет из болот, впадает в Неву ниже города, близко стены; река глубокая: ходят по ней шкуты большие и корабли с половиною груза. Посад Канецкий стоит против города за Охтою, по устье Охты к Неве; чрез Охту сделан мост подъемный. В посаде всех дворов с 400. Пушек в Канцах много железных. В городе только один воеводский дом, да солдатских дворов с 10. На посаде каменных палат нет, все деревянные…»

Замеры глубин в Неве производил обер-штурман Карл Эльдберг. Произошло это летом 1701 года. После этих гидрографических работ составлены гидрографические карты. На карте, названной «Ниенский рейд (фарватер)» показаны все рукава Невы при впадении в залив (Финские шхеры), Ниеншанц и город Ниен с госпиталем, кирпичным заводом, паромная пристань на левом берегу, где находился православный Спасский приход. На островах, составляющих сейчас центральную часть Санкт-Петербурга, отмечены три шведские усадьбы (дворы, «резиденции») – на острове Березовом (Койвусаари) размещался двор Бьеркенхольма, на острове Усадица – двор Коноу (Конау, Коноффа), на острове Перузина находился двор Акерфельта.

К началу ХVIII века крепость Ниеншанц выглядела так: пятиугольной формы, расположена на возвышенности, валы, окружавшие ее, имели в ширину 12 метров, в высоту – 18. На валах размещалась тяжелая артиллерия – 78 пушек. Крепость была довольно большой – километр в самом широком месте внутри укреплений. В гарнизоне служили 600 солдат под началом русского, полковника Юхана Аполлофа (Ивана Аполлова). Этот дворянин, из местных русских, принес присягу шведскому королю.

Шведы сочли Ниеншанц недостаточно мощной крепостью Ингерманландии и решили укрепить весь район Ниена. В начале Северной войны построены три редута: первый – у реки Чернавки на Охте, второй – на том же охтинском берегу Невы в лесу, третий – у впадения Малой Охты в Большую. Король Карл ХII для закрепления власти над Ингерманландией мечтал построить еще более мощную крепость прямо в дельте Невы. Но этим грандиозным планам не суждено было сбыться – в августе 1700 года началась Северная война за возвращение России исконно русских земель (1700—1721).

Вернув крепость Орешек (Шлиссельбург), русские войска двинулись к крепости Ниеншанц по правому берегу Невы. В Военном архиве Стокгольма сохранился план, созданный в апреле 1703 года, за неделю до сдачи крепости Ниеншанц русским войскам. 23 апреля тридцатитысячный корпус под командованием фельдмаршала Б. П. Шереметьева подошел к крепости. С ходу атакованы и заняты внешние укрепления. Их обороняли 150 шведов. Русское войско встало лагерем вокруг крепости и города. Собственно, города уже не существовало – 20 октября 1702 года комендант Иван Аполлов (Юхан Аполлоф) приказал сжечь жилища горожан и склады на берегу Охты. Так поступали во время войны в средневековой западной Европе – жгли предместье и затворялись в крепости, а город можно отстроить потом на сохранившихся в огне каменных фундаментах. Русские войска не пришли, помощь из Риги и Выборга тоже. Многие шведы-горожане покинули тогда Ниен, уехали в Або, Гельсингфорс, Стокгольм, но многие примкнули к гарнизону и остались в крепости оборонять свой город. Осада Ниеншанца началась 25 апреля 1703 года. Старший сын царя Петра царевич Алексей принят на военную службу как солдат бомбардирской роты и находился в войсках, осадивших и взявших Ниеншанц. В ночь на 26 апреля от Шлиссельбурга к Ниеншанцу на ладьях приплыла русская артиллерия – 48 пушек, 16 мортир, а бомб к ним – 10 тысяч.

Лист из «Книги Марсовой…» СПб, 1766. Потери русских войск при штурме Ниеншанца

Флотилия лодок с гвардейцами, возглавляемая самим царем Петром I, 28 апреля проплыла мимо Ниеншанца (рус. Новые Канцы) под обстрелом его бастионов и спустилась вниз по Неве до выхода в залив, чтобы остановить флотилию шведского адмирала Нуммерса. Но шведская флотилия не подоспела из Выборга. Государь оставил засаду из гвардейцев на острове Витсаари (Гутуевском) и 29 апреля вернулся в русский лагерь под осажденным Ниеншанцем. В письме А. Д. Меншикову Петр Алексеевич сообщал: «Город гораздо больше, как сказывали, аднакож не будет с Шлютельбурх…", имея в виду Шлиссельбург. И об укреплениях Ниеншанца с одобрением отозвался государь: «Выведен равно изрядною фортофикациею, только лише дерном не обложен, а ободом болше Ругодива». По мнению Петра, Ниеншанц превосходил размером столицу Ингерманландии Нарву. Коменданту Ниеншанца было предложено капитулировать, но Юхан Аполлоф ответил, что будет защищать крепость, вверенную ему королем Карлом ХII. Получив такой гордый ответ, царь Петр отдал приказ о бомбардировке Ниеншанца. Крепость четырнадцать часов подвергалась огню русской артиллерии.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.