Битва за Свет

К осени власти сумели наладить подачу нефтепродуктов с нефтеперерабатывающих заводов, восстановив работу ключевых насосов на магистральных нефтяных трубопроводах. Конечно, объёмы производимых НПЗ бензина и дизеля были не те, что «до», и ни о каком восстановлении продажи бензина на АЗС и речи идти не могло, но дизель для генераторов можно было купить легально, а не только у «дизельщиков». Появились в официальной продаже по цене сто талонов и сами генераторы.

У нас тоже был свой генератор на пятьсот ватт. О! Это был наш любимый «питомец» в доме. Иногда, когда просто хотелось выть от всеобщей гнетущей обстановки, от ежедневной борьбы за выживание, от непонятных перспектив на будущее и монотонной работы, по сути, за еду, вечерами мы позволяли себе истратить пару лишних литров горючки и включать на часок-два КОМПЬЮТЕР, который последние полгода представлял собой не более, чем пылесборник. Мы просматривали фотографии нашей светлой юности, которые, к сожалению, так и не были распечатаны, а хранились только в электронном виде. Разве можно было представить себе тогда, что такое пустяковое дело, как включение компьютера и просмотр фотографий может когда-нибудь быть невероятной роскошью?! Конечно, мы себе и представить не могли, что может наступить «после»… Но, казалось, «до» понемногу приближается… И это заставляло нас двигаться дальше и верить, что в ближайшие несколько лет мы сможем забыть произошедшее, как кошмарный сон, и вспоминать о нём только лишь рассказывая детям про безэлектрические времена…

Что же касается жизни в других странах, то об этом подавляющему большинству населения было ровным счётом ничего не известно. Ещё бы! В условиях полного паралича транспортной системы теперь и соседний город казался далёкой заграницей. Телефонной связи же, естественно, не было и в ближайшие несколько лет и быть ещё не могло. Но на уровне правительств дипотношения поддерживались. Очень редко, но послы стран на самолётах, управляемых опытнейшими пилотами полностью в ручном режиме, наносили визиты друг другу, обменивались опытом выживания в сложившейся ситуации.

Из соседей по континенту наиболее безболезненно смогли перенести пик тяжёлого времени (зиму и начало весны) Германия, Швейцария, Бельгия, Швеция и Норвегия. В основном им удалось это за счёт высокого уровня организации действий по минимизации последствий удара стихии, а также за счёт больших запасов нефтепродуктов и продовольственных товаров в хранилищах.

США же пострадали больше, чем другие государства, и понесли огромные человеческие потери из-за отсутствия должного запаса продовольствия и горючего в преддверии зимы, а также из-за их традиционной зависимости от импорта нефти из стран Персидского залива и из России. Совершенно непредсказуемо и неожиданно для всех стран евразийского континента, в начале 2015 года Штаты разорвали дипотношения с ними. Послы США навсегда покинули эти страны. Более ничего, что там происходило, никому не было известно.

Глава 6. Враг идентифицирован

…Тем временем в холле собиралось всё больше и больше народу. Пришёл Шталенков, поздоровался со мной.

– Дмитрий Юрьич, а Вы уже в курсе, что там разведчики вынюхали? – обратился к Шталенкову Андрей.

– Нет, ребята, – покачал головой полковник, – дело это слишком засекреченное, только генералы «в теме».

В зал заседаний уже начали запускать собравшихся. По большей части это были сами же ФСБешники, представители Министерства обороны и избранные журналисты, в основном ведомственные, такие как Андрюха. Таких как я, гражданских, скорее всего, тут больше не было. С другой стороны, пропуск на Лубянку был оформлен на меня как на спецкорреспондента, хотя я таковым и не являлся. Но в любом случае мне было оказано доверие, и я его ни разу ещё не подорвал. Можно сказать, я был на поруке у Шталенкова, а он являлся фигурой хоть и не первой величины, но и далеко уж не последней. Хотя имел он не самое высокое звание, к нему прислушивались, ему верили.

Доклад начался ровно в четыре часа. Когда на трибуне появился генерал-майор Измайловский, в зале воцарилась полная тишина.

– Мы столкнулись с неизученной, беспрецедентной и невиданной до настоящего момента угрозой, – поприветствовав собравшихся, начал Измайловский.

Последующие минут пятнадцать его речи собравшиеся слушали про детали проведённой операции по выявлению шпиона и его поимке. Но все ждали другого… И, наконец, дождались.

– В ходе допроса Тарасюка (так, кажется, была фамилия того шпиона), а также проведённой работе по изучению всех материалов, изъятых у него, было установлено, что Соединённые Штаты Америки развернули полномасштабную военную операцию против всего евразийского континента с применением неизвестного биологического оружия. Плацдармом для наступления служит Афганистан, в котором на протяжении уже многих лет дислоцируются многочисленные американские военные группировки, – перевёл дух Измайловский. – Все мы знаем о происходящем на протяжении последних месяцев в Азиатском регионе. Так называемые «нелюди» или, как сейчас говорят, «афганцы» – это оружие нового поколения, применяемое США с целью полного истребления населения нашего континента. Кто эти «нелюди», как они функционируют и из чего состоят на данный момент – доподлинно неизвестно. Известно одно: это бывшие люди, ныне таковыми не являющиеся, – продолжал генерал-майор.

В зале начали перешёптываться. Мы с Андрюхой переглянулись.

– Как было установлено в ходе оперативного расследования, данный шаг со стороны США является попыткой установления полного контроля над всей территорией евразийского материка. Стремление США к господству над Евразией обусловлено катастрофическим состоянием внутри самой страны: голод, вымирание населения, острая нехватка энергоресурсов и мощностей для восстановления топливно-энергетического комплекса страны. Установлением контроля над нашим материком путём невиданного за всю историю Планеты геноцида США надеются обеспечить себе как доступ к колоссальному количеству ресурсов, в том числе и энергетических, так и к территориям для последующего расселения на них, – закончив свою реплику, Измайловский поднёс к губам гранёный стакан и сделал несколько глотков.

Все находившиеся в зале круглыми глазами и с приоткрытыми ртами глядели на выступающего. Журналисты судорожно бегали карандашами по своим тетрадям, записывая слова генерал-майора.

– Сегодня же вечером, – продолжал Измайловский, – состоится экстренное заседание глав силовых ведомств, на котором, с учётом нового видения беспрецедентной угрозы всему материку, будут приняты решения по противодействию угрозе и реализации комплекса мер по обеспечению защиты территории России. Как всем известно, в настоящее время наши войска удерживают оборону на следующих рубежах: Волгоград, Самара, Челябинск.

На белом экране с помощью проектора была спроецирована карта фронтов.

– В нескольких километрах за фронтом организована плотная линия обороны, созданная с целью недопущения прорыва этих нелюдей в глубь территории нашей страны. Пока фронт держится и не сдаёт позиции уже на протяжении недели, закрепившись на указанных рубежах. Но враг ведёт себя совершенно непредсказуемо, и существует угроза прорыва фронта в любой момент. Также крайне часты случаи дезертирства в рядах обороняющихся. Связано это с тем, что воевать против, так сказать, «зомби» порой даже ветеранам страшно, – несколько неформально заключил генерал-майор.

Измайловский продолжал: «С момента введения ЧП враг углубился на территорию нашей страны на девяносто километров. В настоящий момент наиболее приоритетными задачами являются: не позволить американским «зомби», назовём их так, ещё больше углубляться на территорию России, эвакуировать из опасных районов как можно больше гражданского населения, мобилизовать максимальное количество военнообязанного населения к местам боевых действий, обеспечить поддержку фронтов с тыла в первую очередь боеприпасами, продовольствием и медикаментами и, наконец, изучить применяемых американцами «зомби» для поиска наиболее эффективных средств борьбы с ними. На данный же момент доподлинно известно лишь то, что эти чудовища в человеческом обличии обладают нечеловеческой силой, и что они активны только в ночное время суток. За время противостояния этим «афганцам» военные не зафиксировали ни одного случая атаки с их стороны в светлое время суток»…

Больше ничего интересного сказано не было. Только в конце своей речи Измайловский обратился к журналистам, присутствующим в зале:

– В целях недопущения всеобщей паники журналисты не должны обнародовать следующие подробности, касающиеся неизведанной угрозы. Далее генерал-майором был зачитан список подробностей, который ведомственные журналисты, давшие подписку о полном и безоговорочном подчинении воле руководящей верхушки, под страхом трибунала не должны были вынести за стены зала заседаний. К таким подробностям относились сведения о спецоперации по задержанию и нейтрализации шпиона, данные о замысле США по глобальному истреблению населения материка и, безусловно, о том, что противостоящие регулярной армии силы – не люди. Сводилось всё к тому, чтобы население было проинформировано «О начатой США масштабной военной операции против России с целью её полной оккупации». После доклада мы с Андреем и Шталенковым пошли в кабинет последнего.

– Чайку? – Шталенков окинул нас вопросительным взглядом.

Мы, поблагодарив его, утвердительно кивнули. Полковник достал из верхнего ящика стола три кружки, две из которых он всегда хранил там для гостей. Затем подошел к установленному около окна дизельному генератору и дернул за тросик. Генератор громко затарахтел. Шталенков вернулся к столу и нажал кнопку на электрическом чайнике. Мы с Андреем сели на диван напротив стола дяди Димы. Минут пять, пока закипал чайник, все трое сидели молча, погруженные в размышления над услышанным на докладе. В любом случае при тарахтении генератора разговаривать было не очень удобно. Когда чайник закипел, Шталенков вырубил генератор и разлил кипяток по кружкам, предварительно разлив туда заварку…

– Мда-аа… – протянул Шталенков. – Зомби, блин. Да кто ж они, чёрт побери, такие-то?! – задал он вопрос, не требующий ответа.

– Надо бы на исследование парочку сюда приволочь, – сделал логичный вывод Андрей, с задумчивым лицом сделав глоток и поставив чашку на столик у дивана. – Очевидно, шпион этот не выдал, что это за чудо техники такое, сам потому что не знает.

– А давайте-ка, парни, привезём сюда это чудо, пусть вон медики-эксперты поковыряются! – очень задорно ответил на реплику Андрея Шталенков. – А то на видео-то мы на них насмотрелись – страа-ашные… – шутливо протянул он. – А в душе, может, добрые и отзывчивые? – пародийно детским голосом протянул дядя Дима.

В этот момент я делал глоток чая, но завершить его не успел… Я так гоготнул прямо в кружку с чаем, что и я сам, и Андрюха были прилично поражены брызгами от моего напитка. Андрюха и сам взорвался громким хохотом.

– Сегодня вечером на экстренном заседании я намерен выступить с предложением отправить отряд бойцов к линии обороны и подкараулить там единичную тварь. К фронту лезть нет желания – слишком рискованно. А вот подстеречь заблудшего афганца в какой-нибудь прифронтовой деревушке – дело плёвое. Ну так, пацаны, – на блатной манер выговорил слово «пацаны» Шталенков, – нет ли желания скататься на СПА-процедуры, поваляться пару-тройку часиков в грязевой, так сказать, ва-анне, выпить чашечку кофэ где-нить под Самарой, а?

Не нужно было ничего и отвечать: Шталенков слишком хорошо нас знал, чтобы понять, что прозвучавший вопрос был автоматически квалифицирован нами как риторический. Конечно, мы были готовы, без всяких сомнений! Мы попросили сегодня же вечером сразу после заседания прислать к нам кого-нибудь, чтобы рассказать нам, было ли принято положительное решение по предложению Шталенкова.

Обратно с Андреем ехали все взбудораженные. Мы почему-то нисколько не сомневались в успехе предстоящего выступления Шталенкова с инициативой отправить отряд за «языком» (хотя афганец вряд ли мог представлять собой «языка» в классическом смысле этого определения).

– Дашка, Дашка, ты представляешь чего? – начал я с порога. – Скорее всего, мы с Андрюхой на войну поедем! – взволнованно протараторил я.

Я рассказал Даше и про сегодняшний доклад Измайловского и про то, что, вероятно, в момент моего рассказа обсуждал на экстренном заседании Шталенков. Сразу было понятно, что она уж точно не разделяет нашего с Андреем стремления принять участие в довольно опасной операции, а напротив, что она очень напугана и не хочет этого.

– Ты, надеюсь, понимаешь, что это вам не игрушечки?! – крайне серьезно начала Даша. – Сам прекрасно понимаешь, что твари эти не изучены. Даже если вам удастся одну подкараулить и пристрелить, так, может, они какие-нибудь радиоактивные или еще что? Но, если честно, я боюсь, что даже ваш отряд может нарваться не на единичную бестию, а на группу их – и что тогда??? – голос ее задрожал, и она крепко обняла меня.

– Малыш, ну не волнуйся же так! – я тоже крепко обнял Дашку, – в пекло нас никто посылать не будет. Ну, Шталенков же планирует, не кто-нибудь! – я сделал огромное ударение на фамилию. – Мы даже на пять километров к фронту не приблизимся. Там просто афганцы поодиночке проскакивают через фронт и мыкаются между фронтом и линией обороны… Конечно, даже если с десяток гражданских такого среди ночи встретят… Эхх… Несладко придётся несчастным. Но мы-то с отрядом целым собираемся! Одного-двух духов этих в решето превратим – и глазом моргнуть не успеют! – уверенно-бодрым тоном убеждал я Дашку, у которой по щёчкам текли слёзы. Она знала, что мы всё равно сделаем по-своему, и что нас не отговорить, и скорее все её доводы «против» были просто криком души. Плюс ко всему, в случае, если операции суждено будет состояться, Даше придётся некоторое время остаться дома одной, а времена были отнюдь не самые благоприятные. Не успели порадоваться отмене одного ЧП, как меньше, чем через год на тебе – второе! И причина-то первого – цветочки в сравнении с причиной второго. Кто знает, что будет дальше! Может быть, нас всех перебьют к едрени-матери, и это совсем не Освенцим, не противостояние homo sapiens себе же подобным. И если тогда, во время Второй мировой войны, расклады сил были примерно равны, ну или хотя бы преимущество одной противоборствующей стороны перед другой было относительно небольшим, то теперь бойцы с автоматами и на бронетранспортёрах были сродни первоклассникам, противостоящим в драке кандидатам, да что там, – мастерам спорта по каратэ!

Я очень волновался за Дашу, но я должен был ехать. И не то, что без нас с Андреем или конкретно без меня там не справятся, нет… Я сам желал этой «вылазки», хотел воочию посмотреть на врага. К тому же я был у Шталенкова на хорошем счету и, прояви я себя с лучшей стороны в работе на ведомство, я мог претендовать на дальнейшее трудоустройство туда на постоянной основе. Но и не это главное, вовсе нет. Главное то, что идёт война, настоящая, да такая, какой ещё не было. Война, нацеленная врагом на полное истребление популяции материка или даже всего континента, война с применением то ли новейших биотехнологий, то ли самой нечистой силы. И пусть я и мог претендовать только лишь на роль водителя в этой стратегически важной операции (я время от времени подрабатывал на ФСБ на своей машине), но я хотел внести хоть какую-то лепту в борьбе за выживание миллионов людей.

– Что там от тебя-то нужно? – всхлипывала Даша.

– Ну, Андрей поедет с оператором, им надо будет материал отснять, – отвечал я Даше, – а я их повезу… У них ещё оборудования много, то есть нужна машина отдельная. Ну а почему ж мне не ехать? Я тоже хочу хоть чем-то помочь в этой войне! Не всё же время с генераторами ковыряться, когда всеобщая мобилизация… Я не хочу отсиживаться, мне совесть не позволяет.

– Езжай, мой хороший, езжай! – сквозь слёзы говорила Даша, прижимаясь изо всех сил ко мне. – Я тебя понимаю, просто мне страшно!

– Не волнуйся, приеду целёхонький, – бодро сказал я и поцеловал свою девочку.

Глава 7. Война наступает на пятки

В половине первого ночи 24.07 в дверь постучались. Я пулей подлетел на стук. На пороге стоял человек, присланный Шталенковым. Я как-то видел его, выходящего из кабинета дяди Димы.

– Вы Антон? – спросил он меня.

– Здрасте. Я самый!

– У Андрея я был, ему всё рассказал. Завтра будьте на своей машине в пятнадцать часов у проходной на Лубянке. Оттуда колонна выдвинется в шестнадцать. Можете с собой ничего не брать – пайки, бензин, спальные мешки и прочее уже организовано. Вопросы?

– Ни одного. Хотя… На сколько примерно едем? – решил удовлетворить своё любопытство я.

– Туда, там берём объект, и обратно. Дней пять максимум. Если объект сразу попадётся, то три дня.

– Спасибо.

Человек Шталенкова, попрощавшись, ушёл.

Проснулись мы в одиннадцать. Я решил выспаться как можно лучше, ведь поспать теперь получится не раньше завтрашнего утра. В половине первого дня встретились с Андреем, дошли до гаража, завели мою Хонду и поехали на Лубянку. По пути заскочили за оператором, товарищем и коллегой Андрея. Приехали точно к сроку, к пятнадцати часам. Возле проходной уже стояли три ЗИЛа и «ГАЗель», все защитного окраса. ЗИЛы огромные, военные, на трёх парах здоровенных колёс каждый, с предназначенными для перевозки людей кузовами у двух из них. Такими раньше, до «конца» света, возили к месту несения воинской службы призывников. В этих ЗИЛах уже сидели бойцы в камуфляже. Один ЗИЛ с большой цистерной вместо кузова и с надписью «дизель» на ней. «ГАЗель» тоже была тентовая, но без скамеек в кузове. Зато в нём я заметил два пулемёта и десять здоровенных канистр, очевидно, с бензином.

Непосредственно у КПП стоял и курил Шталенков. Мы вышли из машины, подошли к нему.

– Мы и не сомневались, что сегодня поедем! – весёлым голосом сказал Андрей, протягивая Шталенкову руку.

Шталенков, улыбаясь, подмигнул.

– Я вчера только озвучил предложения и сразу добро дали, – ответил дядя Дима, пожимая уже мою руку. – Короче, едете под Самару, там деревушка есть, Колокольцевка называется, она аккурат в пяти километрах от фронта. Так вот там, судя по имеющимся данным, наименьшее количество афганцев за линию фронта прорвалось, так что там относительно безопасно. Бензина – сто двадцать литров, тебе, Антох, – обратился ко мне Шталенков, – ещё и на юга скататься останется; бойцы в отряде – ребята надёжные, четыре снайпера с вами. Камера, плёнки, инфракрасные объективы с собой? – шутливо командным голосом отчеканил Шталенков.

– Так точно, дядя Дим, – приложил вытянутую ладонь к правому виску Андрюха.

Итак, всё было готово к выезду. Шталенков познакомил нас с водителями трех ЗИЛов и «ГАЗели». Времени – шестнадцать часов; наша колонна выдвинулась в сторону трассы М5 Москва-Челябинск. «ГАЗель» ехала в голове колонны, следом мы, за нами ЗИЛы с бойцами, а замыкал колонну ЗИЛ-заправщик.

Первые километров двести пятьдесят не было ровным счетом ничего примечательного. Проехали Рязань. Так как скорость колонны была небольшой, порядка семьдесят километров в час, солнце уже начинало спускаться за горизонт. Андрюха сидел рядом и ловил кайф от прослушивания старых дисков, коими изобиловал бардачок моей машины, и которые ему теперь казались чем-то необычным, особенным. Ещё бы! За полтора года без электричества мой друг уже отвык от музыки. Я же частенько работал на машине и ничего этакого в прослушивании дисков не находил, – подумаешь, невидаль! Да и было мне в тот момент не до музыки… Я очень сильно волновался, хоть виду и не подавал. Мне ни разу с «Конца» света» не доводилось выезжать куда-нибудь дальше, чем в ближайшее Подмосковье. Катался в основном по Москве, да и то не часто: от силы пару раз в месяц, когда Шталенков просил. Получал я по десятку продовольственных талонов за поездку плюс бензин. Но теперь, когда мы ехали среди лесов и полей по совершенно пустой трассе к месту, где нам предстояло встретиться с жуткими тварями, было как-то не по себе! Конечно же, тот факт, что позади едут два десятка матёрых бойцов, вселял уверенность, но напрочь изгнать из головы подсознательное волнение тем не менее было невозможно. Ещё часа через два с половиной стало совсем темно. Пару раз во встречном направлении проехали мимо нас легковые автомобили, на крышах и в приоткрытых багажниках которых были огромных размеров тюки. Я удивился и сразу не понял, что это могли быть за машины и кто и куда в них мог ехать среди ночи, да ещё и везти какие-то непонятные тюки. Спросил Андрюху, вдруг он знает, но он только пожал плечами и развёл руками. Оператор, которого тоже звали Андрей, дремал на заднем сиденье. Из аудиоколонок негромко доносилось пение Владимира Высоцкого: «Идёт охота на волков, идёт охота!»… «М-да… Идёт охота на людей, идёт охота…» – отголоском подсознательного волнения невольно подумалось мне. Мы оба с Андрюхой ехали погружённые в свои мысли. Мне же было очень легко и от этого непривычно вести машину по абсолютно пустой, некогда бывшей одной из самых загруженных федеральных трасс. Никаких фур, которых каких-то четыре года назад, едучи по этим же самым местам, приходилось то и дело обгонять с риском влепиться во встречный автомобиль, никаких рейсовых автобусов – пустота. И было страшно от темноты и пустоты. Правда, деревни, которые то и дело встречались то слева, то справа на нашем пути, заставляли немного расслабиться: в окнах теплился свет от свечей, из труб на крышах валил густой дым, очень красиво поблёскивавший в свете луны и наполнявший воздух за окном приятным ароматом деревни.

Совсем уже глубокой ночью, часа в три или в четыре, вдалеке я заметил несколько фар, режущих своим светом напополам кромешную тьму. Когда мы поравнялись, я узнал в едущих навстречу машины, подобные встретившимся нам ранее, все увешанные тюками. По мере движения такие машины стали встречаться нам всё чаще. Но самое главное и необычное было в том, что, помимо машин, нам стали попадаться конные упряжки, в которых сидело по семь-десять человек. В упряжках тех можно было также разглядеть и наваленные тюки, такие же примерно, какие перевозились на машинах. И тут мы с Андреем всё поняли: чем ближе мы подъезжали к Самаре, удаляясь тем самым от Москвы, тем больше нам навстречу ехало беженцев! Как же мы не догадались раньше! Ведь в каких-то километрах в трехстах впереди свирепствует невиданной силы нечисть, рвущая голыми руками военных и гражданских без пощады и жалости. И хотя линия обороны, организованная военными в тылу фронта километров за пять от него, пока и справлялась со своей задачей по уничтожению одиночных, прорвавшихся через фронт афганцев, слишком страшно было местным жителям оставаться вблизи боевых действий, вблизи возможной страшной смерти от рук то ли людей, то ли чертей.

Поразительно было наблюдать всё увеличивающиеся колонны всевозможного транспорта по мере того, как рассветало. По совершенно безлюдной ночью, а теперь достаточно оживлённой трассе встречалось всё больше и больше караванов, двигающихся в сторону Москвы. Причём гужевых повозок встречалось уже гораздо больше, чем автомобилей. Они плелись длинными цепочками, обгоняемые машинами. В отличие от ночного образа обвешанных тюками машин, теперь можно было рассмотреть и тех, кто был внутри. В средних размеров легковушке ехали человек по семь: двое спереди и пять, а то и шесть человек, сзади. Каждая без исключения машина, встречающаяся нам, была заполнена до отказа. Были и грузовики, в кузовах которых сидело по несколько десятков человек. Даже в кузовах самосвалов. Люди, погрузив самый необходимый скарб в машины, лошадиные упряжки, кто как мог покидали свои родные края на неопределённый срок, а может быть, и навсегда…

Картина, которую нам пришлось наблюдать, заставляла сердца съёживаться от какого-то щемящего грудь ощущения безысходности. Устремившиеся прочь от смертоносной угрозы, караваны напоминали сцены из фантастических фильмов, где инопланетные завоеватели в неравной схватке с человечеством захватывали и опустошали города, готовые в небольшой срок стереть с лица Солнечной системы человеческую цивилизацию.

От осознания того, что нам всем грозит, вероятно, полное истребление в пользу заселения материка беспощадными, позарившимися на наши колоссальные природные ресурсы, американцами, уже стёрших с лица Земли при помощи своих зомби несколько стран, я ещё отчетливее осознал свою роль в операции, на выполнение которой и ехал наш отряд. Хотелось сделать всё, что в моих силах, чтобы посодействовать тяжелейшему противостоянию наших войск этой заразе, огромными толпами напирающей со стороны Афганистана…

Глава 8. Трофей

Рассветало. Наша колонна уже проехала километров триста в сторону Москвы. Первые километры пути, пока сильны были впечатления от увиденного, я вёл машину с дрожащими руками… В горле было сухо, как никогда. В кузове «ГАЗели», ехавшей передо мной, как и на пути в Кол о кольце в ку, лежали теперь уже не только пулемёты, но и страшный груз, который, вероятно, ещё дышал.