Иск и его элементы

Аналогично вышеизложенному представляется спорной позиция указанных авторов по вопросу о предмете иска под которым они понимают материальное право требования или правоотношение112. И материальное право требования, и правоотношение возникают и существуют до того как будут изложены в форме искового заявления. Однако ни то ни другое само по себе не является предметом иска (аналогично вышеизложенному: иск может быть, а правоотношения нет). Они становятся таковым только тогда, когда в совокупности с другим элементом иска (основанием) излагаются в форме искового заявления.

На мой взгляд, обоснованной является точка зрения Р. Е. Гукасяна о том, что суд имеет дело не с существующими в действительности обстоятельствами, служащими основанием требования, а с заявлением истца о существовании этих обстоятельств. Элементы иска обязаны своим существованием только волеизъявлению истца и имеют чисто процессуальное значение113.

Высказанные в литературе возражения против такой позиции114, представляются необоснованными и не имеющими практического значения. Суд должен рассматривать дело именно по обстоятельствам, указанным истцом в исковом заявлении и применительно к избранному истцом способу защиты права.

Если в исковом заявлении истец не указал каких-либо обстоятельств, не правильно интерпретировал их или избрал ненадлежащий способ защиты права, суд должен не искать какие-то поводы для удовлетворения искового заявления, а рассматривать дело на основании того, что указал истец. В противном случае, нельзя будет говорить о независимости суда, равноправии сторон, состязательно и диспозитивности гражданского процесса. Далее, в главе, посвященной нигилистическому подходу, я подробно остановлюсь на этом аспекте.

Представляется также спорным и следующее утверждение: «Как бы ни определялся иск …, он есть абстрактная категория, и реально существующие стороны искового производства не могут быть его частью»115.

В качестве возражения указанной точке зрения можно привести слова И. П. Грешникова: «Особый интерес представляет фундаментальное разделение римскими юристами физического лица (homo) с его непосредственными желаниями, характером, волей, чувствованиями и гражданско-правовой личности – лица (persona singularis), под которым понималось отдельное лицо, существующее только в организованном особым образом правовом пространстве (в судах, в рамках законотворчества). Persona singularis – юридическая фикция, существующая за рамками социума, традиции, религии и в какой-то мере пребывающая вне времени. Она обозначает некое особое место, где все люди (если они субъекты права) рассматриваются как равноправные»116.

Никаких сторон искового производства в реальности не существует – это только статус, которым наделяются субъекты, участвующие в деле. Да и сам «субъект» не более реален чем иск. Этот термин также является лишь статусом, которым государство наделяет индивидов и их объединения для того чтобы они могли участвовать в правоотношениях. Общеизвестны случаи, когда физические лица (homo) не наделялись или ограничено наделялись таким статусом и в силу этого фактически либо ограничивались в статусе Persona singularis или вообще не имели его.

Говоря о необходимости отказаться от категории «элемент иска» М. А. Викут также указывала, что термин «элемент иска» неизвестен закону117. Это так, но и термин «характерные черты иска» также не употребляется законодателем. Кроме того, весьма спорна замена одного устоявшегося термина «элемент иска» на другой «характерная черта иска».

Вместе с тем, не смотря на сказанное выше, позиция О. В. Исаенковой вполне применима для рассмотрения вопросов материального права. Например, А. А. Новоселова и Т. П. Подшивалов (правда, без ссылок на работу О. В. Исаенковой) отмечают, что при отсутствии хотя бы одного из элементов (под которыми они понимают: стороны, предмет и основание иска) предъявление вещного иска становится невозможным118.

Такое утверждение, в рамках процессуальной отрасли права лишено смысла. Но применительно к вопросам материального права, оно, несомненно, имеет значение. Смысл его состоит в том, что иск (как материально-правовая категория) может существовать только при наличии сторон, предмета или основания. Если нет ответчика – предъявлять иск не к кому, если нет основания иска (нарушения права или нарушенного права) – то иск не будет удовлетворен (с точки зрения материального права, такого иска не существует, поскольку нет соответствующего охранительного права).

Рассматривая вопрос о структуре иска нельзя не остановиться также на позиции авторов представляющих иск как процессуальную деятельность истца. Согласно мнению сторонников данной концепции, иск – это вся деятельность истца, предусмотренная гражданским процессуальным законодательством и направленная на возбуждение процесса и обоснование в нем принадлежности истцу субъективных прав, нарушенных или оспариваемых ответчиком119.

Данная позиция120, также как и рассмотренная ранее, «отнимает» у иска его структуру. Если исходя из нее попытаться представить себе предмет и основание иска, то автор неизбежно запутается в таком клубке противоречий из которого будет невозможно выбраться.

Элементы, составляющие деятельность, существуют не одновременно, а сменяют друг, друга, находятся в движении. С этой позиции следовало бы признать, что сначала в процессе существует какой-то один элемент иска, который в последствии меняется на другой (возможно, что и второй элемент иска впоследствии сменится на первый или третий и т.д.). Однако все элементы иска (как мы пытались показать выше) существуют одновременно и одновременно проявляются в процессе.

Относительно недавно в литературе стали выделять такой элемент иска как стороны. Выделение указанного элемента целиком зиждется на точке зрения о «внешнем тождестве» и, по сути, в литературе ничем больше не оправдано. А это значит, что у сторон отсутствует та взаимосвязь, которая существует между такими элементами как предмет и основание, благодаря которой юридические факты становятся основанием иска (если придерживаться такой точки зрения), а право требования или правоотношение его предметом (если придерживаться данной точки зрения).

По мнению Г. Л. Осокиной значение элементов иска… состоит в том, что каждый из них необходим, а вместе они достаточны для индивидуализации иска, т.е. определения его тождества; решения вопроса о возможности изменения иска в процессе его судебного рассмотрения; определения предмета доказывания по делу; определения состава участвующих в деле лиц; определения возможности объединения нескольких исков в одном производстве121. Однако, представляется, что все вышеперечисленное не является главным для элементов иска.

Основное значение элементов состоит в том, что они в совокупности и взаимосвязи образуют иск. Термины «состав иска» и «структура иска» имеют право на существование, поскольку существуют объективно.

Без любого из элементов нет иска, или наоборот – иск в целом может существовать при законченности его состава и структуры, т.е. лишь при наличии всех необходимых элементов и связей между ними.

На основании изложенного, можно сделать следующие выводы:

1) Иск является сложной юридической конструкцией, состоящей из определенного числа элементов.

2) Между элементами иска существует тесная взаимосвязь: основание иска является таковым только в отношении к предмету иска, и наоборот – предмет иска является таковым только в тех случаях, когда он подкреплен основанием. То есть, простое наличие элементов еще не есть иск. Лишь наличие законченного состава и структуры (связи и разграничения между элементами) образует сам иск. Именно совокупность взаимосвязанных элементов образует состав и структуру иска. При отсутствии одного из них не может быть и иска.

3) Состав иска не может существовать сам по себе. Для своего существования он должен быть облачен в форму искового заявления. Следует согласиться с теми авторами, которые рассматривают соотношение иска и искового заявления как соотношение содержания и формы122. Однако данная связь является односторонней, поскольку в одной форме может находиться иное содержание помимо иска.

Представляется необходимой разработка в рамках теории гражданского процесса понятий состава и структуры иска. Пока что можно лишь ограничиться выделением элементов, присутствие которых необходимо в составе иска. Таковыми являются:

1. Элемент, содержащий требование к суду (данный элемент необходим и при взгляде на иск как на процессуальную категорию и при точке зрения на иск как двуединое явление). У различных авторов эту роль играют такие элементы как предмет (Г. Л. Осокина) или содержание (М. А. Гурвич, М. А. Рожкова);

2. Элемент, содержащий требование к ответчику (данный элемент может содержаться только у сторонников двуединой концепции иска). У отечественных авторов эту роль играет предмет иска (А. А. Добровольский, С. А. Иванова, М. А. Рожкова);

3. Необходимость выделения сторон/субъектов в качестве элемента иска существует только при подходе к иску как к двуединому явлению. В данном случае данный элемент указывает того, кто заявляет материально-правовое требование и того, к кому это требование заявляется.

4. Элемент, обосновывающий требование/требования – основание (необходим в любой концепции).

С учетом изложенного, не до конца продуманной представляется позиция процессуалистов, считающих, что вид истребуемой судебной защиты (содержание иска) лучше включать в содержание такого элемента иска как предмет123. Такое мнение было бы обоснованным при подходе к предмету иска как к элементу, содержащему требование к суду. Поскольку этого нет, получается, что автор предлагает «перевести» элемент, отвечающий за процессуальную сторону иска, в элемент, отвечающий за его материальную сторону. Если к сказанному добавить еще и то, что автор является сторонником иска как исключительно процессуальной категории, то становится очевидна сплошная противоречивость его взглядов по указанному вопросу.

§1.6. Выводы по первой главе

Я не вижу практической необходимости в законодательном закреплении понятия иска. В доступной литературе мне также не удалось найти какого-либо внятного обоснования такой необходимости.

Вместе с тем, теоретические разработки этой категории имеют несомненно большое значение и оказывают непосредственное влияние на формулирование последующих категорий структуры иска.

Наиболее обоснованными представляются следующие подходы к формулированию понятия иска.

1. Определять иск через связь с субъективным материальным правом допустимо только применительно к вопросам материального права. В таком плане иск может рассматриваться как способ реализации соответствующего материального права.

Применительно к нуждам процессуального права недопустимо определять иск через связь с субъективным материальным правом. С точки зрения процессуального права, для существования иска безразлична его обоснованность: и обоснованный иск, и необоснованный иск, с точки зрения процессуального права являются одинаковыми исками.

2. Цель иска, с точки зрения процессуального права, необходимо видеть в разрешении спора о праве между истцом и ответчиком.

В связи с этим следует отметить, что спор о праве является сложной юридической категорией и попытки отдельных авторов свести его к словесным пререканиям сторон и т.п., не соответствуют ни действующему законодательству, ни правовой действительности.

3. Иск как требование направлен исключительно к суду. Исходя из этого, в структуре иска нет необходимости выделять элемент, отвечающий за формулирование требования истца к ответчику.

Глава 2. Элементы иска

§2.1. Предмет иска

Предмет является наиболее обсуждаемым в науке элементом иска. По утверждению О. В. Исаенковой, термин «предмет иска» в отечественной официальной литературе появился в 1888 г. В четвертом томе комментария к Уставу гражданского судопроизводства, вышедшего в этот год, словосочетание «предмет иска» употреблялось дважды:

1. По отношению к принципу состязательности (суд не должен «постановить решение о таких предметах, о коих не предъявлялось требование»);

2. По отношению к кассационному производству (Сенат безусловно признает существенные нарушения, связанные с «извращением судом предмета иска»)124.

До этого времени вместо него употреблялись термины «объект требования», «объект иска».

Следует отметить, что в дореволюционный период особая необходимость в точном определении предмета иска отсутствовала. Это было связано с недопустимостью изменения элементов иска. Единственный практический случай, когда требовалось определение предмета иска, был связан с разрешением вопроса внешнего тождества. Однако, как будет показано далее, в параграфе, посвященном вопросам внешнего тождества, в дореволюционный период подход к внешнему тождеству принципиально отличался от современного.

В современный период, практическая актуальность определения предмета иска возросла в разы. Этим объясняется то обстоятельство, что по состоянию на сегодняшний день, в литературе было высказано несколько точек зрения относительно предмета иска. Под предметом иска авторы предлагали понимать различные категории:

1. Спорное субъективное право, обязанность или правоотношение в целом, или охраняемый законом интерес125.

2. Конкретное требование истца к ответчику126.

3. Указанный истцом способ защиты субъективного права или охраняемого законом интереса127.

При этом практически все авторы указывают, что необходимо отличать от предмета иска объект спорного гражданского правоотношения, так называемый «материальный объект» иска, который входит в предмет иска в качестве его объекта128. Такой объект в законодательстве именуется предметом спора (применительно к третьим лицам, заявляющим самостоятельные требования на предмет спора)129.

Рассмотрим указанные подходы подробнее.

1. Предмет иска как спорное субъективное право, обязанность или правоотношение в целом, или охраняемый законом интерес.

В советский период наибольшее развитие такая точка зрения получила в работах М. А. Гурвича, который считал, что предмет иска – это то, что подлежит защите.

Рассматривая ее, необходимо напомнить, что М. А. Гурвич считал, что процессуальный иск как требование, обращен исключительно к суду (в отличие от материального иска, обращенного к ответчику).

Таким образом, в процессуальном иске могло содержаться только процессуальное требование истца к суду, а материальное требование истца к ответчику в нем просто не находило места. Однако, предложенная трактовка предмета иска, как представляется, противоречит этому исходному положению.

Как обосновывалось ранее, субъективное право дано с целью обязать соответствующее лицо (или лиц) к поведению, необходимому для удовлетворения интереса управомоченного130. Но указание на субъективное право, правоотношение или охраняемый законом интерес в качестве предмета иска, неизбежно ориентирует на материально-правовое требование истца к ответчику. Ведь само субъективное право в судебном осуществлении, обычно, связывается с правом требования (которое может носить реальный характер или характер фикции).

Поэтому логичным развитием такого подхода стало фактическое отождествление предмета иска с требованием истца к ответчику.

Так указывалось, что предметом иска о взыскании с ответчика определенной денежной суммы в качестве покупной цены составляет право истца требовать уплаты ответчиком этой суммы131.

Другой яркий пример, доказываемого мною положения, можно увидеть в утверждении, что предметом иска о присуждении является право истца требовать от ответчика (подчеркнуто мною – Н.М.) определенного поведения в связи с невыполнением им соответствующей обязанности добровольно132.

Такое развитие критикуемой точки зрения представляется логичным поскольку, как было показано выше, необходимость в правоотношении возникает только в связи с необходимостью обязать лицо с тем, чтобы оно своим поведением удовлетворило интерес управомоченного.

Такая точка зрения неприемлема, исходя из моей позиции о рассмотрении иска исключительно с процессуальной стороны. Поскольку определение предмета иска как материально-правового требования истца к ответчику, отражает материально-правовую сторону иска, то оно будет противоречить высказанной нами ранее позиции.

Рассматривая предложенную точку зрения, необходимо уделить внимание и мнению, что предметом иска может быть и спорное правоотношение в целом.

Необходимость в определении предмета иска через спорное правоотношение, как представляется, возникла в связи с необходимостью определить предмет в исках о признании. По крайней мере, именно применительно к предмету этих исков говорят о «спорном правоотношении в целом»133.

Однако противоречивость такого подхода была блестяще обоснована А. А. Добровольским134:

«Понимая, что говорить об исках о признании и совсем не говорить об исковом состоянии спорного права нельзя, М. А. Гурвич недавно ввел новое понятие: «В исках о признании в «исковом состоянии» находится спорное правоотношение».

Получается, что спорное право в иске о признании находится во внеисковом… состоянии, а вот спорное материальное правоотношение, по поводу которого заявлен тот же иск о признании, находится в «боевом», «напряженном» состоянии.

…возникает вопрос. Если в исках о присуждении предметом иска является притязание или субъективное право в исковом состоянии, а в исках о признании – предметом иска является «спорное гражданское правоотношение в исковом состоянии», то чем же исковое состояние субъективного права отличается от искового состояния правоотношения? Ведь материальное гражданское правоотношение в исковом состоянии по существу ничем не может отличаться от субъективного гражданского права в исковом состоянии. Становится совершенно непонятным, почему в первом случае (когда есть право в исковом состоянии) можно говорить о праве на иск в материальном смысле, а во втором случае (когда есть материальное правоотношение в исковом состоянии) нельзя говорить о праве на иск в материальном смысле?»135.

Интересно в этом плане то, что ни М. А. Гурвич, ни его многочисленные последователи так до сегодняшнего дня и не нашли каких-либо аргументов, против приведенной критики А. А. Добровольского. Они предпочитают не замечать такого контраргумента.

2. Предмет иска как требование истца к ответчику.

Такая точка зрения, также как и первая, противоречит подходу к иску как к требованию истца к суду. Кроме того, она не подходит для преобразовательных исков и исков о признании.

Пытаясь обосновать ее применение к искам о признании, авторы указывали, что в таких исках требование к ответчику состоит в том, чтобы он только признал право истца в том виде, как об этом утверждает истец, в том числе право истца на изменение или прекращение правоотношения136.

Но, как справедливо отмечал Е. А. Крашенинников, государство не может обязать соответствующих лиц ни к внесудебному, ни к судебному признанию. Оно оставляет полную свободу их умонастроению в решении вопроса о целесообразности такого признания137.

Дополняя Е. А. Крашенинникова, А. Б. Бабаев отмечает, что в практическом отношении от признания или непризнания права со стороны ответчика мало что зависит138. Действительно, независимо от наличия признания права со стороны ответчика, истец, в таких исках, всегда вынужден обратиться к суду с соответствующим требованием. Ведь только суд может признать оспоримую сделку недействительной или вынести решение о признании права собственности. Очевидно, что соответствующее признание ответчика без судебного решения, не будет иметь для удовлетворения интересов истца никакого эффекта.

С точки зрения практического применения, определение предмета иска через требование истца к ответчику требует серьезной конкретизации. В литературе обоснованно отмечалось, что, не смотря на то, что процессуальные кодексы говорят о необходимости указания в исковом заявлении требований истца, закон не говорит, что понимать под этими требованиями139.

Вместе с тем, если посмотреть на материальный закон, например ГК РФ, то мы увидим, что понятие требования употребляется в нем применительно именно к способу защиты права. Например:

«Кредитор юридического лица, если его права требования возникли до опубликования уведомления о реорганизации юридического лица, вправе потребовать досрочного исполнения соответствующего обязательства должником, а при невозможности досрочного исполнения – прекращения обязательства и возмещения связанных с этим убытков…» (п.2 ст.60 ГК РФ).

«Гражданин, в отношении которого в средствах массовой информации распространены указанные сведения, имеет право потребовать наряду с опровержением также опубликования своего ответа в тех же средствах массовой информации» (п.2 ст.152 ГК РФ).

«Если представляемый отказался одобрить сделку или ответ на предложение представляемому ее одобрить не поступил в разумный срок, другая сторона вправе потребовать от неуправомоченного лица, совершившего сделку, исполнения сделки либо вправе отказаться от нее в одностороннем порядке и потребовать от этого лица возмещения убытков» (п.3 ст. 183 ГК РФ).

Подобных примеров можно приводить сколь угодно много.

Итак, определение предмета иска как требования истца к ответчику не может быть принято, поскольку оно:

А) Содержит материальную сторону, которой в иске нет;

Б) Не применимо в отношении исков о признании и преобразовании (ранее я уже отмечал, что, скорее всего, именно это обстоятельство являлось основной причиной непринятия А. А. Добровольским и его последователями теории преобразовательных исков);

В) При подробном рассмотрении сливается с категорией «Способ защиты права».

3. Предмет иска как указанный истцом способ защиты субъективного права или охраняемого законом интереса.

Такая точка зрения представляется наиболее обоснованной на сегодняшний день. Более того, анализ противоположных точек зрения приводит к выводу, что их сторонники, применительно к предмету иска по существу говорят о способе защиты субъективного права.

Попробуем разобраться, что значит материальное требование истца к ответчику? Здесь следует отметить то обстоятельство, что сами сторонники такой точки зрения не стараются проиллюстрировать ее на конкретных примерах.

Допустим, истец требует взыскать с ответчика покупную сумму за проданный товар.

Представляется, что здесь предметом иска не может быть просто требование о взыскании денежной суммы. Поскольку в этом случае получится, что все иски о взыскании какой-либо денежной суммы будут иметь одинаковый предмет.

Не может быть предметом и сама денежная сумма, поскольку, как говорилось выше, она составляет материальный объект иска. Кроме того, суд может самостоятельно изменять ее, чего в отношении предмета иска он делать не в праве.

Поэтому, представляется, что предметом иска в данном случае будет взыскание покупной суммы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

http://www.vz.ru/news/2011/4/28/487382.html // Дата обращения – 03.11.2013.

2

http://www.vz.ru/news/2011/4/28/487382.html // Дата обращения – 03.11.2013.

3

См.: Принципы трансграничного гражданского процесса = ALI/UNIDROIT Principles of Transnational Civil Procedure / пер. с англ. [Е. А. Виноградова, М. А. Филатова]. М.,2011. С. XXI.

4

См.: Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. 5-е изд., перераб. М., 2010. С. 205—215.

5

См., напр.: Горшенев В. М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. 1978. №3. С.117; Балашов А. Н. Процессуальные права сторон в суде первой инстанции (проблемы теории и практии): учеб. пособ. Саратов, 2007. С.7.

6

См., напр.: Улетова Г. Д. Элементы иска: понятие и практическая значимость // Иск в гражданском и арбитражном процессах. М., 2006. С. 71; Демичев А. А. Проблемы генезиса исковой формы защиты нарушенных прав // Проблемы иска и исковой формы защиты нарушенных прав: Материалы Всерос. Науч.-практ. конференции. Краснодар, 2006. С. 55—56; Осокина Г. Л. Иск (теория и практика). М., 2000. С.10.

7

См.: Иск в гражданском судопроизводстве: [сборник] / под ред. О. В. Исаенковой. М.,2009. С. 79.