Популярный обзор русской истории: VI—XVII вв. Издание 2-е, исправленное и дополненное

Мне кажется, я уже довольно рассказал о том, откуда историческая наука черпает свои знания. В заключение я перечислю еще несколько вспомогательных исторических дисциплин, которые у рядового обывателя чаще ассоциируются с детскими увлечениями и хобби, однако на деле также играют важную роль в реконструкции жизни и быта ушедших эпох. Многим из вас, я уверен, в детстве было присуще увлечение нумизматикой. Однако, если отвлечься от увлечений далекой молодости, без нумизматических знаний – о порядке формирования денежных систем в разных странах и в разные эпохи, истории чеканки денег, их внешнего вида, покупательной способности и т. п., невозможно составить более или менее адекватное представление об экономический или политической истории любого человеческого общества. В Новое время, когда стоимостные характеристики тех или иных материальных ценностей стали выражаться не только в номиналах монет, но появились бумажные деньги, векселя, сертификаты, акции и иные виды ценных бумаг, эволюционировала и нумизматика. Сейчас в состав этой науки как самостоятельный отдел, изучающий историю, виды и формы ценных бумаг, входит еще и бонистика, классифицирующая этот вид исторических документов и денег.

Еще одним увлечением, присущим многим детям, является коллекционирование значков. Между тем фалеристика – наука, изучающая историю формирования и развития наградного дела по наградным знакам отличия (ордена, медали, и пр.), проливает свет на многие неявные стороны нашей жизни. И сегодня по значкам на форменной одежде офицеров можно безошибочно определить, в каком учебном заведении они учились, принадлежат ли к гвардейским частям, были ли участниками боевых действий и пр. По набору орденов и военных наград можно судить, в каких сражениях участвовал тот или иной исторический персонаж и какого рода героические поступки совершил. А в некоторых случаях – и в каких преступлениях замешан. Так, после предательства гетмана Ивана Мазепы в 1709 г. Петр I учредил уникальный в своем роде орден, напечатанный в единственном экземпляре. Он представлял собой круг весом 5 кг, изготовленный из свинца. На круге был изображен Иуда Искариот, повесившийся на осине, внизу изображение 30 серебреников и надпись: «Треклят сын погибельный Иуда еже ли за сребролюбие давится».

Петр предполагал вручить этот орден Ивану Мазепе в обмен на орден Александра Невского, незадолго до того пожалованный украинскому гетману за большие заслуги в деле строительства Российской империи. Но этому не суждено было случиться. После поражения шведско-украинского воинства под Полтавой Иван Степанович Мазепа умер в Бендерах 22 сентября 1709 г. С тех пор этот орден был не востребован и хранится в Государственном историческом музее. Правда, в связи с событиями на Украине, устами официального представителя Министерства обороны РФ генерала И. Е. Конашенкова в 2015 году была озвучена идея наградить этим раритетом создателя скандально известного украинского сайта «Миротворец», помощника Министра внутренних дел Украины г-на Геращенко. Однако пока данная награда не покидала своего основного места хранения.

В прошлом же знания фалеристики тем ценнее, что благодаря им можно определить, являлся ли обладатель того или иного невзрачного значка членом той или иной организации, революционного кружка или какой-либо ремесленной корпорации, входил ли в число адептов той или иной религиозной организации или государственной институции и т. д. Бывает, что наличие одного-единственного маленького значка на лацкане пиджака может сказать о мотивах поступков его обладателя больше, чем все документы, которые этот человек после себя оставил. Скажем, распространенное в криминальной среде прозвище сотрудников уголовного розыска «легавый» идет от жетона с изображением головы легавой собаки, который вручался чинам уголовной полиции царской России вместе с табельным оружием и использовался ими для идентификации коллег во время оперативной работы. Жетон закручивался по резьбе с тыльной стороны и носить его было удобнее всего на обратной стороне лацкана пиджака. Советская милиция некоторое время тоже использовала подобный значок. В скором времени факт существования этого отличительного знака и его ношения именно оперативными работниками стал известен преступному миру и появилось соответствующее прозвище.

Последнее время на роль вспомогательных исторических дисциплин всерьез начинают претендовать исследования в естественных науках, которые ведутся в пограничных с историей областях или же позволяют использовать свои методы для изучения прошлого. Наиболее общеизвестный пример – это использование для датировки археологических объектов радиоуглеродным методом, основанным на времени распада радиоактивных изотопов углерода. Метод этот сравнительно новый и получил свое распространение лишь во второй половине XX века. До того, чтобы проверить свои догадки, скрытые в древних усыпальницах и храмах, ученым приходилось зачастую идти на прямой конфликт с потусторонними силами.

В начале июня 1941 г. в Самарканде, в районе мавзолея Гур-Эмир, известного как место упокоения одного из величайших завоевателей древности Тимура Тамерлана, начались археологические раскопки. Они проводились в рамках масштабного проекта по созданию скульптурных портретов известных исторических деятелей на основе метода антропологической реконструкции, предложенного известным советским антропологом М. М. Герасимовым. Незадолго до того, в 1936 г., при схожих обстоятельствах им была вскрыта гробница Ярослава Мудрого в Киеве и на основе найденных там останков был восстановлен внешний облик этого знаменитого князя. Но здесь, в Самарканде, все было по-другому. И виной тому передававшееся из века в век страшное предсказание о том, что вскрывший могилу Великого Тимура навлечет на себя великую войну, невиданную в истории. А в качестве подтверждения этого пророчества рассказывали страшную историю большой нефритовой могильной плиты Тамерлана с надписью-эпитафией. Она была расколота. Так вот, согласно легенде, после захвата Самарканда персами плита эта была извлечена из мавзолея и привезена персидскому Надир-шаху, который использовал ее в качестве ступени перед троном. После этого в Иране произошло землетрясение, а самого шаха стали преследовать болезни. Сообразительный деспот решил пока не поздно вернуть надгробие на могилу, но при перевозке она раскололась. Тем не менее она была водружена на прежнее место и более его не покидала.

Однако новая генерация советских людей была атеистами и не верила в мистику. И все же, чтобы не раздражать местное население, и без того взвинченное активностью ученых вокруг усыпальницы, в обстановке строжайшей секретности под утро 20 июня 1941 г. могила была вскрыта, и останки Тимура попали в руки ученых. За начавшейся вслед за тем горячкой научной работы никто не считал часов. Вскрытие захоронения, его описание и обмеры закончились вечером 21 июня 1941 года… А утром 22 июня началась война… Что тут сказать? Я ни в коей мере не являюсь адептом мистического истолкования прошлого и считаю все рассказанное стечением обстоятельств. Но сам М. М. Герасимов уже в старости признавался в том, что из-за этой истории всегда чувствовал свою личную причастность к развязыванию Великой Отечественной войны.

Я рассказываю эту историю потому, что сегодня, кажется, уже не является сенсацией использование методов рентгеноскопии для исследования древних захоронений, позволяющее «сканировать» тысячелетние мумии, не тревожа могил и не выпуская демонов на свободу, при этом определяя антропологические особенности усопших, состав костей, кожных покровов, материалов, из которого сделаны погребальные одежды, и даже болезни, которыми они страдали при жизни. В феврале 2017 г., например, специалисты Курчатовского института в Москве приступили к подобному исследованию египетских мумий, хорошо знакомых почитателям египетской коллекции ГМИИ им. Пушкина. О результатах их исследований пока не объявлено.

Но этим перечень подобных примеров далеко не исчерпывается. Интерес, который проявился в обществе к экологическим проблемам, заставил ученых пристальнее взглянуть на вопросы взаимовлияния человеческих обществ с окружающей природой. И здесь тоже возникло немало вопросов, напрямую касающихся уже человеческой истории. Например, почему были одомашнены одни виды животных и растений, а другие нет? Как это происходило, и с какой скоростью по времени? Как этот процесс повлиял на развитие человеческой цивилизации? Как реагируют на жизнь рядом с людьми микроорганизмы? Всегда ли они являются врагами человека и насколько их колонии, живущие внутри нас, помогали (или вредили) развитию человеческих сообществ? Наконец, занимаясь земледелием и скотоводством, строя города и каналы, человек по необходимости начинает взаимодействовать с природой. Часто, между прочим, во вред себе. Можно привести целый список обществ, начиная с аборигенов острова Пасхи и кончая викингами, пытавшимися колонизовать Гренландию в XI‒XIV вв., которые в силу своих хозяйственных, религиозных или социально-политических представлений нарушили экологический баланс своих мест обитания и оттого довольно скоро, по историческим меркам, стали принадлежностью прошлого, а не настоящего. Интересующихся я отсылаю к крайне занимательным исследованиям Джареда Даймонда на эту тему.

Вот, пожалуй, почти все, что я хотел вам рассказать о тех науках, использование выводов которых позволяет нам реконструировать историю во всем многообразии ее проявлений.

Глава II. Накануне русской истории

Перед тем как непосредственно перейти к заявленной теме, я бы хотел сделать одно существенное замечание. Оно касается, прежде всего, географии рассматриваемого вопроса. Тематика нашего обзора заявлена как «История России». Но следует помнить, что территории, на которых расселялся в разные эпохи и живет сейчас русский народ, как и другие народы нынешней Российской Федерации, была различной. Еще недавно сюжет, который мы будем обсуждать, географически отождествлялся с территорией СССР. Соответственно, мы должны были охватить в подобном же обзоре историческое прошлое территорий, далеко отстоящих от нынешних границ Российской Федерации. Двадцать пять лет назад географическая граница нашего обзора лежала бы в пределах, оговоренных Беловежскими соглашениями от 12 декабря 1991 г. А сегодня, после возвращения в состав России Крыма, конфигурация нашего обзора вновь должна несколько измениться и включить в его Крымский полуостров и Причерноморье, благо, для этого у нас имеется масса и других веских причин. Словом, географический охват нашего обзора обнимает практически всю Восточную Европу, и в разных частях главы мы будем касаться исторических свидетельств о событиях, происходивших от ее западной границы по реке Одер до восточной – по линии реки Волги. На севере мы с вами не будем выходить далее озера Ильмень и Ладоги, а на юге ограничимся южной оконечностью Крымского полуострова. Но эпицентром нашего сегодняшнего рассказа станет Северное Причерноморье, южнорусские и южноукраинские степи, междуречье Днепра и Дона.

Итак, наиболее древние свидетельства об обитателях Северного Причерноморья мы черпаем из сочинений Геродота, который сообщал, в частности, что где-то в Х веке до нашей эры там обитало загадочное племя киммерийцев. Причем, насколько можно сделать вывод со слов Первого Историка, представители этого народа, придя в причерноморские степи, сожгли и разграбили поселения более древних жителей этих мест.

Затем на просторах Причерноморья появились племена скифов. Тот же Геродот, путешествовавший в V веке до н. э. по греческим колониям, разбросанным по Крыму и всему черноморскому побережью, уже застал их присутствие. Известно, что одна часть скифских племен занималась земледелием, а другая – скотоводством. И те и другие образовывали могущественный союз скифских племен, именовавшийся сколотами.

В III веке до н. э. скифы, как и их многочисленные союзники, были разгромлены и изгнаны из своих поселений пришедшими на эту территорию могущественными ираноязычными кочевниками – сарматами, державшими в страхе южные степи весь II век.

В первые века нашей эры на юге Европейской части Украины и России появились новые племена, именовавшие себя венедами. Именно в них многие исследователи видят прямых предшественников славян. Другие связывают их с племенами скифов-земледельцев, которые после разгрома их сарматами отступили в менее доступные районы на севере и образовали там новый племенной союз антов.

Вместе с ними мы вступаем в эпоху, когда вся Евразия пришла в движение. Громадные территории от Гибралтара до Каспия и от Крыма до лесостепи Центральной России стали легкой добычей многочисленных варварских народов, хлынувших из глубин Азии. Это время получило в историографии название эпохи Великого переселения народов и стало периодом хаоса для большей части Европы. Славяне приняли в нем активное участие.

Первыми в Причерноморье пожаловали воинственные племена готов. Их король Амал Винитар после длительной борьбы подчинил себе антов. Однако праздновать победу ему пришлось недолго. Во второй половине IV века в степи Восточной Европы из Центральной Азии ворвалось другое варварское племя – гуннов. Об их присутствии в Причерноморье напоминают наиболее древние оборонительные сооружения, сохранившиеся в причерноморских степях – Змиевы валы. Один из них, насыпанный приблизительно в 370 г., даже сохранил свои очертания до нашего времени. Высота его достигала в некоторых местах десяти метров. Не сумев прорвать эту оборонительную линию, гунны смерчем прошли по Северному Причерноморью и ушли в Европу.

А у степи уже появились новые хозяева. Ими стали аварские племена. Разгромив в VI в. антов, обретших было независимость после ухода прежних завоевателей, они образовали свое полукочевое государство – Аварский каганат во главе с верховным правителем – каганом. Известно, что, подчинив себе славянские племена, авары активно использовали их в своих грабительских набегах на Византию. Так, во время осады аварами Константинополя в 626 г. славяне сооружали для наступавших аварских орд мосты и строили метательные машины. Но во второй половине VII в. на Северном Кавказе возникло новое полукочевое государство, основанное племенем хазар. Это государство получило название Хазарский каганат. О нем мы знаем больше, так как первые русские князья платили хазарам дань и потому упоминания о различных событиях хазарской истории содержатся и в русских летописях. На заре своей истории хазары ковали свою государственность в бесконечных и кровавых войнах с арабами. Так, арабский историк Ат Табари повествует, что в 736 г. арабы совершили опустошительнейший поход вглубь Хазарского каганата, когда арабы истребили множество людей и сожгли 20 000 жилищ. Свою столицу хазары основали в городе Саркел на нижней Волге.

Там же, на Волге, хазары столкнулись с новым противником, которому нанесли серьезное поражение. Им оказалось племя булгар, живших по среднему течению Волги. Основанное ими государство – Волжская Булгария, хотя и было серьезно ослаблено, но все же уцелело. Хотя значительная часть булгарского народа и вынуждено было переселиться на юго-запад, основав на Дунае новое государственное объединение – Придунайскую Булгарию.

Наконец, одна из летописей под 875 г. отмечает появление в причерноморских степях нового кочевого племени, пришедшего из-за Волги. Это было племя печенегов. Из сочинений античных и византийских авторов известно, что печенегов из Центральной Азии вытеснили более могущественные соседи – гузы и кипчаки. Печенеги обошли с севера владения Хазарского каганата и более чем на век заполнили причерноморские степи. Под их давлением финно-угорское племя мадьяров, до того кочевавшее в Причерноморье, покинуло степи и ушло на запад и, перейдя Карпаты, осело на территории современной Венгрии.

Вот на этом историческом фоне происходило становление государственности восточнославянских племен.

В настоящее время Восточная и Южная Европа заселена преимущественно славянскими народами. Однако до сих пор в науке не сложилось определенного мнения относительно прародины славян и времени их появления в Европе. Согласно одной точке зрения славяне являются коренным населением Восточной Европы и происходят от живших на этой территории людей, которые в железном веке создали зарубинецкую и черняховскую археологические культуры. Согласно второй точке зрения древнейшим местом обитания славян является территория, очерченная бассейнами рек Вислы, Одера, Эльбы и Дуная в Центральной Европе. Именно там согласно сведениям античных авторов жили племена, именовавшиеся венедами. Их и считают непосредственными предками современных славянских народов.

Об этих племенах нам сообщают такие античные авторы, как Йордан, Плиний Старший, Птолемей Клавдий и Тацит. Из сообщений этих же авторов получается, что в первые века новой эры венеды разделились на две большие ветви – склавинов и антов. О том, какое отношение в данной интерпретации анты имеют к племенам скифов, история умалчивает. Но так или иначе, анты расселились в Поднестровье и Приднепровье, а склавины освоили земли на юго-западе от Днестра. Здесь славянские племена столкнулись с таким мощным противником, каковым была в те времена Византийская империя. Вооруженные столкновения между ней и славянами длились более чем столетие и кончились тем, что славяне заселили поречье Дуная и часть Балкан. Так было положено начало южной ветви славянской народности, которая стала праматерью сербского, болгарского, черногорского и других югославянских народов.

В ходе этой борьбы славяне создавали большие племенные союзы. Одним из первых подобных объединений и были, как полагают некоторые историки, анты. В борьбе с ними византийцы использовали их более могущественных соседей. Именно они натравили на антов аваров, которые фактически уничтожили этот племенной союз во второй половине VI в. После этого разгрома упоминание об антах практически исчезает из исторических хроник.

Однако уже в VI – VIII вв. на территории, занимаемой славянами, возникло сразу несколько новых племенных объединений. Ими стали: Славия, Артания, Куяба. Последняя была, по-видимому, политическим объединением южных славян, Славия – северной группы славянских племен, а Артания – племен, обитавших на юго-востоке Европы.

Таким образом, к VII в. в праславянском этносе выделились три группы, которые и послужили в дальнейшем основой складывания современных славянских народов. Племена венедов, оставшихся на занимаемых ими территориях, стали основой для формирования западнославянских народов (поляки, чехи, словаки); склавины дали начало южным славянам – сербам, хорватам, болгарам, черногорцам, а восточная группа (некоторые отождествляют их с антами) – заложили основание древнерусского этноса и в конечном счете стали прародителями русского, украинского и белорусского народов.

Первые свидетельства, отождествляющие восточную ветвь славян с «руссами» или «россами», появляются в исторических документах начиная с VI в. Так, арабские источники свидетельствуют о походах «руссов» в 30-е – 40-е гг. VII в. на Дербент и в закавказские владения шаха Хосрова. Определенно нельзя утверждать, откуда пошло это название. В историографии выдвигалось несколько объяснений. Условно эти гипотезы можно разделить на три группы.

Первое объяснение этимологии названия «руссы» дали творцы так называемой Норманнской теории из числа первых русских академиков. Впервые занявшись русскими летописями с позиций исторической и филологической критики, эти ученые довольно быстро пришли к пониманию, что «Повесть Временных лет», которая содержится в наиболее старых русских летописях, является старейшим известием о Руси. Там они почерпнули легенду о призвании варягов, в которой утверждается, что варяжские князья Рюрик, Синеус и Трувор, призванные якобы новгородцами из-за моря, были вождями племени под названием Русь. Отсюда возникла гипотеза о варяжском происхождении этого термина. Гипотеза эта имеет тот существенный недостаток, что ни в одной из известных и описанных варяжских саг нет ни одного упоминания о племени с названием Русь, ни о вождях, именуемых Рюриком, Синеусом и Трувором.

Вторая гипотеза выводит этимологию названия Русь из географического названия. Давно замечено, что племена полян селились в бассейне р. Днепр по берегам речки Рось. Эти данные были в свое время блестяще подтверждены работами известного советского археолога, академика АН СССР Б. А. Рыбакова. Он и выдвинул гипотезу о том, что название «русичи» происходит от «росичи» – самоназвания людей, обитавших по берегам реки Рось. А название местности Рось трансформировалось в Русь и стало применяться соседями для обозначения других славянских племен.

Наконец, третья гипотеза базируется на данных, полученных структурной лингвистикой. Когда в конце XIX в. стало понятно, что языки возникают и развиваются не сами по себе, а имеют корни в более древних языках, испытывают влияние других культур и сами влияют на языки более поздних народов, появилась возможность классифицировать известные нам языки по языковым семьям и группам. Выяснилось, в частности, что русский язык относится к индоевропейским языкам, к славянской языковой группе. Корень «рус» в этих языках очень древний и практически везде обозначал реку. Отсюда ведут свое начало такие, сохранившие по сей день свое значение слова, как русло, русалка или имена собственные (Руслан, Русана и др.). На этом основании делается заключение, что «руссы», или «русские» – это самоназвание людей, живших по берегам рек. А поскольку, как мы увидим далее, славяне очень часто селились в непосредственной близости от водоемов, то вскоре, следуя этой логике, русскими стали называть всех славян, живущих по берегам, а затем и вообще всех славян.

К VII – VIII векам обширная территория Восточной Европы от озера Ильмень на севере до Причерноморья на юге, и от Волги на востоке и до Карпат на западе была заселена славянскими племенами. «Повесть Временных лет» – древнейший русский летописный источник – насчитывает 15 названий таких племен, что, впрочем, не означает, что их не было больше. Каждое из этих племен представляло собой совокупность родов и занимало свою область.

По берегам озера Ильмень жили словене (или ильменские славяне); кривичи и полочане жили в верховьях Западной Двины, Волги и Днепра; дреговичи – между Припятью и Березиной; вятичи – на Оке и Москве-реке, радимичи – по берегам р. Сожи и Десны; северяне – на Десне, Сейме, Суле и Северном Донце; древляне – на Припяти и в Среднем Поднепровье; поляне – по среднему течению Днепра; бужане, волыняне и дулебы – на Волыни и по течению реки Буг; тиверцы у уличи – по берегам Дуная и у Черного моря.

Со слов византийских и арабских хронистов нам известно, что славяне «жили в жалких жилищах, на большом расстоянии друг от друга и часто меняли места своего жительства» (Прокопий Кесарийский). Эти сведения дополняет другой византийский автор – Маврикий. По его словам: «Славяне селятся в лесах, у неудобопрохоимых озер и болот, устраивают в своих жилищах много ходов вследствие встречающихся опасностей. Необходимые для них вещи они зарывают в тайниках, ничем лишним не владеют и ведут жизнь бродячую…».

В том же духе описывал славянский быт и арабский историк Ибн Даста, утверждавший к тому же, что земля славянская лесиста, и что живут они по преимуществу в лесах.

Да и «Повесть Временных лет», как можно убедиться, в описании местностей, где жили славянские племена, также указывает на их «прибрежное» положение. Так, автор «Повести…» прямо указывает, что «радимичи и вятичи и север один обычай имяху – живут в лесах». В записях, относящихся к более позднему времени – к Х веку, мы можем почерпнуть некоторые детали, характеризующие общий облик славянских поселений. Так, из описания похода Ольги против древлян известно, что у них имелись укрепленные поселения, состоявшие из отдельных дворов, включавших в себя, помимо жилых построек, также и ряд хозяйственных сооружений, таких как клети, амбары, погреба и др. Таким образом, как иностранные, так и отечественные письменные источники, хотя и кратко, но довольно согласно говорят, что славяне в интересующее нас время вели отчетливо оседлый образ жизни, причем местами их расселения были труднодоступные лесистые берега озер, рек и болот. Эти известия находят подтверждение в материалах археологических раскопок.

Остатки славянских поселений, расположенных в районе лесостепи и степи, где сохранялась постоянная угроза набегов кочевников, были укреплены не только естественными, но и искусственными преградами. Поселения окружались рвом с водой, параллельно рву возводился земляной вал. Сами поселения по размерам не превышали 0,5 га. Часто рядом с укреплением находилось неукрепленное поселение, являвшееся, очевидно, частью первого. В момент опасности укрепление становилось защитой для всех жителей поселения.

Славяне жили, как правило, в полуземлянках. Нижней частью ее служила прямоугольная яма размером в 10—12 кв. м, углубленная в землю в зависимости от рельефа местности до 1—1,5 м. Стены ямы облицовывались деревом. Это делалось в виде сруба или забора из бревен, укрепляемых по углам с помощью столбов. Крыша жилища делалась трех- или двускатной. Держалась она на столбах и на бортах ямы. Каркас ее был деревянный, а покрытие состояло из хвороста или камыша.