Птица дивная

Однокомнатная квартира в Чертаново, которую он снимал уже достаточно давно, встретила его чистотой и тишиной. Компьютер, сейф – в этой квартире он хранил то, о чем не знала Вика и не должна была знать.

– Какое же удовольствие приходить сюда! – произнес Сергей, имея привычку говорить сам с собой. Огромная кровать, зеркало на весь потолок. Его любимое постельное белье. Сергей понимал, что отношения с Викой были удобны для него только до определенного момента – пока она не захочет большего. – Убогая дура! Поставила меня перед выбором! И как она посмела поставить под удар его «детище»? Путаница в голове утомила его. Постоянное напряжение присутствовало ежеминутно. А как иначе? Ведь это была их игра, в деловых и перспективных. – Тяжело-то как! – произнес на выдохе Сергей, включил компьютер и направился в душ. – Вот было бы здорово, от всего этого избавиться… Струи воды смывали с него все заботы минувшего, очищая его от накипи бесконечно долгого кипения. Он устал претворяться! Плата, которую требовали от него обстоятельства, была непомерно высокой. Укутавшись в мягкий халат, Сергей открыл бутылку своего любимого виски и сел за компьютер.

Сайт знакомств – первое, что высветилось на мониторе. Не спалось. Но, на переоценку того, что произошло сегодня, у него не было сил. Открыв свою «страничку», Сергей решил развеяться. Этот иллюзорный мир – устраивал его. Ни каких обязательств, и ни каких требований к нему… Равнодушно перебирая фото представительниц прекрасной половины человечества, Сергей остановил свой взгляд на милом лице неизвестной ему девушки. Ее необычная редкая красота на мгновение всколыхнула спящую душу. «Что это со мной? Давно такого не было…, – подумал он. – Интересно, кто она?». Заглянув в анкетные данные, Сергей сразу понял, что для разгульного времяпровождения это не вариант: – Свой юридический центр, любит классическую музыку, читает, рисует… и водит машину, а в графе – семейное положение – «все сложно»… Что же это за сложности у нее? – произнес Сергей и решил выяснить, но девушка по имени Анжелика, была «не в сети».

– Тем лучше! – громко произнес он. – Надо ложиться спать! А вот завтра я точно передумаю что-либо ей писать, и тем более, выяснять! Он оставил ей короткое сообщение, что хотел бы поговорить с ней о музыке и автомобилях, выключил все освещение в комнате и упал на кровать поперек, заворачиваясь в одеяло.

Глава 3

– Анжелика Юрьевна! Посмотрите, какие розы, и все это – вам! И корзинка со сладостями, а шоколад какой – огромные плитки – гляньте! Натуральная клубника по нему россыпью… Чудо, какое, посмотрите! Наталья – не унималась. Она каждый раз испытывала искреннюю радость от таких знаков внимания в мой адрес, от очередного претендента на руку и сердце.

Сильная головная боль кольцом сжимала голову – даже разговаривать не хотелось.

– Наташ! Оставь все это в холле! Я потом посмотрю.

– Да что же это такое, Анжелика Юрьевна! Уже почти два года я пытаюсь с вами бороться. Пытаюсь обратить ваше внимание на тех мужчин, которые, между прочим, очень даже «ничего»…Машины! Подарки…

– В том-то все и дело, что «ничего». Я равнодушно наблюдала за пылкостью своей помощницы. Ее искреннее волнение и участие – и забавляло и радовало. Но ее напор и напоминание о том, что у меня не сложилась личная жизнь – утомляли и портили настроение, ведь это была, правда… Наталья обиделась и отправилась устанавливать очередной шикарный букет, украшая, таким образом, холл нашего офиса.

Наступающая ночь, настойчиво звала и требовала переключиться, сменить обстановку – заняться чем-то приятным и волнующим. Предлагала с головой окунуться в тайны встреч и прогулок. Вот пара прошла мимо окна, двое – смеялись, кормили друг друга чем-то сладким из яркого пакетика. «Леденцы, должно быть…» – подумала я, улыбаясь проходящим мимо.

– Полночь! – пробили напольные часы, наполняя тишину бархатным ненавязчивым боем. Попугай, зажав в когтистой мощной лапе кусок яблока, разбрасывая куски – ужинал, забыв обо мне – увлеченный собой. Холл освещал яркий свет от уличного фонаря, а в огромном окне отражались блики от мерцающей вывески крупного супермаркета. Я осталась в офисе одна, отпустив на отдых шумную команду, состоящую из трех человек. «Отличные ребята! Как же долго я искала и выбирала их среди прочих – самородки мои» – вспомнила я о приятном периоде.

Всего, каких-то шесть лет назад я, сломя голову, убегала от Альберта через декретный отпуск, бросив к чертям собачьим все напускное благополучие «поднебесной» престижной нефтяной компании, устремляясь с головой, на приличной скорости, прямо в «ноль», в предельно манящее начало своего будущего. В будущее, которое будет моим, с трудностями начального этапа, с утомительной «раскруткой» и ежедневной борьбой за место под солнцем.

– И почему я ни разу не пожалела об этом? – произнесла я. Мой голос привлек внимание попугая. Он игриво склонил набок голову и издал странные гортанные звуки, видимо, выразил, таким образом, свое желание поговорить со мной.

Я направилась в свой кабинет через освещенный ночными уличными огнями холл. Уютный диван с креслами – отдыхали от дневных посетителей. От роскошных ухоженных тропических растений – расползались тени, рисуя по стенам причудливые узоры. Включив настольную лампу, я присела на край кресла – за свой стол. Завтра у меня судебный процесс. В очередной раз придется отстаивать интересы и защищать права одного незадачливого предпринимателя. Собрав документы в кейс, я достала косметичку. Изящное зеркальце показало мне то, что не выдерживало ни какой Наташкиной критики. «И разве поможет в этом случае губная помада и каблуки? – подумала я, – конечно, поможет! Еще и как! Да… два года без мужчины. И что? Некогда мне…» Захлопнув косметичку, я вызвала такси. Пора ехать домой, который с недавних пор стал напоминать «общежитие».

– Ну что? Лошадь ты, двужильная! Бизнес твой – в порядке – куча дел, постоянная клиентура, студенты на производственной практике, связи. Жаловаться – грех!

«Приятная самодостаточность – мой верный спутник. Иначе и быть не может. Ведь я, на свое усмотрение, нашла и сформировала то, что мне нужно. Юридическое… Экономическое. Это именно тот стержень, который позволял устойчиво идти и развиваться дальше, накапливая бесценный опыт» – размышляла я, присаживаясь на заднее сидение такси. Приятно заурчал двигатель старенького «Мерседеса», спокойная музыка – все это было отличным дополнением к моему настроению.

– И когда вы машину себе купите? Не надоело вам кормить таксистов? – поинтересовался водитель – уже знакомый, как и многие другие в его службе.

– Столько забот, что к ночи – только одна потребность возникает: кто-то, а не я, должен быть за рулем. Отвыкла я. Работал у меня водитель и я, видимо, привыкла к его присутствию.

– А сейчас он где?

– Уволила, три месяца назад – так сложилось. Теперь хочу ездить на такси! Каприз, если хотите. Натура у меня – женская – то одна вожжа, то – другая! – ответила я, смеясь.

Таксист – шутил, рассказывал о себе. За приоткрытым окном, мелькал лес, дома с темными глазницами окон. Хотелось задремать прямо здесь – в пути, не думая больше ни о чем…

…Тяжелая дубовая дверь впустила меня в квартиру. Приглушенный и легкий свет в прихожей – был утешением для усталых глаз. Легкий палантин медленно соскользнул с моих плеч и накрыл собой наспех снятые туфли. Как тень – легко, почти невесомо – шла я из комнаты в комнату. Мальчишки – спали. Надюшка, моя старшая дочь, читала справочник, лежа в своей постели, и, в полумраке комнаты, выглядела старше. Она аккуратно и медленно положила книгу поверх одеяла и подняла на меня свои большие лучистые глаза. Нежная улыбка на пухлых губах. Волосы пшеничными прядями по подушке…

– Мамуль, что так поздно? – произнесла она и нежно обняла меня. – Я ждала тебя. Мне надо сказать тебе кое – что.

– Что, милая? – я встревожилась и взяла ее руки в свои.

– Сашка зовет меня замуж, а я считаю, что – рано. Хочу пожить с ним, не много. Узнать его, лучше.

Я устало закрыла глаза и прижалась к своему, такому уже взрослому ребенку. Трудно было говорить. Моя девочка… ведь ей еще только восемнадцать… Сашке ее двадцать три…

– Мам, я очень его люблю, а он – меня! Я перееду к нему. Ты – не возражаешь?

Тупой обух новостей, прозвучавших почти шепотом – оглушил, оставив печать удушающей тревоги. Возврата – не будет. Моя дочь хочет уйти. И я видела это. Ненавистный семейный разлад – не по силам ей… уводил ее безвозвратно от меня – в неизвестность взрослой жизни – ее жизни.

– Мам, я не хочу здесь больше жить. Не хотела тебе говорить. Мне кажется, что будет правильно, если я буду говорить то, о чем думаю. Ты ведь сама меня учила этому! – она поцеловала меня и прижалась своей щекой к моей. – Я уйду, а ты в этой комнате сможешь отдыхать и быть одна, когда захочешь.

Ее жертвенность – сбивала меня с ног и подстегивала ее к поступкам – к новому опыту – без моей опеки.

– Мам, наша квартира уже почти два года похожа на общежитие. Мы живем как соседи. Твой муж за это время стал только дальше для тебя. Ему ведь все равно, так ведь? Я бы на твоем месте – убила обоих! Почему у тебя такая сестра? И о чем он думал, тогда? Явно не о тебе! Прости меня, пожалуйста…

Я поцеловала свою дочь, поправила одеяло, подушку – как в детстве и, ни чего не ответив ей, направилась к своей постели. Приняв горизонтальное положение, я ощутила блаженство. Глубокий сон настиг меня, как ловчий и увлек за собой – в темноту и беззвучие. Марево сна захватило мое сознание, трудно было понять, где я блуждала, может среди мыслей своих, как среди деревьев, в промытом летним дождем, лесу. Окольцованная… Венчанная… Я, каждым своим вздохом, легкими шагами гейши, уходила, как в анабиоз, в расставание с прежней жизнью. Мои крылья – такие сильные и, между тем – сотканные из нежнейшего пуха, в канве из шелковых нитей – тлели медленно, источая удушливый смрад от горечи и потерянного счастья… Мое счастье, пригрезившееся мне, когда-то – возвысило! Ведь я училась любить! Любить – любящего меня!

Оказывается, у счастья есть своя музыка! Видимо она была слишком хороша, что даже разбудила, оглушила кого-то, в глубинах черной бездны, коварно готовившего свое представление – Морока циничного, который постепенно овладевал драгоценным – всем, что было у меня! Завидуя и корчась от вожделения присвоить и обглодать, как мосол! А затем выкинуть на свалку меня и мою семью, наслаждаясь результатом и пустотой, восседая на руинах, перерезав все пути к восстановлению…

Дождливому утру, не смотря на все его старания, не удалось испортить мне настроение. Удачно проведя судебный процесс, распрощавшись с одноразовым пропуском для входа в суд, я вышла на широкое крыльцо – щедро омытое косыми струями проливного дождя. Проспект Сахарова переливался солнечными бликами промытых дождем окон. Свежесть ударила в лицо! Москва – умытая красавица, в такт моему хорошему настроению, вместе со мной, утонула в радуге, наслаждаясь утром, свежим ветром и блеском застывших капель на мчащихся мимо автомобилях, любовалась своим отражением в прозрачных лужах…

«Какое красивое начало у сегодняшнего дня, и какое удачное, – подумала я, „вальсируя“ неторопливо по направлению к Ярославскому вокзалу. – Хочу проехать на электричке! Смешаться с бесконечной толпой спешащих людей! Раствориться и исчезнуть с потоком свежего ветра! У такого утра обязательно должно быть такое же счастливое продолжение», – верила я, с головой ныряя в зеленый вагон электрички, которая через пять минут, стремительно увлекла меня за собой, рассекая пространство мелодичным гудком.

Слегка промокшая, я вошла в свой офис, прихватив с собой по дороге, в магазинчике на привокзальной площади, несколько тульских пряников. Я точно знала, что меня ждут сотрудники и, разделяя мой успех в сложном процессе, с удовольствием приготовят мне зеленый чай. Продолжая представлять себе текущую ситуацию, я бесшумно – на цыпочках, пробиралась через холл в кабинет для сотрудников. Но, остановившись в дверях, оставаясь ни кем незамеченной, стала невольным свидетелем происходящего: Наталья с Сашкой, обступив со всех сторон компьютер, перебивая друг друга – обсуждали что-то, Егор – вел переписку при этом, с кем-то посторонним, учитывая то, о чем шел разговор. Не имея опыта подобного общения, я, с трудом вникая в разговор, к своему изумлению – поняла, что именно я являюсь непосредственным участником диалога – с кем-то… Я подошла ближе и обеими руками освободила пространство возле компьютера. Ребята в глухом молчании, испугавшись моего появления – отошли в сторону. Наклонившись, держа паузу и ни чего не говоря, я взглянула на монитор: моя фотография, весьма удачная, красовалась слева, а на всем остальном пространстве, не понятно для чего, были размещены мои данные, и с кем-то явно, велась переписка.

– Ага! А теперь короткими и понятными фразами объясните, почему на мониторе мое фото, и о чем это вы сейчас так оживленно говорили?

– Анжелика Юрьевна! – начал Егор с напускной важностью. – На мониторе – вы! Это сайт знакомств!

– Мы тут приняли решение внести свою лепту в устройстве вашей личной жизни! – продолжила Наталья и изобразила на лице совершенно нелепую радость.

Я не знала, что ответить от удивления и от безысходности положения, и от неспособности своей сопротивляться натиску этих трех разбойников. Села в кресло и положила свой кейс на стол.

– И что дальше? Получается? – тихо спросила я. – Мне немедленно нужен чай – вон пакет в кресле, в нем – пряники. Я долго буду ждать ответ на свой вопрос? Получается у вас или нет?

– Еще как! Наталья, окрыленная отсутствием негатива с моей стороны, убежала в комнату отдыха и нажала педаль чайника. – Егор поместил ваше фото на сайте знакомств, а я расписала все ваши достоинства, как могла, привычки, хобби. Суетясь и спешно прохаживаясь взад – вперед, организовывая чаепитие, Наталья продолжала оживленно посвящать меня в таинство, которое перестало быть таковым всего пять минут назад.

– Тут достаточно много серьезных и одиноких людей, не располагающих временем для знакомств в иной обстановке, – вмешался Сашка, поправляя очки.

– Мои дорогие! Мои наивные! Значит, жениха мне ищете? Я ведь – сбегу, потому что больше не хочу ни кого видеть рядом с собой. Хватит с меня серьезных и одиноких, – отламывая кусочек пряника, произнесла я, сохраняя совершенное равнодушие и твердость в голосе.

– Тут вот, один с утра обозначился, необычный какой-то… Нам приходится от вашего имени переписываться с ним! Сергей какой-то – москвич, – уведомил меня Сашка, разглядывая фото упомянутого Сергея и отпивая чай. – Рекомендую вам взглянуть на него, как освободитесь от работы и от нашего присутствия здесь…

Я начала хохотать и спорить. Но через минут десять напряженного спора – поняла, что шансов в схватке против трех титанов интернета у меня практически – нет. Их аргументы не были лишены смысла. К тому же, я впервые – от своих ребят, услышала о существовании сайтов знакомств и банальное любопытство, конечно же, подвело меня…

Чай был выпит, пряники – съедены. Раздав своим помощникам поручения на уровне «сбегать, отвезти, отправить почтой» – отпустила их отдыхать. Я осталась одна, наедине, со своими победами и неожиданными событиями. Монитор назойливо отображал сообщения от того самого Сергея, а его фото остановило меня, задержало ненадолго. Что я увидела в нем – не знаю, но что-то явно привлекло мое внимание. Пауза была необходима. Я совершенно растерялась – это – во-первых, а во-вторых, и, в-третьих – вся эта суета вокруг крамольного сайта, способствовала выработке моим мозгом целой плеяды ценных, как мне казалось, выводов. Интуиция требовала незамедлительно прекратить это шутовство с привкусом какой-то незнакомой мне слащавости и лжи. Я не верила в необходимость совершать над собой усилия, присутствовать здесь, на сайте, сочинять ответы на вопросы чужого и сомнительного человека, вступать с незнакомцем в какой-либо диалог, ориентируясь на фото! Брр…

– Глупость, какая! Я встала с кресла Егора и направилась в холл, доставая пачку с сигаретами и зажигалку, думая о сегодняшнем судебном процессе. Суд всегда присваивал себе очень много энергии, ни чего не поделаешь, а мои сотрудники – вопреки моим ожиданиям, меня вовсе не ждали и о результате – не спросили. Надо же, у меня ведь команда серьезных и достаточно прагматичных ребят, а тут такое! Неужели я настолько дурно себя веду и еще дурнее выгляжу со стороны, что мне нужна опять мамка и нянька? А может лучше скорая или психоаналитик?

Хлопнула гулко входная дверь, отвлекая на себя внимание.

– Лазарева! Ирка! Моя дорогая! Рада, что навещаешь меня, заблудшую. Заходи!

Ирина – пышечка с лучистыми синими глазами, с безупречным вкусом в одежде и манерах. Моя подруга и мой личный «инспектор» в хорошем понимании.

– С тобой я чувствую себя в безопасности в любой ситуации! – произнесла я, идя к ней на встречу.

– Я твое убежище, моя дорогая! – ответила Ирина, протянув ко мне руки. Обняла меня, накрыв волной своего душевного тепла. Ее искренность и невероятная мягкость характера неизменно удивляли меня. В ней все не соответствовало большей толике окружающего мира. Она сама по себе. Тайный наблюдатель и категорический не участник активной жизни. Ее странности – вовсе не странности, а особая форма самодостаточности. Когда она о чем-то говорит – всегда остается вопрос или намек без объяснения. Подчеркнутая строгость в одежде, мягкий тихий голос и всегда улыбка.

– Страдалица ты, моя, я к тебе с гостинцем! Организуй-ка, кипяточек!

– Что это за «Страдалица»? Что за ярлык? О чем ты?

Ирина смотрела на попугая, тщетно пытаясь реанимировать зажигалку.

– Не трудись! Возьми мою! – предложила я.

Едкий дым заполнил паузу в нашем разговоре и вызвал яростное недовольство главного офисного инспектора попугая.

– У тебя сегодня трудный день? Таким образом, утвердительно, Лазарева проявила интерес к моему настроению. Легкий, розовый, с перламутровым отливом плащ грациозно был сброшен с плеч и Ирина во всей своей подчеркнутой строгости – от глухого ворота водолазки до длинной темной юбки, как доблестный ревизор моего бытия – замерла, в ожидании ответа на свой простой вопрос. Сигарета длинная и тонкая, уместно дополняла ее напускную строгость в данный момент.

– Я выиграла процесс сегодня, а ты мне тут картинку рисуешь – в черно-серых тонах. Я улыбнулась и то же закурила. – Оставь не много места для светлого и доброго!

– Не юли! Ирина не сдавалась. – У тебя для меня новости? Ох, чую я… ты, молчишь? Ну, тогда я вправе полагать, что новость не одна!

– Ага, только сначала кофе. Я торопливо покинула подругу, явно избегая продолжения разговора. Переключилась на обсуждение ее достоинств, испытывая огромную благодарность за виноград и персики, которыми она в очередной раз решила меня побаловать.

Ирина между тем, прохаживалась по моим владениям в поисках очередной сенсации или какой-то мелочи, появившейся в интерьере, которая осталась ею незамеченной.

– Энжи! Что это? Глазам своим не верю! На меня смотрит с монитора твое фото! И что это за сайт?

– Хватит глазеть и вынюхивать, а то я тебя укушу! Кофе – готов! Я тебя жду!

– Ой, как же я напугана, вот такой изумительной перспективой – быть укушенной – тобой! Ирина уютно разместилась в кресле Егора и неотрывно изучала все гнусные подробности моей закулисной жизни, о которой я сама еще совсем недавно, не имела ни малейшего представления.

Подпирая дверной косяк и скрестив руки на груди, я наблюдала за выражением лица Ирины – не долго – всего пару минут. Она повернулась в мою сторону вместе с креслом и прерывисто звучно вздохнула, глядя на меня строго, в упор.

– Это не я, поверь! – начала оправдываться я как школьница.

– Я вижу, что это не ты! Это я, наверное, или Дух святой! Или кто-то из нас двоих явно сошел с ума! – горячилась Ирина. – Если я не ошибаюсь, то это сайт знакомств, и ты, уже достаточно успешно, окапалась в кругу себе подобных!

– Лазарева, прошу тебя! Хватит! О своем присутствии на этом сайте я узнала около часа назад.

Ирина явно была не готова к такой новости и, как истинная подруга, ревностно бросилась оберегать меня от всех и вся. В особенности от того, что могло бы причинить мне ненужное беспокойство. – Ты хочешь сказать, что все мои вопросы должны быть адресованы не тебе? Но кому? Чья это работа или шутка? Хочешь сказать, что это…

– Да, это мои ребята! Вот таким образом проявили себя, пытаясь прекратить мое одиночество! И скажу тебе, настолько довольны собой, что даже не отреагировали на мое появление в офисе. Полюбуйся! Эта переписка – их рук дело!

– Не думала, что такое может быть! Ирина снова отвернулась от меня и продолжила копошиться в «грязном белье» моей наичистейшей репутации. – Ты обратила внимание на этого Сергея? – спросила вдруг она, прищуриваясь.

– Обратила, и что?

– Не нравится он мне. У него энергия удава или питона. Как же объяснить тебе, в общем, охотник он – за лохушками!

– Что, вот так прямо, сразу ты определила? Я сделала вид, что моя ирония перевесит с гаком любой ее довод. Изобразив на лице маску полного безразличия к разговору, я направилась в комнату отдыха, пить чай с кофе… что-нибудь пить… и совсем неважно, что и с чем. Вскоре Ирина присоединилась ко мне – молча, с искренней тревогой глядя на меня. Присела рядом. Пауза продолжалась довольно долго. Нарушить тишину в такой момент было бы крайне нелепо и даже бестактно.

У каждой из нас в эти минуты, в глубоких закоулках мозговых извилин, формировалось нечто то, что в итоге, лавиной очень убедительных доводов, обязательно должно было обрушиться и раздавить всей своей силой интеллектуальной мощи.

– Сладкий виноград, – не своим голосом произнесла я.

– Меня не было три недели! Всего три, понимаешь? Что еще произошло за это время? Ирина рулила процессом, «тонко» используя свои знания моего характера.

– Я развелась, с Борисом – по доверенности…

– Это как? Ирина не сразу смогла переключить свое внимание и снова закурила. Ее лучистые синие глаза – потемнели.

– Ты же знаешь, я с ним не жила уже почти два года, вот и все! Другой финал был просто невозможен! Сотрудник мой, Александр, вел бракоразводный процесс от моего имени. В суд меня ребята не пустили – пожалели.

– Да… ну и компания у тебя! Все – под стать тебе! Вылепила, как говорится, своими руками. И что Борис?

– Да так, не в себе он, слегка. Приезжал, извинялся очень пылко и всерьез – после развода. Подарил кольцо с шикарным огромным топазом василькового цвета. Я приняла его подарок – не знаю почему. Все равно он родной, понимаешь? Но как общаться, после того, что они сделали? Как приезжать к родителям, как общаться с сестрой? Я – не смогла…

Слезы душили – то ли гордость моя запредельная, то ли еще не уснувшее чудовищное разочарование от его поступка – я не могла в этом разобраться. Но это «что-то» перетащило меня за ту черту, которая называется «точкой не возврата». Поступок моей сестры и мужа – разрушил все то, что крепко держало, как на пьедестале – все самое дорогое, что у меня было – мою семью, отношения с родителями, с сестрой.

Ирина подошла, молча к бару. На свое усмотрение выбрала то, что считала необходимым в данной ситуации, виски – разлила по стаканам с толстым дном. – Не много, совсем не много, но тебе стоит выпить.

– Ир, у меня такое чувство, словно я похоронила всех кого любила и траур будет теперь – вечной тенью лежать, на любом моем поступке. На любом моем желании. Я не справляюсь, понимаешь? Не справляюсь…

– Ты, конечно, меня извини, но ты так и не рассказала мне о том, что и как произошло, почему ты оказалась в этом браке, с двумя детьми… про сестру и ее отношение к тебе? Ты что-то говорила о девяностых – так мало, что я даже не помню что. Может, будет лучше, если ты проорешься сейчас? И сможешь после этого дышать и начнешь строить свое личное новое будущее? Вернись к тому, что жизнь – прекрасна! Она совсем рядом, возле тебя! Даже если на твоем пути встречаются вот такие «учителя» с ворохом камней за пазухой!

Я выпила все – до самого дна. Хотя алкоголь для меня скорее предмет для коллекционирования и дегустации, но я – выпила. Голодная – я захмелела – сразу. Конечно же, стало не много легче и веселее. Шалая, вдруг вспомнила трюк с сайтом знакомств. Хмельная беззаботность раскачивала в этот момент во мне безразличие и сарказм. – Лазарева! Если бы ты видела, как тряслись коленки у моей сестры, когда я ей задала прямой вопрос: «Хорош ли мой муж в кроватке?». Ее так затрясло, как раздетого виновного – брошенного в снег в лютый мороз, облитого холодной водой. А когда я сказала, что приду к ней вместе с Борисом – валялась у меня в ногах и просила «не надо». Какая мерзость, правда?

– Тебе налить еще? – протягивая руку к бутылке, спросила Ирина.