Статист

– Ну и что? Я же сказал, что не уверен, что точно помню номер друга. Я вообще не собирался никому звонить, если бы мне не предложили.

– Ладно, идём дальше. Ты пишешь, что четвёртого августа выполнял заказ по доставке клиенту рыболовного набора. Но твой директор утверждает, что у тебя в тот день был выходной.

– Правильно! Был выходной, но Дэн вызвал меня по мобильному. В этот день было много заказов и все сотрудники были заняты. Я же на этот факт тоже указывал.

– Указывал, указывал, да только директор утверждает, что никуда тебя не вызывал и никакого срочного заказа на рыболовный набор не было.

– А звонок? Можно же проверить звонок.

– Проверили – на твой номер он не звонил. Теперь следующее. Камера видеонаблюдения зафиксировала, как ты зашёл в подъезд дома номер восемь в двенадцать часов двадцать шесть минут и вышел в четырнадцать часов семь минут по московскому времени. Где ты находился всё это время? Прежде чем ответить, подумай. Хозяева квартиры, на которую ты указал, с мая месяца живут на даче и в свою городскую квартиру приезжают только зимовать. Мы потревожили этих почтенных людей и выяснили, что дачу они не покидали и ключи от квартиры никому не передавали. Теперь отвечай.

– И тем не менее, я настаиваю, что был именно в этой квартире, и могу описать её в деталях.

– Ага, значит, ты ещё и квартиру вскрыл! Это только усугубляет твою вину. Идём дальше.

– Нет, не идём! – вскрикнул возмущённо Роман. – Не идём! Поскольку тут меня пытаются обложить со всех сторон, я чувствую, что без адвоката мне не обойтись.

– Что, горячо стало, сучонок? Завертелся, как уж на сковородке! А я предупреждал: не шути со мной.

– Горячо или холодно, но без адвоката говорить не буду. В письменном виде я всё изложил, добавить мне больше нечего.

– Да ради бога, – торжествовал следователь, – хоть десять адвокатов! Ты мне только одно скажи: куда спрятал орудие преступления?

– Мне нечего добавить.

– Напрасно! Облегчил бы нам работу, а себе душу.

– О своей душе я как-нибудь сам позабочусь. Ты уж не беспокойся.

Майор вскочил, как ошпаренный, готовый накинуться на жертву, но тут вдруг раздался телефонный звонок аппарата внутренней связи.

– Да! – крикнул он в трубку с такой злостью, будто это она была причиной вспышки его гнева. – Дежурный? Что ты хотел, дежурный? Кто-кто? – У следователя поползли брови на лоб, он перевёл удивлённый взгляд на подследственного. – Ну, хорошо, пропусти, пусть зайдёт. Я хочу взглянуть на этого адвоката.

После того как майор положил трубку, в кабинете зависла тишина. Всем было понятно, что сейчас появится человек, которого меньше всего хотел бы видеть следователь, поскольку его работа значительно усложнялась. Когда вошёл адвокат, он расплылся в любезной улыбке, даже встал с кресла. Зато теперь у Романа от удивления отвисла нижняя челюсть. Это была бывшая его жена.

– Адвокат Криницына Людмила Сергеевна, – представилась она. – Я буду заниматься делом моего подзащитного Криницына Романа Петровича.

У следователя на некоторое время пропал дар речи. Он то и дело переводил взгляд с адвоката на подзащитного и обратно.

– Вы родственники или?.. – выдавил он из себя.

– Уже два года как «или». Но к делу это не имеет никакого отношения, если сам подзащитный не сделает мне отвод.

Уверенный тон и строгая внешность красивого адвоката не понравились Корнееву. Опыт ему подсказывал, что от этой женщины стоит ждать больших неприятностей. Но внешне он пытался сохранять спокойствие и вид доброго, любезного следователя.

– Хотелось бы знать мнение самого Романа Петровича, – сказал он, мило улыбаясь. – А вдруг Роман Петрович против?

– Нет-нет, – поднял руки арестованный, как бы сдаваясь в плен, – Роман Петрович не против отдать себя в руки бывшей супружницы. Токмо на волю Божью и разум супруги уповаю я. Токмо ей единой могу доверить свою душу и тело.

– Вот видите, Людмила Сергеевна, он всё шутит. Может, вы ему объясните, что не в том он положении, чтобы шутить.

– Непременно, Иван Корнеевич. Я правильно запомнила ваше имя?

– Абсолютно! Но позвольте поинтересоваться, Людмила Сергеевна, какими судьбами вы оказались у нас? Насколько мне известно, подследственный не имел возможности с вами общаться.

– Я вам после объясню. А теперь мне хотелось бы ознакомиться с материалами дела, а потом побеседовать с моим подзащитным.

Возражений не последовало. А через два часа адвокат и подзащитный беседовали с глазу на глаз.

– Меньше всего ожидал тебя здесь увидеть, – сказал Роман.

– А вот я, Криницын, даже не удивилась, когда узнала, что тебя упекли в кутузку, – улыбаясь, ответила Людмила. – Не скажу, что испытала удовольствие, посмотрев в новостях арест киллера в твоём лице, но впечатление получила незабываемое.

– Но ты же не вела таких громких дел. Это тебе не бытовуха, не угон автотранспорта. Зачем взялась?

– Надо же когда-то начинать, – снова улыбнулась Людмила. – И потом, кто лучше меня знает тебя? И кому ещё ты сможешь доверять?

– Твоя правда, – согласился Роман. – Все, кому я мог доверять, остались там или погибли. Надеюсь, ты веришь, что я никого тут не убивал?

– Криницын! Я знаю тебя как облупленного. Можешь не задавать глупых вопросов. И вообще, вопросы буду задавать я. Но хочу, чтобы ты знал, что даже если бы это ты был убийцей, я всё равно бы тебя защищала.

– Спасибо, Люси! Честно скажу: не ожидал. Я тебе столько лет жизни испортил…

– Это оставь! Твоей вины нет, и закончим на этом. Мы уже давно всё выяснили. Теперь давай будем работать над твоим делом. А оно на пожизненное тянет, и не меньше. Так что будь серьёзен и предельно внимателен. Важна каждая деталь, каждая мелочь. Впрочем, что я говорю, ты сам всё прекрасно понимаешь. Начни с момента, когда позвонил твой начальник.

– Я хорошо помню этот день, – уверенно начал отвечать Роман. – Прошло совсем ещё немного времени. У меня был выходной. Признаться, я не сильно огорчился, когда Дэн вызвал меня на работу, так как не успел придумать себе занятие.

– Ты запомнил номер телефона, с которого звонил начальник?

– Я не смотрю на номера. А что, разве не со своего?

– Нет, не со своего и не со служебного. В протоколе допроса он утверждает, что тебе не звонил. Есть распечатка его звонков за весь день. Тебе он не звонил.

– Но я ему звонил от заказчика. Звонил на его рабочий телефон, который у меня в памяти мобильника записан.

– Хорошо, проверим. Продолжай. Весь ваш разговор слово в слово.

Роман рассказывал со всеми подробностями события того дня, пока не дошёл до постельной сцены.

– Что, запнулся? Забыл, что ты мне уже ничего не должен? Давай, как с доктором – без стеснения. Здесь важны все детали: внешность, манера поведения, особые приметы. Мне приходилось работать с проститутками. Возможно, я смогу её вычислить и разыскать. Это важный свидетель.

– Ты думаешь, она проститутка?

– Уверена. У неё были родинки, шрамы, тату?

– Нет, кожа у неё идеальная, а вот татуировка была. На попке однотонные следы кошачьих лапок, а на лобке цветная бабочка.

Людмила ехидно посмотрела на бывшего мужа и, улыбнувшись, сказала:

– Надо же, всё успел разглядеть.

– Это у меня профессиональное, – смутился Роман. – Ты, наверное, забыла, кто я.

– Ладно, ладно, молодец, что всё замечаешь. Это нам может здорово помочь. Продолжай.

Бывший супруг в отместку за глумливый тон посмаковал подробности интимных отношений с красоткой из квартиры №47.

– Между прочим, – подвёл итог Роман, – прощаясь, она сказала, что я жеребец.

– Она тебе явно льстила, – не преминула нанести ответный укол бывшая супруга.

– Ты ей завидуешь!

– Вот кому я меньше всего завидую, так это ей, – серьёзно произнесла Людмила. – Ею пожертвуют в первую очередь. Я должна буду найти её раньше заинтересованных лиц. Если она ещё жива. Что ещё можешь сказать о ней?

Роман ненадолго задумался, потом неуверенно ответил:

– Даже не знаю. Сейчас я думаю, что она хотела казаться глупее, чем есть на самом деле. Если она и шлюха, то далеко не простая. От неё пахло очень дорогим парфюмом, держалась она уверенно и непринуждённо. Да, вспомнил. Она травку курила. А ещё я заметил странный жест: она окурок бросила в чашку с кофе, хотя рядом лежала пепельница. Постарайся её найти. Жалко, если её убьют.

– А мне тебя больше жалко. Поэтому я её найду, но не из жалости к ней. Она знала, что становится соучастницей преступления. Не могла не знать.

– Но ведь могли же её использовать и втёмную? Сказали, чтобы она меня продержала сколько надо в этой квартире, вот она и держала. А об остальном могла ведь и не знать.

– Могла. Потому что не хотела ничего знать, но деньги за свою грязную работу наверняка взяла. Или ты всё ещё считаешь, что воспылала к тебе страстью? Жеребец.

– Ладно тебе! Ляпнул на свою голову, не подумавши. Лучше скажи, каковы мои шансы?

– Нормальные шансы. – Людмила улыбнулась тёплой ободряющей улыбкой. – Это у них с такими косвенными уликами практически нет никаких шансов. Ни один суд… Да они и не сунутся в суд с такой доказательной базой. Поэтому будут стараться выбить из тебя чистосердечное признание. Или «найдут», в кавычках, более веские доказательства. На мой взгляд, они поторопились с твоим арестом, не собрав достаточно материала.

Роман ехидно улыбнулся и уже раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но Людмила остановила его взглядом и едва заметно качнула головой. Она слишком хорошо знала бывшего мужа и поняла, о чём тот мог ей поведать, но, опасаясь прослушки, вынуждена была пресечь утечку опасной информации.

– В общем так, Рома, – сказала она, – у них задача – строить обвинение, у меня – разрушать его, а у тебя – помогать мне, а не им. Для этого ты должен много думать и мало говорить. Очень скоро я тебя отсюда вытащу. А пока держись.

– А у меня есть выбор? Буду держаться сколько надо. Ты за меня не переживай. Работай спокойно и будь осторожна. Береги себя.

Всё пошло не так

В загородном доме полковника Ярина, который хозяин скромно именовал «моя дача», собралась небольшая компания из четырёх человек. Кроме хозяина, присутствовали майор Корнеев, владелец охранного агентства «Марс» Шига Эдуард Сергеевич и адвокат Каримов Камиль Каюмович. Все сидели в глубоких мягких креслах вокруг карточного стола, на котором красовались бутылка дорогого коньяка, четыре пепельницы, пачки сигарет и зажигалки. Стаканы с напитком держали в руках. Разговор собравшихся людей напоминал скорее деловое совещание, чем приятельскую беседу.

– Иван Корнеевич, – обратился к майору полковник, – где обещанный результат по статисту? Инструмент нашли?

– Нет, Борис Борисович, ищем, – живо отозвался майор. – Найдём обязательно – вопрос времени.

– Да нет у нас времени! – вспылил полковник. – С меня голову снимут, если не будет результата. Дело на контроле на самом верху. Но я кое с кого сниму башку раньше. Ты первый в этом списке, майор! Куда девался кейс? Не мог же пьяный статист за три минуты его спрятать так, что дюжина опытных сыскарей не сумела найти его за три дня. Тут что-то не так. Либо человек, который делал закладку, работает ещё на кого-то, либо кто-то побывал в квартире сразу после него.

– Первое исключено однозначно, – возразил Шига, – так как моего человека на лестничной площадке дублировал другой. После допроса с пристрастием все сомнения по этому поводу отпали. Что касается второго варианта, то я его не исключаю. Но тогда получается, что кто-то знал о закладке. Иначе найти кейс было бы просто невозможно.

– А видеонаблюдение установить никому не пришло в голову? Что молчишь, майор?

– Я поставил сразу четверых на наружку. Двое вели статиста, двое следили за домом. Мне казалось этого вполне достаточно. Кто ж мог предположить, что этот деградирующий элемент доставит нам такие непредвиденные неприятности.

– Что дал опрос соседей?

– Немного. Только то, что мой подопечный последнее время не был замечен пьяным и по утрам стал заниматься пробежками.

– А кстати, девчонку, которая с ним занималась бегом, вывернули наизнанку?

– Да. После допроса мы установили за ней наблюдение, навели справки в университете. Она как бегала с ним, так и продолжает бегать уже без него. Похоже, у них только этот интерес и был общим. Отец у неё – местный мастер на все руки, Кулибиным его называют. Любитель выпить, но не то что бы алкаш, а так – выпивоха. О статисте отзывается плохо, называет его беспокойным алкоголиком, хотя и не отрицает, что иногда составляет ему компанию, чтобы не нарываться на скандал. Говорит, что утренние пробежки соседа с дочерью не одобряет, но та его не слушается. Жена от этого Кулибина ушла, контактов с ним практически не поддерживает.

– А другие соседи что говорят?

– Говорят, когда Криницын трезвый, то с ним можно общаться, а когда пьян, то предпочитают из своих квартир не высовываться. И вообще считают его нелюдимым.

– Ты вот что, Иван Корнеевич, пошли кого-нибудь из уголовников пошарить по квартире этого Кулибина. По-тихому. Не надо поднимать шум после бесплодного осмотра квартир на лестничной площадке. Если найдёт что-то интересное, тогда проведём официальный обыск. Не нравится мне этот мастер на все руки. Опыт подсказывает, что он может быть замешан.

– Я понял, Борис Борисович. Сделаю в ближайшее время.

Полковник налил себе изрядную порцию коньяка, сделал пару глотков, затянулся сигаретой и продолжил:

– Теперь хочу услышать подробности об адвокате нашего подопечного. Откуда она взялась? Кто оплачивает её услуги?

Майор поёрзал на кресле и, разведя руками, растерянно сказал:

– Да хрен её знает! Выскочила, как чёрт из табакерки. Она утверждает, что узнала о задержании мужа из новостей по местному телеканалу. Эти болваны, телевизионщики, показали физиономию статиста крупным планом. Похоже на правду.

Полковник перевёл взгляд на владельца охранного агентства.

– Не понял. Эдуард Сергеевич, в ваших данных о нём ничего о жене не сказано.

– Это бывшая, – ответил «охранник». – Я вам о ней говорил ещё в кафе.

– Тогда так и надо говорить, майор, – полковник перевёл тяжёлый взгляд на Корнеева, – «бывшая».

– Виноват, Борис Борисович, – ответил тот, покрываясь красными пятнами. – Я не думал, что это принципиально.

– Когда уже ты думать начнёшь! Привык, понимаешь, кулаками размахивать вместо того, чтобы мозги включать. Что известно о ней? Кто, откуда, какие громкие дела вела? Впрочем, это скорее по твоей части, Камиль, – обратился он к адвокату. – Кому как не тебе знать о коллеге.

Адвокат поставил пустой бокал на стол, выпрямился в кресле и заговорил хорошо поставленным голосом:

– Криницына Людмила Сергеевна в наших кругах известна как хороший профессионал. За криминальные дела почти никогда не берётся. В основном занимается разделом имущества, бракоразводными процессами, автоавариями и так далее.

– Чем она может быть для нас опасна?

– Насколько я знаю, она не проиграла ни одного дела. Очень грамотная и цепкая. Но проблема даже не в этом. Криницына была нанята Гриневским, когда он надумал разводиться со своей благоверной. Надеюсь, не надо напоминать, кто такой Гриневский? Она сумела так всё устроить, что даже прессе было скучно. Всё прошло тихо, мирно, без скандала, к обоюдному удовлетворению сторон.

– Гриневский – фигура видная, но к нам это какое имеет отношение?

– А такое, что наша уважаемая Людмила Сергеевна заняла место бывшей супруги олигарха.

Это известие произвело на присутствующих очень сильное впечатление. Все по очереди наполнили свои бокалы коньяком и молча выпили.

Адвокат продолжил:

– Пока неофициально. Но всё указывает на очень прочную связь. Последние несколько месяцев они живут вместе и даже появлялись как пара на закрытых вечеринках. Так что давить на неё не получится и купить – тем более. А зная Гриневского, скажу более: опасно.

– Да, служба безопасности у него не чета моей, – признался владелец «Марса». – Пару лет назад я пытался туда внедрить своего человека. Пропал без вести, бедолага. А меня предупредили о последствиях, которые станут результатом повторной попытки проникновения в структуры Гриневского.

– Что это всё значит, чёрт бы вас всех побрал! – воскликнул полковник, вскакивая с кресла. – Всё? Тупик? Из этого следует, что мы этого долбаного статиста теперь не можем и пальцем тронуть, только потому, что он находится под защитой шлюхи олигарха! Так, что ли?

– Пока, выходит, так, – спокойно ответил адвокат. – Пока он в изоляторе, трогать его нельзя.

– Что предлагаешь, Камиль? – полковник подскочил к адвокату, наклонился над ним и, стараясь сдерживаться, чтобы не перейти на крик, глядя налившимися кровью глазами на собеседника, прорычал: – Деньги грести все горазды, а предлагать что-то дельное кто будет? Или до тебя ещё не дошло, что на моей территории завалили чиновника высокого ранга, отвечающего за земельные ресурсы области? С меня требуют результат. Учтите, все учтите, слетит моя голова – полетят и ваши. Вы все завязаны в этом деле. И ты, Камиль, не надейся остаться в стороне. Остальные, думаю, тоже. Так что напрягайте мозги: что нам делать?

Адвокату явно не понравились слова старого друга. Он откинулся в кресле, затянулся сигаретой, медленно выпустил дым и спокойно произнёс:

– У тебя истерика, Боря. Успокойся. Я как раз собирался говорить по существу.

– Ну так и говори! А то один винтовку не найдёт, другой…

– Вот! Вот об этом я и хотел сказать, – перебил полковника адвокат. – Без этой улики развалить дело не составит большого труда. Нужно, прежде всего, раскрыть механизм фокуса с исчезновением орудия преступления. Если допустить, что фокус провернул не статист лично, то у него есть ассистент. Возможно, не один. Или у нас крот, который предупредил статиста о закладке, и тот каким-то образом сумел провести нас, как котят. Лично я склоняюсь к этой версии.

– Ты хочешь сказать, что крот сидит в этой комнате? – неуверенно произнёс полковник. – Больше никто не был посвящён в дело.

В комнате повисла напряжённая тишина. Такое предположение адвоката застало врасплох всех присутствующих. Никто из них не был готов попасть под подозрение в предательстве. Особенно неуютно почувствовали себя майор и хозяин агентства. Каждый из них понимал, что при переходе подозрения в уверенность живыми они могут отсюда не выйти. Адвокат обвёл собеседников глазами и, усмехнувшись, сказал:

– Что так напряглись? Расслабьтесь. Крота следует искать в конторе. Скорее всего, это кто-то из следаков.

– Все мои подчинённые использовались втёмную, – быстро возразил майор. – Даже запись с камеры наблюдения раскопал самый молодой следователь по собственной инициативе. Я ни намёком, ни полунамёком не подсказывал бригаде, где нужно искать. Когда мне на стол положили все данные по статисту, я приказал установить за ним наружку, и только когда сделали закладку люди Эдуарда Сергеевича, мы произвели захват.

– Да уж, произвели, – поморщился полковник.

– До сих пор эта схема работала безотказно.

– Ладно, пора прекратить пустой разговор. Кто-нибудь по существу может сказать? Нам нужно выработать чёткий план действий. Камиль, твои предложения.

Каримов потёр пальцами виски. Эта привычка была у него с детства – всякий раз, когда нужно было сосредоточиться на чём-то важном, он делал круговые движения пальцами в височной части головы, зажмурив глаза. В этот момент его лучше было не отвлекать, иначе он мог просто встать и уйти, не сказав ни слова. Присутствовавшие знали об этом и хранили молчание. Через минуту он открыл глаза и заговорил:

– Первое: искать крота в конторе. Проверить всех, кто хоть каким-то боком, хоть каким-то глазком мог заглянуть в дело или в процесс расследования. То же самое следует предпринять и в «Марсе». Второе: провести негласный обыск всех квартир в подъезде этого мерзавца. В первую очередь – тут я абсолютно с тобой согласен, Боря, – потрусить квартиру этого пьянчужки. А если надо, то и с дочкой его поработать. Третье: Дэна нужно убрать подальше на время. До суда.

– Уже отправил его отдохнуть в Испанию, – отозвался Шига.

– Перебивать меня не надо, – неприязненно поморщился адвокат. – Слушайте! Если дело не дойдёт до суда, то лучше Дэна утопить в тёплых водах Атлантики. А эту проститутку устранить нужно было сразу. Сделала дело, поиграла в любовь со статистом – и на покой. Тех, кто делал закладку, – туда же.

– Ну уж нет! – возмутился владелец охранного агентства. – Эк разошёлся! С кем я работать буду? Эти люди проверены не раз. Где я им замену найду? Таких специалистов по проникновению и взлому нет ни у одного моего конкурента. Да и Мальвина в своём деле незаменима. Я её под таких высоких чинуш подкладывал – министры, прокуроры, мэры! И ни разу осечки не было.

– Похоже, не все ещё поняли, в каком дерьме мы можем оказаться, если не подчистим вовремя концы! – нервно воскликнул адвокат. – Стоит ухватиться за одно из этих звеньев – и на свет божий будет вытянута вся цепочка. И не факт, что мы успеем свалить за бугор. Да даже если успеем, то нас вернут через Интерпол. Мир стал очень тесен, господа. Так вот, чтобы не прятаться, как крысы, нужно работать на опережение и не дать схватить нас за жабры. Возможно, даже понадобится избавиться от исполнителя. Но это уже твоя забота, Боря.

– Ты шутишь, Камиль? – Полковник снова вскочил с кресла. – Резать курицу, которая несёт золотые яйца? Или мы уже сворачиваем предприятие? Ты готов жить только на гонорары? Я на одну зарплату – нет! Это паника, Камиль, паника!

– Нет, это не паника, дорогой, а интуиция, основанная на большом профессиональном опыте. Ты со школьной скамьи меня знаешь. Разве я хотя бы раз давал повод думать обо мне как о паникёре? Если произошёл сбой в нашей схеме, то дальше не следует ждать, что всё автоматически придёт в норму. Не придёт! Нужно исходить из худшего варианта, чтобы обезопасить себя от возможных последствий. Но я не закончил. Вы меня опять перебили. Наш статист, следует отметить, – далеко не дурак. Поэтому к нему нужен особый подход. Времени у нас ровно столько, сколько его адвокату понадобится, чтобы раскопать доказательства его непричастности. Может быть, следует предложить ему сделку: свободу и вознаграждение в обмен на винтовку. Пообещать гарантии. Прессовать его бесполезно. Нужно нащупать его слабые места. У каждого они есть. Если бы вы меня вовремя подключили, я бы смог это сделать. Теперь крутиться придётся тебе, майор. Я подготовлю завтра сценарий допроса. Ты уж постарайся без дуболомства.

Майор только сердито кивнул в ответ. А хозяин, решив, что пора подвести итог встречи, произнёс:

– Кто-то хочет что-то добавить к сказанному Камилем Каюмовичем? Нет? Тогда я скажу. Будем считать это планом действий. Правда, горячку пороть не надо с устранением исполнителей, но и исключать этот вариант тоже не следует. Горы трупов нам ни к чему. Я попрошу вас, Эдуард Сергеевич, всех ваших людей, а особенно эту Мальвину, упрятать на такое глубокое дно, чтобы ни одна ищейка не смогла найти.

– Я позаботился об этом, Борис Борисович, – отозвался Шига. – Для меня это золотое правило после проведения операции. Можете не беспокоиться.

– Вот и прекрасно! Теперь, друзья, пора расходиться. Завтра у всех напряжённый день. Я рассчитываю на положительный результат.

В секретной комнате

Когда гости ушли, полковник поднялся на второй этаж особняка, вошёл в одну из комнат. Подойдя к встроенному в стену шкафу, раздвинул зеркальные дверцы, потянул за один из крючков, и задняя стенка шкафа бесшумно отъехала, открыв проход в другое, слабо освещённое помещение, в котором на небольшом кожаном диване полулежал человек, прикрытый до пояса пледом. Он смотрел в экран монитора, отображающий место, где только что проходило тайное совещание.

– Всё слышал? – спросил полковник.

– Всё, – ответил мужчина.

– И что скажешь?

– Мне не понравилось.

– Что именно?

– Больше всего то, как ты брата назвал курицей.

Полковник ухмыльнулся, сел рядом и произнёс почти ласково:

– Я не мог иначе, Алёшка. Не обижайся. Никому из них не доверяю, даже старому другу Камилю. К тому же я был недалёк от истины: за последний заказ мы получили очень приличные деньги. Так что курица, несущая золотые яйца, – это не так уж плохо.

– Ладно, это я так. На самом деле меня больше всего ошарашил статист.

– В чём дело? – насторожился полковник. – Ты его знаешь?

Мужчина откинул в сторону плед и, указывая на культю левой ноги, зло произнёс:

– Его работа.

– Ой-ё! – воскликнул старший брат. – Ты же говорил, что на мине подорвался.

– Говорил! А что я должен был рассказывать? Как меня мой напарник подстрелил из-за бабы? Кому это надо?

– Ну, теперь он живым от меня не уйдёт. Если бы ты мне свою историю поведал раньше, я бы понял, что это за птица. Мы бы его при задержании кончили.