Дурман

Всё произошло само собой, Алексей совершенно не собирался ничего подобного делать, но прежде чем он успел подумать, осознать и принять верное решение, он схватил за руку проходящую мимо девушку, узнав её всего лишь по заколке для волос. Он схватил, она резко обернулась, видимо, испугавшись его прикосновения, а когда подняла глаза к его лицу, тут же разулыбалась.

– Алекс!

– Вас, кажется, зовут, Сьюзи? Вы подруга Иры.

– Иры, да… Она уехала домой.

– Знаю, я сам проводил её до такси. – Он смотрел проникновенно, чуть щурился, а губы сами собой дёрнулись в усмешке. Всё это было рассчитано на женскую аудиторию, а Алексей прекрасно знал, как добиться от женщины желаемого. Это не так уж и трудно, с его-то генами. Он смотрел Сьюзи в глаза и видел, что она внутренне оттаивает, утрачивает бдительность, капля за каплей, и улыбается ему всё шире и притягательнее. Он же по-прежнему держал её за руку, чуть выше запястья, но не удерживал её подле себя, он просто позволял ей стоять близко к нему. Уже он позволял, а она всеми силами старалась ему угодить, чтобы он ни в коем случае не отказал ей хотя бы в малости – побыть с ним ещё минуту. – Понимаете, Сьюзи, странно вышло, мы с Ирой заговорились, и забыли обменяться номерами телефонов. Я пробуду в Лондоне ещё несколько дней, хотел бы с ней встретиться. Чем, кстати, она занимается?

– О, она консультант по имиджу. – Алексей продолжал смотреть на неё, и Сьюзи поспешила пояснить: – Помогает людям делать покупки. Правильные…

– Но не всегда выгодные, да? – вставил Алексей и тут же улыбнулся. – Замечательная работа. Так вы дадите мне её номер?

– Вы давно знакомы? Она никогда не упоминала, что знакома с кем-то из Вагенасов.

– Думаю, она не придавала нашему знакомству такого значения.

– Удивительно, правда? Вы познакомились в Москве?

Его пальцы сжались чуть крепче, но Алексей поспешил справиться с собой, унять растущее раздражение, а Сьюзи улыбнулся. Едва ощутимо погладил девушку по руке и ненавязчиво развернул в сторону бара.

– Что-нибудь выпьете? Шампанского?

– С удовольствием. Вы расскажите мне о России? В Греции я была, очень красивая страна, а вот Россия…

Жутко болтливая и назойливая девица. Алексей потратил на неё не меньше получаса. Нельзя же было схватить её за шею и встряхнуть хорошенько на глазах у двух сотен гостей, половина из которых журналисты? К тому же он боялся навести Сьюзи на мысль, что всё, чего он хочет в этот вечер – это добыть номер Иры. Нельзя было показать свой столь явный интерес и нетерпение. Он сдерживал себя, и за этой сдержанностью прятал вопросы и к самому себе, которые множились с каждой минутой. Зачем, для чего, на кой чёрт он всё это делает? Но записав полученный телефонный номер в контактный лист своего мобильного, почувствовал невероятное удовлетворение. Он вышел на охоту, и это был первый добытый в бою трофей.

Это было свидание вслепую. Надя несколько дней назад познакомилась в городе с парнем, а у того был одинокий приятель, и Ира сама не понимала, как согласилась составить ему на вечер компанию. На один вечер и то, только потому, что Надя очень просила. Она просила, смотрела умоляюще и молитвенно складывала руки на груди.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, Ира! Всего один вечер. Витька сказал, что его друг классный. Вдруг он тебе на самом деле понравится?

Ира недоверчиво посмотрела на институтскую подругу, вместе с которой приехала на лето в детский лагерь «Прибой», в качестве вожатой. В то, что ей с первого взгляда понравится какой-то незнакомый парень, верилось с трудом, но Надя так просила и, кажется, переживала, боялась подвести нового приятеля, и Ира, в конце концов, сдалась, решив, что отправить подругу вечером в город одну, к двум незнакомым парням, тоже неправильно. Хотя, если бы её спросили, она бы с удовольствием никуда не пошла. Но чтобы иметь хоть какое-то представление о предстоящем, полюбопытствовала:

– Чем он занимается?

– Витькин друг?

Ира поморщилась.

– Нет, Витя твой. Зачем мне его друг?

– Ну, как же…

– Надя, не зли меня. Ты, вообще, уверена, что он тебе нужен?

Надя села на кровать рядом с ней, поджав под себя одну ногу.

– Конечно! Ты не представляешь, какой он классный!

Ира улыбнулась энтузиазму, прозвучавшему в голосе подруги.

– Ты познакомилась с ним три дня назад. Ты тоже не представляешь, классный он или нет.

– Не будь занудой, – расстроилась Надя. – Лучше подумай, что наденешь.

– Будто у меня большой выбор. Я приехала с одним рюкзаком.

– А я тебе говорила!.. Ладно, дам тебе своё жёлтое платье.

Жёлтое платье оказалось коротковато, Ира была выше подруги на полголовы. Зато с босоножками на платформе смотрелось сногсшибательно, о чём Надя сообщила Ире в некоторой задумчивости. Обошла её по кругу, разглядывая, на её лице уже не читалось прежнего энтузиазма. Ира, никогда не считавшая себя красавицей, над выводами подруги посмеялась, и чтобы немного её успокоить, забрала волосы в банальный хвост, и даже краситься не стала.

– Так лучше?

– Нет, но так мне спокойнее. У тебя слишком длинные ноги.

Ира на свои ноги посмотрела, усмехнулась.

– С этим я ничего сделать не могу.

На свидание она шла без всякой надежды провести вечер приятно. Ничего хорошего от знакомых Нади не ждала, у той всегда был довольно странный вкус в отношении парней. Вечно подбирала странных, в татушках и с пирсингом, и поэтому увидев Виктора, высокого и широкоплечего, со смеющимися глазами и ямочками на щеках, была приятно удивлена. А Надя повисла у него на шее, с визгом и радостным смехом, и поцеловала так, будто встретила любимого мужа, вернувшегося из кругосветки. Кажется, три дня знакомства ни её, ни его не смущали. Они целовались с такой страстью, что потеряли счёт времени и чувство реальности, а Ира замерла рядом с ними, от неловкости не зная, куда глаза отвести. Замечательный вечер ей предстоит.

Потом поняла, что её разглядывают. Осторожно головой повертела, оглядываясь, затем обернулась и обнаружила за столиком неподалёку молодого человека. Он сидел в расслабленной позе, пил пиво из высокого бокала и её разглядывал. Точнее, её ноги. С большим интересом. Очень захотелось платье одёрнуть, чтобы оно стало подлиннее, хоть немного, но мечтать об этом было бесполезно, проще напустить на себя невозмутимый вид и решить, что ей наплевать.

– По-моему, они ещё не скоро закончат, – сказал молодой человек в тот самый момент, когда Ира отвернулась, всё-таки решив, что ей наплевать. То есть, смогла себя в этом убедить. – Садись.

Значит, именно он сегодня её пара. Замечательно. Под его взглядом Ира чувствовала себя голой. К тому же, молодой человек оказался старше, чем она предполагала, ему было никак не меньше двадцати пяти. В глазах лёгкая насмешка, он не отрывал от Иры взгляда всё то время, пока она принимала решение – сесть ли ей за его столик, потом шла по направлению к нему, и, наконец, опустилась на стул. Между прочим, сразу почувствовала себя увереннее, спрятав от него свои коленки. Но посмотреть ему в глаза, на это смелости не сразу набралась. Снова оглянулась на целующуюся парочку, и мысленно Надю пнула.

– Я уже не жалею, что согласился прийти.

Ирин взгляд метнулся к лицу незнакомца.

– А отказывались?

– Была такая мысль. – Он протянул ей руку через стол. – Алексей.

Она смотрела на его большую ладонь, заметила свежие мозоли, и пожала его руку очень осторожно.

– Ира.

Он словно гипнотизировал её взглядом. Тёмные волосы падали на лоб, глаза смотрели озорно, а от уголков разбегались лучики морщинок, зато губы кривились в усмешке. Вроде не враждебной, не злой, но Ира почувствовала себя в ловушке. Алексей продолжал держать её за руку, и казалось, что это ничего не значит, он просто забыл отпустить её руку, но кожу в месте прикосновения начало покалывать, это было незнакомо и настолько удивило, что Ира на свою руку посмотрела, будто она чужой стала.

– Не знаю, как вам, Ира, а мне очень приятно.

Руку она освободила, и, наверное, от волнения, заговорила несколько резко.

– Правда? Почему?

Он ответил абсолютно серьёзно.

– Потому что у вас очень красивые ноги. Хотелось бы оценить всё остальное.

Что сказать? Лёшке всегда было наглости не занимать

Утром Ира проснулась с мыслями о нём. И чувство такое, что они и ночью её не покидали. Внутри знакомый жар, одеяло откинула, глаза открыла и сразу подумала о нём. И так разозлилась на себя в этот момент! Ну почему, почему она о нём думает?

Вчерашний вечер остался в прошлом, и думать о… Алексе Вагенасе (она теперь даже мысленно не станет называть его Лёшкой. Он не Лёшка, он чужой муж), больше не нужно. Нельзя, необходимо запретить себе. Особенно, забыть, как он смотрел на неё, будто чего-то ждал, какой-то приветливости или лёгкой улыбки в память о прошлом. Но откуда ему знать, что именно она помнит?

Одиночество сегодня с самого утра тяготило. Ира встала, сварила себе кофе, стараясь не задумываться о том, что в квартире непривычно тихо. А тишина будто подталкивала её к ненужным мыслям. Чтобы избавиться от них, позвонила мужу, и совсем не удивилась, когда на звонок ответил не он, а свекровь. Спрашивать где Миша – было бесполезно, Валентина Александровна тут же принялась рассказывать ей о Париже, о том, как замечательно они проводят время, и как она, лично она, давно об этом мечтала. Надо думать, мечтала, с того самого дня, как Миша их познакомил. Валентина Александровна мечтала о том, чтобы забрать своего любимого сыночка обратно себе, ведь непонятно как он оказался принадлежащим совсем другой женщине, жене, а разве Ира может быть этого достойна?

Спорить Ира не стала, вслух порадовалась за «родных» ей людей, попыталась намекнуть на то, что хотела бы с Мишей всё-таки поговорить, хоть минутку, но её снова перебили, и она сдалась. Ладно, в конце концов, Миша сам ей позвонит, соскучившись. Ира телефон отложила, и на минуту замерла в этой дурацкой тишине, на этот раз прислушиваясь к самой себе. Точнее, понять пыталась, насколько она по мужу соскучилась. Настолько, чтобы не думать о Лёшке? Или не соскучилась именно потому, что Вагенас встретился ей вчера и спутал мысли и чувства? Ей некогда скучать по мужу, ей нужно в себе разобраться, успокоиться.

И как же этому успокоению помешал звонок Сьюзи! Она, кажется, даже поздороваться забыла, тут же начала пересказывать ей события вчерашнего вечера, всё, что считала, Ира пропустила. А когда в пятый раз прозвучало имя Алекса, Ира не на шутку насторожилась.

– Ты ещё с ним разговаривала?

– Полвечера, – вроде бы похвастала Сьюзи.

– С чего бы это?

– А ты удивлена? Как это мило с твоей стороны, подруга, сомневаться в моём обаянии.

Ира невольно нахмурилась. Сунула под мышку клатч, хлопнула входной дверью и со второй попытки попала ключом в замочную скважину. Солнца сегодняшним днём тоже не наблюдалось, дул неприятный ветер, и, кажется, намечался дождь. Ира подняла глаза к хмурому небу, понимая, что её настроение сегодня ничуть не лучше.

– Я не сомневаюсь, Сьюзи, просто… не думаю, что тебе это на самом деле нужно.

– Что? Роман? Очень даже нужно. Ира, я же чахну. Ты не замечаешь?

– Ну раз ты так говоришь… – пошла она на попятную. И тут вспомнила главное обстоятельство, что когда-то едва не лишило её сердца. – Сьюзи, он женат.

В ответ услышала вздох.

– Знаю. Но ты должна согласиться, что устоять невозможно. – Ира на секунду глаза прикрыла, ухватившись за дверцу машины. – Кстати, я ещё злюсь на тебя. Ты мне не сказала, что знакома с ним.

– Я не знала.

– То есть?

– То есть, наше знакомство не носило столь… серьёзный характер. Я понятия не имела, что он Вагенас.

– Правда? Ты, наверное, удивилась.

– Да уж.

– И он о тебе расспрашивал.

– Да? – Ира нехорошо усмехнулась. Сидела в машине, одной рукой вцепившись в руль, и смотрела на свой дом. На серые влажные стены, на нахохлившиеся кустарники, которые, казалось, вот-вот встряхнутся, как дворовые псы, и холодные капли полетят во все стороны. В данный момент лучше было думать о кустах, на которые раньше и внимания-то не обращала, чем о том, что говорила Сьюзи.

– Спрашивал, как ты живёшь и чем занимаешься.

– И что ты сказала?

– Правду. Это ведь круто звучит: консультант по имиджу.

– Это его слова? – нисколько в это не веря, поинтересовалась Ира.

– Почти. – Сьюзи легко рассмеялась. – Ты же знаешь, я тоже завидую твоей работе. Может, сегодня поработаем? – проговорила она с намёком, но Ира поспешила отказаться.

– У меня клиентка, извини. Я, если честно, тороплюсь. И, Сьюзи, – проговорила она, презирая себя за ноющее сердце, – будь благоразумна.

– Это ты о том, что Вагенасы – бабники?

– Именно, – отозвалась Ира без всякого энтузиазма. Разговор прекратила, сунула телефон в сумку и, наконец, тронула машину с места.

Подумать только, он очаровал её подругу! Вечер вдали от жены – и вот пожалуйста!

И она опять же о нём думает. Вместо того, чтобы сосредоточиться на потребностях и желаниях клиентки, она думает о бывшем любовнике, от которого в её жизни сплошное беспокойство и расстройство. Но одна мысль о том, что он сейчас в Лондоне, в досягаемой близости, покоя не давала. Одна надежда, что он скоро уедет, и их снова будут разделять тысячи километров, и даже их жизни пойдут в разных направлениях. Так, как и должно быть.

На Бонд-стрит царило привычное оживление. Ира прошла к входу в торговый центр, перед вращающимися дверями, правда, приостановилась, огляделась зачем-то, а затем будто нырнула в омут с головой, в суету и напыщенный блеск торгового центра. С клиенткой встретилась в кафе, это был своего рода ритуал, провести первые полчаса за чашечкой кофе, обсуждая последние новости и намечая план покупок. К своему удовольствию почувствовала облегчение, поняла, что работа помогает отвлечься, и спустя час полностью окунулась в чужие проблемы и потребности. Заходила в знакомые бутики, цепким взглядом оглядывала витрины, снимала с вешалок один наряд за другим, и клиентке, приятной женщине лет сорока, улыбалась вполне естественно, ни на минуту не отвлекаясь от того, что та ей говорила. Когда телефон зазвонил, решила, что это Миша, даже сказала об этом с лёгкой улыбкой в качестве извинения. Отошла на несколько шагов от примерочной кабинки, воспользовавшись тем, что продавец принесла для примерки очередное платье, телефон достала и нахмурилась, увидев незнакомый номер. Сердце как-то нехорошо ёкнуло, будто в дурном предчувствии, и Ира поняла, что оно не ошиблось, как только услышала голос в трубке.

– Откуда у тебя мой номер и зачем ты мне звонишь? – поинтересовалась она куда более нервно, чем ей бы того хотелось. А всё потому, что её бросило в жар при первых звуках его голоса.

– Не реагируй так, – попросил Лёша и даже вздохнул.

Этой просьбе Ира удивилась.

– А как я должна реагировать? Сказать, что безумно рада тебя слышать?

– Не безумно, но хотя бы без столь откровенного раздражения.

– Ну, извини.

– Ира. – Он помолчал, видимо, слова подбирал, потом сказал: – Я понимаю, возможно, ты не слишком рада была меня увидеть, и, допускаю, что у тебя есть для этого причины…

Ира даже зажмурилась, слушая его. Бред полнейший…

– Но я хотел бы тебе объяснить.

– Что объяснить?

– Ира. – Судя по звукам, Лёшка тоже был на улице, Ира слышала шум машин, выкрики газетчика, да и Алексей дышал так, будто торопился и почти бежал. – Я уеду послезавтра, и мы, наверное… возможно, больше так никогда не встретимся, и мне не хотелось бы думать, что ты меня ненавидишь.

Ей очень хотелось подтвердить его слова, просто сказать, прямо и открыто: «Ненавижу», но это слово прилипло к языку, и она молчала. Молчала, молчала, и слушала его. Его осторожные слова, вкрадчивый тон, а думала о том, что, скорее всего, он прав, и они больше никогда не столкнутся вот так, как вчера, в толпе, случайно. Больше никогда. Молния ведь не бьёт в одно место дважды.

– И если тебе кажется это смешным, что ж – пусть. Но я прошу тебя о встрече. Об одной встрече, обеде, ужине, полднике, чёрт возьми.

Ира сделала глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями. Кинула быстрый взгляд через плечо на примерочную, а затем попыталась добавить в голос язвительности.

– Кажется, ты стал слишком щепетильным, Лёша. Озаботился спокойствием своей души.

– А ты научилась огрызаться, как посмотрю.

Ира руку в кулак сжала, и ногти впились в ладонь. Это было безрассудство, немыслимое безрассудство, а попросту ошибка. Самым правильным было отказать ему и отключить телефон, и впредь никогда о Лёшке не вспоминать, но она знала, что подобное решение ей не по плечу. Даже если она и проявит стойкость сейчас, то уже завтра, а тем более послезавтра, когда он покинет Лондон, начнёт мучиться и сомневаться в своей правоте. Гадать, что он собирался ей сказать, и вдруг бы ей после стало легче. А она струсила, и всё осталось по-прежнему. Вся боль и обида так никуда не ушли и вряд ли уйдут. Даже если пройдёт ещё пятьдесят лет, она забудет его и как он выглядел, будет помнить о том, что ею пренебрегли и растоптали. Так почему бы не дать себе – именно себе, а не ему, – шанс разобраться во всём? Правда, нужно держать дистанцию и не позволить Лёшке себя запутать.

– Я выпью с тобой кофе, – сказала она наконец.

Он помедлил с ответом, словно думал, что она выдвинет какие-нибудь условия. После чего осторожно согласился.

– Хорошо. Кофе – это хорошо. Где и когда?

– Через два часа… Сейчас у меня клиентка.

Они договорились о встрече в небольшом ресторанчике на Оксфорд-стрит, и даже не попрощались перед тем, как отключить телефоны, оба были настороже. Ира ладонь к сердцу прижала, чувствуя, как-то болезненно колотится. Её тревожила скорая встреча.

Следующие два часа, казалось, на годы растянулись. Ира без конца смотрела на часы, но стрелка будто прилипла к одному месту, минуты в часы никак не складывались. Ире даже начало казаться, что она от волнения задыхается. В какой-то момент вспомнила о том, что с мужем сегодня так и не поговорила, а сейчас уже не хотела говорить. Ощущение такое, что она его предаёт. Что идёт на встречу с бывшим, и это преступление. Думала о Мише, а перед глазами Лёшкино лицо, взгляд, которым он вчера её провожал. Она уже сто раз покаялась, что согласилась на встречу. Разве она сможет держаться независимо и огрызаться, как он выразился, сидя напротив него и глядя ему в глаза?

Войдя в призывно распахнутые двери ресторана, сразу прошла к большому зеркалу на стене и цепким взглядом окинула своё отражение. Нервным движением поправила отворот кардигана, взбила волосы, губы облизала… а следом зло себя одёрнула. Зачем она всё это делает? Ей некого впечатлять. Но то, что он увидит её и, наверняка, снова примется оценивать, пытаясь сравнить её настоящую и прежнюю, покоя не давало. Прошло пять лет, и хотелось бы верить, что она на самом деле изменилась, повзрослела, а не выдаёт желаемое за действительное.

Вот только прихорашиваться было не для кого, она пришла первой, осмотрела зал, удивляясь, почему Лёшки ещё нет, она сама на пять минут задержалась, после чего прошла к столику у окна, и несколько смущённо улыбнулась подоспевшему официанту. Замечательно, она ещё и ждать его вынуждена. Будто это она, а не он, просила о встрече.

Лёшка появился через пятнадцать минут. Ира к тому моменту уже успела столько раз себя обругать и такими словами, что перед самой собой уже было неловко за то, что до сих пор сидит и ждёт. Но увидев его, запыхавшегося и виноватого, осталась сидеть на месте, хотя ещё десять секунд назад собиралась встать и уйти. А сейчас смотрела на него во все глаза, ненавидя себя за малодушие.

– Прости. Прости, прости. Я не вожу здесь машину, а такси оказалось поймать не так просто. – Он сел и попросил у официанта кофе. С коньяком. Ира наблюдала за ним, правда, стараясь делать это не слишком явно. Как только взгляд Алексея вернулся к её лицу, поспешно опустила ресницы.

– Тебе Сьюзи дала мой номер? – спросила не из любопытства, ответ и так знала, просто нужно было что-то сказать ему, начать разговор, скинуть с себя оцепенение.

– Сьюзи, – отозвался он. – Уговорить её оказалось не так просто, она перед этим мне двести вопросов задала. Общительная девушка.

Алексей сделал попытку улыбнуться, Ира не ответила, и повисло неловкое молчание. Принесли кофе, Лёша негромко поблагодарил и поторопился сделать глоток. А сам на Иру исподлобья поглядывал. Она была расстроена, нервничала, смотрела в окно, а не на него, и вообще всё было неловко и даже неприятно, но он всё равно радовался, что она согласилась на эту встречу. Зачем ему самому с ней встречаться – понятно было не очень, он даже не знал, что говорить: оправдываться и просить прощения? Наверное, именно это и нужно сделать, а он просто смотрел на неё.

– Тебе идёт эта причёска.

Ира машинально подняла руку к своим волосам, откинула вьющиеся пряди за спину, а Лёша продолжил:

– Ты стала светлее и… красивее.

– Ты хотел сказать кудрявее?

– И это тоже. Тебе идёт.

Она лишь кивнула, никакой открытой благодарности.

– Как ты живёшь? У тебя всё хорошо?

– Странная тревога о женщине, с которой у тебя был курортный роман.

Он покрутил чашку, разглядывая её.

– Ну, это был не совсем курортный роман, согласись.

– Возможно.

– Возможно? – Он всё-таки улыбнулся.

Ира разозлилась, посмотрела на него и намеренно нахмурилась.

– Лёша, ты хотел встретиться со мной. Чтобы обсудить, как у нас с тобой всё отлично складывалось? Пока ты не бросил меня, чтобы жениться на другой. По-моему, этими двумя предложениями можно довольно чётко описать наши отношения. Ни добавить, ни прибавить.

– Ты так думаешь?

– Я так помню! И не понимаю, почему сижу здесь, смотрю на тебя и почему я должна всё это вспоминать. Всерьёз думаешь, что мне приятно?

– Нет, я так не думаю. Именно поэтому ты сидишь здесь.

– Ах, вот в чём дело. – Она раздражённо выдохнула. – Я могу тебя простить, могу произнести это вслух, глядя тебе в глаза…

– Это будет искренне?

Ира зацепилась за его въедливый взгляд, и по коже мурашки побежали.

– Тебе ещё и искренность мою подавай?

– Я просто хотел, чтобы мы поговорили. Спокойно, без нервов, без удивления от случайной встречи.

– Как друзья? Поделились переменами в личной жизни?

Алексей глаза опустил, попытался собраться с мыслями.

– Я должен был уехать. И, может это глупо прозвучит, но мне показалось, что если я и в этот раз просто исчезну, это будет неправильно. Я тогда тебе ничего не объяснил, хотя должен был, и… наверное, меня это мучило.

Ира смотрела на него с искренним изумлением, а когда он добавил:

– Довольно долго, – даже рассмеялась.

– Я польщена, честно. Оказывается, тебя ещё и совесть мучила. Замечательно.

Алексей недовольно сдвинул брови.

– Не язви так откровенно.

– Почему? Прошло пять лет, Лёша, может я именно такой и стала – язвительной мегерой? Люди, знаешь ли, меняются.

– Это точно.

Ира сверлила его взглядом, затем нервно сглотнула.

– Какая же я дура, что пришла.

Он схватил её за руку, будто испугавшись, что она встанет и уйдёт.

– Ладно, успокойся. Я понимаю, что ты имеешь право обижаться на меня, но я, действительно, просто хотел узнать, что у тебя всё в порядке. Наша встреча вчера – это… было весьма неожиданно, согласись. Я даже не сразу тебя узнал. То есть, узнал, и сразу, но… ты совсем другая.

Ира смотрела на его руку, что так запросто накрыла её ладонь, и глаз отвести не могла, а ещё пошевелиться не могла. Кожу жгло, дыхание пропало, а Лёшка говорил и говорил, а ей хотелось плюнуть на всё и расплакаться. Вспомнила, как стояла на набережной, ждала его, а он всё не шёл, и она волновалась. И ещё не чувствовала себя брошенной и обманутой, это пришло потом, и выжгло внутри огромную рану.

Она осторожно вытянула свою руку из-под его ладони, и сразу спрятала её под стол. То, что так отреагировала на его прикосновение, не на шутку обеспокоило. Попыталась взять себя в руки и негромко и несколько неуверенно проговорила:

– Тебя тоже было сложно узнать. В смокинге.

Алексей воспринял это по-своему, как намёк, и вновь попытался объяснить:

– Тем летом всё было по-другому. Набирался опыта перед самостоятельным стартом, так сказать. – Взгляд Иры был непонимающим, и он пояснил: – Я архитектор. В то лето работал помощником у своего бывшего преподавателя. Он предложил, а я согласился. – Лёша усмехнулся. – Концертный зал строили. Сейчас уже смешно.