Вторая половина. Стихи

Вторая половина

Стихи

Александр Беляев

© Александр Беляев, 2017

ISBN 978-5-4483-6210-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вторая половина

Майская ночь

Глаз флигеля, желтый и цепкий,В стране, где оттенки незримы.Деревьев тяжелые веткиИ тени и веки любимой.Казалось, смолой закипалаИ пламенем, плотно-весомаИз каждого зева лизалаГустеющий вар чернозема.Казалось, рассвета не будет,Забрались в тоннель и не выйтиГде черный юродствует пудельВ своей уморительной прыти.Со всем измеримым прощаясьЗемное ушло в запредельностьИ долго о той совещалась,Которой леталось и пелось.1984 г.

Вы говорите…

Вы говорите что-то о приличье,Но знаю, как постыла и убогаВам ваша жизнь, что впившись в мертвом клинчеО если б крылья только, только ногиОна скрутила, каждую частичкуДуши и тела жадно иссушилаВы говорите: «К вашему величьюЛишь прикоснусь – живительная силаЧела коснется, стынь отогревая,Позвольте ж ненавязчиво служить вамХоть изредка. О Боже, как мала я!Не знаете, что в этот миг ложитьсяНевидимым перстом благословеньяНа ваше сердце тайный светоч ризниц,Где вы найдете чашу искупленьяЗа жертву этой беспросветной жизни1985 г.

Неведомое

Сначала ждать, почти не веря,Порою с миною досады,Что жарко там, где ждал прохлады,Пугаясь долгожданной двери.Но что-то вспыхнуло, сместилось,И твердо зная – завтра поздно,Как бы в ломоте предгриппознойВойти, отдаться ей на милость,Быть битым, изорвать перчатки,Лежать, зализывая раны,И вдруг почувствовать нежданныйГорячий след святой печатки.Чем одарила? Слаще? Горче?Да был ли там? Да было ль это?Немного тени в далях света,Иль светлячок во мраке ночи?Иль никого. Себя услышалИ не приметил отраженья?Искал внутри опроверженьяИль доказательств, данных свыше?Сошел с ума? Самовнушенье?О, покажись! Сезам, откройся!Ты клад сокрыл? Браслеты, кольца?…………………………………………………………..Нет, ввысь ведущие ступени.1985 г.

Карма магра

Все эти ценности-условности,Все эти пажити-повинности,Сопротивленье вздохам совести,Благоволенье чьей-то милостиВсе эти горести по поводу,Все эти возгласы: «Научены!»Перроны-встречи, рельсы-проводы,Стремнины, омуты, излучины,Трагедии-сиюминутности,Сокровища сиюизвестностиПолуослепших монстров скупости,Самоубийц неинтересности.Все, что клеймят жрецы забвения,Каленым жезлом жгут романтики —Не мастерская ль вдохновения?Не знаки ль внеземной дидактики?Плюс-минус противоположностей,Ступени неуничтожимости,Греха и блага вечный множительНа тропах тайных и извилистых.1985 г.

Размывы

Каких обид неясный зовПочти неразличимый всуеОднажды пересытит кровьСмерчи и ливни в ней прессуя?И если стон незаменимИ тишина необъяснимаИ не отчетливей, чем дымРаздумий зреющая сила,Когда бессмысленней чем звонСлов многоярусных плетенье,Но от признанья нем наклонТак, словно сдан на попеченьеТворцом природы тайный смыслНезначимости и размыву,Где формы знак – лукав и пришл,А пониманье молчаливо —Не жди ответа на вопрос,Не изводи себя курсивом:На завершенность поз и росЗначенье не переносимо.Побег, буравящий асфальтИль голос снов и вдохновенийНеизъяснимее, чем альтВ оркестре скрипок совпадений.1985 г.

Двое

С философиейВечно в спореГорный оползень,Ярость моря.С покаяниемВ смутных душахВремя-таянье —Слушай, слушай…– Над развалинамиКрепостнымиПобежали мы —Пел осинник.– Нас штурмуютРастений полчища-Пели стены.В бойницах корчилсяНепонятным оскаломДревности,Стержнем ржавым,Куплет о верности.Отзвук славыИ мох меж плитамиРва канавыПлющом утыканы.Все в движенье,Лишь двое замерли,Как в мгновеньеПодъема знамени.1985 г.

Ощущения

Я вас ловил часами,Ваш гид и ваш свидетельВ мозаике касаний,В загадке, как раздеть их?Смешав цвета и тениПо просьбе гамм-созвучийЯ предавался лениДождинки в чреве тучи.То вовсе из природыОрганных пассакалийТекущим эпизодомПил океан печали.Как будто взять изморомБезмолвие сезамаУтратил пыла порохИ заболел слезами.И не было прощеньяУжасному проступкуВ слепом перемещеньеСтены в тоннеле жутком.Но в это угасаньеПустынных коридоровСпокойными глазамиГлядит, желанн и дорог,Блик ласкового светаПростой метаморфозы,Где ничего не спетоИ ничего не поздно.1985

Ожидание

Пока что я полон чужим,Но где-то свое притаилось,И только тончайший нажимЗатеплит желанную милость.Пока что сознанья клишеЗаполнило сказанным, спетым,Не мною, разумный кошель,Забывший о музыке света.Я знаю, и это пройдет,Но все же немного печально,Ведь светит лишь то, что грядет,Покуда подспудно и тайно.1985 г.

Взгляд с самолета

Карточные домики,Кукольные праздникиВ равнодушном промелькеМимолетной пластики.Ромбики, квадратики,Спичечные елочки:Видят грязь старатели —Здесь же все на полочкиЛадненько разложено —Четкость и гармония.Лакировка? Боже мой,Китеж-град, Инония!О, раздвиньте взгляды жеВ синеве заоблачной,Не скучна ли правды жестьТех, кто жив прополочкой!С эмпирей возвышенныхГлянуть, не хотите ли?Дивным светом дышит смывС будничной обители.Успокоим души мыМыслью иллюзорною:Сей мирок игрушечныйНе страшит и взорванныйТолько бы не снизиться,Задержать полета миг!Но, пардон, провизия…Керасин с пилотами…1985 г.

Лубок

Отвернусь от настоящего,Поселюсь в лубочной, красочной,Что пестра, но ненавязчива,Позолочена, но празднична.Пусть оберткою подарочнойПусть рекламной этикеткою,Резвой детскою скакалочкойНеказистою, но меткоюСкоморошьей прибауткою,Ладной дымковской игрушкоюРазвернется недоступнаяВолость окрика петушьего.Чтобы все понятно-радостноТам, где дьявольски запутаноИли слишком многоярусно,Затуманено, закукленоВ нашей будничной обычности,В вечной недоговоренностиПолуправд разноязыческих,Многословий пустозвонностных.Чтобы звалось черным – черное,Другом – друг, а недруг – недругом,Чтоб опорою плечо моеУтомленным, чтобы грудь дугой.Не навечно, так хоть временноВ доме чувств простых, отчетливыхПоселить мою потерянность,Чтоб раешными полотнамиМир глядел, чтоб окна настежь всяк —В душу, в небо, в вечер ласковый…………………………………………………………….Так нечаянно расплачешьсяНеоконченною сказкою.1985 г.

Осенний сонет

Как не сгуститься облакамНад сном пустынных перелесков,Где то печали занавески,То вдруг – прозрения строка.Где поседевший великанИдет – и каждый шаг приглушен,Лишь очарованные душиЛетят к большим его рукам.Кому-то ночи коротатьВ воспоминаньях лиц и судеб,Кому-то двери затворятьИ знать, что сердце не осудитИзлишне вычурный нарядПришедшей из осенних буден.1985 г.

Медитация

Я снова к вам из царства тьмыИз пепла грусти – в света праздникВошел смиренным и немым,Спасенным от ужасной казни.Вошел – и сел у бледных стопТой, чей глагол сплетен из зова,Внимать движению цветовВ беззвучном танце бирюзовом.Покуда фон менял окрасВ невыразимом вихре темы,Рисуя трепетную вязьЕдва означенной поэмы,Покуда возникал тоннельИ открывались дверь за дверьюВ тишь первозданности, в метельПадучих звезд, в «могу» и «верю»,Покуда книжных аксиомЛомалось гор нагроможденье,В необъяснимом и простомОдно лишь виделось – знаменье.И вещих знаков тайный ликЯвляло первооткровенье,И был то хладен – то слезливМотив слиянья дня и тени.И мне казалось – то идуЗа бликом той, чья власть незрима,То вдруг огнем ярчайших думЧерчу небесные перила…Увидеть надпись, что, омыв,Не отпускает жизни лета…«Я к вам пришел из царства тьмы,Но я унес частицу света».1985 г.

Путь

Прозрачность чувств, размытость слога,Нечеткость образов и лиц,Неосвященная дорога,Сознанья узенький пролив.Где справа – страх глазами мидийСквозь створки вперился во мрак,А слева в глыбе чащи виденЗнакомый всем печали знак.И лишь мелодию неясно,Почти на грани забытьяПоет рассеянно и властноНеобъяснимого смутьян.Он околдует сутью звука,Его внебуквенной строфой,Он тот, кто зрел лицо испугаКак новым краскам нужный фон,Он тот, кто вел и был ведомым(Как мне казалось), но куда?Прочь от крыльца родного дома,Свои пожитки раскидав?Иль был ключом от новых комнат,От скрытых в стенах тайников,Где невозможно не припомнитьСебя в круженье мотыльков.Итак, по ниточке сознанья,Сквозь гущу скорченных деревПрийти к истокам узнаваньяВсего, что чувствуют, прозрев.1985 г.

Жалоба 1

Я огляделся и отметилЧерты недавних изменений —Хотелось крикнуть, что в ответеНе мы, ни первый, ни последний,Что непрерывного смещеньяСюжет не нами узаконен,Что было свыше повеленье,Чья правда всех куда-то гонит.Не мы виновны, тают снегаТысячегорбые верблюды,Увы, незримы планы небаИ лишь незнаньем живы люди.(О, не заведуют познаньем,Подвергнув тайну остракизму,Когда в рожденье-угасаньеЛишь блик уродующей призмы).И вот плетется сеть морщинокИ уж былым надтреснут голос,И тот, с кем боль не разобщилаТобою каждым днем исколот.И засыхает сочный стебельИ увядает пышноцветье,Как вдруг свершившуюся небыльЯвит душа: мы те же дети,Забытые тобой и каждымВнутри изрядно ржавой клети,Желающие спеть о важномЛишь нам поведанном секрете.

Жалоба 2

Я ждал сокровенного,Трепета тайны,Но пелось мгновениеВзоров случайных:Какие-то мелочиЗвени игольчатой,Обрывки значений —Не поиски выхода,Не скучные перечни —Ливневых прочерковК восторгу сирениМгновенные выпады.Ты жаждал быть узнаннымВ строках и детях?– Вязал себя узами,Путался в петлях.– С бесстрастным лицомУглубился в пророчества?– Я стал мудрецом,Но обрел одиночество.Так как же быть с Истиной,Богом, искусством?– Все просто: тенистыАллеи в Нескучном,Все просто: фигуркаВ оконном багете,И выхвачен мигИз прыжка в угасание,Где в жизни рисункаОбрящет бессмертие…Но ты не постигСопричастья глазами.Ты думал отмеченСвятою отметиной?А важно, что вечер,Что ждет в темноте окно.Раздумий родник —В свет открытая дверца,Но ты не постигСоучастия сердца.1986 г.

это было

Так пусто, лучше б боль была!Не цель, хоть повод к выживанью,Что угли – даже не зола,Какой-то мусор без названья.Что это? Если б только мрак!Греховность? Слишком много чести!Забитый досками чердак,Где моль, да пыль, да груда жести.Растут из ветоши стихиПро отработанное масло,Про суп из тухлой требухи,С отрыжкой, даже не гримасой.И эту фабулу нытьяМы именуем состояньем!Уж лучше пуля или яд.А то – конвульсии в бурьяне.Самоубийство? О, шалишь!Там компонент огня и стали,Там не помоями залит,А тьмою ужаса ужален.За вдохновение – венец!Ужель и это стихотворство!Я этим строкам не отец,Вдовец… или могильщик просто.1986 г.

Из глубины

И просто листочки,И просто цветочки,Бесчисленных ландышейБелые точки…А чудится – дочкиЗатылок белесыйСнующим клубочкомПо вышивке леса.И словно бы полдень,Ушедший далече,В весеннюю просиньИз детства крылечко:Оттенки не четкиЗа сада оградой,Щекою у щелки —И кажется – радостьЗапретно огромногоТам за калиткойСкрывают укропаКороткие нитки.Возможно здесь город,В который приехал,Дремотная поросльОкраины. ЭхоКарьера. Рассудок,Обрывки фантазий,Призыв незабудок —И хочется наземь,Как будто не память,А с сыростью запахСквозь синюю замятьУшедшим закапал.И опалесцируяСумрака светомТоннель процитировалУлицу лета,Высокие стеныЛиствы без движенья,Дыханья сирениГустое свеченье,И мамы рука(Я ей только по пояс)К себе привлеклаИ баюкает голос.…………………………..Весенних побеговЗеленое пламя,Бездонное небоСлепыми глазамиГлядит в никудаС выраженьем намека.И только звездаИ всезрящее око1986 г.

Сирень

Сирени лиловые ливни —Нехитрого счастья заменаВ твоей беспорядочной жизни,В моем ожиданье знаменья.Как будто был кто-то не правИ жаждал провинность загладить,Но, в спешке цветы обобрав,Утратил гнетущую памятьКак будто немое прощаньеИзлилось слезами прощенья.Как много они предвещали,Но пали дождем упущенья.1986 г.

Сонет о себе

Быть признанным – наврядли мой удел,Я подчинен иной, нездешней страсти,Мне недоступны золото и пластик,Но отдан сфер невидимый раздел.Служить стихами девушке-звезде,Прозренью снов и Истины распятью,И замереть как бы не веря счастью,Увидев пляску света на воде —Вот тайный зов и плата за строку.Тисненье книг и золото заглавий —Все дарится мечте и ветерку.И лишь они судить бесспорно вправе —Где Нотр Дам, а где модерна куб,Где халцедон, а где – а где дорожный гравий1986 г.

Сонет о совсем юной беременной девушке

Как совместить почти ребенка ликС округлостью преддверья материнства,И губ припухлых зыбкое единство,И убежденность: носик – чуть велик.Недавно бантов фантики цвелиВ косе – прическе робких восьмиклассниц,А нынче мальчик-муж. И нежно-властныКасанья. Словно в таинства ввелиИ в странные секреты посветили,Как бы случайно перепутав стили:Передник мал, а платье – до землиИ в мир вернув – тотчас о них забылиИль что-то переделать не смогли,Вдруг ощутив тщету своих усилий.1986 г.

Безысходность

Я бы назвал это мукойГорьких обид в былом.Бледные тонкие руки,Мутный окна разъемТихо, в туман заброшенный,Чей-то унылый взглядВынес в событий крошевоТусклые два угля.Или за образ тягостный,Серых картин рассказ,Словно от моря парусник,Он отлучен от глаз.Сумрак покинутых комнатДушит песком невзгод:Только одно и помнитСтены из года в годПыль. Лишь в углу мерцаетВетхих обложек ряд.Только одно и знает —Нету пути назад.1986 г.

Сентябрь

Так тихо. Осени оазис,И одиночество не в тягость,Где в бессюжетном сна рассказеТеряет вес любая тяжесть.Пусть рядом что-то происходит,Но здесь нет места для событий,Лишь шелест тысячи мелодийПрядет невидимые нити.1986г.

Еще вместе

Пропеты гимны, славословьяИ вот, в предчувствии концаВновь обращаюсь к ней с любовью,Читая «нет» ее лица.Как я нашел ее! Но все жеИ в глубине и в вышинеНам были принципы дорожеТого, что словно светоснег,Окутав скованные души,Укрыв мучительную явьЗвенело счастьем: «Слушай, слушай,Все ложь, а правда – ты и я»Но светоснег вобрала нега,И, не затронув нашу суть,Он растворился в выси неба,Как легкий дым, как млечный путь.Тогда, опомнившись от ласки,От сладкой дрожи, ярких снов,Я понял: все, что было – сказка,А сказке сбыться не дано.Уж лучше на пути тернистом,Цветы доверия сгубив,Ждать снова милости Пречистой,Теперь уж в муке возлюбив.Как знать, быть может, канув в небыль,Я осознаю лишь одно:Мы не вросли в единый стебельИ каждый дал свое зерно.1986 г.

Осенняя история

Ноябрь. Пустышка домино(Лишь в проигрыше десять светит)В бетонной клетке за окномКосые, тоненькие плетиСтегают вымученный деньС каким-то нудным постоянствомЗа то, что нынче не у дел,За грязь да сумрачное пьянство.Что, мол, слыхали монологО прежней жизни забубенной,Что быстро время унеслоТот звонкий, светом напоенный.Де мол – непризнанный талант,Де мол – утраченная свежесть —Знакомой песни вариант,Старо, как рыжий на манеже!Предлинный сумрака зевокСглотнул безликие останкиИ псом пристроился у ногОгромной царственной смуглянки,Что, опустив вуаль из звезд,Луж застеклила акварели(Но вскоре локоны волосДовольно зримо поседели).Царила смоль, дышала тьма,Но что-то белое кружило,Ложилось пледом на дома,Дорог запорошило жилы,Чтоб вскоре в ясной новизне,Откинув ночи покрывало,День встал из праха. Падал снег,А с ним и сказка оживала.1986 г.

Зимняя история

Всего-то: снег да облакаИ в белом мареве земля,Но странной жизнью облеклаПодсветкой выстланная мглаШаги, созвучные следам,Как полнозримые слова,В стремленье значимость придатьТому, что теплится едваЯ знаю: видимостью снаПереиначит тишинаСознанья трепетную тканьПо мановению платка,Да вороненое крылоПрочертит мутное стеклоГрядущим криком темноты,Чтоб в черном пламени остыть.Воздушной ваты густотуПроглотит ночи пустота,Чтоб карлик, жалок и сутул,Не посягал на пьедестал,Пусть до утра он юркнет в снег,В сердцах обдумывая месть,А там, забывшись в чутком сне,Вдыхает световую взвесь.Все это было столько раз,Сюжет разучен по складамНо там лишь слитки серебра,А филигрань не воссоздать1986 г.

Предчувствие конца

Кто знает, страсть ли то была,Иль вспышка жажды материнства,А нынче – теплая золаИ легкий пепел серебрится.Но возлюбившему сквозь больУйти сегодня тем труднее,Чем чаще сердца перебой,Чем губы сжатые бледнее.1986 г.

Наркоз

«Прощай вьюг твоих приютство (М. Цветаева)

Только вьюг твоих приютство,Наших душ несходство,Цепи тяжкие банкротстваЗаново куются.На крыле любви носила,Нежила два года,А сегодня перекрылаВентиль кислородаКак же так, неужто лучше,(Ежели не ранен)Жить и знать: к тебе подключенАппарат дыханья.Я молю, метаю взоры(Рот закрыла маска,Сзади дверь, на окнах шторы,Лампочка погасла).– Душно мне! Открой же краныИли, если поздно,Дай дурманящей отравы,Оглуши наркозом!Не ответишь, не услышишь,Не вернешь дыханье,Ждешь чего-то, словно свышеЛовишь указаньеМожет просто сдернуть маску?Не поднять руки мне —Жду печальную развязкуВ тягостном унынье.1987 г.

Фиолетовые сумерки

Фиолетовые сумеркиШепчут мне об одиночестве,Дескать, спрятались, не умерли,Изготовились для ночи всеНамекая на сновидчество(Не бело – лилово марево)Из малюсеньких кирпичиковСтроят новое из старого.Все внутри переиначиватьИм привычно и обыденно:Удлиняя – укорачивать,Плавить зримое в невидимом.Зазевался, пересек рубеж —И попался в студенистый ком,А уж там – живи, как вздумаешьЛишь тебе понятным признаком.1987 г.

Предчувствие

Какие рифмы мне позволены,Какие темы мне отпущены,Какие ноющие пролежниВзойдут пустотами бездушными,Не дни – упреки биографии,В своей безликости забытые.Иль черно-белым ритмом графики,Сермяжных истин монолитамиМоя дальнейшая означится —Не мне роптать, я это выстрадал.Приемлю все. Душа укладчицаДвух слов мучительного вывода1987 г.

Лето

Это липами пахнет.Голубые тоннелиТкут пространство плотнее.Полдень в лето распахнут.Засекречены дали,Перевернуты цели.Провожу ожиданьеДо ближайшего дома,До случайного вздоха.Словно юность раздалиКаждой метке знакомойПо невидимой крохе1987 г.

Триптих

Я стоял, заворожен,Но не тяжестью свинцовой,Не дыханьем голых крон —В бурой зыби зрело СловоСловно тягостный октябрь —Гроздь крушений и строительствПод конец шепнул гостямХристианское «Терпите»Словно что-то осознав,Словно вспомнив, серый зрительИз забывшегося снаГрустно молвил «Не судите»И добавил, посветлев,Ликом в крошеве событий,Осенив того, кто тлелСветоотзвуком «Любите»Я стоял, заворожен,Освещенный в зале тихом,Словно рампой, с трех сторонНепридуманным триптихом.1987 г.

Ночь

Души полнятся звучаньемТам где немо море звуков,Словно дышит за плечамиТемень узких переулков.Недосказанным и тайнымПеречеркнуто дневное,Чтоб в мгновенном и случайномЗрело облако покоя.Кто-то с желтыми глазамиПолуночных стен изнанкойИсполняет указаньеЖдать показа звездных знаков.Снег то колет стекловатой,То, прильнув к густым потемкам,Засыпает, сер и матов,Перехваченный тесемкой.В это время чьи-то мыслиРастекаются по крышам,Чьи-то взгляды в шубах лисьихСонным маревом колышат.Не найтись, не потеряться,Только плыть в зыбучем геле,Осязая пух объятьяЗатухающей метелиОстановленное время…Запорошенные будни…Ожиданье сотвореньяИз бесформенного студня.1988 г.

Между строк

Раскрыта прошлого тетрадь…Вы между строк ее читали?Не горький перечень утратШепчу бескровными устамиНе триумфальный лист побед,Амурных битв весомый список —Сознанье нижет лунный светНа изразцы ажурных плиток.Шуршит безделицей песка,Запечатлевшего рисунокИ чертит лики в облаках,И манит в вечное рассудок.Там смысл и радостен и новВсего, чей облик мимолетен —Из сна застывших городов,Когда-т о виденных полотен.Там штрих, набросок и намекСтократ значимей монумента…То – говорок, то – шепоток,Тропинки вьющаяся лента…Как будто сотне ручейковДоверен удивленный разум,Вручивший трепетную новьЛишь мне понятному рассказу.1988 г.

Весна света

В нотном стане ожиданьяЗреют нотки удивленья,Словно сполохи звучаньяРасцвели зарей значеньяВ звонкой битве тем и линийДни цветастые проходят,И покой усталой стыниПревращается в коллодий.Обратились берегамиИ означились пределом,Где высвечивая граниПлавит солнце сажу с мелом.В пестрых гаммах обновленьяЧто ни миг – регистра смена,Что ни час – иные звенья,Что ни день – иная сцена.Недосказанность сюжета,Круговерть импровизаций,В переплавке неприметнаСмена снежных декораций.Словно климата ошибкаНевозможностью возвратаОбернулась, сделав жидкойКрепость солнечного марта.1988 г.

Глядя во тьму рассосредоточенно

В ночь уходящему взоруПервым пустился вдогонку,Словно, нащупав опоруВсе же сорвался в воронкуВздоха открывшейся бездны…В черном бездонном МальстремеСнеговращением звезднымНосятся чувства и темы.Летняя тьма промокашкойВсе ощущенья впитала,Отяжелилась поклажейДальних массивов квартала.Все, что лениво дремалоВскинуло легкие крылья,Вспыхнуло млечным опаломВ струях воздушного ливня.Словно сознанье уноситДальше от бренного телаВ хаосе разноголосицЧем-то до странного белым.Чтоб до конца, без остаткаВ пепельной мгле растворитсяГде-то рассеяв украдкойЗвонкого утра крупицы.1988 г.

Друзей сменяют души

Когда строка нахлынет откровеньем,Не мной произнесенным, но моим,Восстановив утраченные звеньяС планетой именуемой «былым»И станет полувысказанной болью,Испытанной когда-то имярек,А нынче в чем-то и моей судьбою,Несущей в неизвестность, как ковчегМир чьих-то слов, давно ушедших взглядов,Каких-то улиц, пустырей, квартир,Всего, что и вдали – и где-то рядом,Пробел, соединяющий пунктирВ весомое и цельное понятье,Вдруг чья-то утомленная душаВольется в круг моих незримых братьевЛистами отшумевшего шурша.Друзей все меньше, их сменяют души,Спорхнувшие с прочитанных страницВ глаза и сердце, в «говори» и «слушай»Прощальным зовом перелетных птиц.1988 г.

Войти в осенний день

И в дне таком без умысла бродитьСреди шуршанья, хруста, влажных всхлипов.В бокале запотевшем пригубитьГорчинку золотистых сонцеликов,Соединив пожухлость бурых травИ глубину органной хладной сини:Так в естестве осеннего костраКоктейль дымов и огненной святыни.Тлен – и бессмертье. Сажа – и кристалл,Невидимый печали колоколец.И год не сед, но, видимо, устал,И день звенит, как будто сердце колет.1988 г.

Момент слабости

Я хочу в цветущие куртины,В трепетную изморозь листвы,В головокружение крушины,В нежную податливость травыБросится отчаявшимся сердцем,Словно это мой последний шансОтыскать утерянную дверцу,За которой прячется душа.Чтоб в минуты тихого заката,Осознав грядущий свой закат,Вспомнить все, чем знал себя когда-тоЗа чертою юбилейных дат.1988 г.

Я и ты

1

Помнишь из детства света пургу?Мальчик и девочка на берегу,Личико-облачко, ручка узка,Пальчики лепят дом из песка.Еле приметен памяти след…Я тебя знаю тысячу лет.Или не этот полуовалПрутиком вереска я рисовал?Разве не этого платьица снегКак дуновение вился во сне?Разве не этот валдайский звонокСлышал, а утром вспомнить не мог.Лик, проступивший в теплой золе,Я тебя знаю тысячу лет.Здравствуй, ну как там сны без меня?Домик построен? Дюны звенят?

2

Мальчик придуманный, я не спала,Просто от скуки сказку сплела:В ней жили-были он и онаГде-то у моря, в городе сна…Каждое утро краски зариТак осязаемы, хочешь – бери,Каждое утро мой силуэтВвысь уносился встретить рассвет.Чтобы в бушующий пламенем часВидеть небесного света экстаз,Чтоб в окруженье горланящих стайСтруны светила ласкали уста.Днем же являлся занятный сюжетСолнечных зайчиков, льющих рассвет —Люди дивились на этот пейзаж —В небе – искусный зари татуаж.…………………………………………………….Ты не парил над юдолью земнойТы обмывался чистой волнойИ оставлял вдалеке берега,Чтоб для меня нанизать жемчуга.Как отыскать тебя? Город не мал.Я не ныряла, а ты не летал,Не о тебе ли ветры звенят:– Мальчик, что плавать научит меня».Не обо мне ли в детской мольбе:«Та, что подарит крылья тебе».………………………………………………….Так и встречали света пургуМальчик и девочка на берегу.1988 г.

Элегия

Осень. Две прозрачные личиныНа прохладной хрупкости стекла.Нежность поседевшего мужчины,Ласковая оторопь тепла,Где в туманы кутая восходы,Высветлив деревьев купола,Вековая женственность природыВ тишь погоста души увлекла.Где-то в давнем сне, цветном и звонком,И моя, уставшая, сейчасБродит заблудившимся ребенком,Думая о худеньких плечах.Уж не знаю, плакать или плавитьСердца воск на капище зари,Или звать в трепещущую замятьКанувшие в лету сентябри?И нестись в грядущие потери,В шелесте листов календаря,Веруя, что запертые двериОтворит дыханье сентября.1988 г.

Зима девяностого

Полдекабря в унылой наготе,Полдекабря просроченная осеньИ снег сегодня только лишь затем,Чтоб замереть в мучительном вопросе.Все рушится – и к смене бытияНет интереса на усталых лицах,Лишь злобы и беспомощности яд,Как будто в двери ломится убийца.Забыта вера в чудо Рождества,(Впервые мысль – переживем ли зиму?)И как Иван, не помнящий родства,Блуждаю по пустому магазину.И тает невостребованный снег,И спит канкан обиженной метели,И неуместны сказки при лунеО приключеньях новогодней ели.1990 г.