Старлей из УГРО – 2, или У смертельной черты

– Пошли к тебе за вторым комбинезоном.

В квартире дворника никого. Жена работает в магазине продавцом по двенадцать часов, дети видно в школе. Волнуясь, путаясь в рукавах, облачается в такой же, как у меня комбинезон.

– Пошли ко мне в квартиру. И смотри, не дури. Пристрелю.

Согласно кивает головой. Он скорее всего понял, что надо положиться на волю Аллаха, а там будь, что будет. Вышли. Вроде ничего подозрительного. Через минуту мы уже в моем подъезде, где так тепло и уютно. Звоню в родную дверь в страшном волнении. Прямо колочусь весь. Галинка не открывает целую минуту, внимательно вглядывается в глазок. Снимаю шапочку. Из – за двери наконец ее голос.

– Федя, ты что ли?

– Я. Открывай скорее.

Наконец мы в квартире. Обнимаю любимую женщину, такую уютную и теплую, но время нет. Чем скорее мы уйдем отсюда. тем лучше.

– Давай деньги сколько есть. И собирайся быстро, прогуляемся.

Молодчинка, все понимает с полуслова. Пока она одевается, забираю из холодильника кусок вареной колбасы, пачку творога и баночку йогурта. Денег в наличии семнадцать тысяч с последней зарплаты. Остальные на карточке, которой сейчас лучше не пользоваться, чтобы не засветиться. Хотя какая глупость. Их же может снять Галинка.

– Сходишь к родителям. Я для них пока в командировке. Вот моя карточка сбербанковская, на ней пин – код. Попробуешь снять деньги вместе с мамой. Если карточка заблокирована, маме будет легче оправдаться, чем тебе. Не получится, денег у мамы займешь. Тысяч пятьдесят.

Галинка в ответ только кивает головой. Все, пора уходить. Комбез, к большому неудовольствию дворника, оставляю себе. Хорошая вещь для прикрытия, да и для тепла тоже.

– Я выхожу первый с дворником, а ты через три минуты. Встретимся на параллельной улице у школы.

На улице беру лопату, а дворник метлу. Потихоньку перемещаемся к выходу из двора. А вот и Галинка появилась. Все отлично. Предупреждаю еще раз дворника:

– Смотри, никому не сообщай о моем появлении. Тебе же лучше будет. Я добро не забываю. Комбинезон верну через три дня.

Тот согласно кивает головой, и отзвонится в Кантору ровно через минуту, как только я скроюсь из виду.

Галинка нагнала меня у школы. И мы сразу перешли мрачным проходным двором на оживленную улицу. Где проголосовали частнику, и через десять минут были уже далеко от моего дома.

– Рассказывай что почем?

– Я тогда страшно испугалась, когда эти ввалились в семь утра. Я спросонья ничего не поняла, открыла не спрашивая. Думала ты с дежурства пришел. В общем, перетряслась вся. А потом полиция появилась. Тут уж я взбодрилась, поняла что они за меня. И прапорщик у них самый главный молодец, ему плевать, что эти из ФСБ. Он бы меня с собой забрал, но тут еще журналисты приехали. Короче, через десять минут я осталась в квартире одна. На следующий день пришел этот, который у фээсбэшников старший. Такой противный тип со взглядом, как у змеи. Так вот он полчаса запугивал. Мол, если не буду помогать следствию, то срок получу, как сообщница опасного преступника, убийцы. Я конечно, соглашаюсь, мол, как только ты появишься, сразу сообщу. Не поверил конечно, но больше не появлялся.

– Они дворника Расула напрягли. Обещали выслать из страны, если не сообщит про меня. Он уже наверное позвонил товарищам – чекистам. Тебе лучше в квартиру не возвращаться. Не фиг рисковать. Поедешь к моим родителям, поживешь у них, пока все не рассосется.

– В качестве кого я к ним заявлюсь?

– В качестве моей невесты. Мама то в курсе моих неприятностей?

– В курсе. Каждый день звонит и плачет в телефон. Так что не надо врать про командировки.

– Вот и успокоишь будущую свекровь.

– Ты это правда или шутишь?

И смотрит так, что вместо ответа обнимаю и целую ее холодные от мороза губы. У моей женщины потекли ручьем слезы. С трудом отрываюсь, нельзя расслабляться.

– Давай так договоримся. Каждый день ровно в три дня проходи по улице Калинина. А если точнее от магазина «Спорт» начинаешь движение и топаешь медленно до кинотеатра «Нептун». За эти три квартала я к тебе подойду. Если нет, то у ресторана «Арагви» жди, но не больше пяти минут. Дела мои швах, пока не знаю как все это разруливать.

– А я уже этим занимаюсь. И думаешь с чего начала?

– С троллейбуса

– Как ты догадался?

– Так это элементарно. Опрос свидетелей на месте преступления. Чем тщательней его проведешь, тем быстрее дело раскроешь.

– Так вот, я нашла тот троллейбус, и уже с водителем переговорила. Он якобы ничего не видел, но все же кое что сможет подтвердить. Говорит, что помнит некоторых пассажиров. Что то он мудрит. Мне кажется, хочет на этом подзаработать.

– А может просто боится, или не хочет связываться с полицией.

– Вполне возможно. Он от нас никуда не денется. Я два дня покаталась по этому маршруту от семи и до девяти утра. И уже двое свидетелей есть, которые все своими глазами видели.

– Ты молодец. Мы с тобой точно станем знаменитыми, частными сыщиками.

– Станем, если из этой помойной ситуации выкрутимся. Страшно мне что то. Я еще плотно связь держу с журналисткой Светой Ястрембицкой из «Молодежки», которая после полицейских появилась. Она молодец, сказала поможет нам обязательно. А ты куда сейчас?

– Надо с жильем определиться. Я уже трое суток не раздевался.

– А у меня идея. Давай снимем комнату на сутки. Вон как раз газетный киоск. В газете «Из рук в руки» таких объявлений полно. Не представляешь как я по тебе соскучилась.

Почему я не подумал о такой простой вещи. Может от того, что денег не было. И совсем не думал, что это решение спасет меня. Ведь планировал заехать на перевалку, взять адрес хаты у Фени, да и деньгами рассчитаться за гостеприимство.

В пять вечера оперативники ФСБ взяли уголовную перевалку в Красноказачьем переулке, в которой к их очень большому сожалению оказался один только Феня – «Квартирант». С ним они не церемонились. И когда ему сломали палец на левой руке, он рассказал все. И поклялся чекистам, что я обязательно сегодня здесь появлюсь. Второй палец хрустнул сухой веточкой. Так, на всякий случай. И Феня потерял сознание. Без толку чекисты просидели на чердаке до ноля и наконец свалили. Сдавать в полицию Феню не стали. За ним фактически ничего нет. Обычный смотрящий перевалочной хаты. Как и не стали сами рушить эту самую перевалку, только сообщили о ней в полицию.

Налет ФСБ на эту перевалку стал смертным приговором для Зары. Уголовники провели тщательное расследование и вычислили стукачка. Да и что там вычислять то, если на «хате» «висели» постоянно всего три человека, которых проверили – просчитали без проблем.

Объявлений много, но наши телефоны на прослушке. А телефонов – автоматов в городе сейчас нет. Подруга думает ровно секунду.

– Поехали на железнодорожный вокзал. Там всегда трутся тетки, которые комнаты сдают на час и больше.

Госпожа Голицына

Пожилая женщина интеллигентного вида согласна нас приютить до утра за две тысячи. Квартира у нее трехкомнатная. Апартаменты для гостей, усмехнулась она, в дальней стороне. Так что ни какие охи – вздохи ей мешать не будут. Постельное белье чистое. Может застелить новое. Как и накормить горячим завтраком с обедом. Но эти услуги уже за отдельную плату. И ехать совсем недалеко. Всего пять кварталов отсюда. Можно и пешком дойти.

Квартира впечатляет размерами. Я в таких еще не был. Этот дом дореволюционной постройки. Все в нем монументально и громадно. Что говорить, если ванна одна почти двадцать квадратов. Двери в две другие комнаты на замках, а наше временное пристанище оборудовано аскетически просто. Современная двуспальная кровать слегка продавленная посредине, видно приняла на себя не одну влюбленную пару. Простой стол под неброской, синевато – бледной клеенкой и три табуретки от современного, кухонного гарнитура, отделанные дешевым пластиком. На стене плоский современный телевизор на 54 сантиметра по диагонали. И коврик у кровати.

– Если хотите, можете вместе в ванне поплескаться. Это не возбраняется.

Хозяйка к нам доброжелательна. Я смотрю на подругу вопросительно. Она легким кивком головы дает на это добро, но при этом берет меня под руку и уводит в комнату.

– Сначала любовь, а уж потом мытье вдвоем. Мне на кровати все это дело комфортней.

– Я сначала сполоснусь? Три дня не раздевался.

– Только быстро. Я уже вся на взводе.

– Можно подумать я спокоен.

Когда мы довели себя до полного физического истощения, попросили у хозяйки хоть что то перекусить. Та, ласково и понимающе улыбаясь, сделала нам кофе, бутерброды с сыром и колбасой. И тоже присела за кухонный стол с миниатюрной чашечкой кофе.

– Я смотрю, молодые люди, вы давно знакомы. Не из тех, что на вокзале случайно встретились.

Галинка смотрит на меня вопросительно, предоставляя слово мужчине, главе семейства.

– Мы супруги.

– Не похожи. Слишком у вас страсть не супружеская. Вот ведь как сильно себя этой любовью замучили.

– Мы давно не виделись. Целых три дня и четыре ночи.

Смеюсь я. Смеется и хозяйка.

– Тогда все понятно.

И тут же новый вопрос.

– А почему ваша женушка без кольца на пальчике?

Смотри ты какая внимательная. Хотя что тут особенного. Ее бизнес заставляет быть бдительной и разборчивой.

– А мы пока в гражданском браке. Вот только решим кое – какие проблемы и сразу в ЗАГС.

Галинка смотрит на меня влюбленным взглядом.

– Как я понимаю, вы не местные?

– Не правильно понимаете. Местные, да еще какие. И квартира у нас есть. И совсем не далеко от вашей.

– Зачем же такие траты на съемное жилье? Простите мое любопытство, профессия дает о себе знать. Я психолог в социальной сфере. И все что с ней связано.

– Простите и меня пожалуйста, а как вас звать? Как к вам обращаться?

– Софья Александровна.

– Имя у вас не типичное. Можно сказать дореволюционное. И похожи вы на представительницу правящего класса. Я Федор, моя жена Галина. А снимаем жилье по причине неподъемных личных проблем.

– Хорошо говорите. Чувствуется серьезное образование.

– Университет. Юридический факультет. И кстати, не платный.

– Понятно, что не платный. Как и понятно, что проблемы от вашей юридической подготовки.

– Почему такой вывод?

– А что тут выводить то? Не бриты, не мыты, в глазах и во всем облике напряженность. Так сказать, готовность к немедленному действию.

– Вы все правильно поняли. И я не хочу распространяться на эту тему. Скажу предельно честно. Я ничего противозаконного не совершал. Говорю, чтобы вас успокоить. Зачем вам головная боль.

– И то верно.

– А мы не могли бы пожить у вас пару – тройку дней?

– Не вопрос, как сейчас говорят. Ваши деньги – моя комната. Если вас конечно не разыскивают за убийство, и тому подобное.

– И разыскивают, и за убийство, и за все тому подобное.

Почему сказал правду этой женщине, сам не знаю. Как то неудобно перед ней изворачиваться.

– Вот даже как. Не ожидала, мягко говоря. Если это, конечно, не розыгрыш? Напряглась, но не испугалась.

– К моему глубочайшему сожалению это не розыгрыш.

– И что прикажете мне делать? В полицию вас сдать?

– Зачем нам полиция? У меня неприятности, у вас бизнес. А хочется всего малой малости. Спокойно пожить пару деньков, чтобы накопить сил на дальнейшую борьбу.

– Озадачили вы меня. А в деталях не расскажете, что с вами случилось. Не похожи вы на убийцу. Поверьте психологу. Я, кстати, тоже выпускница нашего университета. Филолог по первой профессии. Это сейчас вот этим слегка грязным бизнесом занимаюсь, чтобы сводить концы с концами. Так что с вами приключилось? Расскажите, легче будет. Только без прикрас.

– В моем деле захочешь приукрасить, не получится. Все просто и страшно. Еще три дня назад я был действующим сотрудником полиции. Правда неудобным начальству. Таким неудобным, что меня мое родное начальство «заказало».

– Простите Федор, но начало, как в дешевом детективе. Плохие начальники – честный и умный подчиненный. Кстати, детективы очень люблю, но вы на фантазера не похожи.

– Можно я продолжу? Так вот. Пять дней назад меня в троллейбусе ударили ножом. Преступнику не повезло. Он промахнулся, был мной задержан и доставлен в родное отделение полиции. Откуда его через несколько часов переправили в Центральное СИЗО, где он и скончался от черепно – мозговой травмы. И эту травму по версии следствия нанес ему я. А я клянусь самым святым на свете: здоровьем мамы, этого не делал.

– Вы знаете, в этом есть небольшая нестыковка. Как это мог преступник промахнуться? На такое дело идут подготовленные люди. Профессионалы.

– Я был по своим каналам предупрежден и последние полгода не снимал защиту.

– И что это за защита, которую нож не пробил?

– В военно – историческом музее купил легкую кольчужку, типа корсета.

– Вот вам так взяли ее и продали. Фантастика.

– Я рассказал директрисе, очень милой и интеллигентной женщине, что раскрыл убийство инкассаторов, молодых ребят. И что мне угрожает опасность. Вот она и пожалела молодого опера, то есть меня. У них в запасниках музея этого добра пруд пруди. Она мне его официально продала за хорошие деньги.

– Эта директриса моя знакомая, кстати. Вы не против, если я с ней созвонюсь?

– Да звоните пожалуйста. У меня уже второй такой случай, когда созваниваются по моему вопросу со знакомыми. Вот, кстати, мое удостоверение.

Глянула в него очень внимательно. Телефонный разговор занял не больше одной минуты. Ее собеседница очень занята, и ответила на все вопросы очень быстро.

– Не ожидала, если правду сказать. Все сошлось. Извините Федор, за недоверие. Если честно, то я сама пописываю детективчики. Для себя, для подруг и близких знакомых. Время то на пенсии много. Так что я в уголовной тематике дока. Может и по вашей истории что то накропаю.

– А вы не боитесь контактировать с убийцей? Вы женщина, и тем более одна в доме. Мало ли что? Да и с законом могут быть неприятности. Преступника укрываете.

– Я занимаюсь, мягко говоря, не очень порядочным бизнесом. Сами понимаете кто на час – два комнату снимает. Через эту квартиру знаете сколько людей прошло. Не буду шокировать вас цифрами, скажу просто – много. И люди, которые снимают комнату на час, чтобы ублажить сиюминутные инстинкты, зачастую не всегда порядочны и законопослушны. С ними не расслабишься. Я всегда по боевому, и готова к мгновенному противодействию.

– И в чем это выражается?

– Вот смотрите. У меня в левой руке телефон. Нажимаю одну клавишу на ощупь, любую.

Тут же раздался оглушительно – громкий звонок стационарного телефона. Разговор короткий и деловой.

– Все в порядке, милый. Поверка на бдительность, чтобы ты не расслаблялся. У меня сейчас молодая влюбленная пара. Симпатичные молодые люди. В общем, будь по – боевому. Пока.

Софья Александровна с ласковой улыбкой добавляет уже для нас.

Сосед снизу. Отставной полковник милиции. Мой душевный друг, и по совместительству охранник моего бизнеса и тела. «Крыша», как нынче говорят. Если я не беру трубку, то через пять минут в квартире будет полиция.

– Отличная предусмотрительность. Надеюсь, вы нас в полицию не спровадите?

– Конечно, нет. Вы герой моей новой детективной истории. И еще я постоянно штудирую новинки из мира психологии. Даже курсы повышения квалификации психологов недавно прошла. Шесть месяцев училась всему новому в этой области. Так что почти всегда понимаю кто передо мной.

– Значит мы можем рассчитывать на ваше гостеприимство?

– И не просто рассчитывать. Я вам скину оплату вдвое. Тысяча в сутки вас устроит?

– Еще как. Не представляете сколько вопросов сразу снимается.

– Только одно условие. Вы держите меня в курсе своего расследования. Я уверена, вы будете разбираться – защищаться.

– Не вопрос. А сейчас, уважаемая Софья Александровна, мы с вашего позволения уединились бы.

– Кушать будет готово через час.

Не ожидал такого успеха, как и не ожидала его моя Галинка, не вымолвившая ни единого слова.

– Не представляешь как я напугалась, когда ты начал все рассказывать. Я подумала, ты с ума сошел.

– Слава Богу, что мой расчет оказался верным.

– Так ты заранее рассчитывал тут остаться на несколько дней?

– Конечно, милая. С тобой на всю оставшуюся жизнь, и на ближайшие три дня точно. Хорош разговоров, я снова по тебе соскучился.

На грани провала

Утро началось рано. Софья Александровна постучала к нам в дверь в половине шестого.

– Подъем, молодые люди, пора дела делать. Днем отоспитесь.

Я спросонья не понимаю в чем дело. Какие дела? На что Галинка шепчет, плотно прижимаясь:

– Мы с ней вместе поедем пассажиров троллейбуса опрашивать.

– А мне что делать?

– Быстренько – быстренько обними меня, поцелуй и делаем все остальное, а потом можешь продолжать спать.

С удовольствием выполняю команды подружки. Вот бабы, и когда успели договориться. Оставшись один, попробовал снова уснуть, но не получается. Перекушу, а потом видно будет что к чему. Мои сыщицы вернутся не раньше обеда. Двери в комнаты на замках. Все правильно, в доме постоянно посторонние. На кухне мебели минимум: навесной шкафчик для посуды, электропечь, громадный холодильник «Самсунг», в котором продуктов не густо: сливочное масло в брикетике, сыр в полиэтиленовом пакете, десяток яиц и грамм четыреста молочной колбасы. Стол с шестью стульями из натурального дерева. Может даже из дуба. Такими они мощными смотрятся. Включаю чайник, стоящий рядом с компактным магнитофоном «Филлипс», который используется, скорее всего, в качестве радиоточки. Пока закипает чайник, исследую магнитофон, который оказывается включен. Кручу настройки, а он молчит, как партизан на всех волнах и диапазонах. Задел сеточку динамика и сразу догадался. Этот магнитофон работает как мощный микрофон. Звук то один в один как у микрофона, когда щелкаешь по тому пальцем. Я даже дунул в динамик и замер от страха, услышав характерный и мощный фон. Вот так номер, квартира то прослушивается конкретно. А душевный друг хозяйки бывший милиционер. В голове закрутились не очень веселые мысли. А отчего им быть веселыми, если я всем своим существом чувствую надвигающуюся опасность. Еще толком ничего не осознав, лечу в комнату и быстро одеваюсь. Береженого и Бог бережет сказала монашка, надевая на палец презерватив. Лучше перебздеть, чем не добздеть. Кстати, я сразу с утра чувствовал себя не очень уютно, особенно когда остался один. Перед выходом из квартиры, выглянул в окно. А вот и микроавтобус с затонированными стеклами. На душе еще сильней захолодало. Выскользнул на площадку. Вроде никого. Дверь тихонько щелкнула английским замком, отделив меня от уютной квартирки. Теперь я туда уже не смогу вернуться. Секунду подумав, поднимаюсь на пятый, последний этаж. Не нравится мне этот весь из себя тонированный автобус. Люк на чердак, как и положено в приличном доме, на мощном навесном замке. Руками не сломаешь. Площадка голая, просматривается из всех четырех квартир. И наверняка кто за мной сейчас наблюдает. Спустился до промежуточной площадки и присел на корточки. В подъезд пока никто не ломится. Сейчас я здесь в ловушке. Если бывший полковник сообщил куда следует о моем появлении, то он, конечно, и описал текущую обстановку. Две женщины в городе, мужчина в квартире. Брать его, то есть меня, по оперативной логике лучше всего, когда вернутся женщины и сами откроют дверь. Но это все по теории, а как будет на практике не знаю. И пока принимаю решение максимально ждать, не сходя с этого места. Вот тебе и подтверждение мудрой народной пословицы: язык – враг мой. Я сам рассказал всю свою подноготную. Мои размышления прерывает хлопок двери. Кто то вошел в подъезд. Надо быстрее думать, что сказать, если жилец дойдет до меня. А он кажется идет сюда, на пятый этаж. В крайнем случае пройду мимо. А если этот жилец снова пойдет на улицу? И снова увидит меня? Это уже сто процентное подозрение и вызов полиции. Дом то не из простых. Нужен не стандартный ход.

Пожилой мужчина поднимается довольно бодро. Прямо по спортивному. На меня смотрит с любопытством, и явно без боязни. Останавливается рядом, и я опережаю его вопрос:

– Старший лейтенант полиции Углов.

В руки удостоверение не даю. Рассматривает его дедок очень внимательно. В глазах прямо читается вопрос. Мол, чего это полиции в их благополучном подъезде ищет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.