Талисман святого Христофора. Роман

– Что, тоже своего бегемота высматриваешь? – вдруг раздалось у меня над ухом.

Я в недоумении оглянулась. Согнувшись чуть ли не вдвое, рядом со мной пристроилась жгучая брюнетка неопределенного бальзаковского возраста. Так же как и я, она пристально вглядывалась в выходящих из здания, людей.

– Вы это о ком? – не совсем поняла я реплику дамы и, глядя на нее с величайшим подозрением.

– Да все о них, о мужиках! – хмыкнула она.

– Нет, я здесь по другому поводу! – досадливо отмахнулась я и поскольку из «Скифа» почти все уже ушли, стала осторожно выбираться из кустов.

Слушай! – женщина, похоже, совсем не собиралась оставлять меня в покое. – Ты, случайно, не заметила, тут мужик не выходил? – она покрутила в воздухе руками, видимо для усиления образа, но увидев изумленное выражение моего лица, отчаянно махнула рукой и закончила. – Ну, в общем, такой мужик – небольшого роста, с лысиной на голове и животом!

Я напрягла свои извилины, вспоминая всех мужчин, прошедших только что чередой передо мной и в моей голове, наконец-то, наметилось слабое воспоминание.

– Да, кажется, похожий выходил! – подтвердила я.

– Один? – в ее голосе прозвучала надежда.

– Нет, с дамой! – тут же разочаровала я ее.

– Вот зараза! – выругалась брюнетка. – Опять не успела проследить, с кем он шуры-муры завел?

– Ваш муж работает в «Скифе»? – решила проявить я заинтересованность.

– Ага, муж – объелся груш! Стала бы я за мужем следить! – лицо дамы скривилось в брезгливой гримасе. – Любовник это мой!

– Что же, вы такого не презентабельного мужчину в любовники взяли? – разочарованно протянула я.

Брюнетка резко, словно норовистая лошадь, вскинула голову, и зло процедила:

– А где их взять-то презентабельных, да еще, чтоб при деньгах были? А этот бегемот! – скривилась она, словно, от зубной боли. – Мало того, что смотреть не на что, так еще и изменяет мне с другими бабами! Нет, ну ты видела такое? – обратилась она ко мне за поддержкой.

– Ну, так бросьте его и все дела! – с легкостью посоветовала я.

– Щас, бегу и падаю! – внезапно воспылала она праведным гневом. – Быстрее он бросит ту лахудру, с которой сейчас проводит время, а я еще не сказала своего последнего слова. – И она воинственно посмотрела на меня.

Качая в недоумении головой, я выбралась из своего укрытия, отряхнула с себя тополиный пух, осевший не только на кустах, но и на мне, и невесело подумала, глядя на эту женщину:

«Нет, наши женщины все-таки уникальны в своем роде! Спокойная и размеренная жизнь вовсе не для них, они просто не в состоянии жить без трудностей. Ну а если, по каким-то причинам этих трудностей в их жизни не обнаруживается, то они не жалеют ни сил, ни времени, чтобы их создать себе. А потом сами же эти трудности героически и преодолевают, жалуясь при этом – на жизнь, на правительство, мужиков, экологию и даже на плохую погоду, хотя всеми любимый режиссер Эльдар Рязанов уже давно поведал всему миру о том, что у природы нет плохой погоды! Вот и я тоже! – критически перевела я мысли на себя. – Чего здесь стою? Чего жду? Не иначе ищу приключений на свою голову? Впрочем, – тут же подвела я итог своим наблюдениям. – На сегодня, кажется, расследование уже закончено, так что смело можно отправляться домой».

По дороге домой, я забежала в супермаркет, вихрем пронеслась по отделам и покидала в корзину все, что с надеждой смотрело с прилавков на меня. Расплатившись и нагрузившись неподъемными пакетами, с чувством выполненного долга перед семьей, помчалась к родному порогу. К моему удивлению, на мои настойчивые звонки, дверь никто не открыл. Удивившись, куда могли подеваться мама с Ксюхой, я достала ключи и, войдя в квартиру, на всякий случай прокричала:

– Кто, кто в теремочке, живет?

Ответом мне была тишина. И тут на меня снизошло озарение, и я чуть не выронила пакеты из рук.

– Вот, Солоха! – вслух обругала я себя, вспомнив, что у Ксюхи сегодня в школе собрание в шесть часов, а я увлеклась расследованием и, конечно же, забыла про него. Хорошо, Бог послал мне добрую и заботливую мамулю, которая в отличие от меня все помнила и ничего не забывала, и сейчас явно находилась там, где должна была присутствовать я.

«Ну что ж, придется реабилитироваться и приготовить им что-нибудь вкусненькое на ужин!» – приободрилась я и поспешила на кухню.

Готовила я хорошо и делала это всегда с удовольствием. Мне было совсем не жаль времени, потраченного на приготовление пищи, поэтому даже самые простые блюда получались очень вкусными. Подруга Надя всегда говорила: «Люблю к тебе в гости ходить, хоть вкусно поем».

Распаковав покупки, я стала гадать, чтобы такое оригинальное приготовить на ужин. Машинально выложила в раковину несколько крупных картофелин, помыла их и стала чистить, вновь перебирая в уме названия блюд. Но мысли мешали сосредоточиться и вновь, и вновь возвращались к событиям сегодняшнего дня. Я попыталась прокрутить «пленку» назад:

«Вот я захожу в приемную, там кроме секретаря Лены никого нет. Прохожу в кабинет генерального директора, он стоит у окна. Мы с ним садимся за стол. Скворцов заказывает себе кофе, а мне зеленый чай без сахара. Стоп! Чай был без сахара! А кофе? В него наверняка положили сахар!? Получается, что яд был в кофе, а попал он туда с сахаром. Возникает вопрос: Кто мог подсыпать яд в сахар? Кофе и чай готовила и подавала Лена, а значит и сахар в кофе клала она. Нет! Как ни крути, но все подозрения падают на Лену! Да, но зачем ей травить шефа?».

Мои мысли были прерваны голосами из прихожей – это вернулись из школы мама с Ксюхой. А в следующее мгновение в кухню влетела дочь и с криком:

– Мамусечка! – повисла у меня на шее.

Я осторожно отложила в сторону нож и не дочищенную картофелину и обняла дочь.

– Мы тебя ждали, ждали! – тараторила та. – И пошли в школу без тебя.

Не успела я ответить, как на кухне появилась мама и укоризненно посмотрела на меня.

– У меня были уважительные причины! – ответила я на ее взгляд и распорядилась. – Вы пока умывайтесь, а я закончу готовить ужин, и тогда вы мне расскажете, как прошел день, хорошо?

Ксюха кивнула и вприпрыжку побежала в ванную. Мама удивленно посмотрела на покупки, лежавшие горой на столе.

– Что за праздник у нас? Или подлизываешься? – взглянула она на меня испытующе.

– Да нет! – с досадой отмахнулась я и весело добавила. – Мам, ну неужели ты не замечаешь, как изменилась твоя дочь?

– Ой, что это ты сделала с волосами? – всплеснула она руками, но, приглядевшись, успокоилась. – А вообще-то хорошо! Просто пока непривычно.

– Я похожа на Николь Кидман, осталось только в кино сняться! – дурачилась я.

– Ладно, Николь, кухарь дальше, а мы пока себя в порядок приведем! – засмеялась мама и вышла вслед за Ксюхой.

Я быстро настрогала ломтиками очищенный картофель и выложила его в глубокий противень. Сделала из молока, муки, растительного масла и пряностей заправку и щедро полив ею картофель, поставила запекаться его в духовку. В сковороде под гнетом зажарила куриные бедрышки, Ксюха их очень любила. Промыла купленную спаржу, мелко порезала ее вместе с помидорами, добавила репчатый лук, все это перемешала и заправила соусом из оливкового масла, лимонного сока и меда. Порезала сыр, хлеб. Выставила все на стол и удовлетворенно вздохнула:

«Ну что ж, по скорости приготовления блюд я, пожалуй, смело могу участвовать в шоу «Кулинарный поединок».

За ужином дочь, перебивая бабушку, делилась впечатлениями прошедшего дня. Через три дня она заканчивала первый класс и с нетерпением ждала, когда начнутся летние каникулы. На июнь мы ее записали в пришкольный лагерь, а потом, может быть удастся всей семьей отдохнуть на местной турбазе. Была у нас общая мечта съездить на море, но пока из-за отсутствия, необходимого количества денег, море оставалось для нас недосягаемым.

Когда Ксюха уснула, я рассказала маме о том, что случилось в «Скифе». Правда, подробности смерти упустила, сказав только, что у генерального случился сердечный приступ.

– И что теперь будет с его семьей? – опечалилась мама.

– Будут похороны и выплаты по страховке! – ответила я.

– Вряд ли денежная компенсация утешит вдову с ребенком! – с сомнением покачала она головой.

– К сожалению, другого средства на данный момент нет, ты ведь сама знаешь, что изжить горе может только сам человек.

Мама согласилась, и мы еще некоторое время поговорили о делах семейных, потом она стала мне пересказывать очередной детектив, который сейчас читала. Я рассеянно слушала ее и думала о том детективе, участником которого сегодня невольно оказалась сама.

Уже лежа в постели, я вновь вернулась к прерванным мыслям, посетившим меня во время приготовления ужина.

«Неужели, все-таки, яд в кофе подсыпала Лена? Но ведь это большой риск, ибо подозрение в первую очередь упадет именно на нее. А почему только на нее? – мне вспомнился дотошный допрос Кладова. – С таким же успехом подозрение может пасть и на меня. Ведь мы со Скворцовым какое-то время находились в помещении одни и у меня были прекрасные возможности подсыпать в чашку все что угодно, стоило лишь тому на мгновение отвернуться. Да, но зачем мне было его травить? Вот именно! Зачем его отравили? – спрашивала я себя, засыпая. – Надо, обязательно, завтра поговорить с Леной. Завтра! Я все узнаю завтра!» – были последние мысли перед тем, как меня окончательно сморил Морфей.

Глава 4

Утром, проводив дочь в школу, я зашла в учительскую и оформила документы на ее пребывание в летнем пришкольном лагере в июне. Уже на выходе из школы мое внимание привлекла дежурная Полина Яковлевна, которая что-то втолковывала подростку лет пятнадцати.

– Михеев, ты почему, опять опоздал? – строгим голосом вопрошала она.

– Ну, подумаешь, опоздал! Опоздал на пять минут, а шуму на два часа! – бойко огрызнулся ученик. – А может, я не могу вовремя приходить? Может я в душе свободный художник, а художника, как известно, нельзя ограничивать во времени! – паренек склонил голову и лукаво посмотрел на дежурную, как бы спрашивая: «А что, вы мне на это ответите?». Видимо, такая перепалка у них была не в первый раз.

– Видали мы таких художников! – не ослабила свой напор Полина Яковлевна. – Чтобы стать настоящим художником, к твоему сведению, Михеев, нужно не только много учиться, но и много трудиться, поскольку уже давно известно, что труд облагораживает не только обезьяну, но и человека. А ты, Михеев, если будешь на уроки торопиться так же, как сегодня, то и художником опоздаешь стать! – и она победно уставилась на своего оппонента.

– Ничего! – не сдавался подросток. – Зато на «праздник жизни», я уж точно не опоздаю!

– Ну конечно, все хотят от жизни только праздников! – проворчала недовольно женщина. – Только, где ж их на всех то, набраться, праздников этих? В жизни, наоборот, больше будней, а в них-то в этих буднях, как раз и не любят таких «опаздывателей» как ты, понял?

– Понял? – повесил голову подросток и, развернувшись, быстрым шагом направился в класс, где уже давно шел урок.

– Вот, никак я не пойму, и почему это люди любят опаздывать? – продолжала сокрушаться Полина Яковлевна, теперь уже, обращаясь ко мне. – Ну, неужели так трудно выйти на пять минут пораньше?

– Ну, как правило, этим страдают люди, обделенные вниманием! – с улыбкой отозвалась я. – И, чтобы привлечь к себе внимание окружающих – одни устраивают скандалы, а другие – просто регулярно опаздывают. Этим самым они бросают вызов окружающим, как бы говоря, что им все равно, что о них думают, а на самом деле делают это специально, потому что главное для них – это, чтобы на них обратили внимание, пусть даже при этом и поругают.

Полина Яковлевна как то странно посмотрела на меня и задала неожиданный вопрос:

– Вы, что психолог?

– Нет, я страховой агент!

– Надо же! – безмерно удивилась женщина. – Страховой агент, а так все рассказала, что куда там до тебя нашему психологу, та так закидает тебя умными словами типа интроверты, экстра.., экспро.., – запуталась она в словах. – В общем, сразу же и забудешь, зачем пришел и про что спрашивал. А ты, все так понятненько разложила по полочкам, куда тебе с добром. Ты где научилась то этому? – внезапно перешла она на фамильярный тон.

– Книжная мудрость всему научит! – покачала я головой.

– Ага, ага! – энергично закивала головой Полина Яковлевна, что я даже забеспокоилась, как бы ее голова не оторвалась. – Вот и я говорю этим, оболтусам! – повернулась она в сторону пустого коридора. – Что не по компьютерам надо учиться, а по книжкам, которые написали умные люди, а они только смеются надо мной и говорят: «Книжки ваши, Полина Яковлевна – это все фуфло, а вот компьютер – это класс!». – Сами вы фуфло! – грозно погрозила она пальцем в пространство.

Внезапно в одном из классов открылась дверь, оттуда вышел мальчик лет девяти и направился в конец коридора, где находились туалеты.

– Чего это он среди урока, неужели случилось что, или живот заболел? – встревожилась женщина и, забыв про меня, ринулась в ту сторону, куда пошел мальчик.

Проводив взглядом удаляющуюся фигуру дежурной, я улыбнулась и со спокойной душой покинула школу, твердо уверовав в то, что пока наших детей охраняют такие вот неравнодушные Полины Яковлевны, а не охранники с каменными лицами, страна может спать спокойно.

Выйдя из школы, я прежде, чем ехать в «Скиф», решила вначале созвониться с Леной, а пока направилась домой. Но едва вошла в квартиру, как меня обрадовала мама – объявился мой потерянный муж. Слегка опешив от такого известия, я прошла в комнату, заваленную сумками и пакетами. Игорь встретил меня растерянным взглядом. Я подошла и чмокнула мужа в щеку, с удивлением отметив, что он сильно изменился. Передо мной стоял погрузневший и слегка полысевший мужчина и, в свои тридцать пять лет, выглядел на сорок с лишним. Я смотрела на него и ничего не чувствовала – ни радости, ни злости, только легкое разочарование. За то время, что мы жили без него, я постепенно отвыкла, что в моей жизни был муж, и привыкла со всеми проблемами справляться самостоятельно. Появление же Игоря, несло в нашу жизнь изменения, вот только какие, хорошие или плохие, я пока не знала и это слегка пугало.

– И где же мы так долго были? – спросила я больше из любопытства, чем из необходимости.

Игорь смущенно улыбнулся.

– Да вот, объехал почти весь Север, пока наткнулся на хлебное место – алмазный прииск в Якутии. Я же вам писал, – стал он оправдываться, – но от вас не было ответа, а потом вернулось письмо с пометкой «адресат выбыл». – Я тогда еще подумал: «Вот еще годик поработаю и вернусь домой, найду вас и заживем как люди!». Но большие деньги засасывают, как трясина. – Он виновато отвел глаза. – Я очень скучал! Все представлял, какой стала дочка, жаль, что она сейчас в школе!

– Ничего, еще увидишь! – успокоила я его без особого энтузиазма и, не зная, что еще сказать, предложила. – Пошли, покормлю!

Накрыв на стол, я порадовалась, что вчера закупила продукты и сегодня есть чем накормить мужчину.

– А почему вы переехали? – спросил Игорь, усаживаясь за стол. – Я с трудом нашел вас. По старому адресу находится какой-то офис и там мне ничего вразумительного не сказали, пришлось идти в РЭУ, там и выяснил, что квартира продана, а адрес уже узнал через справочное бюро.

– Если ты, конечно, помнишь, после твоего отъезда мы остались совсем без денег! – с горечью констатировала я. – Вот и пришлось выкручиваться. Работы никакой не было, а тут предложили продать квартиру под офис, она же у нас была в центре города на первом этаже. На полученные деньги мы купили эту квартиру. Она поменьше, да и находится далеко от центра, поэтому и обошлась нам дешевле. А на оставшиеся деньги мы и жили, пока я не стала зарабатывать.

Муж опустил голову и дальше ел молча. После обеда мы перешли в гостиную, по-прежнему заваленную пакетами.

– Я тут накупил подарков, потом сами разберете, – махнул Игорь рукой на пакеты и достал какой-то документ. – А это вам от меня с дочкой! – и он протянул мне сберегательную книжку на предъявителя. С дрожью в руках я взяла документ и, развернув, с изумлением уставилась на то, что там было написано. Взгляд выхватил сумму – пятьсот тысяч рублей. Я поморгала, но цифра по-прежнему не исчезала.

– Это… все нам? – спросила, заикаясь.

– Конечно! – кивнул муж.

– Не может быть? – не сдавалась я. – Откуда такие деньги…?

– Я же говорил, что на алмазном прииске работаю! – Игорь довольно улыбнулся.

Я плавно опустилась на диван, осмысливая новость. Чувствовала я себя при этом почему-то не очень уютно. За те годы, что не видела мужа, я отвыкла от него, и для меня принять сейчас эти деньги, было все равно, что взять их от постороннего мужчины.

– Поскольку я долго не мог вам помогать, поэтому эти деньги как бы компенсация за то, что вам пришлось тут пережить без меня! – развеял он мои сомнения.

– А как же ты останешься без денег? – спросила я, поймав себя на мысли, что таким образом я как бы подразумевала дальнейшее отсутствие его в нашей жизни.

– Я, конечно, понимаю, – кашлянул смущенно Игорь, – что после длительного отсутствия не могу рассчитывать на горячий прием, но хочу тебя успокоить. Деньги у меня есть, да и заработаю еще, когда вернусь на прииск, – и, заметив в моих глазах вопрос, заторопился. – Я ведь приехал только повидать тебя и дочь. – Он заерзал на диване, нервно передвинул несколько пакетов и решительно произнес. – Я должен обязательно вернуться назад! Там у меня осталась женщина, я ее люблю, у нас растет сынишка, ему нужен отец и мы бы хотели пожениться! Вот я и приехал, чтобы попросить тебя о разводе! – и он опустил голову, нервно потирая руки.

В немом изумлении я смотрела на сидящего передо мной мужчину, слушала его и ничего не понимала. В голове же лихорадочно вертелось:

«Хорошо, что его не слышит дочка! Нет, каков отец? Видите ли, у него там растет сын, а здесь кто растет, трава?» – кричало все внутри меня. От возмущения у меня перехватило дыхание, и некоторое время я сидела в оцепенении, не зная, что сказать. Затем глубоко вдохнула несколько раз, мысленно досчитала до десяти, улыбнулась и неожиданно для себя сказала:

– Вот и замечательно! А то я уже стала волноваться, вдруг ты захочешь с нами жить, а мы отвыкли от тебя, да и у меня тоже есть мужчина, которого я люблю!

Игорь с облегчением вздохнул.

– Значит, проблем с разводом не будет! Может, тогда прямо завтра и сходим в загс?

– Если есть дети, то разводят не в загсе, а в суде! – хмуро поправила я. – А заседание суда могут назначить не скоро.

– Жаль, что дело может затянуться! – немного опечалился Игорь. – Но, если ты не против развода, то я попробую все уладить!

– Я, не против! – пробурчала я сердито и, пробормотав. – Извини, мне нужно срочно уйти по делам! – с облегчением покинула комнату.

Еще не остыв от разговора с мужем, я набрала номер приемной «Скифа». Там долго не брали трубку, затем ответил незнакомый женский голос.

– А можно поговорить с Леной? – задала я вопрос.

– Лены нет! – бесстрастно ответили на том конце провода.

– Понимаете? – робко начала я. – Вчера я была в вашей приемной и, кажется, забыла косметичку, можно зайти за ней?

– А вы кто? – подозрительно поинтересовалась девушка.

Я представилась.

– Хорошо, сейчас посмотрю. А какая она? – уже более спокойно прозвучал ее голос.

– Ну…, – замялась я, – такая небольшая, кожаная, черного цвета с защелкивающимся замком.

В трубке послышался стук открываемой дверцы стола и шум выдвигаемых ящиков.

– Здесь ничего нет! – сказала она мне в трубку.

– Очень жаль! – опечалилась я. – А не могла Лена забрать ее с собой домой?

– Я не знаю! – стала уже раздражаться девушка.

– А когда она появится на работе? – не отставала я.

– Дня через три, – ответила она и вдруг предложила. – Давайте, я вам дам ее сотовый телефон, позвоните и узнайте все у нее!

Я записала продиктованный номер и тут же набрала его. Но на мои звонки никто не ответил. Вздохнув от неудачи, я решила пока съездить в страховую компанию. Быстро переодевшись, выскочила из спальни и наткнулась на сидящего, на диване Игоря, про которого, как это ни странно, уже успела позабыть. Вид у него был задумчивый. Толи он еще осмысливал разговор со мной, толи уже обдумывал дальнейшие действия по ускорению развода. Оставив ему на всякий случай, запасные ключи, я выпорхнула из дома.

Глава 5

Мне нравилось приходить в страховую компанию «Караван», где я трудилась в должности страхового агента. Просторные, обставленные современной офисной мебелью, кабинеты, приветливый коллектив. А уж Зинаида Семеновна, заведующая отделом по работе с агентами, не жалела ни сил, ни времени, чтобы к услугам ее подопечных были все необходимые условия для работы. Но сегодня был особый день, я шла сюда с печальной вестью. Это был первый смертельный случай в моей практике, и поскольку Скворцов был застрахован от несчастного случая в нашей компании, то придется выплатить крупную сумму по страховому возмещению. Разумом я понимала, что сто тысяч долларов, хоть и солидная сумма, но она не разорит «Караван», фирма наша устойчивая, кроме того, входит в перестраховочную компанию, так что часть выплат перейдет к ним, но все-таки на душе было неприятно, ведь это был мой клиент. С кислым видом я открыла дверь страхового отдела и увидела улыбающееся лицо своей заведующей. За ее столом сидел мужчина, которому она оформляла страховку. Зинаида Семеновна приветливо кивнула мне и, помахав рукой, продолжила прерванный на мгновение, разговор с клиентом. Я прошла в кабинет директора по страхованию, ибо то, что я хотела сообщить, первым должен был узнать он. Плетнев Вадим Иванович в страховом деле работал давно, начинал еще в советскую эпоху в «Госстрахе», прошел путь от агента до директора по страхованию и к любой, даже не стандартной ситуации, относился с профессиональной сдержанностью. Поэтому и к моему сообщению отнесся с философским спокойствием.

– Конечно, Анна Михайловна, сей факт, очень печален! – старомодно изъяснялся он. – Но страховое дело – это всегда риск, поэтому будем относиться к свершившемуся событию, как к страховому случаю. И поскольку Скворцова страховали вы, то придется принять непосредственное участие в подготовке документов к выплате, ну а мы, конечно же, поможем. – Он слегка улыбнулся мне и вдруг посерьезнел. – А кто должен получить страховое возмещение, кто в полисе записан наследником?

– Жена! – ответила я. – Скворцова Наталья Викторовна.

– Надо будет навестить ее после похорон, ознакомить с условиями страховки, ну и помочь получить деньги! – и Вадим Иванович сочувственно посмотрел на меня поверх очков.

Я обреченно вздохнула, а Плетнев стал расспрашивать о случившемся в «Скифе». Во всех подробностях я поведала печальную историю смерти Скворцова. Когда же, закончив рассказ, заявила, что прохожу по этому делу, как главный свидетель, а возможно и подозреваемая, то Вадим Иванович горячо заверил меня, что окажет любую помощь в мою защиту. Сердечно поблагодарив его, я вышла из кабинета. В отделе, прослышав о смерти моего клиента, меня сразу же окружили, сгоравшие от любопытства сотрудники. Пришлось и им повторить свой рассказ. Все сочувствовали мне, и никто не вспомнил о том, что компании придется выплатить огромную сумму. А когда я сокрушенно напомнила об этом, то Зинаида Семеновна так же, как и Плетнев, утешила:

– Да не переживай ты так сильно! На то мы и страховая компания, чтобы выплачивать страховки. Вот человека, действительно, жалко, молодой, ведь совсем, да и жене с сыном каково! – и все женщины сразу же печально завздыхали.

Немного успокоившись, я вновь решила позвонить Лене. На это раз она ответила слабым голосом. Я представилась и без объяснений напросилась в гости. Девушка, ссылаясь на недомогание, попыталась отказать мне, но я настаивала и она, нехотя согласившись, назвала свой адрес.

Ехать пришлось почти через весь город, но час пик на транспорте еще не настал, поэтому добралась быстро. В киоске около дома приобрела большую пачку печенья и коробку конфет; идти с пустыми руками в гости было неудобно, тем более, что сама напросилась. Хозяйка, открывшая дверь, выглядела неважно. Квартира была однокомнатной и, пройдя в зал, я увидела на диване подушку и легкий плед, видимо, Лена до моего прихода лежала.

– Извините, Анна Михайловна! – засмущалась она, заметив мой взгляд, брошенный на диван. – Я предупреждала, что плохо себя чувствую.

– Что с вами? – строго посмотрела я на нее. – Вы, действительно, выглядите больной! Врача вызывали?

Девушка отрицательно мотнула головой.

– Отлежусь, день-два и выйду на работу, я там сейчас нужна, без меня Ольге трудно справляться!

– А кем Ольга работает? – невинно полюбопытствовала я, вспомнив свой разговор с ней по телефону. Но, очевидно, в моем вопросе Лена уловила нотку подозрения, потому что сразу же бросилась на защиту неизвестной мне девушки.