Я пойду за тобой

Та, стараясь скрыть смущение, с остервенением принялась греметь посудой и бренчать ложками. Да, с диетой это она неудачно ляпнула, но не признаваться же ему в своем непрофессионализме – потеряла цифры и не может собрать себя в горсть, чтобы их найти, вот и сидит вместо обеда здесь, пытаясь хоть что-то сделать.

Нет, ну до чего же хорош! В это лицо можно смотреть бесконечно долго, забывая про течение времени, но только не тогда, когда ее глаза так блестят, а щеки горят. А сейчас именно так она и выглядит, как ненормальная сумасшедшая нимфоманка в период обострения.

– Думаю, Саша, с диетами вам легко можно распрощаться, – вынес Роберт свой вердикт после недолгого, но тщательного осмотра.

– Да? Правда? Я рада, – проговорила она каким-то неестественным голосом. – Прямо гора с плеч. Что же, ура, с завтрашнего дня начинаю есть, что хочу.

– Зачем же ждать завтрашнего дня? – Роберт улыбался, но лукавство пропало из его глаз. Саша заметила это, как только обернулась к нему.

– Но сегодня время уже упущено, – произнесла она тихо и глянула на настенные часы. – До конца перерыва осталось от силы пятнадцать минут. Я не успею даже выйти из здания, не говоря уже о том, чтобы достичь кафе на углу улицы.

Саша взяла блюдце с чашкой и протянула мужчине осторожно, чтобы не расплескать. Она во все глаза смотрела на него, и в голове больше не было ни одной связной мысли. Она видела эти глаза, эту улыбку, и странная невесомость заставляла ее двигаться плавно, словно какая-то сила управляла ею извне.

– Вот как… Ну что же, – Граф подошел и, принимая чайную пару, как бы невзначай накрыл Сашины пальцы своими, так что она чуть не выронила от неожиданности чашку, но взгляд Роберта оставался безмятежным, словно он ничего не заметил, только губы дрогнули, или Саше это просто показалось. – Пожалуй, в таком случае, думаю, вам стоит нагнать упущенное вечером, – он не отрывал взгляда от ее лица. – Оставшись без обеда, вы должны наградить себя хорошим ужином. В самом лучшем ресторане.

Почему он так пристально на нее смотрит?

– При всем уважении, Роберт, – уже почти шептала Саша, не решаясь высвободить руки и не зная, куда прятать свои глаза, – каким бы хорошим не было мое жалованье, которое вы мне назначили, моя зарплата не позволит мне отправиться в ресторан, как бы голодна я ни была. Обещаю, я приготовлю себе что-нибудь вкусное и съем это дома, в привычной уютной обстановке.

– Вопрос жалованья действительно больной вопрос, и я пытаюсь его решить, снизив уровень болезненности для всех заинтересованных сторон, – также перешел на вкрадчивый шепот мужчина, забрав, наконец, злосчастную чашку себе и освободив Сашу от невыносимой неловкости, – но, думаю, накормить одну голодную девушку сегодня вечером я смогу. Так сказать, в качестве компенсации…

Компенсации? Он вообще о чем?

Но не успела Саша подумать над ответом на свой же вопрос, как дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появилась шумная компания девушек. Люда, как всегда, была впереди планеты всей, и на этот раз, возглавляя шествие, она первой увидела необычную картину, которая заставила ее замереть на месте и принять на себя все тычки и натиск позади идущих.

– Ну чего ты там, Людка, – толкалась Лиля и Ира ей в этом помогала. – Что застыла? Кого ты там узрела?

– С Сашкой что ли че стряслось? – Ира пыталась через ее плечо заглянуть в помещение.

Люда продолжала стоять, не находя слов, так как на самом деле узрела то, что узреть была не готова: Сашка поила чаем босса, стоя посредине комнаты, и босс ей улыбался и смотрел на нее так странно, что увидь это выражение лица Марина, ей бы такое очень не понравилось. А если бы она посмотрела в этот момент в глаза самой Сашки, то уволила бы ее нафиг без выходного пособия, чтобы другим неповадно было, это уж точно.

Все знали, что у Марины, как ни у кого другого в их дружной компании «Эйч Ви Корпорейтед», самые серьезные виды на этого мужчину. Прекрасно понимая, что шансов у нее никаких, равно как и у любой другой женщины в их компании, она, тем не менее, всегда ревностно следила за тем, чтобы никому не перепало высочайшего внимания больше, чем следует. Следила, так сказать, за справедливым и равным распределением щедрот босса. А тут такое дело.

Сзади напирали, шумели и пищали, и Люде пришлось сделать шаг вперед, пропуская в кабинет своих нетерпеливых спутниц.

Роберт обернулся, спокойно обвел всех веселым взглядом и доброжелательно кивнул на нестройные приветствия девушек.

Сделав глоток чая, он вернул онемевшей и одеревеневшей Саше чашку.

– Спасибо, Саша, – произнес он таким тоном, что у присутствующих не осталось никаких сомнений относительно характера их беседы, протекавшей вдали от посторонних глаз и ушей.

Зато они появились у Саши. Что он имел в виду? К чему сказал про ресторан? Правда ли, что только что он ее туда пригласил? И что вообще все это значит?

– Мы еще поговорим, – пообещал Роберт, слегка коснувшись плеча девушки, и направился к выходу. – Дамы, – он слегка наклонил голову, проходя мимо онемевшей троицы.

Аура его присутствия тонким флером парфюма витала в воздухе, потрясенные открывшейся сценой девушки приходили в себя, а Саше вдруг ужасно захотелось домой. Запереться в своей комнате, усесться на диван, завернувшись в плед и обнять своего медвежонка.

– Ох, не вовремя Марина выходной взяла, – проговорила Люда, сверля Сашу подозрительным взглядом, словно пыталась прочесть в глубине ее серых глаз все подробности более чем странной встречи.

– Да, в нашем деле только так: нечего прохлаждаться, когда идет война, – проговорила Саша, с блеском выдержав этот взгляд. – Отдых – недопустимая роскошь во время военных действий.

– Как бы в следующую командировку не послали кого-нибудь из нас, – Лиля первая прошла к шкафу и принялась раздеваться. – А то прознает Марина про ваши с Графом делишки, и придется тащить свою задницу в область или мне, или вон Иришке с Людкой.

– Вот-вот, – с упреком произнесла Ира, расстегивая кожаное пальто. – А больно нам это надо.

– Никому не надо, – подвела итог Люда. – Ты вот скажи: до чего вы тут договорились-то, а?

– Ну конечно, так я вам и сказала! – Саша поставила чашку с чаем на столик и направилась на свое рабочее место. – Кстати, чай Графа, – она небрежно махнула рукой себе за спину, – пригублено один раз, продам недорого право отхлебнуть глоточек или подержать в руках. Второе, кстати, дешевле.

– Ну мы-то свои люди, а? – подмигнула ей Ира. – Договоримся как-нибудь?

– Поэтому и говорю, что вам – не дорого.

– Жмотина, – от души фыркнула Лиля, покрывая плечи темно-вишневым шарфом и направляясь к окну.

Люда как раз шествовала к своему столу, когда перехватила взгляд Иры, и все трое, не сговариваясь, со смехом и криками бросились к столику. Собственно, до пригубленного боссом чая им дела не было, как и до самой чашки, которую он держал в руках, но подурачиться хотелось, лишь бы оттянуть хоть немного время начала кропотливой и нудной работы.

– Сашка, ну ты нам хоть намекни, о чем он говорил с тобой, а? – девчонки набивали рты закупленными с утра кексами.

– Да замуж звал, – Саша лениво потянулась и со скучающим видом прикрыла ладошкой рот, словно скрывая зевок. – Не могу, говорит, без вас жить, несравненная Александра Александровна. Выходите, говорит, а не то я сам зайду.

– Что, прям так и сказал? – выпрямилась Ира, оторвавшись от поглощения сладостей, за что получила по голове от своих старших товарищей.

– Не знаю я, чего он приходил, и о чем говорил – не поняла, – буркнула Саша, окончательно прогоняя веселость. В глазах на некоторое время застыла тоска, и она поспешно опустила взгляд, снова уткнувшись в бумаги.

У мужчин свои игры, они преследуют свои цели, и их интересы лежат в иной плоскости, нежели ее, да к тому же все это покрыто толстым слоем цинизма. Взять того же Олега: только посмотреть на него – умирает от скуки и раздражения, этакий современный Онегин, разочаровавшийся во всем, а увидит женщину, и весь преображается, хотя нужны они ему лишь для конкретного употребления, это сразу понятно. Пашке вон вообще не она нужна была, а ее тело, и то, чтобы подкладывать его под своих заимодавцев. Нет, никому из мужчин верить нельзя, чтобы они ни говорили и какие бы серенады не исполняли.

Наверное, только ее родственника Федора можно считать честным и порядочным мужчиной из тех, кого она знает. Вот не желает он жениться, не влюблен ни в кого – и не врет никому, мозги не пудрит и никого не использует. Честно? Честно. А тут – в ресторан пожалуйте, я вас накормлю, фигура у вас отличная. А самому что надо? О желудке ее печется и о здоровом питании? Как бы ни так. Да и фигура у нее самая обычная – просто худая девушка без лишнего веса. Ни груди, ни волнующих изгибов бедер. По виду даже на подростка похожа, даром, что уже двадцать шесть. Что, Графу наскучили светские дамы? Пресытился изыском, подавай ему что-то простенькое и без ажурчиков?

Ну уж нет, как бы он ни нравился ей, как бы ни будоражил воображение и даже что-то внутри ее чувствительного организма, но Сашка так просто не продается, и больше использовать себя никому не позволит. Хватит уже, ученая. Да к тому же нечего ей губу раскатывать – все что, произошло, лишь показалось ей, и точка. Станет ее босс, глубокоуважаемый человек с большими доходами и личным поместьем в глубинке Англии, искать с ней встречи и назначать ей свидание? Ей, Саше Кунициной, простой девчонке без особых примет? Аж самой смешно, честное слово.

Через двадцать минут ей стало не до смеха: на рабочую почту пришло письмо. От Графа. Он действительно приглашал ее сегодня вечером в ресторан. А тут еще шейпинг этот… Полинке же обещала…

ГЛАВА 5

– Ну чего же ты так долго! – Полина от нетерпения пританцовывала на ступенях школьного крыльца. – Обязательно приходить в последнюю минуту?

– Это я-то в последнюю минуту? Вот сколько на твоих часах? – Саша с шумом выдыхала воздух.

У нее, между прочим, сегодня стресс – она решала непростую дилемму: пойти на шейпинг с подругой или в ресторан с красивым мужчиной. Впрочем, никакая это не дилемма, решение было однозначным и мгновенным. Мужчины приходят и уходят, их не один миллиард разбросан по всей планете, и в частности несколько тысяч обретаются конкретно в их городе. Конечно, не все из них такие богатые и красивые, как Граф, это факт, но подруги встречаются еще реже, и становятся настоящими не за месяц и даже не за один год. Так что выбор для Саши был очевиден, о чем она и сообщила в деликатной форме в ответном письме своему боссу, не забыв сердечно поблагодарить за оказанную ей честь. «Окей, может, в следующий раз», – получила она ответ, и ее сердце радостно дернулось в груди, а в ушах прогремел победный звук фанфар.

– Ты знаешь, у меня нет часов, но если я достану телефон, он покажет без пятнадцати восемь, – проговорила Полина с легким укором. Сердиться всерьез она не умела.

– Вот, сама себе противоречишь. Опоздала, это когда уже восемь, – запыхавшаяся Саша взбежала по ступеням и замерла перед подругой. – Или одна минута девятого.

– Надо было сказать тебе, что начало в семь, тогда бы ты пришла вовремя.

– Да у нас еще полно времени.

– Откуда? И, главное, для чего? Галопом добежать до раздевалки? Нам еще переодеться надо, причесаться, макияж подправить, – Полина схватила Сашу за руку и распахнула двери. – Идем, а то и эти жалкие минуты потеряем. Чтобы в следующий раз пришла за полчаса до начала, понятно? За полчаса, и ни минутой позже, – ее строгий голос отдавался тихим эхом под сводами школьного фойе.

– Это из-за прически я должна терять свое личное время? – возмущалась Саша, но послушно шагала за Полиной. Из пустого фойе в коридор и там направо, мимо столовой до малого спортзала – она помнила.

– Не только. Надо еще успеть места хорошие занять.

– Это какие еще? Мы заплатили за абонемент, и нам же еще драться за место под солнцем?

– Не под солнцем, а ближе к зеркалу.

– Это еще зачем?

– Ну вот сразу видно, что ни на какие занятия ты никогда не ходила, – вздохнула Полина, приближаясь к заветному залу. – Да я и так это знаю, тебе и не за чем туда заглядывать. Просто перед зеркалом удобней заниматься, видишь себя и сразу понимаешь, где и что делаешь не так.

– Хм, а разве не тренер должен нас поправлять и следить за правильным выполнением?

– Тренер один, а нас двадцать. Думаешь, он ко всем успеет подойти? – Полина обернулась к девушке, окинула ее дружелюбным взглядом и в глазах ее загорелись искорки. – Ну, думаю, к тебе-то он сегодня точно успеет. Идем, – и с улыбкой вошла в зал, свернула налево и оказалась в школьной раздевалке.

Народ уже подтянулся, разряженные девушки и женщины разной комплекции и в ассортименте переодевались в спортивную форму, словно готовились к телевизионному выступлению: открытые маечки и топики всех цветов радуги, короткие шортики у тех, кто постройнее, и модного покроя спортивные брюки у тех, кто пока вынужден скрывать свои ноги. Всевозможные прически, яркий макияж и бьющий в нос запах духов, мешанина сладких и терпких ароматов.

– Нда, здесь еще надо выжить и не задохнуться, – пробормотала Саша, выискивая свободный крючок и место на лавке, куда можно было бросить свои вещи.

– Всем привет, – произнесла Полина бодрым голосом, но к Сашиному удивлению, ей почти никто не ответил. Обернувшись на голос и разглядев вошедших, все тут же отвернулись, совершенно не обрадованные ее появлением.

Такое поведение немного озадачило Сашу, но решив, что конкуренция, она и в Африке конкуренция, решила не заморачиваться по этому поводу, тем более, Полину это нисколько не задело. Эта девушка умела довольствоваться малым и не требовать к себе особого отношения, сама даря именно такое всем, кого любила и уважала.

– И как тебя только угораздило сюда попасть-то, – сквозь зубы произнесла чуть слышно Саша. – Просто серпентарий какой-то.

– От дома близко, и время удобное, да и цена приемлемая, не ворчи, – Полина протиснулась между какими-то женщинами с мрачным выражением на лицах, обе молча пыжились, натягивая лосины на внушительных размеров филейные части тела.

– А с чего тут вообще появилась эта оздоровительная группа? – Саша начала раздеваться, искоса поглядывая на присутствующих.

Как это она не подумала, что в общеобразовательной школе не может быть хороших условий для хранения личных вещей, и что не следовало приходить сюда с телефоном и кошельком. Ладно, другие вроде не переживают по этому поводу, и ей, в таком случае, тоже не стоит.

– Школе нужны деньги. Финансирование, сама знаешь, какое, а существовать на что-то надо, – поясняла Полина, быстро разоблачившись и копошась в спортивной сумке.

– Да уж я-то знаю, разумеется, конечно, специально изучала этот вопрос, – буркнула Саша, в подпрыге натягивая салатного цвета штаны.

– Ну и вот. Бедного учителя физкультуры принудили набрать такую группу, которая бы приносила школе хоть какой-то доход. Парню просто пришлось подчиниться решению руководства.

– Представляю, что он обо всех нас думает, – хмыкнула Саша, запрятывая телефон и ключи от квартиры за прорванную подкладку сумки. – Ему детворы днем хватает, а тут еще и тетки всякие, – она снова обвела раздевалку взглядом, заметив, что большая часть присутствующих ее уже покинула. Не иначе, побежали занимать места перед зеркалом, которое так нужно Полине.

– Нет, не представляешь. У него уроки днем, секция восточных единоборств вечером, да еще и мы для полного счастья. Так что я тоже понятия не имею, что он на самом деле чувствует, но с нами он вежлив. Все, я пошла. Я занимаю места, ты приносишь коврики, – и Полина выбежала из раздевалки.

Когда Саша вышла в зал, тренера она нигде не увидела, и это ее записали в опаздывающие! Зато девушки обступили какого-то парня, смазливенького брюнета, по виду – десятиклассника, и отчаянно кокетничали с ним, умело строя глазки. Впрочем, парень не выглядел особо смущенным и пришибленным. Когда же оказалось, что это и есть учитель физкультуры и их тренер Ян Вадимович, Саша от удивления раскрыла рот. Вот этот мальчик будет помогать им худеть? И для него надо делать прическу и ярко подводить глаза и приходить пораньше, чтобы занять место поближе к нему? Ну что ж, ладно, надо так надо.

Тренер тем временем хлопнул в ладоши, давая сигнал к началу занятий, официально поприветствовал пришедших, пожелал удачи новеньким, и пообещав выжать из них все соки, включил магнитофон.

Саша старалась. Всю тренировку она только и делала, что старалась, с досадой сделав неприятное открытие, что худоба – это еще не повод для радости. Дыхалка слабая, координация расшатанная, сосредоточенность на троечку, а выносливость вообще на донышке плещется мелкой лужицей, грозясь окончательно пересохнуть. К концу занятия Саша готова была остаться здесь ночевать, потому что полагала, что подняться уже не сможет.

В общем, все как этот кровожадный Ян Как Его Там По Батюшке и обещал.

Справедливости ради следует отметить, что Ян Вадимович помогал ей как мог: ободрял, вдохновлял, дразнил и завлекал радостными перспективами. Саша же про себя отметила, что такого внимания от тренера удостоилась лишь по одной причине – она занималась рядом с Полиной.

Даже если бы она страдала астигматизмом и имела большой минус по зрению, она бы и тогда догадалась, что Ян старается только для одной присутствующей в зале дамы – Полины Медведевой. Она прямо ощущала эту химию, правда, исходящую только от молодого человека, но зато настолько ощутимую, что сразу поняла, почему все женщины так неприязненно косились на Полину.

Оно и не удивительно: молодой парень в самом расцвете сил, с литыми мышцами, имеющий какой-то разряд по боевым искусствам и даже может быть черный пояс, не сводил глаз с одной единственной девушки на зависть всем остальным.

Саша также отметила, что Полина этого не замечала. Она старательно делала все, что ей говорили и показывали, с благодарностью принимая поправки и коррекцию, стараясь от души. Девчонка занималась всерьез, и надо иметь черное сердце, чтобы заподозрить ее в попытке флирта. Впрочем, о чем это Саша? Полина обожает своего мужа, это всем известно. Он для нее и самый красивый, и самый умный и бесконечно благородный, вопреки отсутствию черного пояса и такого роста и развитой мускулатуры, как у этого паренька. Как только в памяти всплыло самодовольное лицо этого типа, Сергея Медведева, Саша помрачнела.

Черт, она так и не знает, что ей делать. Чужая тайна ощутимо жгла ее, не давая покоя, и Саша тоскливо оглядывалась вокруг, будто ища подсказку, как ей поступить. Неужели ни одна из присутствующих здесь женщин никогда не оказывалась в такой ситуации, в качестве жертвы или нечаянной обладательницы неприглядной тайны? Что они чувствовали, о чем думали, как поступали? Как проходили через это испытание? Но все были увлечены выполнением упражнений в надежде на то, что Ян подойдет и поможет им, взяв за ножку, или расправив им плечико, или приподняв подбородок своей сильной широкой ладонью.

Всем хочется внимания, заботы и любви. Все нуждаются в этом, и каждая ждет и ищет. И если надо, можно отобрать это у других, ну, или взять на время, попользоваться, так сказать, чужим счастьем, примерить на себя чужие одежды. Плевать, что там своя жизнь, судьба, любовь. Плевать, что кому-то будет больно, это не важно. Главное – словить свой собственный кайф, пусть ворованный, пусть впопыхах и втихаря, но так даже прикольней – ощущения острее. А что там после тебя останется, что будет с бедным разбитым сердцем – не их забота, и вообще такая ерунда. В наше время слабые не выживают, и за свое счастье надо драться, а не умеют – пусть отойдут в сторонку.

– Эй, Саш, ты чего? – голос Полины заставил подругу вынырнуть из горестных раздумий. – Чего ты такая свирепая? Посмотри на свое лицо. Это всего лишь боковые махи, расслабься.

– А я что делаю? Я полностью расслаблена, и я выполняю… боковые… махи, – пот тонкими ручейками стекал по Сашиному лицу, и она на автомате повторяла и повторяла одно движение, чувствуя, как силы покидают ее.

– А ты будто пинаешь кого-то, буквально избиваешь. С таким лицом в подворотне запоздавших прохожих караулят и деньги у них отнимают, – хихикнула Полина тихонько, чтобы не мешать Яну.

Он как раз неподалеку от нее помогал бедной толстушке, едва ворочающей своими вялыми конечностями.

– А я бы и подкараулила кое-кого, – сквозь зубы проговорила Саша чувствуя, как начинает злиться. Это все из-за Сережки, будь он неладен. Интересно, это подло по отношению к подруге – пожелать импотенции ее мужу-кобелю?

– И кто это тебя так разозлил? – Полина перекинула съехавшую на грудь косу обратно за спину.

– Тебе лучше не знать, – буркнула Саша.

– Так, отлично, девушки! Молодцы! – громкий бодрый голос красавчика вызвал общий вздох облегчения, прошедший гулом по залу. – А теперь встали и дышим.

Все уже знали, что делать, и Саша краем глаза поглядывала на подругу, повторяя за ней движения, чтобы успокоить бешено скачущее сердце и восстановить дыхание.

– Спасибо, все старались, было здорово.

Ян Вадимович зааплодировал, все поддержали его, и какое-то время шум оваций отражался от стен гулким эхом.

Саша жалела о том, что забыла прихватить бутылку с водой, но Полина милостиво оставила ей последний глоток и Саша жадно припала к горлышку.

– Девушки, маленькое объявление! – Ян жаждал внимания, и закопошившиеся было женщины замерли, направив заинтересованные взгляды на брюнета. – Предлагаю для сплочения группы отмечать праздники в нашем тесном дружном кругу. Дни рождения, новый год, что-то еще. Как вам идея?

Девушки переглядывались и улыбались. Похоже, слова красавчика пришлись им по вкусу.

– Отлично. Предлагаю в этот выходной совершить пешую прогулку в лес. Вы как, готовы глотнуть свежего воздуха? Здоровый образ жизни включает в себя не только физические занятия и диету, а также много всего интересного, – завлекал присутствующих Ян.

– Секс – тоже хороший вид спорта и способ похудеть, – прошептал кто-то за спиной у Саши. – Интересно, Яна можно нанять в качестве личного тренера для индивидуальных занятий, а?

Слышавшие это захихикали, Полина с ироничной улыбкой на усталом но довольном лице глянула на Сашу. Она убрала потные волосы со лба и задумчиво провела рукой вдоль косы.

Саша заметила как Ян внимательно проследил за этим движением.

– Ну, что скажете? – казалось, он смотрел на одну только Полину, не замечая никого вокруг, и девушка согласно кивнула, одновременно пожав плечами, как бы показывая свою нерешительность. Мол, подумать надо, с мужем посоветоваться.

– Мы – «за»! – Саша решительно схватила ее за руку и подняла вверх, пока Ян не отводил от нее взгляда. Молодой человек улыбнулся и кивнул.

– Всем хорошего вечера, удачной недели, встретимся послезавтра!

И первым направился в мужскую раздевалку. За ним потянулась вереница жужжащих девушек и женщин.

Саша плюхнулась на скамейку, даже не думая начинать переодеваться. Ну уж нет, час она просидит так, и только потом, может быть, начнет пытаться шевелиться.

Полина весело поглядывала на нее, стягивая сырую футболку.

– Не думала, что худые могут так потеть, – произнесла она с улыбкой, кивая на темные пятна на белой майке подруги.

– А что же, они хуже пышечек, что ли?

– Да им просто нечем это делать! На то они и худые, что у них изначально уже все соки выжаты, – хихикнула Полина.

– Поль, ты уже сколько сюда ходишь?

– Третий раз, а что?

– Откуда только силы берешь, – позавидовала ее активности Саша. Усталость навалилась на нее, придавив к скамейке, и мысль, что надо еще добрести до дома, вгоняла в уныние.

– У меня есть цель, понимаешь? Я поставила перед собой задачу – похудеть, стать более привлекательной, и я ее достигаю. Ради этого я готова на все.

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем становиться лучше, чем ты есть?

Сашин серьезный взгляд озадачил девушку.

– Саш, ну ты чего, никогда не слышала о совершенствовании? Всегда есть куда и к чему стремиться и что-то в себе изменять.

– Но ведь не о внешности это говорится.

– Саш, да что с тобой? Ты как будто в чем-то упрекаешь меня, – Полина присела рядом с подругой, не замечая никого вокруг. Ее пару раз толкнули, провезли по лицу чьей-то курткой, но она даже не обратила на это внимания.

– Полина, ради кого ты это делаешь? Все это?

– Ради мужа, разумеется. А ты что подумала?

– Да просто стоит ли другой человек таких усилий и жертв, а? Надо ли ему это? Способен ли он оценить твои порывы по-настоящему?

– Да что ты говоришь! Мне же самой приятно все это. Я с радостью занимаюсь, и мне нисколечко не жалко, что я села на диету. А Сережка, ему тоже будет приятно, что ради него способны на жертвы и лишения. Ради его любви, – Полина мечтательно улыбнулась. – И конечно же речь идет не только о внешних изменениях, ты же понимаешь меня.