Необъявленная война. Россия в огненном кольце

А вот с Россией, Азией, Латинской Америкой, Африкой этого не произошло. Там история шла иначе. Модерн, а затем глобализированная массовая культура, конечно, и здесь оказали влияние, но не изменили глубоких основ мировоззрения этой огромной части мира. Говоря социологическим языком, бо́льшая часть мира живет в парадигме премодерна.

И дело тут не в уровне развития, как хотелось бы считать многим. Скорее речь о разности культурных кодов. Как тут не вспомнить Сэмюэла Хантингтона с его «Столкновением цивилизаций»:

«Идентичность на уровне цивилизации будет становиться все более важной, и облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций. К ним относятся западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации. Самые значительные конфликты будущего развернутся вдоль линий разлома между цивилизациями»[12].

Но схема может быть и проще. На самом деле непримиримые противоречия налицо только между западной и всеми основными цивилизациями. Потому что Запад – в широком смысле этого слова – несмотря на декларируемый отказ от европоцентризма, по-прежнему воспринимает свою модель развития – политического, экономического, социального, культурного – в качества эталона для всех остальных обществ. И эталона не просто в смысле объекта для подражания, а в качестве формы для отливки своего подобия в другом культурном окружении.

Что характерно, если раньше шли дискуссии о превосходстве одной культуры над другой, то сейчас порой все сводится к прагматичным рассуждениям о том, что демократические режимы в целом являются более предсказуемыми, чем авторитарные или другие, следовательно, миссия одного гегемона заключается как раз в том, чтобы помочь демократическим институтам распространиться по всему миру. Это будет способствовать снижению конфликтного потенциала в целом, а значит, в конечном итоге снизит риски для самого гегемона в части утраты им своей уникальной роли в сложившейся системе международных отношений.

Вообще-то коллективные Юг и Восток давно, если не сказать никогда, не видели ничего интеллектуально хорошего от Запада. Движение всегда шло в обратную сторону. Духовная база капитализма – веберовская протестантская этика – к подавляющему большинству людей на планете отношения не имеет в принципе. Даже попытка прививки западной, в основе своей коммунистической, идеи на традиционную среду, как ни печально, оказалась малоэффективной.

А сегодня мир и, конечно, Россия стоят перед новым серьезным вызовом. Культурные различия, разности логик, противостояние постмодерна и традиционного восприятия мира, частной формой которого является исламский фундаментализм, – все это не дает колесам мирового развития крутиться в одном направлении и с близкими скоростями. Что опять же не трагедия, а констатация.

Очевидно, для гармонизации мировых процессов определенно потребуются усилия и лидеры. И видимо, не с Запада. Кто ими будет – Россия, Китай, Япония, Индия, а может быть, «Исламское государство» (организация, запрещенная в Российской Федерации)?

Наша страна прошла самобытным путем развития, в том числе социокультурного. Как всегда, с надеждой на здоровый симбиоз трех моделей – все три парадигмы в России присутствуют. Поэтому агрессивный «ПОСТ» в нашем обществе возможен, но не находит массового отклика. Как романы В. Сорокина. Но при этом и традиционализм с боевым разворотом в прошлое скорее комичен.

Так что Россия по-прежнему раздваивается, и избежать этого позорного глагола нет никаких сил. Вот и выходит, что именно у нас самые лучшие стартовые позиции для синтеза «традиционного» и, простите, «нетрадиционного» в новую модель интеллектуального будущего. Так как отгородиться от мировых тенденций во взаимозависимом сетевом мире не получится. А вот осмысленно создать не ПОСТ-, а СИНТЕЗ-культуру кажется вполне возможным. Подчеркнем, эта СИНТЕЗ-культура, как представляется, в основе своей должна иметь традиционные элементы духовности, уравновешенные лучшими практиками западного модерна – наукой, технологией, правом.

На какой же основе должен строиться этот синтез? Для большинства традиционных обществ такой общей универсальной идеей является понятие ПРАВДЫ как неразделимое сочетание факта и морального закона. Последовательное исповедание этого принципа, например, в международных делах приведет к нам многих союзников. Позволит нейтрализовать идейную агрессию западного ПОСТ-культурного яда. А следование этому принципу внутри страны позволит осуществлять гигантские скачки в развитии. Потому что правда и свобода мышления являются непререкаемым законом любого движения вперед. Свобода, а не хаос. Потому что в хаосе, даже если этот хаос постмодернистский, никаких направлений нет. Однако вся эта логика сработает только в том случае, если России как государство, как общество, как цивилизация будет независима в принятии решений о собственном будущем. А для начала уйдет от своего нынешнего гибридного статуса, характеризующегося вполне независимой внешней политикой и компрадорским социально-экономическим базисом.

Далеко не всем в мире кажется, что эта наша мысль должна реализоваться. Мы можем их понять – в конце концов, они преследуют собственные цели, решают свои задачи. Более того, в истории человеческой цивилизации не было еще времени, когда жесткая конкуренция между обществами за территории, ресурсы, идеи и технологии была бы забыта. Не было и не будет – отдадим себе в этом отчет. Поэтому противостоять нашим усилиям, например, по восстановлению российского влияния в мире западные политтехнологи будут в том числе с использованием постмодернистской концепции управляемого хаоса.

О ее «мягкосиловых» механизмах, применяемых в современном мире, их геополитических смыслах, угрозе реализации таких сценариев для России и ее многонационального народа рассказано ниже. И прежде всего мы опишем технологии госпереворота, «цветные революции» (или, как сокращенно их называют эксперты, «цветник»).

Технологии «цветных революций» (иначе – «мягкосилового» демонтажа политических режимов суверенных государств) – это сегодня прикладной политический инструмент в арсенале средств коллективного Запада, в первую очередь США, обеспечивающий решение текущих задач без комплексного применения вооруженной силы и классических методов открытого военного противостояния.

«Цветные революции» позволяют инициатору (внешней управляющей силе) избежать негативных издержек от горячей фазы боевых действий и без фактического объявления войны, следуя лучшим традициям англосаксонской геополитики – оставаться над схваткой, но при этом контролируя и направляя события в нужное русло.

Финальными бенефициарами этих процессов становятся западные корпорации, многие из которых имеют американский «порт приписки», но в реальности представляют наднациональный капитал, интересы которого в предельной своей стадии не имеют ничего общего с интересами и потребностями тех или иных государств и народов.

Гипотетически именно влияние этой неоформленной силы на политические элиты США может вести к той политике «пули со смещенным центром», которую мы наблюдаем на мировой арене в последние десятилетия.

Нельзя при этом списывать со счетов и объективный фактор общего падения уровня «советологии/русистики» в американской экспертной среде, а такая тенденция все чаще отмечается самими представителями этой среды. В свою очередь это приводит к возникновению авантюристских или откровенно бредовых концепций выстраивания политики США в отношении России. Даже в новых условиях, когда к власти за океаном приходят прагматики, «оранжевый сценарий» для нашей страны с большой долей вероятности вновь может появиться на столе Овального кабинета Белого дома. Не об этом ли думал «Большой Збиг»?

Тогда как, исходя из анализа имеющихся данных, такой сценарий может выглядеть?

Дестабилизация ситуации в стране-мишени осуществляется с опорой на объективно существующие в ней социально-экономические и политические проблемы. Главным образом деструктивные политические технологии применяются во время электорального цикла, когда политическая система страны наиболее уязвима. Основная роль при этом отводится подготовке и использованию так называемых подрывных сил. В первую очередь политической агентуры, которая должна расшатывать внутриполитическую ситуацию, способствовать консолидации оппозиционных групп для того, чтобы в нужный момент возглавить протестное движение и добиться смены существующего политического режима. После этого внешняя управляющая сила получает в свои руки необходимые властные рычаги, добивается геополитической и геоэкономической переориентации государства-мишени. То есть осуществляет фактическую виртуальную оккупацию.

Как любая другая технология, «цветник» не стоит на месте. Постоянно совершенствуется и извлекается опыт из прошлых ошибок и неудач. Так, например, в виду отсутствия у российской «несистемной оппозиции» успехов в организации майдана в столице России нашими оппонентами были предприняты действия по усилению протестной активности в ряде крупных регионов страны. Этот процесс необходимо рассматривать как подготовительный этап в рамках запланированной кампании по дальнейшему расшатыванию общественно-политической ситуации перед очередным электоральным циклом и президентскими выборами соответственно.

Кроме того, можно констатировать, что активизация протестного потенциала в узловых точках страны будет разными средствами поддержана упомянутыми внешними силами, традиционно координирующими и направляющими острие «цветных революций» по всему миру.

Таким образом, главная опасность, содержащаяся, судя по всему, в планах, уготованных России западными политтехнологами, может быть предварительно определена. Ее суть в том, что организация протеста из центра уступает место стратегии поступательных действий по расшатыванию политической ситуации в субъектах Федерации. Как мы увидим, силы и средства туда уже вложены. Это серьезный вызов, и работа с ним может оказаться многократно сложнее контроля за деятельностью «несистемщиков» в пределах Садового кольца.

В конечном итоге проектировщики «оранжевых» процессов в текущих условиях могут попытаться «творчески переработать» опыт протестных выступлений в России в 2011–2012 годах, а также киевского Евромайдана 2014 года. Поскольку отработанные шаблоны непрямых действий по отношению к современной российской действительности оказались во многом несостоятельными. А значит, их тиражирование, с учетом беспрецедентного внешнего давления на нашу страну, может быть признано нецелесообразным.

Понимая, что объять необъятное невероятно сложно, в этой книге мы сфокусировали взгляд на Уральском регионе. Такой выбор неслучаен. Многие эксперты полагают, что деструктивные технологии в рамках ведущейся против России гибридной войны «хаоса-порядка» будут направлены в первую очередь на промышленные региональные центры Урала и Сибири – Екатеринбург, Новосибирск, Красноярск. При этом старая мечта западных политтехнологов «разорвать Россию по Уралу» также никуда не делась из дискуссионного поля.

Чего же в этой связи ждать? Почему Урал так важен для нас и для них? Как деструктивные силы пытаются дестабилизировать регион? На эти вопросы мы постараемся ответить на конкретных примерах.

26 марта: призрак в консервной банке

History is much more the product of chaos than of conspiracy[13].

Zbigniew Brzezinski

26 марта 2017 года в целом ряде городов, преимущественно в крупных административных центрах субъектов РФ, состоялись протестные акции, объединенные оппозиционной тематикой и ориентированные на персональную критику в адрес председателя Правительства РФ Д. А. Медведева.

Инициатором протеста выступил все тот же «политик», руководитель Фонда борьбы с коррупцией и лидер незарегистрированной «Партии прогресса» А. Навальный. Организаторами на местах стали так называемые руководители региональных предвыборных штабов Навального.

Обращает на себя внимание то, что основная часть «митингов против коррупции», которые были проведены в городах-миллионниках представителями «команды Навального», оказались несанкционированными.

В общей сложности география протестной активности охватила 24 городских центра, в том числе Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Новосибирск, Владивосток, Краснодар.

Несанкционированный характер протестных действий предопределил конфликтные ситуации между участниками данных акций и представителями правоохранительных органов. Так, например, в Москве, по информации СМИ, было задержано до тысячи участников митинга. В других населенных пунктах счет задержанных исчислялся десятками. При этом в целом действия органов охраны правопорядка были достаточно корректными: спецсредства для принуждения демонстрантов к соблюдению порядка не применялись, уличных столкновений допущено не было. Впрочем, и участники несанкционированных акций не строили баррикад, не разбивали палаток и не бросались камнями. Использовалась другая тактика. Весьма красноречиво общую атмосферу несанкционированного митинга в Москве отражает следующая журналистская зарисовка.

«Героями дня стали два подростка, которые еще в самом начале акции залезли на фонарь рядом с памятником Пушкину. Полицейские не обращали на них внимания, пока один из юношей не облил пробегавших мимо стражей порядка водой из бутылки. Омоновцы остановились, отпустили схваченную девушку и окружили фонарь.

– Упс, запалились, – с нервным смехом приветствовал их подросток. – У нас денег нет, но мы тут держимся!

Толпа зашлась в хохоте.

– Слезайте давайте, иначе вы будете задержаны, – потребовал один из омоновцев.

– Ну мы так и так будем задержаны, – вполне логично указал юноша. – Лучше здесь посидим.

Весело улыбаясь, подростки начали делать селфи на фоне стоящих внизу омоновцев.

– Молодые люди, немедленно выполняйте законное требование сотрудников полиции! – не выдержав, закричал один из стражей порядка прямо через закрытое забрало шлема. Подростки пару секунд посовещались, а затем выдвинули встречное предложение:

– А давайте мы слезем, но вы нас не задержите?

– Мы не торгуемся, ребята, – веско произнес омоновец. – Мы предупреждаем.

– Мы тут тоже не торгуемся, – крикнул кто-то из толпы, и все начали скандировать: “Не слезай!” Один из полицейских вскарабкался на фонарь и полминуты что-то объяснял парням, потом спрыгнул на землю. Активисты восприняли это как поражение полиции и снова стали кричать “Позор!”, после чего шеренга полицейских начала выдавливать их в подземный переход»[14].

В этом диалоге достаточно наглядно отразилась позиция отдельных участников акции – двум подросткам важны были не столько требования «борьбы с коррупцией», сколько «движ», работа на широкую публику, эпатаж.

Молодежный характер акции отметило большинство наблюдателей и экспертов, а фотографии старшеклассников и студентов различных учебных заведений стали визитной карточкой мартовских митингов. Отметим, что часть материалов такого рода была заимствована оппозиционерами с просторов Интернета, поэтому на фото появлялись то латиноамериканские полицейские, то странные участники «шествия».

С точки зрения мотивации участия в несанкционированных акциях представителей соответствующих возрастных групп явно преобладали не политические требования, а естественное подростковое желание выделиться среди сверстников, показать свою «бунтарность». Сыграл роль и основной инструмент социальной мобилизации – интернет-ресурсы и социальные сети. Мы уже говорили выше о феномене привнесения в политику молодежной моды на протестность. Очень ярко он был использован в ходе событий «арабской весны» и Евромайдана.

И разумеется, флешмоб как модель социального действия 26 марта проявил себя в полной мере – участники разного рода монстраций, проводившихся годами в отдельных областных центрах, явно чувствовали себя в знакомой атмосфере. Чему способствовали многочисленные плакаты с провокационным содержанием, желтые детские «утки» в самых разных формах и видах, кричалки и т. д.

Среди лозунгов часто фигурировали следующие призывы: «Коррупция ворует будущее», «Не забудем, не простим», «Жалкий трусливый вор», «Медведев, отчитайся!», «Это наша страна», «Не врать», «Не кради», «Россия – это мы». В ряде городов протестанты запустили кричалку «Кто не скачет, тот Медвед». Использование «майданной» практики в данном случае нисколько не смущало координаторов протестных акций, что, конечно, можно и нужно рассматривать как симптом.

Но вообще, конечно, символом несанкционированных митингов стали не лозунги против коррупции, а именно желтые утки.

Эта технология – визуальный символизм – практически полностью повторяет белую ленту (и ей подобные символы), которую использовали представители несистемной оппозиции в 2011–2012 годах. Тем не менее зачем через пять лет от прежнего символа «болотных процессов» отказались в пользу именно желтой утки. Почему?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Монтескье Шарль Луи. Избранные произведения / Общ. ред. и вступ. ст. М. П. Баскина. – М.: Гослитиздат, 1955.

2

Димитров Г. «Наступление фашизма и задачи коммунистического интернационала в борьбе за единство рабочего класса, против фашизма» в кн.: VII конгресс Коминтерна и борьба против фашизма и войны. Сб. документов. М., 1975. С. 204.

3

Грамши А. Тюремные тетради. Часть первая. – М.: Издательство политической литературы, 1991.

4

Прекрасное определение Wiki: «Bromance (рус. броманс) – тесные несексуальные отношения между двумя или более людьми, как правило, мужчинами, форма гомосоциальной близости».

5

https://russian.rt.com/inotv/2016–11–24/Bzhezinskij-Rossiyu-nado-demokratizirovat-i.

6

Ньютон И. Математические начала натуральной философии. – М.: Наука, 1989.

7

http://www.zinoviev.ru/ru/zinoviev/zinoviev-novom-tcheloveke.pdf.

8

Беспилотный летательный аппарат.

9

Как говорят в Америке – To kick smb.’s ass.

10

Лиддел Гарт Б. Стратегия непрямых действий. – М., 2014.

11

О данной акции см.: https://lenta.ru/news/2013/11/10/redsquare/.

12

Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. – М.: АСТ, 2003.

13

«История гораздо в большей степени продукт хаоса, чем заговора». (Збигнев Бжезинский).

14

http://www.kommersant.ru/doc/3253994.