Кровь и Честь (сборник)

– Алло, – прикрыв мембрану носовым платком, сказал он.

– Это я, Жора, – донесся издалека высокий, искаженный помехами мужской голос.

– Ну, выкладывай!

– Рыжий выехал в Москву, прибудет завтра.

– У тебя все?

– Да.

– Ладно, куда делся Витька?

– Какой?

– Смирнов!

– Да… ведь… я… А-а-а… Это не вы! – Невидимый собеседник жалобно хлюпнул носом, и в трубке послышались короткие гудки.

Нечаев больше ни на минуту не задержался в квартире. Инстинкт подсказал: «Сматывай удочки, становится жарковато». Бывший офицер спецназа привык не искушать судьбу. Разумная привычка, не раз спасавшая ему жизнь в экстремальных ситуациях. Тот же инстинкт погнал Нечаева не вниз, на улицу, а вверх по лестнице, на чердак. Заняв удобную позицию у чердачного оконца, он принялся наблюдать за подступами к дому. Ожидание не затянулось надолго. Спустя четыре минуты к подъезду на бешеной скорости подлетела легковая машина, из которой выскочили трое крепких мужчин…

– Успел смотаться, гад! – быстро обследовав квартиру, прошипел первый, высокий брюнет с узкими хищными глазами.

– Далеко не уйдет, – отозвался второй, полнолицый, лысоватый, похожий на злого поросенка.

– Хорош болтать, – грубо рявкнул третий, главный в этой компании. – Вы оба прочешите окрестности, а я посмотрю на чердаке! Живее, кретины! Встречаемся на улице, возле дома!

«Сейчас сюда пожалует гость», – мысленно усмехнулся Нечаев, увидев, что в машину запрыгнули только двое: «Ну иди, милый, иди к доброму дяде Ване!»

«…Ну надо же! Какая досада!» – через несколько минут думал Нечаев, разглядывая лежащий перед ним труп с неестественно вывернутой шеей и вертя в руках макаров: «Крепкий, сволочь! Неплохой боец, да еще ствол вытащил! Ну как тут было иначе? Хорошо хоть выстрелить не успел, а то началось бы шум, гам, вызов милиции! Тьфу! Не удалось потолковать по душам, а в карманах у паразита ни единого документа! Не к Кознову же обращаться для выяснения личности убиенного», – тут губы Ивана растянулись в нехорошей улыбке. Однако пора уносить ноги, скоро явятся те прочесыватели окрестностей…

– Шеф, Владимир убит! – голос злого поросенка дрожал от волнения. – Оружие исчезло!

– Та-а-ак, доигрались, му-да-ки! Век бы вас не видеть! Документы тоже пропали?

– Нет! Он по рассеянности оставил их в машине!

– Ито радость, ослы!

– Он приказал нам обследовать окрестности, а сам решил проверить чердак, осмелился вставить реплику узкоглазый брюнет. Мы…

– Заткнись, – в голосе шефа прозвучала лютая ненависть.

– Катитесь к ядрене фене! Мне нужно подумать!..

Шеф думал долго, затем снял трубку телефона и набрал номер…

Глава 5

Вернувшись домой, Нечаев попытался задремать, но ничего не получилось. Он прилег на диван и курил одну сигарету за другой, задумчиво глядя в потолок. Кто такой Жора?.. Что за Рыжий приедет завтра? Как все это связано с исчезновением Смирнова-младшего?.. Кто и зачем прослушивал телефон Кости Митина?.. Кознов несомненно замешан в сию грязную историю, но до какой степени?.. Кто он, бывший друг, пешка или ферзь? неотступно вертелось в голове. Слишком много вопросов и ни одного ответа. Тем не менее дело сдвинулось с мертвой точки. Появились, пускай мизерные, зацепки. Нужно побеседовать со Смирновым-старшим, решил в конце концов Иван, наскоро побрился, спрыснулся душистым одеколоном, облачился в элегантный костюм, выпил подряд две чашки крепкого кофе и отправился разыскивать Виталия Андреевича, все координаты которого получил накануне у Зарубина. (Сперва он, конечно, позвонил, однако по домашнему номеру сработал автоответчик, а к рабочему телефону подошла секретарша и предложила перезвонить попозже.)

Утро выдалось холодное, но ясное, солнечное. Прозрачный воздух, легкие, пенистые, словно взбитые сливки, облачка в ярко-голубом небе, звонко чирикающие воробьи… Деловая резиденция господина Смирнова, возглавлявшего фирму Орфей, располагалась на первом этаже добротного кирпичного дома и бдительно охранялась мордастым милиционером с короткоствольным автоматом через плечо.

– Вам кого? – вальяжно спросил он, вперившись в Нечаева заплывшими глазками.

Иван представился и назвал цель визита.

– Нету, – прорычал цербер.

– А будет сегодня?

– Не знаю, проходите, гражданин.

Охранник недвусмысленно покосился на автомат, одновременно закрывая грудью проход. Конечно, Нечаев мог запросто отлупить этого зажравшегося щенка прикладом его собственного АКС-74-У и спокойно пройти вовнутрь, однако в данной ситуации приходилось соблюдать закон.

Дома Смирнова тоже не оказалось.

Тогда Иван зашел в офис своей фирмы.

Евгений Петрович Зарубин выглядел смертельно усталым под измученными глазами набрякли мешки, щеки покрывала двухдневная щетина.

– Присаживайся, м еле слышно предложил он Нечаеву. – Ты по поводу Смирнова?

– Да.

– Так вот, он отказался от наших услуг.

– Почему?

– Не соизволил объяснить. Да пес с ним, – взглянув на помрачневшее лицо Ивана, добавил Зарубин. – Баба с возу кобыле легче!

– Слушай, Женя, – голос Нечаева приобрел металлические интонации. – Тебе прекрасно известно, что пропавший педик Витя нужен мне как собаке пятая нога! Я просто хочу найти убийцу Митина.

– Да, да, – конечно, понимающе кивнул Евгений Петрович. – Я тоже, но сейчас столько всего навалилось! Неприятности посыпались как из поганого мешка.

– Поточнее, пожалуйста, – насторожился Нечаев.

– Долго рассказывать. Чиновники разных рангов прессуют…

– А менты?

– Они-то в первую очередь!

– По-ня-ятно! – протянул Иван. – Наверняка все это дерьмо взбурлило из-за пропажи Смирнова-младшего, вернее, из-за той грязи, на которую наткнулся Костя. Его убрали, а тут я начинаю копать по новой, вот ублюдки и всполошились… Знаешь, Женя, я не хочу создавать тебе лишние проблемы, – после небольшой паузы тихо произнес Нечаев. – Давай поступим следующим образом. Я якобы ухожу в отпуск и собираюсь ехать отдыхать на юг. Твоя задача сделать все возможное, чтобы слухи дошли до ушей наших друзей. Я, в свою очередь, заставлю их в это поверить. Потом начну действовать по-тихому, конспиративно, так сказать…

Зарубин улыбнулся.

– Что касается слухов нет ничего проще! Мои телефоны со вчерашнего дня на кнопке[46]. Сейчас звякну одному приятелю, закажу тебе билет на завтра…

– На сегодня!

– Хорошо. Деньги на расходы требуются?

– Не повредят, и, кроме того, одолжи машину понеприметнее.

Евгений Петрович набрал номер, быстро переговорил, затем полез в сейф…

– Улетел! – запыхавшись, докладывал белобрысый хвост, следивший накануне за Нечаевым возле морга.

– Ты уверен? – недоверчиво приподнял брови сидевший за столом мужчина.

– Мамой клянусь! – прижал руки к груди белобрысый. – Чуть ли не на пятки ему наступал, почти до самого трапа проводил…

– На пятки наступать никогда не надо, особенно если имеешь дело с такими, как он, – нравоучительно, но без злости сказал мужчина. – Впрочем, хрен с тобой…

– Я могу идти?

– Свободен, как сопля в полете.

Угодливо хихикнув, хвост исчез.

Мужчина прикурил сигарету и задумчиво уставился в пустоту. Все складывалось удачно, слишком удачно. Вот именно это слишком и настораживало…

Без труда оставив с носом бестолкового шпика в аэропорту, Нечаев петлял по городу, потом из телефона-автомата позвонил себе домой: «Я уехал отдыхать. Вернусь через месяц. Нужную вам информацию оставьте после гудка», – бодро отрапортовал автоответчик.

Иван усмехнулся. Теперь можно спокойно приступить к работе, если враги не разгадали его уловку, если…

Виталий Андреевич Смирнов возвращался вечером из офиса в мрачном расположении духа. Шофер и сидящий рядом с ним на переднем сиденье бугай-телохранитель, чувствуя скверное настроение босса, старались вести себя тише воды ниже травы и с огромным удовольствием сделались бы вовсе невидимыми, однако им все равно то и дело перепадало на орехи.

– Почему встал, кретин?! – злобным фальцетом верещал Смирнов, обращаясь к шоферу.

– Так пробка же, Виталий Андреевич, – робко оправдывался тот.

– Молчать! – багровел от ярости бизнесмен. – Скажи лучше, что ездить не умеешь! Выгоню к чертовой матери, дармоед!

Устав издеваться над шофером, Смирнов обрушился на телохранителя: «Наел толстую ряху, хмырь болотный, а толку ноль!»

Охранник, бывший боксер-тяжеловес, с трудом сдерживался, до боли сжимая кулаки. «Сволочь зажравшаяся!» – с ненавистью думал он: «Ох, как бы я тебя отметелил! Ну ничего! Придет время! Вот только найду другую работу и измордую напоследок твою гнусную харю!»

К концу дороги страсти с обеих сторон накалились до предела. Телохранитель не предложил, как обычно, проводить шефа до квартиры, а Виталий Андреевич не стал просить. Бормоча матерные ругательства, Смирнов зашел в подъезд и неожиданно потерял сознание…

Нечаев поджидал Смирнова давно и после некоторых колебаний решил брать прямо в подъезде. Меньше свидетелей. Предварительно, окольными путями, он выяснил, в какое примерно время Виталий Андреевич возвращается с работы. Узнав о боксере-телохранителе, он слегка поморщился не хотелось бы понапрасну калечить парня. Однако все сложилось как нельзя лучше. Телохранитель остался в машине, которая сразу же, едва из нее выбрался Виталий Андреевич, укатила. Сперва Нечаев хотел вывезти Смирнова в лес, но потом передумал, слишком много возни, а в доме имеется прекрасный подвал с ерундовым замком. Именно туда, предварительно отключив коротким ударом в основание черепа, Иван и затащил бизнесмена. Затем, надежно забаррикадировав дверь, осмотрел свою добычу. Оплывшее тело с непомерно широким задом и узкими плечами, втиснутое в дорогой костюм, мясистое лицо с маленьким подбородком, безвольным ртом и утопленными в жирных складках глазками, короткие ручки с пальцами-сосисками; одним словом, натуральная карикатура на буржуя, которыми пестрели наши газеты и журналы в эпоху Советской власти. Нечаев даже сплюнул от отвращения. Прошло некоторое время. Смирнов заелозил по полу, постепенно приходя в себя. Полностью очухавшись, коммерсант с ужасом уставился на Нечаева.

– К-к-то в-вы? Ч-что в-вам от м-меня нужно?! – прошептал он трясущимися губами.

– Вопросы здесь задаю я, – ответил Нечаев, изобразив на лице свирепую гримасу.

Виталий Андреевич, не отличавшийся особой храбростью, а точнее говоря, отъявленный трус, вмиг покрылся холодной испариной.

– Сп-прашивайте, – заплетающимся языком пролепетал он.

Иван с трудом удержался от смеха…

– Почему отказался искать сына?!

– Мне з-зап-претили!

– Конкретнее!

– Я н-не могу с-сказать, т-тогда м-меня убьют!

– Слушай, ты, дерьмо собачье! – не на шутку рассердился Нечаев. м Если будешь в кошки-мышки играть, то сдохнешь прямо сейчас, в этом подвале, мучительной смертью, а расскажешь начистоту спокойно отправишься домой, и обещаю: никто никогда не узнает ни о нашем разговоре, ни о нашей встрече!

– П-правда?!

– Да, сучий хвост, колись в темпе! Итак, кто запретил! Ну?!

– М-майор Кознов!

– Что именно он сказал?

– Д-дословно т-так: «Сиди тихо, не рыпайся, откажись от услуг частных детективов. Насчет сыночка не беспокойся, но и н-не интересуйся его местонахождением. Тогда все будет путем».

Бизнесмен стал заикаться немного меньше. «Ясненько!» – нахмурился Нечаев: «А Валерка-то, похоже, не просто пешка!» – яростно подумал он и, совладав с эмоциями, продолжил допрос.

– Кто такой Жора?

– Витин п-приятель, фамилия, кажется, Ройтман.

– Где обитает?

– Недалеко от метро Пражская.

– А точнее?

– Не знаю! Правда!

– Ладно, верю. Где работает этот, как его, Ройтман?

– В фирме Бригантина.

– Теперь поговорим о Рыжем.

Глаза Смирнова округлились, а на физиономии отразился такой животный ужас, что Нечаев понял: Рыжий крупная фигура…

Глава 6

Отпустив господина Смирнова и предупредив коммерсанта, что в его же собственных интересах держать язык за зубами, Иван вернулся домой. Было уже поздно. Сгустившиеся в темном небе тучи готовились разродиться дождем. Промозглый воздух застревал в легких. Нечаев зашел в квартиру, не включая света, разогрел на плите нехитрый ужин, наскоро перекусил и устало опустился в кресло.

Рыжий, он же Григорий Ефимович (фамилию Смирнов-старший не знал) преуспевающий делец, работающий в сфере фармакологии. Незадолго до своего исчезновения Витя (очевидно, после дозы) разоткровенничался с отцом и беспрестанно твердил, какой крутой человек Рыжий, но он, Витя, его не боится, поскольку имеет компроматик. Потом Смирнов-младший пропал, и Виталий Андреевич обратился за помощью к крыше. Милиции он, как и подавляющее большинство наших граждан, конечно, не доверял. Крыша обещала разобраться и, видимо, действительно навела справки, поскольку через три дня их представитель в резкой форме посоветовал господину Смирнову заткнуть хлебало и не рыпаться. Тогда Виталий Андреевич решил прибегнуть к услугам частных детективов. Что из этого получилось, Нечаев уже знал. Итак, исчезновение Вити Смирнова несомненно связано с Рыжим. Стало быть, нужно выходить на него. Тогда ублюдки, убившие Костю Митина, не на шутку обеспокоятся и пойдут на крайние меры, попытаются устранить самого Нечаева. А дальше… дальше охотник превратится в дичь! Бывший офицер спецназа зловеще усмехнулся…

Сегодня Вася-Американец, главарь банды, взимавшей дань с фирмы господина Смирнова, гулял. Василий Самсонов кличку Американец получил давно и даже не помнил точно, почему именно. Может, из-за пристрастия к жевательной резинке, может, еще из-за чего… Да, собственно, какая разница? Американец ничем не хуже, чем, скажем, Япончик или Монгол. Мысленно сравнив себя со столь знаменитыми личностями, Самсонов невольно приосанился.

Гульба происходила в небольшом частном ресторанчике, арендованном на весь вечер бандой Американца и недоступном по такому случаю для других посетителей. Сам Американец поджарый темноволосый мужчина лет сорока пяти восседал во главе стола, щедро уставленного высококачественным спиртным и разнообразными деликатесами. Приближенные в количестве шести человек оживленно переговаривались. По мере того как пустели бутылки, реплики их становились все громче и невнятнее.

«Джип купил новье, целка, ха-ха!» – «А моя тарантайка барахлит. Приезжаю в автосервис. Эта сволочь называет цену. Я говорю: «Ты чего, козел, офонарел?!» И по зубам ему тресь! Вмиг поумнел!..» – Косого завопили… Тьфу, черт, допился! Я х-хотел сказать, завалили, вот!..» – «И кто же?..» – «И-ик, да пес его знает! Р-р-ребята, может, шлюх вызовем?..» – «Куда тебе, на ногах не стоишь!..» – «Главное, чтоб с-стояли не н-ноги, а… Гы-гы-гы!» Американец, сам порядком захмелевший, благожелательно щурился. Он любил такие уютные застолья без лишней помпы в тесном кругу доверенных людей. Мысли в голове текли ленивые, благодушные. С делами полный порядок, все проблемы удачно разрешены… Жена с детьми укатила на курорт! Благодать!

– Вас там какой-то человек спрашивает, – шепнул на ухо незаметно подошедший официант.

– Зови, – распорядился Американец.

– Он хочет побеседовать с глазу на глаз и просит выйти к нему.

– Пусть проваливает! – возмутился Самсонов.

– Он просил передать, что пришел от Рыжего.

При этих словах Американец заметно побледнел. Хорошее настроение бесследно исчезло.

– Скажи, сейчас подойду! – осевшим голосом сказал Самсонов.

– Что случилось? – поинтересовался один из приятелей.

– Не твое дело! – отмахнулся Американец и, справившись с волнением, направился к выходу.

– … Ну? – сипло спросил он стоявшего на улице возле входа мужчину. – Чего надо?

Вместо ответа мужчина сделал молниеносный выпад рукой, и Самсонов надолго отключился…

В лесу было тихо, мокро и холодно. Крепко связанный и пришедший наконец в себя Американец со страхом смотрел на своего похитителя, сидящего рядом на корточках и подкладывающего таблетки сухого спирта в небольшой костерок.

«Зачем? За что? Почему?» – хотел спросить Самсонов, но не мог мешал плотно забитый в рот кляп. Поэтому бандит лишь мычал, безуспешно пытаясь освободиться от веревок. Похититель же, казалось, не обращал на него ни малейшего внимания. Томительно тянулись минуты. Неожиданно вдалеке послышался вой то ли волка, то ли одичавшей собаки. Американец затрясся в ознобе. Он находился на грани истерики. Несмотря на холод, Самсонов обильно потел. Крупные капли пота, скатываясь со лба, щипали глаза. Лицо смертельно побледнело.

Клиент созрел, подумал Нечаев, искоса глянув на Американца. Можно приступать к беседе. Иван специально нагнетал атмосферу, прекрасно зная, что главное подавить человека морально, а потом из него хоть веревки вей. Так бывает и во время драки, и при допросе. Правда, с сильной личностью подобный номер не пройдет, однако Самсонов к таковым не относился. Это Нечаев, отличный психолог, определил сразу, едва увидев Американца и услышав сиплый подрагивающий голос: «Ну?.. Чего надо?»

Иван вытащил кляп.

Самсонов судорожно вздохнул.

– Тэк-тэк, – хищно потер руки Нечаев. – Сам будешь говорить или как?

– Но в чем дело? – прохрипел Американец. – Я же сделал все, что велел Рыжий!

– Вот и напрасно, – презрительно процедил Иван.

– Что-о-о? – глаза Американца округлились от изумления.

– Рыжий – битая карта, – продолжал блефовать Нечаев. – Он весьма надоел некоторым влиятельным людям. Придется его убрать, и тебя заодно!

– Меня? – опешил Самсонов. – При чем тут я?

– Сам знаешь!

– Мамой клянусь, – бандит хотел в знак искренности прижать руки к груди, но они были крепко связаны, – Здесь какое-то недоразумение!

– Неужели? – прищурился Иван. – Ладно, проверим твою честность! Все хаты Рыжего, в темпе!

Самсонов поспешно назвал адрес.

– Это я и так знаю, – соврал Нечаев. – Где он еще появляется?

– В своей фирме Гиппократ, разумеется…

– Дальше!

– Без понятия! Правда!

– Гм, может, ты и фамилию Рыжего забыл?

– Почему же, Ривкин…

Иван сделал вид, будто колеблется, взвешивает все за и против.

Американец смирился с судьбой. Выбитый из колеи неожиданным похищением и умелым психологическим прессингом, бандит теперь начал постепенно обретать утраченное мужество. Дрожь унялась, пот на лице высох.

– Ну, сволочь, убивай, не томи! – вполне спокойно сказал он.

Нечаев весело рассмеялся.

– Болван ты, хоть и Американец! – успокоившись, сказал Иван. – Мне не нужна твоя шкура, но, если ты хочешь ее сберечь, забудь о нашей встрече! Сявка[47], я тебя взял на понт, но Рыжий, узнав о твоей разговорчивости, точно тебя замочит! Подумай на досуге об этом…

Нечаев развязал Самсонову ноги и скрылся в темноте. Спустя несколько минут невдалеке послышался шум отъезжающей машины. Американец разразился пятиэтажной руганью…

Возвратившись домой, Иван принял большую дозу снотворного и впервые за последние несколько дней крепко уснул. Сон был ярким и реалистичным. Иван стоял на бескрайней равнине, отливающей перламутром. Здесь не было ни горизонта, ни неба в нашем понимании, ни солнца. Мягкий, призрачный свет падал непонятно откуда.

– Здравствуй, сынок, – услышал Нечаев тихий голос и, обернувшись, увидел Моргунова.

– Здравствуйте, Андрей Николаевич! – обрадовался Иван.

– Где мы?

– А ты не догадываешься? – грустно улыбнулся старик.

– Значит, я умер?!

– Пока нет, но не будем болтать попусту!

Тут Нечаев подумал, что мертвый Моргунов выражается так же, как при жизни, и по-прежнему не любит терять даром времени.

– Времени у меня теперь хоть отбавляй. Целая вечность, – сказал старик, видимо прочитав мысли Ивана. – Но тебе нельзя здесь долго задерживаться. Так вот слушай внимательно! На свой страх и риск я посеял два зерна. Побеги получились одинаковые по силе, но противоположные по качеству. Один из них ядовит и крайне опасен. Ты должен его уничтожить. От этого зависит жизнь многих людей и в немалой степени моя дальнейшая загробная участь. Прощай! Мне пора.

Моргунов растаял в воздухе. Равнина заискрилась всеми цветами радуги и исчезла, а Нечаев проснулся. За окном почти полностью рассвело…

Глава 7

Возвращаясь из командировки в Москву, Жора Ройтман не ожидал для себя никакого подвоха. Все, по его мнению, складывалось вполне удачно. Митин щедро заплатил за полученную информацию и обещал еще. Правда, немного настораживал недавний ночной разговор по телефону, и Ройтман сперва перепугался, однако вскоре успокоился. Митин пошутить захотел, решил он. Типичные ментовские приколы! Ничего, пусть покуражится, если ему так хочется! Главное, на бабки не скупится!

Главной слабостью и, пожалуй, единственной любовью в жизни Жоры были деньги. При виде хрустящих купюр (особенно зеленых) Жорину душу охватывал сладостный трепет, по телу разливалось приятное тепло и даже слегка кружилась голова. Он и с педиком Витей связался только ради них. По счастью, среди Жориных коллег по работе оказалось несколько типов с извращенными наклонностями, и Ройтман успешно сыграл роль сводни. Кроме того, Жора имел возможность доставать наркотики, не химическую дрянь, которой колются малолетки, а первоклассные, из натуральных продуктов.

Конечно, сейчас достать в Москве дурь не проблема, но кто знает, чего тебе подсунут? Ройтман же гарантировал качество. Дела шли прекрасно, и дернул же черт мудака Витю встать поперек дороги Ривкину!..

Трясясь и лязгая, поезд остановился у перрона Киевского вокзала. Пассажиры засуетились, как муравьи, норовя быстрее выбраться из душного вагона. Ройтман не спешил.

Дождавшись, пока толпа потных, обремененных многочисленными узлами и чемоданами людей вывалится наружу, он, держа в руке небольшой черный дипломат, с достоинством вышел на платформу.

– Гражданин Ройтман? – услышал он наглый металлический голос.

– Д-да, – проблеял моментально вспотевший от страха Жора. – В чем д-дело?

– Пройдемте с нами, там разберемся!

– Хорошо, – поник головой Ройтман и в сопровождении двух крепких фигур в милицейской форме поплелся к выходу…

– Это все, что ты знаешь? – поинтересовался полный рыжеватый мужчина лет пятидесяти, презрительно разглядывая скорчившийся на полу обезумевший от боли кусок мяса.

– И-ик! – давясь рыданиями, ответил Жора и, внезапно обретя дар речи, взмолился, – Не убивайте! Пожалуйста! Я никому не скажу!

Григорий Ефимович Ривкин задумался. Повизгивая от страха, Ройтман на четвереньках подполз поближе и попытался чмокнуть его ботинок. Рыжий брезгливо отдернул ногу.

– Отведите щенка на медосмотр, – приказал он двум мордоворотам в белых халатах, которые словно истуканы застыли возле дверей. – Потом решим!

Жора истерично заверещал…

– Внутренние органы почти в полном порядке, – докладывал спустя три часа худосочный лысый очкарик.

– Что значит почти? – резко перебил Ривкин.

– Сердце не ахти…

– Ну, сердце нам сейчас без надобности, – улыбнулся Григорий Ефимович. – Как печень, почки?

– В ажуре! Он, как выяснилось, почти не пьет!

– Великолепно! – потер ладони Рыжий. – Хоть какая-то польза от сучонка! На склад его! У нас как раз заказ на печень!..

– Пощадите! Помилуйте! Не надо! – скулил Жора Ройтман, обращаясь к двум медведеподобным санитарам, деловито и умело привязывающим его к кровати. – Я вас умоляю!

Жора был абсолютно гол, волосы на теле сбриты.

– Не волнуйся, тебе не будет больно, – промурлыкал, заходя в палату, давешний очкарик.

– Изверги! Людоеды! – стонал Ройтман.

– Ай-яй-яй, какой нервный мальчик, – укоризненно покачал головой очкарик и ловко вонзил в Жору шприц. – Сейчас ты успокоишься! У нас хорошие лекарства!

– Сво-ло-чи! – пробормотал Жора.

Потом глаза его закрылись. Препарат действовал безотказно и очень быстро…

– Нужно полностью зачистить концы[48], – говорил Ривкин в трубку сотового телефона. – С мальчишкой я разобрался, но меня беспокоит твой частный детектив. Что? Уехал на юга?! Ты уверен?! Ага, не совсем! Я тоже! Телефон слушаете? Ему часто звонят? И все время срабатывает автоответчик. Гм, это ничего не доказывает. Установи за домом постоянное наблюдение. Выясним, действительно ли он уехал… Да, кстати, когда объявится, его надо прикончить. Зачем? На всякий случай! Действуй!

Отложив телефон, Григорий Ефимович лениво зевнул, затем подошел к бару, достал бутылку коллекционного коньяка, налил крохотную рюмочку и, смакуя, выпил. На невзрачном, блеклом лице Ривкина появилось блаженное выражение…

Проснувшись, Нечаев не терял даром времени. Заехав с утра домой к Зарубину, он попросил, как можно быстрее навести справки о фирмах Бригантина и Гиппократ и к середине дня получил результат. Обе принадлежали уже известному нам господину Ривкину, но на первый взгляд не имели между собой ничего общего. Гиппократ официально занимался торговлей медикаментами главным образом с заграницей, а Бригантина плавала в водах так называемого ближнего зарубежья, чего-то там продавая и закупая. Правда, здесь имелась одна интересная деталь. Бригантина попутно с торговой деятельностью за минимальную мзду обеспечивала работой и жильем многочисленных русских беженцев из бывших союзных республик, доведенных националистически настроенными правителями этих карикатурных государств до полного отчаяния. И вот что странно! Обычно коммерческие структуры, пожертвовав хотя бы копейку на благотворительность, вопят о своем великодушии на каждом углу, а Бригантина скромно помалкивала.