Кровь и Честь (сборник)

Илья Деревянко

Кровь и честь

Змеиный клубок

Глава 1

Причиной всех бед, как происходит очень часто, оказалось пьянство. Если б не затуманившее рассудок зверское похмелье и лечебная порция водки, полностью отключившая тормоза, Виктор Данилов ни за что на свете не взялся бы за это дело, от которого за версту разило тухлятиной.

Впрочем, начнем по порядку. Бывший офицер спецназа, а ныне частный детектив Виктор Александрович Данилов давно грешил пристрастием к зеленому змию. Тяжелое ранение, вынудившее его уйти в отставку, развод с женой, наплевательское отношение со стороны государства, которому Данилов много лет служил верой и правдой, а также ряд других, более мелких причин толкали Виктора к бутылке. Правда, он не сделался законченным «синюшником», попрошайничающим возле пивнушек, не утратил человеческого облика и, несмотря ни на что, умел заработать себе на пропитание. Полученные на службе навыки и кое-какие старые связи дали ему возможность получить лицензию частного детектива. Неделю назад завершив выполнение очередного заказа, Данилов ушел в тяжелый запой. Первые два дня Виктор «гудел» в ближайшем баре, потом, затарившись выпивкой, не выходил из дома. В настоящий момент он чувствовал себя прескверно: гудела голова, дрожали руки, перед глазами плавали оранжевые круги, тело стало ватным, непослушным, любое движение давалось с большим трудом. Кое-как доковыляв до кухни, Виктор разыскал в холодильнике последнюю бутылку водки, налил полстакана, давясь и морщась, протолкал вовнутрь «лекарство», закусил ломтиком лимона, отдышался, прикурил сигарету, и в этот самый момент заверещал телефон.

– Твою мать! – хрипло выругался Данилов, снимая трубку. – Какого черта?!

– Здравствуйте, Виктор Александрович! – послышался на другом конце провода вежливый голос. – Вы меня не узнаете?

Звонил глава фирмы «Форум» господин Земцов, охраной которого Данилов занимался несколько месяцев назад.

– Узнаю! – хмуро буркнул Виктор.

– Один мой знакомый очень нуждается в ваших услугах, – немедленно затараторил Земцов. – Ему на несколько дней нужна надежная охрана. Он хорошо заплатит!

– Ладно! – сразу согласился Данилов. – Встретимся в баре «Розовый слон» через два часа…

– Большое спасибо! – обрадовался Земцов.

У Виктора давно вошло в привычку никогда ни при каких обстоятельствах не отказываться от работы. Сегодня есть заказ, завтра – нет, и неизвестно, когда будет. Это тебе не государственная служба с регулярной зарплатой. Живешь от случая к случаю. Поэтому нужно всегда иметь некоторый запас денег на черный день.

Превозмогая слабость, Данилов побрился, помылся, опрыскался душистым одеколоном, глотнул для поддержания сил немного водки, несмотря на полное отсутствие аппетита, заставил себя съесть тарелку куриного бульона из кубиков, поглядел на часы и вышел из дома. До встречи оставалось пятнадцать минут, благо бар «Розовый слон» находился неподалеку. На улице было холодно. Падал пушистый снежок. Ярко светило солнце. В голубом небе плавали легкие облачка.

Данилов с удовольствием вдыхал полной грудью морозный воздух.

«Хорошо, что сейчас не лето, – думал он. – Жара б меня окончательно доконала! А морозец ничего, освежает!..»

Бар «Розовый слон» располагался в подвале старого трехэтажного дома. Спустившись по выщербленным каменным ступенькам, Виктор толкнул обитую деревянными планками дверь. Внутри было полутемно. Жужжал под потолком вентилятор, светилась разноцветными бутылками стойка, суетился за ней бармен. Несмотря на ранний час, посетителей хватало с избытком, причем некоторые успели изрядно поднабраться. Голоса подвыпивших завсегдатаев сливались в неразборчивый гул. Земцова Данилов заметил сразу. Тот сидел за угловым столиком вместе с каким-то господином лет пятидесяти.

– Виктор Александрович! – махнул рукой Земцов. – Присоединяйтесь к нам! Знакомьтесь, это Петр Васильевич Кулебякин, – продолжал он, когда Виктор тяжело опустился на стул. – Про вас я ему уже рассказал. А теперь извините, мне пора!

Господин Земцов быстро вышел из бара. Данилов внимательно оглядел нового знакомого. На первый взгляд Петр Васильевич производил впечатление уютного безобидного добряка: круглое улыбчивое лицо с ямочками на щеках, мягкое брюшко, обходительные манеры. Портили впечатление только глаза: хитрые, вороватые, бегающие из стороны в сторону. Влажный, расшлепанный рот также не вызывал симпатий.

Данилов не считал себя телепатом, однако сразу ощутил волны опасности, исходящие от этого человека.

Между тем господин Кулебякин плеснул в два фужера водки «Абсолют» и, дождавшись, пока Виктор выпьет свою порцию, перешел к делу. На измученного недельным запоем Данилова спиртное подействовало оглушающе, и он с трудом вникал в суть длинного, порядком запутанного повествования. Сохраняй Виктор ясность мышления, он бы сразу понял, что клиент безбожно врет, по крайней мере о многом умалчивает, но мешали водка, тошнота и окутавшая тело непомерная усталость. В настоящий момент ему больше всего на свете хотелось расслабиться в горячей ванне да завалиться в постель.

– Когда приступим? – только и спросил Виктор, когда Кулебякин, закончив рассказ, выжидательно уставился на него.

– Желательно прямо сейчас!

– Нет. Сегодня не могу! – решительно возразил Данилов. – Лучше завтра.

– Хорошо, – с явной неохотой согласился Петр Васильевич. – Вот мой телефон. Позвоните с десяти до одиннадцати утра.

Вернувшись домой, Данилов во избежание искушения вылил в раковину остатки водки, наполнил ванну и с наслаждением погрузился в горячую воду, обдумывая на досуге новый заказ. Господину Кулебякину требовалась охрана примерно на неделю, возможно, немного больше.

От кого?! Виктор наморщил лоб. Именно этого клиент как раз и не сказал. Петляя, словно заяц, туда-сюда, юлил, прятал глаза.

Внезапно Данилов пожалел, что согласился на предложение Кулебякина. Он не любил лунокрутов, однако отступать было поздно. Слово есть слово.

Часам к восьми вечера, основательно пропарившись в ванной, Данилов улегся в постель и на удивление быстро заснул. Как всегда после запоя, снились кошмары, но на сей раз особенные. Если в прошлые разы Виктору мерещилось нечто неразборчивое и быстро забываемое, то теперь сон был четким, до боли реалистичным. Привиделось Данилову, будто находится он в темном, глухом лесу. Сероватый свет с трудом просачивается сквозь густую листву разлапистых деревьев. Вокруг царит мертвая тишина. Виктор не слышит даже звука собственных шагов. Его мучает нестерпимая жажда, горло ссохлось, распухший язык одеревенел. Неожиданно он замечает неподалеку Кулебякина. Тот улыбается, манит рукой, протягивает хрустальную чашу, до краев наполненную прозрачной водой. Спотыкаясь о торчащие из земли коряги, Данилов устремляется к нему. В голове только одна мысль – быстрее напиться, смочить спекшуюся гортань. Он жадно тянется к воде. Кулебякин расплывается в широчайшей улыбке, и чаша превращается в скользкий, шевелящийся, шипящий клубок змей. Да и сам Петр Васильевич уже не человек, а неимоверной длины кобра. В маленьких глазах гадины пылает подленькое торжество. Виктор пытается убежать, но змеи подобно веревкам скрутили руки и ноги, ползают по телу, лезут под одежду…

Громко закричав, Данилов проснулся. Часы показывали половину третьего ночи. Дрожа словно в лихорадке, он уселся на кровати, вытер ладонью покрытый холодным потом лоб. Действительно очень хотелось пить. Пройдя на кухню, Виктор надолго припал к крану. Потом опустился на табуретку, прикурил сигарету. В темное окно воровато заглядывала луна. Под раковиной, возле мусорного ведра, скреблась обнаглевшая мышь. Сделав несколько глубоких затяжек, Данилов более-менее успокоился, однако спать расхотелось.

«Странный сон, – подумал Виктор. – Очень странный! Впрочем, чего, кроме кошмаров, можно ожидать с перепоя! Хорошо б совсем бросить пить, но как тут завяжешь?! При такой собачьей жизни?! Никому-то ты, брат Витя, не нужен! Был здоров – уважали, ордена давали, а получил три пули в грудь – и все. Вышвырнули на помойку с нищенской пенсией».

Данилов промучился бессонницей до утра и лишь около шести ненадолго задремал. Затем, проснувшись и напившись крепкого, до черноты, чая, позвонил Кулебякину.

Глава 2

Петр Васильевич Кулебякин обитал в четырехкомнатной, роскошно обставленной и оборудованной по последнему слову бытовой техники квартире. Даже унитаз тут был импортный, розовый, причудливой формы, стоящий около тысячи долларов. Усаживаясь на него, Кулебякин испытывал исключительное блаженство. Еще бы, страна в нищете, а он опорожняется в тысячедолларовую посудину! Кайф! Сегодня, однако, Петр Васильевич был не в духе. Скопившиеся неприятности висели над головой дамокловым мечом. Правда, после звонка Данилова он несколько оживился, а увидев его самого, ощутил глубокое облегчение. Честно говоря, в настоящий момент частный детектив выглядел не лучшим образом: опухший, хмурый, помятый. Зато от него, несмотря ни на что, исходила аура силы, решительности, уверенности, да и Земцов дал о Данилове самые восторженные отзывы. К тому же бывший майор спецназа, хотя бы и крепко пьющий, – это вам не шутки!

– Проходите, Виктор Александрович! Попьем чайку, а потом съездим по делам! – ласково мурлыкал Кулебякин, пропуская Данилова в гостиную.

Виктор опустился в мягкое, обитое натуральной кожей кресло и огляделся по сторонам. Н-да! Петр Васильевич не умел себе ни в чем отказывать! Обстановка одной лишь этой комнаты стоила как минимум несколько десятков тысяч долларов.

Неожиданно зазвонил телефон. Господин Кулебякин побелел как полотно.

– Слушаю… – сказал он в трубку подрагивающим от волнения голосом.

В ответ послышались короткие гудки.

– Проверяют, дома ли я, – потерянно пробормотал Петр Васильевич.

Данилов недоверчиво усмехнулся:

– Вполне возможно, просто ошиблись номером, или АТС не соединила, или сорвалось. У меня так часто бывает!

– Не-е-т! Это они!!!

Господин Кулебякин, позабыв об обещанном чае, надолго погрузился в глубокие и, похоже, не очень приятные размышления.

– Так мы едем или нет? – нарушил тишину Виктор.

– Придется!..

Выйдя из подъезда, Данилов сразу обратил внимание на двух подозрительных бугаев, усердно пытавшихся казаться праздношатающимися бездельниками. При виде Кулебякина они не сумели скрыть кровожадного восторга.

– Садись к нам в машину! – пробасил один из них, неторопливо приближаясь к съежившемуся от страха Петру Васильевичу. На Данилова он вообще не обратил внимания. А напрасно!

– Погодите-ка, молодой человек! – вежливо сказал Виктор. – По-моему, вы ошиблись адресом!

– Чего?! – изумился бугай, презрительно разглядывая Данилова. – Закрой хлебало, недо…

Закончить фразу он не успел. Железный кулак бывшего спецназовца свернул челюсть, надолго приведя ее хозяина в бессознательное состояние. Огромное тело рухнуло навзничь, гулко ударившись головой об асфальт.

– Иди сюда, детка! – поманил Данилов пальцем второго, но тот, как видно, очень благоразумный, не принял приглашения и попятился назад, испепеляя Виктора взглядом, полным бессильной ярости…

– У-уф! Пронесло! А вы молодец! Настоящий профессионал!!! – выдохнул Кулебякин, когда его «БМВ» выехал со двора и влился в несущийся по проспекту поток машин.

– Кто эти люди? – не реагируя на лесть, спокойно спросил Данилов. – Мне необходимо знать подоплеку дела!

– Понятия не имею, – пожал плечами Петр Васильевич. – Вероятно, конкуренты подослали!

– А звонок?

– Гм, понимаете ли, последнее время кто-то постоянно мне звонит, угрожает, обещает стереть в порошок… Ой, гаишник! Пристегните ремень! Иначе прицепится! – ловко сменил тему разговора Кулебякин и начал длинную, гневную, обличительную речь в адрес «оборзевших ментов».

«Виляет, сука! – раздраженно подумал Виктор. – Хитрит, твою мать!!! Ну ничего, я тебя выведу на чистую воду!»

– Вконец менты распустились! – явно переигрывая, с пафосом вещал Кулебякин. – Стражи порядка, называется! Взяточники!!!

Тяжело вздохнув, Данилов отвернулся к окну…

В это время во дворе кулебякинского дома Дмитрий Кушаков по кличке Куш с трудом затаскивал в машину стодесятикилограммовую тушу своего товарища Леонида Фомина по кличке Фома. Тот до сих пор не пришел в сознание, мычал, хрипел и пускал слюни.

«Вляпались, твою мать! – мысленно стонал Куш. – Нарвались! Теперь Стас нам башки поотрывает! Но кто мог ожидать такого?! Однако надо смываться по-быстрому. Тетки из окон вон как зыркают, стервы любопытные, чтоб у вас гляделки полопались! Хочешь не хочешь – придется ехать к Стасу, докладывать о неожиданно возникшем препятствии. Ох, что будет!» Кое-как запихав бесчувственного Фому на заднее сиденье, Куш плюхнулся на переднее и завел мотор.

Пока Кулебякин решал свои проблемы в офисе акционерного общества с помпезным названием «Путь к успеху», Данилов не удержался от искушения выпить три бутылки пива, продававшегося в стоящей напротив коммерческой палатке. «Все же я алкоголик!» – с горечью подумал Виктор, вспомнив, как неудержимо потянуло его к уставленной разномастными бутылками витрине. Тем не менее эта грустная мысль не помешала ему с наслаждением смаковать живительный напиток. Правда, Данилов не забывал внимательно наблюдать за выходом из офиса. Работа есть работа. В АО «Путь к успеху» жизнь била ключом, вернее водопадом.

То и дело подъезжали и отъезжали шикарные иномарки, сновали взад-вперед холеные господа. Массивная дверь с притаившимся за ней мордастым охранником выбивала чечетку. Наконец на улицу поспешно, словно ему дали крепкого пинка под зад, вывалился Кулебякин – взъерошенный, потный и злой как черт.

– Ничего, ничего, жлобы проклятые! Погодите у меня! Придет время!!! – бурчал он себе под нос.

– Куда теперь? – хладнокровно осведомился Данилов.

– Еще в два места, потом домой…

Станислав Коржов, он же Стас, главарь крупной банды, непосредственный начальник Куша и Фомы, жадно затягивался папиросой с анашой. Хотелось уколоться, но он, стремясь сохранить для работы ясность рассудка, оттягивал это приятное занятие до вечера. Стас сидел у себя дома, дожидаясь доклада подчиненных о поимке Кулебякина. Те должны были позвонить ему по телефону и сказать условную фразу: «Мы заказали сауну на вечер. Не желаешь съездить попариться?», которая означала, что коммерсант уже пойман, отвезен в надежное место и под усиленной охраной дожидается прибытия Коржова для выяснения отношений. Фраза вполне невинная, не вызывающая никаких подозрений. Стас, дабы не вводить в искушение ментов (всех-то в конце концов не купишь!), никогда не пользовался стереотипными кодами типа «товар упакован» или «птичка в клетке».

В его просторной, со вкусом обставленной, но, по правде сказать, давно требовавшей уборки холостяцкой квартире было тихо. Толстые стены старого, добротного дома не пропускали ни звука. Коржов любил тишину, однако на сей раз она угнетала бандита. Проклятый телефон упорно молчал. Стас знал, что Кулебякин обычно выезжал из дома около восьми, а ребята поджидали его у подъезда аж с четырех утра. Куда же запропастились эти олухи? Внезапно послышался звонок в дверь.

– Кого там черти носят?! – процедил сквозь зубы Стас, затем, обращаясь к собственному отражению в зеркале, высказал все, что думает по поводу незваных гостей, нехотя прошел в прихожую, осторожно заглянул в телескопический дверной глазок и замер в удивлении. На лестничной площадке стоял Куш – один, без Фомы!

– Тэ-э-эк… – протянул Коржов, запуская Кушакова в квартиру и окидывая последнего таким взглядом, будто собирался немедленно съесть его живьем, без соли. – Ну говори, голубчик! Чем порадуешь?!

Ежась под змеиным взглядом шефа и заикаясь от волнения, Куш торопливо рассказал о случившемся. По мере рассказа лицо главаря банды сделалось сперва красным, потом багровым и, наконец, сизым.

До смерти перепуганный Кушаков мысленно представил свои похороны: свежий могильный холмик и груду траурных венков.

– Ублюдки недоношенные! – охарактеризовал Куша с Фомой Стас, с трудом удержавшись от искушения перерезать глотку стоящему перед ним, трясущемуся от страха идиоту. – Ни на что не годитесь, дармоеды! Мастерский удар, говоришь?! Телохранитель барыги исключительно опасен?! Врешь, падла! Скажи уж прямо! Ты обоссался!!! А Фома лоханулся! Кстати, где он сейчас? В больнице?! Заботливый ты наш! У-у-у, паскуда! Ладно. Вызовем Быка, пусть он займется, и, если справится – а здесь можешь не сомневаться, – заказывай себе гроб, самый дешевый! Лучшего ты не достоин.

Николай Бочаров прозвище Бык получил недаром, но отнюдь не из-за умственных способностей, так как вышеупомянутое животное значительно превосходило Николая по интеллекту. Просто Бочаров обладал невероятной, нечеловеческой силой, легко сгибал руками рельсовые костыли, мог запросто проломить кулаком стенку в панельном доме, играючи разбивал о голову кирпичи и тому подобное. Выслушав переданное белым словно мел Кушаковым приказание шефа, он незамедлительно отправился к дому Кулебякина, выбрался из машины и принялся терпеливо ждать. Куш остался сидеть за рулем. «Увидишь, сявка, как работают настоящие мужчины, а потом решим, что с тобой делать!» – до сих пор звучали в ушах Кушакова прощальные слова Коржова. По данной причине он не желал Быку успеха, хотя и не сомневался в нем.

Ждать пришлось довольно долго. Кушаков совершенно изнервничался. Зато Быку было все до лампочки. Он только переминался с ноги на ногу, тупо, но внимательно наблюдая за выездом со двора. Наконец показался долгожданный «БМВ» Кулебякина.

«Ну все! – затравленно подумал похолодевший Кушаков. – Сейчас эта обезьяна прихлопнет телохранителя как муху, скрутит барыгу, доставит куда нужно, позвонит Стасу, и мне – хана!»

«БМВ» остановился, двери отворились, и Бык, не меняя выражения лица, медвежьей походкой направился к вышедшим из машины людям.

Данилов за день порядком устал. Катание взад и вперед по городу ни в коей мере не способствовало восстановлению подорванного запоем здоровья. Однако заметив приближающегося к нему необъятных размеров дегенеративного бугая, Виктор моментально подобрался, приготовился к бою. Кулебякин же, напротив, съежился, как сдутый воздушный шарик. Вокруг воцарилась гробовая тишина. Даже болтливые бабы с колясками, сбившиеся в жужжащую кучу возле подъезда, замерли в сладострастном предвкушении крупного скандала. Бык недоумевал. Почему ему, грозе района, поручили расправиться с этим мужичонкой, среднего роста, отнюдь не геркулесовского телосложения и к тому же, судя по опухшей роже, пьяницей?! (Сам Николай спиртного не употреблял и расслаблялся исключительно при помощи анаши.) Однако ничего не поделаешь, поручения шефа, пусть даже глупые, надо выполнять. Бык размахнулся…

Когда горилла попыталась нанести сильнейший, но довольно неграмотный удар, Виктор низко присел и молниеносно вогнал кулак в пах нападавшего, затем захватил его руками под колени и резко выпрямился. Не ожидавший от своей жертвы такой прыти Бык грохнулся затылком о мостовую. Дилетант не может тягаться с профессионалом, и Бык, получивший вдобавок ко всему носком ботинка под ухо, надолго отключился. Кулебякин облегченно вздохнул. Сидевший в машине Куш, кстати, тоже.

– На сегодня все или еще куда-нибудь поедем? – как ни в чем не бывало спросил Данилов Кулебякина.

– Все! Все! Т-только п-проводите меня, п-пожалуйста, до к-квартиры!

Глава 3

Услышав о том, как играючи вырубил Быка барыгин телохранитель, Коржов на несколько секунд потерял дар речи. Он беззвучно хлопал ртом, таращил на подчиненных налитые кровью глаза. Кушаков втихомолку злорадствовал. Бык же, еще не до конца очухавшийся, огромной амебой расползся в кресле, запрокинув назад голову.

– Действительно, опасный тип! – опомнившись, сказал Стас. – Нужно его устранить.

– Пристрелим? – оживился Куш.

– Нет! По крайней мере не сейчас! На карту поставлено слишком много, и нельзя раньше времени поднимать шум вокруг этого дела! Мы поступим иначе. Для начала выясним, кто он такой, где живет, а потом… потом по обстоятельствам! Куш, отмобилизуй пару молодых. Пусть его выследят. Сам не суйся, ты уже засветился. Действуй!!!

Оставшись в одиночестве, Коржов достал из аптечки шприц, наполнил раствором наркотика и вколол в вену. «Ничего страшного, – словив кайф, подумал он. – Справимся с этой проблемой. Помимо мордобоя есть и другие средства, гораздо более эффективные!»

Данилов заметил за собой слежку почти сразу. Сказалась многолетняя выучка профессионального диверсанта, тем паче что двадцатилетние обормоты действовали на редкость топорно и чуть ли не наступали ему на пятки. Доставив Кулебякина домой, Виктор хотел было оторваться от «хвоста», но потом передумал. «Пускай выследят, – решил он. – Тогда будет легче выяснить, что тут происходит».

Дома он принял горячий душ и устало растянулся на диване. Денек выдался хлопотный. Кулебякин носился по городу, как собака, которой привязали к хвосту консервную банку. Они успели побывать в самых разнообразных местах – от шикарного офиса преуспевающей фирмы до затрапезного ресторанчика на окраине. Всюду Кулебякин встречался с какими-то людьми, о чем-то беседовал. Дела у него, похоже, шли не блестяще. К концу дня коммерсант напоминал лицом утопленника, беспрестанно курил, шептал неразборчивые проклятия.

«Где-то этот сукин кот здорово нагадил, – подумал Данилов. – Теперь пытается выкрутиться, да не получается. Эх, дурак я дурак, что с ним связался. Однако придется работать! Слово дано, аванс получен. Твою мать! Вот до чего пьянство доводит! Кстати, о пьянстве, не выпить ли с горя?»

Повод показался подходящим. Отбросив слабые доводы рассудка в пользу трезвости, Виктор решительно оделся, вышел на улицу и направился в бар «Розовый слон». «Сильно напиваться не буду. Посижу немного, и обратно», – утешал он себя. В баре кипела пьяная жизнь. Спиртное лилось рекой. Галдели захмелевшие гуляки.

Шустрый бармен бессовестно обсчитывал осоловевших посетителей. Воздух превратился в густую смесь перегара и табачного дыма. Купив стакан бренди, Виктор с трудом разыскал свободное место. Помимо него за столиком сидели еще четверо мужчин. Один беспрерывно травил анекдоты. Остальные ржали.

– Илья Муромец просыпается с большого бодуна, смотрит: все кругом перекорежено, дубы с корнем выворочены, Бабу Ягу кто-то в ступу головой вниз засунул… Вынимает ее и спрашивает: «Да кто же тебя так, бабушка?..» – «Ой, – плачет Яга, – Илюшенька, какой ты добрый, когда трезвый!..»

– Гы-гы-гы!.. Ха-ха-ха! Молодец, браток! Валяй еще!..

– Пожалуйста. В трамвае парень втискивается на сиденье и говорит сидящему рядом старику: «Ну ты, жопа, подвинься!» – «А откуда вы знаете мою старую партийную кличку?..»

– А-ха-ха-ой – класс!!!

Данилов невольно улыбнулся. Затем сделал хороший глоток. В желудке вспыхнул приятный огонек, настроение заметно улучшилось…

– Он в баре «Розовый слон». Похоже, угнездился надолго! – выпалил запыхавшийся от быстрого бега по лестнице один из наблюдавших за Даниловым «шестерок».

Другой остался на посту.

– Подойдите к нему и вразумительно объясните, чтобы отвалил от этого дела, если хочет живым остаться, – ответил Коржов.

– Хорошо! – отчеканил парень и моментально испарился.

Стас уже успел кольнуться, прибалдел, поэтому забыл предупредить молодых бандитов, что объяснять нужно вежливо, не нарываясь на приключения…

Пробыв в «Розовом слоне» не менее трех часов и основательно нагрузившись, Виктор наконец засобирался домой. С минуту он размышлял, не выпить ли стаканчик на посошок. Но в конце концов героическим усилием воли удержался от соблазна. Тоскливо поглядев на стойку, Данилов вздохнул, отворил дверь и вышел на улицу. Этот район в отличие от многих других был хорошо освещен. Пушистый снег на ветвях деревьев искрился в свете уличных фонарей. Прохожие попадались редко. Час был поздний.

– Тормози, мужик! – окликнул Виктора нахальный тенор. – Разговор есть!

Данилов обернулся. К нему вразвалку приближались двое парней в небрежно распахнутых дубленках. Лица Стасовых «шестерок» выражали наглость и самодовольство. Они не знали, что случилось с Фомой и Быком, поэтому собирались проявить крутость, благо мужик не производил впечатления опасного противника.

– Слушай сюда! – свысока обратился к Данилову первый из «шестерок», по имени Вася. – Отваливай от этого дела, иначе плохо будет! Усек?!

Виктор молчал.

– Дядя не понимает, – хихикнул второй, которого звали Коля. – Придется объяснить доходчиво.

Считавший себя прекрасным бойцом (поскольку прозанимался два года карате) Вася нанес Данилову удар ногой в лицо.

Вася так никогда и не понял, что с ним произошло дальше. Запомнились только пронизавшая тело острая боль, падение, удар головой об обледеневший асфальт, желтые искры из глаз и истошный вопль Коли, получившего носком ботинка в пах. Затем до поверженного «каратиста» донесся насмешливый голос Данилова, посоветовавшего ему быть хорошим мальчиком и не приставать к прохожим на улице.