Фауст

Дары им дивные дала ты;Вознаградит вождей и рать,Всем по уделу, край богатый.Мы ж будем царством управлять.Средь моря, крепко защищенный,Пусть процветает с этих порТвой полуостров, прикрепленныйК Европе узкой цепью гор.Нет лучше края в поднебесной:Пусть все цветут там племена!То край владычицы прелестной,Где родилась сама она,Где в камышах она воссталаИз лебединого яйцаИ мать и братьев побеждалаКрасою чудного лица.Перед тобою в пышном цветеЗемля раскинулась твоя;О, предпочти всему на светеСвой край родной, краса моя!Хоть солнца хладный луч почти не греетВысоких гор скалистую главу,Но все ж скала местами зеленеетИ козы щиплют скудную траву.Вот бьют ключи, ручьи бегут, сливаясь;Зазеленели каждый склон и скат;Дол тянется, холмами прерываясь,И кормит сотни тонкорунных стад.Поодиночке осторожно бродитРогатый скот над пропастью крутой,Но в сотнях гротов он себе находитУбежище, и отдых, и покой.Их Пан хранит; ущелья населяютТам нимфы, прячась в свежести кустов,И к горным сферам ветви устремляют,Теснясь, деревья сотнями стволов.То древние леса! В стволе высокомДуб копит силу, крепко ввысь растет,А кроткий клен, пропитан сладким соком,Весь груз ветвей играючи несет.Там молоко, струясь в тени жилища,И для детей и для ягнят течет;Есть и плоды, долин цветущих пища,А из стволов дуплистых каплет мед.Блаженство здесь наследственное длится,Уста румяны, ярок цвет ланит,Бессмертен каждый там, где он селится,Здоровы все, довольство вкруг царит.В сиянье дня там жизнь привольно льетсяОт детских лет до зрелости мужской;Дивясь на них, спросить лишь остается:То боги ли иль смертный род людской?Красивейшим из пастухов их родаУподоблялся даже Аполлон.Где в чистой сфере царствует природа,Там всех миров союз осуществлен.

(Садится рядом с Еленой.)

Так ты и я – мы счастием богаты.Забудем же былое бытие!Сознай, что высшим богом рождена ты,И первый мир – отечество твое!Но жить не будем в крепости мы тесной:В соседстве Спарты нас с тобою ждетАркадия, она в красе прелестнойИ в вечной силе юности цветет.Туда, в блаженный край, мы путь направим,Там радостно укроемся вдвоем!Мы для беседки пышный трон оставим,Аркадским вольным счастьем заживем!

Место действия совершенно меняется. К ряду горных пещер примыкают закрытые беседки. Тенистая роща простирается до окружающих крутых утесов. Фауста и Елены не видно. Хор спит, расположившись группами.

Форкиада

Как долго девы спят здесь – неизвестно мне.Не то ли им пригрезилось, что виделаЯ наяву? Но лучше разбужу я их.Сомненья нет: дивиться будет юный хор,А с ним и вы, брадатые, что, сидя там,Разгадки ждете чуда вероятного.Вставайте же и кудри отряхните вы!Довольно спать: послушайте, что я скажу!

Хор

О, скажи, скажи, поведай, что чудесного случилось?Слушать нам всего приятней то, чему нельзя поверить,Ибо скучно эти скалы вечно видеть пред собой.

Форкиада

Дети, чуть глаза протерли – уж и скука вас берет?Но внемлите: в этом гроте и в тенистой той беседкеСчастье тихое досталось, как в идиллии любовной,Господину с госпожою.

Хор

Как, в пещере той?

Форкиада

От мираОтделившися, служить им лишь меня они призвали.Я, польщенная вниманьем, как поверенной прилично,В стороне от них держалась, занималась посторонним,Зная все растений свойства, корни, травы, мох искала,Оставляя их одних.

Хор

Ты рассказ ведешь, как будто было все там что угодно:Горы, лес, поля, озера. Нам ты сказку говоришь!

Форкиада

Да, неопытные дети, здесь неведомые тайны:Залы, ходы, галлереи я могла б тут отыскать.Вот в пещере раздается смеха резвый отголосок,Я смотрю – чудесный мальчик от жены к супругу скачет,А от мужа вновь к супруге. Шаловливые проказы,Ласки нежные и крики восхищенья и восторгаПоражают взор и слух.Голый гений, но без крыльев, фавн, но зверюне подобный,Он резвится над землею; но, едва земли коснется,Вмиг на воздух он взлетает; прыгнет раз, другой,а в третийУж до сводов достает.Мать взывает боязливо: «Прыгай, прыгай сколько хочешь,Но летать остерегайся: запрещен тебе полет!»А отец увещевает: «Там, в земле, таится сила,От которой ты взлетаешь. Лишь ногой земли касайся,И окрепнешь ты безмерно, точно сын земли, Антей».Но со скал на скалы скачет резвый мальчик неустанно:Там и сям, как мяч упругий, ловко прыгает, резвясь.Вдруг в расщелине утеса он мгновенно исчезает –И пропал из глаз куда-то. В горе мать; отец утешитьХочет; я – в недоуменье. Но опять какое чудо?Не сокровища ль там скрыты? Разодетый, весьв гирляндах,Он является опять.Рукава его с кистями, на груди же ленты вьются,А в руках златая лира. Вот, как будто Феб-младенец,На краю скалы высокой стал он. Все мы в изумленье,А родители в восторге вновь друг друга к сердцу жмут.Что горит над головою у него, сказать мне трудно:Золотой убор иль пламя, знак высокой силы духа?Как он гордо выступает! В нем теперь уж виден гений,Все прекрасное вместивший, и мелодий вечных прелестьВ нем по всем струится членам. Но услышите его выИ увидите – и, верно, удивитесь вы ему.

Хор

Это ли, дочь Крита, тыЧудом считаешь?Или не слышала тыВещего слова поэтов?Иль ионийских не помнишь ты,Всюду в Элладе известных,Вечно прекрасных сказаний,Песен про древних героев?Все, что свершаетсяЗдесь пред очами, –Отклик печальный одинЧудных веков наших предков.Да, весь рассказ не сравнится твойС мифом, что вымысел чудныйНам о Гермесе поведал,Правдоподобнее правды!Он, с красотою и силоюДивно рожденный младенец,Хоть и обвит пеленами был,Хоть и усердно удержан былНянек толпою болтливоюОт неразумных стремлений,Все-таки с силой и прелестьюОн из пеленок извлечь сумелНежно-упругие члены,Смело покинул пурпурнуюОн колыбельку – и быстроПрямо на свет полетел сейчасВверх, мотыльку уподобившись,Нежные крылья поднявшемуРезво из куколки тесной,Весело, смело летящемуК небу, в эфир лучезарный.Так порожденный, поэтомуВсем хитрецам и ворам он,Счастия скорого ищущим,Богом всегда благосклонным был,Что он на деле доказывалСмелыми часто делами.У Посейдона трезубец онСмело унес, у Арея жеС ловкостью меч утащил он,Лук он и стрелы у Феба взялИ молоток у Гефеста;Взял бы и Зевсовы молнии,Если б огня не боялся он;Даже Эрота подножкоюЛовко в борьбе победил хитрец,И у Киприды, ласкавшей его,Пояс украл он волшебный.

Из пещеры раздаются чарующие чистые, мелодичные звуки струн. Все прислушиваются к ним и кажутся глубоко тронутыми. С этого времени вплоть до ниже указанной паузы продолжается музыка.

Форкиада

Звукам сладостным внемлите,Старых сказок бросьте бред;О богах речей не длите:Их давно уж больше нет!Вас никто не понимает;Дань нам высшая нужна:Та лишь речь сердца пленяет,Что от сердца ведена.

(Отходит к скалам.)

Хор

Если, страшное творенье,Ты смягчилося теперь,Брызнут слезы умиленьяИз очей у нас, поверь!Солнца лик пускай затмится,Лишь в душе сиял бы свет!В сердце нашем все таится –Все, чего и в мире нет.

Появляются Фауст, Елена и Эвфорион в прежде описанном наряде.

Эвфорион

Песню ль детскую слагаю –Вам веселье в этот час;В такт ли, прыгая, ступаю –Сердце прыгает у вас.

Елена

Двух сближая нежной страстью,Радость им любовь дает,Но к божественному счастьюНаш тройной союз ведет.

Фауст

Ныне все дано судьбою:Весь я твой и весь ты мой.Мы в союзе меж собою:Мог ли быть исход иной?

Хор

Многих лет благословеньеПодарило вам, клянусь,Это дивное творенье!О, как чуден ваш союз!

Эвфорион

Пустите прыгать,Скакать, резвиться!Туда, на воздух,Хочу я взвиться,И весь желаньемПроникнут я.

Фауст

Но тише, тише,Без увлеченья,Чтоб не постиглоТебя паденье.Нас в гроб сведешь ты,Мое дитя!

Эвфорион

Не стану большеВнизу стоять я.Оставьте руки,Оставьте платье,Оставьте кудри:Они – мои!

Елена

О вспомни, чей ты,Мой сын бесценный!Нас пожалей ты:Союз священный,Едва возникший,Не разорви!

Хор

Боюсь я, рухнетСоюз любви!

Елена и Фауст

Сдержи, о сдержи, смирив,Хоть к нам из любви,Чрезмерно живой порывИ страсти свои!Спокойно здесь, в поле,Красуйся, молю!

Эвфорион

Смирясь, вашей волеПока уступлю.

(Пробегает среди хора, увлекая его в пляску.)

Вот подлетел я к вам,Бодрый народ!Что же, не спеть ли нам?Пляска ль у нас пойдет?

Елена

Славно! Пускай с тобойПляшет красавиц ройМерно и в лад.

Фауст

Только б конец скорей!Нет, я игре твоейВовсе не рад.

Эвфорион и хор, танцуя, с пением движутся переплетающимися рядами.

Хор

Поводишь ли парой рукТак плавно, красиво,Блестящие ль кудри вдругКолеблешь так живо,Иль, чуть по земле скользя,Несется нога твоя,Иль движешь согласныеВсе члены прекрасные, –О, знай же, что всем ты мил,Ты цели достиг!Ты всем нам сердца пленилНавек в этот миг.

Пауза.

Эвфорион

Нашел себе яГазелей стаю;К иной игре яВас призываю:Вы будьте звери,Охотник – я!

Хор

Беги за намиНе так проворно:Поверь, мы самиХотим, бесспорно,Малютка милый,Обнять тебя!

Эвфорион

Чрез рощи и боры,Чрез камни и горы!Но легкой удачиЯ знать не хочу:В борьбе, не иначеУтехи ищу!

Фауст и Елена

Что за смелость, сколько рвенья!Тут не жди успокоенья!Точно в рог трубит вся стая,Лес и долы оглашая!Что за крик! Как шум растет!

Хор (быстро входя поодиночке)

Насмехаясь, всех, проворный,Обогнал он без хлопот;Лишь одною, непокорной,Овладев, ее влечет!

Эвфорион (внося на руках молодую девушку)

Вот малютку к наслажденьюЯ влеку по принужденью;По желанью своемуПротив воли к сердцу жму;Непокорную целуя,Волю сильного творю я.

Девушка

Прочь! И в нашей плоти нежнойСила смелая живет!Нашей воле – знай, мятежный, –Как твоей, несносен гнет!Мнишь смирить меня по праву?Слишком силой не гордись!Что ж, держи и, мне в забаву,Сам, глупец, воспламенись!

(Вспыхивает и сгорает в воздухе.)

Следуй мне в эфир свободный,В бездну пропасти холодной,За исчезнувшим гонись!

Эвфорион (отряхая остатки пламени)

Чащи лесов густых,Горы кругом меня.Что мне до стен крутых:Молод и пылок я!Вихри вдали свистят,Волны вдали шумят.Грустно смотреть мне вдаль:Ближе взглянуть нельзя ль?

(Перепрыгивает со скалы на скалу и подымается все выше и выше.)

Елена, Фауст и хор

С серной хочешь ты сравниться?Берегись, чтоб не слететь!

Эвфорион

Выше должен я стремиться,Дальше должен я смотреть.Знаю, где ныне я:Море вокруг меня!Пелопса здесь страна:Морем шумит она.

Хор

Милый, спустися! ТутБудешь ты с нами,Здесь на скалах растутЛозы с кистями,Яблоков плод златойСвесился ниже.В милой земле родной,Милый, живи же!

Эвфорион

Грезится мир вам здесь?Что же, кто может – грезь!Лозунг мой в этот миг –Битва, победный крик!

Хор

Кто презираетМир, лишь войной прельщен,Знай, что теряетСчастье надежды он.

Эвфорион

Кто здесь рожден на свет,Взросшие в бурях бед,Волю куют в бою,Кровь не щадя свою.Их не смирить ничем,Чистых душой!Счастье да даст им всемРевностный бой!

Хор

Ввысь умчался он стрелою,Но и там немал на вид!Точно в латах, точно к бою,Точно сталь на нем блестит!

Эвфорион

Что нам стены, укрепленья!Защищай себя смелей!Всех их крепче без сравненьяГрудь железная мужей.Чтоб ты жил не покоренный,Смело в поле, в легкий строй!На конях помчатся жены;В каждом отроке – герой.

Хор

К небу лети, несиЗвуки поэзии!Выше сияй всегда,Точно небес звезда!Слышим тебя мы там:С неба слетают к намЗвуки сюда!

Эвфорион

Нет, уж не отрок пред вами:Выходит юноша на бой!Уже с отважными бойцамиСоединился он душой!Вперед, вперед!Нас честь ведетТуда, где к славе путь прямой!

Елена и Фауст

Дня едва узрев свет милый,К светлой жизни чуть рожден,Ты с высот во мрак унылый,В мир скорбей уж устремлен!Или впрямьЧужд ты нам?Иль союз наш – только сон?

Эвфорион

Чу! Гром вы слышите ли в море,В долинах отклик боевой?В пыли, в волнах все рати в сбореИдут на скорбь, на грозный бой.Смерть для насВ этот час –Лозунг первый и святой!

Елена, Фауст и хор

Ужас! Страшное решенье!Смерть – желанный лозунг твой?

Эвфорион

Мне ль смотреть из отдаленья?Нет, приму нужду и бой!

Елена, Фауст и хор

Храбрость средь бед таких –Гибель всегда.

Эвфорион

Пусть! На крылах своихРинусь туда!Рвусь в боевой пожар,Рвусь я к борьбе!

(Бросается со скалы. Одежды на время поддерживают его. Голова его сияет; за нею тянется светящийся след.)

Хор

Горе тебе!Горе! Икар! Икар!

Прекрасный юноша падает к ногам родителей. Лицо его напоминает знакомые черты, но вскоре телесное исчезает, ореол в виде кометы возносится к небу, а на земле остаются платье, лира и мантия.

Елена и Фауст

Радость прошла моя,Горе пришло за ней.

Голос Эвфориона (из-под земли)

Мать, не покинь меняВ царстве теней.

Пауза.

Хор (скорбная песнь)

Не покинем, без сомненья!Ты и близок нам и мил:В час разлуки, в час паденьяВсе сердца ты поразил.Плач не нужен погребальный:Нам завиден жребий твой!Жил ты светлый, но печальный,С гордой песней и душой.Ах, рожден для счастья был ты!Древний род твой славен был!Рано сам себя сгубил ты,В полном цвете юных сил.Ясно мир прозрев очами,Ты сочувствовать умел,Лучших жен владел сердцами,Песни сладостные пел.Ты помчался несдержимо,В даль невольно увлечен;Ты презрел неукротимоИ обычай и закон.Светлый ум к делам чудеснымДушу чистую привел:Ты погнался за небесным,Но его ты не нашел.Кто найдет? Вопрос печальный!Рок ответа не даетВ дни, когда, многострадальный,Весь в крови, молчит народ.Пойте ж песни вновь сначала:Что печально нам стоять?Песни ввек земля рождалаИ родит их нам опять.

Полная пауза. Музыка прекращается.

Елена (Фаусту)

На мне теперь сбылося слово древнее,Что не живет с красою счастье долгое.Любви и жизни узы разрешаются.Оплакав их печально, я скажу: «Прости!»И обниму тебя – увы! – в последний раз.Прими меня, о Персефона, с отроком!

(Обнимает Фауста. Телесное исчезает, платье и покрывало остаются у него в руках.)

Форкиада (Фаусту)

Держи: тебе досталось платье лишь!Не выпускай из рук, держи его!Его б хотелось демонам отнятьИ унести к себе: держи сильней!Богини нет: ее ты потерял.Но это все ж божественно. ВозьмиЧудесный дар: взлетишь ты к небесам,Над всем земным тебя возвысит он, –И там, в эфире, будешь ты парить.Вдали отсюда встречусь я с тобой.

Одежды Елены, расплывшись в облака, окружают Фауста, поднимают его ввысь и уносятся вместе с ним.

(Берет с земли платье, лиру и мантию Эвфориона, направляется к просцениуму, поднимает их кверху.)

Себя с находкой мы поздравить можем,Хотя святой огонь исчез, положим, –Но надобно ль о мире горевать?Успел довольно гений нам оставить,Чтоб титулы поэтам дароватьИ в ремесле их зависть развивать.Талантов им не в силах я доставить,Но платье в долг могу им раздавать.

(Садится на просцениуме у колонны.)

Панталис

Спешите, девы! Чары нас покинули:Заклятье снято ведьмой фессалийскою;Исчез и шум сплетенных звуков тягостный,Смущавший нам и слух и ум тем более.За мной в Аид! Спешите за царицеюНемедленно – и пусть же за спиной ееСлужанок верный хор повсюду следует!У трона Недоступной мы найдем ее.

Хор

Да, для цариц есть повсюду приют.Даже в Аиде, во мраке его,Сходятся с равными гордо ониИ с Персефоною дружбу ведут.Мы же во тьме безотраднойГрустных лугов асфоделей,Средь тополей длинных, тощих,Между бесплодных тоскующих ив, –Как мы проводим там время?Точно летучие мыши,Шепчем печально мы там.

Панталис

Кто имени ничем не приобрел себе,Кто даже не стремится к благородному,Принадлежит стихиям тот. Исчезните ж!А я пойду к царице: не заслуга лишь,А также верность существом нас делает.

(Уходит.)

Хор

К свету дневному вернулися мы;Мы существами не будем, –Это мы чуем и знаем,Но не вернемся в Аид никогда.Сделает духов из насВечно живая природа:В ней-то и будем отныне мы жить.

Часть хора

В сотнях листьев, сотнях веток мы забьемся,затрепещем,Из корней младые соки привлечем мы и по веткамРазнесем их. То листами, то цветами украшаемМы кудрявые верхушки и готовим урожай.Плод созрел, народ приходит оживленный,со стадами;Все хватают, все кусают, и подходят, и теснятся:Как пред первыми богами, всё пред нами шею гнет.

Вторая часть хора

Мы вселимся в эти скалы, будем тихо отражатьсяВ водном зеркале, и волны будут двигать образ наш;Звук раздастся – птиц ли пенье, камыша литихий шепотИли страшный голос Пана, – наш ответ всегда готов.Слышен шум – шумим мы также, гром грохочет –мы грохочем,Дважды, трижды и стократно откликаемся на зов.

Третья часть хора

Сестры, мы душой подвижней; побежим же внизс ручьями;Манит нас вдали чудесный, пышный ряд холмов цветущих.Вечно вниз и вглубь стремяся, потечем мы, извиваясь,На луга и на поляны, и к жилищам, и к садам,И восстанут кипарисы вдоль по брегу, над водами,Грациозною вершиной упираяся в эфир.

Четвертая часть хора

Вы живите где хотите; мы шумливо окружаемХолм цветущий, холм веселый, где посажена лоза.Там вседневно и всечасно мы увидим труд любовныйВинодела, хоть удача и сомнительна ему.Вечно роет он, копает, собирает, вяжет, режетИ к богам взывает часто, к богу солнца чаще всех.Вакх изнеженный, забывшись, о слуге своемне помнит:Он покоится в пещере, с юным фавном он шалит.Все, что нужно для довольства и для грез егобеспечных,Он найдет в мехах широких, в легких кружкахи сосудах –Там и сям в пещере хладной много лет вино стоит.Между тем готовят боги – всех же Гелиос скорее, –Орошая, согревая, сочных ягод полон рог.Где работал виноградарь, быстро жизнь теперьструится,Резвый шум в беседке каждой, шум у каждого ствола.Всюду шум: скрипят корзины, стонут ведра и ушаты,Все сбирают в чан широкий, где давильщики усердноПляшут, тяжкими ногами давят кучи свежих ягод;Брызжут, пенятся и в массу все сливаются они.И гремят тогда кимвалы, и литавры раздаются,Ибо, сняв покров мистерий, всем открылся Дионис.Он идет, ведя с собою целый табор козлоногих,И кричит меж ними резко зверь ушастый,зверь Силена;Без пощады все копыта низвергают пред собой.Помрачаются все чувства, шум в ушах стоитнесносный;Пьяный тянется за чашей, мозг и чрево переполнив;Тот, другой, еще крепится, но растет лишь беспорядок:Чтоб наполнить новым соком, осушают старый мех.

Форкиада на авансцене непомерно выпрямляется, сходит с котурнов, снимает маску и покрывало и является Мефистофелем, чтобы, насколько нужно, объяснить пьесу в эпилоге.

Действие четвертое

Высокий горный хребет

Скалистая вершина. Туча подплывает к ней и спускается на верхнюю площадку горы. Из тучи выходит Фауст.

Фауст

У ног моих зияет бездна горная;Всхожу я на вершину с думой светлоюИ тучу покидаю, что несла меняВ дни ясные над морем и над сушею.Не расплываясь, тихо отделяется,Меня оставив, облако, и медленно,Клубясь, оно к востоку вдаль уносится,И взор за ним стремится с восхищением.Плывет оно, волнуясь, изменяя вид,И в дивное виденье превращается.Да, это так: я различаю явственноНа пышном изголовье гор сияющихГигантский образ женщины божественной.Юнона ль это, Леда ли, Елена ли?Своим величьем взор она пленяет мой.Увы! Она вдали уж расплывается,Покоится бесформенной громадою,Подобно льдистых гор верхам сияющим,И отражает смысл великий прошлых дней!А вкруг меня тумана струйка светлая,Прохладою лаская, обвивается.Взвилась она наверх – остановилась тамПрозрачной тучкой. Это ль чудный образ тот,Великое, святое благо юности?Души моей сокровища проснулися,Любовь Авроры вновь восстала в памятиИ первый милый взгляд, не сразу понятый,Всего потом дороже в мире ставший мне.Как красота душевная, стремится вверх,В эфир небес, чудесное видение,Неся с собой часть лучшую души моей.

На гору ступает семимильный сапог. За ним следует другой. Мефистофель сходит с сапог, а они отправляются далее.

Мефистофель

Вот так поход – рекомендую!Что за фантазия пришлаТебе забраться в глушь такую,Где на скале торчит скала?Иль непременно место выбрать надо,Когда-то прежде бывшее дном ада?

Фауст

Любитель глупых сказок ты: опятьТы начинаешь ими угощать!

Мефистофель (серьезно)

Когда творец, нам отомстить желая –Я б мог сказать, за что, – низвергнул насС высот небес в ту бездну, где, пылая,Сверкал огонь и ввек бы не угас, –Ужасный жар нас мучил повсеместно;Притом же там уж слишком было тесно.Тогда все черти, напрягая грудь,Чтоб из темницы выйти, стали дуть:Наполнилась вся бездна серным газом –И стены ада лопнули, и разомПотрескалась земная вся кора;Здесь очутилась пропасть, там гора.Переворотов было тут немало:Вершина дном, а дно вершиной стало –И люди так же точно всё потомВ теориях поставили вверх дном.Так выбрались мы из темницы мрачнойНаверх, на воздух светлый и прозрачный.Все это было тайной для людейИ стало им открыто лишь поздней.

Фауст

Гора молчит в покое горделивом.Каким она на свет явилась дивом,Как знать? Природа силою святойПроизвела вращеньем шар земной,Утесы, камни, горы и теснины,Произвела ущелья и вершины,И ряд холмов, который перешелЧрез мягкие изгибы в тихий дол;И чтоб росли, цвели природы чада,Переворотов глупых ей не надо.

Мефистофель

Ну да, еще бы! Это ясно вам!Но я, который был при этом сам,Скажу другое: в глубине, пылая,Сверкал огонь и страшный грохот был;Молоха молот, скалы разбивая,Утесы на утесы громоздил.Поныне тьма каменьев стопудовыхВаляется: кем брошены они?Молчит философ; что ни сочини –Нет объяснений этому толковых!Скала лежит – и пусть себе лежит,А объяснять тут – праздный труд и стыд.Одни простые люди смотрят зрелоНа это все: их с толку не собьешь;Народу здравый смысл докажет все ж,Что чудеса все эти – беса дело;И вот идет он, в вере тверд и прост,Смотреть на чертов камень, чертов мост.

Фауст

Что ж, продолжай! Приятно, без сомненья,Знать на природу чертовы воззренья.

Мефистофель

Что нам природа! Лестно только нам,Что действовать пришлось в ней и чертям.Великих мыслей в нас всегда обилье;Безумство, неурядица, насилье –Вот наш девиз! Но бросим этот спор.Скажи ты мне, на чем теперь твой взорОстановился? Ты, себе в забаву,«Земные царства все и всю их славу»Мог видеть. Все достигнуты мечты.Иль новое затеял что-то ты?

Фауст

Конечно: есть великая затея.Ну, угадай.

Мефистофель

Сейчас скажу тебе я.Столицу ты построишь. В ней домаТесниться будут; узких улиц тьмаЛепиться будет криво, грязно, густо;В средине – рынок: репа, лук, капуста,Мясные лавки; в них лишь загляни –Жужжат там мухи жадными стадамиНад тухлым мясом. Словом, перед намиНемало вони, много толкотни.В другой же части города, бесспорно,Дворцов настроишь, площади просторноРаздвинешь; вне же городской чертыПредместья вширь и вдаль раскинешь ты.И наблюдать ты станешь, как теснятсяПовсюду люди, как кареты мчатся,Как озабоченный народСпеша по улицам снует;А сам проедешь – вмиг заметитТебя толпа, с почетом встретит;Ты будешь центром их…

Фауст

Ну вот,Нашел хорошую отраду!Учи народ, питай и грей,А после, смотришь, бунтарейТы воспитал себе в награду!

Мефистофель

Ну, если так, то лично для себяПостроил бы роскошный замок яВ красивом месте; лес, холмы и нивыВ парк превратил бы пышный и красивый;Деревья там зеленою стенойПрямые бы аллеи окаймлялиИ для прогулок тень бы доставляли;Луга, как бархат, взор ласкали б мой;Струились бы меж скал везде каскады,Хрустальные ручьи и водопады;Фонтан высокий бил бы мощно там,И мелких струй ряды по сторонамЖурчали бы; затем, для оживленья,Я б домиков настроил, поселилТам жен прекрасных, с ними бы делилВолшебные часы уединенья;Сказал я «жен» затем, что, без сомненья,Всего любезней смертным на землеЖена – но не в единственном числе.

Фауст

Противно, хоть и модно. Ты заврался,Сарданапал!

Мефистофель

Я, право, потерялсяВ догадках, хоть и был в них очень смел.Смотри, как близко к небу ты забрался:Не на луну ль лететь ты захотел?

Фауст

Довольно места для великих делИ на земле: зачем бежать отсюда?Вперед же смело! Совершу я чудо:Вновь дух во мне отвагой закипел.

Мефистофель