Полная версия
Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо
76
Набрать дружину Ростислав мог на нижнем Дунае, где образовалась странная смесь бродячего населения, среди которого, по словам византийского историка Михаила Атталиата, встречались люди всякого языка. Источники свидетельствуют о существовании здесь с X в. вольных русских поселений (см.: Цветков С.Э. Русская история. Кн. 2. М., 2004. С. 89–90; Готье Ю.В. Русские на Балканском полуострове в XI–XIV веках // Ученые записки Московского государственного педагогического института им. К. Либкнехта. Серия историческая. Вып. II. М., 1939. С. 7).
77
Неожиданное превращение нарушителя спокойствия в почтительного родственника говорит о том, что начиная с этого момента мы имеем дело с летописным пересказом существовавших некогда «тмутороканских хроник», где портрет Ростислава был выдержан в идиллических тонах: «Бе же Ростислав мужь добр на рать, возрастом же леи и красен лицем, милостив убогим».
78
См.: Кулаковский Ю.А. Прошлое Тавриды. Киев, 1906. С. 85–86; Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь (IX – начало XII в.). СПб., 2000. С. 82.
79
В летописи «котопан». Катепан – первоначально (с IX в.) предводитель воинского подразделения византийской армии, сформированного из иноземцев. С X в. – начальник крупных пограничных округов (катепанатов), обладавший всей полнотой военной и гражданской власти (см.: Константин Багрянородный. Об управлении империей (текст, перевод, комментарий) / Под ред. Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1989. с. 358–359, примеч. 37).
80
Население Тмуторокани вообще представлено летописцем безучастным свидетелем княжеских междоусобиц, что вряд ли соответствует действительности. Но краткость летописного изложения «тмутороканского эпизода» 1064–1065 гг. не позволяет высказать на этот счет даже предположений.
81
В 1792 г. на берегу Керченского пролива был найден знаменитый «Тмутороканский камень» – мраморная плита с выбитой на ней древнерусской надписью, гласящей: «В лето 6576 (1068) индикта 6 Глеб князь мерил море по леду от Тмутороканя до Корчева [Керчи] 14 000 сажен». Указанное расстояние (21,386 км, если имеется в виду прямая сажень, или 24,696 км, если мерная (о видах древнерусской сажени см.: Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. Исследования и заметки. Издательство Московского университета, 1984. С. 109) ненамного отличается от реального (23 км).
82
См.: Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 19–21.
83
Там же. С. 22.
84
Там же. С. 261, 312.
85
Взаимное отчуждение этих двух русских городов было столь велико, что даже в середине XI в., по данным археологии, новгородско-полоцкое пограничье представляло собой обширную зону почти незаселенных лесов (см.: Древнерусские княжества X–XIII вв. М., 1975. С. 217; Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 23, 343).
86
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 343–344.
87
О датировке строительства полоцкой Софии (см.: Алексеев Л.В. Полоцкая земля: Очерки истории северной Белоруссии в IX–XIII вв. М., 1966. С. 199; Раппопорт П.А. Русская архитектура X–XIII вв. Л., 1982. С. 94).
88
См. о нем: Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 370, 423.
89
Древнерусские княжества X–XIII вв. С. 225.
90
Загорульский Э.М. Древний Минск. Минск, 1963. С. 112—ИЗ.
91
Если, конечно, не разделять веру автора «Слова о полку Игореве» в колдовскую силу Всеслава: «Всеслав князь… в ночь волком рыскаше: из Киева дорискаше до кур Тмутороканя». То, что некоторые исследователи полагают возможным использовать этот мифологический фрагмент «Слова» для доказательства союзнических отношений Всеслава с Ростиславом, является курьезом с любой точки зрения, в том числе хронологической, так как ночные набеги Всеслава в Тмуторокань приурочены здесь к короткому периоду его княжения в Киеве, которое имело место в 1068/69 гг., то есть спустя два года после отравления Ростислава.
92
Если не считать страхов, возбужденных кометой Галлея 1066 г. и частичным солнечным затмением 22 сентября 1066 г. (см.: С вятский Д. Астрономические явления в русских летописях с научно-критической точки зрения. Пг., 1915. С. 129–131). Эти небесные явления задним числом помещены в Повести временных лет под 1065 г.: «В си же времена бысть знаменье на западе, звезда превелика, луче имущее акы кровавы, восходящи с вечера по заходе солнечнем, и пребысть за 7 дний. Се же проявляше не на добро, посемь бо быша усобице многы и нашествие поганых на Русьскую землю, си бо звезда бе акы кровава, проявляющи крови пролитье… Пред сим же временем и солнце пременися, и не бысть светло, но акы месяц бысть…»
93
Эти новгородские колокола, перекочевавшие на звонницу Святой Софии в Полоцке, прозвонят потом в «Слове о полку Игореве», где в рассказе о сверхъестественных способностях Всеслава есть такие строки: «Тому в Полотске позвониша заутренюю рано у святыя Софеи в колоколы; а он в Кыеве звон слыша».
94
Франклин С., Шепард Д. Указ. соч. С. 364.
95
Спорный гидроним, локализуемый историками как непосредственно под Меньском/Минском, так и между Оршею и Друцком (Соловьев С.М. Сочинения. Кн. I. Т. 1–2. М., 1993. С. 671, примеч. 37).
96
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 372–373.
97
Сына «знатного боярина» Иоанна, Варлаама, позднее ставшего печерским игуменом, и княжеского домоправителя и любимца Ефрема, впоследствии митрополита Переяславского. Мирские имена обоих неизвестны.
98
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 294, примеч. 1.
99
По-видимому, пиршества с обильными возлияниями.
100
Русское духовенство вменяло себе в прямую обязанность укорять правителей страны за отступление от нравственных заповедей христианства. Преподобный Феодосий позднее так и говорил князю Святославу: «Благый владыко, се подобает нам обличати и глаголати вам…»
101
Подол – торгово-ремесленный посад у подножия киевской «Горы», на которой располагался «княжеский город».
102
Согласно Ипатьевскому и Лаврентьевскому летописным спискам, киевляне начали «говорити на воеводу на Коснячька», а по Троицкой летописи – «корити» его. См. также: Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. Кн. I. Т. 1–2. С. 343–344, 672, примеч. 44.
103
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 343–344.
104
Термин «чадь» обычно употребляется в летописи в двояком значении. Одно из них – «жители сел» (см., напр., статью под 1171 г.). Другое – «военные слуги господина», «дружина»: например, «Мирошкина чадь», «Ратиборова чадь» и т. д. Какое толкование следует предпочесть в данном случае? Точного ответа у историков нет. Я склоняюсь к тому, что тут имеются в виду не набившиеся в Киев селяне, а боевые холопы полоцкого князя с Брячиславова двора. Правда, впоследствии летописец называет эту «чадь» «кыянами». Но это можно объяснить либо тем, что вооруженная охрана «двора Брячиславля» набиралась из киевлян, либо – в том случае, если эти люди все-таки были из Полоцка, – тем, что они постоянно проживали в Киеве, женились здесь, обрастали связями и т. д.
105
Ученые советской исторической школы с изобретательностью, достойной лучшего применения, пытались изобразить из событий 1068 г. широкое «антифеодальное движение» угнетенных народных масс (историографический обзор см.: Толочко П.П. Вече и народные движения в Киеве // Исследования по истории славянских и балканских народов. Эпоха Средневековья. Киевская Русь и ее славянские соседи. М., 1972. С. 131–133; Фроянов И.Я. Начала русской истории. М., 2001. С. 853–854). Можно согласиться с оценкой И.Я. Фроянова, что «события 1068 г. являют собой не антифеодальное восстание или движение, а конфликт киевской общины с князем, вылившийся в политический переворот, смысл которого заключался отнюдь не в простой смене правителей, а в характере и способе замены одного князя другим. Впервые летопись зафиксировала изгнание и призвание князей, осуществленное вечевой общиной Киева» (Там же. С. 872).
106
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 2. С. 173.
107
Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. Кн. I. Т. 1–2. С. 672, примеч. 50.
108
В летописи сказано: «собрав дружину». Но «собирание» князем ратников, как и большая численность черниговского войска, указывают на то, что в данном случае под «дружиной» следует понимать городское ополчение Чернигова. Пример Изяслава стоял перед глазами, и Святослав предпочел выдать черниговцам «оружье и кони».
109
Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания на Руси. XI–XIII ВВ. М., 1955. С. 109.
110
Это означает, что прежний новгородский князь Мстислав Изяславич, изгнанный Всеславом в 1066 г., в Новгород так и не вернулся. Можно предположить, что после захвата Всеслава в 1068 г. Изяслав посадил его княжить в Полоцке. Восстание 15 сентября и освобождение полоцкого князя, вероятно, вынудили Мстислава бежать вслед за отцом в Польшу, так как ниже мы увидим его возвращение в 1069 г. в Киев вместе с Изяславом.
111
Со слов самого Владимира известно, что Мономах (в переводе с греческого: Единоборец) – это не прозвище, а родовое имя: «Аз худый дедом своим Ярославом, благословенным, славным, наречен в крещении Василий [в честь святого Василия Великого (Кесарийского)], русьскым именем Володимир, отцем возлюбленным и матерью своею Мономах» («Поучение Владимира Мономаха»). По матери Владимир доводился внуком византийскому императору Константину IX Мономаху (Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 425).
112
Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания на Руси. С. 108.
113
На основании этих слов некоторые историки полагали, что верховодило на этом вече киевское купечество, ведущее торговлю с Византией. Но по справедливому замечанию И.Я. Фроянова, ничто не мешает «поставить рядом с купцами умелых ремесленников, производивших продукцию, сбываемую на рынке и тем гарантировавшую им безбедное существование в любом уголке тогдашнего цивилизованного мира. Наконец, высказанная Святославу и Всеволоду угроза могла принадлежать лучшим воинам киевской «тысячи» (городового полка. – С. Ц.), особенно если учесть, что на протяжении XI в. в Византии охотно брали русь на военную службу» (Фроянов И.Я. Указ. соч. С. 868).
114
Об этом сообщает только Новгородская Первая летопись: «В лето 6577 (1069). Приде Изяслав с ляхы, а Всеслав бежа Полотьску; и погоре Подолие».
115
Киевляне небезосновательно возлагали ответственность за эти репрессии непосредственно на Изяслава, что заставило летописца неуклюже оправдывать князя. В посмертном панегирике Изяславу под 1078 г. говорится: сколько ему зла сотворили «кияне»: самого выгнали, дом его разграбили, а он не заплатил злом за зло; если же кто скажет (значит, говорили!), что он казнил Всеславовых освободителей, «то не сам сотвори, но сын его».
116
В польских хрониках этот неприятный для княжеского гонора инцидент прикрыт наглым бахвальством, а уход Болеслава из Киева представлен как отъезд победителя. Галл Аноним (конец XI – начало XII в.) рассказывает, что Изяслав «попросил Болеслава Щедрого [на прощание] выйти к нему и даровать поцелуй мира в знак уважения к его народу. Поляк на это согласился, и русский дал ему то, что тот хотел. После того как было сосчитано количество шагов коня Болеслава Щедрого от стоянки до установленного места, русский выложил столько же золотых марок. Болеслав же, не сходя с коня, с усмешкой потрепав его за бороду, даровал ему довольно дорогой поцелуй». У Винцентия Кадлубека (конец XII – начало XIII в.) унизительная для русского князя сторона анекдота еще больше усилена: Изяслав домогается «поцелуя мира» для того, чтобы «выглядеть более славным перед своими», и сам предлагает за это деньги, а Болеслав, рассерженный тем, что его «величие соблазняют выгодой», «хватает приближающегося короля [Изяслава] за бороду и неоднократно дергает, словно хочет вырвать», декламируя при этом иронические латинские стихи. По справедливому замечанию А.В. Назаренко, эти рассказы больше характеризуют их авторов, чем события. В частности, польские хронисты совершенно не поняли суть церемонии (если таковая действительно имела место), ибо «подергивание за бороду – не покровительственный жест победителя, а символическое скрепление договора, известное еще со времен викингов» (Древняя Русь в свете зарубежных источников. М., 2000. С. 360).
117
Водская пятина – область между Финским заливом и Ладожским озером.
118
Голотическ – пограничный город на русско-литовском порубежье (Соловьев С.М. Сочинения. История России с древнейших времен. Кн. I. Т. 1–2. С. 674, примеч. 56).
119
Молчание Повести временных лет о Всеславе в этот период отчасти восполняет «Поучение» Владимира Мономаха.
120
По-видимому, преподобный Никон (Великий), убежавший от преследований Изяслава в Тмуторокань (см. выше), о его роли в составлении первого летописного свода см.: Шахматов А.А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908. С. 420–460.
121
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 2. С. 50–54.
122
В 1069–1070 гг. Болеслав II напал на чешского князя Брячислава II (1061–1092), являвшегося вассалом германского короля. Кроме того, Польша вмешалась в венгерскую междоусобицу, поддержав противников короля Шаламона, который удерживал престол при помощи Генриха IV.
123
«Анналы» Альберта Штаденского (сер. XIII в.), «Санкт-Галленские анналы» (нач. XII в.), «Анналы» Ламперта Херсфельдского (70-е гг. XI в.). Источниковедческий анализ их сообщений см.: Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. С. 506–524; Древняя Русь в свете зарубежных источников. С. 367–370.
124
Первая супруга Святослава известна по записи в Любецком синодике (поминальном списке черниговских князей), где она поминается под именем Киликия (видимо, искаженное Кикилия, в латинизированном варианте – Цецилия) см.: Назаренко А.В. Указ. соч. С. 517; Цветков С.Э. Русская история. Кн. 2. С. 50–54.
125
Назаренко А.В. Указ. соч. С. 511–514; Древняя Русь в свете зарубежных источников. С. 369.
126
По сообщению Альберта Штаденского, Ода в юности была отдана в монастырь в Ринтельне, но затем выкуплена оттуда матерью, – как можно думать, по настоянию Генриха IV. «Сам факт выкупа будущей невесты из монастыря, не будучи совершенно уникальным, являлся все-таки чрезвычайным», – замечает А.В. Назаренко, приводя аналогичный случай с другой Одой, дочерью маркграфа северной Саксонской марки, также, несмотря на свое монашество, выданной замуж за польского князя Мешка I (ок. 979/980 г.). Немецкий хронист XI в. Титмар Мерзебургский, порицавший неканоничность этого брака, тем не менее пояснил, что церковные правила были нарушены «ради блага отечества и желания скрепить мир» с Польшей (Назаренко А.В. Указ. соч. С. 514). Очевидно, Генрих IV, благословляя Святослава и Оду, руководствовался подобными же соображениями. См. также: Древняя Русь в свете зарубежных источников. С. 368.
127
То есть присвоения черниговскому и переяславскому епископам одного титула митрополита, без обычных митрополичьих функций, состоявших в административном управлении и судебном надзоре над подчиненными епархиями. В Византии епископов возводили в сан титулярного митрополита пожизненно или на определенный срок, после чего митрополия вновь становилась епископией. Святослав и Всеволод, сами имевшие виды на киевский стол, не были заинтересованы в создании постоянных автокефальных митрополичьих кафедр в Чернигове и Переяславле, что привело бы к дроблению Русской церкви и умалению значения киевского митрополита.
128
Поппэ А. Русские митрополии Константинопольской патриархии в XI столетии // Византийский временник. Т. XXVIII. С. 102–103.
129
«Это событие, оставляемое без внимания во всех новых исторических сочинениях, – пишет В.Г. Васильевский по поводу перехода печенегами Дуная, – имеет громадное значение в истории человечества. По своим последствиям оно почти так же важно, как переход за Дунай западных готов, которым начинается так называемое переселение народов… Непосредственной причиной великого движения с запада на восток, то есть Первого крестового похода, насколько эта причина заключалась в положении Восточной империи, были не столько завоевания сельджуков в Азии, сколько грозные и страшные массы орды печенежской, угрожавшей самому Константинополю» (Васильевский В.Г. Указ. соч. Т. I. С. 7–8).
130
Поппэ А. Русские митрополии Константинопольской патриархии в XI столетии // Византийский временник. Т. XXVIII. М., 1968. С. 103; Цветков С.Э. Русская история. Кн. 2. С. 452, примеч. 1.
131
По всей видимости, в 1070 г., так как в 1069 и 1071 гг. Роман Диоген подолгу отсутствовал в Константинополе, воюя с турками-сельджуками в Сирии и Малой Азии, и, следовательно, не имел возможности обсудить данный вопрос с послами черниговского князя. Между тем в 1072 г. Неофит уже носил сан митрополита, о чем свидетельствует «Сказание о Борисе и Глебе» и Житие Феодосия Печерского, см.: Поппэ А. Русские митрополии Константинопольской патриархии в XI столетии // Византийский временник. Т. XXVIII. С. 97; Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X–XIII вв. С. 56–58.
132
Греческие иерархи крайне неохотно позволяли национальным церквам, находившимся под юрисдикцией Константинопольской патриархии, обзаводиться собственными святыми (см.: Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 189–190, 273–276). Двусмысленная позиция, занятая в этом вопросе киевским митрополитом Георгием, который согласился на канонизацию Бориса и Глеба, несмотря на личный скептицизм по отношению к новоявленным святым («бяше бо нетвердо веруя ко святыма»), заставляет думать, что Византия таким образом старалась умиротворить Изяслава за решение относительно Черниговской митрополии.
133
Составление Правды Ярославичей обычно датируется довольно широким промежутком времени между 1054 и 1073 гг. Однако в ее тексте есть прямые указания на 1072 г. Одна из ее статей говорит о 80-гривенной вире за убитого «старого» (старшего) конюха, поясняя, что именно такую виру «уставил Изяслав в своем конюхе», которого убили дорогобужцы. Дорогобуж – город в Волынской земле, лежавший как раз на пути Изяслава при его бегстве в Польшу осенью 1068 г. и возвращении с польским войском весной 1069 г. Разумно считать, что покушение дорогобужцев на жизнь княжьего конюха произошло в 1068 г., когда Изяслав был беззащитным беглецом, а их обложение тяжелой вирой – в 1069-м, когда князь был снова в силе. Но законом это судебное нововведение Изяслава сделала Правда Ярославичей, принятая на совещании трех братьев-соправителей. Между тем после событий 1068–1069 гг. Ярославичи «совокупившеся» только однажды – на Вышгородском съезде 1072 г.
134
Заголовок Правды Ярославичей добавляет в список «княжих мужей» еще Чудина и Микулу. Почти все эти люди известны по памятникам XI в. Коснячко – это знакомый нам воевода Изяслава, едва не убитый киевлянами 15 сентября 1068 г. Киевский двор Микифора (Никифора) упоминается в Повести временных лет как место хорошо известное в городе. Чудин в 1072 г. «держал» Вышгород, то есть был там княжьим посадником. Микулу обычно отождествляют с Николой из Сказания о перенесении мощей Бориса и Глеба – старостой вышгородских «огородников» (или городников, то есть городской корпорации, ведающей строительством и охраной городских укреплений) (см.: Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания на Руси. XI–XIII вв. С. 130–131; Фроянов И.Я. Начала русской истории. С. 520). Перенег по другим источникам неизвестен.
135
Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания на Руси XI–XIII вв. С. 116; Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: Историкобытовые очерки XI–XII вв. М., 2002. С. 82–86.
136
Назаренко А.В. Указ. соч. С. 524–528, 576.
137
Точно так же отец Всеслава, полоцкий князь Брячислав Изяславич, перестал интересовать летописца сразу же после заключения им в 1021 г. союзного договора с Ярославом.
138
Редактура Повести временных лет в благоприятном для Всеволода свете была проделана, вероятно, в период его собственного княжения в Киеве или при его сыне, Владимире Мономахе.
139
Назаренко А.В. Указ. соч. С. 521.
140
Б.Д. Греков полагал, что Святослав оставил Чернигов за собой (см.: Греков Б.Д. Киевская Русь. С. 495–496), свидетельством чему вроде бы служит известие Жития Феодосия Печерского (в составе Киево-Печерского патерика) о том, что после вступления Святослава и Всеволода в Киев «единому седшу на столе том брата и отца, другому же возвратившуся вспять в область свою», то есть в Переяславль. Однако имеется прямое летописное указание на пребывание Всеволода в Чернигове (статья под 1076 г.).
141
См. его «Поучение».
142
В ту пору у Святослава был еще один взрослый сын Давыд, но названия волости, где он княжил, летописи не сообщают. Состав семейства Святослава этого времени известен по миниатюре в Изборнике 1073 г. На ее заднем плане изображено взрослое поколение Святославичей: Глеб, Олег, Давыд, Роман (все с бородами). На переднем плане, рядом с самим Святославом, стоит его германская супруга Ода (названная в надписи просто «княгиней»), которая держит руку на плече их сына – годовалого или полуторагодовалого Ярослава.
143
Щапов Я.Н. Государство и церковь Древней Руси X–XIII вв. С. 56–58.
144
О переговорах греков со Святославом известно со слов Татищева: «Михаил, царь греческий, иже отца своего Романа царства лишивше, сам приял, но вскоре от болгар побежден, и корсуняне ему отреклися, прислал ко Святославу послов со многими дары и обещании, прося его и Всеволода о помощи на болгар и корсунян. Святослав же, согласяся со Всеволодом, хотел на болгар сам идти с сыны, а Владимира сыновца [то есть своего племянника] и с ним сына Глеба послал на корсунян, но вскоре сам разболевся, послов отпустил с тем, что сам немедленно пойдет или сынов своих пошлет. По смерти же Святослава пришла от грек ведомость, что Михаил умер, а царство приял Никифор. Всеволод же войско все распустил в домы и сына Владимира из Корсуня возвратил» (цит. по: Левченко М.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. С. 411–412). В целом татищевское известие хорошо вписывается в картину русско-византийских отношений этого времени. Но достоверность сообщения о захвате русскими Херсона крайне сомнительна, поскольку Владимир Мономах в своем «Поучении», перечисляя совершенные им в молодости походы, ни словом не упоминает этот эпизод.
145
Цветков С.Э. Русская история. Кн. 3. С. 333.
146
Там же. С. 170–173.
147
Там же. С. 347.
148
Мельников П.И. Очерки мордвы // Русский вестник. № 9. 1867. С. 245; Мавродин В.В. Образование Древнерусского государства. Л., 1945. С. 362.
149