Полная версия
Мелочь в данном случае – те самые неорганизованные таджики-дилетанты.
Справка по теме
В отличие от обычного потребительского рынка, наркорынок имеет некоторые специфические особенности. На обычном монополисты-гиганты либо не обращают внимания на трущихся рядышком редких «мелких частников», либо вяло отмахиваются от них, как от томных осенних комаров. Они, если и в самом деле редкие (то есть явление не принимает массовый характер), для монополистов не конкуренты и вообще, на рынке долго не живут.
А серьезные люди, типа Андижо, в сторону своих неорганизованных земляков, самостоятельно пробующих силы в их бизнесе, в буквальном смысле неровно дышат.
Ловят в первый раз – жестоко наказывают, отбирают товар, предупреждают и депортируют домой. Лежи себе в юрте, лечи побои и переломы кизячными лепешками и думай, Бычий Уй, куда лезешь!
Если ловят вторично, поступают просто и сурово: с ходу всех валят и сообщают родственникам – за что. Чтобы, значит, другим неповадно было. Короче – Азия, господа!
Суровые нравы. Не дают никому почем зря топтать свою маковую грядку. Относились бы мы этак вот к своему бизнесу, глядишь, – давненько уже ходили бы в супердержавах.
Иногда, правда, допускаются трогательные отступления от правил. Засветившихся вторично дилетантов сдают «своим» ребятам из ФСКН и милиции (ну помните – это те самые победные репортажи об отловленных с героином в попе наркокурьерах). Для отчета, стало быть, для статистики и всеобщего благоденствия. Это что-то типа помилования. Радуйтесь! Посидеть, конечно, придется, но жизни не лишаем…
В «семье» Андижо этими дилетантами занимается некто Сохроб. Основная «должностная» обязанность у него – вычисление и отлов дилетантов. Короче, что-то типа контрразведки по «чайникам». Ну и, как полагается по нормальной азиатской логике, любой маленький начальник в первую очередь использует занимаемое им место для извлечения максимальной выгоды для себя лично, а уже во вторую – исполняет свои должностные обязанности.
Сохроб хороший охотник и неслабый специалист по выявлению дилетантов, но сдает Андижо далеко не всех, кого поймал. Мы так и не вычислили, какими мотивами он руководствуется при этом кастинге, но некоторых отловленных им дилетантов Сохроб соответствующим образом обрабатывает и… замыкает прямиком на Анвара. Никакой личной дружбы – просто тихое деловое партнерство за спиной босса.
Анвар покупает у этих хлопцев товар по цене вдвое меньшей, чем та, что он дает Андижо. На такие мелкие мероприятия ездит сам лично, маскируется-конспирируется, своих старших в это не посвящает. Вывод: втихаря подрабатывает сугубо для себя, мимо общей кассы. Дилерская сеть под рукой, помешать не пойми какой порошок с качественным – не проблема, вот вам и маленькая сиюминутная выгода…
После некоторой паузы «Мерседес» выпустил в наши сектора упитанного таджика и долгожданного героя видеозарисовки – Анвара.
Спасибо, добрый человек! Я уже начал было опасаться, что ты сегодня нас так и не осчастливишь.
– Я быстро. Тры минут… – сказал упитанный и исчез в проеме.
Понятно: скорее всего, приносил образец для презентации, убедился в безопасности сделки, теперь пошел за всей партией. Удачи вам в бизнесе.
Однако что-то у нас пока полная тишина со стороны контрагентов. Может, они вообще не отреагировали на сигнал? Печально, если так! Получается, зря страдали?
Анвар зевнул, лениво потянулся, шагнул к ближайшей елочке и полез в ширинку. Анфас он как раз к Ростовскому, занимательнейший кадр должен получиться…
– Джип. К вам… Едет… – прошептал Костя в моем наушнике.
Получилось застенчиво и смущенно: Петрушин установил режим радиомолчания, а в качестве исключения упомянул лишь экстренный случай. Тянет это на экстренный или нет?
Все нормально, Костя, можешь не волноваться. Контрагенты – это как раз тот случай. Уж как мы их ждали!
Далее все было, как в голливудском блокбастере. Андижо – артист, умеет быть эффектным и, вообще, любит показать себя во всей красе.
По полосе отчуждения с обеих сторон к проему подкатили два краповых джипа (тот, что со стороны магазина на МКАД, видимо, продирался где-то через посадки – наше наблюдение его не зафиксировало) и разом встали. Один впритык к «Мерседесу» Анвара, сзади, второй – метрах в пятнадцати от проема.
Дехкане, подпиравшие забор, юркнули было в спасительный проем, но спустя пару секунд возникли обратно: спиной вперед, с поднятыми руками. Вслед за ними таким же манером выпростался упитанный, с удрученным выражением лица и безразмерной печалью в глазах. А секунду спустя проем изверг в наши сектора причину этой печали: двоих чистеньких поджарых хлопцев в шелковых рубахах (подвид – гангстер таджикский, московско-адаптированный). Хлопцы имели в руках «калаши» со складными прикладами, а тот, что слева, в придачу еще и некий загадочный пакет.
Из джипов быстренько высадились еще по паре хлопцев с автоматами, встали у передних бамперов, как бы обозначая габариты. И в завершение из того джипа, что пристроился за «Мерседесом», вылез и предстал пред взором восхищенной публики сам мистер Андижо. Медленно и вальяжно, в белоснежных брюках и такой же рубашке, с сигарой в ручке на отлете, с оттопыренным мизинчиком (это не нарочито – просто платиновый перстень грамм на двести, попробуй тут не оттопырь!) и ослепительной улыбкой во все «тридцать два – норма».
Ну, это мы – публика, «пацанам» поровну, а пойманные с поличным наркокурьеры, понятное дело, никакого восхищения не испытали, скорее наоборот!
– Ай, Анвар – ты тоже здесь?! Вот те раз! Здравствуй, дорогой, рад тебя видеть…
Комментарий по теме
Андижо – товарищ завидно осведомленный, всегда держит руку на пульсе событий и следит за меняющейся обстановкой. В общем, он в курсе, что Анвар промышляет подобными «левыми» делишками. У нас в активе есть материалы «прослушки» и один факт. Материалы: в общении с близкими Андижо не раз сетовал на то, что Анвар – неплохой, в общем, парень, чрезвычайно жаден до денег и из-за этого не гнушается мелкими пакостями. А наводит, мол, кто-то из наших, по-другому никак. Найду кто – убью!
Факт: за период нашего наблюдения Андижо разок застукал Анвара едва ли не с поличным. Аккурат два месяца назад, совершенно случайно, пересекся с Анваром, когда тот ехал вот с такой же сделки. Пока партнеры обнимались, на виду у поста ДПС, один из охранников (сабсэм калхознык, э!) возьми да и спроси: а не перепрятать ли порошок – вдруг на посту «шмонать» станут?!
Какой такой порошок? Оп-па… Наш парень как раз ехал со стороны одной из таких вот таджикских строек, подвоха не ждал и с ходу не сумел толком объяснить, что почем. Еле выкрутился.
Андижо тепло распрощался с контрагентом и сразу рванул на стройку. Поставил там всех в положение «а-ля краб» и мгновенно нашел лишнего товарища (не из бригады – у них там своя статистика и учет). После минутного общения истекающий кровью «лишний» показал, где спрятал деньги, вырученные за товар, признался, что имел сделку с Анваром, и тотчас же был публично расстрелян. Андижо его собственноручно исполнил. Осерчал, в общем.
А вечером в кругу друзей опять сетовал: нервы ни к черту, голова плохо работает, надо было спросить, кто свел! Да уж, точно – надо было…
Вот этот пробел мы и восполнили, как только образовался благоприятный момент. То есть тихонько сдали Андижо предстоящую сделку, а заодно и доброго парня Сохроба. Детали подачи информации опускаю, это была целая оперативная комбинация (надо же было предвосхитить все дурные вопросы из серии «а что это за доброжелатели такие?!»), но в итоге сдали гладко и чисто. Правда, в служебном плане у нас получилась художественная самодеятельность: активно вмешиваясь в процесс, мы вышли за рамки должностных полномочий, предписывающих «чистое» исследование. Но, надеюсь, тут нас понять несложно. Мы уже довольно долго пялимся на всю эту благодать – сторонне и безучастно, а тут вдруг появилась прекрасная возможность этак ненавязчиво принести стране немного пользы (это оправдание) и малость потешить душу (а вот это уже ближе к теме).
Есть, знаете ли, надежда, что Андижо в припадке справедливой ярости тоже выйдет за рамки и шлепнет Анвара… Товарищ внешне выдержан и вроде бы благоразумен. Но есть факты – несколько раз убивал людей именно в спонтанном припадке дикой ярости.
Костя Воронов – большой специалист по хитросплетениям человечьих страстей – анализировал его психотип и вынес вердикт:
– В общем, есть вариант. Процент небольшой, но вполне обнадеживающий: примерно два к десяти, что он его шлепнет…
Что это значит? В идеале война между таджиками и азербайджанцами. Особенно, если не пускать события на самотек, а продолжать активно корректировать и стимулировать ситуацию. А в норме, если войны не будет, как минимум затяжной производственный конфликт, разборки и раздрай. Тоже неплохо, согласитесь. Хоть какая-то практическая польза от нашей научно-прикладной деятельности…
– Здравствуй, Андижо… Я… тоже рад… Гхм-кхм…
А не похоже. Личико Анвара закаменело, голос дрожит, паузы какие-то ненужные. Нежданчик называется!
Шкафчики Анваровы тоже подрастерялись: стоят как столбы, глазами хлопают. Ну и чего тут делать? Если вдруг что – попробуй выступи на пару супротив шести автоматов (не думаю, что они в тот момент сообразили, что разом палить по ним могут только двое от забора – те, что у машин, были друг у друга в секторах, да и Андижо торчал у них на линии огня)!
Пока боссы здоровались, хлопцы Андижо привели дехкан и упитанного в агрегатное состояние: пнули положенное количество раз и пристроили у забора – на колени, руки на затылок, смотреть вниз!
Андижо поманил пальчиком – из джипа вылез… Сохроб. Так, вот это уже интересно…
Сохроб бледен, с трудом натягивает дежурную улыбку, руку Анвару подал сухо-официально… Изо всех сил старается показать, что все в порядке и ничего такого особенного не происходит…
Андижо с напускной веселостью похлопал Анвара по плечу:
– Поболтайте, я быстро – разберусь с этими…
И направился к застывшей у забора троице.
Нервы в порядке? Если нет – переверните страницу. Андижо всегда славился изощренной жестокостью по отношению к предателям. Если в порядке – продолжаем трансляцию с места событий.
Андижо приблизился к упитанному, коротко спросил по-русски (это на публику – мог бы и на своем переговорить):
– Тебя кто с Анваром свел?
Упитанный, серея лицом, пожал плечами и что-то неразборчиво пробормотал.
– Говори мне правду, – предложил Андижо, сдувая пепел с сигары. – И тебе не будет больно.
Упитанный опять что-то пробормотал, опуская взгляд.
Андижо толкнул парня ногой в грудь – тот упал на спину, – наступил ему на голову, прижимая к земле, и… ткнул тлеющим концом сигары в глаз.
Раздался душераздирающий вопль – мне показалось, что отчетливо запахло паленым, хотя ветерок дул от нас к ним.
Сохроб побледнел еще сильнее и обреченно покосился на Анвара. Анвар, тоже стремительно теряя приятный румянец щек, отвернулся.
– Говори мне правду, – опять предложил Андижо, быстро пыхая растрепавшейся на «рабочем» конце сигарой. – Пых-пых-пых… Не хочешь? Ну, давай еще…
– А-а-а!!! – Несчастный дернулся как ударенный током. – Сохроб!
– Кто?
– Сохроб!!!
– Это который Сохроб? – Андижо убрал ногу и приподнял парня за шиворот. – А ну, пальцем покажи?
Упитанный, зажимая ладонью глаз, не глядя ткнул пальцем в сторону «Мерседеса».
– Ну, тут у нас все понятно, – Андижо резво направился к «Мерседесу». – Тут у нас один Сохроб, правильно?
И протянул правую руку ладонью кверху.
Один из «хлопцев» у джипа, стоявшего за машиной Анвара, вытянул из-за пояса пистолет, быстренько подскочил, услужливо вложил оружие в ладонь хозяина.
Андижо, адресуясь к Сохробу, бросил короткую фразу на шугнано-рушанском. Сохроб, не поднимая глаз, покачал головой и сокрушенно развел руками.
– Он тебе нужен? – вежливо поинтересовался Андижо у Анвара.
Да, вопросец… Окончательно утративший румянец Анвар машинально промокнул платком вспотевший лоб и неопределенно пожал плечами, также избегая смотреть в глаза Андижо. «Шкафчики» его, как мне показалось, дышали через раз и притворялись столбами, а хлопцы Андижо, как по команде, чуть приподняли стволы автоматов и поменяли угол прицеливания.
– Ну, я так и подумал. Кому нужно такое дерьмо? – Андижо, зловеще прищурившись, кивнул: – Попрощайся с ним.
– В смысле? – не понял Анвар.
– Ну, руку ему пожми или обними. Нормальный ведь парень был, правда?
Анвар, косясь на пистолет в руке Андижо, шагнул к Сохробу и протянул ему руку.
В этот момент Андижо быстро приставил «ствол» к виску Сохроба.
– Ту-дух!
Шлепнуло глуховато – звук выстрела утонул в рокоте работающей за забором техники.
Сохроб кулем рухнул наземь. Андижо сильно рисковал, выбирая такой угол выстрела, но рассчитал все правильно: большая часть того, что брызнуло из несчастного Сохроба, попала Анвару на лицо и рубашку.
– Апф… Апф… – Анвар, даже не пытаясь обтереться, сел на корточки и вернул в мир то, что было съедено им на завтрак.
– Извини, не хотел, – вроде бы даже искренне сказал Андижо, отдавая пистолет телохранителю. – Езжай домой, тебе надо отмыться… Давай, чего встали?!
Последнее предложение было адресовано «шкафчикам» Анвара. Не заставляя страшного контрагента повторяться, они подхватили плохо владеющего собой босса под руки и усадили его в «Мерседес». Спустя несколько секунд роскошный «немец», живенько обрулив стоящий позади него джип, со спринтерской скоростью припустил по полосе отчуждения прочь.
Андижо, согнав улыбку с лица, плюнул вслед уехавшим и ткнул пальцем в сторону коленопреклоненной троицы у забора. Один из «хлопцев», стерегущих проем, прислонил автомат к забору, достал из-за пазухи небольшой нож с кривым лезвием и схватил упитанного товарища с подпаленным глазом за шиворот…
* * *Видели, как баранов режут? Если видели, вам будет все понятно. Если нет, живописать не стану – больно уж удручающее зрелище.
Упитанного и одного из дехкан «хлопец» прирезал сноровисто и быстро. Андижо безучастно наблюдал за процессом, закурив новую сигару, а его водила с одним из автоматчиков в это время упаковывали Сохроба в багажник джипа, заблаговременно выложенный, как выяснилось, целлофаном. Человек не чужой, из клана, похоронить надо с подобающими почестями.
Да уж, спонтанной вспышкой ярости тут и не пахнет – целлофан все объясняет. Напрасно мы понадеялись на Андижо, не оправдал он наших чаяний. Получается, зря пыхтели. Сдавать видеоматериал в органы – это даже не смешно. У нас в стране представителей наркомафии такого ранга не сажают в принципе…
А со вторым дехканином получилась небольшая загвоздка.
Вроде бы, как и первые двое, он впал в ступор, прямо воплощение слепой покорности судьбе, стоял на коленях, обреченно склонив голову… Но, почуяв прикосновение к шее смертоносной стали, внезапно рванулся, как раненый барс, сшибая наземь палача, и во все лопатки припустил в глубь посадок!
– Пятый – ложись! – глухо прошипел в наушнике голос Петрушина.
– Есть, – мгновенно отозвался Вася Крюков. – Дальше что?
«Габариты» у дальнего джипа рефлекторно вскинули автоматы, повели «стволами»… Тот, что ближе к забору, через секунду поднял «ствол» (товарищ в секторе), начал смещаться вбок.
Наверное, дехканин ушел бы: был он удивительно резв – куда там «энерджайзеру», но… Вдруг провалился одной ногой в землю, едва ли не по самый пах!..
«Товарищ в секторе», как и полагается опытному бойцу, не замедлил воспользовался ситуацией.
– Та-та-та! – экономно выдал автомат, перечеркивая жизнь резвого дехканина. И тут же добавил для контроля: – Та-та, та-та…
Парень обмяк и завалился на бок. Двое у дальнего джипа, взяв оружие на изготовку, тотчас же направились к нему…
– Пятый, берешь обоих, – бесстрастно скомандовал Петрушин.
…А проблема заключалась в том, что бедолага провалился аккурат в скрадок Ростовского! Товарищ, видимо, глубоко штатский, бежал ровно по директрисе, где меньше растительности и легче перемещаться. Любой мало-мальски опытный вояка сразу бы нырнул в кустики…
– Работаешь через две секунды после нашего старта. Восьмой – выламываешься через секунду, как крикну. Потом оба лупите с места по забору и ближнему джипу – там водила. Перемещаться не надо, попадете к нам в сектор.
– Понял, – ответил Вася.
– Понял, – голос Ростовского показался мне каким-то болезненным.
– Седьмой, берешь ближнего к тебе у правого джипа. Потом – водилу, он без оружия. На мое «ложись» не реагируешь. Три, два, раз… Понеслась!!!
Уф-ф! Ох и тяжко после пяти часов неподвижного лежания, без разбега, сваливаться в режим боя… Когда лежишь в засаде и ждешь команды для нападения, есть время продышаться, разогнать организм, потянуть мышцы специальными упражнениями – короче, подготовить свою боевую машину к напряженной работе.
А тут получилось – как внезапный старт двигателя после ночи на морозе. Дрынь-дрынь – и поехали.
Из скрадка я выламывался целую вечность.
– Ложись!!! – бешеным буйволом взревел Петрушин…
…а я еще только-только справился со слоем дерна и даже окончательно не распрямился в своем разрушенном окопе.
Петрушин, как всегда, опередил: оглушительно рявкнул, метнул что-то в направлении джипов и помчался вперед.
Я заметил, в такие моменты время резиново растягивается и тобой постоянно владеет паническое чувство: не успеваю, не успеваю, медленно все делаю!!! Да, я тут все медленно делаю, как последний тюлень, а рядышком торчит куча народу с автоматами и с интересом наблюдает…
Оказавшись на воле и толком не сориентировавшись, я рванул во все лопатки к обозначенной цели, на бегу впитывая обстановку.
Спасибо Андижо – держит в охране воевавших товарищей. На «ложись» и летящий предмет среагировали правильно: мгновенно рухнули кто где стоял и прикрыли головы руками.
Эти двадцать пять метров до джипа я бежал страшно долго – наверное, секунды четыре, а то и пять. За это время успел освоиться с обстановкой и рассмотреть следующие моменты:
– к тем двоим, что упали в паре метров от скрадка Ростовского, из кустов вымахнула маленькая серая тень. Пока из вспучивающейся на глазах кочки рождался Ростовский, тень успела дважды коротко блеснуть тусклой сталью, забрала автомат у последнего, ею убиенного и, кульбитом уйдя в сторону, изготовилась для стрельбы лежа за елью;
– Андижо – большой респект от всех, кто понимает в военном деле. Ну просто очень реактивный товарищ. За неполные четыре секунды успел: упасть вместе со всеми, оценить обстановку, опять вскочить и даже принять какое-то подобие боевой стойки! Вот это боец, вот это лидер!
– Петрушин свистящим болидом походя снес со своего курса безоружного Андижо и, одним прыжком покрыв расстояние до джипа, скрылся из поля моего зрения. Его объект – автоматчик у правого фонаря, а я топал к багажнику;
– двое у забора (самые дальние) среагировали быстрее всех – к тому моменту, когда мне оставалось до джипа каких-нибудь три метра, они уже начали подниматься;
– а лично на моем участке работы случилась беда: водила оказался штатским!
То есть рядом лежал боец с автоматом, прикрыв голову руками, а водила, разинув рот (даже не попытался укрыться!), держался одной рукой за распахнутую крышку багажника, смотрел на меня широко раскрытыми глазами и… тянул из плечевой кобуры пистолет.
– Ту-дух!
Он успел таки достать пистолет и шлепнул навскидку – в последний момент я «щучкой» прыгнул ему в ноги, уходя с линии выстрела, и сшиб стрелка на землю.
– Та-та! Та-та! Та-та! – заработало совсем рядом, с той стороны от джипа, куда пару секунд назад рывком ушел Петрушин.
У забора кто-то коротко, с подвывом, вскрикнул.
– Та-та-та! – обнадеживающе застрекотало с позиции Васи и Ростовского. – Та-та! Та-та! Та-та!
Со всей дури рубанув ребром ладони по горлу водилы, я забрал у него пистолет, извернулся, как уж, и, не дожидаясь реактивности начавшего подниматься бойца, дважды пальнул ему в голову. Посмотрел на водилу – готов, признаков жизни нет.
Все, у меня «чисто».
– Погоди, брат! – истошно взвизгнул Андижо. – Брат! Я…
– Та-та! – непримиримо вынес вердикт Петрушин.
– Аррр…
– Та! – и точка.
И – тишина.
Я осторожно выглянул из-за багажника: Андижо, подергивая ступнями, тихо отходил в лучший мир.
Двое у скрадка Ростовского, один у дальнего джипа (водила), двое у забора, двое у меня, один у Петрушина. Плюс Андижо собственной персоной.
– Четырнадцать, – подытожил Петрушин. – Кого-то зацепило?
Петрушин всегда считает. Привычка такая. Четырнадцать – это время, а не трупы. Четырнадцать секунд с момента старта – чистое время боя.
– В порядке, – подал голос Вася.
– А мне ляжку отдавили, – пожаловался Ростовский.
– Серый?
– Я в порядке! – Голос мой прозвучал этаким несолидным хриплым дискантом.
Ну вот, неожиданная встреча закончилась со счетом девять – ноль.
Вообще-то, не планировали. Как я уже говорил, в наши обязанности не входит прямое вмешательство в исследуемый процесс. Увы, что поделать – издержки производства, сами понимаете…
Глава 2
Дилер
Во вторник, второго августа, хоронили Андрея Ивановича Исаева.
Погода была… Впрочем, сейчас уже и не вспомню, как там насчет погоды – в тот день у меня на душе было так скверно, что на подобные мелочи я просто не обращал внимания. Что там погода – я, «шифруясь», машину оставил где-то на подступах к кладбищу, а потом, когда уже все уехали, не сразу ее и нашел. Так расстроен был, что забыл, где поставил.
Вопреки ожиданиям народу на кладбище было немного, так что моя надежда затеряться в толпе не оправдалась.
Как-то так вышло, что, дожив до тридцати двух лет, я – Игорь Прыгунов – ни разу не участвовал в похоронах ветеранов правоохранительных органов. Наш кинематограф по этому поводу весьма скромен и молчалив, поэтому я руководствовался исключительно голливудским стандартом: сверкающий катафалк, вереница не очень новых, но вполне приличных и крепких авто, вся полиция штата в полном составе, жены, дети, оркестр, журналисты – в общем, изрядное столпотворение, на фоне которого некий тайный друг усопшего ни у кого не вызовет вопросов.
А здесь было, без учета квартета убогих из похоронной команды, всего одиннадцать человек. Мать, жена, сын, дочь и семеро сотрудников – наверное, самые преданные и верные. Вот поди тут и затеряйся!
Я стоял на чьем-то «семейном» участке, располагавшемся неподалеку от свежевырытой могилы, и наблюдал за ходом погребения. Руки мои, совершенно непроизвольно и безо всякой надобности, крепко вцепились в почерневший от времени штакетник невысокой оградки, взгляд застилала красноватая влажная пелена, а к горлу подступал здоровенный ком, готовый в любую минуту выскочить наружу и превратиться в безудержные рыдания.
Странно…
Исаев не был мне близким человеком. Не друг, не брат – курирующий опер. То есть связывали нас сугубо «производственные» отношения, началом которых был жесткий шантаж с его стороны. Так что, по идее, этак убиваться мне не стоило. Особенно в свете последних событий – те, кто побывал в моей шкуре, поймут, что я имею в виду.
Неделю назад Андрей Иванович учудил: отдал мне папку с моим «оперативным делом» и сообщил, что мою подписку он уничтожил.
Я в буквальном смысле впал в ступор. То есть разинул рот, сидел как истукан и хлопал глазами. Андрей Иванович усмехнулся, легкомысленно подмигнул мне (он был слегка подшофе) и совершенно спокойно заявил:
– Меня, по всей видимости, скоро завалят. Вот, хочу на прощание долги раздать. Чтобы, значит, никто из-за меня не пострадал…
– ???!!!
– Нет, я не шучу… В общем, ты теперь сам по себе, товарищ Бубка. В моем сейфе на тебя ничего нет. По всем документам ты проходишь под оперативным псевдонимом, без «привязок». Так что – свободен. Гуляй, куда хочешь…
Помимо всего прочего, кстати, следует заметить, что Андрей Иванович в любой момент мог упрятать меня на нары – минимум лет на десять.
Любой сексот «на подписке» (да и просто «на доверии») скажет: повезло! Это как индульгенцию выдали за все прошлые прегрешения, подарили чудесную возможность начать новую жизнь…
Теперь домовину с телом моего куратора тихонько опускают в жадно разверстую пасть земли. А всю компру на себя, которую он вернул мне, я сжег в тот же день.
Казалось бы, надо радоваться, благодарить судьбу за милость и строить планы на светлое будущее.
А я, как видите, не радуюсь.
Я в шоке.
Объясняю. Представьте себе: приходит к вам человек, этак мимоходом, хихикая и ковыряясь в ухе, сообщает, что его скоро убьют… А ровно через три дня вы узнаете, что человек и в самом деле умер. Это нормально? Да, следует, наверное, добавить: я среднестатистический тепличный индивид, профессия у меня самая мирная – врач. То есть смерть для меня, конечно, не в диковинку – в силу специфики работы, но до сего момента среди моих знакомых никто никогда этак вот планово, предварительно уведомив об этом, не умирал…
